Текст книги "Вечность (ЛП)"

Автор книги: Девни Перри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Глава 16

Лэндон

Я выбежал из лифта и помчался в кабинет Обри. На моем ботинке от ходьбы скопился снег, и он заскользил по гладкому полу.

Уинтер не было за ее столом. Уилсона не было на его обычном посту. Поэтому я пошел быстрее, практически бегом, когда протиснулся в дверь ее кабинета.

Обри стояла в центре комнаты, прикусив нижнюю губу.

Еще один полицейский сидел на диване. Это должен был быть Бертелло. Так вот почему она позвонила?

В тот момент, когда я вошел внутрь, Обри резко обернулась, ее глаза расширились, а лицо побледнело.

Уинтер стояла у окна, не сводя глаз со своего босса. Уилсон стоял рядом с диваном, между Бертелло и Обри.

Вместо того чтобы спросить Обри, что происходит, я взял ее за локоть и повел в ванную комнату, пинком захлопнув за нами дверь, когда мы исчезли.

Я остановился, когда мы дошли до кухни.

– Что случилось? Я предполагаю, спросить из-за Бертелло. Почему ты не позвонила адвокату?

– Дело не в Бертелло. – Обри взяла меня за руку и потащила в кладовку, остановившись возле открытого сейфа. – Бертелло пришел сказать мне, что кольца, которые, как он подозревал, мы украли, на самом деле не были украдены. Парень, который работал в антикварном магазине, оставил деньги себе и сказал владелице, что мы их украли, когда он не смотрел.

– Хорошо, – протянул я. – Это хорошая новость.

– Нет, это не очень хорошие новости. Потому что Бертелло попросил меня посмотреть на кольцо из любопытства, и я пришла сюда, чтобы забрать его, а оно исчезло. – Ее голос начал повышаться, паника, которую я слышал по телефону, теперь стала отчетливее. – Все пропало. Включая немного наличных, которые у меня тоже были здесь.

– Когда ты в последний раз проверяла сейф?

– Когда я показывал его тебе в тот раз, когда Бертелло был здесь. Прошло уже несколько недель.

– У кого есть доступ к сейфу? Кто знает комбинацию?

– Только мой отец. – Она обхватила руками живот.

– Иди сюда. – Я притянул ее к своей груди, крепко держа, когда она обмякла на мне. Несмотря на то, что я все еще злился на то, что она сказала сегодня утром, я не мог быть так близко к ней, видеть ее такой расстроенной и не прикасаться к ней. – Хорошо, давай начнем с звонка твоему отцу.

Она кивнула и достала телефон, набрала его имя и включила громкую связь.

– Привет, – ответил он. – Как ты себя чувствуешь сегодня?

– Папа, ты заходил в мой кабинет и открывал мой сейф?

– Да, сегодня утром. Ты был на собрании.

Все ее тело обмякло, а глаза закрылись.

– Ты мне этого не говорил. Я подумала, что кто-то вошел в мой кабинет и взломал сейф.

– Я написал тебе записку, – сказал он. – Оставил ее на столе твоей помощницы.

Она вздохнула.

– Я предполагаю, что ты забрал и наличные, которые у меня были здесь.

– Да, извини. Я снова забыл свой бумажник. Это тоже написано в записке.

Обри потерла висок.

– Должно быть, она потерялась в суматохе.

Вероятно, потому, что ее ассистентка любила записки.

Я покачал головой, позволяя моей собственной панике исчезнуть. Когда она позвонила, я был в разгаре встречи со своим боссом, пытаясь составить график на следующий месяц, который учитывал бы мою подработку. Но она позвонила, и я сбежал, мчась сюда.

Мое сердце выскочило из горла.

И улыбка тронула мои губы.

– Хорошо, папа. Спасибо.

– У тебя есть свободное время позже? – спросил он. – Заскочи ко мне в кабинет.

– Конечно.

