Текст книги "Око шторма"

Автор книги: Денис Закружной

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Да, хорошая все-таки вещь экзоскелет. Ты только чуть пошевелил ногой или рукой, а он уже за тебя движение сделал. Раненый, потерявший много крови, с рюкзаком я бы нипочем не смог передвигаться. Как я вообще жив остался? Вопрос, на который еще предстояло найти ответ, но потом.

Держа ствол наизготове, я целый час ломился через непролазную чащу. Вокруг холодным светом поблескивали многочисленные аномалии «Электра», плевались разной едкой гадостью менее многочисленные аномалии «Жгучий пух». В Рыжем лесу их было особенно много. На автопилоте ловко получалось обходить эти опасные экспонаты Зоны – осторожность прежде всего. Глупо было бы погибнуть сейчас, после всего… После, чего всего? А, вырвалось.

Старался идти потише – мало ли на каких тварей можно наткнуться. Но все равно шумел как слон в посудной лавке. Да и ничего путного я бы не нашел, не наткнись на это прямо лбом. Посреди небольшой полянки узрел какое-то строеньице. Эге, да это же настоящая старорусская избушка. Крепкий сруб из бревен вековой давности, сухой как и все вокруг. Ни окон, ни дверей. Хотя стоп, что это там за проем? Ага, здесь была дверь. Захожу. Крыша давно провалилась, на полу куча сухих веток и хвороста. Ерунда. Главное, чтобы это место не выбрала логовом какая-нибудь из местных тварей. У них есть дурная манера всегда возвращаться в свои берлоги в самый неподходящий момент. Но, вроде, ни экскрементов снорков, ни шерсти псевдособак, ни слизи кровососов. Отлично! Заваливаю ветками дверной проем. Ну, чем не крепость? Любая тварь увязнет. А мой «Ястреб» в такой ситуации превратится в грозное оружие. Пара выстрелов в упор, да еще в оскаленную морду завязшей в хворосте твари, свалит и кровососа.

Беспокойство, терзавшее меня весь этот час, унялось. Я спокойно развернул пакетик с пищевыми концентратами, преспокойно же умял половину плитки, запил все это парой глотков томатного сока. Разомлев, вдруг вспомнил об одной очень важной вещи, вещи, от которой зависят мои шансы на жизнь: «Что у меня в контейнерах для артефактов? Раз установил целых три дополнительных, значит было что положить».

Посмотрим. Аккуратно, разлепил в четырех местах прочные сочленения пояса с основной броней и, сгорая от любопытства, начал вскрывать контейнеры по очереди:

В первом не оказалось ничего особенного: «кристалл» как «кристалл» – вещь дорогая, но не то чтобы очень, скорее самая эффективная – выводит радиацию на раз. Отлично, значит радиации не нахватаюсь.

Второй содержал довольно ценную и, по-видимому и спасшую мне жизнь, «слюду». Вот почему глубокие рваные раны так хорошо затянулись и местами даже начали рубцеваться. Да, классная вещь!

Третий, как я и предугадал, содержал «колобок» – вместе со «слюдой» они крайне эффективны: первый заживляет раны, второй ускоряет регенерацию организма. Удовольствие довольно дорогое и крайне практичное. Нет, я определенно либо спецназовец, либо наемник.

Что же в четвертом? На этот счет у меня возникло сразу несколько резонных предположений. Надо бы проверить. Ну, смотрим. Ярко переливаясь всеми цветами радуги на меня смотрела и, казалось, подмигивала мечта всего прогрессивного человечества – нечто невообразимое – «Элизиум». Самое удивительное и непонятное творение Зоны. Стоп, только не смотри на него, пожалуйста. Дрожащей рукой я спрятал его и все остальные артефакты в контейнер. Не хватало еще вглядеться туда и стать таким же чокнутым как и Нетребко – обнаруживший этот единственный и несравненный подарок человечеству. Н-да, тот подарок у небогатой Украины перекупило французское исследовательское общество FES, которое теперь половину своих усилий тратило на исследование его возможностей, и не без результатов. Популярная вещица. Нет, не могу вспомнить почему. Выходит, что не зря я сунулся в Рыжий лес, не зря. Такая добыча сделает меня очень богатым и знаменитым. Вот только смотреть на «Элизиум» не рекомендуется: Нетребко сдвинулся именно от этого – играющие внутри артефакта огоньки как-то по-особому воздействуют на психику.

