Текст книги "Мать Лжи"

Автор книги: Дэйв Дункан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Она размахнулась, собираясь влепить ему пощечину, но он ловко избежал удара.

– Хуже обычного брата, – сердито выпалила она, – может быть только брат-прорицатель!

– Нет, художники еще противнее, – возразил Бенард. – Они постоянно пялятся на тебя, пытаясь решить, как передать и сохранить твою красоту для будущих поколений – в мраморе или бронзе.

– Вот это мне по душе. Продолжай.

– Мне нравится покрой твоего платья, но голубой цвет тебе не идет.

– А нижнее белье у нее вообще жуткое, – сообщил Дантио.

– Так нечестно! – взвыла Фабия. – Мне пришлось носить старые тряпки, в которых я уехала из Скьяра, потому что в Трайфорсе некогда было сходить на рынок! Это лучшее, что нашлось среди обносков в «Шестидесяти Путях». Если будете надо мной смеяться, я расплачусь, и тогда вы пожалеете.

– Нет, нас это позабавит. А вообще-то я думаю, что Орлада проще довести до слез, чем тебя. И меня тоже.

– И меня, – добавил Бенард. – Она у нас твердая, как гранит.

– Миледи! – завопила Фабия. – Велите им прекратить! Что мне делать?

– Благодарить богов, милая, – улыбнувшись, ответила Ингельд. – Наконец-то вы встретились после такой долгой разлуки! Они дразнят тебя, чтобы показать свою любовь.

– Даже представить страшно, что бы они говорили, если бы я им не нравилась. Попрошу Орлада меня защитить.

– Подозреваю, над чувством юмора Орлада тоже придется немного поработать, – заявил Бенард. – Как по-твоему, Дантио? Давай следующие шесть дней будем доставать Фабию, а потом займемся Орладом.

– Нет! – вскричала Фабия. – Начните лучше с него, а я помогу перевязывать вам раны.

Ингельд рассмеялась.

– Молодец! Этот раунд выиграла Фабия.

Поскольку Орлад был командиром фланга, он первым выбрал себе одежду из того, что нашлось на лодке – льняные брюки и кожаную куртку, которую он не стал застегивать, выставив на всеобщее обозрение медный ошейник и безволосую, покрытую шрамами грудь. Его товарищи натянули на себя оставшееся, но большинство из них были намного крупнее мужчин речного народа, и им пришлось довольствоваться импровизированными набедренными повязками. Оставив друзей посреди палубы, Орлад направился к людям, которых Фабия уже начала считать своей семьей. Почему бы и нет? Она любила Хорта, как отца; Бенард и Ингельд обожали друг друга, а вожака стаи Гатлага вполне можно было считать верным слугой. Более того, семья избавилась от нежелательных личностей, в частности, от Катрата. И слава богам!

Дантио почувствовал приближение Орлада и соскользнул со скамьи, уступая ему место. Тот принял это как должное, а Дантио отправился копаться в багаже. Лодка помчалась вперед по течению Врогга.

Орлад откусил персик, дожидаясь, когда кто-нибудь заговорит. Он больше не улыбался, но вид у него был очень довольный и уверенный. Видимо, он понимал, что ему некого и нечего бояться, кроме веристов. И еще он изменил ход истории, убив Терека Храгсона.

– Насколько я понимаю, – проговорила она, – ты больше не одобряешь брак с Катратом Хорольдсоном, который мне пытались навязать?

– Нет, не одобряю, – окинув ее мрачным взглядом, ответил Орлад.

– И ты не прикажешь мне хранить верность дому Храга?

– Заткнись! – отрезал он.

Ну никакого чувства юмора!

– Вчера ночью Дантио рассказал нам про место под названием Высокая Балка, – вмешался Бенард. – Там якобы собралось много веристов, которые не хотят отправляться на войну. Их именуют «Новый Рассвет», и они решили свергнуть Стралга.

– Дезертиры! – Орлад снова откусил персик.