Нет, у Обри не было свободного времени. Я видел, как она мысленно перетасовывает свое расписание, пытаясь найти свободную минуту.

– Пока. – Она закончила разговор, ее плечи поникли. – Я такая идиотка. Я запаниковала и даже не подумала позвонить ему. Я сегодня в ужасном состоянии. Я все порчу.

Я положил руки ей на плечи.

– Ты не идиотка.

– Ты уверен в этом? Может быть, вспомним сегодняшнее утро, и ты передумаешь.

Я усмехнулся, обхватив ее лицо руками и откинув его назад, чтобы я мог видеть эти красивые карие глаза.

– Ты позвонила мне.

– Извини. Я уверена, что ты был занят и у тебя не было времени примчаться сюда, потому что я разваливаюсь на части.

– Ты позвонила мне.

– Я знаю, и я сожалею…

– Обри. Остановись. – Я провел большим пальцем по ее щеке. – Я месяцами ждал, когда ты наконец позвонишь мне. Это первый раз, когда мой телефон зазвонил с твоим именем на экране.

– Что? Нет, это не так. Я звонила тебе.

Я выгнул брови, наблюдая, как вращаются шестеренки в ее чудесном уме.

– Этого не может быть. Я действительно не звонил тебе раньше?

Я покачал головой, смеясь и снова притягивая ее к своей груди.

– Для этого потребовалось лишь немного терпения.

– Ну… кому еще мне позвонить? – прошептала она, обнимая меня за талию. – Лэндон, мне очень жаль. Я так сожалею о том, что наговорила раньше.

Я прижался щекой к ее волосам.

– Давай избавимся от людей в твоём кабинете. Тогда мы и поговорим.

Она кивнула, но ее руки напряглись, как будто она не была готова отпустить.

Поэтому я держал ее, пока она не успокоилась, а затем последовал за ней в кабинет, держался рядом, пока она объясняла.

– Просто небольшое недоразумение, – сказала она. – Офицер Бертелло, мой отец сегодня забрал кольцо, чтобы подарить моей матери. Извините.

– Нет проблем. – Он встал, кивнув ей, прежде чем посмотрел на меня. – Лэндон МакКлеллан?

Я кивнул.

– Ага. Если ты собираешься вернуться в участок, передай от меня привет Болдуину.

– Будет сделано, – сказал Бертелло. – Я сам найду выход, мисс Кендрик.

Обри подождала, пока он уйдет, затем подошла к дивану – нашему дивану, – прогнувшемуся на краешке.

– Уинтер, ты не могла бы освободить мое время для ланча? И передвинь его на час позже, чтобы я могла встретиться с моим отцом.

– Конечно, – сказала Уинтер. – Что-нибудь еще?

– Нет, спасибо. Спасибо, Уилсон. – Она слегка улыбнулась ему, а затем смотрела, как они уходят.

Я сбросил пальто и повесил его на подлокотник дивана. Затем я занял место рядом с Обри, положив локти на колени.

– Ты кажешься слишком хорошим, чтобы быть правдой, – сказала она.

– Я не такой.

– Ты никогда не жалуешься на мою работу. Тебе все равно, когда я отвечаю на звонки или электронные письма, пока мы ужинаем. Ты не говоришь мне перестать работать или убрать телефон. Почему?

– Потому что это часть тебя. – Я повернулся к ней лицом и подцепил пальцем ее подбородок, чтобы она могла видеть правду на моем лице. – Я не собираюсь просить тебя измениться, Обри. Ты работаешь, потому что тебе это нравится. Зачем мне забирать это у тебя? Я знаю, что когда ты закончишь, ты придешь ко мне. Я буду ждать. Я могу жить с этим. А ты сможешь?

Ее глаза наполнились слезами.

– Что со мной не так? Как будто я пытаюсь все это саботировать. Как будто я намеренно пытаюсь потерпеть неудачу.

