Текст книги "Живое божество"

Автор книги: Дэйв Дункан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 32 страниц)

11

Гэт изнемогал. Он уже закоченел на каменной скамье, а бесконечные речи довели его до отчаяния. За все эти часы они так ничего и не решили. Что произошло в этот роковой день, пока они сидели в прикрытом магическим щитом сумасшедшем доме?

Солнечные лучи последовательно миновали уже два окна и теперь падали через третье. Пятно света расположилось прямехонько на Камне Речей, и Гэт подумал, что это был хитроумный план. Наверное, он мог сработать только в день летнего солнцестояния. В любое другое время солнце могло бы не оказаться в нужном месте. Ну так что же?

И еще Гэт понял истинную цель этой встречи. Эти мужчины и женщины были самыми одинокими людьми во всем мире. Все волшебники вели замкнутый образ жизни, но в Нордленде к тому же презирали магию, и долг заставлял этих людей коротать век в одиночестве. И только раз в год, во время сходки в Нинторе, они могли встречаться с себе подобными, ни от кого на таясь. Потому-то они и были так чудовищно многословны. Чего доброго, ему придется проторчать здесь весь день!

«Ну давай же!» – раздался в ушах у Гэта тихий шепот. Это явно был голос Джаурга, хотя тот не шелохнулся и не произнес ни слова вслух.

Гэт содрогнулся. Посмеет ли он обратиться к участникам сходки? Он рискнул заглянуть чуть-чуть вперед – кажется, его выслушают. В конце концов, разве он не был их предводителем? Да и что ему терять? Он уже умирал сегодня.

Гэт встал, оборвав длинную речь, посвященную восхвалению нового Свода Правил, составленного его отцом.

Выступал Густиаг, тот самый немолодой етун, который приносил присягу вторым. Столь бесцеремонное вмешательство заставило его поперхнуться на полуслове.

– Можно мне кое-что сказать? – быстро спросил Гэт, поражаясь собственной дерзости.

– Я уступаю место ателингу Гэтмору! – Густиаг с явной неохотой сошел с камня, но возвращаться на свою скамью не стал.

Ну что ж!

Гэт шагнул вперед и поднялся на Камень Речей.

– Я высоко ценю вашу учтивость и благодарен вам за то, что из уважения ко мне вы обсуждаете наши дела вслух, – громко произнес Гэт, – но я уверен, вы могли бы закончить эти споры гораздо быстрее, если бы разговаривали мысленно.

Воцарилось молчание – надо сказать, довольно неприязненное молчание.

– Это приказ твоего отца? – поинтересовался Густиаг.

Прозвучавший в его голосе сарказм заставил Гэта смешаться.

– Нет… это мое предложение… Я думаю, что дела не терпят отлагательств.

Присутствующие никак не откликнулись на слова Гэта.

– Э-э, спасибо, я все сказал, – промямлил он и спустился с камня. Его сменил Густиаг.

– Как я уже говорил…

Гэт пробрался обратно к своей скамье. Горбун как будто насмехался над ним. Джаург держал за руку молодую девушку по имени Фрафта – наверное, ровесницу Гэта. Втиснувшись на прежнее место, Гэт понял, что этот угол был детским. Они четверо – самые молодые из присутствующих, и им полагалось почтительно помалкивать, пока старшие обсуждают важные дела. Гэт повел себя неправильно, поднявшись во время речи Густиага.

Густиаг закончил говорить и уступил место пожилой женщине. Ее речь оказалась предельно краткой.

– Я уступаю место Джаургу-незаконнорожденному.

Сосед Гэта встал и направился к камню, по-прежнему не открывая глаз. Для волшебника слепота не представляла особой трагедии, а быть незаконнорожденным у нордленцев не считалось зазорным – не меньше дюжины присягавших не могли назвать имен своих отцов.

