Текст книги "Марш через джунгли"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

Соавторы: Джон Ринго
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 35 страниц)

ГЛАВА 39

Когда Роджер прошел городские ворота, почти весь отряд уже переместился на новую позицию. Разрушенный Войтан был расположен на склоне горы, и господствующее положение занимала крепость. Именно там и решил закрепиться капитан Панэ.

Однако к цитадели ушли не все. Караульное подразделение, составленное из бойцов второго взвода, охраняло ворота, а Панэ сидел в ожидании на своей груде булыжников.

Роджер подошел к нему и отсалютовал.

– Я вернулся, – сказал он.

Панэ медленно покачал головой, сплюнул жвачку под ноги принцу.

– Прежде всего, ваше высочество, как вы неоднократно мне указывали, вы не должны отдавать мне честь, вам отдаю честь я.

– Капитан...

– Я не буду спрашивать, о чем вы думали, – продолжал морпех. – Я знаю, о чем вы думали. И я готов признать, здесь и сейчас, это был великолепный романтический порыв. Его наверняка с восторгом опишут в прессе – когда мы вернемся домой.

– Капитан...

– Но со мной этот номер не пройдет, – рявкнул Панэ. – Я расходовал своих бойцов, как воду, только бы сохранить в живых вас, а вы наплевали на все ради дурацкой мальчишеской выходки. На этот раз я действительно вышел из себя, ваше высочество.

– Капитан Панэ... – снова попытался Роджер, начиная злиться.

– В игрушки хотите играть, ваше высочество? – спросил офицер, наконец выпрямляясь.

Они оба были очень высокими, почти два метра росту, но Панэ выглядел намного внушительнее – современный Геркулес по пропорциям и телосложению.

– В игрушечки хотите играть? – повторил он убийственно спокойным тоном. – Блестяще. Я тоже мастер играть в игрушки. Я подаю в отставку. Теперь вы командуете этим долбаным отрядом. – Он постучал принца по лбу пальцем. – Теперь вы будете высчитывать, как пройти через эту чертову планету, не истратив начисто по пути боеприпасы и личный состав.

– Капитан... – в голосе Роджера зазвучало отчаяние.

– Да, сэр, вы, а я просто буду топать в хвосте. Какого черта, я же все равно абсолютно бессилен! – Лицо Панэ начало приобретать тревожный багровый оттенок. – Я очень, очень зол на сержанта Билали, ваше высочество. Знаете, почему?

– Что? – Роджер пришел в замешательство от неожиданного поворота в разговоре. – Нет, а почему? Но...

– Потому что он не может забыть, что он долбаный морпех! – рявкнул Панэ. – Я был морпехом еще до того, как родилась его мамочка, но когда я первый раз пришел в Особый полк, знаете, что мне сказали?

– Нет. Но, капитан...

– Мне велели навсегда забыть, что я морпех. Потому что морпехи помешаны на великих традициях. Морпехи всегда доставляют домой павших. Морпехи никогда не ослушаются приказа. Морпехи любой ценой сберегут флаг подразделения. Но у Императорского особого есть только одна традиция. И знаете, какую традицию незыблемо соблюдает ваш полк, полковник?

– Не уверен, капитан, но...

– Мы всегда выполняем только одну задачу. Только одну миссию. И мы еще ни разу не провалили ее. Можете ее назвать?

– Защищать императорскую семью, – умудрился вставить Роджер. – Но, капитан...

– Вы думаете, я от хорошей жизни бросил Гелерта подыхать?! – заорал капитан.

– Нет, но...

– Или Билали, или Ану, или, избави боже, Добреску? Вы думаете, я так легко списал со счетов нашего единственного врача?

– Нет, капитан, – сказал Роджер, уже не пытаясь отбиваться.

– Вы знаете, почему я решил пожертвовать этими ценными бойцами, людьми, которых я лепил своими собственными руками, некоторых – годами? Людей, которых я люблю? Люди, о самом существовании которых до недавнего времени вы даже не подозревали?

– Нет, – сказал Роджер. Теперь он действительно слушал очень внимательно. – Почему?

