Текст книги "Улыбка Дьявола (СИ)"

Автор книги: Денис Мещеряков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

  Послышался звук заведенного мотора двигателя, и включился свет.

  – Бор-ри-ис... – послышался женский голос. Дрожащий от ужаса и от шока голос.

  – Оля, нет... Как ты тут оказалась? – неожиданно для всех проговорил Борис. Кровь ручьем бежала из его рта. Из его рук выпало мертвое тело девочки двенадцати лет. Кровь еле-еле, чуть пульсируя, вытекала из почти обглоданной шее, а на лице застыл неумолимый ужас смерти.

  – Тебя не должно быть здесь, – продолжил Борис. – Ты не должна была видеть меня таким.

  – Что... Юля... зачем? – Оля всё ещё не могла справиться с увиденным потрясением, и её мозг сопротивлялся, не давал будто нарочно сказать что-то связное.

  – Это не то, о чем ты подумала. Я не плохой, я не...

  – Монстр... – закончила за него жена.

  Филипп стоял на коленях. Весь бледный как пепел. Его голова была опущена вниз, но глаз он не сводил с остекленевших глаз Юли. Всё тело тряслось, а по щекам раз за разом бежала новая слеза. Кинжал балансировал между его пальцами и площадкой, а в груди нарастал гул сердцебиения.

  Борис успел подставить лишь руку, когда в миллиметре от его головы просвистел клинок. Он взревел и наотмашь ударил. Промахнулся. Его левая рука, начиная с предплечья, тихонько сползла вниз и упала, пульсируя кровью. Борис завопил от боли. Вновь клинок пронёсся рядом с ним, он даже не заметил ни его, ни Филиппа. Борис уклонился в последний момент, и край уха что-то обожгло, словно укусила оса. На третий раз Борис был готов и заметил, как Филипп рванулся в его сторону с невероятной скоростью. Борис ушел от удара и сам ударил рукой, не надеясь, что попадет по цели. Но он попал. Он почувствовал, как его когти разрывают униформу и плоть Филиппа.

  К изумлению Бориса, это не остановило его, даже не замедлило. Филипп перевернулся на месте и сделал резкий выпад вперед, пронизывая снова плечо Бориса прямо в то место, откуда он буквально только что вытащил меч. Зал снова залился рычанием раненного зверя. Филипп отпрыгнул в сторону, сгруппировался и снова кинулся в атаку. Борис, не дожидаясь нападения, ринулся в ответ, ударил рукой, но промахнулся. В районе голени вспыхнула боль, но на ногах он удержался. Борис развернулся и почувствовал, как с невыносимой болью и огненным жжением ему в грудь впивается клинок, ровно туда, где было сердце. На этот раз он не упустил Филиппа. Схватил его снова за шею обеими руками и стал сжимать. Послышался лишь тоненький, истошный писк из горла. Он сжимал его всё сильнее и сильнее. Чувствовал, как ломаются кости и рвется внутри плоть.

  По спине яркой вспышкой прошелся град невыносимых ударов. Борис обернулся и увидел, как Оля замахивается снова и снова. Полосуя его тело новыми ранами мечом, который переливался бордовым и сиреневым цветами.

  – Нет, Оль, прошу... – голос Бориса дрогнул. Он увидел в глазах любви всей его жизни гнев и ненависть. Только гнев и ненависть, ничего больше. Даже не было страха перед ним.

  – Отпусти его! От-пус-ти!! Тварь! Отпусти его! Умри!! Молю Господа Бога, чтобы ты умер!

  Борис бросил тело Филиппа и попятился назад. Он не мог этого выдержать. Он не мог смотреть, как Оля его ненавидит и жаждет его смерти. Она уже не могла поднять меч. Руки онемели, но Оля продолжала кричать, срывая голос и рыдая навзрыд. Она всем телом пыталась поднять меч и сделать хотя бы ещё один удар в надежде, что от него этот упырь, эта тварь умрет.

  Борис пятился назад, ускоряя шаг. Он боялся её. Он никогда не видел её в таком гневе. Он никогда не видел ничего страшнее. «А она ведь и вправду может меня убить. Не этот тип, никто другой, а она» – подумал в этот момент Борис и сделал то, что он считал самым правильным в этот момент, он развернулся и исчез с её глаз.

