Текст книги "S-T-I-K-S. Человек из Пекла (СИ)"

Автор книги: Денис Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц)

– Я сейчас поближе подкачу, ты, тех в лесу зачищай, я парням помогу с толпой этой, – и обратился уже к девушке:

– Сойка, когда остановимся, пулей прячься за машину и смотри назад. Оттуда никого не должно быть, но всё же. И не высовывайся. Нюхачу кричи если что. Я в лес. Рации проверим заодно.

Машина проехала ещё метров пятьдесят. Стрельба уже была не такая активная. Рейдер прижал джип к самому краю обочины, чтобы не было видно с головы колонны и люди спешно покинули автомобиль, прячась за ним.

– Я пошёл. Берегите себя. Сойка, не высовывайся, прошу тебя, – сказал Горец, уходя.

– Я поняла, тоже будь осторожен, – девушка была сильно напряжена, её даже немного потряхивало. Но не боялась. Вернее, боялась, но больше не за себя. Горец дёрнул уголком губ и в темпе перебежал дорогу, скрывшись в лесу. Нюхач, проводив взглядом товарища, обернулся к Сойке.

– Рядом тварей нет, все впереди. Я сейчас к той машине, стрелять оттуда буду с дороги, поэтому обочину мне будет не видно. Ты будешь тут и смотри справа. Если попрут к нам, кричи сразу.

Девушка прерывисто кивнула. В руках у неё уже был пистолет и держит на изготовке, вниз стволом, молодец. Рейдер тоже кивнул, проверил свое оружие, снимая с предохранителя и громко выдохнув, рванул к крайней машине, что была метрах в пятнадцати впереди. Не добегая пары метров, рейдер затормозил и упал на одно колено, тут же вскинув автомат. До заражённых было метров тридцать, совсем не расстояние для его оружия. Через секунду он начал стрелять одиночными, точно выцеливая затылки обратившихся уже солдат в чёрной форме. Явно спецура какая-то. Оставшиеся в живых люди, поняли, что им кто-то помогает и с новыми силами начали отстреливаться. Нюхач видел их. Все четверо были на крыше головной машины, по двое на каждую сторону. Один явно ранен, видно перемотанную поверх одежды ногу. Пустышей на данный момент было штук двадцать только со стороны Нюхача. Сколько их было всего, он не знал, но мёртвых тел валялось уже прилично. Сойка молчала, значит с той стороны всё нормально.

Через минуту, может меньше, на дороге живых заражённых больше не осталось. Нюхач, как и двое солдат переместились на другую сторону. Там было ещё с десяток. Их прикончили тоже быстро. И вот теперь, когда наступила тишина, лишь в ушах от выстрелов звенело, нужно было как-то опознаться и не перестрелять уже друг друга.

Прошла минута, прежде чем Нюхач решился.

– Эй там, на крыше!! – закричал рейдер, – не стреляйте!! Я выхожу!!

С той стороны не ответили. Нюхач выругался. Ещё раз прокричав, чтобы не стреляли, он взял автомат за цевьё в одну руку и подняв вверх стволом, медленно начал выходить вперёд, готовый в случае чего отскочить обратно. Быстрее пули, правда, не будешь. Решат пристрелить, то там он и останется, но вроде бы не дёргаются, на прицеле только держат.

– Решат стрелять, я их сдую. К ним близко не подходи. Задеть могу, – вдруг заговорила рация голосом Горца, Нюхач даже вздрогнул и через секунду кивнул, дав понять, что услышал. Задаваться вопросом, как парень узнает, реши эти четверо застрелить рейдера и не дать им этого сделать, он не стал. Если говорит, значит сделает, в этом Нюхач уже уверился. Рейдер медленно шёл к солдатам под их прицелом. Двое держат его самого, двое по сторонам стволы выставили, грамотные.

Не доходя метров десяти, Нюхач остановился. Руки держал на виду, разведя в стороны.

– Здорово, мужики! – начал рейдер.

Лица солдат были скрыты балаклавами. Глаза злые, внимательно следят за каждым движением Нюхача. Минута прошла в молчании.

– Ты сам-то кто? И что за херня вокруг творится? – заговорил один из них густым басом.

– Давайте стволы опустим и поговорим спокойно. Вокруг сейчас безопасно, – ответил Нюхач.