– Потому что у нас есть работа, одна и только одна: доставить вас назад в столицу империи живым. Пока дети кронпринца Джона не достигнут совершеннолетия и парламент не утвердит их очередность в наследовании, вы – да поможет нам Бог – третий в очереди на трон Империи Человечества! Хотите верьте, хотите нет, ваша семья – единственный, черт его возьми, клей, который удерживает всю Империю Человечества воедино, а значит, наша работа – работа Императорского особого – защищать этот клей любой ценой. Все, что мешает этому, должно быть проигнорировано. Все! – прорычал капитан. – Вот наша миссия. Наша единственная миссия. Я обдумал ситуацию и решил, что не смогу заставить их бросить Гелерта умирать. Если бы мы начали спорить, отряд, вероятно, был бы потерян целиком. Поэтому я бежал с поля боя, – мягко продолжил он. – Я бросил их на верную гибель, списал, чтобы уменьшить потери, и удрал. По одной-единственной причине. Я выполнял свой долг. Вы знаете, в чем он заключается?

– Сохранить меня в живых, – тихо ответил Роджер.

– И как вы думаете, что я чувствовал, когда повернулся и увидел, что вас там нет? После того, как я принес в жертву всех этих людей? И обнаружил, что все было впустую?

– Извините, сэр, – искренне сказал Роджер. – Я не подумал.

– Да, – отрубил Панэ. – Не подумал. Прекрасный, даже похвальный ответ для новоиспеченного мокроухого лейтенантика. Кое-кто из них выживает, удачей и чудом, и в конце концов случайно приучается думать. Но я не могу рисковать случайностями с вами. Это понятно?

– Да, – ответил Роджер, глядя в землю.

– Если мы потеряем вас, мы с тем же успехом можем на месте перерезать себе глотки. Вы это осознаете?

– Да, сэр.

– Роджер, лучше бы тебе научиться думать, – сказал морпех без тени издевки. – Лучше бы тебе научиться думать очень быстро. Я чуть не повернул назад весь отряд, чтобы искать тебя. И мы бы все погибли на этом пятачке, потому что не смогли бы выдернуть тебя оттуда и успешно отступить. Мы погибли бы прямо там. Все.

И Билали, и Ана, и Дэпро, и Элеонора, и Костас, и все остальные. Ты понимаешь?

– Да. – Роджер отвечал почти не слышно и по-прежнему смотрел в землю.

– И чья бы это была вина? Твоя или Билали?

– Моя, – вздохнул Роджер.

Панэ не мигая долго смотрел на него, затем кивнул.

– Хорошо. Теперь, когда мы все разъяснили... – начал он и замолчал, дожидаясь, пока Роджер кивнет в ответ. – Полковник, – продолжил Панэ без улыбки, – думаю, нам пора дать вам новую должность. – Он снова протянул руку и постучал принца по лбу, на этот раз почти ласково. – Я думаю, вам придется взять на себя командование третьим взводом, полковник. Я понимаю, это будет понижение в ранге, но мне действительно нужен командир взвода. Вы готовы, полковник?

Роджер наконец оторвал взгляд от земли, посмотрел на него и кивнул. Глаза принца влажно поблескивали.

– Я постараюсь.

– Очень хорошо, лейтенант Макклинток. Ваш взводный сержант – старший сержант Чжин. Он опытный командир. Я думаю, вы многому научитесь, прислушиваясь к его советам. Я напоминаю вам, что командир взвода – одна из самых опасных должностей в морской пехоте. Держите голову пониже, а порох сухим.

– Есть, сэр, – сказал Роджер и отсалютовал.

– Отправляйтесь в расположение, лейтенант, – сдержанно сказал капитан. – Ваш взвод изо всех сил окапывается. Думаю, вам нужно как можно быстрее ознакомиться с ситуацией.

– Да, сэр! – Роджер еще раз отдал честь.

– Вы свободны, – попрощался Панэ.

