Текст книги "Улыбка Дьявола (СИ)"

Автор книги: Денис Мещеряков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

  – Хорошо, а то мне всё больше и больше кажется плохой идеей взять тебя с собой.

  Фил вышел из лифта на подземную парковку. Юля слегка замялась, затем пошла в след за Филом.

  – Жук? Серьезно? – с полными удивления глазами спросила Юля, когда они подошли к машине и Филипп снял её с сигнализации.

  – У тебя какие-то проблемы с насекомыми? – прищурившись спросил Фил. – Фольксваген – самая надежная машина, не считая, конечно, японцев. Да, есть святая троица: Мерседес, Ауди и БМВ, но Мерседес и Ауди для выпендрежников, для бизнесменов, а БВМ... в общем, хорошую машину тремя буквами не назовут. А жук ещё и маневренный, и места мало занимает, и бензина ест меньше...

  – Никаких проблем, – прервала его Юля, – я просто удивилась. Ты неплохо получаешь, и у тебя в квартире почти нет мебели и хорошего ремонта. Думала, что тогда у тебя хотя бы машина то, что надо.

  – Она и есть то, что надо. Эта малышка мне не раз жизнь спасала своими размерами. Ты даже не представляешь, как проблемно в большом городе с парковкой. Пристегнись и наслаждайся.

   Они сели в машину. Фил вставил ключ в зажигание, завел. Из колонок начал играть классический рок, а на радиоприемнике высветилась волна 104.5 Fm.

  – Может, переключишь на что-нибудь повеселее, а то это словно из потустороннего мира звуки, – сказал Юля и потянулась к радио.

  – Эй, эй, эй. Я водитель, это моя машина, а значит, и моя музыка. Что за дети пошли, никакого уважения к классике. И что значит словно из потустороннего мира? Это, на минуточку, «AC/DC» и их «Highway to Hell», это и есть преисподняя, – Фил издал странный смех. Исходивший откуда-то из низов его живота, что вызывало у Юли недоумение. Да ещё его правая рука, словно коряга, выкорчеванная из-под земли, взмыла вверх.

  – Фил, всё хорошо? Может, я одна поеду? – спросила Юля.

  – Что? Боже, всё в порядке. Это был зловещий смех всех злодеев. Ну и молодёжь. Как разберемся с этим делом, обязательно устроим марафон старых фильмов. Я тебе покажу настоящую классику кинематографа. И чему Вас в Училище учили?

  Они выехали из гаража, и Фил прибавил газу. Они неслись по спящим улочкам Екатеринбурга, освещаемые белым светом фонарей, разноцветными огнями билдбордов и желтым светом светофора.

  Подъехали они на место уже через 10 минут. Навстречу им уже ехала скорая помощь с мигалками и сиреной, как полагается.

  – Неужели не успели. Я говорил, надо было быстрее одеваться, – Фил посмотрел на Юлю и улыбнулся. Юля никак не отреагировала, а лишь обеспокоенно всматривалась в темноту. Их остановил инспектор ДПС, когда они завернули к четвёртому выходу из метро на проспекте Космонавтов.

  – Сиди в машине, – резко оборвал тишину Филипп.

  – Но ты же...

  – Я сказал, сиди в машине, – Филипп побледнел, а его руки тряслись. «Он боится» – подумала Юля. Она больше ничего не сказала, лишь недовольно фыркнула и отстегнула ремень.

  – Они ко мне, – сказал подошедший к ним невысокого роста мужчина в бежевом пальто и с небольшой проплешиной на голове. – Спасибо, сержант. Ну здравствуй, Фил.

  – Здравствуй, Сергей. Тяжелая ночка? – Фил закурил.

  – Не знаю. Ты мне скажи. Давно я такого не видел.

  – Ну так и что у Вас случилось, что пришлось мне звонить?

  – Четыре трупа. Найдены на протяжении всей аллеи от того дома до входа в подземный переход и метро. Двоих уже увезли, остальных... ещё нет.

  – Что с ними?

  – Как бы это сказать? Не смогли пока собрать. Они разорваны... на кусочки. Вот, посмотри.