– Хера себе безопасно! – нервно бросил один из них.

– Отставить! – гаркнул тот, что ответил Нюхачу и снова обратился к нему, – ты один что ли? И откуда такой наряжённый? В курсе, что за ношение и убийство будет?

– Здесь ничего не будет, – ответил рейдер. Разговор явно не заладился, как бы до плохого не дошло, подумал он, – вы же видели, что с вашими случилось. Туман, потеря сознания, связи нет, было? А потом пацаны кидаться друг на друга начали, так?

Тут уже и остальные двое на Нюхача стволы направили. Резко засосало под ложечкой. Сейчас по ходу и решится всё. По лбу покатилась одинокая капля пота.

– Ты кто такой, отвечай?! Откуда про туман и солдат знаешь?! – повысил голос басистый, как прозвал его про себя рейдер.

– Давайте успокоимся и поговорим, обо всём расскажу, только без глупостей, – ровным тоном ответил Нюхач.

– Да какой на…й спокойно?! Мы ребят своих всех положили! А ты сам наших настрелял сколько?!

– Оставить, я сказал! Да что с тобой?! – снова осадил своего бойца басистый. И снова обратился к рейдеру, – ну давай поговорим. Так что за ху...та вокруг творится? Война? Что с пацанами случилось? Что за химия?!

Тяжко будет, подумал рейдер. Эти твердолобые, хрен докажешь что. А сказка будет удивительная.

– Вы бы пушки опустили. Больно уж некомфортно так разговаривать…

– Не е…ёт меня твой комфорт. Рассказывай давай! Сколько вас? Тебя положить в любом случае успеем, если что.

– Трое нас. Я, ещё один в лесу и третий человек у машины.

– Пусть выходят. Рации вижу есть. Потом и поговорим.

Рейдер покачал головой, но делать было нечего. Не делая резких движений, он потянулся к рации и осторожно вытащил её.

– Горец, выходи. И притащи трофей какой. Для наглядности. Ребята нервные.

Солдаты переглянулись, но вопросов не задавали.

– Сойка. Давай тоже подходи. Но только после Горца.

Через несколько секунд послышался треск ломаемых ветвей. Парень специально шумел, чтобы его ненароком не пристрелили, появись он бесшумно. Двое солдат направили оружие на парня.

– Это со мной. И не стреляйте, что бы сейчас ни увидели.

Из леса показался Горец. Хорошо, что в очках, выдохнул Нюхач. На вытянутой руке он нёс голову, по-видимому, топтуна, с которой всё ещё капала кровь. Солдаты вытянули шеи в его сторону, пытаясь рассмотреть, что он несёт. Выйдя на дорогу, Горец под изумлённые возгласы и мат людей, бросил отрезанную часть тела ближе к ним. С глухим стуком она прокатилась пару метров и довольно удачно остановилась мордой к солдатам. Спустя несколько долгих секунд басистый произнес:

– Это что за пое…нь такая?!

– Это самое дерьмовое дерьмо. А вы, солдатики, попали в жопу. Спускайтесь уже с насеста своего, поговорим, – Горец давил. Это ощущал Нюхач, чувствовали что-то странное и люди. Они сейчас сгрудились в кучку, ощетинившись стволами.

Обстановку разрядила Сойка, незаметно подошедшая со стороны и вставшая чуть позади Нюхача.

– Оба-на! А девушка тоже с вами?! – спросил один из солдат.

– Нет, вы что? Мимо проходила. Смотрю мальчишки подраться решили. Вот и подумала, что нужно немного вас остудить, – пошутила Сойка, решив разрядить обстановку.

Послышались нервные смешки. И давление Горца пропало.

– Ну так что? – спросил Нюхач.

Обладатель баса несколько секунд подумал и потом сказал своим:

– Спускаемся, глядим в оба. Корж, Баха, контроль.

Солдаты быстро ссыпались с машины и помогли раненому спуститься. Двое тут же разошлись в стороны, беря рейдеров в полукольцо. По куче тел передвигались осторожно, будто боялись отдавить что-нибудь. Их осторожность понятна, недавно эти мертвецы были их живыми сослуживцами и друзьями.

Басистый с раненым бойцом подошли к отрезанной голове и стали её рассматривать.

– Так что это? Или кто? Что вообще происходит?

