Текст книги "Граф на границе. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Денис Мист

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

– Да, я слышала, но думала это только слухи, – с наносным сочувствием протянула она. – Неужели правда, что ты лишился родового поместья? Наверное, нелегко тебе было.

– Мне было двенадцать, но я прекрасно понимал необходимость такого шага. Этого не произошло бы, если бы отец не продал зачем-то все предприятия, что приносили семье доход, а старший брат не подчистил счета перед тем, как предать страну и скрыться на Альбионе.

– Да, понимаю. С таким клеймом тебе было тяжело, наверное? – продолжала Эвелина игру в сочувствие.

– Я быстро дал понять, что не разделяю идей брата, которого и не видел никогда.

– Ах да, ты же спас царевну Ольгу, – припомнила она.

– Я был не один.

– Кажется, кто-то из твоей компании сейчас тоже здесь, на соседней базе?

Какой невинный вопрос. И какой опасный. Я никак не мог перехватить инициативу и перевести разговор в нужное мне русло.

– Да, мы выбрали одно направление и нас решили не разделять. Если кто-то хорошо сработался, это глупо, – ответил я небрежно и поспешил задать вопрос, пока не получил очередной от нее. – А ты с Томашем как тут оказалась?

– Обычно. После университета меня отправили сюда, а он уже служил тут, – графиня всем видом давала понять, что тема ей не интересна.

– Но между вами разница всего в год. Неужели вы не знали друг друга в универе?

– Знали, но так, как говорят у вас, «шапочно».

– И ты так горела желанием попасть на болота?

– Нет, – сморщила она носик. – Я хотела южнее, там горы и такие виды шикарные. Но мне сказали, что если хочу остаться в Польше, то место только тут.

– И тебе не хотелось посмотреть мир? Например, отправиться еще южнее, на границу с Арабским Халифатом или на восток, к Японской Империи? У них интересные Подмиры и культура.

– Но я глубоко изучала Ад, а не восточные и южные Подмиры. К тому же я не хотела уезжать далеко от дома – у меня в Щецине друзья.

Вот оно что. Друзья, значит. Интересно было бы увидеть их.

– А ты как оказался на болоте? – успела на снова перевести разговор на меня.

– Не захотел мерзнуть на северной границе, – рассмеялся я. – Слушай, а давай в выходной съездим в Щецин, а? Покажешь мне город. Я там проезжал, но мало чего увидел, а он красивый. И сможем там побыть только вдвоем. А то мы, кажется, смутили Томаша. Да и солдаты рядом.

– А… – Эвелина явно не ожидала такого поворота и замерла на секунду. Видимо, искала повод отказать. – Ну… да, давай. Если совпадем.

Я изобразил радость влюбленного парня и повалил ее на кровать.

* * *

Где-то на границе России с Княжеством Чешским.

Из окна замка открывался вид на пасторальную картину с горами вдали, аккуратными деревенскими домиками и полями с пасущимися овечками. Здесь, южнее Польши, весна уже одела все в зеленые наряды и солнце согревало засеянную землю.

Но те, кто находился в кабинете замка, не обращали никакого внимания на буйство красок и жизни за окном. Лысеющий мужчина с львиной бородкой сидел за столом с идеально прямой спиной и смотрел на женщину перед собой.

– Почему тролли еще не снами? – Голос его звучал раздраженно и властно. Говорил он на британском с легким польским акцентом. – Даже карлики с ним, хотя никогда не любили его. Но тролли! Они же тупые. Великанов удалось переманить, хоть они с ним и родня, почему эти все еще с ним и портят нам жизнь⁈

– Ты как со мной разговариваешь? – прошипела она в ответ и уперлась руками в стол. Ее желтые глаза метали молнии, губы сжимались так плотно, что рот походил на тонкую кровавую полоску. – Это я вытащила тебя из той дыры, где ты сидел. Я дала тебе денег. Ты выполняешь МОЙ план. И ты смеешь у меня требовать? Будь благодарен, что все это вообще происходит.

Под ее взглядом мужчина вжался в спинку кресла и вцепился в подлокотники до белых костяшек пальцев. Он знал, что злить ее опасно, но в последнее время произошло слишком много провалов, потому и не сдержался. И теперь опасался последствий.

