Текст книги "Граф на границе. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Денис Мист

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– Координаторы итак сказали, что мы опоздали, – лениво пожал плечами Коля. Мне лишь оставалось порадоваться, что он полностью на моей стороне. Одна его фраза и нас бы отстранили от этого дела. – Если бы мы сначала пришли к вам, прошло бы еще больше времени. Пока мы бы все рассказали и показали, пока вы подобрали бы исполнителей, пока они вошли в курс дела. Уже не было бы смысла куда-то ехать – Ева и Марек вряд ли бы поверили им.

– Тут только арестовывать и лезть в головы, – поддержал я друга.

– Какие вы предусмотрительные, – ехидно сказал Юсупов. – Что же, я понял. Но у вас нет подготовки, вы можете засыпаться в любой момент.

– Заменять нас тоже уже опасно, ваша светлость, – резонно заметил я. – Мы понимаем, что прыгнули выше головы, но не планировали этого. Сейчас либо все сворачивать, либо продолжать.

– Да понимаю я все, – махнул князь рукой. Он достал стакан, бутылку с пятизвездочной этикеткой, плеснул коньяка в стакан и выпил одним махом. – Вам не предлагаю, вы на задании.

Вот так мы с Николаем Деевым и перешли все же на службу в Тайной канцелярии.

Юсупов вызвал помощника, мы подписали необходимые бумаги и приступили к разработке плана.

– Для начала надо понять, что же должно начаться в Варшаве, – предположил Николай.

– Главное событие там – приезд Императора на открытие мана-рельса, – ответил Юсупов.

Я едва не присвистнул. Сеть мана-рельсовой дороги протянули по Московской и Тверской губерниям всего два года назад. Она быстрее обычной железной дороги, вагоны там более комфортные, а билеты трех классов: высший для аристократов, первый для людей с высоким достатком и второй для среднего низшего сословий. Некоторые даже говорили о вероятности, что вскоре она заменит обычные пути, где вагоны тянут электровозы. Но важнее то, что это рабочие места для аморфов. Только аморфов не настолько много, потому вероятность вытеснения обычных поездов оставалась крайне низкой. И все равно простые работяги возмущались, что аморфы крадут их рабочие места.

С другой стороны, что делать аморфам? Они вечно болтаются посередине – вроде с магией, но дефективной и не могут заниматься работой аристократии, но в то же время, именно при помощи этой магии, они могут выполнять многие виды работ эффективнее простых людей. Вот и получается, что и из дворян их вышвырнули, и к простому классу они присоединиться не могут. Отсюда периодические стычки между аморфами и простолюдинами. Понятно, что против дворян они не пойдут. Но как на этом собираются играть польские националисты? Или не на этом, а все проще?

– Думаете, они хотят убить императора и отделить Польшу, пока будут беспорядки? – уточнил я.

– С чего бы быть беспорядкам? – удивился Николай. – Есть наследник.

– С того, что народ любит Константина и воспылает праведным гневом к его убийцам. А они не любят императора, так что наверняка возьмут ответственность. И начнется… сам понимаешь, что, – поморщился я.

– А с императором еще и его дочь едет. Ее любят еще больше, – заметил наш новый начальник.

– Ольга⁈ – не смог сдержать я возгласа. Теперь я точно ни за что и никому не отдам это дело.

Глава 13

– Великая княжна Ольга, – строго поправил меня Юсупов.

– Мы учились вместе и общались без титулов, – усмехнулся Николай.

«Любовью еще занимались», мысленно добавил я. Не знаю, что будет дальше, но хочу сохранить хотя бы призрачную возможность обнять ее снова. И уж точно не хочу присутствовать на ее похоронах. Сейчас я не думал о том, что ее отец стоит у меня на пути. В любом случае разбираться с ним планирую сам и не таким пошлым способом как взрыв в людном месте.

– Да, верно, – согласился князь. – Итак. Предполагаем, что их цель – император Константин и великая княжна Ольга. Характеристики артефактов говорят именно о взрывах. Вы отправляетесь в Варшаву и предотвращаете покушение. Разумеется, вас будут прикрывать. Какой бы знак придумать, чтобы вы узнали друг друга…

– Может, не надо знака? – пришла мне идея. – Это опасно, могут заметить, что мы кому-то семафорим.