Конец нахлынувшим размышлениям вкупе с воспоминаниями положила вдруг прорезавшаяся усталость, вернулась саднящая боль во всем теле. Еще бы – держусь на стимуляторах и обезболивающих, а их действие явно не бесконечно. Ладно, подумаю обо всем этом завтра, тем более, что оно вот-вот наступит. Устраиваюсь поудобнее прямо в ворохе сухих иголок. Интересно, а почему это в Зоне в целом климат очень сырой, а вот в Рыжем лесу, по достоверным научным данным, дождей по полгода не бывает? Наверное, какая-то природная аномалия. Да мало ли в Зоне аномалий! Один только студень чего стоит.

Надо подождать рассвета. Похоже, осталось совсем недолго. Ну а там займусь починкой тела и брони: рваные раны по возможности промыть и обязательно зашить, броню подлатать. Материал есть, опыт тоже вроде должен быть. Пока держусь на стимуляторах и обезболивающих, но дальше придется туго. Только главное – не дрейфить, прорвемся. Может быть, выход на свалку к патрулям сталкеров совсем близко, а я тут сопли распускаю и пораженческими мыслями проникаюсь. Так не пойдет. От матерого псевдогиганта, вон, в одиночку отбился. Ствол вот только загубил, и сам чудом жив остался. Все равно прорвемся.

Сквозь наползшую было дрему вдруг мелькнула какая-то далекая мысль. Э, совсем запамятовал об одной вещи – где-то внутри экзосклета, где не помню, должен быть радиопередатчик с радиусом действия километров в пятнадцать. Во время боя он, может быть сломался, а может и нет. Сон слетел, уступив место жадной надежде: вдруг конец кошмару? Как же его активировать? Тут, наверно, тот же принцип, что и с ночным видением: «просите и дано вам будет». Громко и четко произношу слова «Связь, прием, интерком». Безрезультатно. Только на экране перед глазами возникла фраза по-русски: ошибка

№ 536: плохое соединение. Ясно, похоже что передатчик приказал долго жить. Удивительно, что все остальное работает. Запросто могли полететь не только хитрые интегральные микросхемы десятого поколения, но и банальные сервомоторы, без которых эта сверхброня превратилась бы в гроб, из которого только один выход – на тот свет. Нет, все равно я везучий. Похоже, псевдогигант лишь подрал броню, не задев, почти не задев, глубоко упрятанную электронику.

На всякий случай решил прислушаться. Тишина. Даже потрескивания многочисленных аномалий было не слышно, звук как бы увязает в тягучем воздухе. Неожиданно где-то вдалеке стали слышны какие-то звуки. Может быть ветер? Вздор, какой в лесу ветер. Надо еще прислушаться. Снимаю шлем. Вроде бы «Тя-тя-тя». Что же это? Звук приближается. Это на что-то похоже. А вот теперь «У-У-У». Вроде бы такого звука надо опасаться. Э, слепые псы, это стая слепых псов! Расстояние и не определишь: может всего метров сто, а может и километр: «электры» звуковые волны по-всякому исказить могут, а тут их сотни. Не поймешь, в каком они даже направлении. Звуки громче и громче: бегут сюда. Учуяли, от меня же за километр свежей кровью несет. Надо что-то делать.

Какой же этот человечек беспокойный, страсть. Вскочил со своего насиженного места и опять – третий раз за ночь – засуетился в своем уголке. Напротив дырки в стене стал наваливать что-то так, чтобы ее всю засыпать. Какой глупый. Хотя нет. Наверное, испугался чего-то. Ага, да им опять хотят пообедать. Так не пойдет – уже в третий раз мне надо побеспокоиться. Ладно, помогу этому бедолаге. Хоть и не восстановился еще, но кое-что сумею сделать.

Кое-как напротив дверного проема усилил сделанную впопыхах растительную баррикаду. Нет, ерунда: проход перекрыт только до половины. Дальше так: отдельные веточки – скорее помеха, чем препятствие. Ладно, хватит: они уже, наверное, близко. Быстро вытащил из кобуры свой верный «Черный ястреб» – убойная вещь, не хуже винтовки, да и обойма модифицированная: 20 патронов – почти как у автомата. Вот только стреляет как самый обычный пистолет – одиночными выстрелами и неточно. Зато хоть убойная сила на высоте – пусть только сунутся. Вытаскиваю и вставляю в кармашек на поясе пару запасных обойм: развлечение может и затянуться, а умирать от собственной непредусмотрительности неохота – тоже своего рода оптимизм. Ба, да вот и стая появилась.

