Текст книги "По волчьему следу (СИ)"
Автор книги: Денис Мастридеев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
ЧАСТЬ I
Всякий раз, когда звонил будильник, старший лейтенант уголовного розыска Октябрьского РОВД города Покровска Владислав Чернышев боролся с неодолимым желанием скинуть ненавистное устройство на пол и растоптать его ногами.
Вот и сейчас он испытывал нечто подобное. Чтобы не натворить глупостей, Влад спрятал голову под подушку и крепко сжал ее руками. Вставать не хотелось. Чернышевбыл в отпуске и будильник поставил только для того, чтобы проснуться хотя бы к обеду. Но сейчас он думал, что поспать можно и подольше. Ничего страшного в этом нет.
Противный писк все равно не давал покоя. Но Чернышев крепился. Вполне возможно, ему удалось бы благополучно переждать нудный писк и, быть может, даже заснуть, если бы к будильнику не подоспело подкрепление.
Кто-то, грозно рыча, изо всех сил принялся тянуть подушку. Сергей вцепился в нее так, словно от этого зависела его жизнь. Некто, поняв, что подушку отнять не удастся, оставил ее и перешел к одеялу. Здесь все было просто. Влад не успел среагировать, и в считанные секунды одеяло оказалось на полу.
Обозленный Влад скинул подушку и открыл глаза. Первое, что он увидел, была черно-белая, ушастая морда его спаниеля Феликса. Убедившись, что хозяин проснулся, пес радостно заскулил и энергично принялся лизать его лицо.
– Феликс, – пряча голову, заныл Влад, – когда же ты дашь мне поспать?!
Феликс взвизгнул от восторга и прыгнул на кровать. Не давая хозяину возможности прийти в себя и вновь попытаться заснуть, он ткнулся острой мордочкой ему в ухо и громко гавкнул. Владу показалось, что у него лопнула барабанная перепонка. Он вскочил, как ошпаренный, скинув с себя назойливого пса.
– Господи, когда же это закончится! – простонал Влад, прочищая ухо мизинцем. – Феликс, ты у меня доиграешься, я из тебя когда-нибудь чучело сделаю!
Феликс высоко подпрыгнул, стараясь лизнуть хозяина в лицо.
– Ну все, все, хватит! – отмахнулся Влад. – Успокойся! Я уже встал. Сейчас умоюсь, и пойдем завтракать. Доволен? Кстати, где мои тапочки? – он внимательно оглядел комнату. – Ага, один вижу, а где второй?
Феликс, виляя куцым хвостом, выбежал из комнаты. Вернулся он быстро, но уже ползком. Виновато глядя на хозяина, он держал в зубах жалкие останки левого тапочка.
– О, Боже! – выдохнул Влад. – Ну, Феликс, если ты думаешь, что я шучу насчет чучела, то жестоко ошибаешься!
После душа Влад почувствовал себя лучше. Испорченное малоприятным пробуждением настроение улетучилось. Он перестал злиться на четвероногого разбойника и даже погулял с ним во дворе на полчаса дольше обычного.
– Наслаждайся, длинноухий, – Влад потрепал собаку по холке, – пока у меня отпуск. Скоро лафа закончится, тогда… Хотя тебе не все ли равно! Ты и на работу бегал бы, как на праздник.
Дома Влад от души накормил Феликса собачьими консервами, после чего пес, наконец, угомонился и, свернувшись калачиком на диване, начал дремать.
– Да, – глядя на питомца, покачал головой Влад, – а еще говорят «собачья жизнь, собачья жизнь»! Мне бы такую жизнь. Проснулся, погулял, поел и снова спать… Ну, иногда еще в мячик поиграл, или тапочки чужие погрыз. А тут… Брр! Нет, даже думать о работе не желаю! Не то, что я не люблю ее, нет, просто отпуск есть отпуск. И проводить его надо так, чтобы потом весь год помнилось! Тем более таким неугомонным старым холостякам, как мы с тобой. Верно я говорю, Феликс Эдмундович?
Спаниель чуть приподнял голову в знак согласия.
– Послушай-ка, дружище, а не оторваться ли нам сегодня по полной программе? – предложил Влад. – Сходим на Набережную. Там по вечерам такие девушки гуляют! Ммм! С такими собачками! А? Как ты на это смотришь?