– Что предлагаешь? Выбрать из тех, кто здесь? Но в Варшаве есть свои люди, – сказал Юсупов.

– Чтобы это были те, кого мы знаем. Например, Михаил Меньшиков и Роман Ушаков. Миша сноходец, а Рома…

– Оголить границу еще больше⁈ – возмутился начальник Тайной канцелярии. – Вот уж не думаю.

– Неужели у нас все так плохо с кадрами, Роман Алексеевич? – хитро улыбнулся Николай.

– Не настолько, но кое-кто будет недоволен, когда вместо удобного кабинета окажется на болоте, – проворчал князь.

– Так бывает. Думаете, почему эти двое подались в националисты? – невесело усмехнулся я. – Их русские высшие чины отправили не туда, куда бы им хотелось. Конечно, это могли быть и польские полковники, но тут сыграл фактор нации.

– Понятно. Надо будет подумать об этом. А им придется теперь сесть, а то и встать к стенке за измену, – мрачно ответил Юсупов.

– Может, получится их переубедить, – заметил Николай.

– Думаешь, получится? – спросил я.

– Пока мы собирались, я предложил Егору и Роме поговорить с ними. Они умеют находить аргументы, сам знаешь.

– Если получится, это облегчит нам жизнь, – покивал князь. – Но с границы никого не дам. А чтобы знакомый… будет вам знакомый. Там увидитесь. Еще не знаю кто – кто свободен окажется.

– Ваша светлость, позволите еще три вопроса? – поспешно спросил я, пока нас не выставили.

– Слушаю, Дмитрий.

– Тогда на чешской границе поймали нарушителей? В отчете не сказано.

– Поймали, но через три дня только. Сами понимаете, груз они уже скинули. Следствие ведется до сих пор. Псионики поработали, конечно, но время было упущено. Куда ушли артефакты, сейчас только можем предположить.

Я не удивился.

– Наверняка на эти акции. А что в тех шифровках, которые поручик Воронцов недавно передал?

– Мы еще работаем, – раздраженно ответил Юсупов, явно недовольный результатами, и открыл одну из папок у себя на столе. – Вот, полюбуйтесь, какая ерунда. То ли буквы, то ли рисунки. Один шифровальщик сравнил их с египетскими пиктограммами.

Я взглянул и едва сдержался от удивленного возгласа вперемешку с матом. Это были фотографии шифровок. Только это не шифр вовсе, а руническое письмо высших демонов. Эта ненормальная совсем страх потеряла⁈

«Следуй по пути и поставь в финале жирную точку».

Гласило одно из посланий. Другие были просто указаниями, как лучше использовать артефакты. И сказать я ничего князю не мог, и полистать как следует, а не мельком. Только с благодарностью вернул папку.

– Вот и мы ничего не понимаем, – на свой лад интерпретировал он мое удивление.

– И последний. Те трое, которых я пришпилил у ресторана, что-то сказали?

– Нет, они вообще не при делах. Их наняли проверить, нет ли за графиней слежки, и все. А теперь идите и будьте осторожны, господа корнеты.

Мы поднялись, склонили головы, прижав правые руки к груди, синхронно развернулись и вышли.

– Я думал, он орать будет, – улыбнулся Николай. – В Петербурге он часто делал выволочки Дане. И мне перепадало порой. Как-то он спокойнее стал.

– После того, как семнадцатилетняя девчонка говорит тебе «включай голову» или как она тогда сказала, а тебе за сорок, задумаешься о смысле жизни, – припомнил я выволочку от Ольги в тот памятный новый год на первом курсе.

– Да, пожалуй. Интересно, кого он к нам пришлет.

Мы еще погадали по дороге обратно к машине. Потом нашли ночлежку, где о документах даже не заикаются. Не самое уютное место, точно не для дворянских тушек, но лучше играть роль до конца, чем проколоться на мелочи.

