Текст книги "Изобретатель красной машины (СИ)"

Тарасов. – Дачу наконец заведем.

Нина. – Давно пора. Смешно кому сказать, у Тарасова дачи нет.

Тарасов. – Нет, Нин. Правильно. Правильно, что так вышло. 30 лет, как на галерах. А из хоккея меня все равно никто не выгонит. Нет ЦСКА, Золотая Шайба есть. Сегодня они победили, зато я будущее оседлал крепко. К Гусеву поеду. Давно к себе зовет.

Нина. – Съезди, Толя. Развейся.

Тарасов. – Жалко, что заслуженного отобрали. Мне его в 48 дали. Черт с ним. Значком больше...

Нина.– Верно, Толя. Костюм целее будет. И так не пиджак, а сито.

Тарасов встает из-за стола. Подходит к Нине.

Тарасов. – Нин.

Нина. – Что.

Тарасов. – Не помню. Мы с тобой вместе ходили куда? Ну там в театр или на концерт?

Нина. – Ходили Толя. В 57-м. На Ива Монтана.

Тарасов. – Видишь. Все-таки ходили.

Нина. – Ходила. В последний момент ты Сидоренкова защитника спасать умчался. Он в милицию по пьянке попал.

Тарасов. – Слушай. Так может, сегодня в кино махнем? Где у нас газета?

Нина. – В спальне посмотри.

Тарасов выходит из кухни. Нина , какое то время , отчаянно трет тряпкой стол. Бросает тряпку. Начинает приглушенно рыдать.

Инт. Тарасов в спальне. Сидит на кровати. В глазах колючие слезы. Шепчет.

Тарасов. – Значок... Вот так вот, Толька. Значок и все.

Михайлов.

Экст. Лето. ЮГ. Тренировочная база. Кулагин руководит тренировкой. Широкая почти вертикальная лестница. Хоккеисты преодолевают ее, прыгая по ступенькам на одной ноге. Взобравшись наверх, возвращаются, используя другую ногу. Внизу их ждет Тарасов.

Экст. У подножия лестницы Тарасов и усталые хоккеисты.

Тарасов. – Приседания с отягощениями. 15 раз по 3 подхода. Одни хоккеисты забираются на плечи другим. Худенький Михайлов обращается к невысокому Харламову.

Михайлов. – Валера. Давай.

Михайлов показывает на свою спину. Это замечает Тарасов.

Тарасов. – Михайлов с Петровым.

Михайлов мимо Харламова обреченно идет к здоровенному и тяжелому Петрову.

Экст. Петров на плечах сидящего Михайлова. Шепчет.

Петров. – Я ногами отталкиваться буду, Борька. Все легче.

Михайлов. – Не надо.

Петров. – Дурак.

Михайлов. – Я говорю. Не сметь.

Тарасов. – Начали.

С напряжением Михайлов приседает. Дрожат ноги и пот струятся по лицу, но Михайлов приседает.

Инт. Холл санатория. У окна большой чан с морсом. После тренировки хоккеисты окружили чан. Последним входит в холл смертельно усталый Михайлов. К нему с кружкой спешит Петров.

Петров. – Выпей. Борька.

Михайлов. – Кулагин где?

Петров. – Вроде у себя.

Инт. Кабинет Кулагина.

Михайлов. – Борис Палыч не могу больше. Верните меня в Локомотив, в Ярославль в Шинник отправьте. Не могу я больше. Это не тренировки это издевательство.

Кулагин. – Терпи, Борис. Терпи. Недолго осталось. Скоро игры пойдут в чемпионате. Передохнешь, если заиграешь. А не заиграешь, так мы тебя сами , куда надо отправим.

Значок.

Инт. Приемная полковника. Располневший капитан, бывший когда-то тонким лейтенантом, выстукивает на машинке. Тарасов дожидается вызова.

Тарасов. – Ты ведь на пенсию полковником пойдешь, капитан?

Капитан. – Если ничего не случится.

Тарасов. – И я полковником.

Капитан. – Поздравляю.

Тарасов. – Интересно. Ты значит полковник и я полковник.

Капитан. – Так бывает.

Тарасов. – А ведь не должно так быть, капитан. Не должно.

Капитан недоуменно пожимает плечами. Открывается дверь. На пороге полковник. Радушен.

Полк. – Анатолий Владимирович. Прошу. Прошу. Сережа кофе нам. Только хорошего, растворимого. Бразильского.