На крохотную поляну перед избушкой выскочило сразу четверо здоровенных тварей, чем-то отдаленно напоминающих обычных в Зоне слепых псов, но только раза в три больше и, самое главное, совершенно зрячие. Глаза горели каким-то голубоватым огнем – или это ПНВ так цвета искажает? Ну и лапищи, размером как рука средней величины человека. Нет, только не это. Это не крупные зрячие псы или псевдособаки. Это адские гончие – так кто-то из сталкеров окрестил редкий, чрезвычайно злобный вид мутантов, которые не покидают границ Северо-западного района Рыжего Леса – самого дальнего его уголка. Значит вот где я. Они постоянно в движении, как будто патрулируют свою территорию, никогда не передвигаются поодиночке – только стаями, огромными стаями по тридцать и даже сорок тварей. Как же они могут прокормиться, ведь все известные виды мутантов видят дичь только в человеке, а другой живности в Зоне уже давно не осталось? Наверное, такими вот дураками как я питаются: их, похоже, много.

Передняя тварь – крупнее и матерей соседних трех, не иначе – вожак, злобно оскалив девятисантиметровые клыки, торчащие из широкой пасти, повернула морду в мою сторону и неожиданно звонко залаяла. Чует, а теперь еще и видит. Уйди, образина, тебе меня не взять. Следом за ней заверещала и вся стая: троица вокруг вожака и еще неизвестно сколько за ним. Психологическую атаку решили устроить. Проходили мы это. Я тоже кое-что умею. Быстро прицелился и пальнул прямо в этого шакала-переростка: убьешь вожака – обратишь стаю в бегство – народная сталкерская мудрость. Опережая мое быстрое движение еще более быстрым, почти неуловимым, тварь элегантно сместилась в сторону. Так, что пуля сорок пятого калибра, угодила не в ее черное как ночь тело, а в сухое прогнившее дерево за нею. Ну и реакция, ну и мозг! Она, похоже, уже имела дела со стрелковым оружием. Ладно, все равно это Вам не поможет: кинетесь на меня через забаррикадированный проход, а тут не поуворачиваешься и не попетляешь: места маловато. Чего ждете, вперед!

Как будто услышав мои мысли, двое разъяренных тварей кинулись грудью на баррикаду. Вожак, конечно, предпочел наблюдать со стороны. Ничего, пристрелю тебя последним.

В два прыжка обе очутились у входа и с невероятной быстротою полезли на импровизированную укреп полосу: просто запрыгнуть на нее было нельзя – нет никакой нормальной опоры под лапами, в результате только увязли бы. Тут я и допустил одну оплошность: все-таки надо было подпустить их поближе. Пусть они залезли бы ко мне, пара выстрелов, а трупы я быстро втащил бы вовнутрь. Но нет подвели нервы – бах, бах – и вот аккурат на всю высоту метровой баррикады, но с той стороны, лежат два трупа с простреленными головами. С ужасом осознаю, что теперь остальные легко по их телам залезут и доберутся до моего незащищенного внушительной бронею сердца: ведь сам изготовил для этого трамплин. Но все это я понял слишком поздно, когда ко мне рванула новая партия. Тут произошло что-то вообще из ряда-вон выходящее. Движения черных мускулистых тел замедлились, но не остановились, а стрелять по ним стало совсем просто – прямо как на стрельбище в CERP: наводи ствол и нажимай на курок. Что я собственно, и сделал. Бах-бах (до чего же медленно пистолет-то стреляет) два трупа замерли в прыжке и повалились на иголки с простреленными мордами, бах-бах еще парочка камикадзе, только выскочив из-за деревьев, уже валяется с новыми дырками в голове. Но места застреленных буквально на глазах медленно, но стабильно заполнялись новыми гончими. Сколько же их? Вожак, хитрая бестия, успел уже что-то сообразить и сейчас пытается скрыться в чаще. Нет, теперь уже не увернешься. Ловлю его мощный загривок на мушку. Два выстрела сливаются в один – для верности – готов. Теперь… Но время вдруг замирает окончательно… Замирает тут, но оживает где-то вдалеке для кого-то совсем другого. Как странно…

1.2. Славься-славься, о Монолит.

Заложенные уши резко и неожиданно прочистились. Усталость вдруг делась куда-то, а тело стало воздушным и легким. Сознание радостно завопило: «Вперед, в бой!». Нет, нет. Я же получил приказ отступать к зданию бывшего универмага: под обстрелом из ракетного комплекса, остаться в живых очень сложно. Прислушался к ожившему интеркому:

«ХY – это ХХ. Кто-нибудь из Вас может ответить? Мы зажали военных у контрольной точки. Среди наших двое ранено. Мы не можем их бросить. Братья, помогите нам огнем».