Феликс никак на это не смотрел, он сладко спал.
– Значит, решено! – Влад подошел к висевшему в прихожей большому зеркалу. – Как думаешь, четвероногий, у нас есть шансы?
Он критически осмотрел свое отражение. Сто девяносто сантиметров роста и девяносто четыре килограмма веса – такой фигурой мог похвастаться не каждый спортсмен. Впрочем, Влад и был спортсменом, хоть и не профессиональным. С детства он занимался боксом и даже был кандидатом в мастера спорта. Правда, с началом работы в милиции занятия в секции перестали быть регулярными. Но даже это не помешало ему стать чемпионом города в тяжелом весе среди сотрудников МВД.
Влад провел рукой по коротким светлым волосам, улыбнулся и подмигнул отражению:
– Шансы у нас есть. Бесспорно! Так что готовься, Феликс, сегодня будет отменный день!
Неожиданно зазвонил телефон. Феликс испуганно подпрыгнул на диване и залаял. Предчувствуя неладное, Влад нехотя снял трубку.
– Алло!.. Да… Вряд ли… А что случилось?… Ага… Ага… Но… , Владимир Иванович, я же в отпуске… Слушаюсь! Выезжаю.
Влад выругался и повернулся к собаке.
– Все!! Прощайте, мечты!
Феликс опустил голову и заскулил.
– Мать твою, это не есть гуд, – пробурчал Влад. – Собирайся, дружище, поехали.
Спокойная, размеренная атмосфера больницы, с характерным запахом лекарств действовала угнетающе. Женя не находила себе места. Обхватив руками плечи, она нервными шагами мерила полутемный коридор. Она не знала, сколько времени прошло с тех пор, как двери операционной захлопнулись перед ней. Может, час, может, два… Из операционной не доносилось ни звука. Женя остановилась в нескольких шагах от дверей и устало привалилась к стене.
– Господи, – прошептала она, – помоги ему.
Неизвестность убивала ее, отнимала последние силы. Жене казалось, что еще немного и она сойдет с ума. Но, к счастью, даже самое тягостное ожидание когда-нибудь заканчивается. Из операционной стали выходить люди в белом. Женщина сразу узнала старшего хирурга. Это был невысокий мужчина средних лет, с узкими плечами и несколько великоватой для его телосложения головой. Ладони у врача тоже были нестандартно большими. Но седые, коротко подстриженные волосы, изящная бородка и со вкусом подобранные очки в дорогой оправе делали его солидным и важным.
– Доктор, доктор, – Женя бросилась наперерез врачу и вцепилась в него мертвой хваткой, – доктор, как он?
Александр Николаевич остановился и бережно взял Женю за плечи. Женщину трясло, глаза были полны слез.
– Как он… – прошептала она.
– Сядьте. Сядьте, пожалуйста, успокойтесь, – врач усадил ее в мягкое глубокое кресло, обтянутое видавшим виды дерматином. – Я ничего не могу вам сказать. Пока не могу. Мы делаем все возможное. Но… Случай крайне тяжелый… В общем, необходима еще одна операция…
– Когда?
– Немедленно… Его сейчас готовят… Ждите и… надейтесь, – он ободряюще улыбнулся и побежал по коридору.
Женя уронила голову на колени. Ее душили рыдания.
– Господи, помоги ему… Помоги ему…
Жуткая картина сегодняшнего утра стояла перед глазами. Женя откинулась на спинку кресла. Слезы градом покатились по щекам…
… Сразу Женя ничего не поняла. Костя сделал несколько шагов назад, запрокинул голову и упал на колени.
– Костя! – Женя подумала, что ему стало плохо. – Что с тобой?
Костя оперся на руки, медленно повалился на бок и перевернулся на спину. Женя, прикрыв ладонью рот, смотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Костя! Костя!!! – она опустилась рядом с ним и попыталась его поднять. С большим трудом Жене удалось положить его голову себе на колени. – Костик, Костенька, что с тобой?
Только сейчас она увидела рану у него на груди. Кровь сочилась по куртке.
– Костя, Костя, – Женя осыпала его лицо поцелуями. – Любимый, милый, Костенька.