Инт . Кабинет полковника. Тарасов сидит. Рядом взволновано расхаживает полковник .

Полк. – Выручать, товарищ Тарасов, выручать надо ЦСКА. Почти половина чемпионата за плечами, а отставание от Динамо 20 очков.

Тарасов. – Кулагин вполне себе грамотный специалист. Ему просто необходимо время.

Полк. – Нет у нас времени, товарищ Тарасов. Категорически нет. Вы должны. Обязаны просто вновь занять пост старшего тренера команды.

Тарасов. – Я же не управляемый.

Полк. – К чему былые обиды. Вы думаете мне легко, когда сверху давят.

Тарасов. – На меня тоже давят. Те же, что и на вас. Да плюс еще и вы.

Полк. – Я минус. Я минус. К тому же принято решение о возвращении вам звания заслуженного мастера спорта.

Тарасов. – Вот так легко.

Полк. – Для вас, что пожелаете.

Тарасов. – А можете...

Тарасов доверительно наклоняется вперед.

Тарасов. – Колбасу в нашем гастрономе нарисовать. Обязательно сервелат. Московский.

Полк. – Сервилат? Не знаю. Задачка. Это не в моей компетенции.

Тарасов. – А говорили, все что пожелаю.

Поднимается и идет к двери.

Полк. – Товарищ Тарасов.

Тарасов. – А ЦСКА я приму. Куда ж я денусь.

Снова в ЦСКА.

Инт. Тарасов вновь в своей стихии. Вместе с Кулагиным наблюдает за тренировкой. Бросает отрывочные реплики. Кулагин записывает.

Тарасов. – Ромишевского взнуздать, как следует. Растолстел. Вкати кА ты ему дополнительный вечерний кросс, Палыч. Ты сборы перед матчем назначал?

Кулагин. – Как раньше. За пару дней до игры.

Тарасов. – Теперь всех на сборы загоним. Родным передай, что пропали без вести до конца чемпионата. Никакой связи между Архангельским и Москвой.

Кулагин. – У Федорова жена вот-вот родит.

Тарасов. – Подождет... Пусть ребенок не у Федорова родится, а у чемпиона Советского Союза.

Кулагин удивленно смотрит на Тарасова. Тот любуется с какой легкостью Харламов обходит защитников.

Тарасов. – Стыдно признаваться. Прав ты был Палыч насчет Харламова. Вот тебе и конек-горбунок. Ты смотри, что вытворяет.

Кулагин. – Места ему не могу найти.

Тарасов. – С Петровым и Михайловым будем пробовать. Как думаешь? Нагоним Динамо?

Кулагин. – Отстали сильно.

Тарасов. – Не отстали, а фору дали. Чернышев уже в тогу хоккейного патриарха облачился. Смотрит искоса. Что же, Аркадий Иванович. Сборная– это сборная. А ЦСКА и Динамо. Тут уж табачок врозь. Посмотрим кто из нас лучший тренер.

Инт. Тарасов на льду. Его окружают усталые хоккеисты.

Тарасов. – Вы как хотите, мальчишки, а я решил этот чемпионат выиграть. Договоримся на берегу. Спуска я вам не дам. Не для того я полгода диван давил и у жены на полставки тетей Катей работал. Посуду мыл. Вы люди военные. У всех погоны на плечах. Малейшее нарушение режима – гауптвахта, что посерьезней. Все. Пишите письма.

Петров. – Адресок дадите, Анатолий Владимирович?

Тарасов. – Всенепременно. Именно тебе и выпишу. Ромишевский?

Ромишевский. – Я.

Тарасов. – Ты у нас комсорг. Поручаю тебе выпуск боевого листка. После каждого матча, чтобы выходил. С карикатурами, как положено. Харламов. Ты что там отираешься. Давай вперед. Тебе здесь место.

Харламов выкатывается вперед. Маленький на фоне высоких хоккеистов.

Тарасов. – Что, конек-горбунок, не сломал тебя Чебаркуль?

Харламов. – Подавился, Анатолий Владимирович.

Тарасов. – Хорошо. Вот это ладно. Так держать. Все, мальчишки. А теперь сладкое. Скоростные упражнения с отягощениями.

Инт. Хоккеисты взвалив на себя своих товарищей совершают стремительные рывки.

