Текст книги "Призраки, которые ждали"

Автор книги: Дэннис Хэмли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Дэннис Хэмли
Призраки, которые ждали

Пролог

Каким образом можно понять, что в доме живут привидения? Кому-то для этого хватит одних лишь ощущений, кому-то нужно что-то еще. Может быть, услышать неясные голоса, а может быть, увидеть движущиеся тени.

Вероятно, некоторые знают даже больше, и у них есть на это право.

Давайте посмотрим, что происходит в Дайсон-коттедже.

***

Старый дом уже давно пустует. Позади него простирается темный, таинственный лес, который после заката заполняется голосами ночных существ. Спереди находится широкое поле, где пасется скотина. Через поломанные ворота от коттеджа ведет к городу, до которого полтора километра езды, узкая ухабистая дорога.

Сквозь выбитые окна и дыры в крыше свищет ветер и заливает дождь. Из-за них в доме царит постоянный запах сырости и гниения. Но кто-то сказал, что здесь хозяйничают не только дождь и ветер, что с заходом солнца сюда проникают порождения ночи.

Все остальные зашикали, а потом ответили:

– Если даже так и было прежде, то отныне больше не будет.

Но что, если они ошиблись? По старой шаткой лестнице ходят невидимые и неощутимые духи – проклятие старого дома. Бегают по холодному каменному полу. Парят над заброшенным садом, где остались лишь одичавшие кусты черной смородины и крыжовника. Никто не слышит их долгий, бесконечный разговор. За прошедшие десятилетия многие пытались поселиться в этом доме, но вскоре сталкивались с духами. Их присутствие ощущалось и в спальнях, и в столовой. Люди понимали, что они ведут безмолвную беседу. Слышали низкие звуки, которые не могли производить ни мыши, ни птицы. По временам раздавался шепот, в котором звучали дикая ярость и жестокость. А порою в шуме дождя слышался плач, указывавший на глубокую тайну, которую люди даже не могли себе представить.

И все, кто надеялся надолго обосноваться в коттедже, покидали его в самом скором времени. Они объясняли своим знакомым в городе, что, мол, им наскучила сельская жизнь. А разговор призраков все продолжается и продолжается.

– Когда же они меня увидят? Когда я смогу рассказать им?..

– Никогда. Ни единая живая душа не узнает о том, что здесь произошло. Тайна этого дома сохранится навеки.

– Но так не должно быть. Разве так можно? Зло всегда нужно выводить на чистую воду.

– Да забудь ты о проповедях святых отцов! Ты ни с кем не сможешь поговорить потому, что им на тебя наплевать.

– Но они узнают. Должны узнать.

– Теперь до тебя никому нет дела. И ни до кого нет. Так было всегда и пребудет вовеки.

– Нет. Рано или поздно появится тот, кто не окажется ко всему равнодушен. Иначе невозможно.

– Никогда.

– А все же я буду ждать. Зло должно получить по заслугам, должно заплатить по счетам.

– Никогда.

– Это не так. Когда-нибудь здесь появится тот, кто услышит мой зов. И тогда я смогу покинуть этот дом.

– Никто не придет. Никогда.

– Но я буду ждать. И наступит день…

Призраки все кружат по дому и зовут людей. Но до сих пор не появился никто, способный увидеть их и заговорить с ними. И без того робкий голос надежды становится все слабее, а мощный голос жестокости делается громче. Так было и тогда, когда ати двое жили в мире людей и вещей.

Глава 1

Проживая в одном из новых домов, Рози, Уильям и Луиза были счастливы. Им нравился родной город и школа, в которой они учились. У них были хорошие друзья.

Но с некоторых пор что-то не заладилось…

Их отец работал инженером на крупном предприятии. Всем было известно, что там что-то не так – приказы выполнялись спустя рукава, рабочий день сократился. По городу поползли слухи о том, что подобное не может долго продолжаться и предприятие скоро развалится. Об этом только и твердили в школе, ведь родители большинства учеников работали там же. Все жили в тяжком напряжении.