– Братья и сестры, я выступаю от имени тех, кто был порабощен, а ныне освободился. – Джаург говорил негромко и просто, не стараясь прибегать к драматическим эффектам, как это делали предыдущие ораторы. – В своем рабстве мы были счастливы, но бесконечно благодарны вам за освобождение. Мы полагаем, что нас непременно попытались бы разоблачить, но это вряд ли удалось сделать, если бы не доблесть одного человека. Некоторые из вас могут думать, что присяга ему была лишь простой формальностью, способом показать, что вы не порабощены. Но мы, те, кто были порабощены, так не считаем. Мы, конечно, уважаем отца ателинга Гэтмора, но не меньше уважаем и его самого. Многие ли миряне осмелились бы прийти на собрание волшебников, как это сделал он? Да, я знаю, что он – нечистокровный етун, но найдется ли здесь хоть один мужчина или женщина, превосходящие его в мужестве?

Присутствующие бурно захлопали, выражая одобрение. Ужас-то какой! От стыда Гэт уткнулся лицом в колени. Они не могли не знать, как он трусил, когда шел сюда, так зачем же так жестоко насмехаться! Гэт с горечью подумал, что Джаург казался таким надежным парнем, а повел себя как подлец.

Аплодисменты сменились громким хохотом, потом все умолкло.

– Он не верит нам! – рассмеялся Джаург. – Давайте же докажем ему нашу искренность. Скажите честно, братья и сестры, чувствует ли кто-нибудь себя униженным из-за того, что ему пришлось сегодня преклонить колени перед ателингом Гэтмором и принести ему присягу?

Гэт осторожно приподнял голову и обвел присутствующих взглядом. Никто не встал. Что за игру они с ним затеяли?

– Он слишком скромен, – громко вздохнул Джаург. – Наверное, это в нем от его неетунских предков. Но я должен перейти к делу. Как вы понимаете, нашей задачей было подчинить всех вас и превратить в сторонников того, кому мы сами так искренне служили. В Нинтор нас отправялось всего пятеро. В море наши корабли встречались с другими, и некоторые вместе заходили в попутный порт, чтобы там повеселиться. Когда мы сошли на этот берег, нас было уже двенадцать. – Джаург на мгновение умолк, позволяя слушателям выразить свои чувства. – Еще троих мы подчинили уже в самом Нинторе, но потом новоприбывших стало намного больше, чем нас. Мы не смели вербовать новых сторонников, чтобы не привлечь к себе внимания, и ждали вашей сходки. Мы намеревались захватить помещение и подчинить каждого входящего поодиночке. Вы все знаете, как Горбун, сын Келькора, сорвал наши планы… Ты знаешь об этом, ателинг Гэт?

– Нет, – пробурчал Гэт.

Закрытые глаза в сочетании с улыбкой придавали лицу Джаурга такое выражение, словно ему снится нечто очень хорошее.

– Он предложил, чтобы в этом году все волшебники собрались снаружи и вошли внутрь уже все вместе, и тем самым разрушил наш замысел. Так что мы благодарны и ателингу Горбуну. Тогда мы решили выйти первыми и подчинить тебя, как только ты появишься. Наша первая попытка провалилась, и мы не решились что-либо предпринять сразу же, но узурпатор почти наверняка наблюдал за всеми входящими. О да, он способен видеть очень далеко! И сразу же предупредил нас, что мы можем проиграть. Он сказал, что дает нам три часа. Я думаю, это время почти истекло. Я все сказал.

Джаург сошел с камня и остановился, ожидая того, кто его сменит. Но к камню никто не вышел. Вместо этого зазвучали крики:

– Продолжай!

– Ну и дальше что?

– Объясни, в чем дело!

Мощный бас Другфарга перекрыл их всех.

– Ты хочешь сказать, что он подчинит нас, как только мы выйдем?!

Слепой юноша взобрался обратно на камень.

– Нет. Он просто уничтожит это помещение и нас вместе с ним.

Волшебники повскакивали со своих мест, но никто не произнес ни слова. Гэт в замешательстве посмотрел на Горбуна. Калека обнажил свои кривые зубы в ухмылке, устремив взгляд в пространство. Похоже, Джаург преуспел там, где Гэт потерпел неудачу – споры перенеслись на оккультный уровень, и теперь Гэт ничего не мог услышать.