– Мы справимся с этим, вместе.

Она шмыгнула носом и наклонилась, уткнувшись лбом мне в грудь. Затем она забралась ко мне на колени, зарывшись поглубже.

– Мне очень жаль.

– Сделай это для меня. Купи мне диван побольше.

Обри рассмеялась, и этот сладкий звук прогнал остатки гнева.

– О том, что ты слышала ранее, – сказал я.

– Ты не обязан мне говорить. Мне не следовало подслушивать.

Нет, пришло время поделиться. Я скрывал Лейси по многим причинам. Но если и был когда-нибудь человек, которому я хотел рассказать о своем прошлом, то это была Обри.

– Лейси – моя сестра.

Обри выпрямилась.

– Ох. Я и не знала, что у тебя есть сестра.

– Она на десять лет младше, – сказал я. – В октябре ей исполнилось двадцать пять. Лейси не была запланирована. Когда мои родители не думали, что у них могут быть другие дети, сюрприз.

Когда Лейси появилась в нашей семье, как будто она была той частичкой, о которой мы даже не подозревали. Умная. Очаровательная. Ее смех скрасил бы самые мрачные дни.

– Когда у моей мамы обнаружили рак, это сильнее всего ударило по папе. И Лейси тоже. Я работал, но Лейси жила дома, пытаясь помочь, пока посещала занятия в местном колледже.

– Это, должно быть, было тяжело.

– Так и было. Но она все это время улыбалась. Луч бесконечного солнечного света. Вот кем она была.

– Была?

– Моя мама умерла два года назад. Это было ужасно, особенно для папы. Нам всем было трудно справиться с нашим горем, но особенно папе. Черт возьми, он даже не пытался. Но Лейси была полна решимости помочь ему пройти через это. Она почти не отходила от него. В течение нескольких месяцев она не отходила от него. Однажды ночью она позвонила мне, плача. Это было просто чересчур. Ей нужна была передышка.

Я прокручивал этот телефонный звонок тысячу раз. Каждый раз я жалел, что не справился с этим по-другому.

– Она спросила, может ли она привести папу ко мне домой. Просто чтобы вытащить его из дома. Чтобы вытащить его из постели, где мама…

– Лэндон. – Обри взяла мою руку в свои.

– Лейси была за рулем. Папа сидел на пассажирском сиденье. Пьяный водитель проехал на красный свет, врезавшись в их машину. Другой водитель скончался от удара. Как и папа.

Обри ахнула.

– О Боже мой. Мне так жаль.

Ежегодно от рук пьяных водителей погибает более десяти тысяч человек. Примерно одна смерть каждые пятьдесят две минуты. Это были самые тяжелые случаи для меня как полицейского, когда я останавливал пьяного водителя, особенно тех, кто скулил, когда я тащил их в тюрьму и говорил, что в этом нет ничего страшного.

Это было чертовски важное дело. Человек, который выпил три бокала вина за ужином и решил поехать домой на машине, убил моего отца. И разрушил жизнь моей сестры.

– Лейси получила тяжелую травму головы. Она… эм… Врачи говорят, что она никогда не поправится. Она уже не та, кем была раньше. В большинстве случаев она не понимает, что происходит. Она помнит, кем была раньше. И кем она стала. Она находится в приюте, потому что нуждается в круглосуточном уходе.

– Так вот с кем ты разговаривал сегодня утром, – сказала Обри.

Я кивнул.

– Это дорого. Мамино лечение стоило дорого. А у папы была страховка, но она покрывает только часть расходов. Остальное зависит от меня. Есть места и подешевле, но она моя сестра. Ей комфортно там, где она находится, и мне нравится медсестринский персонал. Так что я много работаю. Я беру на себя работу частного охранника, когда я не в участке, потому что они много платят.

– Ты занимаешься частной охраной? Как Уилсон?

