Текст книги "Распятое сердце"

Автор книги: Дениз Робинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

В первые два месяца после свадьбы сердце Андры разрывалось. Она старалась казаться веселой, исполняла все желания Тревора. И потому привычно улыбнулась, поворачиваясь к Тревору, которого ввез в комнату слуга-африканец. Равнодушно смотрела она на свежевыбритого человека с причесанными темными волосами, ухоженными руками и любимой сигарой во рту.

Он все еще был красив. Тот же романтический Тревор, вокруг инвалидного кресла которого крутились кейптаунские девушки, готовые пофлиртовать и польстить ему.

– Правда, он прекрасен, миссис Гудвин?

– Он выглядит просто очаровательно, не так ли?

– Правда, он терпеливый, хороший и смелый?

– Наверное, это такая радость для вас – ухаживать за ним?

Именно такие слова она постоянно слышала.

Андра все время была занята исполнением его поручений. Нужно открыть свежую коробку сигар, послать слугу за спичками. (Тревор отругал его за их отсутствие.) Он всегда ругал черных слуг. Это очень расстраивало Андру, она находила их веселыми, услужливыми и дружелюбными. Но все они боялись человека, командовавшего ими из инвалидной коляски.

Иногда Тревор вел себя, как рабовладелец. Андре приходилось объяснять ему, что в Англии со слугами так не обращаются. Иначе никто не стал бы ухаживать за ним. Тревор, смеясь, парировал, что не собирается возвращаться в Англию.

Этим утром он страшно ворчал: было пасмурно, к тому же приятели, которых они ждали к обеду, сообщили, что у них заболел ребенок и они не хотят оставлять его. Затем Тревор обнаружил, что на рубашке отсутствует пуговица, и попросил Андру пришить. Она подчинилась, и его губы искривились в удовлетворенно-циничной улыбке. Андра не умела шить. Она оказалась не слишком хорошей домохозяйкой и была вынуждена это признать. Постепенно она начала осознавать, что никогда не стала бы подходящей женой для Тревора, даже если бы и не произошел этот несчастный случай.

Как она могла допустить подобную ошибку? Часто задавая себе этот вопрос, Андра не могла на него ответить. Иногда, и даже очень часто, такие вещи случаются. Мужчины и женщины сочетаются браком, уверенные, что делают правильный шаг. Ошибка обнаруживается слишком поздно?

Потрясающий эгоизм Тревора мешал ему разобраться в чувствах жены. Будучи прирожденной актрисой, она прекрасно играла, чем нередко успокаивала себя с горькой иронией. Но он действительно считал, что ей нравится роль медсестры и сиделки.

Этим утром он удивил ее словами, что они не могут дальше жить в «Ля Пуансетт».

Любуясь зеленью пальм и покусывая сигару, Тревор сказал, что нужно что-то предпринять, иначе им грозит разорение.

– Я не спал полночи, обдумывая это письмо от фирмы. В компании «Фелдаз» очень жадные люди.

– Я бы этого не сказала, – возразила Андра. – Я думаю, что они всегда были добры к нам.

– И все же факт остается фактом. Я не работаю, и наши деньги тают.

– У меня еще немного осталось. Я не трогала ту крупную сумму, которую принес мне последний фильм.

– Не могу же я позволить, чтобы моя жена содержала меня, – гордо произнес Тревор. Андра увидела, что он наблюдает за ней краешком глаза, и ей не понравился этот его хитрый взгляд. Он ждал заверений, что она с радостью и гордостью потратит свои деньги на него.

– Мы женаты, Тревор, поэтому все, что я имею, должно быть общим. Но я хочу, чтобы ты знал – я не собираюсь сидеть здесь, в Кейптауне, и ждать, пока мои деньги уплывут на приемы друзей.

– Ну так чего же ты ожидаешь от меня? Чтобы я лежал здесь и разлагался?

– Я не думаю, что тебе нужно обращаться в прах, как ты это называешь, так как у тебя есть я.

Он внимательно посмотрел на нее и впервые подумал о благополучии Андры, а не о своем.