Глядя, как принц торопится вверх по разрушенной дороге к цитадели, капитан покачал головой. По крайней мере, он наконец недвусмысленно определил место Роджера в командной цепочке, хотя при мысли о том, как отреагирует на его уловку командование полка, ему стало нехорошо. Но сейчас только бы сохранить юного идиота живым! Должность командира взвода действительно была самой опасной должностью в Корпусе морской пехоты, но уж лучше это, чем наблюдать, как принц Роджер, предоставленный самому себе, мечется где попало, как летящая рикошетом пуля из потерявшего регулировку бисерного ружья.

Он смотрел вслед принцу еще несколько секунд, а потом решил, что ему и самому следует поторапливаться. Капитану не терпелось увидеть лицо старины Чжина.

– Старший сержант Чжин?

– Да, ваше высочество? – Старший сержант отвлекся от обсуждения позиций и зон ведения огня с капралом Кассе и взглянул на принца. – Могу я вам чем-либо помочь?

Город Войтан оказался огромным, и цитадель была, пожалуй, самым простым из здешних сооружений. Крепость построили на склоне горы, вплотную к монолитной скале, стесанной до отвесной крутизны. Тесаный камень, по-видимому, шел на строительный материал для всего города. Семиметровая защитная стена неровным полукругом, с обеих концов упиравшимся в скалу, отделяла внутреннее пространство цитадели и трехуровневый донжон. Стена была толстой, три метра по верхней кромке, внешняя поверхность несколько отклонялась от вертикали – была скошена внутрь книзу. На обоих концах громоздились тяжелые бастионы, также углубленные в скалу. Попасть в оба бастиона можно было только изнутри крепости, через небольшие входные отверстия, расположенные на высоте стены. Конечно, прежних дверей, закрывавших эти входы, давно уже не было на месте, и морпехи спешно сооружали временные щиты. Верхние уровни бастионов и донжона, построенные из дерева, сгорели во время осады, зато нижние уровни, пристроенные к скале, и внутренние перегородки строились из камня, на совесть. Они выдержали не только осаду кранолта, но и разрушительное действие времени и даже непрекращающийся натиск мардуканских джунглей.

В стенах бастионов и донжона были устроены многочисленные бойницы для метателей дротиков, причем по-разному, в зависимости от высоты над (и под) кромкой стены. Если бы стена оказалась захваченной, обстреливать защитников, укрывшихся на первом этаже, враги все равно не смогли бы, зато бойницы верхнего этажа были спроектированы так, что позволяли буквально поливать захватчиков огнем. Были предусмотрены бойницы и в стенах внутреннего дворика – на тот случай, если предыдущий рубеж обороны падет и атакующие начнут штурм каземата.

На сегодня от каземата уцелел только обширный выжженный остов, увитый плющом и лианами. Верхний этаж, как и у бастионов, был выстроен из дерева, которое превратилось в древесный уголь. Тыльная часть каземата была, однако, сильно заглублена в склон горы, крышу поддерживали искусно сконструированные каменные подпорки. В результате образовалось большое, похожее на пещеру пространство, которое теперь можно было использовать для защиты вьючных животных, раненых морпехов и подопечных гражданских. Флар-та, чтобы не разбежались в панике, приковали цепями к голой скале на первом этаже, а раненых и гражданских устроили на высоком уступе с севера. Туда же доставили Джулиана и его морпехов в бронескафандрах.

Многочисленные бойницы каземата позволяли обстреливать внутренний дворик, а единственная наружная дверь была расположена на втором этаже. К ней вела лестница. Стены покрывал плющ, и между каменными плитами дворика уже подросли молодые деревья, но, если не считать растительности и поврежденных крепостных ворот, цитадель, выстроенная из серого камня, уцелела.