Джаург пожал плечами и вернулся на свое место между Гэтом и Фрафтой. Усевшись, он обнял девушку за плечи и бодро заявил:

– Надеюсь, беседа пойдет живее.

– Ты это серьезно говорил?

– Совершенно серьезно.

Как он может оставаться таким спокойным? Гэту хотелось кричать. Он уже видел, как низкие своды рушатся, погребая его под собой. По коже у Гэта забегали мурашки.

– Но зачем Зиниксо убивать вас всех? Здесь около шестидесяти волшебников…

– Шестьдесят четыре.

– Разве он не хочет, чтобы вы служили ему? Ведь он же вербует волшебников, разве не так?

– Видимо, уже не вербует, – зевнул Джаург. – Возможно, решил, что их у него и так уже достаточно, чтобы просто истребить всех остальных. Хаб отсюда далеко. На таком расстоянии… Нет, это трудно объяснить. Поверь мне на слово, ему легче уничтожить нас, чем схватить.

Гэт охнул и попытался напустить на себя беззаботный вид, но ему это не удалось – он никогда не умел врать. Он решился – заглянул в будущее так далеко, как только мог, и у него вырвался сдавленный вопль.

Через три минуты крыша рухнет прямо на волшебников.

Джаург внезапно выпрямился, отпустив Фрафту, и схватил Гэта за руку с силой, которую трудно было в нем угадать.

– Держись покрепче, ателинг! Мы уходим. Я постараюсь забрать тебя с собой.

Гэт изо всех сил вцепился в руку Джаурга и почувствовал, что за другую руку его так же крепко держит Горбун.

– Куда мы?

– В магическое пространство. – Слепой юноша улыбнулся. – Я не уверен, что это доступно мирянину, но мы попытаемся.

– А иначе ты окажешься в куда более неприятном положении, – добавил Горбун.

– Более неприятном, чем что?

– Чем что угодно.

Гэту показалось, будто у него двоится в глазах. Полутемная комната исчезла. Вокруг стеной стояли волшебники, многие из них держались за руки. Но поверх этого накладывалось еще одно едва уловимое изображение. Здесь было светло, но света не было. Глазу не за что уцепиться – ни пространства, ни бытия, ни подземного зала сходок, ни открытого неба. Наверное, именно таким видели мир волшебники. Старшие етуны сомкнулись вокруг молодых, и многие из них улыбались Гэту. И ни на ком из них не было видно одежды! Гэт обнаружил, что Другфарг – оружейник, а старый Гус-тиаг – целитель, но откуда он мог узнать об этом? И еще здесь были женщины. О Боги! И все без одежд! Некоторые казались плотными, словно валуны, другие – почти прозрачными. Потом он увидел скальда Горбуна и сапожника Джаурга, а между ними вырисовывался неясный образ долговязого юноши с непослушными светлыми волосами и обеспокоенным лицом. Он показался Гэту странно знакомым.

Великие Силы! Гэт понял, что это за юноша. А ведь он и в самом деле подрос! Правда, бороды у него все еще нет… ну ладно, успеется. А что, не так уж плохо! Впрочем, в штанах он бы смотрелся получше.

– Пошли! – скомандовал ателинг Горбун.

Его избрали вождем из-за того, что он был сильнее всех, и еще из-за брата, Тана Драккора, которого почти наверняка выберут военным предводителем объединенной дружины Нордленда. Но откуда Гэт все это знает? И тут на землю обрушился мощный удар, и купол места сходок волшебников исчез в клубах пыли. Во все стороны разлетелись обломки.

Это было на самом деле?

Теперь Гэт видел множество вещей сразу.

Долина Сходок. Драккор поднялся на помост из щитов, который держала дюжина крепких етунов. Тан произносил речь, обещая много крови, добычи и насилия, и присутствующие надрывали глотки, поддерживая его, – и таны, и простолюдины…

Небольшой, поросший травой купол – внешне совсем неповрежденное место.

Весь Нинтор, каким его можно было бы увидеть с высоты птичьего полета.

Шестьдесят чародеев помчались по траве, направляясь к вытащенным на берег галерам. Они не бежали – искалеченный Горбун не уступал в скорости никому из них, – но двигались так же стремительно, как охотящийся ястреб.