Из-за скамейки выбежала Иришка и застыла, глядя на леденящую кровь сцену.
Быстро стала собираться толпа ротозеев. Кто-то догадался вызвать «скорую» и милицию.
– Папочка!!! – Иришка бросилась на грудь отца. – Папочка, вставай!
Костя кашлянул, изо рта потекла кровь.
Иришка обвила ручками шею отца и заплакала навзрыд.
– Папа, папочка, проснись, пожалуйста, – причитала она сквозь рыдания, – папочка, я люблю тебя.
Какая-то сердобольная женщина попыталась поднять ребенка. Но Иришка отчаянно вцепилась в отца и завизжала на весь двор.
– Не-е-ет, папа, папа, папа!!!
Женя крепко обнимала голову Кости и тихо плакала, глотая слезы.
Когда подъехала «скорая», Костя уже не подавал признаков жизни. С большим трудом врачам удалось оторвать от него бьющуюся в истерике, перепачканную кровью девочку.
Пока Костю укладывали на носилки, Женя набрала номер Леонида:
– Лёня, срочно приезжай… В Костю стреляли, – голос Жени срывался, слова давались с трудом.
– Что?!! Как он?! Сейчас буду!
Костю погрузили в «скорую». Женя передала Иришку соседке по лестничной площадке и попросила дождаться Леонида.
Врач помог ей забраться в машину. Взвыли сирены, «неотложка», набирая скорость, выехала на улицу.
На месте происшествия несколько милиционеров начали свою работу. Подъехала машина прокуратуры.
Оставив Феликса в дежурке, Влад вошел в полутемный, с вечно зашторенными окнами кабинет начальника криминальной милиции майора Рязанцева. Тот ждал его. Сухо поздоровавшись, майор указал широкой, как лопата, ладонью на стул.
– Садись, Чернышев, – Рязанцев, водрузил на нос тяжелые роговые очки. – В общем, так, буду краток, сегодня утром, примерно в 9.15, во дворе дома N28, что по улице Кутякова, некто попытался свести счеты с господином Плотниковым Константином Геннадьевичем, предпринимателем, генеральным директором ЗАО «Меркурий». Пострадавшему 31 год, женат, так сказать, дочь, – Рязанцев положил бумаги перед собой и сцепил толстые пальцы в замок. – Выстрел произведен с расстояния около 200 метров с крыши соседнего дома. Оружие оставлено киллером на месте. Сейчас там работают наши ребята. Но твое присутствие, как я надеюсь, ты сам понимаешь, так сказать, необходимо, – Рязанцев достал из кармана клетчатый платочек и провел им по сверкающей в свете единственной подпотолочной лампы лысине. – Парень пока жив, но долго, судя по всему, не протянет. Сейчас он в реанимации. Это еще не все. В подъезде того самого дома напротив, так сказать, на лестничной площадке между четвертым и пятым этажами, обнаружен труп мужчины с огнестрельными ранениями в грудь и голову. Руку даю на отсечение, это и есть убийца. Заказчик, похоже, парень осторожный, и решил подстраховаться. В общем, так, времени у нас, так сказать, в обрез. А потому, Чернышев, бегом на место преступления, дело поручаю тебе! Выясни все как можно быстрее и бегом назад. Я жду!
– Владимир Иванович, но у меня же отпуск, – попробовал возразить Влад.
– Ничего страшного, – успокоил его Рязанцев, – Догуляешь позже!
– Но ведь…
– Все! – Рязанцев хрустнул суставами пальцев. – Возражения больше не принимаются! Свободен!
На лице старика было написано столько печали, что Никита едва сдерживал себя. Он испытывал неукротимое желание разорвать зверя на мелкие клочки голыми руками. Прямо сейчас. Но, увы, это было невозможно. И осознание собственного бессилия только подливало масла в огонь.
– Вот здесь он мою Дуньку и зарезал, – дед Антон остановился и, поджав губы, устремил взгляд в зловещий лес.
Никита сочувственно положил руку на плечо старика. Ему было безумно жаль деда, лишившегося верного и надежного помощника.
