355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дэвид Зинделл » Война в небесах » Текст книги (страница 6)
Война в небесах
  • Текст добавлен: 21 сентября 2016, 20:21

Текст книги "Война в небесах"


Автор книги: Дэвид Зинделл



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 42 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

До Шейдвега флот дошел без дальнейших происшествий.

Шейдвегом называлась прохладная оранжевая звезда, расположенная точно посередине между двумя рукавами галактики. Ее название означало “перекресток”, чему она была обязана не только своим местонахождением в центре Цивилизованных Миров, но и своему знаменитому плотному пространству, где сходились миллионы каналов мультиплекса. До того, как Ролло Галливар открыл еще более плотное пространство у Звезды Невернеса, Шейдвег служил топологическим узлом галактики, единственной звездой, у которой пилот мог найти каналы к любой другой.

Шейдвегом звалась также и единственная планета этой звезды, бело-голубая сфера с глубокими океанами и обширными гористыми континентами. Это был старый мир, населенный двумя миллиардами людей. Со своими многочисленными космодромами и роботизированными заводами он идеально подходил для назначенного Бардо сбора.

– Похоже на то, пилот, что война все-таки будет, – сказал голографический Эде в темной кабине “Снежной совы”. – Никогда еще не видел столько кораблей.

Данло, глядя в свои алмазные иллюминаторы, видел то же, что и другие: полторы тысячи кораблей Зондерваля смешались с уже собравшимся здесь огромным флотом. В космосе висели тяжелые корабли с Темной Луны и Сильвапланы и каракки из тысячи разных миров. Сольскен прислал двадцать крейсеров, и эти чудовищные, великолепные военные машины медленно вращались во мраке пространства. Сто корветов пришло с Ультимы, шестьдесят – с Двойной Радуги, Новые корабли прибывали то и дело, высыпав из мультиплекса, как снег из выколачиваемого плаща. Они приходили с Фьезоле, с Авалона, с кибернетизированных Ании, Хоши, Ньювании и с многих других планет. Всего Данло насчитал около тридцати тысяч – корабли нависали над Шейдвегом тучей, сверкая алмазом и черным наллом.

Легкие корабли, однако, составляли лишь малую часть этого войска. Двести (за вычетом пяти погибших) пришло с Тиэллы, где к ним присоединилось еще сто десять, взбунтовавшихся против невернесского безумия. В Содружество Свободных Пилотов входили те люди, с которыми Бардо штурмовал Пещеры Легких Кораблей и которые затем разлетелись по Цивилизованным Мирам, чтобы призвать к войне. Ими командовал Кристобль на “Алмазном лотосе”, а младшими командирами он назначил мастер-пилотов Алезара Эстареи и Саломе ву вей Чу. Они любезно встретили своих собратьев из Нового Ордена, но между обеими группировками сразу же возник холодок. Кристобль, остроглазый, львиного облика человек, заявил Зондервалю, что душа сопротивления рингизму – это именно они, Содружество Свободных Пилотов.

– Именно нам выпало стать свидетелями того, как рингизм расползается по галактике, – сказал Кристобль на совместном радиосовещании пилотов Тиэллы и Невернеса. – Это мы обошли все Цивилизованные Миры, чтобы собрать сюда все эти корабли и войска. Мы же дали имя той силе, которая отныне будет противостоять рингистам Ханумана ли Тоша. Здесь собралось Содружество Свободных Миров, и возглавить его следует нам.

В предводители Содружества Свободных Пилотов Кристобль без стеснения предложил себя, хотя создателем этой организации был Бардо. Услышав это, Бардо взъярился.

– Гадина! Предатель! – загремел он в кабинах трехсот легких кораблей. Его смуглое голографическое лицо побагровело, кулак молотил по ладони. Кристобль, тоже крупный мужчина, рядом с Бардо сразу начинал казаться маленьким – как на голограмме, так и в реальности. – Кто собирал Свободных Пилотов у себя в доме, когда все остальные скулили и ссылались на указ лорда Палла, воспрещающий сборища? Кто дал организации это название? Кто возглавил атаку на Пещеры Легких Кораблей? Бардо! Бaрдо, и никто другой!