Накатывающееся неясное Зло… Глаза… Огромные, ужасные глаза дварфа, появившиеся посреди неба и глядящие прямо на них.

И раскатистый голос:

– Сын фавна! Так вот ты где! Наконец-то ты попался!

Не было никакого сомнения, о ком идет речь.

– Убирайся, лупоглазый серый урод! – заорал Гэт. Волшебники захохотали, послышались одобрительные возгласы. – Мой отец однажды уже заставил тебя заткнуться, и еще раз заставит!

Небо закипело от ярости.

– Умри, наглый мальчишка!

Сверху обрушилась пылающая нога.

Волшебники скользнули в сторону, уклоняясь от гигантской ступни. Там, где она ударилась о землю, забушевало пламя.

Все происходило не в реальном мире, это был всего лишь образ, – о чем-то таком говорил Джаург. От этого опасность не становилась меньше.

Собравшаяся в долине Сходок толпа застыла, потом повернулась, чтобы посмотреть, откуда исходит грохот.

Вокруг Гэта зазвенели голоса – точнее, мысли волшебников.

«К кораблям… Парень с нами?.. А куда мы можем отправиться ?..»

Еще одна пылающая ступня. В воздухе снова взметнулись клубы пыли и осколки разбитых камней. Волшебники снова увернулись. Новый удар Сговора – новый бросок в сторону. Над Нинтором поднялись столбы дыма.

Етуны в панике разбегались из долины Сходок.

Берег. Корабль. Любой корабль. Но в море выходить опасно.

«Пир ворона» – корабль Тана Афгирка…

«Это надо сделать… Все на борт… Теперь поднимайте его».

Волшебники хлынули на корабль. «Пир ворона» сорвался с места, и через долю секунды туда, где он только что был, ударила огненная стопа. Ближайшие корабли исчезли во вспышке пламени. «Пир ворона», подняв фонтан брызг, ударился о поверхность моря, оказавшись за лигу от того места, куда обрушился новый удар Сговора. На юг. Ставить паруса некогда. Браться за весла – тоже. Прыжок. Удар. Еще один прыжок. «Пир ворона» скачками несся по морской глади, а позади удары Сговора вздымали облака пара.

Не было ничего материального, кроме самого корабля и рук, крепко державших Гэта. В ушах у него звенели голоса волшебников.

«Мы не можем бесконечно уворачиваться… Он уверен, что в конце концов схватит нас… Куда нам скрыться?.. Где король Рэп?..»

Удары Сговора все приближались, и теперь столбы пара поднимались со всех сторон.

– Ателинг! – закричал на ухо Гэту Горбун. – Где твой отец?

– Я не знаю!

– Найди его! Нам необходимо убежище! Позови отца! Он тебя узнает!

Позвать отца?!

Гэт видел искрящееся в солнечных лучах море, ясное небо и отдаленные вершины гор Нордленда. Он видел приближающееся Зло Сговора и его чудовищной силы удары. Он видел шестьдесят четыре волшебника и одного юношу мирянина.

Они все взывают к нему?

Позвать отца?!

Последний раз Гэт слышал об отце много месяцев назад, тогда тот находился в Мосвипсе – настолько далеко от Нордленда, насколько это вообще возможно. И эти ненормальные действительно думают, что он может докричаться до отца?

Следующий удар пришелся совсем рядом, и «Пир ворона» захлестнула ледяная волна. Внезапный толчок и холод едва не утащили Гэта прочь от волшебников. Он повис между вцепившимися в него Горбуном и Джаур-гом. На фоне неба вырисовывались лишенные парусов мачты.

«Попытайся, ателинг! – отчаянно закричал Горбун. – Иначе нам конец!»

«Отдайте ему силы! – крикнул Джаург. – Отдайте ему все, что только можете!»

«Спаси нас, ателинг! Позови своего отца!»

Мир, вздыбившись, стал круглым.