– Как скажешь, братец. Только я считаю, что это просто здравомыслящие воины. Ты убил сатрапа, командира войска, члена семьи Храгсонов. Тебе нужна помощь и союзники. Ошейник ведь снять нельзя, верно?

– Я и не хочу.

– Ты вернешься домой, во Флоренгию?

– Пока не решил.

Разговор не клеился.

– Не приставай к нему, дорогой, – попросила Ингельд. – Он не должен кому попало рассказывать о своих планах. Если он и его солдаты по-прежнему хотят сражаться за Стралга, веристы из «Нового Рассвета» будут считать их врагами. Если же они решат выступить против Стралга, их примут за его людей, как только они пересекут Границу.

Бенард надулся и задумался.

– Ты намекаешь, что им не следует идти в Высокую Балку?

– Я намекаю, что они должны сами принять решение.

Дантио вернулся с глиняной бутылкой и кружкой. Он поставил все на пол и встал на колени между братьями, закрыв собой родных от речного народа и других веристов. Затем он вытащил из-за пояса нож и снял восковую пробку.

– Это великолепное вино. Не хочу оставлять его грабителям. Я посвящаю его богам.

Он налил немного вина в кружку, понюхал его и оглядел компанию. Дочь, два Героя, Рука, укрист, Свидетель и тайная Избранная – винная церемония часто требовала непростых решений касательно очередности, но редко бывала настолько сложной.

– Миледи, не соблаговолите ли быть первой?

Ингельд улыбнулась царственной улыбкой и приняла из его рук кружку.

– Это честь для меня. Я благодарю Светлых за то, что они помогли воссоединиться четверым детям Селебры и молюсь за их будущее процветание и совместное счастье! – Она пролила каплю в качестве дара богам, а остальное выпила.

Остальные дружно произнесли:

– Аминь!

Дантио вновь наполнил кружку.

– Командир фланга?

Гатлаг заулыбался, обнажив длинные клыки, довольный тем, что ему оказана честь быть вторым.

– Я еще никогда не слышал, чтобы командир фланга убил командира войска во время первой же охоты, но Терека Храгсона давно было пора отправить к нашему богу, где ему будут оказаны великие почести. Поэтому я благодарю священного Веру за то, что он благосклонно отнесся к моему брату по культу Орладу, и молю о том, чтобы Свирепый и впредь одаривал его славными подвигами.

Он тоже пролил каплю вина на палубу, а остальное выпил.

На сей раз «аминь» прозвучало не так дружно. Орлад нахмурился, словно заподозрил насмешку, а Фабия вдруг спросила себя, не является ли его показное равнодушие, которое она приняла за уверенность, маской, прячущей мучительное ее отсутствие. Как-то раз во время долгого путешествия по реке Врогг она насмешливо заявила командиру фланга Снургу, что у веристов нет мозгов. Он с самым серьезным видом ответил ей, что жизнь гораздо проще, когда кто-то другой берет на себя все твои сомнения и заботы, а взамен отдает приказы. Как может Орлад быть таким спокойным, когда семеро молодых клятвопреступников рассчитывают на его поддержку и защиту?

И снова Дантио наполнил кружку. На сей раз он посмотрел на Хорта, но Бенард перехватил ее своей громадной ручищей, прежде чем он отдал ее укристу.

– Я добавлю несколько слов к обращению командира фланга. Я счастлив поблагодарить богов за то, что Они освободили миледи от Хорольда Храгсона и молю Их отправить его вслед за братом, причем как можно скорее.

Он сделал подношение богам и выпил.

Фабию потрясли его слова. Он фактически обратился к священной Ксаран, а проклинать кого-то так открыто – недостойно. Да еще и опасно, потому что Древнейшая может забрать к себе того, кто произнес проклятие, раньше того, в чей адрес оно направлено. А для мужчины говорить такое про мужа любовницы и вовсе позор. Однако Ингельд одобрительно похлопала его по ноге!

Орлад недоверчиво приподнял бровь.