– Один из местных жителей это, – и Нюхач в течение пары минут обрисовал картину происходящего. На них сначала, как на психов смотрели, но доводы и факт, лежащий под ногами, говорили об обратном. Потом были маты, ругань и стенания. Но вроде бы приняли, осознали.

Спустя несколько минут люди собрались возле третьей машины, трупов там не было. Да и у солдат отходняк начался. Плюс голодание споровое. Нюхач поделился живчиком, сразу стало лучше. Говорить из чего его делают, он пока не стал. Познакомились. Бойцы сначала подивились странным именам, решив, что это позывные, но Нюхач коротко объяснил про обычай с именами. Спросили про родных. Нюхач снова рассказал о теории "копирования". Вроде бы успокоились. Двое, которые сначала взяли рейдеров в клещи, в разговоре сильно не участвовали, даже клевать носом начали. Пока Нюхач отвечал на вопросы басистого, что отзывался на позывной Варан, Сойка чуть отвела Горца и прошептала:

– Горец… те двое, которые отрубаются, они не иммунные… скоро обратятся… делать нужно что-то… – Горец вопросительно посмотрел на неё, – не знаю я… ощущаю это так же чётко, как тебя сейчас вижу… что со мной?

Горец нахмурился. Вот как сейчас объяснить этим солдатам, что два их товарища с минуты на минуту превратятся в кровожадных упырей?

– С тобой-то нормально всё. А вот как им сказать? Они себя крутыми ощущают. Особой угрозы в нас не видят. Хоть и устали, хоть и пережили такое потрясение. Не бойся главное, решим. Нет, так порублю их. Церемониться с ними не буду, – у Сойки глаза расширились от этого заявления. Горец же усмехнулся, – не дойдёт до этого, я надеюсь.

– А эти чё шепчутся там? – произнес вдруг немного заплетающимся голосом солдат, которого главный осаживал постоянно, Саня. Взгляд у него уже был мутный. Начинается, подумал Горец. Нюхач тоже начал подозревать, он вообще изначально близко к солдатам не подходил, а сейчас даже чуть позу изменил, чтобы можно было быстро вскинуть оружие.

– Да осади ты, Корж! Что с тобой? – рявкнул на него Варан, которого Нюхач басистым прозвал.

– Так они может задумали чего? – не унимался он. Второй тоже глаза приоткрыл, совсем уже плох был. А первый солдат распалялся всё сильнее.

– Отставить, я сказал!! – уже крикнул на солдата Варан полностью развернувшись к нему. И в это же время обратился второй, Баха. Сначала он глухо заурчал и резко кинулся на орущего что-то нечленораздельное в ответ командиру, Саню, вгрызаясь ему в лицо и опрокидывая. Закричала Сойка, Варан громко матерясь отшатнулся, пытаясь достать из-за спины автомат. Раненый, громко матерясь, забился в машину ещё глубже, сидел он у края. Нюхач тоже отпрыгнул, вскидывая оружие. И все это под надсадный ор солдата, который не мог сбросить с себя обратившегося товарища. А тот, оторвав от лица половину щеки, тут же вцепился в шею. Хлынула кровь, крик сменился на булькающие звуки.

– Да что же это, е…й в рот?! – заорал Варан, уже целясь из автомата в заражённого, – как же это?!! Пацаны-ы!!

И тут загрохотали выстрелы. Это Нюхач перечеркнул и заражённого и дергающегося Коржа очередью. Голова Сани, в которую попал первый выстрел раскололась, вывалив наружу содержимое. А мертвый заражённый, с тоже разваленным черепом, так и остался лежать сверху, не разжав челюсти. Жестокость Стикса во всей своей кровавой сущности. Сойку от зрелища согнуло пополам в рвотном приступе. Оставшийся в машине солдат ругался, как сапожник, автомат-то свой он приставил к машине и теперь не мог до него быстро добраться. Варан направил оружие на Нюхача, но выстрелить не успел. Вернее, не смог. Он силился нажать на спусковой крючок, но тот будто застыл в одном положении. Через секунду со звоном отскочила крышка ствольной коробки, со щелчком сам собой отпал магазин и звякнув, отскочила пружина, сделав грозное оружие бесполезным. Нюхач тоже держал на прицеле оставшихся двоих солдат. Они сейчас как раз почти на одной линии оказались.

