Текст книги "Повелитель Островов"

Автор книги: Дэвид Аллен Дрейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 47 страниц)

21

Ощутив какое-то движение, Шарина внезапно проснулась. Она подумала, что, должно быть, это поднимается Ноннус.

Но отшельника уже не было рядом, а движение, которое ощутила Шарина, оказалось непривычным креном челнока. За то время, она спала, ветер наконец сменился и теперь дул с севера.

Отшельник стоял возле мачты, освобождая фал. Азера и Медер тесно прижавшись друг к другу, сидели на корме и глядели на Ноннуса широко открытыми, испуганными глазами. Они напомнили девушке парочку сурков, пытающихся спрятаться от парящего ястреба. Они не предлагали свою помощь отшельнику, да он, пожалуй, не нуждался в ней и вряд ли принял бы.

Шарина понимала причину страха аристократов – Медер смухлевал с ветром. И хотя ее сердце трепетало от долгожданной перемены погоды, все же девушка стыдилась, что не остановила колдуна.

Она пробралась к Ноннусу. Тот вполне мог обойтись без ее помощи, но Шарина, по крайней мере, ничего не испортит, поскольку знает, что делать. Фал проходил через один блок, укрепленный на топе5353
  Топ (мор. ) – верхний конец всякого рангоутного дерева на судне.


[Закрыть] мачты. Девушка изо всех сил держалась за рею обеими руками и помогала поднимать мокрый парус, пока Ноннус с усилием тянул веревку. Как минимум, она ослабит напряжение, приходившееся на мачту.

Под действием ветра парусина начала расправляться, отряхивая на Шарину сотни мельчайших соленых брызг. Рея постепенно поднималась, и девушка отступала назад. Держался легкий, но устойчивый ветерок.

– Погода не совсем такая, как я ожидал, – послышался голос отшельника из-за мокрого занавеса паруса. Он нагнулся, чтобы закрепить парус у основания мачты. – Ну что ж, выбирать не приходится. Этот ветерок послужит нам, пока будет дуть, а когда окончится… придется ждать настоящего норда.

Шарина проползла под нижним концом паруса. Небо выглядело заметно светлее, хотя солнце еще не взошло. Линия горизонта терялась в зловещей тьме.

Азера держала румпель, Медер прятался за ней.

– Доброе утро, мастер Ноннус, – произнесла госпожа прокуратор, когда отшельник пришел сменить ее на вахте. Обычно аристократы молча пробирались на нос судна, стараясь не столкнуться со стариком. Но сегодня они, похоже, вообще не намеревались покидать корму.

– Доброе утро, госпожа и господин, – подчеркнуто вежливо ответил Ноннус. – Мне нужно занять место на корме, чтобы управлять парусом.

Судорожно сглотнув, Медер поднялся и на неверных ногах направился вперед. Он старался не встречаться взглядом с отшельником. Азера выпустила из рук румпель и поспешно проговорила:

– Да, конечно.

Она поднялась, стараясь сохранять достоинство, однако Шарина видела, как напряжена ее спина.

Сундучок Медера по-прежнему лежал на дне лодки под сетью, но девушка заметила, что местоположение его несколько поменялось по сравнению с тем, когда в полночь колдун занял свое место на корме. Она сочла за благо промолчать, тем более что Ноннус окинул все острым взглядом, но не сказал ни слова.

Очень может быть, что солнце сегодня утром взойдет на западе…

Отшельник закрепил перекладину паруса в нужном положении, освободил румпель и при помощи руля медленно поменял курс челнока. Они заметно завалились на правый борт. Шарина взялась за лини5454
  Линь, линек (мор. ) – корабельный трос толщиной меньше одного дюйма.


[Закрыть], прикрепленные к нижнему концу паруса, и очень осторожно сгладила образовавшийся угол. Грубое изменение грозило опрокинуть их неуклюжую лодку.

В этот момент раздался голос Ноннуса:

– Я вижу следы крови на корме, Медер!

– Я порезался, – откликнулся колдун из-за паруса. – Порезал руку осколком, вот и все!

Шарина отвернулась, чтоб скрыть смущение. Ей было очень стыдно за свое бездействие минувшей ночью. Сейчас, когда все вскрылось, она боялась, что Ноннус обвинит ее в попустительстве.

– Ноннус… – начала она.

Справа по борту мелькнуло что-то белое. Девушка бросилась туда, вцепившись в бортик и глядя во все глаза. Нет, это была не иллюзия и не спящие на волнах чайки!