– Я благодарен, – выдавил он. – Просто… я так долго ждал…

– Ты хочешь стать королем? Хочешь поднять Речь Посполитую с колен? – Он быстро кивнул. – Тогда не смей указывать мне.

– Но…

– Что?

– Но это ведь ты пришла ко мне, – осмелился он возразить и нервно провел языком по губам. – Без тебя я мог только мечтать. Это ты пришла и предложила план. Значит, тебе нужно, чтобы Польша снова стала самостоятельным царством.

– Это лишь один из моих планов. Не получится тут – не беда. Получится в другом месте, – надменно улыбнулась она. – Так что не зазнавайся, князь. Радуйся, что карлик так и не открыл рот. Собери команду. Три человека. Сильных магов, а не прошлый сброд.

– Да, миледи, – ответил он уже ей в спину. И вздрогнул от хлопка двери.

Глава 10

С каждым днем становилось все теплее и теплее. Дожди, правда, шли часто, но и это не проблема. А значит, пора приступать к давно задуманному. Пока Михаил Меньшиков чувствовал себя таким же статистом, как и четыре года назад в истории спасения великой княжны. Подумаешь, поучаствовал в поимке нарушителей и обороне базы. Но там все участвовали, а Димка вообще отличился, сняв чародеев за забором. И с Лешим договорился именно он. Так теперь Татищев внедрился к предателям. Или кто там эти поляки?

Такой расклад не устраивал гордого отпрыска знаменитой фамилии. Да, сейчас Меньшиковы не так близки к государю, как был их знаменитый родоначальник, но все еще играли значительную роль во внешней политике Российской Империи. К тому же пострадали, пусть и в меньшей степени, в том скандале, устроенном старшим графом Бестужевым несколько лет назад. Теперь-то причина ясна, но гордость велела отыграться, чтобы фамилия Меньшиковых снова гремела на всю страну. И Михаил намеревался отличиться в этом деле. Конечно, он понимал, что основные лавры снова достанутся Татищеву, но все же кое-что важное может сделать и он.

Меньшиковы служили дипломатами и Михаил собирался после службы пойти по той же стезе. В начале обучения он очень сожалел, что Псионика так и не открылась ему. Да, это довольно редкий дар, но невероятно полезный в дипломатии. Зато Миша смог открыть ветку Снохождения. Именно с ее помощью он собирался сейчас внести хоть какую-то ясность в происходящее. Пока никто, даже не по годам сообразительный Татищев, не понимали такого неуемного интереса к их участку границы со стороны Норманской Империи. Впрочем, создавалось впечатление, что дело не в норманах, а именно в местности. К тому же тот датчик принадлежит Священной Римской Империи, а не Норманской. И их нелюди приходили остановить посланников Ада, а не проникнуть в Россию. Пришла пора выяснить, что происходит. Хотя бы в общих чертах.

Михаил предупредил друзей о задумке ближе к вечеру и получил одобрение Олега. Еще бы не получил, усмехнулся он и отправился собирать вещи.

– Во сне ты будешь беззащитен. Я пойду с тобой, чтобы волчок не укусил за бочок, – заявил Роман Ушаков. Вот не может он без язвительных словечек.

– Я тоже, – поднялся и Егор Бестужев. Когда-то именно из-за него Михаил оказался в компании Даниила Юсупова, чтобы хоть так отыграться за проблемы семьи. Кто же знал, что всего через год назовет этого тихого парня с разноцветными глазами своим другом. – Будем охранять по половине ночи.

– Тьма ночью хороша, а магия растений в лесу идеальна в любое время суток, – согласился Михаил. – Спасибо. Олег, вы же тут справитесь вдвоем, если что?

– Если они толпой не повалят, – ухмыльнулся Воронцов.

– Почему только сейчас решился, Миш? – отложил книгу Николай Деев. – Сразу, как узнали про поляков, нельзя было?

Ох уж этот Коля-Николай. Вечно он сначала скажет гадость или принизит, зато потом поможет и сделает как надо. Вот уж о ком дела говорят красноречивее слов. И ведь он даже не попытался вызваться, хотя его псионика могла бы обнаружить приближение противника быстрее всех ловушек тьмы и растений. Вот же жук ленивый.