– Мы воздаем должное твоим заслугам, – с ухмылкой ответил ему Кристобль, – но ты, похоже, уже нашел себе место – под началом у Зондерваля.

Тут во всех кабинах появилась голограмма Зондерваля с лицом твердым, как горный гранит.

– Бардо – пилот-капитан двадцати легких кораблей, – сказал он Кристоблю, – и ста двадцати других судов.

– При всем при том он остается отщепенцем, – ввернул Кристобль.

Лицо Зондерваля приняло такое выражение, точно перед ним был червячник или инопланетянин особенно отвратительной наружности.

– Когда обращаешься ко мне, Кристобль, будь любезен добавлять “Главный Пилот”.

– Ты не мой Главный.

– Ну понятно – ты ведь подчиняешься Сальмалину Благоразумному. (Так звали нынешнего Главного Пилота Старого Ордена.)

– У меня вообще нет Главного Пилота.

– В таком случае ты заслуживаешь имени отщепенца не меньше, чем Бардо.

– Ошибаешься. Мы, члены Содружества, сохраняем дух Ордена. Истинного Ордена, еще не испорченного рингизмом.

– Я чту этот дух – но ты, видимо, решил назначить себя Главным Пилотом Содружества?

Тогда в пользу Кристобля высказались сразу несколько пилотов Содружества: Вадин Стил, Рогана Утрадесская и Келеман Мудрый. Данло, как, наверно, и всем остальным, стало ясно, что они отрепетировали это заранее, узнав, что Бардо успешно добрался до Нового Ордена.

– Если Содружеству действительно нужен Главный Пилот, то им должен быть только я! – рявкнул Бардо.

– Вопрос в том, нужен ли он Содружеству? – спокойно вставил Ричардесс, когда Бардо умолк. С виду хрупкий, как ярконское стекло, он оставался единственным пилотом, дерзнувшим проникнуть в пространства Химены. – У нас уже есть Главный Пилот, и превосходный – Зондерваль. Почему бы пилотам Содружества просто не примкнуть к нам?

– А почему бы пилотам Нового Ордена не примкнуть к нам? – задал встречный вопрос Кристобль.

– Потому что вы отщепенцы! – заявил Запата Карек.

– А вы не имеете никакого понятия о том, что творится сейчас в Невернесе, – отпарировал Вадин Стил.

– А вы рветесь к власти, как скутарийская шахиня.

И пилоты обеих групп начали препираться, как послушники, не могущие выбрать капитанов хоккейных команд.

Каждая новая реплика прибавляла Данло злости. В другое время их ребячество позабавило бы его, но сейчас на тонкой нити их взаимопонимания висело слишком много жизней.

Время уходило, как сдуваемый ветром песок, и Данло не терпелось продолжить свой путь, но он чувствовал, что вопрос с предводителем Содружества должен быть решен до того, как он приступит к своей посольской миссии. Демоти Беде, которого Данло вывел из полусна ускоренного времени, соглашался с ним. Непредвиденный оборот событий порядком шокировал старого лорда.

– Это просто безумие! – восклицал он тонким старческим голосом, плавая в кабине “Снежной совы” вместе с Данло. – Если не принять мер, мы начнем воевать не с рингистами, а между собой.

– Это верно – что-то надо предпринять, – подтвердил Данло, одетый в парадную шелковую форму. – И раз уж мы называемся послами и миротворцами…

– Само собой разумеется, что отколовшиеся от Ордена пилоты должны присоединиться к нам, – сурово заявил Беде, известный приверженец традиций. – И принести присягу Новому Ордену.

Тут Данло все-таки улыбнулся. В космосе вокруг них собрались тысячи кораблей Цивилизованных Миров, но Кристобль, Зондерваль и лорд Беде вели себя так, будто только пилоты обоих Орденов что-то здесь значили. Какое право они имеют распоряжаться судьбой тридцати тысяч кораблей и миллионов людей у них на борту, спрашивал себя Данло?

Лорды и мастера, видимо, думают, что они, решив спор о Главном Пилоте, будут распоряжаться этими силами, как новогодними подарками в ярких обертках – или, еще точнее, как той колонной, которую Зондерваль эскортировал на Шейдвег. Если же Зондерваль с Кристоблем так и не смогут договориться, обе группировки легких кораблей будут воевать независимо друг от друга – или сразятся друг с другом за то, кому достанется этот огромный флот, парящий в космосе при свете холодного оранжевого солнца.