  Они подошли ко входу в метро, на лестнице которого лежала девушка, точнее нижняя её половина. Узкие джинсовые шорты и босоножки на высоком каблуке были полностью залиты кровью. Медработники упаковали её в черный мешок, собрав все кишки и остальные внутренности. По всем ступеням были разбросаны части тела. Более крупные: руки, голова уже были собраны, но более мелкие до сих пор либо лежали на лестнице, либо висели, прилипшие к стенке и к потолку.

  – Силы было просто немерено у того, кто это сделал... – Сказал Сергей, ворочая нос и боясь, как бы случайно капелька крови не попала ему в рот. – Неподалеку лежит ещё один. Ему повезло меньше всех. Врачи до сих пор не могут найти его голову, что уж говорить про остальные части тела. Ты прости, я больше не могу тут находиться.

  – Да, конечно. Ты же не против, если я осмотрюсь? – Спросил Фил.

  – Да ради бога. Я тебя только для этого и позвал, – Сергей, не ожидая больше ни минуты, вышел за дверь и выдохнул.

  «М-да... Нехорошо это всё. Ой, как не хорошо. Так, видны следы когтей на ногах девушки, он схватил её за ногу и повалил. Неглубокие порезы в бетоне рядом с телом. Думается мне, медведи в последнее время не сбегали из зоопарка. Да даже если сбегали, они не так калечат людей. Ты знаешь, чьих это рук дело. Он стал питаться, значит, времени у нас уже нет. Нужно предупредить Олю. Сказать, чтобы она под любым предлогом уезжала от него. Как она уедет, можно будет и навестить Бориса. Главное – подготовиться, а готов ли ты? Больше года прошло, а ты всё также не можешь уснуть. Не об этом сейчас думать нужно. Главное Олю и Юлю обезопасить. Раз сегодня он питался, как минимум день он будет спать, нужно успеть до захода солнца. Хорошо, что мы знаем, где он живет. Считай, дело сделано»

  Филипп вышел из подземного перехода и закурил.

  – Всё плохо? – Спросил Сергей.

  – Даже хуже, – Ответил Фил.

  – Твою-то мать! Ты же говорил, что с ними покончено? – выругался Сергей и сплюнул.

  – Так и было. Пока один турист не наткнулся на гнездо.

  – Быть того не может? Ты серьезно?

  – Зуб даю. Ты же знаешь, врать не в моей привычке.

  – Угу, поэтому до сих пор таскаешь с собой моё старое удостоверение? Ты в курсе, что я тебя за это закрыть могу?

  – Да в курсе я. Сам же знаешь, не от лучшей жизни я это делаю. А откуда ты узнал, что он всё ещё у меня?

  – Да сегодня звонила одна дамочка. Спрашивала меня. Смутило звание, которое она назвала. Старлеем я давно не хожу.

  – Надо же? Дай угадаю, дали капитана в феврале восемнадцатого?

  – В марте, но да, из-за событий в феврале. Долгая волокита была с бумажками.

  – Поздравляю. Значит нужно обновить твое удостоверение, – Фил улыбнулся. – Не переживай, я знаю, где этот упырь находится. Завтра его уже не будет. А дамочку случайно не Ольгой звали?

  – Ольгой. Она как-то замешана?

  – По уши. Она жена упыря и сама могла им стать, судя по её записям, но ей крупно повезло.

  – А она знает обо всей этой ситуации?

  – Не знаю, нет, наверное, может, догадывается, но не понимает.

  – М-да, понять – это сложнее всего. Я. если бы сам не увидел, ни за что бы не поверил, – Сергей выкинул окурок в урну, почесал плешивину и продолжил. – А что за девочка у тебя в машине? Дочка?

  Фил улыбнулся.

  – Да что ты. Типун тебе на язык. Стажер.

  – Такой молодой?

  – Да, я и сам удивился, когда она ко мне приехала. Зато способная, даже очень. Нашла адрес обращенного и как он выглядит, и заставила меня попотеть на ринге.

  – Ну, удачи тебе тогда. Ей сколько лет, 12-13? У них сейчас начинается тот возраст, от которого стоит держатся подальше. Я проходил его и, слава богу, у меня была жена. Тебе же придется попотеть.

  – Спасибо за наставление. Прямо приободрил.