– Да. Ты знаешь тот спортзал, где мы столкнулись друг с другом? Владелец – парень, который нанял меня, чтобы помочь на одном модном мероприятии, которое он устраивал. Он дал мне абонемент в спортзал в качестве аванса. И он пытался нанять меня на полный рабочий день.

– Но тебе нравится быть полицейским.

– Я люблю свою сестру больше. – Я грустно улыбнулся ей. – На данный момент я могу справиться и с тем, и с другим. Если это изменится, тогда я сдам свой значок.

Обри провела пальцами по моему лицу, затем встала и подошла к окнам.

– Я могу помочь.

– Я не поэтому тебе это рассказал.

– Я знаю. Но какой во всем этом смысл? – Она вскинула руку в воздух. – Какой смысл, если я не могу помочь?

Я встал и подошел к ней.

– Ценю это, детка. Но я не соглашусь.

– Это просто смешно. – Она усмехнулась.

– Может быть. За исключением того, что это то, что есть. Если мы дойдем до того, что будем жить в одном доме, у нас будет этот разговор. Но не сейчас.

– Ты думаешь, мы дойдем до этого момента?

– Черт возьми, я надеюсь на это. – Я бы провел свою жизнь, утопая в ее прекрасных глазах.

– Я тоже на это надеюсь, – прошептала она.

Если бы время остановилось, когда мы были вместе, как это было в течение нескольких недель, у нас было бы все время в мире, чтобы добраться до этой точки. До такой степени, что у нее было нечто большее, чем эта работа. Где у меня было нечто большее, чем просто распавшаяся семья.

Я просто хотел, чтобы моя мать, мой отец смогли встретиться с Обри. Что Обри могла узнать о Лейси раньше.

Но некоторым желаниям не суждено было сбыться. Поэтому я желал сильнее для то, что могло осуществиться.

Я наклонился и запечатлел поцелуй на ее губах, задерживаясь, пока ее помада не размазалась.

– Мне от тебя ничего не нужно, кроме твоего сердца.

– Может быть, у тебя оно уже есть.

Может быть, и так. У нее, черт возьми, точно было моё.

– Не планируй, что я отдам его обратно.

Эпилог

Чарли

Девять лет спустя…

– Я помню ту ночь, когда Лэндон сделал тебе предложение, – сказала я тете Обри. – Это было в баре.

– В канун Нового года, примерно через год после того, как мы начали встречаться. Мы приехали в Монтану на Рождество.

– Я помню твою свадьбу. – Я была ее цветочницей. – Я помню, как вошла в твой кабинет, и там было так много полицейских.

Обри рассмеялась, подняв левую руку. Летнее солнце осветило бриллиантовое кольцо с солитером на ее пальце. Оно было скромное, совсем не то, чего можно было ожидать от женщины, стоящей миллионы. Но оно было ее и дяди Лэндона.

Очень похоже на то, как мамино кольцо поражало своей простотой. Папа мог позволить себе купить ей столько бриллиантов, чтобы наполнить свою лодку, но все, чего хотела мама, – это красивое украшение, которое вписывалось бы в ее повседневную жизнь.

– Твой дядя думал, что жениться в офисе – это так умно и весело, – сказала Обри. – Его обоснование заключалось в том, что, поскольку я так долго была замужем за своей работой, он не хотел, чтобы мы с работой расстались. Вместо этого он просто делил меня с офисом. Что может быть лучше, чем пожениться там?

Детали были нечеткими, но я вспомнила платье, которое мама заставила меня надеть. Но она пошла на компромисс и позволила мне надеть теннисные туфли вместо модных балеток. В ту же секунду, как церемония завершилась, я надела кепку бара «Ларк Коув», которую спрятала в рюкзаке.

Свадьба Обри и Лэндона была моим первым посещением здания «Кендрик Энтерпрайзиз». До этой поездки мы проводили большую часть наших каникул в Нью-Йорке, исследуя город и останавливаясь в пентхаусе моих родителей на Манхэттене. Или мы ездили в поместье моих бабушки и дедушки в Ойстер-Бей на Лонг-Айленде.