– Ты сам решил провернуть это дельце, а, Большой Брат?

Бенард нахмурился.

– Не будь Хорольд веристом, я бы свернул ему шею.

– Вот-вот. – Молодой смуглый Герой ухмыльнулся. – Я помогу собрать твои останки для похорон, если, конечно, их не слишком разбросает по сторонам.

Может, у него все-таки есть намек на чувство юмора?

Дантио передал кружку Хорту.

– По своему опыту я знаю, – смущенно начал купец, – что человеку всегда следует просить богов о том, что кажется невозможным. Как правило, приходится идти на компромисс. Нам с Френой удалось спастись из заключения, поэтому я благодарю богов за свободу и умоляю Их помочь нам добраться до дома, а также компенсировать мне потери, которые я понес по вине сатрапа Эйда и его жены за все прошедшие годы.

– До дома? – спросила Фабия. – Ты про Скьяр, но… – Она увидела, как остальные заухмылялись, глядя на нее.

– В наш город, Селебру, – сказал Орлад. Он умудрялся доставать откуда-то персики, съедал их и выплевывал косточки за борт. Фабия решила, что ей не нравится, как он себя ведет, но Ингельд наблюдала за ним с восторгом. – Селеброй правит дож. А кто он такой?

– Известно, – заговорил Дантио голосом Свидетельницы, – что Селебра – самый большой и богатый город во всей Флоренгии, в особенности теперь, когда война разрушила столько городов. Дож является главой магистрата, его выбирает пожизненно Совет Старейшин. Вот уже многие поколения эта честь принадлежит членам нашей семьи, но титул необязательно переходит к старшему сыну. В былые времена правителями становились братья, дяди, даже зятья. Вот почему Салтайя решила женить племянника на Фабии. Стралг постучал бы когтями по столу и Совет выбрал бы Катрата – все законно, все счастливы.

Кроме жены Катрата. Впрочем, ради Ингельд Фабия не сказала этого вслух.

Орлад принял кружку у Дантио и поднял ее.

– Я благодарю своего повелителя, священного Веру, за сегодняшнюю победу и прошу Его показать Совету Старейшин, кто станет лучшим правителем города.

Гатлаг фыркнул. Ингельд нахмурилась. Бенард скривился. Лицо Хорта ничего не выражало и было безмятежным, как воды Врогга. Солнце ушло за тучи, и по спине Фабии пробежал холодок. Орлад не знает флоренгианского языка, Бенард не годится, а какой же Совет посадит на трон евнуха? У Фабии есть опыт управления хозяйством, пусть ее имение и куда меньше города. Из четверых наследников она – единственный возможный кандидат. А что плохого в догарессе?

Дантио улыбнулся.

– Не стоит готовить соус, пока не поймал рыбу, братишка! – Он снова наполнил кружку и пару мгновений разглядывал вино в ней. – Я много и тяжело трудился, приближая этот миг. Я служил Свидетельницей при дворе в Косорде, Бена, и знал, какие муки ты испытывал всякий раз, когда видел Ингельд. Я наблюдал за тем, как ты вырезал на барельефе в ее комнате мое лицо, пытаясь понять, кто же я такой. Под именем Урта, раба, я носил самые разные вещи по улицам Скьяра, залитым жуткими муссонными дождями, когда во дворце Хорта Френа Вигсон устраивала роскошные пиры для Салтайи. Однажды я даже побывал в Нардалборге, прислуживая странствующему купцу. Там я видел, как Орлада систематически избивали его друзья, и ничем не мог ему помочь. Но теперь боги воздали мне за мои страдания и позволили нам воссоединиться!

Он поднял кружку.

– За это я благодарю Их и прошу только одного – как можно скорее показать мне смерть Салтайи Храгсдор.