– Тоскливо мне без неё, – просипел дед. – Я ведь ее жеребенком взял. Десять лет прожила у меня, горемычная. И, главное, умная-то какая была. Все понимала, как человек. А сколько раз выручала меня. Эх, Дунька, Дунька… Кабы знать…
Никита сжал кулаки. В этот момент он чувствовал, как в нем самом зарождается зверь. Зарождается и заполняет собой каждую клеточку организма. И зверь этот, жестокий и беспощадный, ничуть не уступал тому, что рыскал сейчас по бескрайней тайге, в поисках новой жертвы.
«Сразимся, – подумал Никита, – посмотрим – кто кого!»
Но сейчас он ничем не мог помочь Антону восполнить утрату. И из-за этого ненависть к волку с еще большей силой захватывала его, становясь неукротимой.
– Я принесу тебе его шкуру, Антон. Обещаю. На этот раз я не остановлюсь. Или я, или он!
В голосе Никиты было столько решимости, что старик понял, охотник добьётся своего. Он сможет укротить взбесившегося хищника.
– Бог тебе поможет, сынок. Бог поможет.
– Конечно, поможет, – Никита похлопал старика по спине, – иначе и быть не может.
На верхушке ели противно закаркала ворона.
– У ты, нечисть! – дед Антон поднял голову. – Как бы беду не накаркала.
Никита снял с плеча карабин и, дёрнув затвором, выстрелил навскидку. Ворона камнем полетела вниз.
– Завтра чуть свет выхожу, – Никита потянул затвор, выбрасывая гильзу. – Только бы погода не подвела.
– Удачи тебе, сынок. Береги себя.
Никита кивнул и занялся поисками следов, восстанавливая картину волчьей охоты.
Огонек горит светлее,
Горбунок бежит скорее.
Вот уж он перед огнем.
Светит поле, словно днем;
Чудный свет кругом струится,
Но не греет, не дымится.
Диву дался тут Иван.
«Что, – сказал он, – за шайтан!
Шапок с пять найдется свету,
А тепла и дыму нету;
Эко чудо-огонек!»
– Дядя Лёня, а папа вернется?
Леонид захлопнул книгу и нежно погладил Иришку по волосам.
– Конечно, золотце, конечно… Просто сейчас ему плохо… Заболел он, дочка. Но все будет замечательно. Он выздоровеет и вернется к нам.
Иришка прижалась головкой к плечу дяди Лёни и закрыла глазки. Леонид крепче обнял ее.
– Постарайся уснуть, малышка.
Леониду было нелегко сидеть на месте в такой момент. Все его существо жаждало действий. Эмоции переполняли его, с неудержимой силой рвались наружу. Сейчас он должен быть не здесь! Но…
«Прорвемся! – тихо раскачиваясь, он баюкал девочку. – Все уладится!»
– Все уладится, – неожиданно вслух произнес он и бросил испуганный взгляд на Иришку. Девочка мирно спала. Леонид отнес ее в спальню и уложил в кроватку.
– Спи, дочка. Все уладится.
Запел «сотовый». Леонид на цыпочках вышел в зал.
– Алло?
– Леонид Геннадьевич, это Татьяна Матвеевна. Мне только что позвонила Женя… Какой ужас!.. Я буду через двадцать минут.
– Замечательно! Я жду. Да, Татьяна Матвеевна, будьте добры, купите по пути какую-нибудь игрушку посимпатичнее.
– Да, да, конечно… Какой ужас…
Леонид вышел на лестничную площадку, на ходу доставая из кармана сигареты и зажигалку.
– Все уладится, все уладится, – повторял он вполголоса.
За дверью он столкнулся с высоким светловолосым мужчиной атлетического телосложения. Тот отошел на шаг и пробежал по Леониду цепким, колючим взглядом серо-стальных глаз. Голова незнакомца с холодными правильными чертами лица наклонилась чуть набок. Вслед за мужчиной на площадке появился черно-белый спаниель и, сев в нескольких шагах от Леонида, также изучающе уставился на него. Леонид удивленно приподнял брови. Такая бесцеремонность была ему не по душе.
– Здравствуйте, – после секундного молчания произнес мужчина. – Старший лейтенант Чернышев. Уголовный розыск.
– Добрый день, – Леонид прикурил сигарету. – Хотя какой к черту… Чем обязан?
– Мы расследуем… – милиционер кивнул вниз.