Нордленд съежился и превратился в кучку пустынных островов, окруженных льдом. Им навстречу неслась земля. Наверное, это был Гувуш, а сверкающее серебро за ним – Утреннее море, раскинувшиеся к западу зеленые просторы – Империя, а на юго-западе лежала тень. Солнце висело раскаленным добела шаром.

Вот Зимний океан, и если бы Гэт попытался, ему бы наверняка удалось рассмотреть Краснегар, но сейчас ему было не до того. Отец не мог находиться в Краснегаре. Люди – земля кишела ими. Импы, гномы, другие народы. Горы на юге – их вершины сверкали снегом и льдом. И небесные деревья Илрэйна, о которых ему рассказывала Кейди, – маленькие хрустальные шишки на фоне синевы Летнего моря. Черное пламя, бушующее в центре мира, было Злом Сговора, и не обращать внимания на ненавидящий взгляд Зиник-со было невозможно…

«Папа!» – закричал Гэт.

Никто не ответил.

«Папа, это я, Гэт!»

Вроде бы кто-то откликнулся или ему это чудится?

«Папа!»

Еле слышный шепот откуда-то из неимоверной дали…

«Гэт!»

Это голос отца!

«Папа! Король Рэп! Это я, Гэт! Я веду к тебе волшебников!»

«Гэт? Это действительно ты? Где ты?»

«Папа, я здесь! В Нордленде!»

Еще один удар – море словно взорвалось. Огромная волна подхватила «Пир ворона» и одним махом смела за борт весь такелаж, весла и команду. Гэт оказался в воде. Какое-то мгновение казалось, что сейчас корабль перевернется, словно черепаха, но он все-таки сумел выровняться. Волшебники замерцали и стали таять. Гэт почувствовал, как силы покидают его. Судно начало тонуть. Следующий удар их доконает.

«Папа! Спаси нас!»

«Давай сюда! – Шепот превратился в команду. – Гэт! Сюда! Давай скорее!»

Сквозь барабанный бой:

 
К нему, сквозь барабанный бой,
Зовущий в битву, долетит
Твой голос, в дымке образ твой
Увидит он – и победит.
 

Теннисон. Принцесса

Глава 12
Лик бога

1

Инос проснулась от тревожного крика Кейди и поняла, что лежит на кровати одна. Рэпа рядом не было. Успокоив дочь, Инос узнала от нее, что Рэп уходил, вернулся, а потом снова исчез, прибегнув к магии. От таких новостей с Инос мгновенно слетела сонливость.

Позавтракать им не удалось – в домике не было ни еды, ни волшебника, чтобы ее создать. Мать с дочерью вышли на Тропу, но никого на ней не встретили. Что за диво? С чего это вдруг Колледж так обезлюдел? Явно случилось нечто из ряда вон выходящее.

– Попробуем дойти до Поляны Свиданий, – твердо сказала Инос, и они с Кейди направились дальше.

– Похоже на шум моря! – через несколько минут воскликнула Кейди.

Поляна Свиданий располагалась далеко от моря, но впереди действительно раздавался какой-то странный гул.

– Или на шум толпы, – сказала Инос.

Кейди подскочила и испустила вопль – уже второй за сегодня. Инос подумала, что у бедной девочки совсем сдали нервы, и тут же сама едва сумела сдержать крик. Из кустов скалилось здоровенное чудище, цветом напоминавшее гриб, и при том совершенно голое. Оно объедало банановое дерево. Оно… нет, пожалуй, она набила рот листьями и что-то пробормотала.

– Э-э… И вам доброе утро, – вежливо ответила Инос и заспешила прочь, потащив за собой Кейди. – Это всего лишь тролль, – беззаботно сказала она, словно тролль был самым что ни на есть обычным явлением. Тролль в Тхаме? Да их тут тысячу лет не видели! – А вон там гномы. Идем же! Это становится волнующим!

– Волнующим? Я не хочу больше ничего волнующего!

– Что же получается, ты называешь событие романтичным только после того, как оно уже закончилось?

– Пожалуй, я бы все-таки предпочла вернуться в Краснегар, – грустно улыбнулась Кейди, – и никогда в жизни не ввязываться ни в какие приключения.