  – Эй, я лишь помочь хочу. Простым-то девочкам не легко, а ей ещё сложнее будет. Просто будь с ней рядом. Главное, слушать её научись, а дальше разберешься.

  – Постараюсь, – Фил выкинул давно потухший бычок сигареты, – Пора ехать. Скоро рассвет, нужно поспать немного и приготовиться.

  – Удачи, Фил, – сказал вслед Сергей.

  – И тебе... – почти про себя ответил Фил, уходя в сторону своей машины.

  – Не замерзла? – Фил сел за руль и включил обогреватель.

  – Нет, – отрезала Юля, хотя было видно небольшую дрожь в её теле, и пальцы на руках и губы посинели.

  – Прости, что долго. Любит поговорить этот парень, не остановишь, – Фил улыбнулся и передвинул тумблер регулятора температуры в красную зону. Юля молчала. – У нас мало времени, он начал питаться. Завтра необходимо будет наведаться к ним с Олей домой. Ты точно готова?

  – Конечно! – Воскликнула неожиданно Юля. – Можно даже сейчас, они же недалеко живут. Убить его, и дело с концом.

  – Мне нравится твой энтузиазм, но нельзя. Во-первых, он только что выпил литров десять крови, сейчас он максимально опасен. Его разум пока ему не принадлежит, и он полагается на основные инстинкты. Во-вторых, он в любом случае пошел домой, а как ты помнишь он живет не один, поэтому мы подвергнем опасности Олю.

  – Если она жива, – Юля снова надула губы.

  – Будем на это надеяться. Спасибо, что напомнила, – Фил достал телефон и набрал номер. – Спит, что ли, – Он посмотрел на часы. Половина пятого. Филипп закусил правую щеку и задумался. – Алё... Ольга Владимировна?

  В трубке послышалось невнятное мычание.

  – Это Филипп... Ай черт... Сергей, лейтенант, Вы нам ещё давали дневник с записками из Турции. Прошу прощения, что так поздно, точнее рано побеспокоил, но это очень срочно. Борис с Вами? Он спит? Отлично. Ольга Владимировна... Да, простите... Оля, это вопрос жизни и смерти. Когда Борис проснется... или лучше Вы разбудите его и скажите, что уедете на некоторое время к родителям, пока он не поправится. Хорошо? А сами направляйтесь ко мне, адрес скину по СМС. Да, думаю он согласится. Безопаснее будет у нас в любом случае. Хорошо. Будем ждать Вас завтра. Как Вы приедете, будем действовать мы. Спасибо Вам большое! Спокойной ночи.

  Филипп положил трубку и выдохнул. Хотел было закурить, но встретился взглядом с Юлей и желание пропало.

  – Думал, будет сложнее. Люблю, когда всё идет по плану, а по плану редко, когда что идет. Ладно, пора домой. Завтра предстоит важная работа.

  Юля молчала.

  – Твое боевое крещение, неужели ты не рада?

  – Обещаешь? – прищурив глаза, спросила Юля.

  – Обещаю, – снова улыбнулся Фил и погладил её по голове, взъерошив волосы.

  – Хорошо.

  Глаза Юли загорелись, и улыбка расплылась по лицу. «Давно мне не было так хорошо, словно что-то давно украденное у меня, снова вернули» – подумали оба охотника.

  Глава 9

  «Боже мой, что же происходит?» – подумала Оля, повесив трубку. Она зашла в комнату, где спал Борис. Окно было открыто настежь. Ветер слегка трепал занавески. Лунный свет вместе с тусклым сиянием от уличных фонарей освещал комнату.

  Борис лежал на расправленной кровати в одежде и в ботинках, словно только что откуда-то вернулся. На ботинках грязь, а всё пальто обляпано чем-то непонятным. Он слегка похрапывает, нет, даже не похрапывает, он будто стонет во сне с хрипотой в горле. Оля наклонилась к нему поближе – что-то очень странное в его лице, зубах. Он бледен, бледен на протяжении всего времени, что они вернулись из отпуска, но нет больше синяков под глазами, его лицо больше не выглядит исхудавшим, а по венам вдоль шеи видны пульсирующие вены. Его пульс учащён и слышно, как сильно бьется сердце. Зубы больше всего вызвали у Оли изумление, они... Выросли... Стали острее и длиннее. Он сжимает их с силой, боится раскрыть. Ноздри начали расширяться и сжиматься, словно учуяли что-то, как у гончих собак. Оля отпрянула. Нашла возле его кровати тетрадь. Зеленную школьную тетрадь в клеточку. На обложке было написано «Дневник Бориса. Не трогать, убьет!». «Быть не может, чтобы Борис начал вести дневник» – подумала Оля и открыла тетрадь.