– Понял, в курсе, – Леонид выпустил облако дыма.
– Насколько мне известно, потерпевший проживает в этой квартире, – Чернышев указал на дверь.
– Да. Я его брат. Женька… ну, жена Кости, уехала с ним в больницу, а меня попросила посидеть с дочкой, пока не придет гувернантка. Она только что звонила. Скоро будет.
– Кем был потерпевший?
Леонид внимательно посмотрел на милиционера.
– Почему был? – сквозь зубы спросил он. – Еще ничего не известно!
– Простите.
Леонид сделал глубокую затяжку.
– Он учредитель и генеральный директор ЗАО «Меркурий», торговой фирмы. А я его заместитель.
– Чем занимается ваша фирма?
– Торговлей, – процедил Леонид, – точнее, поставкой товаров из-за границы на российский рынок.
– Конкретнее?
– Господин… Простите?
– Чернышев, Владислав Николаевич.
– Владислав Николаевич, у меня сейчас совершенно нет времени беседовать с вами. Вы меня простите, конечно. Давайте поговорим обо всем в другое время и в другом месте, – Леонид полез во внутренний карман. – Вот вам моя визитка. Здесь домашний и рабочий телефоны. Позвоните мне.
– Что ж, не возражаю. Всего хорошего.
Леонид вернулся в комнату.
Чернышев позвонил в соседнюю квартиру. Работы сегодня было по горло.
Женя потеряла счет времени. Ей казалось, что она уже целую вечность сидит в этой больнице. По коридору деловито носились люди в белых халатах, но она никого и ничего не замечала. Ею овладела апатия. Тело стало ватным и непослушным. Пустым взглядом она смотрела на плакат на стене. Время от времени на глазах появлялись слезы.
В конце коридора показался уже знакомый врач. Женя встала. Сердце бешено забилось. Не помня себя, она побежала навстречу.
– Ну!.. – только и смогла произнести она.
Врач посмотрел на нее с грустью и сожалением.
– Мы сделали все возможное… Состояние критическое. Пуля задела сердце… Большая потеря крови. Он в глубокой коме… Жизнь поддерживают аппараты. В общем, спасти его может только чудо.
– Мне можно к нему?
– Пока нет. Палату готовят… Девушка, милая, вы ему ничем не сможете помочь.
– Я хочу быть с ним, – произнесла Женя не терпящим возражения тоном.
– Ну… хорошо, – сдался Александр Николаевич, – я постараюсь уладить этот вопрос, а пока советую вам отдохнуть.
– Я останусь здесь.
Врач вздохнул и покачал головой.
– Вы очень слабы, перенесли тяжелый стресс…
– Я останусь здесь.
– Женя, – тихо позвал знакомый голос.
Женщина оглянулась и бросилась к Леониду.
– Ну, ну, все хорошо…
Александр Николаевич удалился.
– Женька, иди отдохни. Я посижу здесь.
Женя мотнула головой.
– Пойдем, сядем, – Леонид повел ее к креслу. – Иришка сейчас с Татьяной Матвеевной. С ней все хорошо. Успокоилась.
Женщина кивала, вытирая слезы.
– Спасибо, ты настоящий друг.
Никита собирался основательно. Не торопясь. Один Бог знает, на сколько может затянуться охота. Тайга спешки не любит и ошибок не прощает. Иная вещь, кажущаяся безделицей здесь, в тайге может спасти от верной гибели. Поэтому времени на сборы Никита не жалел. Лучше потерять час здесь, чем здоровье или жизнь там.
– Кажется, всё, – Никита завязал рюкзак и отнёс его к двери.
Он ещё раз прикинул в уме всё, что ему может понадобиться, и, убедившись, что ничего не забыл, занялся оружием.
Аня тихо сидела за столом, подперев руками щёку, и молча наблюдала за сборами мужа. Она боялась предстоящей разлуки, но остановить Никиту не могла. Она знала, что это бесполезно и ни к чему хорошему не приведёт. Никиту сейчас ничто не могло остановить. Он не успокоится, пока не убьёт проклятого зверя.
– И всё-таки есть в этом хищнике что-то особенное, не присущее волчьему племени, – Никита выложил на стол охотничий нож, топор и боеприпасы. В руки он взял карабин и приготовил его к чистке.