– Слишком холодно было, я бы не смог сосредоточиться, даже рядом с костром, – спокойно объяснил Михаил. – К тому же из спокойного сознания сложнее добывать нужные сведения. Сейчас они думают только о деле и том, как бы его не завалить, а в состоянии покоя нужные нам мысли на заднем фоне. Ты странные вопросы задаешь, Коль, разве псионика не так же работает?

– Кроме холода. К тому же мне все же нужно видеть объект, – усмехнулся он. – Надеюсь, у тебя все получится.

Михаил только кивнул и продолжил сборы.

– Где будем ставить лагерь? – спросил Егор, когда они уже шли по лесу в сумерках.

– И как это будет выглядеть? От нас что-то потребуется, кроме как не подпускать к тебе никого? – уточнил и Роман.

– Нужно место как можно ближе к их базе. А от вас… не будить меня, что бы ни происходило со мной или вокруг.

– Никакого экстренного выхода? – удивился Ушаков.

– Ты про это. Да. Если вдруг произойдет что-то, что нужно резко вставать и бежать, то на лбу нарисуй руну…

– Уд? – осклабился он.

– Пошляк, – рассмеялся Миша. – Нет, Треба.

– Жертва? – уточнил Егор смысл руны.

– Нет, твердость духа. Чтобы иметь волю уйти, не добившись цели.

Они кивнули.

Вскоре нашли удобное место для лагеря – небольшой овражек, окруженный деревьями и кустами с нежными зелеными листьями. Отсюда не видно дыма от костра и накрыться иллюзией проще.

Поставили палатку, развели огонь. Поужинали на базе, с собой взяли только чай и бутерброды для легкого перекуса. Теперь оставалось дождаться Диму и ночь.

– Привет, – услышал Михаил минут через двадцать знакомый вкрадчивый голос Димы из-за дерева. А после и он сам спустился в овражек и протянул два пакета. – Вот тебе платок барона и косынка графини. Ты их обоих будешь смотреть сегодня?

– Спасибо, Дим. Как получится. Если с первым быстро закончу, то и ко второму успею. С кого лучше начинать?

– С Эвелины. Она пусть и на год моложе, но с тремя ветками – сильнее Томаша, – без раздумий ответил Татищев. – Только она ложится спать чуть позже, примерно в час. До этого вижу у нее свет.

– Учту, – кивнул Михаил. – Но тогда логичнее сначала его смотреть, чтобы время не терять.

– На твое усмотрение. И еще. Пока мы с Томашем меняли датчик, она взяла чемоданчик и ушла с ним в лес. В чемодане, как можно догадаться, рация. Следил за ней наш ефрейтор и не дал ей сообщить о починке. Я как-то не учел этот момент, так что он выручил нас, – рассказал он с обычной небрежностью, словно байку.

– Надо было кому-то из нас к базе подойти и отследить, – согласился Егор.

– Они в любом случае меня подозревают, так что она будет пытаться разговорить меня, – усмехнулся Дима одним уголком губ. Шрам и игра света от костра делали его лицо хитрым и веселым.

– А чего довольный такой? – уточнил Михаил.

– Так она приступила к выполнению задуманного, – его улыбка стала кошачьей.

– А-а, – с пониманием протянул Роман и тоже усмехнулся.

– Что, шлюшьим способом? – удивился Бестужев.

– Ты словно из монастыря сбежал, Егор, – рассмеялся Рома.

– Нет, но… она же дворянка. Графиня, – покраснел он.

От внимания Миши не укрылась та особая улыбочка Димы, которую он для себя расшифровывал как «если бы вы знали то, что знаю я». Интересно, что же такого Татищев знает об аристократках? Что поведение многих из них сильно отличается от оного сто лет назад? Так об этом все знают, только не говорят вслух. Или знает, насколько именно отличается и поименно? Михаил не удивился бы – не просто так Роман и Ольга периодически называют его демоном.

– Я только не понял, зачем она в лес с ней бегала, почему нельзя из своей комнаты поговорить было? – удивился Роман.

– Так отследили бы, – смущение Егора слетело в тот же миг. А Ушаков ухмыльнулся в кулак. Миша понял, что задал он глупый вопрос намеренно, чтобы помочь другу. – Нам бы сигнал пришел и соседям с другой стороны о лишних волнах магии. Рация явно на псионике основана и магией запитывается.