Он был по-своему предан жене и не мог вынести ее отсутствия. Ему всегда льстило, что одна из самых известных английских кинозвезд отказалась от своей карьеры ради него. Он был вполне искренен в своей благодарности. Но самолюбивый характер Тревора не позволял ему поступиться своими желаниями и дать Андре возможность жить так, как ей хотелось бы. Он принимал ее жертву жадно, как голодная собака глодает кость.

– Ты выглядишь немного усталой, – вдруг сказал он. – Как ты себя чувствуешь?

Андра пожала плечами. Зеркало давно говорило ей, что она сильно похудела, а под глазами появились темные круги.

– Я не думаю, что этот климат подходит мне, и, кроме того, я еще не оправилась после операции. У меня совсем нет сил.

Тревор стукнул ладонью по своим бесполезным ногам и с горечью скривил губы:

– Хотел бы я иметь столько сил!

– Бедный Тревор!

– Да, бедный Тревор. Мне это надоело. Послушай, Андра, я всегда был против отъезда из Южной Африки, потому что это моя родина. Теперь я начинаю думать, что разумнее уехать в Англию.

В ее глазах вспыхнул свет.

– Ты действительно так думаешь, Тревор?

– Тебе ведь здесь не нравится, не так ли? – спросил он обиженно.

– Что ты? Все были так добры ко мне. Природа необыкновенно красива. Но, несмотря на все домашние проблемы и плохую погоду в Англии, я все-таки предпочитаю жить там. Кроме того, дома я смогу работать. Я знаю, что обещала после замужества бросить кино, но обстоятельства изменились, и, думаю, сейчас это невозможно.

Андра подвинула стул ближе к инвалидному креслу, щеки ее порозовели, и она заговорила с таким энтузиазмом, какого уже давно не чувствовала:

– Две причины вернуться. Первая и самая важная состоит в том, что ты сможешь проконсультироваться у лучших специалистов Лондона. А во-вторых, я вернусь в кино и заработаю большие деньги. Это нужно и мне, и тебе. Жизнь слишком тяжела.

– Это верно, – прервал он, снова жалуясь.

– Сейчас тебе больше, чем когда-либо, нужны деньги. Необходимо нанять хорошего слугу, и, возможно, найдется лечение, которое поможет тебе.

Тревор протянул руку, взял ее ладони и поцеловал. Его глаза пожирали ее.

– О, ангел, если бы нашелся человек, который вылечил бы меня! Если бы появилась надежда, что я смогу снова ходить, что я смогу стать тебе настоящим мужем, о чем я так мечтаю…

Она вздрогнула, но губы ее улыбались.

– Шанс всегда есть. Во всяком случае, ты согласен, что мне следовало бы начать зарабатывать на хлеб с маслом?

– Я всегда был против этого, но теперь придется уступить.

– Почему ты всегда так возражал?

– Работа отнимет тебя у меня. И я останусь с каким-нибудь проклятым слугой.

– Я буду много времени проводить дома. Во всяком случае, все свободные часы – твои.

– Ты очень добра ко мне, – сказал он, и впервые со дня их свадьбы добавил:

– Я часто думаю, что мне не следовало разрешать тебе выходить за меня замуж.

Андра отстранилась, прошла к стеклянной двери на веранду, открыла ее и почувствовала на своих щеках дуновение свежего ветра. На мгновение тень Фрея и той любви, которую она отвергла, упала на нее и заслонила все остальное.

Через минуту Андра обернулась и сказала:

– Пожалуйста, Тревор, давай вернемся в Англию. Разреши мне опять работать.

Он посмотрел на нее с усмешкой, покусывая кончик сигары.

– Ты стремишься избавиться от меня?

– Вот именно, – с легкой иронией парировала она.

– Хорошо. Но мы поедем морем.

– Отлично, морское путешествие тебе не повредит. Мы наймем слугу, и, кроме того, ты хорошо переносишь качку. Тебе ведь не хочется лететь самолетом?

Его подогрел ее энтузиазм.

– Да! Я продам дом и получу за него достаточно большую сумму. Кроме того, можно продать и всю обстановку.

Андра равнодушно огляделась вокруг. Она не будет скучать ни о чем.

Кое-что из посуды и книг, которые она привезла с собой, можно отправить багажом. В «Ля Пуансетт», обставленной хорошим декоратором, все было красиво, но для нее ничего не значило. Она никогда не чувствовала себя здесь дома.