Паруса затрепетали от налетевшего холодного ветра. Все молчали. Обращения к богам становились все мрачнее и страшнее, однако кто обвинил бы Дантио в том, что он желает Салтайе скорейшей гибели? Когда он передал полную кружку Фабии, его хитрая улыбка словно бросала ей вызов: к какому богу она обратится за поддержкой? Произнеси она одно из имен Ксаран, ее в лучшем случае выбросят за борт.

– Мои братья добры, – сказала она, чтобы потянуть время. – Орлад убил Терека, Бенард хочет прикончить Хорольда, а теперь и Дантио попросил смерти Салтайи. Полагаю, я должна просить о гибели Стралга?

Все рассмеялись – Гатлаг хохотал так громко, словно в жизни не слышал ничего смешнее. Даже Орлад улыбнулся, хотя и криво.

Она подняла кружку с вином.

– Я благодарю всех богов за помощь в расплате за зло, причиненное дому Селебров, и прошу… я прошу Их благополучно привести нас домой и осенить Совет мудростью, которая поможет старейшинам выбрать самого достойного из нас!

– Аминь! – крикнул Орлад.

– В Трайфорсе началось сражение! – объявил Дантио.

– Кто?! – рявкнул Орлад. – Кто с кем сражается?

– Не могу определить на таком расстоянии. Но война началась.

ГЛАВА 6

Салтайя Храгсдор вышла из своей комнаты и приказала Эрну стоять на страже. Напевая, она отправилась в ту же сторону, куда ушел Феллард. У нее все получится, ей удастся вырвать преимущество из челюстей судьбы.

Побег Фабии требовал нового плана. Задним числом она подумала, что ей следовало раньше открыться девчонке, но за свою долгую жизнь Салтайя никому не признавалась, что она Избранная – поскольку это был самый короткий путь к тому, чтобы тебя похоронили заживо. Во время плавания по реке она не могла испытать Фабию, а сейчас уже слишком поздно горевать по этому поводу, несмотря на то, что иметь еще одну хтонианку в семье было бы весьма полезно. Стралгу придется справляться с Селеброй без детей дожа – а если война движется в ту сторону, город скорее всего и так не выживет.

Нет, Салтайе придется вызвать Катрата из Нардалборга и самой заняться его Лепкой. Жена могла бы сделать из него то, что требуется, за несколько лет совместной жизни, но долгого путешествия вниз по течению реки в Косорд тоже достаточно. Она хихикнула, представив себе, что подумают ее спутники о молодом веристе, который будет сидеть целыми днями рядом со своей дорогой тетушкой. Катрат должен быть счастлив, что планы изменились; сейчас только безумец предпочтет добровольно отправиться во Флоренгию, а ее племянник не производил впечатления сумасшедшего. Злобный, мелочный, отвратительный, да, но не безумный. Их семья еще жива – Терек где-то прячет от нее своего сынка, да и во Флоренгии наверняка растет парочка ублюдков Стралга. Стралг никогда не признавал внебрачных детей, но за свою жизнь наверняка произвел на свет целую армию.

Она вошла в Травяной сад с мокрой высокой травой и падающими с веток деревьев каплями дождя, пропитанный скверным воздухом. Когда она пробралась через густые заросли в дальний угол и нашла скрытое от посторонних глаз местечко между двумя деревьями, ее одежда насквозь вымокла. Там она окутала себя мраком, и вскоре сад превратился в серое пятно. Теперь ее никто не увидит, если не наткнется по чистой случайности. Салтайя разделась догола, опустилась на колени и раскопала землю руками, погрузив в нее пальцы.

Кровью и рождением; смертью и холодной землей.

– Самая нечестивая из богов, Матушка Ксаран, прими жертву, которую я принесу Тебе во имя Твоей славы.

Она почувствовала поток силы, когда на нее взглянула Мать. Салтайя стояла на коленях и терпеливо ждала, не обращая внимания на холод и сырость, согретая собственным восторгом и возбуждением. Древнейшая, разумеется, получит удовольствие от ее дара и наградит Свою служанку. Земля страдала от голода.