Все, кроме мамы с папой. Рози была старшим ребенком в семье, и она замечала: родители как будто радуются дурным новостям с предприятия. Но дети знали, что пока они были в школе, папа иногда брал отгулы.

– Разве не глупо притворяться, когда мы каждую минуту можем пойти по миру? – сказал как-то Уильям. – Папа пытается нас уверить, будто ему вовсе не нужна работа.

Рози мысленно согласилась с братом и ответила:

– Знаешь, по-моему, ему больше не нравится работать там.

Уильям и Луиза понимали, что она права. Атмосфера в городке настолько накалилась, что жить в нем стало невыносимо.

– А что он делает во время этих отгулов? – спросила Луиза.

– Гуляет, – ответил Уильям.

– Где? – спросила Рози.

Этого никто не знал. В один из таких дней Уильям, вернувшись из школы, заметил, что папина машина вся в грязи.

– Значит, он ездил по размытой дороге, – сказал мальчик. – Куда-нибудь в лагерь или на ферму.

– Может быть, расспросим его самого? – предложила Луиза.

Но Рози чувствовала: делать этого не стоит. Ведь ясно, что родители заботятся о будущем. Поэтому они могут до поры до времени держать свои планы в тайне.

* * *

Но все выяснилось уже на следующий день.

После того как дети вернулись из школы, вся семья села обедать. Папа откашлялся и сказал:

– Мы должны сообщить вам две новости. Повисло напряженное ожидание.

– Во-первых, меня уволили по сокращению штатов, – произнес он.

– Что это значит? – спросила Луиза.

– Это значит, что предприятие уменьшается.

Рози и так прекрасно понимала, что означают эти слова. И, несмотря на папин беспечный тон, ничего хорошего в них не было.

– И меня освободили, – продолжал отец.

Рози неожиданно представила, что он попал ногой в капкан, но чьи-то заботливые руки разжимают его, поэтому можно снова бежать туда, где свет и тепло.

– Короче, тебя вышибли, – подытожил Уильям.

– Да, – ответил папа.

Воцарилась тишина. «Какой ужас, – думала Рози. – Что же нам теперь делать?»

Но почему родители преспокойно сидят за столом и широко улыбаются?

– Такое со всеми случается. В наши дни не увольняют лишь покойников.

– Но это же настоящая катастрофа… – начала Рози.

– Могло быть намного хуже, – возразила мама. – Папе должны выплатить неплохое пособие. Конечно, это не состояние, но его хватит на то, чтобы осуществить задуманное.

– И если бы ничего не случилось, – сказал папа, – мы не могли бы сообщить вам вторую новость.

Что же еще могло случиться? Неужели беда не приходит одна?

– Не знаю, понравится ли она вам, – произнес он.

– Мы уезжаем отсюда, – объявила мама. И снова повисла тишина. Папа был прав – сперва детям это действительно не понравилось.

– Но ведь здесь живут все мои друзья, – нарушила молчание Луиза.

Уильям ничего не сказал, но его рот сердито скривился.

Рози тоже почувствовала неожиданную ярость. Ей так нравилось в этой школе и совсем не хотелось менять ее. Еще неизвестно, как отнесутся к ней на новом месте. Сердце бешено заколотилось.

– Все будет хорошо, – произнес папа, но теперь его голос звучал совсем не так уверенно, как несколько минут назад.

– И куда же мы переедем? – спросил Уильям.

– В деревню. То есть в старый дом, стоящий на отшибе, – ответила мама.

Дети переглянулись. Ну конечно, поэтому машина вчера и была в грязи. Но почему родители даже не посоветовались с ними? Напряжение стало ощущаться еще сильнее.

– Но вы, наверное, еще не купили его? – осведомилась Рози с надеждой.

– Мы купим его на мое пособие, – сказал папа. – Он невероятно дешевый, потому что требует основательного ремонта и находится довольно далеко от города. Думаю, агентство по продаже недвижимости с радостью избавится от него.

«Ну вот, все хуже и хуже», – подумала Рози.