  Спустя только пару минут Оля перестала кричать и пытаться поднять меч. Она вытерла слезы, слюни и сопли и только после этого подошла к Филиппу. Он лежал напротив тела Юли, медленно и робко дышал, словно пытаясь не потревожить её сон. Пытаясь попасть в этот сон, где всё хорошо. Где они вдвоём гуляют по городу и едят пиццу, громко смеются и яростно спорят, кто круче, Брайан Джонсон или Бон Скотт. Где нет и намека на упырей и высших вампиров, а только тихая и спокойная жизнь.

  – Филипп, ты жив?! Господи, прошу тебя, будь жив! – где-то далеко от него звучал чей-то голос.

  – Пора возвращаться, Фил.

  – А как же ты?

  – Я никуда не уйду.

  – Но я хочу остаться здесь.

  – Ты не можешь. Пока.

  – И что я буду без тебя там делать? Я там никому не нужен, а тут так хорошо. Умиротворено.

  – Ты нужен ей. Вы нужны друг другу сейчас, в этот момент. Представь, какого ей. Её муж вампир, и на всем белом свете ты единственный, кто может помочь.

  – Он убил тебя. На моих глазах, и я ничего не сделал.

  – Ну так сделай. Просто возьми и сделай. Ты ведь мой наставник. Покажи мне, как убивать вампиров.

  – Уговорила. Только следи внимательней, два раза повторять не буду.

  – Филипп! Очнись, прошу! Только не умирай! Филипп...

  Глава 17

  «Тьма поглотила всё вокруг, абсолютно всё. Проникающая в каждую частичку твоего тела. Ты больше не человек. Ты никогда им не станешь. Её глаза. Ты всё видел в её глазах!»

  В тишине подземелья слышно было лишь неуверенное шорканье ног. Временами звучали капли сточных вод. Проникающие сквозь толщу земных пород и бетонных стен. Неумолимая природная стихия всегда найдет, как обойти человеческие преграды или попросту сломать их.

  Еле заметная тень шла вдоль уложенных проводов и труб. Шла вдоль огромного тоннеля. Кровь капала с кончиков пальцев на железные пути. Капала в унисон с природной стихией. Рана в плече не заживала. Частички серебра, оставленные после меча, мешали регенерации. Обжигая и причиняя невыносимую боль каждый раз, когда рана пыталась затянуться.

  Послышался тоненький писк и цоканье маленьких ноготков по бетону. Затем взвизг. Резкий и оглушительный.

  «Крысы. Ты уже питаешься крысами. Какая гадость! Как же они отвратительны на вкус. Еда под стать тебе».

  На пол упала мертвая тушка. Выпотрошенная и полностью опустошённая от крови. Послышался облегченный вздох и снова шорканье ног. Затем затряслись и загудели рельсы. Маленькие кусочки земли и бетона начали прыгать в истерическом танце. Вспыхнул яркий свет.

  – Мать моя господня! – прокричал от испуга машинист в синей униформе и с аккуратно подстриженными усами.

  На один седой волос у него стало больше. Он лишь увидел перед кабиной темный силуэт и неимоверно ужасно-кровавые глаза, смотревшие прямо на него. Глаза, которые заставили машиниста слегка обмочиться и нажать на тормоза. Раздался оглушительный визг железных колес. Все пассажиры повалилась вперед, и поднялся гул разгневанных голосов.

  Борис провалился под землю. Он словно попал в ловушку, искусно расставленную охотниками. Несколько секунд полета казались ему вечностью и каким-то спасением. Падая спиной вниз, он надеялся, что когда его тело встретится с полом, то он исчезнет. Просто растворится в той тьме, что всё глубже и глубже проникает в него.

  «Да, это то, что нужно. Всё глубже под землю. Похоронить самого себя заживо. Чтобы Оля больше тебя никогда не увидела. Чтобы ты больше никогда не видел гнева в её глазах. Ты предал её, и нет ни малейшего шанса, что она простит меня. Надо было сделать так, чтобы он отрубил мне голову, и никаких проблем. Оля была бы счастлива. Что на тебя нашло?! Ты вампир! Ты бессмертен! Какое тебе дело до простых людей. Они были созданы, лишь чтобы ТЫ питался. Ты новый царь в цепочке питания. Она преклонится, рано или поздно. Ты сделаешь её своей. Она будет слушаться тебя и повиноваться одной только мысли. Да и зачем она тебе? Глупец. С твоей силой и властью тебе доступна любая! Властью? Какой властью? Какой силой? Убивать маленьких девочек? В этом моя сила?! Ты повторяешься, придумай аргументы получше. Я мразь и тварь. Вполне заслуженно. И зачем я её послушал. Да, здесь мне и место...»