Варан тупо смотрел на своё развалившееся оружие и беззвучно открывал-закрывал рот. Что за хрень творится? Снова навалилось ощущение давления. Горец подошёл к солдату и отодвинул от себя ствол бесполезного автомата. Второй рукой взял Варана за плечо и снял очки. Солдат попытался отшатнуться, но плечо было словно в тисках зажато. Глаза парня, его нечеловеческий взгляд, попросту выморозили всякое желание сопротивляться.

– Я и тебя с твоим другом на части разберу, только повод дай, – чеканя слова, произнес Горец, – им всё равно было не помочь, – добил он, кивнув на трупы.

Из солдата в этот момент, будто стержень вытащили и он сразу поник.

– Саня... молодой самый был... А у Бахи тройня вот-вот родиться должна... – тихо ответил Варан.

– Не забывай, все вы всё ещё едете. Куда там вам нужно было. В том мире. А здесь им не повезло. Но ты пока жив, товарищ твой жив, – Горец отпустил плечо солдата и обратился уже ко всем, – собираем всё ценное. Думаю, никто уже против не будет, – он взглянул на Варана, тот лишь отрешённо кивнул, – а нам всем пригодится. И двигаем отсюда. Пошумели, как бы кто посерьёзнее не заявился.

Нюхач выдохнул и опустил оружие. Второй боец, так и продолжавший тихо материться и шипеть от боли в ноге, всё же выбрался из машины.

– А мы… в таких же… – начал Варан.

– Вы, нет, – отрезал Горец. Давление на нервы начало снижаться.

– Парней бы похоронить… – сказал второй.

– Перезагрузка похоронит. Часа через четыре тут и следа от всего этого не останется. Осколок этот достаточно быстро грузится.

После недолгого обсуждения и некоторого количества мата, решили взять одну из машин в колонне. В грузовиках ещё были ящики с боеприпасами, рота на учения двигалась, потому и много всего было. Решили взять, сколько влезет, ну и стволов штук десять собрать. Под молчаливое согласие двух оставшихся в живых солдат и с их же помощью, рейдеры перетащили в один из "Тигров" свои пожитки. Сойка к этому времени уже отошла, но старалась не смотреть на трупы двух солдат. К куче тел в голове колонны она уже, видимо, привыкла. Или вообще свыклась с тем, что такие картины видеть ей придется частенько. Девушке было очень жаль бросать свою машину, но она понимала, что против этого бронированного монстра её "Рэнглер" не играет. Да и не влезут они все в джип. Ещё минут сорок возились с боеприпасами и автоматами, собирая оружие с тел солдат и покомпактнее располагая всё в грузовом отделении машины.

Когда сборы были окончены, Нюхач подошёл к стоящим чуть в сторонке спецназовцам и заговорил:

– Вы на Горца не злитесь. Нрав у него крутой, конечно, но он парень правильный. Да и поступить по-другому нельзя было, положили бы друг друга вас.

Ответил второй солдат, что был ранен, с позывным Рондо:

– Да всё это понятно, – вздохнул боец, – не каждый день по своим стрелять приходится и в другом мире оказываться.

– Хорошо, что понятно. Минуту на прощание и двигаем, – замолчав на пару секунд, Нюхач произнес, – я тоже тут всех своих потерял…

***

– Долго ещё до этого стаба вашего? – заговорил уже Бас. В дороге Нюхач решил перекрестить солдат. Варан стал Басом, за его раскатистый голос, которого и не ожидаешь. Вообще, ему даже больше подходило это имя. Суровое, с морщинами у глаз и между бровей лицо человека, которому часто приходилось принимать нелёгкие решения. Взгляд твёрдый, долго такой и не выдержишь. Крупным он не был, особенной атлетичностью он не отличался, но в целом выглядел очень крепким. Второй боец, Рондо, стал Мятным, потому что постоянно ел эти самые Рондо, а они были мятными. Лицо у него было открытое и с достаточно мягкими чертами. Но, такие же глубокие морщины у глаз и затаённая грусть во взгляде серых глаз говорили о том, что и ему пришлось многое пережить. Он был чуть выше Баса, но такой массивности не "излучал". От "крестин" парни не стали отказываться. Надо, значит надо, хотя и не против были остаться при своих позывных. Бойцов сейчас, спустя полчаса как отъехали от места бойни, всё не отпускал отходняк. Даже живчик Нюхача весь выдули.