– Земля! – закричала Шарина. – Земля по правому борту! Смотри, Ноннус, земля!

Отшельник вскочил на планшир и перегнулся через борт. Держаться ему было не за что, но он вытянул назад свой посох в левой руке, создав таким образом противовес. Так он балансировал, приводя в ужас Шарину.

Затем, ни слова не говоря, спрыгнул обратно на корму и еще больше развернул парус.

Азера и Медер на корточках проползли под парусом и тоже приблизились к борту. На их лицах застыла смесь страха и робкой надежды.

– В самом деле земля? – выпалил Медер.

– Похоже, что так, – ответил Ноннус. Он взялся за шкот5555
  Шкот (мор. ) – снасть, идущая от нижнего угла паруса и служащая для растягивания последнего и управления им.


[Закрыть], опередив Шарину. – Хотя в этой части моря не должно быть никакого острова.

Азера так и вскинулась.

– Как можно быть в чем-либо уверенным? – накинулась она отшельника. – Тем более в нашем случае? Небо затянуто тучами с того самого момента, как мы покинули Тегму.

– О да, Тегма, – с сарказмом повторил Ноннус. Он передал шкот девушке. – Уверяю вас, госпожа прокуратор, я знаю, где мы сейчас находимся. А также знаю, что Тегма сама по себе, без вмешательства колдовства, не поднялась бы со дна морского.

– Я здесь ни при чем! – вскричал Медер. – Я ничего для этого не делал!

– Полагаю, сейчас это уже неважно, не правда ли? – откликнулся отшельник. Он закреплял парус, придерживая румпель левой рукой.

– Я не делал этого, – вновь прошептал колдун, но взгляд, которым он обменялся с Азерой, ставил под сомнения его слова.

22

Воздух в гробнице был сухим и горячим. Теноктрис прохаживалась по комнате, держа перед собой свою веточку, и пламя черной свечи колебалось в такт ее шагам. Оно было теперь ярким, бездымным и без всякого отражения поглощалось темными, унылыми стенами склепа.

Наконец старая колдунья уселась, как всегда скрестив ноги. Она с отвращением бросила взгляд на останки купца. Бедняга лежал на спине, тело его было рассечено от таза до самого горла, черты лица искажены ужасом. Все члены уже свело трупным окоченением. Гаррику уже доводилось видеть такое раньше: как-то еще в Барке, бык, озверевший от укуса слепня, вспорол рогами живот несчастному Заки ор-Меслию.

Руки Бенлоу были широко раскинуты, в правой по-прежнему оставался магический атам.

– Мы можем что-нибудь сделать? – спросил Гаррик, застывший на нижней ступеньке гробницы.

– Возможно, – обернувшись, откликнулась Теноктрис. – Но это может быть очень опасно. И решение принимать тебе.

– Что ж, рискнем, – проговорил юноша, не двигаясь с места.

– Позволь сначала объяснить тебе, – настойчиво сказала колдунья. – Несчастье произошло из-за того, что Бенлоу по ошибке открыл не ту дверь. Через этот проход явился демон, неуязвимый на нашем плане. Именно он-то и убил горе-волшебника. Затем демон вернулся и забрал с собой его дочь.

Гаррик молча смотрел в глаза Теноктрис. Если старуха чувствует потребность что-то объяснить, что ж, он внимательно выслушает ее. Возможно, это действительно прибавит ему понимания и поможет справиться с предстоящей работой. Так или иначе, спорить с колдуньей означает лишь откладывать неизбежное.

Однако если б это зависело только от Гаррика, он отмел бы все ее доводы как несущественные. Юноша уже принял решение.

– В принципе, если я знаю имя демона, – продолжала Теноктрис, – то могу попасть на уровень, где он обитает. Бенлоу использовал грубую силу, и немалую, чтоб открыть эти врата. Мне бы не хватило энергии для подобного деяния, но я в состоянии открыть заново уже созданный проход. Если действовать быстро и грамотно.

Ее прутик потянулся к лужице крови, которая медленно растекалась по полу склепа. За те несколько секунд, которые прошли со времени их появления, слово «Стразедон» уже несколько расплылось, но все еще сохранялось, написанное рукой Бенлоу. Гаррик боялся прочесть его вслух, опасаясь вызвать непонятную и опасную сущность.

– Так вы говорите, – спросил он с содроганием, – что этот демон неуязвим?

Он сжал руки, чтобы остановить невольную дрожь нетерпения. Он сознавал, что должен бояться, но все чувства юноши сводились к неодолимому желанию действовать. Он ощущал потребность двигаться, что-то делать и так или иначе покончить этим с этим, даже если это будет означать его собственный конец.