На следующий день мы снова зашли в Тайную канцелярию. Нам выдали план следования императорского кортежа – где Константин будет останавливаться, где выступать и так далее. Еще мы получили адреса, явки, пароли на случай, если рядом не окажется связного, но надо будет срочно передать сообщение. Или, что хуже, куда бежать прятаться в случае провала. Разумеется, не обошлось без беглого инструктажа на тему как себя вести, чтобы не провалить задание. Последнее я знал без них, но делал вид, что внимательно слушаю.

В конторе мы провели не весь день – на всякий случай прошлись по городу, зашли в какую-то забегаловку поужинать и вернулись в ночлежку. А следующим утром встретились с Мареком и Евой на вокзале. Они передали нам документы, часть лепреконского золота и обе сумки артефактов. Но это на две закладки, а целей явно больше, значит, будут еще переходы через границу, сделал я вывод, а оставшееся золото отправили в другие города. Кстати о нем.

– Как долго уголь остается золотом?

– Неделю. По плану вы пробудете в городе до пяти дней, так что уже будете далеко, когда исполнители обнаружат надувательство, – ответил Марек.

– Или уже не они, а банки, – заметил Николай.

– Почему банки? – не понял поляк.

– Люди будут им расплачиваться, магазины отправят выручку в банк, там и обнаружат, – пояснил мой друг.

– Тем лучше. Уже не разберутся, откуда оно пришло, – невозмутимо ответила Ева.

В этом она была удручающе права – через угольки на преступников не выйти.

– Удачи вам, – попрощались они.

Мы сели в поезд и отправились на восток, в Варшаву.

* * *

На границе.

– Все, уехали, – сообщил Михаил, зайдя в острог.

Он только что закончил разговор с князем Юсуповым по телефону и получил инструкции. Как же Миша сожалел, что пришлось остаться тут, а так хотелось отправиться вместе с Димой и Николой. Но он еще не до конца оправился после ранения, да и заменить его пока не могли. Оставалось надеяться, что шанс заявить о себе еще появится.

– Инструкции оставили, – добавил он и уселся на стул.

Нарушителя границы и демона забрали в город и Эвелину с Томашем расселили по разным камерам. Теперь же начинался спектакль, цель которого перетащить поляков на свою сторону.

– Тебя Димка покусал? Не тяни, – проворчал Роман.

Он сидел тут один – Егор и Олег уехали на соседнюю базу, оставшуюся без чародеев. Вскоре обещали прислать кого-то, но пока приходилось закрывать дыры своими силами.

– Пока все указывает на то, что они хотят взорвать императора Константина, устроить беспорядки и под это дело отделиться, – сообщил Михаил.

– А золото им зачем, таким героям? – уточнил Ушаков.

– Настоящего нет, а чем-то платить подрывникам надо.

– Какая ерунда, – изобразил разочарование Ушаков. – Ничего не получится. А вы, господа, только зря к стенке встанете.

– Это почему? – проворчал барон Яворский.

– Потому что настоящие патриоты не требуют денег за свою работу, – наставительно ответил он.

Миша пока молчал – у Ромки язык лучше подвешен. Томаш подошел к решетке в ожидании продолжения. Эвелина села на скамье, хотя до этого ходила по камере.

– Конечно, можно сказать, что им тоже нужно кушать, – продолжил лениво рассуждать Ушаков. – Но они же на что-то жили до того, как решили податься в подрывники, значит, деньги есть.

– Все еще не вижу связи, – настороженно сказал барон.

– Да все просто, ваше благородие, – фыркнул Рома и подошел к нему ближе, но так, чтобы видеть и графиню в соседней камере. – Если за то, чтобы Польша, как вы выражаетесь, стала свободной, нужно платить, значит, людям в общей массе не больно-то хочется этого. Простые поляки спокойно себе живут, работают, занимаются своими делами. А эти взрывать пошли, потому что им пообещали большие деньги. Они не задумываются, к чему это приведет, они просто хотят денег. Конечно, там есть те, кто искренне хочет, чтобы над ратушами городов развевался бело-красный флаг, но если судить по золоту, которое тащили те трое, они в меньшинстве. Отсюда простой вывод: ничего у них не выйдет, даже если получится убить императора.