Третьему взводу, все еще сохранявшему относительно полный списочный состав, отдали левую половину стены, первый и второй делили правую. Бойцы спешно строили баррикады на месте разрушенных крепостных ворот; сержант Чжин размечал позиции бойцов взвода и зоны ответственности каждого. Сектора обстрела перекрывали все возможные подходы, а в наиболее вероятном направлении атаки крупных сил противника плотность огня была наибольшей: в узловых точках Чжин разместил гранатометчиков. В качестве ориентиров для пристрелки он определил им препятствия, которые враг, вероятно, использует как укрытия. Таких было, к сожалению, много. Раньше перед цитаделью был густонаселенный город, и остовы зданий все еще высились над очертаниями узких извивающихся улочек. Одного этого было бы достаточно, чтобы скрыть приближение атакующих, а руины к тому же густо поросли плющом, ползучими растениями, маленькими деревцами и папоротниками, создав своеобразные хорошо защищенные траншеи, ведущие к самому подножию крепостной стены. О траншеях предстояло позаботиться именно гранатометчикам, поскольку только их оружие позволяло вести навесной огонь поверх препятствий.

В распоряжении взвода были также две плазменные пушки. Бронескафандры отказали, но поскольку оборонять предстояло стационарную позицию, тяжелые пушки установили на штатных треногах. Чжин собирался использовать их только против очень больших скоплений врага – во-первых, потому что у морпехов развилось здоровое отвращение к возможным последствиям стрельбы из сложного оружия, а во-вторых, из-за необходимости сохранять драгоценные боеприпасы.

Ему придется обходиться без Джулиана и бронепехоты. Не пригодные для использования костюмы снова навьючили на флар-та, вместе с их несусветно матерящимися владельцами, застрявшими внутри, и вывезли в цитадель. Теперь отказавшие броники в виде груды запчастей валялись в углу двора. Поэртена трудился над ними в поте лица, а четверо морпехов в работоспособных скафандрах оказались единственным резервом для всего отряда. Так что решать новую задачу старшему сержанту, как он в некоторой оторопи обнаружил, предстояло, имея слишком мало бойцов, чтобы надежно прикрыть выделенный ему участок стены, без тяжелой пехоты и с учетом перспективы, какой бы отдаленной она ни была, потерять половину взвода при взрыве плазменной пушки.

– Я ваш новый командир взвода, – сказал Роджер.

– Прошу прощения?

Чжин быстро оглянулся. Капрал Кассе ловил отпавшую челюсть, но, кроме капрала (а еще очень злого и крайне утомленного шамана, маячившего за спиной принца), других свидетелей заявления Роджера не было.

– Это какая-то шутка, ваше высочество?

– Нет, старший сержант, не шутка, – аккуратно подбирая слова, сказал Роджер. – Капитан Панэ попросил меня занять новую должность. Он назначил меня вашим командиром взвода.

– Ой! – сказал Чжин. По какой-то неизвестной причине он так и не добавил: «Какая радость!» – но мгновение спустя опомнился и заговорил снова (только глаза слегка остекленели). – Очень хорошо, ваше высочество. Если вы будете столь любезны уделить мне немного времени, я проведу вас по укреплениям и сделаю разъяснения касательно диспозиции. После этого я бы хотел выслушать ваши комментарии и предложения.

– Хорошо, старший сержант. Кстати, я думаю, «сэр» будет достаточно. Или «лейтенант». В этой должности я как бы не совсем принц, если я правильно понимаю.

– Хорошо, ваше... сэр, – сказал сержант, качая головой.

– Капитан, мы расставили людей по местам и...

– Тш-ш-ш!

Энергичный жест капитана призвал лейтенанта Ясько к молчанию. Сам капитан при этом медленно поворачивал голову из стороны в сторону.

Лейтенант некоторое время честно пытался разобраться, на что смотрит начальство. Сам он. видел только придурка принца, разговаривающего с «дедом» Чжином.

– Извините, сэр? – не выдержал лейтенант.

– Тш-ш-ш! – повторил Панэ.

Чуть погодя он удовлетворенно хрюкнул: ему удалось сфокусировать направленный микрофон на разговаривающей парочке как раз в тот момент, когда Чжин осознал, какую свинью подложил ему командир отряда.

Лицо лейтенанта Ясько вытянулось. У него на глазах капитан Панэ проделал нечто такое, что прежде лейтенант счел бы решительно невозможным: он захихикал. В исполнении рослого широкоплечего офицера звук получился удивительно неуместный, и Панэ почти сразу же оборвал его. Он прослушал еще несколько фраз, затем выключил микрофон и с ангельской улыбкой повернулся к Ясько.