– Здесь, у нас он неуязвим. На его собственном плане Стразедона можно убить, – произнесла Теноктрис, едва уловимо улыбаясь. Она давала понять, что на имени демона не лежит табу. – Но, Гаррик, тигра тоже можно убить в его джунглях… Однако это трудное и опасное дело. Не меньшая опасность связана со Стразедоном.

– Неважно, – покачал головой юноша. – И дело тут вовсе не в Лиане, госпожа. Поверьте, я сказал бы то же самое, если б на ее месте был сам Бенлоу. Я просто не могу уйти восвояси и оставить человеческую жизнь в руках чудовища, которое совершает…

Он мотнул подбородком в сторону трупа.

– …подобные вещи.

– Отлично, – кивнула Теноктрис. – Но я была обязана предупредить тебя.

Она попыталась вытащить атам из руки Бенлоу. Ей пришлось изрядно потрудиться, прежде чем кинжал выскользнул из окоченевших пальцев.

– Убери, пожалуйста, его с дороги, – решительно приказала она юноше. – Если нам посчастливится выжить, тогда мы сможем заняться останками.

Гаррик оттащил тело в дальний угол склепа. Теноктрис обмакнула атам в застывающую кровь и принялась тщательно обводить магические слова, написанные на полу Бенлоу.

– Хорошо, что ты умеешь читать на Старом Письме, – заметила она. – Для данного заклинания необходимы два голоса. Думаю, именно поэтому купец притащил сюда дочь. Если б он только знал, чем все закончится…

Она не договорила, да в этом и не было нужды – все и так ясно.

Гаррик гадал: необходимо ли использование крови для усиления магического заклинания или колдунья берет то, что лежит под рукой. Вообще-то в характере старухи присутствовал некий прагматизм, который коробил юного деревенского жителя.

Еще немного крови пошло в ход.

– Должно быть, Бенлоу самостоятельно изготовил кинжал, – пробормотала колдунья. – Удивительно, насколько для этого подходит железо. Оно является идеальным материалом, если вы обладаете силами связать его, как это сделал Бенлоу. Но в своем неведении он задействовал такой пучок энергии, что даже я не могу его распутать. Неудивительно, что это привело его на ошибочный план!

– Так вы не можете использовать его атам? – спросил Гаррик. Наблюдая за действиями колдуньи, он поймал себя на том, что судорожно сжимает челюсти. Юноша боялся невольно озвучить написанное заклинание с непредсказуемым эффектом.

– Ничего, я воспользуюсь моим прутиком, – бесстрастным тоном отозвалась колдунья. – Безопаснее всего нейтральный атам. Здесь сконцентрированы такие силы, что только сумасшедший или безрассудный невежда выбрал бы инструмент, действующий как усилитель.

Склонившись, она нарисовала на полу два концентрических круга, составленных из слов на Старом Языке. Причем расположила их между собой и тем местом, где стоял Гаррик. Указав на них острием атама Бенлоу, уточнила:

– Ты можешь прочесть это?

– Да, госпожа, – кивнул Гаррик.

– Хорошо.

Теноктрис не без труда поднялась и проинструктировала юношу:

– Пока я стою во внешнем круге, я буду читать слова сама. Как только я перейду во внутренний – читай заклинание вместе со мной. Придерживайся того ритма, который я задам изначально. Понятно?

– Да, госпожа, – повторил Гаррик. Он изготовился и слегка подобрался, будто собирался нырнуть с высокого утеса.

– Когда портал откроется, мы шагнем туда вместе, – пояснила колдунья. – И не медли. Ты все понял?

– Да, госпожа. – Она не оставляла Гаррику выбора. Будь что будет!

– Ну что ж, – слегка улыбнулась Теноктрис. – Я начинаю. Касаясь веточкой поочередно написанных символов, она принялась читать заклинание:

– Аноч аи акраммачамари…

Голос ее был звонким и неумолимым, как звук топора трудолюбивого лесоруба.

– Лампсуэр ламиир ламхоре…

Колдунья перешла во внутренний круг. Подхватывая заданный ритм, Гаррик присоединил свой голос к пению Теноктрис. Мао барбатиаот абланатаналба!

В воздухе появился луч красного света – больше всего он напоминал железо в кузне. Женщина протянула руку и крепко взяла Гаррика за правое запястье.

– Гаррик… – голос Лианы донесся, казалось, с другого конца вселенной.