– Километров тридцать, может больше. Я в этой стороне не был никогда, направление знаю только, – ответил рейдер, снова севший за руль, – даст Улей, к вечеру доедем, спешить здесь не стоит.

– Ты к нему, как к живому, – отозвался Бас. Солдаты сидели сзади, напротив задремавшего Горца, Сойка впереди. Нюхач глянул на них через зеркало и ответил:

– А он и есть живой. Сейчас смысла нет рассказывать, сами позже поймёте, – потом обратился к Мятному, – как рана? – перед выездом ногу ему перевязали уже качественно.

– Не болит. Только тянет немного, даже странно.

– Ничего странного. Здесь как на собаках всё заживает. Даже конечности отрастить можно.

– Да быть не может, – не поверили солдаты.

– Может, поверьте. Если живчик пить и нормально питаться, дня через три, Мятный, от раны твоей только шрам останется. Через недельку и его уже не будет.

– Что, реально? – снова переспросил Мятный.

– Мне пуля в шею попала вчера, чуть не умерла, – отозвалась уже Сойка, мельком глянув на Горца, – ситуация конечно другая была, сложнее всё, но как видишь, – девушка специально оттянула ворот куртки и закинула волосы назад, чтобы было видно, – ничего нет. Сюда вот попала, – она пальцем указала место на шее.

– Там же артерия, смерть в течение минуты! – поразился Мятный.

– А я жива и здорова, – ответила Сойка, – так что всё это правда. Я сама тут третий день всего, а произошло уже столько, что на полжизни хватит.

– Да уж… скатались на учения, мля…

– Нарвались-то на кого? – спросил Бас.

– Да есть тут одни… сектанты… – ответил за девушку Нюхач, – погнались за нами, если бы не Горец, нафаршировали бы из пулемёта…

Мятный присвистнул, а Бас нахмурился.

– Штучки эти его? Так же как с автоматом?

Горец приоткрыл один глаз, но спустя несколько секунд снова задремал.

А разговор про разобранный на расстоянии автомат, получился сразу, как солдаты успокоились. Нюхач вкратце рассказал про Дары. Даже показал, исчезнув на несколько секунд. До этого не тренировался с новым Даром, а тут вон, с первого раза вышло. По мозгам дало, правда, много сил требовалось ещё на активацию. Вот тут парней и проняло, наперебой спрашивали, что да как. Пришлось даже осаживать. Поговорить и в дороге можно.

– Типа того, – коротко ответил Нюхач, – вообще, тут не принято о Дарах спрашивать. Да и не скажет никто. А в местах, где неспокойно совсем, и дырку лишнюю сделать могут. Но вы свежаки пока, так что ничего, запомните на будущее просто.

– Не доверяете нам? – спросил Мятный.

– Как бы объяснить попроще… – начал Нюхач, – вы спецура, видно, что непростые солдаты. Спрашивать бесполезно, секретность, все дела. Приказы, подписки. Только вы ещё не осознали, что здесь это всё уже не имеет значения. Понятие позже придёт. Ни правительства, ни стран здесь нет. Служу Отечеству неактуально. Тут сам себе служишь, сам за себя, за друзей, за дом, который сам же и обустроил, – он несколько секунд передохнул и продолжил, – часто бывает, что до этого спокойный и адекватный человек, здесь, в Улье, становится распоследним ублюдком. Ни суда, ни следствия ведь нет. Это, конечно, "в поле" всё. В стабах, в основном, порядок. Да и то, не везде. А доверие… – он на несколько секунд замолчал, – его заслужить нужно. Пройти кровь и всю срань Улья вместе. И если повезёт выжить, тогда и появляется доверие. И я сам не отрицаю, что парни вы нормальные, не ощущаю гнили в вас. Именно в вас двоих. Но и доверять пока тоже не могу. Потому что не знаю вас. Но знаю, что у вас в голове пока только приказы и принципы, сам таким был поначалу. Человек человеку тут… если не волк, то уж точно не друг. И если вы видите, что кого-то убивают, очень часто нужно помочь убить, а не спасти. А лучше вообще не вмешиваться.