  О землю ударилось что-то тяжелое, словно мешок с землей упал с 10 этажа. Боль отразилась лишь в плече, которое почти зажило.

  «Видишь? Ты жив. Ты упал с огромной высоты, и ни царапинки. Как от такого можно отказаться? Можно. Если её не будет рядом, то можно. Даже целый город не нужен. Как не нужен?! Послушай себя. Ты ради этого убил девочку, и хочешь остановиться? Просто взять и всё бросить? Она же говорила, что это только начало и ты станешь великим. Разве не этого ты хочешь? Стать великим? Да!»

  Он встал. Осмотрел ещё одно подземелье. Недавно выкопанное. Даже крыс не было. Пахло сыростью и одиночеством.

  – Ты истощен, – послышался женский голос вдалеке. – Ты, когда голодный, становишься человечнее. Это нехорошо для нашего плана. На, не отказывай себе.

  Из тени, где даже Борис не мог ничего разглядеть, показалась рука. Нежная женская рука. Спокойное, ровное сердцебиение. Затем молниеносное движение, и на предплечье показалась красная линия, которая становилась больше, и из неё потекла небольшая струйка крови.

  Ноздри Бориса расширились. Он почувствовал то, чего ему так не хватало. Его глаза ярко вспыхнули, и он оказался рядом с предоставленным ему водопоем. Со всей жадностью впился в нежное предплечье. Послышался легкий вздох.

  – Пей, ты заслужил. Ты сделал всё, как нужно. Забудь про Олю. Она тебя больше не любит, ты и сам видел, как она смотрит на другого. У тебя столько потенциала и силы. Я покажу тебе, что с ней делать. Ты потерял семью, она отвергла тебя. Теперь прими новую.

  Борис поднял взгляд и увидел, как в темноте один за другим загораются глаза, такие же дьявольски красные, как и его. Это зрелище вызывало у него эйфорию, блаженство, словно он был там, где ему место. И улыбка снова растянулась на его лице.

  Глава 18

  Прошло три недели с момента, когда Юля умерла. Абсолютно всё поменялось в жизни Филиппа. На следующий день после похорон ему пришло уведомление об увольнении и выселении из квартиры. Несомненно, этому поспособствовала Лера. Её он больше не видел. Она уехала сразу, как только нашла Филиппа, Олю и труп Юли. Она забрала девочку и улетела в Москву на самолете Ордена. О похоронах Филипп узнал от единственного оставшегося друга в главном управлении. Похороны прошли с почестями, как положено. Её кремировали, а в сосуд с порохом положили семечко ели, чтобы Юля продолжала жить в лесу, как и многие с ней погребенные. От друга Филипп также узнал и о том, что Лера всеми силами настаивала на его увольнении и даже хуже, ссылки на север. Поэтому после получения письма Филипп уже был готов. Вещей было немного. Единственно, он забрал с собой меч «Дебиру Сурея», хотя он принадлежал Ордену, как и всё снаряжение.

  Филиппу разрешили остаться в городе, но с условием, что он не будет высовываться, тем самым мешать в поисках вампиров. На поиски высшего вампира же выделили четыре отряда зачистки и прислали одного молодого, но очень перспективного охотника, каким когда-то был и сам Филипп. Филипп согласился на условия Ордена. Он в принципе изменился, стал молчаливым и холодным по отношению ко всему. Всем, чем он был занят, это только поисками Бориса. Который довольно хорошо скрывался.

  Борис времени не терял и за две недели создал гнездо, а может, даже парочку или тройку, и активно перемещался между ними вместе со своими упырями. Так считал Филипп, отчего и не смог поймать его до сих пор. Когда он приближался к предполагаемому гнезду, то находил лишь пару молодых упырей в спячке.