Рука об руку Гаррик и старая колдунья шагнули прямо в красный луч.

23

Илна увидела толпу на улице перед «Красным Быком». Что-то случилось, и это что-то напрямую касалось Гаррика. Девушка почувствовала, как ослабели у нее ноги, она споткнулась – впервые с тех пор, как вышла из «Приюта Капитана».

Она покончила со своими обязанностями в гостинице, касающимися комнаты и кухни: все цыплята умерщвлены, ощипаны и подготовлены для завтрашнего обеда. Повар был приятно удивлен скоростью и качеством ее работы, хотя сама Илна пожурила себя за несколько пропущенных в спешке перышек.

Хотя никто больше не имел претензий к девушке, для Илны ос-Кенсет это было неважно. Довольно и того, что она сама знала.

Она, конечно, предпочла бы отправиться в «Красный Бык» вместе с Гарриком и Теноктрис. Но те, будучи в неведении о ее намерениях, вышли незадолго до того, как девушка справилась с работой. Если б она попросила, друзья, конечно, подождали бы ее, но не в характере Илны было чувствовать себя обязанной даже самым близким людям. Поэтому она вышла попозже, без фонаря и провожатых. Сплетение узких улочек любому другому показалось бы в таких условиях непроходимым лабиринтом, но память Илны была натренирована воссозданием сложнейших узоров на ткацком станке.

Для потрошения цыплят девушка пользовалась собственным ножом с костяной ручкой, чье стальное лезвие истончилось за долгие годы службы. Перед выходом из гостиницы «Приют Капитана» Илна, чтоб заточить его, провела пару раз ножом по мягкой известняковой притолоке кухни.

Сейчас она решительно протолкалась через толпу. Люди смотрели в сторону кладбища и возбужденно переговаривались между собой. Некоторые, что посмелее, даже взобрались на кладбищенскую стену, хотя предусмотрительно сохраняли пути к отступлению. Ничего не говорило о том, что Гаррику нужна помощь…

И все же Илна знала, чувствовала, что это так.

Охранники Бенлоу стояли подле стены и тихо обменивались тревожными замечаниями. Похолодевшая Илна подошла к одному из них.

– Мастер Ральд, – обратилась она, – а где Гаррик?

Мужчина инстинктивно потянулся к мечу, которого почему-то не оказалось на месте, и лишь потом оглянулся, чтоб посмотреть, идо его окликает. Наверное, его напугал не слишком ласковый тон девушки, но, видят боги, ей сейчас было не до вежливости.

– Простите меня, госпожа, – пробормотал Ральд в смущении.

За время совместного пути стражники успели узнать и зауважать Илну. Он мотнул головой в сторону освещенных луной склепов. – Они со старой госпожой там. И Бенлоу с дочерью, я полагаю.

– В таком случае почему вы здесь? – резко спросила девушка. – Что случилось?

Ее подмывало прямо сейчас перебраться через стену, но прежде следовало разузнать все, что можно, здесь. Илна привыкла обдумывать будущий узор еще до того, как нарезать нити. Тот, кто решал все на ходу, по ее мнению, был плохим мастером.

– Вскорости после того, как ваш друг перебрался через стену, там возник свет… ну, вроде вспышки, – рассказывал Ральд. – Но это была не молния. И он выглядел таким… таким красным, как…

Красным, как кровь.

Хотя охраннику удавалось сохранять невозмутимый тон, на перекошенном лице было написано крайнее смущение. Даже без холодного негодования Илны парень наверняка знал, что следовало презреть хозяйский приказ и последовать за ним на кладбище. Однако если твой хозяин колдун, то чтобы его ослушаться, требуется побольше мужества, чем встретиться лицом к лицу с вооруженным противником…

– Мы слышали какие-то вопли, – вмешался второй охранник, избегая взгляда девушки. – Возможно, это был кто-то из них. И еще – очень громкие голоса.

– Кто-нибудь сходил посмотреть, что произошло? – спросила Илна. – Кроме Гаррика, я имею в виду.

Второй охранник повернулся и встретил ее холодный взгляд.

– Нет, – сказал он. – Таких дураков не нашлось. Может, при дневном свете кто-то и решится, но это точно буду не я. И оттуда никто не выходил.

– Ну что ж, настало время хоть кому-то показать себя мужчиной, – презрительно бросила девушка. Она схватилась обеими руками за стену и поставила правую ступню в щель между вторым и третьим рядом кирпичей.