  20 июля

  Всё-таки решил завести дневник по Вашему совету, Павел Александрович, так и не понимаю для чего всё это, у нас всё хорошо, пять лет душа в душу с Олей, но, если Вы настаиваете.

  К тому же «мы решили» с женой слетать в отпуск на море на неделю, могли бы машину взять на эти деньги, поэтому, думаю, будет, про что написать.

   Я так-то тоже не против отпуска, да и, в принципе, давно хотел. Тут скорее полетать на самолете хотел, всегда любил путешествовать, без разницы на чем, у каждого транспорта свои плюсы и минусы, разумеется. На машине ездил в Европу, на поезде ездил на дальний восток до Тихого океана; и вот наконец полетим на самолете. Жена уже летала в Италию, но это было давно, и, как говорит, она почти ничего не помнит.

  Еле как усидели дома, самолет должен был быть без двадцати шесть вечера, но по какой-то непонятной причине, когда мы приехали в аэропорт, его перенесли на четыре часа!

  Начало вдохновляющее.

  Жена испереживалась вся просто, боялась, что вылетим часа в три ночи, как в случае прошлого рейса этого туроператора на таком же самолете, также в Турцию. Но её мольбы были услышаны, и мы всё-таки вылетели в десять вечера.

  Первое впечатление – это очень маленькие иллюминаторы. Пока стояли на земле, очень мало, что можно было разглядеть.

   После того, как я увидел эти мини окошки, возникла мысль, а как их моют? Просто такое ощущение, что в эти окошки каждый, кто садится, чихает и оставляет частичку себя.

  Но ничто не могло омрачить этот момент. Я был так же взволнован и взбудоражен, как давным-давно в детстве, когда каждый день выходил из подъезда старого, многовекового здания, где мы жили с мамой.

  Начал замечать, что жизнь стала слишком обыденной: мало что стало удивлять, да и ты сам начинаешь жить на автомате и понимать, почему тянет в детство, почему очень приятно слышать ту музыку, смотреть те фильмы, которые когда-то вызывали в тебе искренние детские чувства восторга.

  Я просто не мог оторваться от вида взлетающего самолета, его маневров, набора высоты и выхода на нужную траекторию. Оля пожалела, что пустила меня к иллюминатору, так как я ни ей, ни парню, который сидел с нами, не давал посмотреть на ту красоту, которая открывалась мне.

  Если честно, я был рад, что мы вылетели ночью. Было полнолуние, чистое небо такой красоты, признаюсь, никогда не видел. Внизу, как светлячки, были видны большие города, бело-красные из-за фар машин магистрали. Луна казалась огромной, блестящей и одинокой; в общем, мне понравилось.

  Чего не сказать об Оле, она вся замерзла, пока летели, но тут сама виновата. Весь день твердила мне: «Нужно одеться в самолет теплее, там же холодно...». Накаркала, вот и мерзнет.

  Прилетели мы в час ночи, в аэропорту, на удивление, были только те люди, что летели с нами, и всё, никаких километровых очередей и толкучки.

  Прошли паспортный контроль, забрали вещи и пошли к нашему гиду.

  Погода великолепна, плюс двадцать семь – самое то ночью. Прохладный ветер, птицы, взлетная полоса, туча автобусов, короче, не передать словами.

  Сели в автобус, поехали, и я понял, что мой мозг просто выключается. Ольге повезло больше, она уже спала, а я не мог. Как спать, когда ты в другой стране, где всё неизведанное и манящее своей таинственностью? Хотел даже просто асфальт потрогать, вдруг, он тут из резины, кто этих Турков знает.

  Ехали до отеля мы полтора часа, уставшие и голодные. Я никак не мог определиться, что лучше делать: спать или же осматривать каждый дом на каждой улице.