Инт. Харламов забивает гол в ворота Химика. Тарасов что-то яростно выговаривает Кулагину.

Инт. Ромишевский вешает на стену Боевой Листок.

Инт. Тяжелая тренировка. Защитники ложатся под шайбы. Ромишевский от удара падает на лед.

Третьяк.

Инт. Тренировка. На льду Третьяк во вратарской амуниции и два хоккеиста. На катке появляется Тарасов. Толстенный и немного комичный. В стеганых штанах, заправленных в валенки, телогрейку, пальто. На голове огромная меховая шапка с ушами.

1-й . – Удочки забыли, Анатолий Владимирович.

Тарасов. – Отставить зубоскальство. На синюю линию.

2-й. – Не боитесь, Анатолий Владимирович. Заденем ненароком.

Тарасов. – Я заговор знаю. Шайба меня не берет. Заодно посмотрим какие вы Робин Гуды. Владик.

Третьяк. – Да, Анатолий Владимирович.

Тарасов. – Старайся, предвидеть, откуда последует удар. Уцепишься глазами за шайбу, второго пропустишь. Глазам не верь. Почувствуй момент удара и его направление.

Инт. Тарасов ложится на лед за воротами.

Инт. С разных дистанций начинается прямо-таки автоматная пальба по воротам. Действиями хоккеистов руководит Тарасов.

Тарасов (Третьяку). – Влево. Вправо. Ногой. Клюшкой. Выкатывайся. Сократи угол обстрела. Не сметь отбивать перед собой. Мешает? Щекотни его клюшкой. Не падать. Лежачего бьют.

Тарасов (хоккеистам).– Бросать с ходу. Верхом. В угол. Не жалеть. Не жалеть вратаря. Сериями. Закройте ему видимость. Ты проехал мимо и не потревожил вратаря, зачем такая роскошь?

Инт. Кулагин в тренерской. Вваливается Тарасов. Устало отдуваясь, начинает раздеваться. Снимает пальто, валенки и шапку.

Кулагин. – Я тренировку сам проведу.

Тарасов. – Еще чего? Третьяка видел?

Кулагин. – Концовку застал.

Тарасов. – Зря, батенька, зря. А я словно в молодость вернулся, а то совсем расслабился и жиреть стал... Владик будет лучшим вратарем в мире.

Кулагин. – Молод еще. Рано судить.

Тарасов. – В самый раз. И ты знаешь. Он ведь шайбу интуитивно чувствует. Такого я еще не видел. Вот уж действительно 21 век .

Инт. На трибунах болельщики ЦСКА обнимаются. На табло счет: Спартак-ЦСКА 0:3.

Инт. Выпуск Боевого Листка. Большая карикатура. Дедушка в валенках и телогрейке на фоне покосившейся избушки, чешет недоуменно в затылке. В руке его большой конверт, на котором написано: от Петрова.

Инт. Тарасов у бортика. Быстро и яростно что-то выговаривает Харламову, Петрову и Михайлову.

Инт. На табло : ЦСКА-Динамо. 2:1. Невозмутимый Чернышев и клокочущий Тарасов. Тройка Харламова. Атакует. Динамовцы перехватывают шайбу. Удар. Ромишевский грудью встречает шайбу. Звучит сирена. Хоккеисты ЦСКА бросаются обнимать друг друга.

Инт. Тарасов провожает радостных хоккеистов в раздевалку. Останавливает Федорова.

Тарасов. – Федоров, погоди. Такое дело. У тебя два дня назад сын родился.

Федоров. – Сын. А что делать Анатолий Владимирович.

Тарасов. – Там машина ждет. Я распорядился. Переодевайся и дуй в роддом.

Федоров. – А меня пустят?

Тарасов. – Ты чемпион Советского Союза. Для тебя все двери открыты, и сыну теперь на глаза показаться не стыдно.

Таня едет в Саппоро .

Инт. Квартира Тарасовых. По всей квартире, где есть место, расставлены горшки с фиалками. Таня держит в руках еще один горшок. Замерла у двери. Слушает.

Инт. За закрытой дверью Тарсов и Нина.

Нина. – Не понимаю тебя, Толя. Другой бы радовался.

Тарасов. – Чему радоваться? Пигалица. Без году неделя, а туда же тренер. На Олимпиаду едет. А ей не в Саппоро ехать надо...

Тарасов подходит к запертой двери и намеренно повышает голос.