Кто-то из стражников, возможно, Ральд, пытался помочь ей но девушка в ярости пнула его ногой. Подтягиваясь и нащупывая босыми ногами выемки на стене, она достигла вершины, а затем и вовсе исчезла за кирпичной кладкой. За ее спиной раздавался взволнованный гул. Те, что стояли поближе, пересказывали происходящее задним рядам. Тем не менее никто не последовал за девушкой. Отойдя на тридцать шагов, она почти перестала их слышать – голоса зрителей слились с жужжанием насекомых и криками ночных птиц.

Илна шла, следуя невидимой тропинке. Если б ее спросили, она не смогла бы ни описать ее, ни объяснить. Тем не менее она ни минуты не сомневалась. Увы, света ее вера не прибавляла. Поэтому девушка то и дело спотыкалась и проваливалась в разрытые могилы, но продолжала идти, не останавливаясь. Камни никогда не были ей друзьями, но и помешать они не смогут.

В некий момент Илне показалось, что она слышит какие-то звуки. Девушка остановилась, прислушиваясь. Это были не голоса, во всяком случае, не человеческие голоса… Больше всего этот пульсирующий ритм напоминал звук прибоя в гулкой пещере.

Девушка шагнула под ветви кедра, и тут же послышалось хлопанье крыльев. Илна в страхе присела. Но затем сообразила, что это всего-навсего голуби, потревоженные ее появлением.

Ее кухонный нож хранился в футляре из бедренной овечьей кости, который она засунула за пояс. Однако больше, чем нож, ее успокаивала веревка на поясе. Это был недоуздок, который она подобрала в Строме. Она не могла придумать ему никакого особого применения, кроме как держать в руках перед собой… Но почему-то это успокаивало Илну.

Она приблизилась к двум склепам контрастного цвета. На одном из них – том, что справа, виднелись свежие цветы – напоминание о недавних похоронах. Дверь второго, более темного, склепа была полуоткрыта. Из-за нее пробивался свет свечи и слышались приглушенные голоса.

Илна шагнула ко входу. Свет бился и пульсировал, подобно сердцу вулкана. Девушка толкнула дверь и успела увидеть силуэты Гаррика и Теноктрис на фоне ослепительно-красного луча. Бенлоу лежал на полу мертвый, Лиана исчезла.

Взявшись за руки, Гаррик с колдуньей шагнули в горящие ворота, которые постепенно начали съеживаться и меркнуть.

Должно быть, они отправились вслед за Лианой. Гаррик пошел за Лианой!

«Она не получит его», – сказала себе Илна и прыгнула в эту адскую дверь, за которой скрылись ее друзья.

24

Невысокие волны набегали на берег и скользили по пологой отмели, пенясь на неровностях ландшафта.

– Внешнее Море всегда такое спокойное? – спросила Шарина.

На гребне одной из таких волн их челнок въехал на берег и застыл, как прибрежный валун. Ноннус обмотал швартовы вокруг двух кольев, вбитых в скалу. Четверка не очень сильных людей вряд ли смогла бы втащить тяжелый челнок на безопасное расстояние на берег. Поэтому приходилось придумывать другие способы обезопаситься от нежеланного вмешательства ночного отлива.

Пыхтя от напряжения, отшельник ответил на вопрос девушки:

– До сегодняшнего дня, дитя мое, я никогда не видел его таким тихим. Вообще нынешнее путешествие открыло мне много нового.

Азера и Медер тем временем перетаскивали свои личные вещи подальше от воды – вверх по берегу, где они решили разбить лагерь. Остров представлял собой сплошную скалу, около полумили в диаметре и всего пятьдесят футов над уровнем моря в своей верхней точке. Путешественники пока не успели его исследовать, но Шарина слабо верила, что им удастся найти здесь источник свежей воды. Прибрежные скалы были обильно облеплены усоногим рачком и различными водорослями – видать, волны постоянно омывали здешние берега, обеспечивая процветание морской флоре и фауне.

Но это было и все: ни кустов, ни деревьев, ни тем более сухопутных животных на острове не наблюдалось. Даже насекомые, казалось, отсутствовали. Правда, во влажных ложбинках ползали крабы, угрожающе щелкая клешнями при виде людей.

Их ярость мало впечатлила Шарину – они всегда стараются напугать, – скорее напомнила вечно недовольную и брюзжащую мать, оставшуюся в далекой Барке. Этим злюкам предстояло внести разнообразие в рыбно-крупяное меню путешественников.