  Сам же Филипп в данный момент находился на балконе пятиэтажного дома и закуривал очередную сигарету. Сентябрь с первых же дней дал понять, что теперь он тут хозяин. Полоска на термометре не поднималась выше 10 градусов по Цельсию даже на солнышке, отчего Филиппу пришлось накинуть поверх белой майки своё бежевое пальто.

  Он лишь стоял и курил, не думая ни о чем и смотря вдаль на проплывавшие облака. В голове не было ни единой мысль, только одна фраза крутилась в голове. Как старая, заезженная пластинка в старом граммофоне раз за разом проигрывалась в голове. Когда фраза подходила к концу, иголка подпрыгивала и вставала ровно в то место, где фраза начиналась.

  «Я найду и убью его. Я найду и убью его. Я найду и убью его» – это всё, что было в голове Филиппа на тот момент. Ему нравился этот момент. Он полностью поглотил его. Ему нравилась одна лишь мысль о том, что он найдет Бориса и, наконец, убьёт его. Вырвет сердце и отрубит голову. Это единственное, что пробуждало в нем эмоции.

  – Филипп? – прозвучал звонкий женский голос.

  – А? – откликнулся Филипп. Его голос был слегка хриплым, ниже на тон. Связки всё ещё не восстановились. – Здравствуй. Не заметил, как ты вошла.

  Филипп зашел в квартиру. Оля встретила его сразу за дверью балкона. Она была одета всё в то же пальто и в джинсы, а поверх головы был обмотан палантин бордово-синего цвета.

  – Странно, что у тебя вещи всё ещё сохранились. Дверь почти настежь открыта.

  – Да, стал немного рассеян. Не переживай, тут всё равно ничего нет, – и Филипп осмотрел комнату, в которой некогда жили Оля и Борис.

  Оля переехала сразу же после того дня к родителям Бориса, а ещё через день Филипп купил ей небольшую квартиру в центре города, недалеко от работы. «Не зря же я всё время откладывал деньги. Вот и пригодились» – говорил Филипп на протесты Оли. Все вещи были выкинуты, кроме, конечно, одежды и личных вещей Оли. Мебель также была щедро куплена Филиппом как в новую квартиру Оли, так и в новую квартиру Филиппа. Во вкусе Филипп себе не изменил и оставил всё в минималистическом стиле. Кровать, небольшой шкаф стояли в одной комнате, во второй был небольшой рабочий стол и кресло. Обеденный стол и пара стульев украшали кухню вместе с электрической плитой и раковиной. В ванной была лишь душевая кабина, стиральная машина и небольшое зеркальце.

  – Ты как? Ты не звонил и не писал несколько дней. Я волнуюсь.

  – Всё хорошо, не переживай. Прозябаю все дни в одиночестве и пытаюсь понять смысл бытия.

  – И как в этом помогает полицейская рация, которая постоянно включена? – Оля показала на небольшой радиоприемник, лежавший возле кровати Фила.

  – Ты же знаешь, я не могу всё просто так оставить.

  – Знаю и не отговариваю тебя, но... ты дорог мне, и я не хочу и тебя потерять из-за безрассудства. Я зашла в эту квартиру, только чтобы проведать тебя. Так бы я спалила её дотла, вместе с домом.

  – Прости, я забыл, как тебе здесь сложно находиться.

  – Просто будь осторожен и пообещай, что как только ты найдешь малейшею зацепку, то сразу всё передашь в Орден, а не пойдешь с голой попой на амбразуру.

  Филипп усмехнулся.

  – Обещаю. Не волнуйся, голова у меня на плечах ещё есть.

  – Надеюсь, и останется. Не забывай мне писать и звонить, а то переедешь ко мне.

  – Так точно, – лишь сухо ответил Филипп.

  Он прошел на кухню и налил в стакан воды, затем залпом выпил его.

  – Вот и договорились. Филипп, я знаю, как тебе тяжело, и ты всегда можешь положиться на меня. Главное – не уходи в себя. Не уходи от меня.

  Филипп кивнул.

  – Хорошо. Не заставляй меня, пожалуйста, приезжать сюда ещё раз. Напиши завтра, а лучше позвони.

  Оля обняла его на прощанье. Филипп улыбнулся. Она вышла в коридор, закрыв за собой дверь.