– Да, лейтенант? – спросил он, все еще давясь смехом. – Что вы говорили?

– Мы расставили всех по местам, сэр. Как вы думаете, когда нас собираются атаковать?

– Лейтенант, – Панэ посмотрел на небо, – у вас столько же информации, сколько и у меня. Но я думаю, они подождут до утра. Становится поздно, и они еще никогда не нападали на нас ночью. Я приду к вам на позицию несколько позже. Идите поговорите с вашим взводным сержантом, обсудите, как организовать кормежку.

Его нос уже уловил в воздухе знакомый запах – Мацути занялся стряпней.

Роджер принюхался и посмотрел в сторону каземата. Где-то там вовсю кашеварил Костас. Только что камердинер рисковал жизнью, спасая полузнакомого бойца, но, казалось, опасное приключение на нем вовсе не сказалось. Он просто вернулся к повседневной работе. Может быть, этому стоило поучиться.

Роджер повернулся и обвел взглядом бойцов, все еще работавших без передышки. Самое основное было сделано: они установили тяжелое оружие, определили сектора обстрела, уложили мешки с песком в те места на стене, откуда выпали камни. Теперь морпехи занялись обустройством индивидуальных укрытий. Несмотря на сильную жару, особенно мучительную здесь, посреди каменных стен, бойцы не прекращали работать. Они знали, что повышать шансы на выживание после того, как ударит кранолта, будет слишком поздно.

К принцу подошла Дэпро.

– Сержант, – приветствовал он ее кивком.

Она кивнула в ответ и бросила ему небольшой предмет, который держала в руке.

– Славные люди.

Роджер поймал предмет и побледнел. Это был очень маленький мардуканский череп, пробитый сбоку. Рога едва-едва наметились.

– В бастионе большая куча костей, – продолжала она. – Там я его и нашла. Похоже, защитники устроили там что-то вроде укрытия.

Роджер глянул за стену, на руины внизу. Теперь у него было достаточно опыта, чтобы представить ужасы, которые наблюдали защитники замка, когда город вокруг погибал в ревущем пламени и резне. И представить их отчаяние, когда ворота рухнули и варвары кранолта потекли внутрь...

– Не очень-то мне нравятся эти ребята, – сказал он, аккуратно ставя череп на парапет.

– Я видела и похуже, – холодно сказала Дэпро. – Я участвовала в десанте на Юрген. Извините меня, если я гуманоцентрична, но... там было хуже.

– Юрген? – Роджер не мог вспомнить название. Точеные черты лица Дэпро заострились, на щеках заходили желваки.

– Ничего не значащее место, ваше высочество. Просто мерзкая маленькая планетка. Кучка нищих колонистов и один-единственный город. Туда заскочил с визитом пиратский корабль. Очень неприятно. К тому времени, когда мы добрались до места, пиратов уже давно не было. А следы их пребывания остались.

– О! – сказал Роджер. Стычки на пограничных планетах были настолько привычными, что в метрополии ими почти не интересовались. – Я сожалею.

– Вам не о чем сожалеть, ваше высочество. Просто надо помнить: всегда есть плохие парни. Единственные люди, которые обычно с ними сталкиваются, – это флот и морпехи. Но когда дела оборачиваются плохо, исключения перестают быть редкостью. Варвары всегда у дверей.

Она осторожно дотронулась до черепа, затем еще раз холодно кивнула ему и пошла назад, туда, где окапывалось ее отделение. Роджер продолжал смотреть на город, поглаживая череп большим пальцем, пока не подошел Панэ.

– Как дела, лейтенант?

– Отлично... сэр, – рассеянно сказал Роджер, все еще глядя на погубленный Войтан. – Капитан, можно я скажу кое-что как «его высочество», а не как «лейтенант»?

– Конечно, – с улыбкой сказал Панэ, – ваше высочество.

– Я думаю, что оставлять мощные вражеские силы в нашем тылу – не слишком хорошая идея, а вы?

– Вы говорите о кранолта? – Панэ взглянул на череп.

– Да, капитан. Как у нас с энергией для брони?