  Нас привезли к одноэтажному отелю под названием «Love Hotel». Ничего пока о нем написать не могу, его выбирала жена, но, по её словам, это очень хороший и недорогой отель. Насчет недорогого я бы поспорил, как я уже сказал, на эти деньги можно было купить хороший подержанный автомобиль. Но я люблю свою жену, поэтому просто промолчу.

  Отель кишел жизнью. Все сновали из стороны в сторону. Кто-то пил и веселился, кто-то чем-то омрачённый пробирался сквозь других людей. Видимо не только наш рейс задержали, и не мы одни прилетели в столь поздний час.

  Встречала нас женщина лет тридцати-пятидесяти, точнее сказать просто невозможно, когда она не двигалась, ей было не больше тридцати, когда мы подошли, и она улыбнулась, морщины ей прибавили ещё двадцать лет. Плюсом – неполный набор зубов, состояние которых оставляло желать лучшего, добавляли лет пять этой даме.

  Я думаю, это из-за сигарет, которые она курила, причем курила на рабочем месте. Странные сигареты: черные, не прямые и белые как обычно, а неровные, непропорциональные, и запах отличался от запаха обычных сигарет... неужели траву курит?

  Как выяснила моя жена, она была владелицей этого маленького отеля. Тут встало всё на свои места. Будучи владельцем, мне кажется, любой бы курил травку на рабочем месте.

  Оля довольно быстро нашла с ней общий язык. Откуда она знает турецкий? Оля даже как-то проснулась, что ли, но я просто не мог, засыпал. Пришлось поторопить их. Женщина-бабушка, так её назову, закрепила нам на запястье браслет отеля красного цвета с его названием. Подгоняя жену, я отправился в номер. После чего мы просто рухнули спать.

  21 июля

  Встали мы рано: у нас экскурсия по Турции начиналась в шесть утра. С учетом того, что мы легли спать в три утра и встали в пять часов тридцать минут, я, на удивление, выспался, чего не скажешь об Оле. Такое ощущение, что она вообще не спала. Как потом Оля мне сообщила, она действительно не могла уснуть. Сначала слышала странные разговоры за стенкой, а потом тени за окном, испугалась. Я же ровным счетом не слышал ничего.

  Мы встали рано, но солнце уже светило над нами. Ни на ресепшене, ни в самом отеле никого не было видно.

  В узком небольшом коридоре, который был один на всю гостиницу, горел желтый свет, такое ощущение, что лампочки были времен перестройки.

  Мы вышли за пределы отеля, который был не так уж плох снаружи. Главный вход был в виде круга, и в стороны уходили коридоры и окна. А я и не заметил, что и в другую сторону тоже есть коридор. Вроде даже сделан ремонт облицовки.

  Жена еле вылезла из отеля, умоляла меня остаться и лечь спать. Как можно спать?! Ты в другой стране, причем сама же вытащила меня сюда. И я уже заплатил восемьдесят евро за эту поездку.

  Приехал автобус. Он приехал с ещё спавшими туристами, человека четыре было. Как хорошо, что гид говорил по-русски. Ну ещё по-турецки, по-английски и по-немецки. Я столько немцев в жизни не видел! Оно и понятно, сел в машину, два дня, и ты на море.

  Оля вырубилась сразу, как только села. Я не мог! Другие люди, деревья, птицы. Машины те же, почти, много старых машин, которые с виду в отличном состоянии.

  Наша поездка была на весь день, как хорошо, что взял с собой термокружку, ну, как кружку, она была на два литра и похожа на термос. Кружка – потому что хватало ненадолго. Мы были везде, не по всей Турции, конечно, но такое ощущение, что проехали её всю.

  Были на текстильной фабрике. Боже, какие у них подушки! Носки! К нам, разумеется, завозят в магазины товары из Турции, но либо они там подделаны, либо я очень давно к ним не заглядывал. Я аж вздремнул на одной из таких подушек – так меня разморило под солнцем, а, может, причины была в том, что я спал всего два с половиной часа.

  Заехали на термальные источники, которые находились у черта на куличиках, в прямом смысле. Ради двадцати минут в теплой ванне и какой-то вонючей грязи мы ехали полтора часа, но жене понравилось, она вроде проснулась.