  Филипп тяжело вздохнул. Достал ещё одну сигарету и понял, что пачка уже пуста. Решил сходить до ближайшего магазина, выкурив последнюю сигарету уже по пути. Вышел на улицу. Заметил, как Оля быстрым шагом заходит за угол. «Она ненавидит это место» – подумал Филипп. Зажал зубами фильтр и закурил.

  До ближайшего магазина продуктов идти было недалеко, но Филипп всё равно медленно курил сигарету. Буквально наслаждался каждой затяжкой. Как и тем, что в голове просматривал все места убийства упырей и их временные убежища. Он зашел в круглосуточный магазин «Жанна» и купил сразу два блока сигарет. «Думаю, двух на неделю хватит» – подумал он в тот момент, когда продавщица переспросила о количестве.

  Ночь стояла теплая, несмотря на прохладный день. Ветер к вечеру изменился на южный, и земля успела чуть прогреться перед тем, как солнце полностью не скрылось за горизонтом. На соседних лавочках были слышны не совсем внятные разговоры местной интеллигенции, прерываемые хохотом и иканием. На соседней улице послышалась полицейская сирена или, может, сирена группы зачистки. Они раз в сутки, а иногда даже два патрулировали этот район в надежде наткнуться на высшего. Филипп их не боялся, они не могли его отправить в ссылку лишь только за то, что он здесь живет, но всё равно старался не попадаться им на глаза. Может, охотника сюда послали и подающего надежды, но вот группа зачистки была не сказать, что из самых умных людей в училище.

  Филипп зашел в квартиру и включил свет в спальне. Закинул один блок сигарет в шкаф. Открыл второй и распихал, по возможности, во все карманы одежды по пачке сигарет. Проверил радиоприемник, тот лишь слегка похрипывал, иногда прерываясь на разговоры полицейских, но ничего из того, что могло бы помочь Филиппу, не было. Он чуть прибавил громкость и пошел в спальню. Включил ноутбук и начал листать новости. Очень много было написано про обескровленные трупы, найденные в разных частях города. Невнятные объяснения полиции, что ведется расследование и преступник будет найден; ничего по существу. О новых жертвах ни слова. Филипп посмотрел на часы: без четверти двенадцать.

  – Надо бы проветриться, – чуть в слух проговорил Филипп и поморщился от боли в горле. Сходил на кухню и снова залпом выпил стакан холодной воды. Зазвенел телефон.

  – Да? – взял трубку Филипп.

  – Привет. Не спишь? Конечно, не спишь. Это Сергей, капит...

  – Да, Серега, узнал, что нового?

  – А то, не знаешь? Очень много нового каждый день. Я прям нарадоваться не могу.

  – Ну и шикарно. Нужна моя помощь, я так понимаю?

  – Нужна. Мой начальник даже согласился привлечь тебя и дать доступ к некоторым делам.

  – Всё настолько плохо?

  – Ты же знаешь, насколько всё плохо.

  – Знаю.

  – В общем, чего лишнего глаголить. Если тебе нечем заняться, то буду рад видеть у себя в участке. И не переживай: свои побрякушки можешь оставить при себе. Сегодня дежурит Влад, он тебя век помнить будет, ну, и я его предупредил, что ты зайдешь. Его аж перекосило. Но и ты особо не нарывайся. Сейчас все на взводе.

  – Не переживай, я знаю, как вести себя. Скоро буду.

  – Ну, порадуй меня, старый друг, – сказал Филипп, заходя в небольшой кабинет на первом этаже. – Есть новые жертвы?

  – Не думал, что трупы людей на улицах будут тебя радовать. Сегодня были найдены ещё два тела возле плотины. Под «Каменным мостом». Течением к берегу прибило, – сказал Сергей, почесывая свою лысину.

  – Хм, странно. В интернете и в новостях об этом ничего не сказано.

  – Я открою тебе секрет: о половине трупов никто не знает. Только те, кто нашел, и мы. Представь, какая шумиха началась бы, если бы все случаи были обнародованы. Екатеринбург закрыли бы на карантин и выжгли всё напалмом. Это я, конечно, преувеличиваю, но суть ты понял.

  – Ясно, и чем же я могу помочь?