Тарасов. – А в Рязань. Детишек учить и самой опыта набираться. Не дай бог, еще скажут, папа помог.

Нина. – Что ты, Толя. Тебя же все знают.

Тарасов. – Скажут. Обязательно скажут.

Таня не выдерживает. Открывает дверь.

Таня. – Пусть скажут. Мне все равно.

Тарасов. – Все равно ей. А мне нет. Замарать имя легко. Отмывать потом... Гляди, Танька. Да поставь ты этот горшок. На подоконник. К солнцу. Ты теперь тоже Тарасова. С тебя вдвойне спрос. Не подведи.

Таня. – Не подведу.

Тарасов. – Хорошо... Коллега.

Саппоро.

Инт. Олимпийский стадион в Саппоро. Михайлов в жаркой схватке у борта получает травму ноги. Прихрамывая, исказив от боли лицо, идет к скамейке запасных

Инт. Раздевалка. Тарасов, доктор и Михайлов. Доктор обрабатывает лодыжку Михайлова. Михайлов морщится от боли.

Тарасов. – Как?

Доктор. – Ничего серьезного, Анатолий Владимирович. Но поберечься стоит. Одно неверное движение и сухожилие, как нитка. Раз и нет.

Тарасов. – Боря . Михайлов. Встань.

Михайлов поднимается, подгибая ногу.

Тарасов. – Пройдись.

Михайлов делает несколько тяжелых шагов.

Михайлов. – Больно, Анатолий Владимирович.

Доктор. -Боль я уберу. Обколем. Без проблем.

Тарасов. – Завтра с Польшей играешь Борис .

Михайлов. – Анатолий Владимирович. Пожалейте. Ведь калекой могу остаться. А с Польшей. Что такое Польша?

Тарасов. – Завтра с Польшей, Михайлов. Иди. Отдыхай.

Слезы закипают в уголках глаз. Михайлов резко поворачивается и ковыляет к двери.

Инт. Тарасов и доктор.

Доктор. – Он действительно может остаться инвалидом.

Тарасов. – Он советский хоккеист . Мужик в конце концов. Он должен показать, что даже в таком состоянии готов выйти на лед.

Доктор. – Он молодой. У него вся жизнь впереди.

Тарасов. – Что вы понимаете. Какая жизнь без этого. Так пожизненное заключение.

Инт. Отель олимпийцев. Михайлов по узкому коридору хромает в столовую. К нему подходит Ирина Роднина.

Роднина. – Боря, что с тобой, Боря ?

Михайлов. – Ир. Ходить не могу. Нога болит. А это тиран играть заставляет.

Роднина. – Давай помогу.

Михайлов. – Ведь ему все равно. Ир, что со мной будет. Выходи и играй. Несправедливый человек.

Инт. СССР играет с Польшей. Михайлов играет превозмогая боль. Смена.

Инт. На скамейке запасных доктор быстро расшнуровывает ботинок, открывая опухшую синюю лодыжку. Быстро делает укол. За этим молча наблюдают Тарасов и хоккеисты.

Тарасов. – Что смотрите? Не на меня на Борьку смотрите. Вот так всем играть надо. Всем с него пример брать. Как ты, капитан? Играть можешь?

Михайлов. – Я не капитан.

Тарасов. – Ты им будешь. Теперь я точно уверен.

Инт. Награждение олимпийских чемпионов. Медали вручают Михайлову. Он улыбается. Голос по стадиону объявляет, что сейчас прозвучит гимн страны победительницы. Все поворачиваются. Звучит гимн. Поднимается флаг. По лицу Михайлова струятся слезы.

Отставка.

КП. Лицо Павлова. Он говорит так, словно, с кем-то беседует, но собеседника не видно. В то же время Павлов говорит, словно, оправдывается за тот поступок, который намерен совершить.

Павлов. – Никто не умаляет достоинств тренеров сборной. В Саппоро мы снова первые. Но не желание считаться с авторитетом наших спортивных организаций, особенно у Тарасова. Самоуправство , анархия привели к тому, что сборная превратилась в независимую республику, существующую абсолютно самостоятельно и не признающую никаких правил.

Инт. Тарасов и Чернышев поднимаются по лестнице. Им улыбаются. Жмут руки.

КП. Павлов продолжает.