– Ты имеешь представление, где мы находимся, Ноннус? – спросила девушка, невольно понизив голос. Напрасная предосторожность: аристократы находились достаточно далеко. Ей пришлось бы сильно повысить голос, чтоб докричаться до них.

Отшельник со вздохом покачал головой.

– Такого мне не приходилось раньше видеть, – признался он. – Сплошная скала, но не вулканического происхождения. И невероятная глубина моря, в некоторых местах до тысячи фатомов5656
  Фатом – морская сажень – единица длины в английской системе мер, равная 6 англ. футам или 1, 83 м.


[Закрыть], а кое-где – и еще глубже.

– Но мы, по крайней мере, на том свете, где жили прежде? – допытывалась Шарина. Она с опаской вспоминала Тегму и небо, которое распахнулось над головой сразу за рифами.

– О да, – рассмеялся отшельник. – Течения нормальные, вода на вкус такая же, как всегда. Солнце встает там, где полагается, и даже чайки нисколько не изменились с тех пор, как таскали мой улов во времена давних морских путешествий. Единственная неправильность – это остров, появившийся там, где ему не полагалось существовать.

Скала была гладкой и скользкой на ощупь, как галька, обкатанная за тысячелетия приливов и отливов. Единственной отличительной особенностью местного ландшафта являлись широкие впадины и лощинки в несколько футов глубиной, которые мозаичной сеткой покрывали куполообразную поверхность острова. На этой части побережья Шарина не видела привычной гальки. Такое впечатление, что под ногами была единая рыже-коричневая масса.

– Здесь все такое древнее, – тихо сказала она. И действительно, груз минувших тысячелетий ощутимо давил ей на плечи. В Тегме чувствовалось нечто чуждое, этот же остров был просто старый.

– Да, – откликнулся Ноннус. – Но старился он не здесь. Особо сильная волна снова захлестнула берег, замочив ступни Шарины до самых щиколоток, брызги долетали аж до колен. Та же самая волна, ударив в челнок, заставила его дрожать, но киль прочно стоял на земле.

– И мы с тобой, дитя, не собираемся стариться здесь, – объявил отшельник. – Я вовсе не против снова почувствовать твердую почву под ногами, но если ветер сохранится, на рассвете мы отплываем.

Он посмотрел в море, затем, поднеся ладонь козырьком к глазам, оглядел вершину острова, возвышавшуюся на востоке. Азера со своим соратником, похоже, решили добраться до самого верха. Они карабкались, периодически оскальзываясь на гладкой скале и мокрых водорослях. Иногда попадались особо глубокие трещины, где стояла морская вода.

– Я поищу плавник, – предложила девушка. – Будет совсем неплохо погреться у костра.

– Да… – медленно кивнул Ноннус. Так соглашаются, когда не ждут успеха мероприятия, но и особого вреда от него не видят. – А я исследую водоросли, думаю, кое-какие из них съедобны.

Он снова бросил взгляд на вершину холма – с мрачной усмешкой, к которой Шарина за время путешествия успела уже привыкнуть.

– Скорее всего, их вкус не понравится нашим товарищам, но есть придется, если они хотят сохранить свои зубы во рту, а не на платочке.

Он посмотрел на девушку и добавил:

– А еще я хочу построить маленький алтарь, чтоб вознести благодарность Госпоже за наше спасение.

– Ноннус, – окликнула его Шарина, – а где мы с тобой расположимся?

– А вот, сразу за линией прибоя, – ответил тот, кивнув в сторону пустынного берега. – Думаю, пятидесяти футов будет достаточно. Вообще-то я закрепил швартовы достаточно надежно, но наша лодка весит тонны, а море не лишено чувства юмора. В особенности это море…

И он погладил большим пальцем ноги гладкий камень.

Опустившись на корточки, Шарина принялась за поиски топлива для костра. Еще подплывая к острову, она обратила внимание на отсутствие плавника или другого привычного мусора на берегу. Но ведь могла же какая-нибудь ветка или кусок ствола заваляться в одной из ложбинок. Кроме того, ей было просто приятно снова побродить по твердой земле после долгих дней в плавании.

– Дитя мое! – послышался голос Ноннуса.

Девушка обернулась.

– Прошу тебя, будь осторожна, – сказал старик. – Думаю, на рассвете мы покинем остров, независимо от ветра. Здешняя земля не принадлежит нам. А мы ей…

Они обменялись улыбками, но отшельник при этом не снимал ладони с рукоятки своего пьюльского ножа. Так же, как Шарина не выпускала из рук топорика, который подобрала на Тегме.