  – Как чем? Неужели у тебя нет идей, мыслей, может, информации, которая помогла бы нам обоим?

  – Н-н-нет. Ничего нет.

  – Да ладно? Хочешь сказать, что даже гнездо не нашел?

  – Нашел, и не одно.

  – В смысле?

  – В прямом. В каждом районе города я находил по одному или даже по два гнезда, вот только толку от этого. Там лишь была пара упырей для отвлечения внимания. Самого высшего я так и не нашел.

  – Как он хоть выглядит? Если бы ты дал нам составить фоторобот, то, может, дело быстрее пошло, м?

  – Это вам ничего не даст, а его лишь насторожит. Он хитер, на удивление. Надо с ним быть осторожным. Если всё так и дальше продолжится, то этот город будет принадлежать ему, как он и обещал.

  – Ты его уже встречал?

  Филипп молчал.

  – Было один раз, и он ушел от меня. Больше этого не повторится.

  – Надеюсь. Значит, у тебя мыслей нет, где он может находиться? Может, есть записи, которые нам помогут?

  – Есть, но они не помогут, – Филипп достал из внутреннего кармана пальто зеленую тетрадь, всё исписанную и исчерченную, и положил на стол Сергея.

  – Так, посмотрим... Ого, а ты времени не терял. Каждое слово обрабатывал? Это же насколько сильно ты хочешь его найти? Всё из-за Юли, да? Понимаю, можешь не отвечать. Я не знаю, что со мной было бы, будь я на твоём месте. Повесился бы, вот, что было.

  Сергей быстрым взглядом перечитывал дневник Бориса и более внимательно останавливался на записях Филиппа, сделанных на полях. Филипп в это время рассматривал небольшой кабинет офицера. Рабочий стол и пара стульев, большой шкаф с документами и большая карта Екатеринбурга на стене за спиной. Железный сейф и шкаф для одежды, вот и всё, что было в этом небольшом офисе. «Его тут прям ценят, я смотрю» – подумал про себя Филипп.

  – И что же капитан делает в столь уютном офисе? – спросил Филипп через какое-то время.

  – Не ерничай. Я прекрасно понимаю, что мне могли выделить кабинет получше, но... начальство не очень-то меня любит после того, как я получил повышение. Точнее, из-за того, благодаря чему я получил повышение.

  – Да, понимаю. Отрубленная голова преступника не выглядит презентабельно для местных газет и телевидения.

  – Вот-вот.

  – А что значат эти точки на карте? – спросил Филипп, указывая за спину Сергея.

  – А, это. Это места найденных за последние две недели тел. Я специально делаю пометки, чтобы понять, где эти твари могут находиться.

  – Хм, странно. Я находил гнезда в Академическом районе, на ВИЗе, в Втузгородке и Уралмаше. Пару были в центре, возле метро Геологическая и Чкаловская, но, судя по твоей карте, места убийств большей части жертв выстроены в полосу. Есть пара убийств там, где я и находил гнезда, но они довольно далеки от общей массы. А новая ветка метро, которую всё планируют построить, которая идет от Верх-Исетской до Каменных палаток, не пересекается с Геологической?

  – Эм, нет. С чего ты взял?

  – Ну, хотя бы с того, что на Геологической уже есть пересадочный пункт.

  – Не-е, ты путаешь. Сколько ты живешь в Екатеринбурге? – заявил Сергей и достал из шкафа с документами рулон бумаги формата А1 и разложил на столе. – Смотри. Всего в Екатеринбурге планируется построить ещё две ветки метро. Синюю и красную. Красная будет идти от «Волгоградской» и до «Калиновской» станции, пересекаясь как раз с «Геологической», там, где мы с парнями тебя нашли, и с «Театральной». А «Театральная» идет по синей ветке, которая и начинается с «Верх-Исетской» и заканчивается «Каменными палатками», пересекая также со станцией «Площадь 1905 года».

  Филипп снова перекинул взгляд на карту на стене. Всё встало на свои места. Красные точки, отображающие найденные тела, были, по большей части, расположены вдоль улиц Татищева, проспекта Ленина и Малышева.

  – Если бы вы ничего не скрывали, то я давно уже нашел бы настоящее гнездо, а так всё было впустую, – почти сквозь зубы проговорил Филипп.