– Нас ведь спасли… – буркнул задумчивый Мятный. Не ожидал он, прямой и простой, как три копейки человек, такого ответа. А вот Бас молчал.

– Вы свежаки. Если есть возможность помочь, то нужно помогать, пусть даже это будет глоток живчика. Иначе Улей накажет. Будь другая дорога, мы бы скорее всего свернули, как только услышали выстрелы.

– Меня так вообще тут не должно быть, – весело добавила Сойка. У неё сейчас было то детское чувство небольшого превосходства над двумя суровыми вояками. Она тут уже три дня и выжила. Она больше знает.

– В смысле? – бухнул Бас. Голосище всё-таки у него.

– Я её сначала брать не хотел. Спешили мы с Нюхачом. В осколок Орда пришла и нужна была машина. В машине была Сойка. Но я сейчас готов постоянно перед ней извиняться, лишь бы она не переставала готовить, – неожиданно сказал Горец. И по тону ведь не понять, шутит или нет. Бас с Мятным удивлённо на него посмотрели. Нюхач тихо засмеялся, а девушка с улыбкой покраснела.

– То есть вы её похитили что ли? Чёт я уже ни хрена не пойму, – чуть напрягшись, спросил Мятный.

– Они меня спасли, по факту. Я тоже сначала подумала, что похитили. Но стоило выехать за город, который оборвался там, где он ещё должен быть, я сразу поняла, что-то не так. А потом увидела заражённых, вспоминать страшно до сих пор. Так что мне очень повезло, что я тогда от страха в руль вцепилась.

Мятный с Басом не знали, что думать. Всё их существо твердило о том, что эти двое, Горец и Нюхач, если не преступники, то уж точно не законопослушные граждане. Но вот всё остальное, что происходит с ними последние часы, говорит, что верить сейчас нужно именно глазам. Вся их жизнь, всё, к чему они привыкли, чему служили и к чему стремились, развалилось в один момент. В момент, когда их колонну неожиданно накрыло облаком вонючего тумана. В момент, когда свои же друзья и сослуживцы начали кидаться друг на друга. И теперь если не перестроиться под новые реалии жизни долго они не проживут. А ещё Горец, он внушал непонятный и безотчетный страх. Он опасен, опасен как стихия, от которой и не знаешь чего ожидать. Но Нюхач и эта девушка, Сойка, его не боятся. Более того, относятся к этому… человеку ли… как к своему другу. Бас вспомнил тот момент, когда первый раз встретился взглядом с ним. Жуть. Расспросить бы нужно подробнее, а то из короткого рассказа Нюхача понятно мало что стало.

А Горец будто почувствовал, о чем они думают и произнес:

– Да вы не напрягайтесь так. Есть тут опасности и похлеще меня. Я-то что, меня не трогать, никому плохого и делать не буду.

Сказано это было, правда, так, что сомнений не оставалось, тронет и ещё как.

– Хорош уже жути нагонять, Горец, – со смешком сказал Нюхач, хотя сам прекрасно понял, для чего парень это делает.

Лес оборвался, выехали из очередного кластера. Гравийка соединилась с приличного качества асфальтовой дорогой, а вокруг было подзаросшее поле и немного в стороне виднелась очередная деревенька, домов на двадцать. Тяжёлую машину перестало качать, люди оживились, особенно Бас с Мятным. Резкую смену кластеров они еще не видели. Напряжение тут же спало. Мятный спросил:

– И такое везде? В смысле, лес, потом резко поле.

– Да. Может и город быть, Улей без разбора соединяет кластеры, но при этом всегда идеально совмещает дорогу к дороге или мост к мосту. Другое дело, что они разные эти мосты и дороги могут быть, как сейчас. В Пекле, так там вообще одни города и лепятся вплотную. Здесь спокойнее. Тварей намного меньше, можно жить.

Все чудесатее и чудесатее, думали солдаты. Сколько же ещё невероятных вещей им придётся увидеть.

– В деревню заедем? – спросила Сойка. Нюхач глянул на Горца. Тот пожал плечами.

– Я не против. Заодно отдохнем.

Так и поступили. У деревни притормозили, Бас вылез через люк и встал за пулемет. Горец спустя минуту сказал, что в деревне чисто. Как он это определил, для солдат осталось загадкой.