– Почему «у них», а не «у нас», граф? – глухим голосом спросила Эвелина.

– Потому, графиня, что у вас двоих есть возможность от них отмежеваться, – вступил в разговор Михаил. – Только что мой друг объяснил, кому вы помогаете.

– Хочешь сказать, князь, что это надо кому-то другому, а не народу Польши? – нахмурилась она.

– А ты сама как думаешь? – Миша подошел ближе и посмотрел ей в глаза. – Тебя же не воспитывали с мыслью о свободе Польши, нет? Как же тогда ты пришла к этой идее?

Сам он как раз знал ответ из снов Эвелины, но не говорить же ей. А она нахмурилась, закусила губу, погружаясь в прошлое.

– Капитан, – медленно сказала она. – Когда я только прибыла сюда. Он спрашивал, как я попала на болота. Перед самым своим отъездом на другой объект.

– Капитан? – прильнул к решетке Томаш. – Капитан Понятовский? Со мной он тоже говорил, когда я приехал. Говорил, что все это круговая порука русских. Что тот полковник намеренно придержал теплое местечко для русского графа, а меня отправил на болота кормить комаров.

Михаил и Роман многозначительно молчали. Этот разговор они отрепетировали заранее: Ушаков поясняет, что происходит сейчас, а он наводит на воспоминания. И проверили обвинения Понятовского. В тот раз действительно русского графа перевели с этой базы в кабинет, но не из-за протекции его родителей. Просто парень хоть и был русским, но из Калифорнии и не знал, что у него аллергия на половину местной растительности – он сам огорчился, потому как хотел служить на природе, а не в городе. В случае графини все тоже оказалось не так просто. Но сейчас такую осведомленность перед поляками проявлять нельзя.

– Хотите сказать, что это он нас навел на мысль, – мрачно добавила Эвелина.

– Тут вам виднее, – пожал плечами Роман. – Но вы оба назвали одно и то же имя. Что-то это да значит, вам не кажется?

– Я слышал, что два года назад он ушел со службы и уехал, – тихо заметил Томаш.

– Вот как. Куда, не слышал? – заинтересованно уточнил Михаил.

Хотя он уже знал. Сразу, как только обнаружилось сходство в истории этих двоих, он доложил Зотову, а тот дальше. Как раз сейчас Юсупов рассказал по телефону, что бывший капитан Понятовский отбыл за границу сразу после окончания службы и уже полтора года о нем нет сведений. Последний раз его видели в Лютеции и дела его шли не слишком хорошо – князь промотал почти все состояние и искал спонсора или выгодный брак, хотя в его пятьдесят это уже не так просто, как если бы он был моложе лет хотя бы на двадцать. А потом он исчез. Теперь русская агентура в Священной Римской Империи занялась его поисками.

– Куда-то на запад, в одно из княжеств или в Рим. Он говорил о путешествии, – ответил Томаш. – Но ведь он был прав – нас задвинули в угоду наследникам русских фамилий.

– Не думаю, – тряхнул головой Роман. – Я вот хотел служить в Тайной канцелярии, а попал на северную границу. И я не кто-то там, а граф Ушаков. И Мишка – князь Меньшиков, однако ж он тут, а не в Москве или Петербурге. Так что не преувеличивайте несчастья польского дворянства – никто вас не зажимает.

Снова повисла пауза. Тишину нарушал только стук ноготка графини по пруту решетки. Ни Михаил, ни Роман не мешали полякам думать – они вообще замерли из опасения спугнуть ценную мысль.

– Но если вы говорите, что это кто-то с запада мутит воду, то почему вы обвиняете Понятовского? Он же тоже поляк, – медленно произнес барон Яворский.

– Да потому что он потомок короля Станислава, Том, – раздраженно ответила Эвелина. – Он банально хочет власти.

– Да, я как-то не подумал, – смутился Томаш.

– Не люблю, когда меня используют. Понимаю, что сидеть все равно придется, но готова помочь поймать этих уродов, – решительно заявила она.

– Я тоже, – вторил ей барон.

– Хорошо, – едва сумел скрыть вздох облегчения Михаил. – Мы сообщим командованию – решать все равно им.