Дверь открылась, и в сад вошла дюжина веристов в накидках с оранжевыми, красными и черными полосами. Они рассредоточились по всему саду и опустились на колени, как и сама Салтайя. Один из них подошел совсем близко, и ей пришлось прибегнуть к Подчинению, чтобы его остановить. Он опустился на колени за какими-то сорняками, нервно ухмыляясь, рядом с Королевой Теней – она могла протянуть руку и дотронуться до него.

Очевидно, им запретили разговаривать, потому что слышен был лишь шум дождя – поразительная дисциплина, ведь эти воины готовились к своему последнему сражению. Салтайя попыталась представить себе стук тринадцати сердец, бьющихся в унисон. Оранжевый цвет на накидках указывал на то, что они принадлежали к войску Терека, красный – цвет самого Кулака. Охота Фелларда. Следом за ними пришло еще восемь человек в накидках с оранжевыми, коричневыми и голубыми полосами – те уроды, что упустили Фабию Селебр. Они решили, что их ждет наказание, потому что каждый с возмущенным видом держал в руках лопату или пику. А Феллард умен, когда нужно. Немногим веристам удалось бы так легко заманить сюда жертв.

Впрочем, его замысел почти сразу раскрылся. Ни одна пика не успела воткнуться в землю: пришел еще один отряд в накидках с оранжевыми, красными и голубыми полосами, и ярость провинившихся веристов сменилась подозрением. Последним явился сам командир охоты в красно-оранжевой накидке. Он захлопнул за собой дверь. Судя по всему, это был сигнал к началу атаки. Герои отличаются нечеловеческой быстротой, и все закончилось почти мгновенно: прятавшиеся воины вскочили с колен, восемь приговоренных отшвырнули инструменты, все тридцать три вериста сбросили накидки и начали превращение. Тридцать три боевых зверя со светлой шерстью, в медных ошейниках, сошлись друг с другом под дикий скрежет когтей и пронзительные животные вопли.

Салтайя уже видела, как сражаются веристы, но никогда не была так близко. Она едва поняла, что драка сейчас начнется, как полилась кровь. Существо, похожее на кошку, упало, извиваясь, рядом с ней, размахивая когтями в предсмертной агонии, и на него тут же набросились два волка, которые разорвали ему горло.

С другой стороны мелькали лапы с когтями, что-то ударило в ствол дерева, и во все стороны полетели щепки. Всюду мужчины кричали, умирали и истекали кровью, которая пропитывала сырую землю – дар Матери Ксаран. Салтайя сидела, погрузив пальцы в землю, и чувствовала огромную радость и благодарность, поднимавшиеся ей навстречу холодным огнем. Она редко так сильно ощущала присутствие Древнейшей.

Сражения Героев никогда не длятся долго, и это уже закончилось. Один за другим коты, гончие и медведи превращались в обнаженных людей, задыхающихся и окровавленных. Вскоре осталось только четыре раненых боевых зверя, они выли от боли и пытались исцелиться. Один из них оказался приговоренным к смерти, и его тут же прикончили; троих других постарались успокоить и поддержать.

– Никаких почестей! – крикнул Феллард, чей рот был перепачкан кровью, а на груди алели шрамы. – Они оправдали себя, умерев в бою.

В ответ раздалось сердитое ворчание. Феллард вполне мог сказать, что его люди сражались не лучшим образом, потому что преимущество неожиданности и то, что их было трое против одного, не спасли их от тяжелых потерь. И, хотя Салтайя не услышала открытого возмущения убийством друзей, конец сражения не отметили радостные ликующие вопли, как это принято у веристов. Когда один из раненых принял человеческий облик, а остальных унесли на накидках, последний из ушедших закрыл за собой дверь, оставив за спиной пятнадцать трупов.

И Салтайю Храгсон. Травяной сад превратился в кровавое поле боя. Двоим сломали шеи, одному разбили голову о стену, но большинство истекли кровью или были разорваны на части. Пятнадцать здоровых молодых воинов умерли ради богини смерти, и Она ликовала, наслаждаясь Своим пиром.