– Завтра побродим рядом с их базой и попугаем барона, если он решит с ней в лес сходить, – добавил Миша.

– А я попробую найти эту рацию, чтобы после было проще «найти» ее при обыске, когда ее арестуют. А сейчас пора, пока мой вечерний променад не стал подозрительно долгим. К тому же надо караулить графиню, чтобы не воспользовалась рацией. Удачи во сне, Миш.

Дмитрий пожал всем руки и исчез в темноте леса.

– Значит, времени у нас до часа. Будем ждать или пока посмотришь этого Томаша? – предложил Егор.

– Подожду до часа и отправлюсь к нему в сон. Опасно лезть в голову только что уснувшему, он может почувствовать и проснуться. Я тогда рискую получить острую головную боль на несколько дней.

– Этого нам точно не надо. Береги голову, Миша, – усмехнулся Роман.

Они просидели еще два часа, поговорили о том, о сем, чтобы не уснуть, а потом Михаил залез в палатку, начертил руны на руке и упал в магический сон, сжимая в кулаке платок Томаша Яворского.

Михаил осознал себя в том же лесу, только зыбком и искаженном, как это бывает во сне, не темной ночью, а словно бы на рассвете. Деревья вокруг стояли серые и виделись будто бы сквозь воду. Лишь одна деталь в этом призрачном мире оставалась незыблемой и настоящей – светлый дымок от платка в руке путеводной нитью вел дальше в лес. По следу дымка Миша и пошел.

Во сне время и пространство ощущаются иначе. Чем ближе сноходец находился к цели, тем быстрее и проще проникал в ее сон. Сейчас, по собственным ощущениям, Михаил оказался рядом с Томашем за считанные мгновения. Не рядом со спящим телом, конечно, а в помещении, похожем на их собственную комнату отдыха на базе. Он слышал мысли поляка и воспринимал его эмоции – не как свои, но знал, что это грусть, а это радость.

Только радости как раз барон Яворский во сне и не испытывал. Его сон переполняла злость и жгучая ревность. Поляк понимал, что Эвелина спит с этим русским сопляком из-за приказа, но ведь информацию можно добыть и другим способом! Так что во сне Томаш с удовольствием разбивал Диме голову.

Михаил усмехнулся и нырнул глубже в сознание спящего барона.

Предыдущие дни, полные страха и сожаления. Почему они не включили этот проклятый датчик ночью перед обходом? Этот русский увидел бы, что все хорошо и сейчас не имели бы они эту проблему. Еще и путается под ногами постоянно – не отойти с рацией. То он, то ефрейтор этот.

Сноходец кивнул и устремился в еще более глубокие воспоминания.

Распределение после окончания учебы. Томаш не попал, куда хотел, – полковник поставил на его место своего племянника!

– Что вы хотели от русского, барон? – усмехается капитан. Они сидят в комнате отдыха на базе и Томаш изливает ему душу за распитием вина. – Они же мнят себя лучше нас, вот и пихают свою родню на самые лучшие места, а нам оставляют объедки.

– Но это же несправедливо, – вздыхает Томаш.

– Да, с этим надо что-то делать, – капитан смотрит на него внимательно и трезво. Барон не замечает, что пьян тут только он.

– Да что мы можем?

– Вот если бы Польша стала свободной…

Михаил кивнул и отправился по воспоминаниям чуть ближе к настоящему. Он нашел точку, откуда все началось. Понять продолжение разговора легко – капитан убедил Томаша в том, что надо бороться за свободу, и задал направление. Теперь надо найти сообщников…

Он резко сел и откинул спальник, весь мокрый от пота. Выполз из палатки.

– Я видел его сообщников и могу описать, – сходу сообщил Михаил.

– Отлично. Только сообщников в чем? – уточнил Роман, пока не слишком впечатленный.

Егор протянул Мише флягу с водой и молча дожидался ответа.

– Они националисты. Конкретно барона обидел русский полковник – отправил сюда, вместо теплого кабинета в Тайной канцелярии в Щецине.

– Так это те психи, что ратуют за отделение Польши? – разочарованно протянул Ушаков. – Я-то думал, у нас тут шпионаж и контрабанда.