Я поднялся и сел. Нет. Приказ приказом, но надо реагировать. Если ХХ уничтожат, то База Монолита и сам путь на ЧАЭС останется почти без охраны: моя группа, может быть, уже полностью уничтожена. Надо помочь. Во имя Монолита! Он не должен быть осквернен опять. Вперед, за Монолит! Что-то внутри меня протестующее шевельнулось, какие-то неясные мысли. Внутри нечто спорило и противоречило – обычные сомнения обращенного. Не стоит внимания. Еще раз, вперед! Не дать им прорваться!

Прижав ИЛ к груди, преисполненный фанатизма и жажды действий, в три прыжка добрался до своей разоренной боевой позиции. Под ногами скрипит бетонная крошка – о, похоже, она тоже рада меня видеть. Всего один взгляд – вниз из оконного проема и все ясно и предельно понятно: прямо у входа в гостиницу, внизу, заняв лично мною возводимые огневые рубежи, нагло отстреливаются от моих же братьев – все шестеро нарушителей. Что это там, справа от входа в вестибюль? Один опять заряжает гранатомет. Кажется, он намерен пропесочить подземку, истребив все живое. Не получится. Опасности сзади они явно не ждут – еще бы, кто вообще мог остаться жив в этой груде развалин. Терминатор разве что, или такой вот везунчик, как я. Сейчас покажу им, как вторгаться на нашу территорию и оскорблять наши святыни. Быстро и легко вскидываю ИЛ: в окуляр интегрированного прицела видны лишь затылки. Но нет, так нельзя: стрелять в спину антигуманно – у каждого должен быть шанс. Стреляя в спину, мы уподабливаемся этим животным, опускаемся до их уровня, а это просто не допустимо: Монолит несет добро, это добро умеет постоять за себя, но никогда не станет вести себя как зло. Надо дать чужакам возможность сложить оружие, раскаяться, или просто ответить ударом на удар. Именно в этом – высшая справедливость.

– Эй, покойнички! Я вас всех вижу!

«Это же из горящей за спиной гостиницы» Двое вояк реагируют молниеносно, вскинув «Лавины» вверх на звук моего голоса. Их мысли приходят в сумбур: ярость, страх, решимость, даже обида на такую наглость. Но ни следа раскаяния, ни грамма сожаления. Глупцы. Вам дали выбор, и как вы им воспользовались?

Ну вот, теперь можно стрелять: все по-честному. Лучше не на поражение, они нам еще пригодятся.

Небольшая коррекция информационного поля, почти невесомая. У одного есть и не вредит ему, этому – нужно и тоже не повредит. Объекты ведь почти идентичны. То, что мне нужно: нет вероятности ошибиться. Победа над Случаем близка. Пара усилий. Готово.

Фигурка в оконном проеме делает один за другим сразу десять прицельных выстрелов. Четыре фигурки падают – где кого застала жестокая пуля. Кажется, моя задача выполнена, нелепый и странный человечек вне опасности. Возвращаюсь к себе…

Кто это сейчас стрелял? Э, да это же я стрелял. И как метко – четыре мишени поражены или лишены возможности двигаться, пятая и шестая, волоча простреленные ноги и оставляя пару пересекающихся кровавых следов, уползли на первый этаж. Ничего, братья из ХХ их не оставят: не моя это уже проблема, пусть внесут свою лепту в великое общее дело.

Оживление, только что владевшее мною, спало. Вернулись: способность отвлеченно мыслить, болезненные ощущения во всем теле – хорошо хоть лишь помяло, да и ни один осколок не смог пробить броню, есть захотелось еще сильнее.

Фу, надо выбираться поскорее. Нет, надо поискать ребят, возможно, кто-нибудь выжил.

Воспользуюсь интеркомом.

– Группа ХY, говорит боец номер один. Кто-нибудь слышит меня? Ответьте.

– Эй! Говорит капитан группы ХХ. Брат, ты спас нас, но все твои уже перешагнули черту.

– Откуда ты знаешь, брат?