Даже сейчас я не проводила много времени в «Кендрик Энтерпрайзиз». Я никогда не забуду ее кабинет. Я была загипнотизирована окнами, выходящими на город. Пока Обри и Лэндон обменивались клятвами перед алтарем, украшенным цветами и зеленью, я сидела в своем кресле и смотрела в эти окна.

– Я была беременна Грейсоном, – сказала Обри. – И в ужасе, что меня стошнит на смокинг Лэндона или на мое платье.

– Это было красивое платье. – Не то чтобы я помнила это с того дня, но у мамы наверху была стена-галерея. – Твой бывший. Этот адвокат. Авель. Что с ним случилось?

– Ничего. – Она пожала плечами. – Он живет своей жизнью. Я занимаюсь своим делом. Я сократила часы работы не потому, что Лэндон попросил меня об этом, а потому, что мне этого хотелось. Мы вместе нашли баланс. Мы с Абелем время от времени сталкиваемся друг с другом по работе. Но это разбитое сердце было всего лишь препятствием на моём жизненном пути.

– Я хочу справится с этим препятствием. – До такой степени, чтобы Дастин Льюис был прошлым. Неприятным воспоминанием.

– Ты справишься, – пообещала Обри.

Я уставилась на озеро. Папина лодка пересекла залив, возвращаясь домой.

– Я не знала о сестре Лэндона.

– Он не очень много говорит о Лейси.

– Она, гм… – Жива. Я не могла заставить себя произнести это слово.

– Она живет в пансионате. После того, как мы обручились, Лэндон наконец позволил мне начать оплачивать ее уход. Мы перевезли ее в хорошее место с большим пространством и персональными медсестрами. Мы навещаем ее так часто, как только можем. Мальчики знают, кто она такая. Иногда есть незначительные улучшения, но они редки. Мы просто любим ее. Это все, что мы можем сделать.

Мое сердце сжалось.

Обри села прямее, когда лодка замедлила ход и приблизилась к причалу.

Папа поставил ее на место, когда Лэндон выпрыгнул, привязывая ее. Затем остальная компания вылезла, и все дети помчались к дому.

– Чарли, мы идем гулять по береговой линии, – сказала Камила. – Хочешь пойти?

– Конечно. – Я улыбнулась.

Прогулка по береговой линии была маминой версией покупки предметов искусства. Мы совершали долгую прогулку вдоль озера в поисках любого мусора, который мог быть выброшен на берег. Она находит сокровища в этом мусоре и превращает его в произведение искусства.

– Мы собираемся на рыбалку. – Колин взбежал по лестнице, Грейсон и Боди бежали, чтобы не отстать. Все они были насквозь мокрыми.

– Привет, мама! – Грейсон захихикал, вбегая в дом. – Пока, мама!

Боди повернулся к креслу Обри и быстро поцеловал ее. Затем он побежал за старшими.

Следующей была мама с охапкой мокрых полотенец в руках.

– Камила сказала тебе, что мы собираемся на береговую линию?

– Да. – Я кивнула. – Я тоже иду.

– Я тоже, – сказала Обри.

– О, хорошо. – Мама улыбнулась. – Я принесу ведра. И те захватные штучки, которые мне купил твой папа.

– Мама! Мы можем где-нибудь перекусить? – Крикнул Колин изнутри.

– Да, – крикнула она в ответ и исчезла в доме.

Папа подошел к нам.

– Мы собираемся на рыбалку. Хочешь пойти?

– Я иду с мамой и Камилой.

– Хорошо. Как ты себя чувствуешь?

Я посмотрела на Обри, ее взгляд был выжидающим.

– Со мной все будет в порядке.

Папа выдохнул, как будто ждал этого заверения. Затем он направился к гаражу.