Он вышел и уже в коридоре широко улыбнулся – маленькая победа.

Через три дня Томаш и Эвевлина снова оказались на своей базе, но теперь вместе с ними несли службу Роман Ушаков и Егор Бестужев. Меньшиков и Воронцов остались на своей базе с надеждой, что до прибытия еще двух чародеев на их участке никто не захочет пересечь границу. Но в случае чего соседи помогут.

* * *

То же время, Варшава.

В пути мы с Николаем еще раз повторили свои легенды – кто мы, откуда. На наше счастье в западных странах маг не ровнялось аристократу. На Альбионе и в Римской Империи маги, а там они назывались именно магами, могли родиться в любой семье. Все потому, что люди там не особо следили за родословными и своими отпрысками. Потому и аморфов, и просто слабых магов на западе рождалось не в пример больше, чем в Российской Империи. Конечно же их обучали и отправляли на государственную службу, но в остальном они оставались обычными людьми. У норманов маги назывались колдунами и считались отдельным привилегированным классом.

И все же мы опознали убитых и изучили все, что успели про них раскопать в Тайной канцелярии. Бывшие военные из простых семей, ушли со службы по личным причинам.

– Итак, ты с Альбиона. Не перепутаешь больше, откуда Красные колпаки берутся? – с хитрой усмешкой поддел я друга.

– Ты мне это до старости припоминать будешь? – вскинул брови Николай.

– Нет, еще пару лет всего, – фыркнул я. – Ты так и не рассказал за четыре года, зачем устроил ту иллюзию.

– Даня предложил, – поморщился Деев. – А я не стал отказывать.

– Зачем?

– Хотел посмотреть на вашу реакцию. Мол, вот два избалованных питерских княжича стоят и смотрят, как мелкие пакостники ломятся в ворота самого защищенного университета, а как поступят эти провинциалы? Я, конечно, понимал, что вы заметите иллюзию, но не представлял, насколько быстро. Еще тогда предложил Дане отстать от вас – не знал, что его отец попросил присмотреть. Только он в своей манере стал это делать. Может, вернемся к насущной проблеме, Дим?

– Да, верно. Итак, ты британец, я – восточный немец. Мы из простых семей. Послужили на благо родине, но сделали кое-что не то и были уволены. Но анкету нам портить не стали и позволили уйти по собственному желанию. Потому пришлось податься в наемники.

– Детали своего прошлого проговаривать не будем. Тот мужик сказал, что они встретились за день до перехода границы. Странно, если мы будем знать детали прошлого друг друга.

На том и решили. Я про себя проговорил историю придуманной жизни некоего Марка из Мюнхена и задремал.

К вечеру мы прибыли. Конечно же нас не встречали, так что до нужного адреса добирались самостоятельно. Благо, Николай бывал в Варшаве и знал город.

Это оказалась не квартира и тем более не частный дом. Всего лишь двухэтажный склад на окраине города, где редко бывают блюстители закона да и просто случайные прохожие. Не криминальный район, просто заброшенный.

Но это снаружи здание выглядело как склад. Внутри же дела обстояли иначе. Первый этаж действительно был заставлен контейнерами, ящиками и мешками. Но это оказалось лишь прикрытием для жилого второго этажа. В трех маленьких комнатах стояли односпальные кровати, в дальней части отвели место для спальни побольше для руководства, а в центре устроили что-то вроде комнаты отдыха, совмещенного с конференц-залом, – большой круглый стол, стулья и небольшая кухонька у стены.

Нас встретили внизу и провели на второй этаж. За столом сидел мужчина чуть за тридцать с зачесанными назад темными волосами и внимательными серыми глазами на узком бледном лице. У большого окна спиной к нам стояла женщина. Что-то в ее фигуре показалось мне смутно знакомым, но свет не позволял ее рассмотреть.

– Марк и Коэн. Добро пожаловать в отряд освобождения, – приветствовал нас мужчина на чистом британском. Последние слова он сказал с явным сарказмом. – Зовите меня Джон. Вас что-то просили передать на словах?