– В общем, мы поселимся в этом доме, займемся огородом и будем искать новую работу, – продолжал отец.

После недолгого молчания Уильям подытожил:

– Просто ужас какой-то. Мне не хочется туда ехать.

Девочки промолчали, хотя в душе были согласны с ним.

– По-моему, нам выбирать не приходится, – сказал папа. – Мне не найти другую работу в городе. Мама еще может взять что-нибудь на дом, а я нет. Мы не сможем платить за нынешнее жилье, если у меня не будет хорошей зарплаты, и нас выгонят на улицу. Поэтому нужно предпринять хоть что-то. Ну что, теперь согласны?

Дети молчали. Они понимали его правоту, но никак не хотели соглашаться.

– А где это? – спросила Рози.

– В шестидесяти километрах отсюда, – ответила мама. – В окрестностях красивого старинного городка Грейт-Марстон. У нашей будущей усадьбы есть даже собственное название – Дайсон-коттедж.

– Как жаль, что Дайсоны оттуда уехали, – пробурчал Уильям.

– Не валяй дурака! – прикрикнула мама. – Мы должны поддерживать друг друга. Разве папа нарочно бросил работу?

– Стоит вам только увидеть этот дом, как вы тут же измените свое мнение, – сказал отец.

Рози огляделась по сторонам. Луиза, опустив голову, уставилась в тарелку, хотя перед этим отодвинула ее. Уильям молча принялся за еду с таким видом, будто курятина с цветной капустой и картошкой были тюремной баландой.

Глава 2

Уильяму еще не исполнилось десяти лет. Он был коренастым и обладал красивыми волосами. Все говорили, что мальчик пошел в маму. В эту ночь, лежа в постели, Рози думала о нем. Переезд наверняка дастся брату очень тяжело. Друзья, футбол, компьютерные игры – все это останется здесь, вдали от нового жилища.

Луизе было всего семь. Она пошла в папу – каштановые волосы, серые глаза. По прошествии первого шока для нее все будет значительно проще, чем для Уильяма. Но неизвестно, как она воспримет большой ремонт, который им предстоит на новом месте.

А как сама Рози относилась к переезду? Она знала, что это вынужденная мера. Родители постоянно просматривали объявления, висевшие на заборах. И хорошая жизнь кончилась задолго до сегодняшнего дня. Семьи многих ее школьных товарищей также переживали не лучшие времена. Но неужели это выход из положения?

Еще неизвестно, насколько сохранился Дайсон-коттедж. У папы были золотые руки, и он сам занимался в доме мелким ремонтом. Мог и заштопать крышу, и починить водопровод. С электропроводкой справлялся в два счета. Но капитальный ремонт старой развалины – это совсем другое дело. Может быть, им даже всем вместе не осилить.

В отличие от Уильяма и Луизы, засыпая в эту ночь, Рози не сожалела о том, что придется оставить, а переживала о том, что их ожидает впереди.

Самой Рози было уже двенадцать, и она сильно вытянулась. Ее волосы были темными, а глаза почти что черными. И она совсем не походила на родителей. Почему? Да потому, что была приемным ребенком. Девочка знала об этом с самого раннего детства и никогда не забывала. Дело в том, что папа с мамой прожили вместе целых семь лет, а детей так и не нажили. Тогда они обратились в агентство по усыновлению и вскоре получили трехмесячную Рози. Она не знала, кем были ее настоящие родители.

Впрочем, это было не важно – девочка нашла маму с папой, и они нашли себе дочку. Вместе с ними Рози сказала первые слова, начала ходить и воспринимала их как свою настоящую семью, хотя позже у них появились собственные дети. Сперва Уильям, потом Луиза. И всех стали растить вместе – двоих родных детей и одну приемную дочку. Но Рози любили не меньше, чем остальных. Она выделялась лишь тем, что была старшей.

И даже засыпая в эту ночь, девочка думала о том, что нужно заботиться о братишке и сестренке.