– Мы найдем в Лондоне подходящий вариант, – возбужденно продолжала она. Я напишу своей прежней секретарше Розе Пенхэм и знаю, что она вернется ко мне, как обещала. Роза найдет для нас квартиру на первом этаже, так, чтобы не было лестницы и легко вкатывалось кресло. Мы посетим всех известных специалистов на Харли-стрит. Я не начну сниматься, пока не побываю там с тобой. Пока останется хоть малейшая надежда помочь тебе, Тревор.

Теперь и Тревор заговорил с воодушевлением. Он выглядел менее мрачным и скучным, чем обычно:

– Это мне нравится, дорогая. Дай мне, пожалуйста, утреннюю газету, я хочу посмотреть расписание кораблей. Через Фелдаза я всегда смогу получить хорошую каюту. Джек в дружбе с руководством компании «Аутспен».

Она протянула ему газету, и пока Тревор просматривал ее, ходила взад и вперед по гостиной, с возрастающим возбуждением думая о возвращении в Лондон, к родным и друзьям. Пусть она ужасно несчастна, но исчезнет хотя бы чувство тоски по дому. А работа над фильмом, конечно, оставит мало времени для мыслей, обычно терзавших ее.

Фрей? Она не встретится с Фреем. Он говорил ей, что редко приезжает в Лондон. Когда он бывает дома, то чаще всего проводит время в Саутгемптоне и Ньюфоленде.

Вдруг Тревор сказал:

– Вот то, что нужно. Ты говорила, что корабль, на котором приехала, «Аутспен Квин» – красавец. Он пришвартуется в Кейптауне по дороге в Англию в конце этого месяца. Я закажу нам двухместную каюту.

Она быстро обернулась, в глазах отразилась тревога, лицо побледнело:

– Нет, нет!.. Только не на «Аутспен Квин».

Тревор вытащил изо рта сигару и внимательно посмотрел на нее.

– Почему нет? Ты же говорила, что путешествие было прекрасным. На корабле не укачивает, он новый.

– Неважно. Я не хочу возвращаться на «Аутспен Квин».

Она с трудом пыталась что-то объяснить. Тревор настаивал на ответе.

Сердце бешено стучало. Губы пересохли. Она этого не вынесет. Ни при каких обстоятельствах она не ступит на корабль Фрея. Иначе откроется рана, которая еще не совсем зажила.

Она бормотала, что корабль ей, в общем-то, не очень понравился. Тревор, пожав плечами, изучал расписание и предложил заказать места, например, на «Аутспен Стар». Этот корабль не столь современный, но у него хорошая репутация.

Год назад Джек Фелдаз перенес операцию, они с женой возвращались домой на «Стар», и тогда Тревор познакомился с капитаном, очень милым человеком.

– Соедини меня с офисом. Я поговорю с Биллом МакКроем, он обычно занимается билетами. Нужно проследить, чтобы он заказал нам хорошую каюту.

«Аутспен Стар» отплывает через месяц.

Андра облегченно вздохнула, и краска вернулась на ее лицо. Опасность миновала. Тревор говорил по телефону с Мак-Кроем, и она вышла в сад. Андра дрожала от нервного потрясения и холодного ветра.

Как пыльно и сухо! Нужен дождь. В последнем письме мама писала, что в Англии тоже сухо. Лето оказалось длинным и очень жарким. Дождей почти не было. С деревьев быстро облетели листья. Андра подумала, что, когда они приедут туда, наступит октябрь. Мысли об осени в Гайд-парке, о звуках и видах Лондона, о конце этой ссылки наполнили ее радостью. Воспоминания о Фрее уже не имели значения. Она не увидится с ним. Она – миссис Тревор Гудвин. Самая одинокая женщина в мире.

Тревор снова позвал ее.

– Думаю, что все будет в порядке. Билл умеет потянуть за нужные ниточки.

Он сегодня же позвонит.

К концу дня Тревор сообщил Андре, что каюта «люкс» на верхней палубе заказана для них. «Аутспен Стар» отходит из Кейптауна четвертого октября.

Во время ужина они с Тревором обсуждали предстоящее путешествие, и глаза Андры светились прежним светом.

– Я ожидаю его с нетерпением! – воскликнула она.