Лэндон поднялся по лестнице, направляясь к шезлонгу Обри.

– Привет, детка.

– Привет. Как прошло катание на лодке?

– Весело. Мальчики хотят поговорить с тобой. Они думают, что мы должны добавить еще одну неделю к нашему отпуску.

Она рассмеялась.

– Я думала о том же.

– Да?

– Мне придется работать то здесь, то там, следить за электронной почтой, но я могу это сделать. Я бы не возражала.

– Это преимущество раннего выхода на пенсию, Чарли. – Лэндон наклонился, чтобы поцеловать жену. – Максимальная гибкость.

Дядя Лэндон уволился из полиции примерно в то время, когда Боди исполнился год. По словам папы, Лэндон работал сверхурочно, и в сочетании с напряженным графиком Обри мальчики проводили большую часть своего времени с няней.

Однажды Лэндон пришел домой со своей смены, и няня сказала ему, что Боди сделал свои первые шаги.

И Лэндон, и Обри пропустили это.

Итак, он ушел на пенсию. Он остался дома со своими сыновьями, и, насколько я могла судить, он ни о чем не жалел.

– Сожалению о изменяющем мудаке, – сказал Лэндон, тепло улыбаясь мне.

– Да, я тоже.

– Нужно быть сильным мужчиной, чтобы полюбить женщину Кендрик. Помни об этом, Чарли.

– Всегда буду помнить.

Он подмигнул мне, снова поцеловал Обри, затем встал и пошел в дом, вероятно, чтобы собрать мальчиков на рыбалку.

– Я не знаю, что будет дальше, – сказала я Обри. – Я планировала найти работу в Бозмене. Чтобы быть рядом с Дастином. И что теперь?

– Может быть, Попробовать что-нибудь новенькое?

– Например, что?

– Моя помощница, Уинтер, уходит в конце лета. Ну, не уходит. Я ее повышаю в должности. Так что мне нужен новый помощник. Что ты на это скажешь?

Я села прямее.

– Я?

– Почему бы и нет?

Почему бы и нет?

Обри пошевелилась, свесив ноги. – Ты можешь начать в любое время. Поживаешь в пентхаусе своего отца.

Уехать из Монтаны? Работать на Обри? В Нью-Йорке?

– Ты серьезно предлагаешь мне работу?”

– Я предлагаю тебе сменить обстановку. Подумай об этом. – Она встала, готовая направиться внутрь. Но прежде чем она успела открыть дверь, я остановила ее.

– Обри?

– Да?

– Спасибо, что рассказала мне свою историю.

– В любое время.

Я посмотрела на озеро, когда она исчезла внутри. Ларк-Коув был моим домом. Он всегда будет моим домом.

Но, может быть, пришло время расправить крылья, чтобы вылететь из гнезда.

Улыбка тронула мои губы.

Нью-Йорк.

Приключение.

Почему бы и нет?

Дополнительный эпилог

Чарли

Я на цыпочках прошла через тихий дом мамы и папы, стараясь никого не разбудить, пока шла на кухню. Снаружи чирикали дрозды. Солнце только что выглянуло из-за гор, горизонт окрасился золотистым сиянием с розовым оттенком. Лучи пробирались по дому, когда я вышла из своей детской спальни, отчаянно нуждаясь в кофеине.

Я была на полпути, когда до моего носа донесся аромат свежего кофе.

Папа ждал меня на кухне, стоя рядом с полным кофейником.

– Слишком много для одного, – сказала я, мой голос был низким.

– Доброе утро, орешек. – Он протянул дымящуюся кружку. – Подумал, что ты проснёшься по восточному времени.

– А какое у тебя оправдание, что ты встал так рано? – Я сделала осторожный глоток, чтобы не обжечь язык.

– Я просто счастлив, что ты дома.

– Я тоже.