– Со мной на связь вышел Верховный координатор: он их больше не чувствует, а значит они уже за чертой. Спускайся к нам. Поможешь дотащить раненых…

За чертой. Ну что же – они уже там, оберегают Монолит другим, непонятным нам способом. Вы хорошо сражались. Здесь Вас будет не хватать. Что-то снова внутри протестующе заговорило: «Это и Сенька тоже погиб, не может быть? Только что говорил с ним и вот…» Откуда приходят такие странные мысли? Не «погиб», а «за чертой», и не «Сенька» – а номер два, Сенькой его звали еще до Просветления. И тут, когда шел на соединение с капитаном ХХ, меня как током ударило: вспомнилось мое очень странное поведение накануне, непонятные, но очень тревожные мысли, не менее странные вопросы. Страх, о, я боялся, но не за Монолит, и даже не за то, что перейдя черту я окажусь не достоин служить Ему, а за свою никчемную без служения Ему жизнь. И этих мыслей было очень много. И именно эти проклятые мысли могли привести к уничтожению всей группы. Зло ведь так коварно. Печаль овладела мною. Машинально ответил на приветствие капитана ХХ, помог донести двух раненых и троих пленных (теперь они будут с нами, если не пересекут свою черту) до базы. Все как в бреду делаю. Надо срочно идти к Ловцу. Он знает, как с этим бороться. Он сможет исцелить меня. Надо собираться.

На ходу, проглотив содержимое консервной банки – военный трофей из рюкзаков побежденных, Денис заспешил куда-то по разбитым, местами вообще непроходимым улочкам Припяти. Теперь я видел и воспринимал себя уже как бы со стороны, не в силах ни вмешаться, ни отвернуться – совсем как там, в Рыжем лесу: будто бы смотришь 3D от первого лица и даже слышишь мысли персонажа, но себя осознаешь только временами. Что же случилось, первые два раза я был непосредственным участником действа, а теперь что, просто зритель?

Опять наваждение. Мотаю головой – все, прошло. Кажется, пришел. Вот он, ход в подземелья под городом: ржавая крышка канализационного люка с гордой цифрой, едва проступающей через толстый слой следов, оставленных безжалостным времени. 1986 – год первой катастрофы. С трудом выдираю ее из належанного гнезда – давно этим ходом никто не пользовался. Внизу темнота, но это ничего: я с фонариком. В ноздри сразу ударил прелый запах подземелья. Вспомнил, как когда-то в детстве я обожал прятаться по подвалам нашего микрорайона в… Нет, это все неважно, ни к чему эти воспоминания о животном прошлом. Быстро вниз. Не успел еще толком протиснуться, как в голове зазвучал голос:

– Приветствую тебя, брат. Что привело тебя сюда?

– Ловец, со мною происходит что-то ужасное, я иногда не только мыслю, но и веду себя как животное, а не как тот, у кого есть миссия.

– Так бывает со всеми, лишь сам Монолит не знает сомнений. Возвращайся, все в порядке, я не сержусь на тебя. Придя сюда, ты уже прошел испытание крепости своей веры.

– Нет, здесь все гораздо хуже: я чувствую, что в меня вторглось что-то чуждое, иное. Возможно, что оно хочет навредить Монолиту.

– Хорошо, я осмотрю тебя. Наши враги могли найти способ, как смущать Братьев и превращать их снова в животных. Спускайся, я укажу тебе, куда идти.

Полчаса петляю по запутанной паутине коридоров. Голос Ловца все время указывает мне правильный путь. Как здесь вообще можно передвигаться: ну никаких ориентиров? Чем же это все было раньше? Это точно не канализация – больше похоже на коридоры какого-то подземного комплекса. Вон, среди паутины и пыли угадываются силуэты дверей. На одной даже сохранилась надпись «Ц…нт изу…ния но..ры». Что бы это могло значить? Чем тут занимались?

– Брат, не задерживайся надолго перед творениями людского тщеславия, ты уже успел убедиться в их недолговечности, так к чему цепляться за них? Теперь направо, дверь открыта, тебя уже ждут.

Сворачиваю направо и точно, прямо посреди коридора в воздухе висит полупрозрачная, сотканная из самого света фигура – человек в белом халате. Видно, как внутри него пляшут крохотные пылинки.

– Ловец, помоги мне.

Фигура приветственно кивает мне и исчезает за стеной слева. Там должен быть проход. Дверь легко поддается: она единственный предмет в этом царстве забытия, который выглядит как часть реального мира. В глаза бьет резкий голубоватый свет – сияет сам воздух. Вижу маленькую и абсолютно пустую комнатку – 2х2 не больше. Ловец, как всегда, аскетичен.

– Здравствуй, брат. Слава Монолиту ты добрался. Итак, ты утверждаешь, что некто или нечто вторглось в твой разум, это некто или нечто терзает тебя и склоняет к измене.