– Я должен поговорить с пилотами, – сказал Данло лорду Беде. На время он отключил радио, и в кабине стало тихо. – Наша междоусобная борьба, наше чванство друг перед другом – это шайда.

– У вас есть какой-то план, пилот? – спросил лорд.

Данло кивнул и поделился с ним своим планом.

– Прекрасно, – улыбнулся Беде. – Если хотите попытаться остановить войну, можете начать прямо сейчас.

И Данло присоединил свой голос к какофонии, наполняющей кабины трехсот пяти легких кораблей. Как мастер-пилот он имел такое же право голоса, как и все прочие. Его голограмма появилась среди других изображений. Данло успел прославиться как пилот, вышедший из хаотического пространства, и покоритель Экстра – а может быть, все дело было в его темно-синих глазах. Так или иначе, другие пилоты умолкли и стали его слушать.

– Мы, пилоты, – начал он, – всегда считали, что воплощаем собой дух Цивилизованных Миров. Но нам никогда не приходило в голову становиться их правителями. Содружество Свободных Миров! В чем оно, наше содружество, если мы обзываем друг друга, словно варвары? И где свобода, если эти миры просто ждут, когда другие прикажут им воевать? Разве они, имеющие дома и детей, рискуют меньше нашего? Если мы не сумеем остановить эту войну, они будут гибнуть, как снежные черви, застигнутые солнцем, по тысяче или по миллиону человек на каждого погибшего пилота. Это правда. Где же их свобода самим выбирать свою судьбу? Легких кораблей у нас триста пять. За своим иллюминатором я насчитал в сто раз больше других кораблей. Может быть, мы предоставим их пилотам выбрать, кто поведет их на войну?

Многие пилоты сразу уловили смысл в словах Данло. Мало кто из них хотел воевать в виде двух отдельных Орденов, и осложнения, к которым мог привести спор Кристобля с Зондервалем, вызывали общую тревогу. Зондервалю, однако, очень не хотелось предоставлять такое важное решение столь неполноценным существам, как народы Цивилизованных Миров. С другой стороны, он был проницателен, и дальновидность пересиливала в нем даже высокомерие. Поэтому он с тщательно разыгранным недовольством обменялся понимающим взглядом с Данло и дал согласие на его предложение.

Только Кристобль и несколько его ближайших друзей выступили против, но прилив страстей – прилив истории – больше не благоприятствовал им. Двести пятьдесят пилотов стукнули алмазными кольцами по твердым предметам в кабинах своих кораблей, утверждая за Содружеством Свободных Миров право самому решать свою судьбу.

Почти никто не сомневался в том, какое решение примет Содружество – если оно вообще способно было что-то решить. На орбите Шейдвега находилось более тридцати тысяч кораблей, и в них помещалось как минимум пять миллионов человек, представляющих тысячу Цивилизованных Миров.

Среди этих людей были принцы и гуру, эталоны, старейшины и архаты. Многие, возможно, пожелали бы командовать флотом сами, но у всех, кроме Маркомана Сольскенского и принца Генриоса ли Аиггорета, хватило ума признать, что в мастерстве они уступают даже самым младшим пилотам Ордена. Поэтому дебаты сосредоточились в основном на том, кого выбрать Главным Пилотом Содружества – Зондерваля или Кристобля. (Рассматривались также кандидатуры Елены Чарбо и других мастер-пилотов, не столь тщеславных, как эти двое.) Некоторые утверждали, что голос в этом вопросе должен иметь каждый боец Содружества; другие находили это нечестным, поскольку отдельные миры прислали к Шейдвегу больше пятидесяти тяжелых кораблей с тысячами солдат на борту, а многие смогли выделить лишь несколько десятков каракк; эта партия стояла за то, чтобы предоставить по голосу каждому миру.

Здесь не хватило бы места, чтобы описать все извилистые пути, по которым это множество людей из множества миров пришло наконец к решению. Только через шестнадцать дней они договорились, что голосовать будет каждый мир, а не каждый человек. Выборы Главного Пилота заняли гораздо меньше времени; им, как и надеялся Данло, стал Зондерваль.