– Я бы их не недооценивал, Ром, – покачал головой Егор. – Вспомни Варшаву.

– Вот-вот. Я думал, что их тогда окончательно отвадили. Так, стоп. Тогда действовали в столице и больших городах губернии, а тут у нас граница да болота. Кого они агитировать собрались, жаб да лягушек?

– Им идет помощь из Рима, – пояснил Михаил.

– Через норманов? – сначала удивился Роман, а потом закивал. – Точно. Через чехов не получилось, они здесь пошли.

– Главного ты не видел? – уточнил Егор.

– Томаш слишком мелкая сошка и сам знает об этом, – покачал головой Меньшиков. – Даже графиня не знает самого главного и передает и получает сведения или по рации, или в Щецине.

– А Дима как раз собрался ее там гулять завтра, – заметил Роман и скривился. – И сообщить мы ему можем, если только заглянем в гости.

– Уверен, он и сам знает, что отпускать ее нельзя, – сказал Егор.

– Идем на базу звонить или есть силы на графиню? – посмотрел на Мишу Ушаков.

– Завтра уже ей займусь, хоть она и правда может знать больше. Но рисковать не хочу. Сворачиваемся и идем.

Михаил поднялся и Егору пришлось его ловить, чтобы не упал в костер.

– Ты чего? – встревожился он.

– Голова закружилась. Давно по снам не ходил. Сейчас пройдет.

* * *

Как же хотелось узнать, что увидел во снах Мишка, но придется терпеть до вечера. Сегодня выходной и мы, как и договаривались, отправились с Эвелиной в Щецин. Странно, но она действительно выглядела довольной, хотя я ожидал миллиона причин против поездки. Может, она надеялась, что Томаш сможет воспользоваться рацией, пока нас нет? Я не сомневался, что Смирнов и мои друзья ему помешают. Так что со спокойной совестью повез графиню в город.

Всего полтора часа и мы там. В Щецине я бывал дважды, да и то один из разов проездом. Сегодня же нас ждала отличная погода – солнце, на небе ни облачка, тепло как в конце мая. Мы прогулялись по магазинам с модной одеждой, а потом отправились в парк – словно нам у базы природы не хватало. Эвелина щебетала о всякой ерунде – я делал вид ужасно увлеченного ухажера и читал стихи для полной романтики. Байрона декларировал на английском, Мальчевского на польском, Пушкина на русском.

Да-да, я подготовился. Уже если играть роль, считал я, то от начала и до конца, а не урывками. Вот на Пушкине к нам и подошли двое. Парнишки лет по восемнадцать с наглым прищуром, руки в карманы, грудь на выкате.

– Эй, ты в Польше, – прогнусавил тот, что повыше и пошире в плечах.

– Да, на русском своем езжай в Россию трепаться, – поддержал его более субтильный приятель.

Эвелина вскинула брови, но вмешиваться не стала.

– Что же вы, такие смелые, не затрете русский шрифт на указателе? – мрачно заметил я на чистом польском и кивнул на табличку с названием на польском и ниже русском языках. Недалеко от нее прохаживался жандарм.

– Мы законов не нарушаем, – вальяжно протянул второй.

– Я тоже. Мы в Российской Империи, тут русский язык государственный. Как и польский, белорусский, башкирский, чукотский… продолжать?

– Слышь, нам плевать, как говорят на Чукотке. А тут Польша. – Здоровый подошел ко мне вплотную и попытался толкнуть грудью.

Ну все, надоел. Я быстро начертил две руны. Появился темный обруч и слепил парней вместе. Они только ойкнули и вытаращили глаза – думать надо, на кого наезжаете.

– В другое время я бы вам лица разбил, детишки, но при даме не хочется, – улыбнулся я им и позвал жандарма.

– Да? – подбежал урядник и козырнул. – Ваше?..

– Граф Татищев, – представился я. – Эти молодые люди пристают к прохожим с наставлениями, на каком языке им говорить.

– Я понял, ваше сиятельство. Расплодилось бездельников. Благодарю за бдительность, – кивнул он и уволок их в участок.

Жандарм не удивился, заметил я и повернулся к Эвелине. Она стояла с задумчиво прокушенной губой.

– Что-то не так? – уточнил я.