– Нет. Мы должны были только доставить груз. Поездка сюда стала для нас сюрпризом, – ответил я и почесал давно небритую щеку. Шрам под щетиной постоянно чесался.

– Сказали, что все необходимое отправили шифровками, – добавил Николай.

– Перехватили шифровки, – поморщился Джон. – Видимо, вас отправили до того, как агенты с границы смогли сообщить. Жаль.

– Не страшно. У нас есть прежний план, будем придерживаться его. – Женщина отошла от окна и, едва заметно прихрамывая, приблизилась к столу. Говорила она на британском с едва заметным русским акцентом.

Я тут же опустил голову так, чтобы волосы упали на лицо. Перед нами стояла Анна Шереметева.

Глава 14

С большой опаской уже в сумерках Роман Ушаков шел через лес к избушке на курьих ножках. Недавно закончился дождь, пришлось накидывать капюшон, чтобы вода с веток и молодой листвы не капала за воротник и на волосы. В голове Рома раз за разом прокручивал текст сообщения, но это не успокаивало. И как у Димки получается так запросто общаться с нелюдями?

На краю поляны, где стояла избушка, Ушаков все же вляпался в лужу и затряс ногой, чертыхаясь. Нашел лопух и вытер ботинок – еще не хватало заходить в гости в грязной обуви. Если его пустят в дом, конечно.

Избушка стояла черная от времени, в окошке не горел свет. Рома сделал глубокий вдох и медленный выдох. Он понимал, зачем Дима попросил сходить к Яге, но как же боязно. Особенно для жителя города, где максимум, с кем встречаешься, это с милыми домовыми и забавными чертиками-посыльными. Все, хватит топтаться, Яга же чует его присутствие и страх.

Роман вышел на середину поляны, прочистил горло и собрался.

– Избушка-избушка, встань ко мне передом, к лесу задом, – произнес он ритуальные слова.

Избушка со скрипом поднялась. С крыши посыпались еловые иголки, с снования – комья земли и прошлогодние листья. Огромные куриные ноги потоптались и осторожно развернулись. При этом изба даже не покачнулась. Появилась дверь, в окнах загорелся свет, ноги закончили маневр и плавно опустили избу, скрывшись под днищем избушки. Дверь открылась, на пороге стояла Баба Яга.

– Так. Ну и кто это у нас повернул избушку, разбудил старушку? – с легкой насмешкой уточнила она.

Рома подошел ближе и поклонился, прижав руку к груди.

– Добрый вечер, бабушка. Не гневайся, я с посланием к тебе и вопросом.

– От кого ж послание? – заинтересовалась она.

– От Дмитрия.

– Что ж сам не пришел? Жив он, здоров? Ладно, заходи в дом, поговорим, – качнула Яга головой. – Треф! Сиди и не мявкай! Гость у нас.

Ушаков зашел и покосился на Баюна. Этого зверя он видел в деле. И это он орудовал только когтями и зубами, а если бы петь начал… мог бы своих зацепить. Хорошо, что котяры на их стороне. Сейчас черный кот с белым крестом на лапе сидел на печке и недовольно глазел на гостя. Рома отвел взгляд и уселся на скамью.

Яга поставила перед ним кружку с чем-то дымящимся и села напротив.

– Не отрава – сбитень это. Погода вон какая, выпей, согрейся. И сказывай, зачем пришел.

– Спасибо, бабушка. – Рома сделал осторожный глоток. По горлу тут же прокатилась волна тепла и стало жарко. – Дима в Варшаву уехал. Простил передать поклон и спросить, какие изменения в Нави. Еще просил через вас сообщить царю Кощею, что у нас через борцов за свободу Польши кто-то из-за рубежа пытается устроить беспорядки. А раз они используют и демонов, то и у вас что-то может быть неладно.

– «Неладно» – это не то слово, – сказала Яга и складки у рта ее стали глубже. – Наглой ложью демоны пытаются переманить к себе наших упырей и мавок. С тремя мавками получилось. Болотника Т… Дима вразумил. За мавками сейчас охота идет – найдем, будем в чувства приводить. Готовятся демоны к чему-то. Передам я Кощею, предупрежу. За поклон спасибо.