  Потом был обед. Обожаю всё включено. В кое-то веке я наелся и было реально вкусно, пополнил свою кружку. Оле тоже, кажется, всё понравилось. Главное, что готовила не она.

  Жара, плюс тридцать восемь, я обливался потом. Мы ещё ко всему прочему поехали на какую-то гору. Вся белая, скользкая, людей на ней как муравьев, все лезут к лужам, которые наполняются из источников.

  На этой же горе, недалеко от нас, находилась «Купальня Клеопатры». Одно название, не более. Вроде как, естественные бассейны, которые наполняются подземной водой, которая впадает в белые озера! Гениально! И за то, чтобы поплавать в этих бассейнах платишь десять евро, когда в пятнадцати метрах находятся бесплатные...

  Вблизи с «Лягушатником Клеопатры», иначе я его просто назвать не могу, также находился театр... всё так удобно. Гид рассказала, что, сидя наверху театра, можно услышать, что говорит человек на сцене. Брехня! Я вообще не слышал, что говорила мне жена, стоя посередине сидячих мест.

  Термокружка опять закончилась, и наполнить её можно было только в «Болотниках Клеопатры». Пришлось спускаться. Оля осталась, устала, решила посидеть на руинах. Как хочет.

  Наконец-то мы поехали, ну, как поехали, сидели ждали Олю. На телефон не отвечала. Гид ушла её искать. Сорок минут ждали, сказала, что не было часов, поэтому опоздала. А телефон на что?

  Вернулись мы в полночь. Благо по пути нас ещё раз накормили в небольшой кафешке.

  Никого не было в отеле, только бабка сидела на ресепшене. Пытался с ней поговорить, но кроме улыбки я ничего не смог из неё выдавить. Жена в отель зашла чуть позже. Она словно улитка тащилась из автобуса. Моих сил её тянуть за собой не было.

  Снова начали болтать на турецком с этой женщиной. Я уже не мог стоять, глаза закрывались, поэтому пошел спать.

  22 июля

  Не могу уснуть. Время три часа ночи. Жены всё ещё нет, и кто-то ходит за дверью. Думал сначала – горничная, но звуки шагов продолжались слишком долго. Может, кто-то из постояльцев веселились в прошлую ночь, или, может, только что вернулись из тура.

  Ночью, оказывается, прохладно даже в отеле.

  Оля на звонки не отвечает. О чем так долго можно говорить с турчанкой? И зачем, спрашивается, я плачу деньги психологу, когда тут бесплатно столько времени болтают. Ничего личного, Павел Александрович.

  Шаги перестали шуршать по полу. Кто-то остановился у двери в наш номер. Нужно сходить посмотреть... не думал, что это будет страшно. Как в детстве, когда выключал свет и бежал до кровати наперегонки с монстром. Но тут... тут мозг начинал думать, что этот монстр стоит за дверью и ты сам должен его впустить в комнату. Бред... я тридцатилетний мужик, какие монстры?

  Оказывается, у нас очень скрипучие полы в номере. Каждый шаг до двери сопровождался громким трением одной деревяшки об другую. Подходя ближе к двери, я заметил через сквозной проем, что кто-то и вправду остановился возле нашего номера. Тень худых ног проникала вместе с желтым, тусклым светом почти погасших лампочек. Моё сердце начало биться чаще и чаще. Шаги становились меньше, и я старался не издавать ни звука по мере приближения к выходу. Пульс бил по вискам. Ладони вспотели. Я потянулся к дверной ручке, чтобы открыть. Делал это настолько медленно, насколько возможно. Услышал, как дышит тот, кто стоит за дверью: томно и медленно, но ровно, будто терпеливо ждал, когда я открою дверь. Замок открылся, и я потянул дверь на себя. Лучи света ударили по нервам в глазных яблоках и заставили зрачки сузиться. Я ослеп на мгновение и моё сердце остановилось в этот же миг. После чего темный силуэт превратился в Олю. Она стояла неподвижно, опустив голову вниз. Всё в той же одежде после тура. Она спала? Я так и не понял. Приподнял и затащил её в комнату. Пришлось положить, раздеть и укрыть. Она молчала, только продолжала томно и равномерно дышать. Вроде жива, пульс есть, но она вся была бледна. Даже её красные губы, которым в сочности и яркости позавидовали бы производители губной помады, были белы и холодны. Я лег и попытался согреть её. Она дрожала и слегка постанывала. Прижал её крепко к сердцу и уснул.