– Да нет, все правильно. Просто… их можно понять. В Польше достаточно тех, кто… болезненно относится к тому, что мы в составе Российской Империи, – сказала она, тщательно подбирая слова.

– Не понимаю причин, – пожал я плечами. – Что же в этом плохого?

– А чего хорошего? Есть же Чехия или Румыния – самостоятельные княжества и все у них хорошо.

– То есть, ты хочешь, чтобы Польша стала маленьким, но очень гордым и самостоятельным государством, – улыбнулся я. Она кивнула. – А ты не думала, как живется той же Чехии?

– Ты о чем? – почувствовала графиня подвох.

– О том, что она находится на стыке трех империй. И если между ними вдруг, не приведи Судьба, начнется конфликт, Чехия и другие маленькие и очень гордые княжества будут сметены первыми. Так что все, что она может, это сидеть тихо, балансировать между тремя большими игроками и в случае необходимости и возможности мирить их. А если сама захочет откусить хотя бы деревеньку у соседней, скажем, Словакии, придет большая империя и погрозит пальчиком. Польша же сейчас просто живет и развивается. И не имеет подобных проблем. В составе Российской Империи, да. При этом следует своей культуре, говорит на своем языке и ни в чем не притесняется.

– Хм… – только и сказала Эвелина. – Что-то в этом есть. Надо подумать. Идем поедим, тут недалеко есть милый ресторанчик.

Я не стал развивать тему – пусть подумает. А сам посмеялся над собой. Критикую стремление Польши и утверждаю, что маленькое княжество ничего не может. Хотя сам двадцать один год назад планировал влезть в тело князя Валахии и начать завоевательный поход из маленького княжества по всему миру. Как же наивен я был тогда – сейчас только понял, что не позволили бы мне этого.

– Ты заказывай, а я отойду припудрить носик, хорошо? – мило улыбнулась Эвелина и поднялась из-за стола уже через минуту после того, как мы уселись.

Вот и началось, подумал я, но ответил ей улыбкой.

– Конечно. Твои предпочтения я уже знаю.

И она упорхнула в сторону уборной. И заднего выхода. Я выждал, когда графиня скроется за поворотом, и вышел через главный вход, предупредив метрдотеля, что мы скоро вернемся, даже вещи оставили.

Я остановился на углу ресторана и увидел, как Эвелина выходит с черного хода, оглядывается и упархивает в сторону соседней улицы. Увы, города я не знал, так что отправился следом осторожно. По сторонам приходилось смотреть редко, чтобы не упустить ее из виду.

Но мне повезло, путь графини Фредро лежал недалеко. Она только перешла на другую сторону дороги и подсела к парочке в уличном кафе. Ну что же, придется поработать официантом, решил я, но успел сделать лишь один шаг из переулка.

– Ты что это тут делаешь? – Меня обступили трое парней. Все круглолицые и беловолосые – типичные поляки. А кому еще жить в Польской губернии? Самому старшему на вид можно дать не больше двадцати пяти.

Зачем они подошли гадать не приходилось. Но и драться на глазах у Эвелины не стоило. Я начал чертить руну у бедра. Как же хорошо, что я никогда не снимаю обе перчатки-фокусировки.

– Какой-то ты любопытный, парниша, – добавил второй. – Сидел бы себе в удобном кресле, ждал девушку. А теперь…

Договорить я ему не дал. Вместо этого быстро дал в нос парню передо мной и активировал заклинание.

– Я тут, девочки, – позвал я из глубины переулка.

Они переглянулись и побежали ко мне. Не чародеи? Ну это уже наглость. Я собирался выпустить в них темное заклинание, как один все же начертил руны и отправил в меня молнию. Чертил он медленно – и чему в универе учили – так что я позволил ему закончить, а сам снова переместился.

– И это все? – уточнил я у него из-за спины и без всякой магии ударил кулаком в район печени.

Он выгнулся, попытался развернуться. Его приятели достали ножи-бабочки.

– То есть, шутки закончились, – констатировал я.

Нет, драться и получать ранения или хотя бы синяки и разорванную одежду я не собирался. Так что просто и без затей выпустил три пары темных лезвий. Каждое нашло себе цель и приковало парней к стене дома. А я развернулся и побежал обратно в ресторан. Тем более краем глаза увидел, что Эвелина поднялась из-за столика.