Павлов. – Нет. Здесь нет никаких причин личного характера. Хотя, что греха таить, меня несколько обижает такое откровенное пренебрежение руководством федерации. Но, в первую очередь, меня заботит престиж партии и советского государства

Ср.П. Павлов открывает папку.

Павлов. – Например, отчет из нашего посольства в Австрии. Тарасов в интервью капиталистической газете имел наглость утверждать, что лишь благодаря его стараниям в СССР развивается детский хоккей. Подобных сигналов у меня несколько десятков.

Инт. Тарасов и Чернышев в приемной Павлова перед запертыми дверями кабинета.

КП. Лицо Павлова.

Павлов. – Предлагаю отстранить Чернышева и Тарасова от руководства сборной. Благо у нас имеется их очередное прошение об отставке. Я прошу вашего разрешения. Без вашей санкции это будет трудноосуществимо.

Инт. Открываются двери кабинета. Длинный стол. По его сторонам растерянные каменные лица. Сидящий во главе стола Павлов поднимается. На его лице искренняя радушная улыбка. Двери кабинета закрываются.

Голос. – Анатолий Владимирович Тарасов больше никогда не тренировал сборную Советского Союза.

Затемнение.

Экст. Дощатая хоккейная коробка в обычном городском дворе. Плохой лед режут коньками четверо мальчишек с клюшками.

Боцман. – Кот. Пас. Пас отдай.

Кот пытается сам прорваться к воротам, но его приемом останавливает Конопатый. За игрой, облокотившись на бортик, Наблюдает Тарасов.

Тарасов. – Стоп. Давай сюда.

Экст. Тарасов и мальчишки.

Тарасов. – Сережа, почему пас не отдал?

Сява. – Пожадничал, котище.

Кот. – Ничего не пожадничал. Я как Харламов хотел. На рывке.

Тарасов. – Как Харламов это хорошо. Но лучше ты бы как Сережа Котов попробовал. По своему. А почему?

Мальчишки (хором). – Любая копия хуже оригинала.

Тарасов. – Соображаете, полуфабрикаты.

Боцман. – Тренер, вы не думайте, мы не так просто. Мы хотим, чтобы из нас, что-то получилось.

Тарасов. – Получится. Обязательно получится. Главное...

Кот. – Тренировка.

Тарасов. – Это, конечно. Но главное, мальчишки, это правильно мечтать, тогда все получится. А теперь Сережа помечтай-ка, чтобы , Конопатый , тебя к воротам пустил. Давайте на исходную.

Экст. – Мальчишки снова играт в хоккей.

В конце разговора Тарасова и мальчишек начинает звучать песня Валерия Ободзинского « Мечтается людям»

Мечтается людям, мечтается людям

О чем они грезят, кого они любят

Под солнцем и градом, под бурей и ветром

Мечтается людям о добром и светлом.

Песня звучит и на экране появляются кадры хроники и фотографии хоккеистов . Их сменяет большая фотография Тарасова. Под ней подпись Анатолий Тарасов. Ниже подписи плывут титры: тренер ЦСКА – 17-ти кратного чемпиона СССР, тренер сборной СССР – 9-ти кратных чемпионов мира, 3-х кратных чемпионов Олимпийских Игр, президент Золотой Шайбы. Последний титр останавливается под ф отографией. Всего лишь 6 букв:

ТРЕНЕР

Конец 4-ой серии.

Конец фильма.

Случай, описан А. Тарасовым в книге «Совершеннолетие» Глава «Как это было» М.: Молодая Гвардия, 1968.

Случай описан В. Пахомовым в книге "Бобров-гений прорыва" М:.Олма-Пресс,2002 с.-115.

Шайба-кольцо, придуманная для тренировок летом, описана у Тарасова в книге "Совершеннолетие" Глава "В поисках льда"

Об этой необычной клюшке упоминает Тарасов в книге "Настоящие мужчины хоккея" Глава "Нацеленные на голы. Игрок-легенда"

Об этой необычайной жертвенности и преданности хоккею Григория Мкртычана с благодарностью вспоминает А Тарасов в книге "Настоящие мужчины хоккея" Глава " Часовым ты поставлен у ворот. Бесстрашие"

О требовании дать расписку в том, что матчи с чехами будут выиграны сообщает А. Тарасов. "Совершеннолетие" М:. Молодая Гвардия, 1968 Глава "Это произошло в феврале 1948-го"

А. Тарасов. "Совершеннолетие" М:. Молодая Гвардия Глава "Дело не только в пасе"

На эту особенность Меллупса " повторять неудавшийся прием" указывает А, Тарасов в книге "Настоящие мужчины хоккея" Глава "Первопроходец Харий Меллупс"

Реальный случай, описанный Тарасовым в книге "Настоящие мужчины хоккея" Глава " Жили два друга в нашем полку"

Об этом катке упоминает Тарасов в книге "Совершеннолетие" Глава "В поисках льда".