Никакой авторитарной власти ему при этом не предоставлялось. Он назначался только военачальником в том случае, если войны избежать все-таки не удастся. Решение о том, быть войне или не быть, Содружество примет большинством голосов, и все решения по ключевым вопросам стратегии – тоже.

В случае победы над рингистами условия мира с Невернесом тоже определит Содружество.

То, что основную долю власти получило Содружество, имело глубокие последствия. Это ограничивало Зондерваля в навязывании своей воли подчиненным, но, по сути, укрепляло его лидерство, поскольку способствовало созданию боевого братства, только начавшего распускаться, как редкий цветок, между многочисленными мирами. Чем прочнее это чувство между теми, кто может вместе пасть в бою, между ведущими и ведомыми, тем прочнее и войско. Это тоже входило в план Данло. Многие благодарили его за то, что он разрешил тупиковую ситуацию между Кристоблем и Зондервалем, сыграв тем самым роль акушера при рождении истинного Содружества Свободных Миров.

Но когда лорд Беде тоже поздравил его с блестящим дипломатическим успехом, Данло ответил странно.

– Это верно, я помог закрыть брешь между двумя нашими пилотскими Орденами, – сказал он лорду (и Эде тоже), зажимая рукой шрам-молнию у себя на лбу.

– Даже Кристобль смирился с неизбежным, – запрограммированно улыбаясь, заметил Эде.

– У него не было другого выхода, учитывая проявленное Зондервалем великодушие, – сказал лорд.

Зондерваль, став командующим, предложил Кристоблю и другим невернесским пилотам принести присягу Новому Ордену. Кристобля и Алезара Эстареи он сделал капитанами вновь сформированных отрядов, Одиннадцатого и Двенадцатого, и даже объявил Кристобля своим советником во всех вопросах стратегии и тактики. Последняя должность, принимая во внимание характер Зондерваля, обещала остаться чисто номинальной, но оказанная ему честь все-таки немного утихомирила буйного Кристобля.

– Все вышло, как вы надеялись, – добавил Демоти Беде, теребя родинку у себя на щеке. – Даже принц Генриос согласился подчинить свои корабли Алезару Эстареи – слыханное ли дело, чтобы принц Толикны слушался простого мастер-пилота!

– Да, – согласился Данло, – в Содружестве теперь установился мир.

– Почему же вы тогда так печальны?

Данло, глядя в иллюминатор на тридцатитысячный флот над Шейдвегом, ответил:

– Может быть, мир, который я установил в Содружестве… послужит только войне.

– Возможно и такое, пилот. Но укрепленное вашими стараниями Содружество может способствовать и тому, что войны не будет вовсе, – разве нет?

Но Содружество уже вступило в войну – так по крайней мере утверждали Сабри дур ли Кадир и многие другие. Засада рингистов и уничтожение ими пятнадцати кораблей были, бесспорно, враждебными актами – с какой же стати Содружеству притворяться, что мир еще возможен? Можно ли полагаться на то, что весь рингистский флот не появится вдруг из черных лесов мультиплекса? Следует ли самим пилотам Содружества воздерживаться от уничтожения рингистских кораблей, если такой случай представится?

– Надо напасть на них до того, как они нападут на нас, – сказал Сабри дур ли Кадир на совещании, в котором участвовали все тридцать тысяч кораблей. Его лицо чернотой и резкостью черт напоминало обсидиан. – Надо как можно быстрее составить план кампании, а затем атаковать.

Много голосов, однако, подавалось и в пользу мира. Данло и лорд Беде говорили, что Содружеству следует продемонстрировать свою силу и тем отбить у рингистов желание воевать; Макара с Ньювании, известный архат, предлагал отнестись к рейду рингистов как к досадной случайности. Онен Найати, эталон с Веспера, либо трус, либо очень мудрый человек, объяснял всем, что война с рингистами – это безумие: все равно, мол, как если бы ястреб налетел на орла. Такие речи, разумеется, побуждали к постоянному сравнению сил беих сторон.