  – Эй, мы лишь делаем свою работу, а она включает в себя и контроль за порядком в головах людей, чтобы они с ума не сошли. Я так понимаю, ты знаешь, где логово?

  – Знаю, – Филипп чуть успокоился. – Последние два тела вы нашли под «Каменным мостом». Как, говоришь, прибило течением?

  – Ну.

  – Ну, следуя этой логике, можно обнаружить, что выше дамбы тел не обнаружено, но при этом они есть, согласно красной линии метрополитена. Основное скопление всегда там, где основное гнездо, из-за молодых обращенных. Прочитай внимательнее заметки Бориса и ты поймешь, где они засели. Прямо в сердце Екатеринбурга.

  – Ты хочешь сказать, что они в резиденции президента? В доме Севостьяновых? Да ты спятил!

  – Ну не точно там, это было бы слишком заметно, но под землей – точно. Здесь рядом проходит незаконченная ветка метро, по которой упыри спокойно могут передвигаться как в ночное время, так и в дневное, чтобы их не было заметно. Благодаря ещё одному пересадочному пункту на «Восточной», они спокойно могут бороздить весь Екатеринбург, оставаясь незамеченными.

  – Насчет метро я понял ещё в прошлый раз, но причем тут резиденция президента?

  – А-р-г-х, всё-то разжевывать приходиться. Когда Борис с Олей отдыхали в Турции, он понял, что испытывает восторг от местной архитектуры. А теперь подумай, какое самое красивое здание в плане именно архитектуры, и при этом одно из самых старых и рядом с этими пересечениями?

  – Ты прав... но ты же понимаешь, что тебя туда не пустят. И если найдут, то ты пожизненно пропишешься в тюрьме.

  – Возможно, но только если это будет неофициально и не с группой захвата.

  – Не-не-не. Тебе её никто не даст, да и никто не поверит в то, что там тот, кто нам нужен.

  – А ты попробуй, – на лице Филиппа за долгое время сияла настоящая улыбка. Он понимал, насколько близок к своей цели.

  – Ладно, но сиди тут. Время позднее, но из-за горы трупов полковник не спит уже вторые сутки и всё время проводит на работе. Думаю, сонливость и переутомление помогут нам.

  Сергей ещё раз всё осмотрел и карту метро, и карту Екатеринбурга. Слегка постоял, подумал, что он скажет начальству, а затем вышел в коридор.

   Глава 19

  Филипп включил фонарик, когда свет от прожекторов перестал доходить до него и он снова погрузился во мрак. От станции метро «Площадь 1905 года» до дома Севостьяновых было всего 700 метров, но Филипп никуда не торопился. Только когда он спустился по лестнице для рабочих ниже станции на площади, понял, что сглупил и не дождался восхода солнца. Его нетерпение и жажда расправы сыграли с ним злую шутку, и он шёл осторожно, пытаясь создавать меньше шума в огромном и пустом пространстве.

  Первое время он спускался вниз под наклоном, пока не дошел до выхода на второй уровень станции. Там его путь разделялся перпендикулярно на две стороны. Филипп, не думая, повернул направо.

  Неимоверно пахло отходами и сырой землёй. Большие потоки воды, врезающиеся в друг друга, создавали почти оглушительный шум, когда Филипп подошел ближе к плотине. Рядом пробежали несколько крыс ему навстречу вместе с потоком воздуха, который лишь слегка поднял подол пальто. Что-то надвигалось, и Филипп это чувствовал. Он сжал сильнее рукоять меча, который снова переливался бордово-синем цветом, пульсируя всё чаще и чаще с каждой секундой.

  Послышался шорох вдали. Филипп не двигался с места и не сводил глаз с всепоглощающей темноты впереди. Топот ног буквально заполнил всё пространство вокруг Филиппа, заглушая даже звук водопада.

  – Я так и знал! – произнеся с ликованием в голосе Филипп, когда увидел, как на него из кромешной темноты, скаля клыки и вопя от предвкушения свежей плоти, с неимоверной скоростью бежала дюжина упырей.

  Филипп стоял и не двигался – ждал, когда они подойдут поближе. Он переключил фонарик, когда три из них были почти перед его лицом, и ослепил всех, кто был поблизости, ультрафиолетом. После чего резким движением отрубил троице голову.