– Бабушка… – Роман замялся и продолжил только после кивка Яги. – Почему ты Диму Темным зовешь? И остальные ваши тоже. И помогаете ему, слушаете.

– Так Навь его вырастила, когда он никому не нужен был. Родной он нам. А родне помогать надобно, – серьезно ответила Яга.

Но не ответила про «Темного», заметил Ушаков. Настаивать не стал – понял, что не ответит бабушка. Что же это за тайна такая? И не в магии тут дело, это он давно понял.

Рома допил сбитень, поблагодарил Ягу, попрощался и вышел.

– И почему ты не сказала? – услышал он мяукающий голос Трефа.

– Как ты себе это представляешь? Сам расскажет, когда время придет, – последовал ответ Бабы Яги. – Ужинать давай.

Может, стоит подловить Баюна и спросить? Кажется, он не прочь открыть тайну. Впрочем, с тем же успехом после этого он может и съесть. Нет, лучше дождаться прихода того самого времени. В любом случае, Татищеву Роман доверял и не думал, что там что-то ужасное. С такими мыслями он шел обратно к базе.

* * *

Варшава.

Четыре года прошло. Помнит ли она меня? Хотя, я бы запомнил того, кто меня ранил и заставил бежать, скрываться столько лет. Причем тот, от кого ждешь подобного меньше всего – сопливого мальчишки с первого курса. Но с тех пор я стал выше, шире в плечах, изменил прическу. К тому же лицо сейчас искажает шрам и густая щетина. И голос чуть погрубел. Но все же Анна Шереметева могла меня узнать. Только это не повод дергаться, иначе точно узнает.

– Если мы участвуем в плане, посвятите нас? – спросил Николай. Кажется, он понял ситуацию и переместил внимание Джона и Анны на себя. – И познакомьте.

– Я Анна. Зависит от того, что вы умеете и какой интерес у вас в этом деле, – ответила Анна.

– Исключительно меркантильный, – улыбнулся Деев. – Я, например, из Южного Уэльса. Так какое еще может быть мне дело до Польши, которая точно никогда не встанет под протекторат Альбиона?

– Я из Мюнхена. Но мне тоже больше интересна сумма на моем счету, чем свобода какой-то маленькой территории, – кивнул я.

Очень хотелось изменить голос, но я уже говорил, будет странно и подозрительно, если вдруг начну шептать или хрипеть. Еще хотелось ввернуть шпильку на счет участия в деле русской, но лучше говорить поменьше.

– Вам заплатили за доставку. Вы готовы работать дальше за отдельную плату, так? – уточнил Джон.

– Верно. Только не такими монетами, – усмехнулся Коля. – Сами понимаете, я смогу распознать золото дураков.

– Так чего же вы умеете? – повторил он.

– Странный вопрос, – кажется, вполне искренне удивился Николай. – Мы думали, это вы приказали Мареку и Еве отправить нас сюда. Значит, должны знать, на что мы способны.

Джон поднялся и подошел к нам. Он оказался довольно высоким и подтянутым, с военной выправкой. И тот, кого поймали, из бывших военных. Сюда тащат наемников из бывших офицеров и унтеров, пришел я к выводу. Получается, что тут готовят едва ли не военную операцию? Нужно быть осторожнее.

– Хороший ответ. И вы готовы исполнять приказы. За деньги.

– Именно так, сэр, – кивнул Николай, глядя ему в глаза. – За настоящие деньги.

– Разумеется. Тогда надо обновить на вас заклинание.

А вот это совсем нехорошо. Про проклятие мы и не подумали. Сейчас он узнает, что мы чисты, и конец игре.

– Мы сняли его, когда оказались на этой стороне, – заявил я с наглой усмешкой.

– Зачем? – насторожился Джон. – И как? Никто из вас не владеет веткой проклятий.

– Что если бы мы заговорили друг с другом о деле, а нас бы случайно услышали? Помереть из-за такой глупости не хотелось бы. Тем более в баре, если бы и услышали, не придали бы значения – там все пьяные. А как? Георг снял, – сослался Николай на единственного выжившего нарушителя.