Опьяненная Ее радостью, Салтайя громко рассмеялась, а потом стала валяться в кровавой грязи, слизывать кровь с трупов, целовать их раны. Сила Древнейшей питала ее, и она не сомневалась, что после такого благословения сможет привести в порядок Терека и, возможно, слепить что-нибудь полезное из Катрата. А заложники из Селебры ей теперь точно не помеха.

* * *

Надев промокшую и грязную одежду, она вытерла лицо мокрой травой и покинула сад, избежав встречи с флоренгианскими рабами, присланными убирать тела. По-прежнему окутанная покрывалом из мрака, она ступила в коридор, и те с ворчанием прошли мимо, никого не заметив. После таких волнений ей срочно нужна горячая ванна, да и поесть не мешает.

К сожалению, в своей комнате она обнаружила страшно взволнованных стражей. Командир фланга Эрн имел более высокое звание, зато голос у Брарага был громче.

– Миледи, сатрап погиб!

– Убит!

– На холме…

Она трижды обошла комнату по периметру, прежде чем они сумели рассказать ей все, что они знали. В тумане и под дождем веристы, засевшие в засаде, сами попали в западню, да такую искусную, что только один из них остался в живых и вернулся во дворец, чтобы рассказать о случившемся. Вожак стаи привел туда три фланга и обнаружил возле разбитой колесницы мертвого Терека.

Осознав все услышанное, Салтайя без сил опустилась на стул.

Вести были… оглушительные.

Неужели это начало восстания, которого она так боялась? А если и нет, дезертиры, разумеется, тут же нанесут удар, узнав, что командир войска Храгсон не возглавит оборону. Пожар распространится. Хорольд, оставшийся в Косорде, еще дней тридцать будет оставаться в неведении. Зима уже почти подступила, перевал закроют, а сезонные ветра сделают путешествие вверх по Вроггу практически невозможным. Хорольд не сумеет привести сюда армию раньше весны или начала лета. А к тому времени повстанцы значительно укрепят позиции.

И во всем виноват Орлад Селебр. Молодой новообращенный верист, с которым она встретилась вчера, оказался не так уж верен долгу, как говорил. Он был наживкой! Второй раз за утро Салтайя едва сдержала проклятие, рвущееся с губ, и вовремя осеклась. Нужно хорошенько подумать, прежде чем расходовать запас Материнской благосклонности.

Проклятые селебриане! Паола Апицелла, кормилица Фабии, убила Карвака. Теперь из-за тех же мерзких заложников Салтайя потеряла второго брата. Они повсюду, точно паразиты. Бенард Селебр каким-то образом умудрился освободить Фабию из темницы. Орлад Селебр убил Терека. Салтайя всегда сомневалась, что старший брат, Дантио, умер. Свидетельницы упрямо твердили, что он погиб, но она не видела трупа. Даже Древнейшая, знавшая все о смерти, не дала ей внятного ответа о том, что с ним случилось.

А пока необходимо назначить кого-то на место командира войска. Кого?

– Найди командира охоты Фелларда, – велела она Брарагу. – Кто еще… Что ты сказал?!

Она их не слушала и не понимала, почему у обоих такой испуганный вид.

– Я сказал, вам нужно бежать, миледи! – крикнул Эрн. – Ходят слухи… – Он испуганно сглотнул. – …Про вас говорят ужасное! Болтают про… – Он оглянулся через плечо на закрытую дверь.

Салтайя отлично знала, какие ходят слухи: о том, что она хтонианка и что, если напасть на нее толпой, она не справится. Ее нужно похоронить лицом вниз в холодной земле. Так всегда поступали с Избранными – ни суда, ни показаний Свидетельниц богини Мэйн, ни божественного правосудия Голоса Демерна. Никаких проволочек. Почти всю жизнь ее окружали братья-веристы, и она рассчитывала на их защиту, если не считать поддержку ужасного Храга. Салтайя задрожала – от страха, а вовсе не потому, что под мокрой одеждой ее тело было перепачкано грязью и кровью. Даже ее могущество не остановит толпу.