Минут через десять люди уже осматривали выбранный домик. "Тигра" загнали в соседний двор, там был забор повыше.

– Пару часов на всё про всё и поедем. Хочу уже сегодня спать в нормальной кровати в стабе.

– Было бы не плохо, – отозвался Горец.

Сойка в этот раз ничего не готовила, поели из сухпаёв, которых тоже набрали в грузовике колонны. Мятного после еды разморило и он устроился в одной из комнат дома. Бас ещё бодрился, хотя и было видно, что держится на волевых. Он сейчас болтал с Сойкой. А Нюхач с Горцем ушли к машине. Рейдер уже понимал, что пострелять не удастся, поэтому показывал парню как обращаться с автоматом. Устройство оружия Горец в принципе знал, в армии у него в мире отслужили все, да и неспокойная обстановка заставила правительство страны чаще проводить военные сборы для всех военнообязанных. Нюхач сейчас показывал, как нужно двигаться и держать оружие на рейде. Горец всё схватывал быстро, но практика была нужна в любом случае.

– Что думаешь про солдатиков? – спросил Горец.

– Нормальные вроде. Мятный рубаха-парень, сразу видно. А Бас… – рейдер задумался, – он слишком, как мне кажется, правильный. Герои тут не живут долго.

Горец кивнул. Примерно к тем же выводам пришел и он сам.

– Надо бы с ними поговорить. По поводу меня и вообще, как себя в стабе вести.

– Это я объясню. А про тебя зачем им говорить? Только усложним. А так, они чистую правду расскажут, знать не знают кто мы и откуда. Встретились на дороге, помогли отбиться, с собой взяли, толком не познакомились ещё. А мы уже более подробную историю расскажем.

– Может им по жемчужине дать?

Нюхач аж поперхнулся от возмущения и пристально взглянув на парня произнёс:

– Тебе их девать некуда что ли? Давай потом весь стаб накорми ещё! А что? – Горец не обратил внимания на тон Нюхача и ответил:

– Вам сильнее быть нужно. Им тоже. Раз они с нами.

– По воде виляно ещё, с нами они или нет. Сойка, возможно с нами и останется. И Дар у неё такой, что если кто узнает, её саму, в лучшем случае, вежливо попросят. А с этими орлами непонятно. Может и с нами будут, но мне кажется решат остаться. С их опытом они работу найдут легко. Тупить если не начнут, то при споранах с горохом всегда будут. К этому ещё добавь, что они могут и брякнуть, мол вот, Горец нам жемчуга дал. А если это не в те уши залетит? – на некоторое время люди замолчали, потом Нюхач продолжил, – да и с нами тоже не всё ясно. Я пока даже и не думал, что дальше делать буду. У тебя у самого какие планы?

Горец задумался. Резон в словах Нюхача был. И сам он тоже не думал, что дальше. Ну вот они в стабе, и? Помотаться по другим стабам? Посмотреть, как живут люди? Так, наверное, везде всё одинаково. Поискать людей, кто знает об Улье больше рядового иммунного? Как вариант. Правда, если тут с Высшими туго, то и ему самому тяжело придется. Чёрных у него на пару месяцев всего, может чуть больше. Стать этим, как его, трейсером? Он-то жемчуга натаскать из Пекла может много, озолотится. Но нужно ли ему это? Время от времени ходить за добычей, а потом тратить заработанное? Не того склада он человек, Пекло его переплавило в нечто другое. А ещё он хотел найти место, которое часто приходило ему во снах. Горец не сомневался, что оно существует. Об этом он Нюхачу не рассказывал. Нет, какой-то миссией он обременён не был. Была его личная Загадка. Что-то постоянно свербело в его голове и заставляло пускаться в путь по Пеклу. Но до этого он был один. Сейчас он обрёл если не друзей, то верных товарищей. Осилят ли они такой путь? Неделя прошла, как он встретил Нюхача. Три дня с Сойкой. И сейчас Горец поймал себя на мысли, что уже не представляет, как путешествовать в одиночку. В Пекле, правда, им не выжить. И как быть? То, что он вернётся обратно, ему было понятно как ясный день.

– Вижу, тоже не знаешь. Ладно. Об этом в стабе подумаем. Но жемчуг не свети. Идём, маленько передохнём и в путь.