Последние три года я провела в Нью-Йорке. Смена обстановки, предложенная мне Обри, изменила мою жизнь.

Но трех лет в городе было достаточно для моего деревенского сердца. Монтана позвала меня домой.

Я прилетела вчера днем, хотя большая часть моих вещей все еще была в коробках для отправки в Ларк-Коув.

Они останутся в этих коробках некоторое время, пока я не определюсь со своим следующим шагом. Может быть, я бы осталась в Ларк-Коув. Может быть, я найду новый город, который смогу назвать домом.

Я была на пороге очередного приключения, и хотя неизвестность действовала на нервы, этим утром я просто собиралась насладиться пребыванием дома.

Мы с папой пили кофе в тишине, довольные обществом друг друга.

Последние три года я приезжала домой на каникулы. Мама и папа приезжали ко мне. Но это было совсем другое, потому что не было никаких временных ограничений. Никакого страха в конце отпуска.

– Какие у нас планы на сегодня? – Спросила я папу.

– Камила собирается на день рождения, – сказал папа. – Но в остальном никаких планов. Мы можем пойти поужинать в бар. Есть много людей, которые рады видеть тебя дома. София, Дакота и дети придут позже.

– Звучит идеально.

Он снова наполнил свою кружку, затем протянул кофейник, чтобы наполнить и мою.

– Я, наверное, пойду прогуляюсь пока все не проснулись.

– Хорошая идея. – Он поставил свою кружку на стол, чтобы достать из буфета пустую. – Отнесу твоей маме кофе.

– Хорошо. – Я подошла и обняла его, затем встала, чтобы поцеловать его в щеку. – Я люблю тебя, папа.

– Я тоже люблю тебя, орешек.

– Увидимся. – Я подошла к раздвижным дверям, которые вели на террасу, и обнаружила пару маминых сабо снаружи. Я надела их, затем застегнула толстовку и пошла по тропинке, которая огибала край залива.

Прохладный воздух просачивался сквозь мои леггинсы, когда я вдыхала свежий воздух, наслаждаясь ранним утренним солнцем на моем лице. К тому времени, как я добралась до берега, моя кружка с кофе была пуста. Я стояла у скалы, глядя поверх воды на горы вдалеке.

Дом.

Я смотрела, как солнце поднимается на небе и улавливает рябь на воде, прежде чем повернулась, готовая отправиться домой. Но тихий лай остановил меня.

Шарик желтого пуха, подпрыгивая, промчался по тропинке, издав еще одно тявканье. Его хвост завилял, когда он попытался замедлиться, но он поскользнулся на гравии и врезался прямо мне в ноги.

Его лапы были мокрыми и грязными, когда он прыгал вокруг моих лодыжек.

Я засмеялась, наклоняясь, чтобы погладить его маленькую головку, и меня лизнули в ответ.

– Привет, приятель. Ты такой милый.

– Ракета, – раздался голос с дороги.

Мужчина трусцой побежал в мою сторону с красным поводком в руке.

– Мне так жаль. – Он бросился к собаке, пристегивая поводок к ошейнику. – Мы работаем над командой «сидеть». И «стоять». И «к ноге». Все идет не очень хорошо.

Я рассмеялась и встала, прикрывая глаза от яркого света. Когда его лицо появилось в поле зрения, у меня перехватило дыхание. О, ничего себе.

Его лицо было обезоруживающим. Так же поразительно, как восход солнца у меня за спиной. Его темные волосы были растрепаны. Искорки карамели и золота заплясали в его карих глазах. Толстовка подчеркивала его широкие плечи. Выцветшие джинсы облегали длинные ноги.

– Спасибо, что поймала Ракету, – сказал он.

– Без проблем. – Мои щеки вспыхнули. И голос тоже отличный. Глубокий и грубый.

Он протянул руку и одарил меня легкой улыбкой, от которой у меня екнуло сердце.

Время остановилось.

– Я Мейсон Драммонд.