  Я так и не понял, что было этой ночью. Оля не отвечает, просто молчит. У нас был запланирован один тур, который она хотела, спуск по реке Манавгат, но в таком состоянии – не знаю, сможет ли она вообще куда-то выйти. Пришлось принести ей завтрак в номер. Она просто молча сидела на кровати, бледная и истощенная. Может, она что-то подцепила от этой старухи. Захотел найти информацию в интернете, но, когда увидел табличку, что за вай-фай нужно ещё девять евро платить, а роуминг тут ужасный, оставил эту мысль нереализованной.

  Время шесть утра, тур у нас начинался в семь. Спрашивал у Оли, поедем ли мы, она лишь кивнула, что да. Может, свежий воздух ей поможет. Чертов отель. Что не так с его управляющей? Будь она тут, я бы её спросил, чем она напичкала мою жену, и плевать, что она не говорит по-русски!

  Мы всё-таки собрались в тур по реке. Я не очень хотел, несмотря на то, что он вышел дешевле, чем тур по горам. Но это был подарок моей жене на годовщину нашей свадьбы, поэтому деваться некуда, да и всё уже оплачено.

  Оля проснулась, когда мы зашли на корабль, парусник, но всё настолько нелепо на нем было сделано, что я этот баркас и лодкой бы не назвал. Просто небольшое корыто, две палубы с моторчиком, больше никак я это описать не могу.

  Народу было... не знаю, не много и не мало. Можно перемещаться по судну спокойно, но свободное место мы нашли только у мусорного бака... Просто прекрасно. Зато на носу корабля и на верхней палубе, так что солнце ровным счетом палило на нас.

  Мы томно и долго плыли по небольшой речушке. По берегам почти всей реки были расставлены сети в виде квадратов. Мы проплывали огромные отели, походившие на старые замки, со своими аквапарками и огромными бассейнами.

  Вдалеке виднелись горы, уходившие своими кромками в небо. От нашего небольшого городка, где мы жили, не осталось и следа, только виднелись высокие купола мечетей. Остальное же покрылось зарослями деревьев и кустарников.

  Мы, как оказалось, были не одни. За нами следом плыли такие же баркасы, только более разукрашенные и на основании было что-то налеплено: то фигуры киногероев, то морская живность, отчего эти недосуда казались ещё смешнее.

  Оля, вроде, слегка оклемалась. Её щеки порозовели, а губы налились кровью. Недомогание прошло, и она с улыбкой наблюдала за окружающей красотой.

  Ладно, возможно, этот спуск был неплохой идеей. Глядя на Олю, начинаешь это осознавать.

  Когда мы вышли в море, удалось повстречать дельфинов. Радость моей жены была неописуема. Она чуть за борт не выпрыгнула. Гид также говорил, что это чудо, потому как люди им уже надоели и они нечасто приплывают к этим берегам.

  Мы всё ждали, когда эта лодочка остановится и мы сможем искупаться в соленом открытом море, но этим мечтам не суждено было сбыться.

  Как только дельфины скрылись, мы развернулись и поплыли обратно, а за нами, как на прицепе, тянулись остальные суда.

  Мы снова зашли в русло реки, откуда и приплыли, только остановились на тонком песчаном берегу, разделявшем реку Манавгат и Средиземное море.

  Все пассажиры вывалились, будто бы ждали этого момента всю поездку. Гид сказал, что у нас есть час для того, чтобы покупаться в море, затем все должны вернуться.

  Оля, не раздумывая, бросилась в самую пучину, но не прошло и пяти минут, как она вышла оттуда, прицепив с собой мусор. Подойдя поближе, я увидел, что весь берег был просто покрыт пивными бутылками и пакетами, только что выброшенными остатками еды и ещё чем-то непонятным. Так всё было противно и омерзительно, но многих это не останавливало. Я просто поверить не мог. Как будто бы мы были не в Европе, а купались у себя в местном водохранилище.