– Ну, – скривился Панэ, – поскольку у нас только четыре работающих – неплохо. Для четырех скафов энергии хватит на много дней. Но чтобы была хоть какая-то надежда захватить космопорт, нам понадобится больше четырех.

– Но мы можем позволить себе преследовать разгромленного противника?

– Конечно. – Панэ кивнул. – И вы правы, оставлять врагов в тылу не следует. Я не хочу путаться в засадах до следующего вольного города.

– Хорошо. – Роджер повернулся и посмотрел капитану в глаза. – Я не думаю, что цивилизации в этом мире пойдет на пользу, если хоть один кранолта останется жив, капитан. Я бы предпочел, чтобы после завтрашнего дня их на Мардуке не осталось.

Панэ пристально посмотрел на него, затем кивнул.

– Я бы тоже, ваше высочество. Я бы тоже. Думаю, завтра мы устроим гекатомбу. Во славу морской пехоты.

ГЛАВА 40

Когда первый хмурый свет зари прокрался через мертвый, изглоданный джунглями городской пейзаж, Роджер выглянул поверх стены цитадели.

Отряд был на ногах уже почти час. Морпехи готовили завтрак и готовились к этим первым мгновениям раннего утреннего света. Это время, предрассветные сумерки, в течение тысячелетий считалось самым опасным временем суток. Нет ничего предпочтительнее «атаки на рассвете», когда часовые с сонными глазами почти обессилели и нападающие могут проскользнуть периметр под покровом темноты, но атаковать при занявшемся свете.

Соответственно морпехи, зная это, проделали все то же самое, что на протяжении веков проделывала в их положении любая армия: проснулись задолго до рассвета и оставались начеку, дожидаясь, когда придет время «дать отпор». И естественно, как это было в течение веков, не обошлось без нытиков и жалобщиков.

Роджер к их числу не относился. Прошлой ночью он спал на несколько часов меньше подчиненных, анализируя свои действия за прошедший день и беспокоясь о дне завтрашнем. Несмотря на то что на всем протяжении перехода через континент он сражался с хищниками и участвовал в происходивших время от времени стычках и засадах, это будет его первая настоящая битва. Сегодня кранолта придут уничтожить отряд землян, и кто-то проиграет, а кто-то победит. Кто-то из них умрет, а кто-то будет жить. Хотя казалось, что людские потери должны быть незначительными, риск все равно был. Нельзя было исключить даже то, что люди проиграют, и тогда весть об измене на борту «Деглопера» никогда не достигнет Земли. Роджер посмеялся над собой, когда в размышлениях добрался до этого вывода. Забавно было почувствовать, что главным для него оказалось не то, что он погибнет, а то, что мать об этом так и не узнает.

К нему неслышно подошла сержант-майор Косутич и молча оперлась на край соседней амбразуры.

– Все еще тихо, – сказала она, взглянув на Корда, который молча стоял за спиной у Роджера.

Со вчерашнего дня старый шаман намертво «прилип» к «хозяину», и его редко можно было увидеть дальше чем в пяти метрах.

Сержант-майор прошлой ночью время от времени просыпалась. Не от беспокойства, просто у опытного воина многие действия отработаны до автоматизма. Она проверяла, что изменяется вокруг. И даже в конце концов она начала беспокоиться. Каждый раз при обходе часовые сообщали, что число костров увеличивается. Тактические компьютеры лезли вон из микросхем, пытаясь оценить силы противника, и каждый новый огонек в ночи загонял результаты предварительных оценок все выше и выше. Текущий баланс сил выглядел неутешительно.

– Жаль, что мы не могли установить проволочные заграждения из мономолекулярки, – сказала она.

– Вы думаете, они бы понадобились? – с удивлением спросил Роджер. – У них только копья; у нас плазменная пушка.

– Ваше высочество – то есть лейтенант, – сказала Косутич с улыбкой, – есть такая старая история – возможно, байка – о генерале и капитане. Сражаются они с какими-то туземцами, и тут подкатывает аэромобиль, у которого борт проткнут копьем. Капитан засмеялась и спрашивает: ну как можно проиграть людям, которые вооружены всего-навсего копьями? А генерал посмотрел на капитана и спросил: как, интересно, она собирается побеждать людей, готовых с жалкими копьями сражаться против аэромобилей?