– Как вы могли нарушить приказ? – разозлился он и засверкал глазами. – А если бы вас поймали? Марек сообщил, что вас едва не поймали, но если бы…

– Нам заплатили деньги. Хорошие деньги. Хотелось бы ими воспользоваться, а не гнить в земле, – невозмутимо ответил Николай.

– Но условия договора…

– Мы здесь, а не в Тайной канцелярии. Так чего орать, сэр? – очень спокойно, даже холодно осадил его Коля. – К тому же там не дураки сидят. Мы знаем, что они уже поймали кого-то с таким проклятием. Неужели вы думаете, что они бы не проверили нас и не сняли его перед допросом?

– Он прав, Джон, – пришла к нам на выручку Анна. – Я работала там, не забывай. Они уже доказали готовность работать. Нет смысла в проклятии. Особенно теперь, когда люди Юсупова о нем знают.

– Ладно, – скрипнул зубами Джон. – Присаживайтесь, введем вас в курс дела.

Кажется, ему не понравилось, что вышло не по его, усмехнулся я и сел так, чтобы Анна видела правую сторону моего лица со шрамом. Она принесла чай и бутерброды и села на единственное свободное место как раз справа от меня.

– Кроме нас тут четверо человек, – начал Джон, успокоившись. – Все поляки. Золото вы принесли именно для них.

– Они не хотят освобождать Польшу бесплатно? – усмехнулся Николай.

– Более того, после того, как все случиться, они жаждут перебраться в Рим или на Альбион, – нехорошо улыбнулся Джон. – Фанатиков, вроде Марека и Евы, мы встретим дальше на западе страны.

– Марек и Ева фанатики? – удивился я. – Но они же знают про золото и все остальное.

– Да. Они искренне желают отделения Польши, но понимают, что без внешней помощи не обойдутся. Потому принимают нас как необходимое зло.

– Интересно. И какой же у нас план? – перешел к сути Деев.

В этот момент мое внимание привлекло движение справа. Следом покатила волна бесконтрольной магии. Я скосил глаза и увидел, как левая рука Анны трясется в треморе. Так вот что за ранение у нее – не только физическое, но еще и на магическом уровне. Разумеется, я вскочил. Николай тоже – еще и кинжал-фокусировку достал.

– Спокойно, сейчас все пройдет, – остановил нас Джон с невозмутимым видом.

Анна же поспешно достала небольшой флакон, зубами выдернула пробку и опрокинула в себя содержимое сиреневого цвета. Тремор тут же прекратился, магия пришла в норму. Графиня с облегчением вздохнула и слабо улыбнулась.

– Все в порядке. Последствия ранения, – объяснила она.

И она в таком состоянии хотела работать дальше⁈ Она в своем уме? Я покачал головой и вернулся на место. Коля убрал кинжал и сел.

– Опасное ранение. И никак не лечится? – спросил он.

– Нет, – коротко ответила она.

По выражению лица стало ясно, что пояснять не будет. Ну и не надо.

А вот что мне нужна другая фокусировка, это я понял. В тот раз в пещере она прекрасно видела мои перчатки и наверняка запомнила. Обычно темные чародеи пользуются грифелями или углями, или чем-то еще подобным, потому что ткань легко повредить без должной обработки, а с ней возиться многим лень.

– Так какой у нас план? – вернулся к теме беседы Николай.

– Константин со своей дочуркой уже приехал. Завтра будет торжественное открытие мана-рельса. Наша задача заложить взрывчатку, – буднично сказал Джон.

– Вы хотите взорвать императора? – изобразил я удивление.

Джон и Анна переглянулись с усмешками.

– Не все так просто. И вы не саперы, насколько я знаю. Так что у вас будет другая задача, – сказал он.

Мы с Колей переглянулись, но молча кивнули. Скажи мы что-то против, будем выглядеть подозрительно. Да и бурная радость тут неуместна. Но от нас что-то скрывали. И даже на это указывать сейчас не стоило – мы только прибыли.

– Какая у нас задача? – не сдержал иронии Деев.

– Отвлечь жандармов и прочую охрану.

– И все? А кто будет закладывать взрывчатку, эти четверо?