– Я надеюсь, что мы не делаем ошибки, – услышала Андра замечание Тревора, поглощавшего карри, отлично приготовленное поваром-африканцем. – Мне будет многого там не хватать.

– Я постараюсь восполнить все, – Андра обворожительно улыбнулась.

Он посмотрел на нее из-под длинных, почти девичьих ресниц:

– Почему ты так возражала против возвращения на «Квин»? Что-то не могу понять. Надеюсь, что на «Стар» не слишком качает. Новые корабли комфортабельнее.

Свет в ее глазах погас, с губ исчезла улыбка. Она резко ответила:

– Я просто не хотела возвращаться на «Квин». И все. Перестань грызть меня, Тревор!

– Извини, – сказал он обиженно.

После ужина они играли в слова. Игра им обоим не нравилась, но Тревору это занятие помогало убивать время. Он вернулся к разговору об «Аутспен Квин», и улыбка на целый вечер исчезла с лица Андры. Она чувствовала себя не в своей тарелке и легла спать с болью в сердце.

Андра нервничала, пока дом не был продан, а вещи упакованы. Наконец последние приготовления закончились. Пришел день отплытия.

На корабле Андру сразу же охватило чувство облегчения. Опершись на поручни, она наблюдала, как скрывается из виду Кейптаун. Прощай, красота Столовой горы, огромный бурлящий город, в котором она простилась со своим счастьем.

Им с Тревором устроили пышные проводы, завалили подарками. Миссис Грайем, расставаясь с Андрей, с трудом скрывала слезы, хотя и слыла не слишком чувствительной.

– Вы такая очаровательная, и так жаль, что я вас больше не увижу, говорила она прощаясь.

– Вы были так добры ко мне, миссис Грайем, и я надеюсь, что когда-нибудь вы приедете к нам в Англию.

– Вы отлично справляетесь с трудностями. Продолжайте в том же духе, напутствовала Андру миссис Грайем.

– Конечно, – ответила Андра, с горечью думая, что ничего другого ей не остается.

Она вернулась в каюту, чтобы распаковать вещи. Тревор остался там, где хотел, – в баре. Муж нашел на время путешествия слугу. Это была последняя прихоть, которую он мог себе позволить. За ним согласился присмотреть студент-медик, возвращавшийся домой на этом корабле и не возражавший против возможности заработать несколько фунтов.

Андра против своей воли вспоминала день, когда она приехала в Кейптаун, и то, другое путешествие, – волшебное, божественное, с Фреем. Возбуждение и очарование украденной любви. Желание порвать с Тревором и выйти замуж за Фрея. Сейчас все по-другому. Андра написала Флэку. И только что получила телеграмму от него:

«Корабль встречу. Ура! Мы получаем тебя обратно. Звезда путешествует на „Звезде“. Новый контракт у меня в руках. Страшно рад. Флэк».

Для Андры Ли уже готов новый контракт. Это означает по меньшей мере деньги и все, что можно получить за них для бедного Тревора.

Она поднялась наверх, чтобы присоединиться к мужу в баре. Тревор хотел побеседовать с капитаном корабля Джеймсом Лайлом и просил связаться с ним.

Он надеялся на особое внимание и заботу, ибо капитан Лайл был близким другом Джека Фелдаза. Именно бывший начальник сумел в последний момент забронировать для них каюту «люкс».

Интересно, думала Андра с болью в сердце, каков здесь первый помощник, принимающий на себя заботу о пассажирах? Будет ли она сидеть за его столом или за столом капитана? Впрочем, это уже не имеет значения. Ничто на «Аутспен Стар» не может сравниться с тем волшебным путешествием.

Андра окликнула стюарда:

– Вы можете отнести это капитану? – и протянула записку, которую набросал Тревор, не сомневавшийся, что она произведет впечатление. Он никак не хотел понять, что бывший менеджер крупной компании к числу важных персон не относится.

Взяв записку, стюард улыбнулся молодой женщине, мысленно назвав ее «отвальной». Такая худенькая и грациозная, с прекрасными волосами и прелестными глазами. Ему казалось, что где-то он уже видел это лицо.

Прочитав имя адресата на конверте, стюард поднял глаза на Андру:

– Мисс… Мадам… Я думаю, что произошла какая-то ошибка. Это адресовано капитану Лайлу.

– А разве не он командует кораблем?