***

Но переезд состоялся лишь через два месяца. Папа все никак не мог разобраться с предприятием и получить свое пособие. К тому же, поскольку в Дайсон-коттедже уже много лет никто не жил, пришлось улаживать кучу формальностей. Кроме того, нужно было продать свой прежний дом. Родители опасались, что сделать это будет труднее всего, но им повезло. Покупатели нашлись сразу же и согласились на предложенную цену. Все утряслось через два дня после начала летних каникул.

Дети впервые увидели Дайсон-коттедж только в день переезда. Уильям и Луиза не захотели побывать там заранее, и Рози сказала маме, что не стоит их заставлять.

– Пожалуй, ты права, – ответила та. – Им будет тяжело расставаться с друзьями. Они еще слишком чувствительны. Между нами говоря, если дети увидят дом раньше времени, то ни за что не захотят туда переселяться.

От этих слов Рози еще сильнее разволновалась и не могла заснуть всю ночь.

* * *

Из-за предстоящего ремонта вещи отвезли не в Дайсон-коттедж, а на склад. Все, что было нужно на первых порах – надувные матрасы, спальные мешки, баллоны с газом, плита и керосиновые лампы, – поместилось в прицепе.

И вот наконец папа завел мотор, и они тронулись в путь. Рози смотрела на все уменьшавшийся дом, в котором прошла вся ее жизнь. По лицу Луизы бежали слезы, а Уильям изо всех сил пытался сдержать их.

Всю дорогу ехали молча. Вокруг потянулись старинные улочки Грейт-Марстона, но никто не подумал восхищаться чудесными видами. Молчание сохранялось и тогда, когда папа затормозил у агентства по продаже недвижимости, чтобы получить ключи от нового жилища. После того как они покинули город и съехали с шоссе на разбитую проселочную дорогу, напряжение еще больше усилилось. И вот папа остановил машину. Мама вылезла и открыла старые покосившиеся ворота. Машина поехала через поле, напоминавшее дикую прерию, и атмосфера накалилась до предела.

Дорога пошла немного в гору. Впереди показались темные деревья.

– Это Марстонский лес, – объяснил папа. – Он тянется на много километров. Посреди него находится Марстонское озеро.

И это были первые слова, сказанные за все путешествие, которое уже близилось к концу.

– А вот и Дайсон-коттедж, – объявил отец.

Они увидели небольшой кирпичный дом. Он был квадратным, входная дверь находилась посередине. По бокам от нее виднелись два маленьких окна со множеством перегородок. Точно такие же были и на втором этаже. Вблизи стало видно, что некоторые стекла разбиты. Одно окно осталось открытым. Кое-где между кирпичами образовались щели. У двери рос колючий шиповник. На крыше не хватало черепицы, а труба развалилась. Сад, видневшийся за поломанным забором, был давно заброшен.

Солнце уже начало садиться, и повеяло прохладой. Мама с папой вышли из машины и открыли дверцы. Внезапный холод совсем не обрадовал детей. Напряжение все росло.

Наконец Уильям сказал:

– Как здесь сыро!

Луиза опустила лицо и снова разревелась. Родители беспомощно переглянулись.

– Когда-нибудь мы приведем все в порядок, – произнесла мама слабым голосом. – Только нужно как следует потрудиться.

– Но если мы не настроимся на рабочий лад, то нам ничего не сделать! – добавил папа.

– Ну, что скажешь, Рози? – спросила мама.

Но девочка не ответила и указала на какую-то надпись, выбитую на камне над дверью.

– Что это? – осведомилась она и прочла:

– «Г.Д. 1880».

– Это инициалы первого владельца и год постройки, – ответил папа.

– «Д» означает «Дайсон», – сказала мама.

– А что значит «Г»? – спросил Уильям.

– Может, «гараж»?

– Какие тебе гаражи в 1880 году? – улыбнулась мама.

Рози промолчала. Она окинула взглядом дверь и окна, напоминавшие полуслепые глаза, будто пытаясь прочесть выражение на лице-фасаде старого дома.

«Итак, мы переезжаем сюда, – хотелось сказать ей. – Этот дом будто бы ждал меня».

Но никто не поймет этих слов. Она покачала головой, отгоняя свои мысли.