– Найди и приведи сюда командира охоты Фелларда! Немедленно! Быстрее!

Он явился почти сразу – видимо, был где-то рядом. Его прежняя беспечность исчезла, и Салтайя видела, что у него выдалось непростое утро. Он привел себя в порядок, но все равно от него пахло кровью, а на лице сменяли друг друга самые разные чувства – возмущение, стыд, навязанное и безотчетное желание ей угодить и… страх. Невероятно, но Феллард испугался. Командир четырех шестидесяток веристов боится?!

Она встала возле окна так, чтобы свет падал ей в спину.

– Насколько я понимаю, моего брата убили?

– Судя по всему, да, миледи.

Смерть Терека явно не беспокоила Фелларда.

– Надо назначить ему замену – разумеется, лорд крови должен будет одобрить новую кандидатуру. Кто командует охотами в войске Терека, кроме тебя?

Феллард упер руки в бока и недоверчиво уставился на Салтайю.

– Карртин из охоты Трайфорса и Хет в Нардалборге, миледи.

– Вас всего трое?

– Да, больше никого. Охоту Каллави и Дьяволов распустили, а людей отправили через Границу. Насколько мне известно, охота Нардалборга полностью укомплектована, но у меня в подчинении только две шестидесятки, а у Трайфорса – три. Так было до сегодняшнего утра. – Он покраснел от стыда. – Несколько шестидесяток сейчас в Нардалборге, на пути к новым местам назначения, но они не подчиняются Хету.

Терек постоянно жаловался, что у него не хватает людей, а Салтайя его не слушала. Отряд дезертиров, численность которого неизвестна, наверняка превосходит веристов в Трайфорсе, да еще она принесла в жертву Матери пятнадцать человек. Минутку…

– Ты сказал «Хет»?

– Хет Хетсон, миледи.

– А кто на самом деле его отец?

– Говорят, сам сатрап, – удивленно взглянув на нее, ответил Феллард.

О, Мать Смерти! Хет – довольно распространенное имя. Она думала, что ребенок, которого прятал от нее Терек, еще маленький, но, судя по всему, ошибалась. Терек оказался хитрее, чем она полагала. Разумеется, он отдал Нардалборг самому надежному союзнику. Значит, семья до сих пор контролирует перевал!

А ритуал Лепки лучше всего действует на родственников.

– Пост в Нардалборге слишком важен, чтобы ставить вместо Хета кого-то другого. Приведи ко мне Карртина.

Феллард замялся.

– Его здесь нет. Говорят, он уехал осматривать стада, а скорее всего к любовнице. Я уже отправил за ним бегунов.

– И что произойдет, когда он вернется?

– Будет интересно.

Теперь Салтайя начинала понимать причины его страха.

Выходит, люди из Собственной охоты Кулака по ее приказу убили веристов из охоты Трайфорса, а это привело к тому, что их число значительно сократилось. Месть – очень сильный мотив, но амбиции у Героев выступают на первое место, а тут на горизонте маячило продвижение по служебной лестнице. Неудивительно, что Феллард нервничает перед неравным боем, учитывая, что его войско и без того возбуждено массовым убийством товарищей.

– Карртин, конечно, обвинит в смерти сатрапа тебя, потому что ты был здесь, а ты обвинишь его, потому что его не было. Есть какие-нибудь улики, указывающие на убийц?

– Свидетели доложили о брошенных накидках с оранжевыми, зелеными и красными полосами.

Вчера Орлад Селебр был именно в такой накидке: оранжевый цвет указывал на принадлежность к войску Терека, зеленый – что он из Нардалборга. Получается, Хет – главный подозреваемый в убийстве собственного отца. И знает ли он, кто его отец? Фелларду известно о том, что Терек устроил охоту на Орлада. А Хету? Он мог сознательно подготовить засаду. Или произошло страшное недоразумение.