– Какова же мораль? – вежливо спросил Роджер.

– Мораль, лейтенант, в том, что не существует такой вещи, как смертоносное оружие. Есть только смертоносные люди, а кранолта... – она махнула рукой на плиты разбитого города, – более чем смертоносны.

Роджер кивнул, огляделся вокруг, затем снова посмотрел сержант-майору в глаза.

– А мы? – тихо спросил он.

– Еще бы! – сказала Косутич. – Любой, кто прошел через «потрошилку», в бою не подведет. Но... этих тварей будет много, а нас очень мало. – Она слегка передернулась. Даже сюда доносился запаха горящего дерева от тысяч костров в джунглях. – Будет интересно. Черт меня побери, если не будет.

– Мы свое дело сделаем, сержант-майор, – уверенно сказал принц.

– Да. – Косутич посмотрела на рукоятку меча, выступавшую над его плечом. – Полагаю, что да.

Подошел капитан Панэ, проверявший позиции, и тоже посмотрел на дымки, кружившиеся над разрушенным городом.

– Прекрасное утро, ребята, – отметил он. Роджер фыркнул.

– Было бы еще прекраснее, если бы половина моего взвода была в броне, капитан. Как там с ней дела?

– Ну, – скривившись, ответил Панэ, – не очень, лейтенант. Поэртена нашел, в чем сбой: плесень жрет покрытие электрических контактов. Покрытие удалить нельзя – в контактах использованы разнородные металлы. Кажется, виновата недавняя модернизация модели.

– Чтоб их! – мрачно усмехнулась Косутич.

– Да, – кивнул Панэ с мрачной улыбкой. – Очередное улучшение. С костюмами, которые не прошли «доработку», все в порядке. Но их всего четыре.

– Что же делать? – Глаза Роджера расширились: Панэ неоднократно подчеркивал, что для захвата космопорта им понадобятся все бронескафандры до единого.

– В одном нам повезло: контакты легко снашиваются, поэтому у каждого броника в штатном ремонтном комплекте есть запасные. Те, что запаяны в упаковку, – в порядке, но...

– Но обычно на каждый скаф дают только два запасных набора контактов, – покачала головой Косутич. – Поэтому на все про все, кроме захвата космопорта, мы можем использовать только четыре бронескафандра.

– Верно, – кивнул капитан. – А еще мы можем распатронить на запчасти те скафы, чьи владельцы погибнут или заболеют чем-то таким, с чем мы не сможем справиться. И если все обернется совсем плохо, мы можем одеть в броню его высочество. Но до тех пор у нас есть только «четыре всадника».

– Я думаю, придется обходиться тем, что есть, – сказал Роджер, пожав плечами, и переменил тему. – Итак, какой на сегодня план, капитан?

– Ну, – ответил Панэ, пожав плечами в свою очередь, – подождем, пока они стянут поближе большую часть своих сил, затем откроем огонь из всех стволов. Не скажу, согласен я или не согласен с тем, что их следует стереть с лица земли как племя, но мы не можем позволить себе роскошь оставить в тылу крупные силы, которые будут преследовать нас до следующего города-государства. Так что, по крайней мере, их надо уничтожить просто как потенциальную угрозу.

– Мы можем это сделать? – За ночь пыл Роджера поостыл, и он с беспокойством поглядывал на разрозненные огневые позиции своих бойцов.

– Если сравнивать с тем, что я оценил бы как максимальную угрозу, – да, – сказал Панэ. – Существует большая разница между варварскими воинами и кадровыми солдатами. Сегодня для кранолта настанет день открытий.

– Ваша оценка численности?

В джунглях горели сотни костров. Вообще-то – согласно данным тактического компьютера в шлеме Роджера – лишь чуточку меньше тысячи.

– Максимум пять тысяч воинов и какое-то количество обслуги и сопровождающих. Большее количество на такой местности просто невозможно снабжать.