  Остальные не успели ничего понять, когда охотник рывком подпрыгнул к четвертому и разрубил его пополам, а затем отсек голову. Лезвие проходило сквозь тела вампиров словно сквозняк, пересекающий квартиру за секунды, что, несомненно, радовало Филиппа. Он был в эйфории. Сердце трепетало от адреналина. Время вокруг будто замерло. Тело слушалось его мгновенно. Натренированные годами мышцы работали как слаженный механизм, отрубая голову пятому и шестому упырю.

  Остальные не стали дожидаться расправы и кинулись на охотника разом. Толкая и запинаясь друг об дружку, они словно снежный ком когтей и клыков навалились на Филиппа. Ему было достаточно лишь взмахнуть мечом, чтобы их атака распалась на части. Одним взмахом Филипп отрубил голову ещё парочке упырей. Увернувшись, он один за одним расправился с оставшимися, лишь слегка запыхавшись.

  Закуривая сигарету, весь в крови и остатков вампиров он продолжил идти вперед, всё также медленно и не спеша. Освещая фонариком путь впереди, он заметил лишь тень, которая пряталась от него в неровностях стен. Когда Филипп начал подходить ближе, она скрылась от него, оставив лишь открытую дверь.

  «Хм, меня, оказывается, ждут» – подумал Филипп и ускорил шаг.

  Возле входа он остановился и включил ультрафиолет, проверил помещение внутри. Только после этого зашёл. Это был большой и просторный подвал, в котором лишь точечно были расположены колоны. Сверху послышались шаги, медленные и тяжелые. Филипп остановился. Он чувствовал движение наверху, чувствовал, как кровь упырей стекает с его лица вдоль шеи и с ускорением, придаваемым притяжением земли, стремится вдоль его тела. Кто-то наверху прошелся чуть дальше, и снова наступила тишина. Филипп стряхнул капли крови с меча и двинулся вперед, ища дверь наверх.

  Филипп поднялся на первый этаж. Он осветил небольшой коридор, в котором стояли белые стулья, обтянутые золотой тканью, небольшой столик в таком же стиле, большое зеркало посередине стены. Единственными источниками света были фонари за окном в соседнем помещении, где стояло множество простых стульев.

  Что-то большое и белое промелькнуло в отражении зеркала. Послышался тонкий, пронзительный смех или что-то, очень напоминавшее его. Легкий скрежет прошелся по пустым залам. Филипп последовал за ним. Он вышел к большой гардеробной, которую украшали лишь две колоны, выполненные из зеленого мрамора. По бокам гардеробной были небольшие лестницы на второй этаж. Послышался скрежет когтей по полу, по глянцевому деревянному полу где-то наверху. Филипп поднялся по ближайшей лестнице и вышел в просторный бальный зал. Его украшали множество колон, выполненных в ионическом стиле, держащих не только потолок, но и балконы третьего этажа. Полностью белые, лишь с тонкой каймой из золота. Для освещения такого зала требовалось очень много света, который обычно исходил от шести люстр, подвешенных на потолке, и ещё нескольких небольших, прикрепленных к стенам. На небольшой сцене, под аркой, виднелись флаги России и Екатеринбурга.

  Всё вокруг было настолько красиво, насколько и мертво. Но Филипп не чувствовал себя одиноким. Да, пахло смертью, её далеким отголоском исходило буквально отовсюду, но Фил знал, что он не один. Что вокруг него уже давно собралась нечисть, ждет приказа, чтобы разорвать его на кусочки. Он видел на стенах небольшие движения, вызывающие отвращение из-за своей противоестественности. Чувствовал взгляд, пропитанный ненавистью и жаждой. Взгляд, пристально смотрящий на него. Куда бы он не пошел, он чувствовал, как к нему тянутся руки упырей, стараясь оторвать кусочек. Чувствовал, как клыки то и дело касаются его ключицы, шеи, рук и ног, стараясь откусить кусочек. Кожа, будто вибрируя, предупреждала о приближении этих тварей, покрываясь мурашками только в том месте, куда хотели дотронуться упыри. Но когда он оборачивался, все в истошном смехе пропадали, словно ничего и не было. Кроме искривленных насмешек кровососущих тварей.