Случай описан Тарасовым в книге "Совершеннолетие" Глава "В поисках льда"

Е. Войцеховская. Человек, который мог все. Тренеры седеют рано. М:.ТерраСпорт, 2001 с.-60.

Такие слова Тарасова сказанные им по поводу одной из игр ЦСКА приводит журналист Б,Левин в статье "Тарасов" для сборника "Тренеры седеют рано" М.:Терра Спорт 2001, С.-44

Случай описан Т, Тарасовой в книге " Красавица и чудовище"

Описано в в книге В. Пахомова " Константин Локтев. Винтик из красной машины" М:.Олимпия Пресс,2005 сс.-10-11.

А. Тарасов "Совершеннолетие" М:. Молодая Гвардия, 1968 Глава "Первое открытие Канады"

А. Тарасов. "Настоящие мужчины хоккея" Глава " Когда закончил повествование"

Результаты матчей взяты из книги А. Тарасова "Настоящие мужчины хоккея" Глава "Герои ледовых баталий"

Случай с Виноградовым описан В. Пахомовым в книге " Константин Локтев. Винтик из красной машины" М:. Олимпия Пресс. 2005 с.-82

О безудержной энергии Тарасова, его полном погружении в понравившееся дело, как в случае с разведением фиалок, Нина Григорьевна Тарасова рассказала в интервью Е. Войцеховской. Интервью помещено в сборнике "Тренеры седеют рано" М:. Терра-Спорт, 2001 с.-62

Первая встреча описана у А. Тарасова в книге "Совершеннолетие" Глава " У руля сборной"

Так у Тарасова в книге " Совершеннолетие" Глава " У руля сборной"

В.Пахомов "Константин Локтев. Винтик из красной машины" М:.Олимпия Пресс, 2005 сс.-53-60

О создании фирменного финта Фирсова Тарасов вспоминает в книге "Совершеннолетие" Глава " Еще об одной звезде"

Об этой истории рассказывает А. Тарасов в книге "Настоящие мужчины хоккея" Глава " Мал да удал" Правда произошла она не в Любляне, а в штате Колорадо, где сборная встречалась со сборной Канады.

История рассказана Б.Левиным в статье "Тарасов" для сборника "Тренеры седеют рано" М:. Терра Спорт, 2001 с.– 57.

Подробно о системе игры пятерки со стоппером и двумя хавбеками изложено в книге А. Тарасова "Совершеннолетие" М:.Молодая Гвардия, 1968 Главы: "Что значит играть по-новому?", "С чего же начать?", "От слов к делу", "Молодые играют в систему"

Так называемое звено Полупанова, которое играло по системе во время чемпионата мира в Вене в 1967 году. А. Тарасов "Совершеннолетие" Глава "Эпилог, который мог бы стать прологом".

Описано в книге А. Тарасова "Совершеннолетие" Глава "Переоценка ценностей"

Описано в книге А. Тарасова "Настоящие мужчины хоккея" Глава "Всегда с улыбкой"

Описано у Вс. Кукушкина в книге "Стенка на стенку" М:. Человек, 2010 с.-27.

Б. Михайлов. Такова хоккейная жизнь. М:., 2009 с.-46

30 забитых и 3 пропущенные шайбы. А. Тарасов "Совершеннолетие" Глава " Идти своим путем"

Слова Тарасова приводит В. Пахомов в книге "Бобров– гений прорыва". М:.Олма спорт,2002 с.-175

О Гусеве – провинциальном энтузиасте хоккея упоминает Е. Войцеховская в статье "Человек, который мог все" для сборника "Тренеры седеют рано" М:.Терра-Спорт,2001 с.-63

Об интуитивном восприятии игры Третьяком у А. Тарасова в книге " Настоящие мужчины хоккея" Глава " Равнение на Третьяка"

Об этой истории рассказывал Вячеслав Михайлов в документальном фильме "Первая тройка:Харламов-Петров-Михайлов"

150