Содружество включало в себя тысячу миров, оппозиционно настроенных к рингизму. К нему же можно было причислить четыре инопланетных мира: Даргин, Фравашию, Элидин и Скутарикс, но они не шли в счет, поскольку никогда не послали бы свои корабли на человеческую войну. Около четырехсот миров оставались нейтральными, столько же вело внутрипланетную гражданскую войну за то, на чью сторону стать. Выходило, что рингистов поддерживает 1202 мира, в том числе наиболее богатые и могущественные из всех Цивилизованных: Утрадес, Яркона, Асклинг, Небесные Врата, Арсит и другие. По оценке Онена Найати, они были способны собрать не менее тридцати пяти тысяч кораблей. Легких орденских кораблей, этих сверкающих мечей ночи, у лорда Сальмалина, по словам Кристобля, имелось 451.

Итак, перевес был на стороне врага, учитывая в особенности то, что в битве один легкий корабль стоит двадцати каракк, если не больше. Пилоты и принцы Содружества скорее всего решили бы повременить с войной, но тут случилось нечто, заставившее их взглянуть на вещи более широко и напомнившее им, что цели вселенной намного масштабнее человеческих.

83-го числа ложной зимы по невернесскому времени из мультиплекса над Шейдвегом вышел одинокий легкий корабль “Роза бесконечности”, пилотируемый Аррио Верджином, мастером Старого Ордена. Вернее, бывшим мастером. Вернувшись в Невернес после нескольких лет странствий и увидев, что рингисты фактически поработили пилотов, которых он уважал всю свою жизнь, Аррио бежал на Шейдвег. Туда он прибыл с поразительной новостью: он сообщил, что стал свидетелем битвы богов. Ближе к ядру, за Морбио Инфериоре, где плотные звезды похожи на фейерверк, был убит бог по имени Чистый Разум. Лунные доли его огромного мозга рассыпались в светящуюся пыль. Аррио рассказал, что там уничтожен целый звездный сектор и космос пылает непостижимо ярким светом, созданным освободившейся энергией пространства-времени.

Радиация этого апокалипсиса превышает мощность сотни сверхновых. Подобная техника, сказал Аррио, доступна только богам, но он не знает, зачем одному богу понадобилось убивать другого. Когда Данло передал ему рассказ Тверди о войне богов, он сказал:

– Может быть, этот ужас сотворил Кремниевый Бог, а может, кто-то из его союзников – Химена или Дегульская Троица. Мы этого, наверно, никогда не узнаем, но последствия происшедшего испытаем на себе в полной мере.

Первым и весьма устрашающим последствием, по словам Аррио, было то, что взрывы у Морбио Инфериоре вызвали в пространстве-времени нечто вроде кипения, известного как экспансия Данлади. Канторы Ордена, допускавшие подобный кошмар лишь гипотетически, иногда именовали это явление также волной Данлади. Для этих чистейших из чистых математиков оно было не более (или не менее) реально, чем псевдотороид или бесконечное дерево решений, но Аррио Верджин уподоблял его могучему валу, от которого едва удалось уйти его “Розе бесконечности”. Эта волна все еще катилась через мультиплекс, направляясь к Рукаву Стрельца. Скоро она дойдет до звездных каналов Цивилизованных Миров, сделав их столь же предательскими, как пространства Экстра.

– Мы должны приготовиться к невероятным искривлениям, – сообщил Аррио флоту. – Волна Данлади вызовет пертурбации во всем мультиплексе, пока не уйдет к крайним звездам.

Второе последствие гибели Чистого Разума заключалось в том, что это событие подтолкнуло Содружество к войне. Даже пилоты легких кораблей вспомнили, что их власть – ничто по сравнению с громами и молниями богов. Галактические боги – Ямме, Маралах или Химена – уничтожают целые созвездия с такой же легкостью, как Архитекторы Старой Церкви – одну-единственную звезду. Если богов раздразнить, их гнев может пасть на любой из Цивилизованных Миров – Прозрачную, Летний Мир, Лешуа и Ларондиссман. Или на Невернес. Боги могут счесть строительство Вселенского Компьютера покушением на их божественную власть, как заметил Кристобль.