– Вы правы, – произнесла Рози вслух. – Мы сможем привести этот дом в нормальный вид.

Луиза неожиданно схватила маму за руку и воскликнула:

– Мамочка, я боюсь!

Глава 3

Папа повернул ключ в замке. Стал виден длинный темный коридор, по обеим сторонам которого тянулись двери. На стенах трепыхались обрывки обоев, когда-то разноцветных, а теперь коричневых. Уильям щелкнул старым выключателем, но ничего не произошло.

– Еще не дали ток, – сказал папа. Войдя, они почувствовали сильный запах

плесени. От этого стало еще тоскливее.

– Неужели нам придется жить в таком месте? – пробурчал Уильям.

– Но этот дом не такой плохой, как кажется с первого взгляда, – возразил папа, и по голосу стало ясно, что он задерживает дыхание. – Нужно только все вымыть, вычистить и заделать дыры в крыше.

Мальчик начал подниматься по лестнице, но отец остановил его:

– Постой. Ступени, должно быть, прогнили. Я сам проверю их, а уж потом позволю ходить вам. А пока обоснуемся на первом этаже.

Рози подумала, что братишка уставился на верхнюю площадку так, будто там замаячил Святой Грааль. Она тут же представила, как он кинется по лестнице и тут же полетит вниз, или же его нога застрянет между провалившимися досками. «Даже не думай, – стала она внушать ему. – Здесь все слишком ветхое».

– Давайте разгружать прицеп, – предложила мама поспешно. – Нам нужно и поесть, и согреться, и зажечь лампы.

– А мне нужны инструменты, – добавил папа. – Особенно молоток.

Мальчик с сожалением отошел от лестницы.

Они пробыли в доме всего несколько минут, а выйдя на улицу, будто бы вырвались из тюрьмы на волю. Но через несколько секунд это ощущение прошло. Когда вытащили из прицепа спальные мешки, надувные матрасы, складные стулья и столик, электрические фонарики, две керосиновые лампы и переносную плиту, стало казаться, что семья просто выбралась в очередной поход. Папа к тому же прихватил с собою объемистый металлический чемоданчик с инструментами.

– Вода должна быть включена, – сказал он. – Я договаривался с водопроводной компанией. Нужно пойти проверить.

Через несколько минут папа отыскал ванную и попытался отвернуть кран, находившийся над эмалированной раковиной. Тот не поддавался. Тогда он стукнул по нему молотком и снова повернул. Из крана с шумом ударила струя коричневой воды.

– Какая гадость, – поморщилась Луиза.

– Она скоро стечет, – ответил папа и сильнее отвернул кран. Вода неожиданно стала чистой.

– Вот видите. Так мы и все остальное скоро исправим.

«Это еще неизвестно», – подумала Рози, оглядываясь по сторонам.

– А свет ты тоже можешь включить? – спросил Уильям.

– Свет, наверное, не могу. Проводка давно сгнила. Придется прокладывать ее заново. Поставлю новый распределительный щиток, такой, что не подведет. Но вам придется подождать.

– Без телевизора? – захныкала Луиза.

– И без компьютера? – подключился Уильям.

– Мы же вас предупреждали, – ответила мама.

– Я постараюсь сделать все как можно быстрее, – заверил папа.

Луиза промолчала, переваривая ужасную новость.

– Зато у нас есть транзисторный приемник, – сказал папа. – И потом, Луиза, разве ты не взяла свой кассетник?

Вскоре они установили плиту и вскипятили чайник. Заварили чай и приготовили походную еду. Настроение немного поднялось.

Рози, сидевшая рядом с сестренкой, неожиданно вспомнила ее недавние слова и прошептала ей на ухо:

– Ты больше не боишься?

– Кажется, здесь мне всегда будет страшно, – ответила та.

Рози вздрогнула. «Мне не страшно, – сказала она себе. – Ведь это мой дом, и мы будем здесь жить».

Она снова почувствовала, что дом будто бы зовет ее. С чего бы это?

***

В задней части дома располагалась тесная сырая ванная и туалет, куда Луиза наотрез отказалась заходить. В проходе между входом в дом и посудомоечной были две двери, которые вели в одинаковые квадратные комнаты с маленькими окнами, смотревшим на фасад и пропускавшими совсем мало света. Наверное, одна из них была столовой, а другая гостиной.

– А наверху такие же комнаты? – спросила она у папы.

– Нет, – ответил он. – Лестница ведет в заднюю часть дома. Там две большие спальни с окнами на фасаде и еще одна комнатка, совсем маленькая, словно чулан. Она находится над посудомоечной.

Лицо девочки сразу сделалось кислым. Она поняла, что у нее не будет отдельной комнаты.

– Я собираюсь разделить одну из спален надвое, – сказал папа. – Сложу стену и поставлю дверь. А еще прорублю окно в боковой стене. Я вообще собираюсь расширить все окна.

– А где мы будем спать сейчас? – спросил Уильям.

– Мы с мамой – в правой комнате, – ответил папа. – А вы в левой.

Стемнело, и все боялись даже выглянуть в сад. Ведь совсем рядом был Марстонский лес – много километров качающихся стволов, дрожащих ветвей и ведущих в никуда тропинок. Там обитали незнакомые существа, а в самом центре лежало темное и молчаливое озеро.

Мама зажгла лампы и сказала:

– Пора укладываться. Лучше завтра встать пораньше и, не мешкая, приняться за работу. Может быть, успеем привести дом в порядок.

Дети втащили в отведенную им комнату свои надувные матрасы и спальные мешки. Когда они остались одни, им стало еще тоскливее. Каменный пол сильно холодил ноги. Проходя мимо соседней двери, Рози заметила, что родители безмолвно глядят друг на друга, а их глаза говорят: «Правильно ли мы поступаем?»

– В конце концов, все будет нормально, – пробормотала Рози, возвращаясь к себе.

– Как же, – проворчал Уильям, накачивая матрас. – Я ненавижу этот дом. И всегда буду ненавидеть. – Он долго искал нужные слова, и потом сказал: – Я ему не нравлюсь.

– Ты хотел сказать, что тебе здесь не нравится? – спросила Рози.

– Нет. – Он обернулся к ней. – Я ему не нравлюсь. Разве ты не чувствуешь? Мы все ему не нравимся.

– Я боюсь, – снова произнесла Луиза тоненьким голоском.

– По-моему, он не хочет, чтобы мы были здесь, – продолжал Уильям.

– Не понимаю, о чем ты, – ответила Рози.

– Я почувствовал это сразу же, как только вошел сюда. Фасад дома напоминает лицо. Очень глупое лицо.

Рози вспомнила, что тоже это заметила.

– И знаешь, что оно говорит? «Уходите!» Я бы с радостью ушел. А теперь, когда мы внутри, мне кажется, что я не могу войти ни в одну комнату. Они не для меня. Они хотят, чтобы я остался снаружи. Поэтому я и хотел подняться наверх. Им не следовало меня останавливать.

Рози поняла, что под словом «им» подразумеваются родители.

– Неужели ты этого не чувствуешь? – настаивал мальчик.

– У тебя такое ощущение оттого, что дом старый и заброшенный и потому, что нам пришлось оставить свой прежний дом, – ответила Рози.

– Нет. Тут что-то еще. – Он замолчал на мгновение, потом заговорил другим тоном: – Послушай, мне прекрасно известно, почему папа с мамой решили забраться в такую дыру. Мне это совсем не нравится, но я понимаю, что так должно было случиться. И раз уж мы перебрались сюда, я хочу помочь обустраиваться. Я осматриваюсь, пытаясь представить, как здорово здесь будет, но не могу. Потому что дом меня выгоняет.

Он закончил накачивать матрас и расстелил спальный мешок.

Рози собиралась сказать, что у нее совсем другие ощущения, но сдержалась. Не объяснишь же ему, что она, напротив, чувствует потребность остаться здесь. Брат разозлится, а этого ей совсем не хотелось.