– Сейчас ты умело контролируешь город, – сказала Салтайя. – При нынешних обстоятельствах тебе следует встретить охоту Карртина по дороге домой, предпочтительно на каком-нибудь узком участке дороги с плохой видимостью.

– Вы считаете, его вожаки стай настолько глупы, что постоят в сторонке, пока я буду готовить засаду? – Лицо Фелларда мучительно скривилось. – Миледи, среди солдат растет недовольство, идут разговоры о мести.

Салтайя понимала, что недостаточно хорошо скрывает страх, поэтому решила изобразить из себя бедную беззащитную женщину.

– Но ведь ты меня защитишь!

Это был приказ.

– Я попытаюсь, миледи. Люди твердят о том, чтобы вырыть могилу в Травяном саду и бросить туда вас.

Разумеется, лицом вниз.

Слухи о том, что она Избранная, множились годами. Вчера она отдала приказ, который следовало выполнить под страхом смерти. Сегодня заставила Фелларда произвести казнь. Иногда толпа все понимает правильно. Ее передернуло. Страх был для нее новым и диковинным ощущением, хотя она всегда радовалась, когда видела его в других. Ее удивляло, как сильно он мешает ей думать, словно она пытается бежать по колено в жидкой грязи.

– Если я назначу Карртина новым…

– Миледи, любой, кого вы назначите на какой-либо пост, очень быстро расстанется с жизнью.

– Тогда объясни, как ты собрался меня защищать.

– Мы спасемся бегством, миледи. Мои люди захватят все лодки, какие только смогут, и до возвращения Карртина мы поплывем вниз но течению.

Нет! Так нельзя. Ни в коем случае. Она не может отправиться вглубь страны и бросить Стралга. Повстанцы закроют перевал и разделят детей Храга.

– Дай подумать! – рявкнула она и зашагала по комнате.

Здесь что-то неладно. Хорошо бы лечь спать и получить во сне помощь Древнейшей. Но теперь это, разумеется, невозможно.

Толпа, жаждущая мести – вот в чем загвоздка. Да еще будет пролита кровь того, кто займет место Терека, а дезертиры ждут случая, чтобы перейти в наступление. Но война во Флоренгии должна продолжаться.

Терек, Орлад, Феллард, Карртин, Хетсон, Орлад, дезертиры, Нардалборг, Фабия, Орлад…

Дождь! Вот что неладно. Хет мог спланировать спасение Орлада, но не смерть сатрапа, который погиб из-за непогоды. Если бы дождь не пошел, Терек наблюдал бы за убийством Орлада с башни, где он был в полной безопасности.

Хет командует самой большой охотой, а Нардалборг контролирует перевал. Если ей удастся подвергнуть Хета Лепке, она еще сможет спасти положение. Феллард нервно переступал с ноги на ногу, бросая испуганные взгляды на дверь.

– Ты будешь сопровождать меня в Нардалборг, – объявила Салтайя.

– Но… – Феллард выглянул в окно: дождь прекратился. – Там выпал снег…

– Не спорь со мной. Выезжаем немедленно.

Он поспешно поклонился и хотел было выйти из комнаты.

– Подожди! Мне нужна дополнительная охрана. И еще: тебе знакома девушка по прозвищу Киска?

– Кажется, на кухне есть такая служанка.

– Пришли ее ко мне. И когда будешь уходить… – Салтайя с отвращением взглянула на Гуиту, которая снова тупо уставилась в стену. – Отведи это в Травяной сад. Постарайся, чтобы тебя никто не заметил. Скажи вслух: «Любимая Матушка Ксаран, Твоя служанка Салтайя шлет Тебе подарок». А потом перережь ей горло.

Бледный, как полотно, Феллард не сводил с нее глаз.

– Ты будешь мне подчиняться!

– Ми… леди… – Он замолчал, потому что не мог произнести больше ни слова.

Феллард взял Гуиту за запястье и повел за собой.