  Не теряя надежду и энтузиазм, Оля кинулась в реку, что была на противоположной стороне, но не успела она зайти, как с хмурым выражением лица вышла обратно. Вода была холодная как пиво в моей термокружке.

  Мы решили поторчать на песке и позагорать, а то уже два дня в Турции, а мы до сих пор бледные как поганки.

  По истечении часа нас начали собирать обратно на баржу и сразу предлагать отобедать, что было очень кстати: позавтракали мы не сказать, что плотно. Кормили нас, к слову, не то чтобы очень. Это всё же не отель и не ресторан, а «настоящий» корабль, поэтому подали рыбу, только что выловленную в реке, с гречихой и всё. Спасла термокружка.

  Затем нас высадили на том же берегу, где и забирали в начале тура. Расселись по автобусам, и нас повезли к водопаду.

  Ожидания не оправдались, сразу скажу. Я рассчитывал на дикий высокий водопад, окруженный лесом, а привезли нас на площадку, где было не пропихнуться. Водопад был широкий. Голубая вода спускалась и бурлила лишь с пары метров, но Оля была рада.

  Она наконец-то смеялась, когда мороженщик ловко выхватывал из её рук рожок и не давал взять нужный стаканчик.

  Эта экскурсия была неплоха, удручало то, что нигде не было возможности наполнить мою термокружку.

  Насладившись скромным, по моим меркам, водопадом и очень сладким мороженным, мы стали ждать остальную группу возле автобуса, в тени арки, через которую осуществлялся проход туристов.

  Жара просто была невыносима. С меня бежал пот такими ручьями, что река Манавгат позавидовала бы. Оля же была в полном порядке. Я за весь день не заметил, чтобы на ней образовалась капелька пота. Только сейчас я почувствовал, что она была холодна.

  На мои вопросы она лишь улыбалась и повторяла, что с ней всё хорошо и чувствует она себя прекрасно. Хорошо если так. А что, если нет? Что, если она подцепила какую-то болезнь?

  Дождавшись остальных туристов, мы сели в хорошо проветриваемые автобусы и поехали в центр города, находившийся рядом с водопадом. Там нас завезли на рынок. И тут я пожалел об этом туре.

  Оля словно ворона кидалась на всё блестящее, и потребовалась помощь ещё одного туриста, чтобы оттащить её от побрякушек.

  Проторчали мы там два часа. Хорошо, что всё находилось под большими навесами. К своему удовольствию, я нашел небольшой открытый ресторан с вентиляторами, орошавшими водой, там подавали холодное пиво. Это была манна небесная. Такого блаженства я давно не испытывал.

  Оля не могла усидеть, и мне пришлось дать ей десять евро, чтобы она всё-таки успокоилась и купила непонятного мусора за бесценок вдобавок к тому, что уже было накуплено вчера.

  И это была моя ошибка. Когда экскурсовод начал всех собирать, Оля так и не появилась. Телефон снова молчал. Надо будет выкинуть его или продать, раз он ей не нужен. Даже фитнес-браслет не помог. Пришлось идти её искать в этом лабиринте турецких и китайских вещей.

  Хорошо, что долго искать не пришлось. Она застряла у продавца со специями, худого и бледного. Довольно странного. Тон кожи значительно отличался от его смуглых соседей, и говорил он как-то диковато, что ли, слегка пришептывая и шепелявя. В то время, как остальные продавцы отличались звонким и четким произношением как на русском, так и на турецком языках.

  Когда я её окликнул, она будто бы вышла из транса и посмотрела на меня стеклянными глазами. Продавец, широко улыбаясь, поприветствовал меня. Его лицо было такое же худое, как и тело. Глаза сверкнули ярким красным оттенком, и он отвернулся к другим покупателям. Я, недолго думая, схватил Олю и поволок к автобусу. Мне пришлось под-руку вести её, чтобы она снова не улизнула в толпу туристов.

  Наградит же Бог такими ужасными чертами лица, а его глаза...

  Наш гид был страшно зол, чего уж говорить обо мне. Выслушивать чьи-то упреки из-за чужой безалаберности. Не сомневайтесь, Оля получила выговор, как только мы приехали в отель.