– Пять тысяч? – поперхнулся воздухом Роджер. – Нас всего семьдесят!

– Не беспокойтесь, ваше высочество. – Косутич одарила его холодной улыбкой. – Одна только оборонительная позиция, подобная нашей, дает нам преимущество десять к одному. Плюс огневая мощь. Пять тысяч – это не невозможно. – Она замолчала и задумчиво нахмурилась. – Трудно? Да. Но не невозможно. Хотя трудно...

– Справимся, – мрачно сказал Панэ. – Вот единственное, что имеет значение.

– А что думает Корд об их числе? – спросил принц, оглянувшись через плечо на шамана.

Несмотря на заверения морпехов, для принца скользких тварей собралось чересчур много.

– Говорят, что кранолта многочисленны, как звезды на небе, – тихо сказал шаман. – Они покрывают землю, как деревья.

– Может, и покрывают, – сказал Панэ, – но это не очень точная цифра. А в таких условиях больше пяти тысяч не прокормишь. Я, например, не вижу и намека на обозьь

– А если их все-таки больше? – с сомнением спросил Роджер.

– Больше, чем звезд на небе? – криво улыбнулся Панэ. – Если их больше пяти тысяч, ну... тогда придется как-то выкручиваться. Важно выжить и нанести им достаточно серьезный урон, чтобы они поняли: связываться с имперской морской пехотой – самая короткая дорога в ад.

– О ч-черт! – прошептала капрал Кане.

Обустраивая оборонительные позиции, люди работали посменно всю ночь. Сейчас она стояла на только что сооруженной платформе внутри выжженного бастиона, наблюдая за показаниями удаленных датчиков, установленных на подходах к цитадели. Благодаря им она получила сомнительное удовольствие заранее оценить приближающуюся орду... Это действительно была орда! Кане еще раз посмотрела на цифры, побледнела и включила коммуникатор.

– Сержант Дэпро, не могли бы вы подняться к западному бастиону?

Командиры отряда собрались в караулке на вершине стены у ворот, наблюдая за подбирающейся ордой с помощью встроенных в шлемы тактических экранов. Максимальная цифра, названная капитаном Панэ, была бесспорно перекрыта.

– Как, черт возьми, им удалось собрать пятнадцать тысяч воинов? – гневно спросил Панэ. Казалось, он не мог решить, как нужно реагировать – не верить или обижаться – на то, что кранолта опровергли его профессиональную оценку.

– Если точнее, между пятнадцатью и восемнадцатью, сэр, – поправил лейтенант Гулия, прикинув показания датчиков, выводимые на дисплей шлема.

– Велеть Поэртене разогревать остальные скафы? – спросил «лейтенант» Макклинток.

– Нет, – сказал Панэ, лихорадочно размышляя.

– Мы могли бы открыть огонь с дальней дистанции, – предложил лейтенант Ясько. – Плазменная пушка достанет их отсюда. Тогда им придется прорываться через горящий подлесок. Дьявол, иначе, если уж на то пошло, они проломятся через стены, даже не вспотев.

– Нет, – снова сказал Панэ, мотая головой. Он вытащил пластинку жевательной резинки и сунул ее в рот без лишних церемоний.

– Это будет действительно интересно, босс, – сказала Косутич, еще раз высунувшись между зубцами крепостной стены.

– Снимайте плазменные пушки со стен, – отрывисто заговорил Панэ. – Установите их в бастионах, готовыми к перемещению. По одной на первом этаже, остальные – на уровень стены. Когда войдем в контакт – применять только бисерные ружья. Никаких гранат, никакой плазмы.

– Но... – сказал лейтенант Ясько. – Сэр, мы потеряем стены!

– Да, – согласился Панэ с мрачной улыбкой. – Лучше проверьте, хорошо ли укреплен вход в каземат. И скажите Джулиану, чтобы его люди оставались внутри и не двигались с места, пока я не прикажу. Да, и проследите, чтобы все эти чертовы вьючные животные были привязаны как следует!

Если хоть один слоноподобный флар-та в этих тесных помещениях освободится, он передавит всех, кто не защищен броней.