Эсхатологи обозначают подобные прорывы человека к высшему состоянию словом “хакариада”. Хакариады за последние десять тысяч лет случались в галактике часто, и немало войн завязывалось, чтобы остановить эти трансцендентальные события. Боги, как говорят, ревнивы и не терпят общества себе подобных. Если Кремниевый Бог усмотрит в действиях Ханумана хакариаду, он может уничтожить Звезду Невернеса – и в придачу еще сто соседних, наподобие солнц Авалона, Кваллара и Сильвапланы. Отсюда, по словам Кристобля, следовало, что Содружество должно уничтожить компьютер Ханумана до того, как это сделают боги. Это их первостепенная цель, и ради ее осуществления они должны немедленно начать войну с Невернесом.

Представители почти всех миров, составивших флот Зондерваля, соглашались с логикой Кристобля. Итогом их голосования, занявшего всего два дня, стало официальное объявление войны. 85-е число ложной зимы 2959 года от основания Невернеса стало началом Войны Богов, как назвали ее впоследствии.

В ту же ночь, когда Данло готовил “Снежную сову” для перехода в Невернес, Зондерваль пригласил его к себе. Оба алмазных корабля подошли друг к другу на орбите, соприкоснувшись бортами, и Данло перешел на “Первую добродетель”, став первым пилотом, которому любящий уединение Зондерваль оказал подобную честь. Данло плавал в темноте его довольно обширной кабины, глядя на нейросхемы, окружающие их с Зондервалем мягким пурпурным коконом. Зондерваль, торжественный, в парадной форме, оказал ему радушный прием.

– Здравствуй, пилот. Я рад, что ты сумел уделить мне время.

– Спасибо, что пригласили меня.

– Это я должен тебя благодарить. – Зондерваль играл довольно крупной бриллиантовой пряжкой, приколотой к черному шелку его комбинезона. – Мы могли бы лишиться Кристобля и других, если бы не твоя прозорливость. И я стал бы Главным Пилотом значительно меньшего числа кораблей.

– Но ведь никто не мог знать, как проголосует Содружество, – улыбнулся Данло. – Главным Пилотом могли выбрать Кристобля, а не вас.

– Случай благоприятствует смелым – мы видим это на твоем примере, Данло ви Соли Рингесс.

Данло коротко наклонил голову, глядя на блистающие в широкой улыбке безупречные зубы Зондерваля, и сказал: – Ваш флот и так не слишком велик.

– Да, тяжелых кораблей и каракк у нас несколько меньше, чем у рингистов, зато командование ими налажено лучше.

– А легкие корабли?

– У рингистов их в полтора раза больше, но не забывай, что все лучшие пилоты ушли с нами в Экстр. Самые лучшие и самые смелые, пилот.

– Как вы в себе уверены.

– Я рожден для войны – думаю, это моя судьба.

– Но на войне может случиться самое страшное.

– Опять-таки верно – и потому я все-таки остановил бы ее, будь это можно.

– Должен быть какой-то способ остановить ее. Должен.

– Увы. Войну легче предотвратить, чем остановить ее, когда она уже началась. Твоя миссия будет не из легких.

– Да.

– Даже добраться до Невернеса тебе будет трудно.

Данло кивнул и сказал: – Но я все-таки доберусь. И поговорю еще раз с Хануманом. Это моя судьба, Главный Пилот. Прошу вас только: дайте мне время. Хануман охвачен огнем, как талло, подлетевшая слишком близко к солнцу, и мне понадобится время, чтобы охладить его душу.

– Этого я обещать не могу. Мы двинемся к Невернесу, как только сможем.

– Как скоро?

– Напрямик нам туда не дойти, и кораблям потребуется какой-то срок, чтобы освоить нужные мне маневры. Но это будет достаточно скоро, пилот. Постарайся ускорить свое путешествие.

– Понятно.

Зондерваль долго смотрел на Данло своим твердым, спокойным взглядом и наконец сказал: – Знаешь, я тебе не завидую. Не хотел бы я быть на твоем месте, когда ты предложишь Хануману, чтобы он разобрал свой Вселенский Компьютер.

Данло невесело улыбнулся, но промолчал.

– Возможно, будет лучше, если условия Содружества изложит ему лорд Беде.

– Как скажете, Главный Пилот.

– И если ты каким-то чудом добьешься успеха, заставив Ханумана внять голосу разума, сообщи мне об этом как можно скорее.