Голос звучит уже не в моей голове: теперь он разлит в голубоватом свечении. Как красиво!

– Не совсем так, брат. Это некто или нечто не толкает меня на измену. Просто иногда я веду себя так как не должен вести себя защитник Монолита: помню то, что не должен, испытываю страх и даже ненависть. Временами я веду себя как животное – Ловец, это не просто временные сомнения, что-то хочет погубить меня, сделать не тем, кем я есть.

– Удивительно, но твои поступки говорят об обратном. Это ты пытался спасти братьев от бессмысленного пересечения черты и это было правильно: ведь Монолит очень нуждается сейчас в тех, кто еще не пересек черту. Не твоя вина, что спасти удалось лишь себя самого. Это ты нашел в себе силы, смог преодолеет животный страх и спасти от вероятной гибели еще пятерых братьев, не допустить прорыва неверных в священные чертоги Монолита. Это ты не поддался на соблазн легкой победы – дал неверным шанс на спасение и раскаяние. Это ты своими выстрелами сжалился над тремя из них и позволил присоединиться к братству. Это ты сам пришел ко мне. Где же, скажи, признаки твоей измены?

– Дух, мой дух теперь не только мой. Как будто еще кто-либо сидит во мне. Излечи меня, ибо я ощущаю себя одержимым этим духом.

– Хорошо. Может быть, ты действительно нуждаешься в помощи. Ты согласен пропустить меня в свой разум? Однако учти, это очень болезненно и небезопасно.

– Да-да. Избавь меня от сомнений.

О-о-о. Только не это! Опять они! Прячусь, скорее прячусь. Только зашел посмотреть что да как и такое.

Голубое сияние заколыхалось. В нем появились приятные яркие искорки, радующие глаз. Они стали кружиться в хороводе быстрее, быстрее и быстрее… Как же это прекрасно. Дорога к истине пряма и проста, но почему же тогда все выбирают окольные тропинки? Чьи же это слова? Мозг пронзила тысяча малюсеньких иголочек, стало очень жарко – неприятно, но терпимо. В воздухе разлился тоненький звук: как будто сотни комариков одновременно загудели – режет слух, но и это терпимо. Неожиданно и таинственные хороводы искорок, и маленькие иголочки в голове, и жар, и даже комарики в один миг исчезли. Но зато возник голос, восторженный голос Ловца. Очень странно, никогда не замечал за ним эмоций.

– Свершилось, свершилось!

– Что свершилось, брат? Что-то плохое, я проклят? Мне пора добровольно уходить за черту?

– Великое благо случилось с тобой. Твой разум стоек как никогда. Он настолько стоек, что служение Монолиту пропитало твою душу и не нуждается в постоянной подкормке со стороны малого выжигателя ереси. Ты сможешь вернуть Монолиту его законные земли. Ты сможешь сделать невозможное – снова включить «Великий выжигатель ереси» – неверные зовут его «Выжигатель мозгов».

Я пребываю в недоумении, но нет, Ловец душ никогда не ошибается.

– Я оказался достоин такой миссии? Но меня постоянно терзают сомнения. Я ощущаю себя неверным, да еще я…

– Ты просто учишься снова мыслить как человеческие животные, но не заражаясь при этом их скверной. Твой разум чист. Оставь вопросы – ты нужен Монолиту именно таким, ведь в тебе не узнают врага. А когда поймут кто ты – будет уже слишком поздно.

– Как же я запущу «Великий выжигатель ереси»? Ведь говорят, что Стрелок разрушил его механизм управления, а я ничего не понимаю в технике неверных.

– Он не смог разрушить его – просто выключил, его можно легко включить, достаточно повернуть один из рычагов.

– Кто-то другой мог разрушить его механизм.

– Нет, там внизу очень сильное остаточное излучение. Его характер отличен от пси-излучения, неверных оно не обращает, а просто убивает. Все, кто спускались туда, погибли, но тебе оно точно не грозит. Все, иди. Я выведу тебя на поверхность. Тебе необходимо подготовиться.

И в этот самый момент часть меня отделилась и исчезла в пространственно-временном потоке. На этот, уже третий по счету, раз все прошло иначе: временная координата не захотела фиксироваться, возможно, у нее появились свои какие-то свои желания, и она не захотела подчиняться неумолимой судьбе. Может быть, ею руководила чья-то воля. Так или иначе, но Денис-монолитовец вдруг ощутил долгожданное облегчение, а Денис-ученый обрел способность двигаться в ногу со временем.