– Он был капитаном, мисс, но внезапно умер – сердечный приступ, две недели назад, в Ист-Лондоне. Его тело отправили на берег.

– О Господи! – воскликнула Андра. – Простите, ради Бога. Мой муж очень расстроится.

– Да, мадам, мы все переживаем. Это случилось неожиданно. Он был таким прекрасным человеком, мы все уважали его.

– А кто командует вместо него? Нас ни о чем не предупредили.

– Я думаю, что об изменениях знали немногие. Все произошло в последний момент, мисс. Новый капитан молод. Это его первый рейс. Все решалось в спешке, перед самым отплытием из Ист-Лондона. Он служил на другом корабле первым помощником капитана по работе с пассажирами.

– Как его зовут?

– Роулэнд. Капитан Фрей Роулэнд, мадам. Смешное имя, пишется через «е».

На мгновение Андре показалось, будто что-то ударило ее. Все поплыло перед глазами. Она задыхалась. Еще не веря, смотрела на стюарда.

– Капитан Фрей Роулэнд?

– Да, мадам, – улыбнулся стюард. – Похож на покорителя женских сердец.

Чемпион Южной Африки по теннису. Кроме того, почти профессионал в кино. Во время рейса будут показывать его фильм о диких животных. Наверное, мне следует вернуть вам письмо, мадам?

Пальцы Андры сжали записку. Сердце бешено колотилось. Она была словно в бреду. Фрей – капитан этого корабля! Ему поручили то, о чем он всегда мечтал. Оказался в Южной Африке в самое нужное время, когда понадобилось заменить капитана Лайла. Они могли назначить другого, но, скорее всего, не нашлось под рукой человека нужной квалификации. У Фрея был диплом капитана.

И сейчас он ведет этот корабль.

Господи, думала Андра, знает ли он, что я здесь? Видел ли список пассажиров?

Она решила не возвращаться на «Аутспен Квин», боясь встречи с Фреем. Ее плечи дрожали от сдерживаемого смеха. Только судьба-злодейка могла придумать такую шутку.

Именно она, Андра, уговорила Тревора плыть на «Лутспен Стар». И Фрей стал капитаном этого корабля.

Стюард смотрел на Андру с нескрываемым любопытством. Она сумела взять себя в руки.

– Не беспокойтесь о записке. Я увижу капитана завтра, а может, и сегодня, – сказала она и поспешила скрыться от вопросительного взгляда стюарда.

Тревора она нашла в баре. Он сидел в инвалидном кресле. Ноги прикрыты легким шерстяным пледом, в зубах – знакомая сигарета. Тревор уже нашел себе развлечение. Парочка девушек-подростков из Австралии в свитерах и коротких юбках, с длинными развевающимися волосами уже ворковали с мистером Гудвином.

– Мы будем часто приходить сюда, чтобы поболтать с вами. Правда, Кэрол?

– Я думаю, что это так романтично… Во всяком случае, вы выглядите так романтично… (Хихиканье.) Потом послышался самовлюбленный голос Тревора:

– Уверяю вас, сладенькие, что это абсолютно не романтично – валяться вот так. Хотя присутствие на борту таких очаровашек, согласных повеселить меня, здорово помогает. Выкладывайте мне все!..

Они принялись наперебой рассказывать о себе, о том, где жили, и о своем первом путешествии в Англию. Андра решила, что она здесь не нужна, и ушла, благодарная маленьким трещоткам.

Словно притягиваемая магнитом, она очутилась возле лестницы, ведущей на капитанский мостик. Сердце готово было вырваться из груди. Андра не могла поверить, что Фрей так близко, там, наверху, на мостике, следит за тем, как корабль держит курс в открытое море.

Жизнь продолжалась…

Солярий был переполнен. Молодежь веселилась. Фотографы-любители щелкали удаляющийся берег. До Андры доносились обрывки разговоров и смех. Все так знакомо.

Андра не сомневалась, что, если бы ей захотелось, она смогла бы «хорошо провести время» на борту, как и другие женщины. Вдобавок ко всему она бывшая кинозвезда, молодая и привлекательная, и тот факт, что ее муж парализован, вызовет еще большую симпатию пассажиров. Мужчины попытаются развлечь. Только сердце ее там, на мостике. Она сходила с ума от радости… и от страшного предчувствия.

Андра заставила себя отойти от лестницы и подумать о муже. Тревор не сможет посещать ресторан. Они решили, что легче прикатить кресло в бар, расположенный на том же этаже, что и каюта Гудвинов.

Андра обедала в одиночестве. В этот раз не с первым помощником капитана, молодым круглолицым румяным офицером, а за столиком капитана. Она, как завороженная, смотрела на его пустой стул, который будет пустовать до тех пор, пока корабль не выйдет в открытое море. Нужно дождаться вечера, тогда она увидит Фрея. Он, должно быть, знает, что она на борту, думала Андра.

Капитан не мог не просмотреть список пассажиров. Как принял он этот удар?

Нервы у Андры так расшалились, что она почувствовала сильную головную боль. После обеда нужно расслабиться и отдохнуть.

В ближайшие несколько дней будет полегче: Тревор находился в надежных руках студента-медика Брайана Хорна. Он уже вошел в свою роль – улыбался, очаровывал, казался таким стойким, привлекая внимание пассажиров.

И только когда с ним была Андра, он сбрасывал маску. И снова начинались жалобы.

– Если бы только я мог ходить всюду, как ты! Думаю, ты будешь зажиматься со всякими Томами, Диками, Гарри, а я не смогу уследить за тобой! – такими словами он встретил Андру, присоединившуюся к нему, чтобы выпить послеобеденный кофе.

– Я думаю, ты отлично понимаешь, что я не подхожу для зажиманий, как ты это называешь. Кроме того, совсем не обязательно, что этого захочет каждый Том, Дик и Гарри.

Он великодушно потрепал ее по плечу:

– Веселись, я не против, дорогуша. Ты так хорошо относишься ко мне, а я твое тяжкое бремя.

Это стало его козырной картой, но Андра уже научилась парировать:

– Ты не бремя, Тревор, я рада помочь тебе.

– Жаль старого капитана. Если бы Джеймс Лайл не умер, наше путешествие было бы более интересным. А кто этот новичок?

– Капитан Роулэнд. Он был первым помощником на «Аутспен Квин», когда я ехала к тебе.

Не проявив никакого интереса, Тревор попросил позвать Хорна, чтобы тот отвез его на палубу. Тревору хотелось побыть на солнце.

– Там есть парочка милашек из Мельбурна, они развлекут меня, – сказал он Андре со смешком, всегда раздражавшим ее.

Это был очень самоуверенный смех. Характер Тревора не изменила даже катастрофа. Он был закоренелый эгоист. Андра радовалась возможности хоть немного побыть в одиночестве. Каюта была прекрасная. Панели красного дерева, койки с золотистыми покрывалами и стегаными пуховыми одеялами, письменный стол, два иллюминатора с бирюзовыми занавесками, ванная с таким же бирюзовым кафелем.

Джек Фелдаз прислал огромный букет роз. Андра представила, как Джек заказывал эти цветы и говорил другим служащим:

– Вот и все. Больше мы не увидим ни беднягу Тревора, ни его жену. Мы выполнили свой долг.

Теперь пришла ее очередь выполнить свой долг, думала Андра, лежа на постели. Она положила руки под голову и закрыла глаза, но в ее усталом мозгу все время звучал один и тот же вопрос:

– Почему, почему? Почему я не понимала, что жить с Тревором невозможно, что Фрей так много значит для меня?

К концу первого дня нервы ее совсем сдали.

Тревор сидел в баре в окружении своих новых знакомых и, конечно, пил.

Доктор предупреждал, что переедание и алкоголь противопоказаны ему.

Пошаливало сердце, и давление часто поднималось.

Андра переоделась в простое белое креповое платье, которое прекрасно оттеняло ее загорелую кожу. На исхудавшем лице глаза казались огромными. Она потеряла почти четырнадцать фунтов. Доктору в Лондоне это не понравится.

Он-то хотел, чтобы она поправилась. Андра волновалась, заметит ли Фрей, что ее ноги и руки теперь выглядят слишком худыми.

И вот настал ответственный момент.

Андра вошла в салон и увидела, что Фрей уже сидит за столом. На секунду ей показалось, что сейчас она потеряет сознание. Фрей медленно поднялся, скомкав руками салфетку.

Как во сне она приблизилась к высокому хорошо знакомому человеку в белой форме, который абсолютно не изменился, если не считать капитанских знаков на погонах. Она собрала все свои актерские способности, протянула руку и весело заговорила:

– Как поживаете, капитан Роулэнд? Приятно встретить старого друга, командующего кораблем.

– А как вы поживаете? – чуть прикоснувшись к ее руке, Фрей отдернул пальцы, словно обжегся. На мгновение их взгляды встретились. Она смотрела в голубые глаза, и сердце ее как будто остановилось.

– Как дела, миссис Гудвин? – натянуто повторил он. – Пожалуйста, садитесь. Вам приготовили место слева от меня. Разрешите представить вам леди Комбер…

Фрей познакомил ее с другими пассажирами. Оказалось, что она встречала раньше почти всех, кроме сэра Элана и леди Комбер, весьма высокопоставленную чету, возвращавшуюся из Йоханнесбурга, и епископа, который ехал из Натала.

Леди Комбер было около пятидесяти. Она когда-то играла на сцене и до сих пор сохранила привлекательность. Бывшая актриса тут же проявила интерес к очаровательной кинозвезде:

– Как приятно, что вы оказались на борту. Мне очень понравилась ваша работа, надеюсь скоро увидеть вас в новом фильме, мисс Ли.

– Да, – тихо ответила Андра. – Я возвращаюсь домой, чтобы работать.

Подцепив вилкой кусок рыбы, но явно не желая ее есть, Фрей поднял глаза на Андру:

– Я думал, что вы покинули съемочную площадку, миссис Гудвин…

Андра с трудом сдерживала волнение. Тонкие руки, державшие меню, слегка дрожали. Фрей понял, что Андра не так уж спокойна, как хочет казаться.

– Да, капитан Роулэнд, я думала, что распрощалась со своей карьерой, но обстоятельства изменились. Из-за несчастного случая мой муж больше не может работать. Значит, это должна делать я.

В разговор вмешался епископ:

– Очень сожалею о вашем бедном муже, миссис Гудвин. Такая благородная душа – я только что перебросился с ним несколькими словами.

– Он такой привлекательный, – добавила леди Комбер.

– Спасибо, – сказала Андра и опустила ресницы, чувствуя каждой клеточкой, что Фрей внимательно наблюдает за ней.

Во время ужина она все время ощущала его присутствие, испытывая благодарность за то, что большую часть времени капитан говорил с Комберами, изредка поворачиваясь к ней. И тогда она чувствовала, что накатывается какая-то волна, накрывая ее с головой, и что она тонет. Андра пыталась освободиться от этого наваждения и успокоиться.

Однажды Фрею удалось прошептать:

– Боже, почему ты оказалась на корабле?

– Я не знала, – прошептала она в ответ. – Ты должен понять, я не знала. Я специально избегала «Аутспен Квин». Какая ирония судьбы!

– Можешь представить мои чувства, когда я увидел твое имя в списке пассажиров.

– Я знаю, что чувствовала я сама.

– Я должен увидеться с тобой наедине, Андра.

– Разумно ли это?

– Нет, конечно, нет, – ответил Фрей. – Но мы должны встретиться и поговорить. После кофе приходи на мостик. Я буду ждать. А в моей каюте мы могли бы выпить и покурить.

Когда она обернулась и посмотрела на него открыто, ее охватило такое дикое ощущение счастья, на которое она не имела права. И это было прекрасно.

Она вернулась к жизни после долгих недель скорби и горя.

– Хорошо, – с фатальной обреченностью произнесла Андра, – я приду.

И тут же почувствовала угрызения совести. Это сумасшествие!.. Но ведь она живой человек. Кровь и плоть не могли вынести подобного, она не святая.

После кофе ей с трудом удалось сбежать от Тревора. Мельбурнские милашки, как он их называл, познакомились с мальчиками своего возраста и пошли на танцы. Холостяк, изредка встречавшийся с Тревором в Южной Африке, предложил поиграть в карты, но Тревору хотелось, чтобы жена оставалась с ним весь вечер.

– Я совсем не видел тебя сегодня, – жаловался он.

– Что я должна сделать для тебя, Тревор?

– Просто будь рядом.