– Но как мне найти вас, когда флот покинет Шейдвег?

– Да, это проблема, не так ли? – Зондерваль потрогал свою пряжку и вздохнул. – Я мог бы дать тебе координаты звезд, через которые намерен следовать к Невернесу.

Данло молча ждал, считая удары своего сердца. На десятый раз Зондерваль сказал:

– Да, пилот, мог бы, но это было бы неразумно. Случайности войны могут изменить наш маршрут. Кроме того…

– Да?

– Шансы на то, что ты договоришься с Хануманом, не слишком велики. Зачем мне отягощать тебя информацией, которая тебе скорее всего и не понадобится?

– Да… понимаю.

– Это информация первостепенной важности. Если лорд Сальмалин будет знать наш путь следования, он подкараулит нас и уничтожит.

Данло молча ждал, глядя на Зондерваля, стиснувшего тонкими пальцами бриллиантовую пряжку.

– И все-таки я решил дать тебе эту информацию – возможно, она удержит нас от сражения, в котором не будет необходимости. А помимо нее, я дам тебе еще кое-что.

С этими словами Зондерваль бесконечно осторожно отколол свою пряжку, защелкнул булавку и передал ее Данло.

Сердце Данло отстучало двадцать раз, а он все смотрел на это блестящее украшение, сидящее на его ладони, как скорпион.

– Спасибо, Главный Пилот. – Данло всего лишь отдавал дань вежливости, но в его голосе прозвучала ирония – и страх.

– Если твоя миссия провалится и тебя арестуют, не позволяй акашикам прочесть твое сознание. И не дожидайся, когда тебя станут пытать.

– Вы правда думаете, что Хануман может…

– В некоторых случаях идти на риск просто глупо. Застежка отравлена матрикасом. Он убивает мгновенно, если ввести его в кровь.

– Понятно.

– Твоя ахимса не запрещает отнимать жизнь у себя самого, нет? Не убивай никого и не причиняй никому вреда, даже в мыслях…

– На этот счет существуют разные мнения, – сказал Данло.

– А ты как считаешь?

– Я… не выдам ваш маршрут.

– Прекрасно. – Зондерваль подошел к Данло, изогнул свою длинную шею по-лебединому и стал что-то шептать ему на ухо.

Сообщив Данло требуемое, он тут же отступил, как будто не мог выносить столь близкого контакта.

– Сейчас я поговорю по радио с лордом Беде, но ему я не скажу того, что сказал тебе.

– Почему? Ведь он лорд Нового Ордена?

– Он не пилот. Есть вещи, которые только пилотам следует знать.

Данло поклонился и задержал свой глубокий взгляд на Зондервале. Некоторое время они, окруженные тишиной космоса, смотрели друг другу в глаза и в душу, пока Зондерваль не отвел взор.

– Я был и прав, и не прав относительно тебя, – сказал он. – Не прав, потому что в качестве посла ты будешь нам очень полезен. А прав я в том, что и воин из тебя вышел бы отменный. В тебе это есть. Огонь, пилот, свет. На месте Ханумана я бы тебя боялся.

– Но… ведь это я буду зависеть от его милости.

– Возможно, возможно.

Зондерваль, перед тем как поклониться Данло в ответ, посмотрел на него странно. От предчувствия, нахлынувшего на него, точно океанская волна, глаза Главного Пилота подернулись туманом, и безупречно вылепленный подбородок слегка задрожал. Зондерваля, самого совершенного и невозмутимого из всех людей, Данло никогда еще не видел в таком состоянии.

– Удачи вам, Главный Пилот.

– И тебе того же. Надеюсь, мы с тобой еще увидимся.

– Когда остановим войну, – улыбнулся Данло, – когда она закончится.

– Да. Когда она закончится. Лети далеко и счастливо, пилот.

Данло поклонился напоследок и вернулся на свой корабль.

Через несколько мгновений “Первая добродетель” и “Снежная сова” разошлись. Лорд Демоти Беде получил от Зондерваля последние указания, и “Снежная сова”, отделившись от тридцати тысяч других кораблей, удалилась в сторону красно-оранжевого солнца. Данло открыл окно в мультиплекс и приступил к заключительной части своего путешествия. Он возвращался домой, чтобы положить конец войне.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю