Текст книги "S-T-I-K-S. Человек из Пекла (СИ)"

Автор книги: Денис Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)

Глава 12

Где-то на Границе с Пеклом.

Стаб Гвардейский.

Вечер этого же дня.

– Ну что там?! – спросил связиста Главный.

Тот лишь развел руками.

– С…ка! Перевешаю ублюдков…

После крайнего сеанса связи, когда Рябой доложил о положении дел в Форпосте, больше новостей не было. Отправленная туда группа на связь тоже не выходила, хотя по времени должны были уже добраться. Но на этот счёт Главный пока не беспокоился, его больше волновал результат погони. Девчонку нужно было брать по-любому, слишком ценен её Дар и нельзя, чтобы кто-то другой использовал её.

Мужчина ещё некоторое время постоял в кабинете и вышел. Связист вздохнул спокойно.

Зайдя к себе в кабинет, Главный по внутренней связи приказал найти Веду. Минут через двадцать в дверь постучали и спустя секунду вошла девушка-ментат.

– Вызывали?

– Да, присаживайся. Кофе, чай? – спросил Главный. Девушка отказалась. Мужчина кивнул и придвинулся ближе к столу.

– Веда, у нас завтра караван отправляется в дальнейший путь. Ты в курсе конечно. И с ним ты, как всегда, отправишь ментокарты. Могу ли я узнать, что ты вписала в карты на тех новичков, которых привел Нюхач?

Вопрос озадачил девушку. Обычно в эти дела никто не лез.

– А в чём интерес, могу узнать? – ответила вопросом Веда.

– Конечно. Один из них преступник. Вернее, одна из них. Девушка. Сойка вроде бы её зовут. Да, не удивляйся…

***

– Вот жопа! Нужно было этой Орде именно сейчас появиться! – ругался Нюхач, объезжая вываленную из ограждения бетонную плиту. Промзона. До странности огромный кластер, половину которого занимал угольный карьер, к которому сейчас и двигались люди. Как их сюда занесло? Разминулись с Ордой. В который раз уже Дар Горца спасает их.

После лесных кластеров люди по краю объехали один пустой город, там даже заражённых не было. Горец по этому поводу всё хмурился. После этого кластера потянулись поля, сшитые из небольших осколков как лоскутное одеяло. Когда небо начало тускнеть, снова въехали в пустующий город. После него, как сказал Нюхач, где-то должна быть развилка. В одну сторону снова города, в другую – обширный кластер с промзоной и карьером. Ехали на нервах и молча. Горец был хмур, как туча, да и людям было не по себе. Скребло что-то, а что, понять никто не мог. Спустя полчаса, когда уже выехали из опять полностью пустого города, там кстати, удалось заполнить пустые канистры и долить до полного бак, Горец понял в чем дело. И это очень не порадовало людей. Во-первых, тот пустой кластер, что они недавно миновали, должен был вот-вот уйти на перезагрузку. А что это значит? Правильно, твари со всей округи начнут ломиться сюда со всей возможной скоростью. И во-вторых, впереди была Орда, которая сейчас догрызала кластер с немаленьким городом. Или частью какого-то большого мегаполиса. И как только кластер позади перезагрузится, эта орава рванёт туда. А ведь люди уже проехали развилку. Дороги в объезд, Улей не предусмотрел и переть в попытке пробраться между Ордой и промзоной по пересечёнке себе дороже. Угробят машину и всё, пиши пропало. Решили возвращаться до развилки и попытаться пробраться дальше уже через промзону.

Минут через двадцать пути, люди уже ехали среди кладов, ангаров, баз, каких-то заводиков и высоких бетонных ограждений. Высокие трубы, одинокими обелисками торчали вверх. Ко всему прочему этот кластер был ещё и стабильным. Почти стабильным. По слухам, перезагружалась промзона раз лет в десять.

Мусор и разруха. Что-то развалилось от времени, что-то порушили заражённые. Ограда во многих местах была проломлена и на промышленных территориях можно было видеть всё ту же разруху, ржавые остовы техники и каких-то конструкций, наваленные кучи угля. Всё было покрыто тонким тёмным слоем угольной пыли, что годами тут копилась и оседала. Глубоко решили не заезжать, в этих бетонных лабиринтах и затеряться не на один час можно, а день к концу уже подходит. Ночевать тут не хотелось. К тому же, можно и в колесо поймать что-нибудь острое. Военные колеса и покрышки, конечно, гораздо прочнее гражданских, но проверять не хотелось. И опять вмешалась Орда. Как сказал Горец, вал тварей движется и в их сторону. Поэтому пришлось всё-таки ехать вглубь кластера. Поэтому и ругался сейчас Нюхач, Бас стоял за пулеметом, а остальные поглядывали по сторонам.

По промзоне петляли, наверное, с час, пока не выехали на свободную от строений территорию. Дальше виднелись отвалы с углём и огромные кучи наваленной породы. За ними, скорее всего и располагался карьер.

– Потише Нюхач, – произнёс Горец после очередного ухаба. Рейдер сбросил скорость, качать стало хоть и не меньше, но уже не так резко, – ночевать, похоже, будем здесь. Твари сюда не лезут почему-то.

– Им тут делать нахрен, вот и не лезут. А нас загнали сюда. Неспокойно на душе мне от этого места, – ответил Нюхач, когда машина миновала очередную гору породы. Минут через пять тихой езды, машина выехала к самому карьеру. В густых сумерках он налился чернотой и, казалось, что это не просто огромная яма, а провал куда-то в иной мир. Каверна в мироздании. И веяло оттуда чем-то чужеродным и опасным. Нюхач подъехал к какой-то большой куче мусора и заглушил машину.

– Всё, дальше не поеду. Хрен его сейчас разберёшь, где там край. А фонари включать опасно. Так что давайте быстрый перекус и баиньки. Дежурить будем? – обратился он к Горцу. Парень ответил:

– Часа три-четыре мне на сон дайте, потом я уже достою до утра.

Нюхач кивнул. Люди начали выходить из машины, стараясь не шуметь. Что-то подсказывало им, этого делать не стоит. Да и стоящая гробовая тишина не располагала к шуму. Так же, почти без шума разложили на капоте нехитрый ужин. Бутерброды, последние из оставшихся, тушенка, сыр, хлеб. Вода на чай уже грелась в котелке на спиртовке.

– Вот это да… – протянул Бас, глядя на ночное небо. Они с Мятным ведь так и не видели этой причуды Стикса. Да и остальные тоже залюбовались невероятным зрелищем. Непрекращающееся хаотичное движение. Статичных звёзд было хоть и много, но из-за частых сполохов зеленоватого и белёсого цвета, казалось, что небо находится в постоянном движении. И сегодня была видна луна. Что Нюхач, что Горец, её конечно же видели, остальные нет. И вот сейчас они с восторгом и каким-то благоговением на лицах рассматривали огромный, по сравнению с привычной Земной Луной, диск незнакомого спутника. Рисунок кратеров на местной луне был абсолютно другим. Какие-то чёрные кляксы на поверхности, округлые почти чёрные от глубокой тени пятна.

– Слов нет… – тихо произнёс Мятный, – вот теперь я точно поверил, что это другой мир, а не мой кошмарный сон. У меня просто фантазии на такое не хватило бы.

– Я тоже, когда первый раз увидела, шокирована была. Долго любовалась потом,– вспомнила девушка свою первую ночь в Улье, в деревеньке.

– А я уже и не помню свою первую ночь тут, – задумчиво сказал Нюхач, – я егерем военным служил, было у нас такое подразделение. И перезагрузку ночью встретил. Вернее, во сне. Меня сослуживец растолкал тогда, мол, атака химическая, война. Подорвался, ОЗК напялил. И рванули мы с Генкой к Объекту. Связи нет, что случилось, не понятно. Но до Объекта так и не дошли. Это я потом уже понял, что нашу землянку и кусок леса в Улей забросило, а тогда в начале, совсем ничего не понимали. Вышли на дорогу какую-то, которой и быть не должно. Тогда Генка и обратился. Пока башню не прострелил ему, так и не успокоился… брёл потом по дороге, пока на муров не нарвался. Ох и досталось мне тогда. Думал, забьют до смерти. Я же у них половину состава положил. А было у них человек двадцать народа. В лесу я как дома, а они в догонялки поиграть решили, мудачьё. Ушёл бы от них, да вот сушняк споровый доконал меня. Ещё и ранили. Спеленали меня, били от души. На схрон свой потом привезли. Там ещё с десяток таких же как я бедолаг было. Женщин забирали… по кругу пускали, суки. Там я и узнал, что мы уже в другом мире. Дня через три схрон этот стронги накрыли. Повезло. Так бы распотрошили на органы нас и всё. Эти вроде как покупателей ждали, резать нас поэтому и не стали, – он глотнул живчика и продолжил, – когда нас освободили, оказалось, что главарь этих ублюдков как-то сбежать умудрился. Ребята долго ругались. Ну а я и сказал, что следопыт и егерь. Часа через четыре нашли. Насмотрелся я за это время конечно на тварей. И поверил сразу, что не наш мир это. Там же и покрестили меня. Ох и оторвался я на ублюдке, когда догнали. Крышку мне тогда знатно сорвало…

Говорить Нюхач после этого больше ничего не стал. А остальные и не спрашивали. Его история, в сравнении с остальными, была, наверное, самой трагичной. Даже по сравнению с историей Горца. Хлебнул Нюхач от души.

Минут пять прошло в молчании, каждый о своём думал. Горец обнял Сойку. Потом он произнёс:

– Посплю пойду. Толкнете часа через три-четыре.

Нюхач с бойцами кивнули. Парень расстелил спальник за машиной, в тесноте отдыхать не хотелось. Бойк прилегла рядом. Устраивались не долго, девушка удивительно точно, словно кусочек паззла, "присоединилась" к лежащему на боку Горцу. Эта мысль заставила его улыбнуться. Поцеловав девушку в макушку, он покрепче её прижал и провалился в сон. Сойка уснула чуть позже, когда тепло Горца через одежду начало пригревать её саму.

***

Парень проснулся сразу, как только кто-то из парней начал осторожно устраиваться в машине. Нюхач спустя пару секунд тронул плечо Горца. На улице было ещё темно, возможно середина ночи. По ощущению, прошло побольше четырех часов. А парни, видимо, только сейчас и начали укладываться, все вместе дежурили. Горец начал осторожно выбираться из спальника. Сойка тоже проснулась. Прошептала, что спать уже не сможет. Горец только кивнул. Даже хорошо, не скучно будет.

Минут через десять парни уже вовсю храпели, образно конечно. Вода к котелке как раз согрелась и Горец бросил туда горсть чая, которого оставалось уже совсем мало. Ещё минут через пять он разлил чай по чашкам. Сойка в темноте ночи совсем ничего не видела, поэтому чашку пришлось подавать прямо в руки. Сойка сидела у Горца на коленях и тихо прихлебывала горячий напиток. Молчали. Девушка наслаждалась близостью и теплом. Для неё, как она сама для себя определила, Горец стал единственным островком безопасности и спокойствия в этом кошмаре. Она даже думать боялась, что будет, если с ним что-то случится.

Горец был сейчас далек от этих мыслей. Он всерьёз сейчас опасался. Видел он в темноте гораздо лучше друзей. И та куча мусора, возле которой Нюхач остановил машину, на самом деле была давно истлевшим скелетом Высшего. И таких останков вокруг, разной степени комплектации, парень насчитал около десятка. Что это могло означать, Горец догадывался. Мысль была и как говорит Нюхач, не дай Улей, если он окажется прав. И ладно бы Горец один был. Но с ним люди, которые стали ему за столь короткий срок очень дороги.

Иной или скреббер, как их называли иммунные. Самые страшные существа в этом мире. Самые опасные. Если действия Высших были более менее предсказуемы и подчинены одному желанию – жрать, то действия Иных предугадать было невозможно. Если только это не "серые", у них агрессия зашкаливала. И если в карьере организовал себе лёжку Иной, то необходимо выяснить, какого он вида. И вообще, здесь ли он. Может и бродит где-то. Это было бы лучше всего. В любом случае, сваливать нужно очень быстро и очень тихо. В ночь, естественно, уезжать смысла не было, можно нашуметь и нарваться. А биться в темноте с Иным это смерть. Как Горец понял, что тут обжился скреббер? Слишком ровные срезы на костях Высших. Так убивают только Иные. И такие же резы оставляют серпы парня. И Горец сейчас обдумывал разные варианты. Хотя, их было всего два. По тихому слинять, либо принять бой, если уехать не удастся. И этого Горец боялся больше всего. Не за себя. За Сойку, за остальных. Во что бы то ни стало нельзя дать Иному даже приблизиться к друзьям. Видимо, его волнение заметила Сойка. Она прошептала:

– Что не так?

Горец крепче обнял девушку, глубоко вдохнул её запах.

– Тут живёт смерть. То, о чём иммунные не говорят вне стаба. И я не знаю, что будет завтра. Надеюсь, что удастся уехать тихо. Если нет… буду биться с Ним, – в эмоциях девушки возник страх и волнение, – не волнуйся, я таких уже убивал. Убью и этого. Но лучше бы до драки не дошло.

Девушка ничего не ответила, лишь крепче прижалась к парню. А Горец через какое-то время ощутил слабенький поток энергии, исходящей от неё и впитывающийся его энергетикой. Это не напрягало, да и по Сойке не было видно, что она испытывает дискомфорт. Может быть, она вообще не замечала этого. Так и сидели, молчали, каждый о своём.

***

Остаток ночи прошёл тихо и спокойно. До странности, но сидя столько времени в одном положении, тело совсем не затекло. Сойка ближе к рассвету задремала.

Когда уже совсем рассвело, Горец разбудил девушку. Та сонно повела взглядом вокруг. Сейчас, при свете округа выглядела совсем иначе. Те кучи мусора, и правда, оказались истлевшими огромными костяками убитых тварей. Горец и сам некоторое время их рассматривал, делая свои выводы. Всех этих тварей изрезали на куски.

До края карьера было метров пятьдесят открытого пространства. Кроме истлевших останков тут и там валялся и обычный мусор. Обрывки плотной бумаги, куски брезентовых мешков. Вездесущая чёрная пыль, покрывающая здесь всё, делала местность жутковатой.

– Давай будить наших, уезжать нужно отсюда побыстрее, – прошептала девушка. Страха от неё не ощущалось, но всё же она была сильно взволнована. Горец согласно кивнул и начал осторожно подниматься. Сойка встала в метре от парня, продолжая рассматривать останки. Особенно впечатлял костяк, рядом с которым они остановились. Тварь при жизни была не меньше пяти метров высотой. Толстые кости, сейчас уже выщербленные, в некоторых местах были очень ровно разрезаны, будто лазером или очень тонким и острым лезвием. Пластины брони тоже имели следы глубоких порезов. Что же за Иной тут обитает, если способен нашинковать в салат такого огромного монстра? Горец поёжился. Встречаться в бою с этим Иным ему хотелось всё меньше. Сойка тоже была поражена и посмотрела на Горца:

– Едем быстрее.

Парень снова кивнул и подошёл к приоткрытой водительской двери. Осторожно открыв её, он легонько тронул Нюхача за плечо. Рейдер тут же открыл глаза и хотел было уже что-то сказать, но Горец приложил палец к губам. Нюхач понял, во взгляде тут же появилась тревога.

– Будь как можно тише, – произнёс шёпотом Горец, – могут быть очень большие проблемы, если шуметь начнём. Будим парней и валим отсюда.

– В чём дело?

– В карьере лёжка скреббера.

Нюхач разом побледнел, а глаза его стали размером с блюдце.

– Рано штаны пачкать, если по-тихому свалим, то всё нормально будет. Их я ощущать не могу. Может его и нет здесь сейчас. Тогда вообще всё отлично.

Горец отошёл от машины, давая Нюхачу выйти. Увидев позади парня огромный костяк, рейдер на секунду завис, а потом чуть не выругался в голос, вовремя сдержавшись. Оглядевшись, он заметил и другие останки. Прошептав что-то явно непечатное, он приоткрыл заднюю дверь и начал будить Мятного. Горец в это время уже растолкал и Баса, предупредив сразу, чтобы соблюдал абсолютную тишину.

Когда все расселись в машине, Горец вкратце обрисовал ситуацию:

– В общем, у нас проблемы. В этом карьере или где-то неподалеку, не знаю, обитает скреббер. Тварь, которая уделает и десяток Элитников, какими бы они матёрыми ни были, – напряжение в машине было настолько густым, что можно было черпать ковшом, – но он, похоже, нас не заметил. Или заметил, но не считает опасными. Или его вообще тут нет. И это хорошо. Есть возможность тихо свалить.

– Машину запускать когда будем, нашумим, – сказал Бас.

– Вчера нашумели уже, когда приехали. И если Иной на это не обратил внимания, значит это его не трогает. Главное не нужно громких и резких звуков, я вот про что, – ответил Горец, – я с ними уже имел дело, могу с определённой вероятностью предсказать их поведение.

– Может пешком тогда? Жизни дороже, – спросил Мятный, – возьмём основное и уйдем. Жалко конечно машину бросать…

– Мятный дело говорит, – согласно прошептал Нюхач, – раз такие танцы, то и хрен с ним с добром. Самим бы выжить.

Горец мотнул головой и ответил:

– Решайте. Лично я машину бросать не хочу. Если вчера Иной сразу не показался, то и сейчас не должен. Главное, без резких звуков. Заведём и медленно отъезжать будем. Я позади пойду, если вдруг Иной все-таки вылезет, дам вам время уехать, задержу его.

– Ну да, и куда мы потом без тебя?! – повысил тон шёпота Нюхач, – нас схарчат при первой же встрече с тварями! И за…

– Поздно… – произнёс Горец. Люди в эту же секунду ощутили нарастающее давление. Лицо парня будто заострилось, – всем сидеть и не двигаться! Что бы ни случилось. Что бы вы ни увидели. Как бы себя ни чувствовали, не, двигайтесь.

К концу фразы в голосе Горца слышалось рычание. А давление всё нарастало. Показалось даже, что давить начало уже с двух сторон. Парень обернулся к Сойке и рыкнул:

– Сиди и не двигайся!

Потом он выскочил на улицу, зачем-то начал снимать с себя одежду, оставшись в итоге в одних штанах. В обеих руках у него были серпы. И такой жутью тянуло от него, что у людей кровь стыть начала в жилах. Он чуть пригнулся и медленно пошел вперёд, к краю карьера. Остановился Горец метрах в тридцати от машины. Давление всё так же нарастало. У людей уже и голова болеть начала. Нюхач мельком оглядел друзей. Бойцы сидели напряжёнными и испарина покрывала их побледневшие лица. Сойка, такая же бледная, вцепилась руками в сиденье впереди и закусила губу. Она не отрывала взгляд от фигуры Горца. Не лучшим образом выглядел и сам Нюхач. Если так и дальше продолжится, как минимум обморок им всем обеспечен. Он вспомнил тот всплеск давления Горца, когда подстрелили Сойку. Что же их сейчас ожидает?

Горец тем временем стоял неподвижно и продолжал накачивать себя. Если дойдет до стычки, то ему понадобятся все его силы и даже больше. Ни шагу назад, убежать сейчас не получится. Или пан или пропал. Позади друзья и Сойка. Окружающий пейзаж приобрёл сейчас поразительную четкость, звуки стали громче, хотя стояла тишина. Горец слышал шуршание пыли от легчайшего ветерка и он слышал шелест со стороны карьера. Иной приближался. Если это "чёрный", то будет возможность разойтись без драки. Если нет… что ж, Горец ведь жаловался на отсутствие белых бусин. Он усмехнулся про себя.

Давление со стороны Иного уже стало тяжело сдерживать, выдавливая его своей аурой. Обычно парень пропускал это ощущение через себя, но сейчас другой случай. Пусть лучше друзья ощущают самого Горца, чем Иного. Этого они могут не пережить без последствий и глупостей не наделают.

Скреббер появился через минуту. Матово-чёрный шар, метров двух в диаметре,выкатился из-за края карьера и тут же остановился. Горец заскрежетал зубами. Пот лился со лба, застилая глаза. Парень встряхнул головой. Слишком велико было давление от Иного. Чёрный. Живой шар с видимыми неровными границами сегментов несколько секунд побыл на месте и с шелестом, будто трутся тысячи маленьких металлических пластинок, медленно покатился к Горцу. Чем больше Иной приближался, тем сильнее становилось давление. Но Горец стоял на месте. От напряжения, казалось, крошатся зубы. Но само тело было абсолютно расслаблено, готовое в мгновение ока взорваться действием. В голове у парня было сейчас всего две мысли, которые он пытался транслировать Иному. Он не знал, как это работает, но часто бывало, что Иные этого вида будто понимали Горца. «Мы не хотим зла. Дай нам уйти». Парень повторял про себя эти две фразы, словно мантры.

Шар остановился от Горца метрах в пяти. Через секунду послышался свист, будто через щели под давлением выходит воздух. Спустя ещё несколько секунд шар "развернулся" и перед парнем теперь возвышалось на добрых четыре метра нечто, похожее на сколопендру и кобру одновременно. Плоское сегментарное тело расширялось к верху. И из этого расширения сейчас в разные стороны торчало не менее десятка острейших отростков, очень похожих на серпы Горца. Между этими отростками, почти в центре что-то постоянно шевелилось. Горец пригляделся и увидел десятки, если не сотни тонких коротких щупалец. Они изгибались, вытягивались в его сторону, переплетались между собой. Сам Иной, будто навис над Горцем, пытаясь продавить его своей "массой". Парень держался. Дашь слабину и всё, драки не избежать. Серпы в его руках тоже будто ожили и еле заметно вибрировали. Так всегда было при встрече с Иными. «Уходи», думал Горец, «уходи к себе». Скреббер прожигал парня взглядом, хотя и глаз у него не было. Ощущение до жути неприятное. Иной вдруг защелкал более мелкими отростками, которых парень сначала не заметил. Этот звук продолжался около минуты. Что это означало, Горец не понимал, но упорно продолжал транслировать свои мысли. "Мы не желаем зла, дай нам уйти".

Друзьям Горца, тем временем, было очень плохо. Их скручивало от боли, дышать было так трудно, будто лёгкие прессом сдавило, а в головы словно раскалённые штыри воткнули.

Иной всё-таки напал. Непонятно почему. Хотя, Горец и не понимал этих существ никогда. Может быть его серпы стали причиной, они ведь от "серого", а может быть ещё что-то, чего парень был не в состоянии понять. Так и сейчас, щелкание разом стихло и скреббер бросился на парня. Атака была очень быстра. Не будь он готов, его сейчас можно было бы по кускам собирать. Длинные отростки Иного будто жили отдельно, уследить за каждым из них было крайне сложно. После первой сшибки от скреббера отлетело пару его лезвий, а у Горца на теле появилось несколько, пусть и не глубоких, но неприятных порезов. И тут же, без передыха, парень уже напал сам, запустив вперёд себя кинетический удар и пару "воздушных лезвий". Надеяться на то, что эти атаки причинят вред Иному не приходилось, но хотя бы отвлекут на секунду. Снова сшибка. Серпы в руках Горца порхали как пропеллеры, отбивая отростки скреббера, раня его. И всё это в постоянном движении. Они вертелись словно вихрь. Двигались настолько быстро, что движения смазывались и уследить было невозможно. Иной временами, особенно когда Горец доставал его своими клинками, начинал издавать жуткие звуки, похожие на скрип металла и треск электричества одновременно. Доставалось и самому парню. Атаковал скреббер из самых невероятных положений, с самых разных углов. Боль от полученных ран парень попросту не успевал ощущать, работая на пределе своих возможностей. Воздух будто стонал, рассекаемый клинками Горца и резаками Иного. Парень использовал весь арсенал своих умений, "мигал", уходя от атак или сам нападая, кинетические щиты лопались от тяжёлых ударов скреббера, ментальные волны сталкивались, порождая вполне видимые эффекты. И всё это под обоюдным ментальным давлением. Силы Горец расходовал не жалея, выкладываясь на полную, спасибо ещё Сойке, за несколько часов она влила в него очень много.

Со стороны их сражение выглядело как чёрный вихрь, в котором периодически возникал смазанный светлый росчерк. Звуки ударов от страшных сшибок были подобны грому. Визг скреббера рвал уши и разум. Порой из этого вихря отлетали куски скреббера, то щупальце с резаком на конце, то часть сегментного тела. Иногда вылетал и сам Горец, получив мощнейший удар, а через мгновение снова бросался в безумную атаку, не давая скребберу ни секунды отдыха. Живуч Иной был как никто. И Горец всё не мог нащупать слабое место, а силы у него не бесконечные. Да и раны уже начали говорить о себе. Десятки мелких порезов, колотые раны. Лёгкие горели, прокачивая десятки литров воздуха за мгновение.

А люди в машине корчились от боли, разрывающей разум и тело и казалось, не будет этому конца. Красная пелена застилала взгляд, да и не проследить было за сражением двух монстров, слишком быстро для обычного человека те двигались. Иногда тяжёлую машину даже покачивало от применяемых то Горцем, то скреббером Даров.

И вдруг все стихло. Разом отпустило страшное давление, разом стих страшный визг и треск скреббера. Мятный и Бас тут же вырубились от резкой смены состояния. Нюхач будто вынырнул из глубины, глубоко и надсадно вдыхая воздух.

– Горец, не-е-т!! – страшным голосом закричала Сойка. Нюхач кое-как сфокусировал взгляд на чёрном пятне впереди. Страшно израненная тварь, это было видно невооружённым взглядом, буквально нанизала на свои отростки Горца и сейчас держала его на весу, готовясь довершить дело последним оставшимся резаком. Одно острие торчало из спины парня в районе правого плеча, второе проткнуло тело слева ниже ребер.

Сойка, превозмогая рвущую её на части боль, чуть не вышибла дверь машины и вылетела наружу, упала на землю. Загребая руками песок, она поднялась и рванула в сторону скреббера. Монстр её заметил. Небрежно, словно сломанную игрушку, отбросив тело Горца, тварь метнулась к девушке, разом покрывая разделявшие их три десятка метров и разбрызгивая по пути чёрную вязкую кровь. Удар. Тварь всем своим весом с громким треском ломаемых сегментов тела, врезалась в возникший буквально в последний момент кинетический щит.

Горец был жив. И даже были ещё силы на последнюю атаку. Полученные раны и утекающая вместе с кровью жизнь его не волновали. Его страшило, что недобитый Иной убьет сейчас эту глупую девчонку, которая стояла перед тварью как вкопанная. Далеко, слишком далеко. При всем желании Горец не успевал. Иной уже оправился от страшного удара и сейчас вновь навис над застывшей Сойкой. Разведя в стороны оставшиеся три резака, Иной готовился нанести удар. И парень, взревевший диким зверем от отчаяния, что не успевает, вдруг ощутил всех своих друзей, он понял, что сейчас может оказаться на месте любого из них. Так вот что за навык подарила ему крайняя принятая жемчужина и самое главное, Улей услышал Горца. Дал нужный именно сейчас, именно в этот момент Дар. Парень, вкладывая в последнее движение все свои оставшиеся силы, рванул вперёд. Картинка перед глазами резко сменилась и вот он уже пушечным ядром летит навстречу Иному, разводя в стороны скрещенные руки с серпами. Снова удар. Хруст ломаемых костей, громкий чавк рассекаемой плоти и почти разрубленный надвое скреббер погребает под собой израненного парня. Свет померк. Но он смог. Он победил. Он спас друзей.

Сойка не поняла, что произошло. Тварь возникла перед ней как чёртик из табакерки и буквально вморозила её в землю, готовясь изрубить на куски. Но девушка была рада, она каким-то образом знала, что Горец жив и обязательно добьет это чудище. А потом что-то случилось. Она вдруг оказалась метрах в тридцати от твари. А скреббера в этот же момент будто подбросило и он развалился на две части, исторгая потоки черной маслянистой крови.

Горец! Он же там, под этой тварью!