– Наконец-то у тебя появились здравые мысли, – сказала Инос, хотя и понимала, что это были отнюдь не те здравые мысли, которые стоит приобретать в четырнадцать лет. Инос беспокоили перемены, произошедшие с ее дочерью. Прежняя Кейди никогда бы такого не сказала.

Держась за руки, они вступили на Поляну Свиданий. О Боги! От окружающих Поляну деревьев до небольшого озера в центре – сплошь народ. Больше всего было пиксов, тут и там среди них виднелись группы людей в ярких одеяниях, в тусклой одежде либо вообще без оной.

– Видишь? – спокойно сказала Инос, хотя у нее бешено колотилось сердце. – Я полагаю, что все это – волшебники. Похоже, твой отец собрал своих союзников. А, и эльфы здесь! Ну и импы конечно же…

– Инос! – Из толпы к ним бросился Шанди. На нем был превосходный пурпурный дублет, украшенный усыпанными драгоценностями орденами на разноцветных лентах. Император заключил Инос в объятия. – И принцесса Кадолайн!

Кейди присела в реверансе. Император поднял ее и тоже обнял. Он попеременно обнимал то мать, то дочь, смеялся от радости и пытался что-то рассказать. Его поведение совершенно не вязалось со строгой церемониальной одеждой.

– Рэп сказал мне, что вы здесь, и моя жена тоже, и конечно же старый Распнекс…

– Насколько я понимаю, дела идут хорошо? – спросила Инос. Эти бронзовокожие лохматые люди – наверняка те самые антропофаги, о которых рассказывал Рэп. Похоже, они не носят ничего, кроме татуировок и украшений из костей.

– О, происходит нечто потрясающее! – воскликнул Шанди. – Я беспокоился о вас, но Распнекс сказал, что с халифом вы будете в безопасности.

Во взгляде императора явственно читался вопрос. Но даже не будь рядом Кейди, Инос все равно не стала бы сообщать Шанди об их взаимоотношениях с Азаком. А вот Распнекса стоило бы лишить звания волшебника.

– Я так понимаю, что Рэп сейчас занят? – спросила она.

– Очень занят! Здесь происходят события исторической важности! Здесь волшебники со всего мира – они собрались для битвы со Сговором!

– Здесь фавны? И даже гоблины?!

Хотя пиксы составляли большинство, им вряд ли пришлось по душе это вторжение.

Инос присмотрелась и увидела Рэпа, стоявшего в окружении представителей различных рас – наверное, это были вожаки национальных групп. Конечно же там находился и Чародей Лит'риэйн – за последние двадцать лет он ничуть не изменился. Рядом стояли тролль, на голову выше Рэпа и вдвое шире его, и бронзовокожий мужчина с костью в носу – похоже, антропофаг. А вон та хрупкая фигура, закутанная в белое, – это, должно быть, Хранительница. Хорошо, что Кейди ее не заметила.

– А етунов что-то не видно, – заметила Инос, – кроме Джарги, конечно. – Она улыбнулась и помахала рукой морячке, стоявшей рядом с группой дварфов.

– Да, Джарга действительно единственная, – сказал Шанди.

– Мама! – воскликнула Кейди. – Смотри, там, у озера, тритоны!

– Где? Боги милостивые! Шаиди, но это же… Кейди, откуда ты знаешь о тритонах?

– Пусть они вас не беспокоят, – доверительно сказал император. – Это волшебники, и с ними не будет никаких хлопот.

– Я никогда прежде не видела тритонов.

Шанди нахмурился:

– Помните Итбэйна? Он был наполовину тритоном.

Инос решила, что тритоны – белокожие и синеволосые – удивительно похожи на каких-то странных рыб. И где та неотразимая привлекательность, которую легенды приписывали морскому народу? Она все еще смотрела на тритонов и, естественно, заодно и на озеро, когда под раскат грома в воздухе возникла нордлендская галера. Всех присутствующих с ног до головы обдало брызгами. Возмущенные крики перемешались с радостными, а многие пиксы оказались на грани обморока.

– Последние сведения, – сказал император, – позволяют предположить, что нордлендский континент прибыл отчитаться о проделанной работе.

Кейди снова испустила вопль – уже третий за утро, но на этот раз он был радостным. Зловещее судно переполняли светловолосые люди – как мужчины, так и женщины, – но лишь один из них привлек к себе внимание Кейди. Долговязый подросток вспрыгнул на планширь и теперь балансировал на нем, отчаянно размахивая руками. Мальчишка, как и все остальные члены команды, был одет в кожаные штаны, но у него единственного вились волосы.

– Папа! – закричал он. – Я привел тебе волшебников! – И одним прыжком перемахнул на берег.

Эффектного приземления не получилось: парнишка поскользнулся и с громким плеском шлепнулся в камыши.

– Гэт! – завизжала Кейди. – Это же Гэт! – И она врезалась в толпу, словно выпущенная из лука стрела.

Когда мокрый как мышь Гэт выбирался на берег, Рэп как раз сумел пробиться через толпу волшебников, архонтов и чародеев. Отец и сын обнялись.

– Инос! Вы плачете? – удивился Шанди.

А ведь она и вправду плачет. Поляну Свиданий перед ее взором заволокло пеленой, а сердце Инос сжалось от невыносимой боли. Она припала к груди императора и уткнулась лицом в его бархатный воротник.

– Рэп жив и здоров, Кейди тоже, а теперь еще и Гэт появился! А я всего неделю назад думала, что уже никогда их не увижу!

Инос с трудом заставила себя замолчать – нельзя же быть такой сентиментальной дурочкой! Это уже начинало входить в привычку. Она отступила на шаг, вытирая слезы, и тут заметила, что Рэп одной рукой обнимает сына, а другой тоже вытирает слезы. До чего трогательная сцена!

Шанди заботливо и удивленно смотрел на королеву.

– Похоже, вы можете гордиться своим сыном. Ему удалось сделать то, что мы и попробовать сделать не осмелились. Примите мои поздравления.

– Спасибо. Гэт уже выше отца.

– Если ему потребуется работа, пришлите его ко мне.

– Я предпочла бы оставить его при себе.

Как странно! Инос вспомнила, что еще совсем недавно они с Рэпом всерьез сомневались, хватит ли у Гэта способностей править королевством. Сын казался им слишком нерешительным. А их мальчик сумел побывать на сходке в Нинторе – уже одно это обеспечит ему пожизненное уважение всех етунов в ее королевстве! – и вернулся, приведя с собой несколько десятков волшебников…

– Ему просто невероятно повезло, – сказала Инос.

– По своему опыту могу сказать, что на одной удаче далеко не уедешь, – бесстрастно заметил Шанди. – Я так понимаю, что мои жена и дочь тоже живы и здоровы?

О чем Рэп ему рассказал?

– Да, с ними все в порядке, – ответила Инос, продолжая следить за встречей Рэпа с сыном, за Кейди, яростно проталкивающейся сквозь толпу к озеру, за высадкой етунов и за отчаянными усилиями пиксов держаться подальше от этих наводящих ужас беловолосых демонов.

– А с Ило не в порядке?

– Нет, с Ило не в порядке.

Инос с беспокойством посмотрела на Шанди. На лице императора застыло холодное выражение, а глаза недобро сверкали.

– Я должен оставаться здесь. Не могли бы вы привести мою жену сюда? – Если бы Шанди был способен на это, то Инос сказала бы, что в его голосе звучит мольба.

Кейди наконец-то добралась до брата. Гэт подхватил ее и закружил. Близнецы радостно верещали. Рэп глуповато ухмылялся, глядя на детей. Потом вокруг них столпились етуны, и Инос уже не могла рассмотреть свое семейство за их широкими спинами.

Все шло прекрасно. Срочного присутствия Инос там не требовалось. Она еще успеет обнять сына. А вот императору сейчас без нее не обойтись.

– Да, Шанди, я могу привести Эшиалу сюда, – сказала Инос, – но сначала давайте найдем какое-нибудь местечко, где мы могли бы сесть и поговорить. Мне нужно вам кое-что рассказать.