– Выпейте бренди, миссис Гудвин, – предложил знакомый Тревора, представившийся Эролом Коуплендом. Он работал в экспортной фирме в Дурбане.

– Нет, спасибо.

Тревор мрачно посмотрел на Андру. Он заметил ее волнение и лихорадочный блеск в глазах.

– Ты не заболела? – проворчал он.

– Все в порядке, спасибо. – Она встала. – Но мне нужен свежий воздух, если ты не возражаешь. Здесь так душно.

Тревор с неприязнью посмотрел на белую фигурку Андры, направившуюся к двери.

– Ты должна помнить, что я-то вынужден оставаться здесь. Я не могу выйти за тобой, – прокричал он вслед.

Коупленд смутился и бросил неодобрительный взгляд на человека в инвалидном кресле. Мистера Гудвина, конечно, жаль, подумалось ему, но так себя вести нельзя. Миссис Гудвин – очаровательная женщина и заслуживает лучшей участи, чем быть привязанной к беспомощному инвалиду.

Андра набросила на плечи бледно-голубой кардиган и быстро направилась на мостик.

В баре она просто задыхалась. Впервые с момента свадьбы по-настоящему почувствовала себя в тюрьме, словно железные оковы на ногах тянули назад. Но теперь разум и совесть уже не тревожили ее. Поднимаясь на мостик, она чувствовала себя женщиной, разрываемой неодолимым желанием.

Андра натолкнулась на Фрея Роулэнда. Он ждал ее. Не говоря ни слова, они взялись за руки и направились в каюту Фрея. Дверь за ними закрылась. Андра быстро оглядела маленькую, хорошо обставленную комнату со встроенной мебелью. На полках знакомые книги, тот же проигрыватель с пластинками. Каюта была лучше той, которую он занимал на «Квин». Большой, внушительного вида стол; заваленный бумагами. Переносной приемник и переговорное устройство.

Полуоткрытая дверь вела в другую комнату. Там видны были кровать и встроенный шкаф.

Фрей положил фуражку на стол и протянул к ней руки.

Андра на мгновение заколебалась и оглянулась.

Фрей сказал нетерпеливо:

– Не бойся, сюда никто не войдет, пока я не позвоню.

Мой стюард не подумает ничего дурного о твоем визите.

Пассажиры иногда приходят, чтобы встретиться со мной.

Ты ведь помнишь, как часто бывали люди у капитана на «Квин»?

Она кивнула. Через мгновение, всхлипнув, Андра оказалась в его объятиях.

Он жадно осыпал поцелуями ее лицо. Прошло много времени, прежде чем они заговорили. Стояли, обнявшись, прижимаясь друг к другу, обмениваясь бесконечными поцелуями. Наконец Фрей поднял голову.

– Ты даже не понимаешь, как мне это было нужно.

– И мне тоже, – выдохнула она. Щеки Андры раскраснелись, глаза стали огромными. На несколько мгновений она отдалась ощущению счастья, которое охватило ее в объятиях Фрея. Он гладил ее волосы, лицо, длинную шею и целовал руки от запястий до кончиков пальцев. Потом подтянул обитое кожей кресло к иллюминатору. В ровном сиянии полной луны темно-фиолетовая вода рассыпалась вспышками холодного огня.

Взявшись за руки, Фрей и Андра заговорили торопливо.

– Это мистика, судьба! И мне все равно – хорошо это или плохо, – сказал Фрей. – Я тебя обожаю и всегда буду чувствовать именно это.

– Я тоже. Мне казалось, что я потеряла тебя.

– Ни на мгновение.

– Не знаю, как я прожила это время.

Он отстранился и с тревогой посмотрел на нее:

– Ты выглядишь значительно хуже, чем в тот день, когда мы расстались.

– Я не была счастлива, – призналась она.

– Ты сожалеешь о том, что сделала? Не отворачивайся. Посмотри мне в глаза и говори начистоту. Она покачала головой, едва сдерживая рыдания:

– Да, я несчастна. Но совесть моя чиста. Поступить иначе я тогда не могла.

– Я же говорил тебе, что ты не права. Такие жертвы под силу лишь фанатичкам, которые готовы умереть за свой идеал. Но ты – женщина с мягким сердцем и не имела права взваливать на себя такой груз.