Аня приподняла брови.
– Я не раз охотился на волков. И читал про них много. Но с таким экземпляром не сталкивался. Волки живут стаей, а этот один. Одиночки, конечно, у них бывают. Но это другой случай. Одиночками, или бирюками по-нашему, становятся чаще всего больные или ослабленные звери. Стая таких изгоняет. И они вынуждены следовать за прогнавшими их собратьями и питаться жалкими остатками с их стола. А этот волк сильный и здоровый. Он сам мог бы стать вожаком. Почему же он один?
– Может, он и в самом деле не волк, а злой дух, оборотень? – испуганно прошептала Аня. – Про него люди всякое рассказывают.
– Делать людям нечего, вот и рассказывают, – отмахнулся Никита. – Не дух он, не чёрт и не дьявол. И скотину режет вовсе не из мести. Говорю же, одиночка он, в этом всё и дело! Когда-то, по неизвестным причинам, стая прогнала его, а свою он создать не смог. Ну и со временем привык быть один. А одному тяжело. Лось или кабан ему не по зубам. Вот он домашний скот и губит. Только убивает он больше, чем съесть может. Так и на этот раз. Жеребёнка хоть покромсал немного, а кобылу вообще не тронул. Убил только. И всё. Похоже, ему просто нравится убивать…
– Ой, Никитушка, боюсь я что-то, – Аня передёрнула плечами.
– Перестань. Ещё не хватало нытье твое слушать перед дорогой.
– Нет, нет, не буду, – Аня замотала головой.
– Ну и ладненько! – Никита широко улыбнулся. – Давай, накрывай на стол. Я сейчас закончу, поужинаем и спать. Завтра вставать рано. Нужно выспаться. Собак покормить не забудь. Ладу и Кинжала я с собой возьму. Без них сейчас в тайге делать нечего. Снегу почти не осталось.
Аня послушно встала и скрылась на кухне.
– Ты, главное, не переживай, – Никита щелкнул затвором и спустил крючок, проверяя слаженность работы механизмов. – Знай, со мной ничего не случится. Сделаю дело и вернусь. Когда, не знаю. Но пока не убью каналью, не вернусь.
Аня незаметно смахнула слезу.
– Я буду ждать, – проговорила она, – и молиться за тебя.
– Вот и отлично, – Никита отложил в сторону карабин, – я знал, что ты у меня чудо!..
… На следующий день, не дожидаясь рассвета, Никита встал, плотно позавтракал и быстро собрался.
Аня, смотрела на него, боясь упустить малейшее движение.
Никита повесил на пояс топорик и спрятал в голенище сапога широкий охотничий нож. Карабин занял свое место в чехле у рюкзака.
– Ну, всё, пока, любимая. Жди, – поцеловав Аню, Никита вышел из дому.
На улице было холодно, но по ясному небу и отсутствию ветра Никита понял, что день будет спокойным. Оглядевшись по сторонам, он чуть слышно свистнул. Издровяного сарая выбежали две крупные темно-серые лайки. Радостно поскуливая, они запрыгали вокруг хозяина, помахивая хвостами – бубликами.
– Лада! Кинжал! – Никита ласково потрепал собак. – Ну, ну!
Высоко подпрыгнув, Лада лизнула его в щеку.
Несмотря на ранний час, охотник чувствовал себя бодрым и отдохнувшим.
– Я иду к тебе, волчара. Встречай гостя. Никита твердо зашагал по дороге к лесу. Собаки, поигрывая друг с другом, прыгали рядом.
Леонид приложил немало усилий, уговаривая Женю вернуться домой.
– Я все равно не буду спать всю ночь, – сопротивлялась девушка.
– Пусть, зато хоть немного отдохнешь. А здесь ты только изведешь себя. К нему все равно пока нельзя. Побудешь дома, а завтра с утра приедешь. К тому времени будет что-нибудь известно. Ведь если что не так, не дай Бог, конечно, тебе обязательно позвонят. Пойдем, Женька, не спорь.
В конце концов, женщина сдалась.
– Ну, вот и чудно! – Леонид погладил ее по щеке. – Посиди здесь минуточку, мне нужно кое-что выяснить.
Женя кивнула.
Дверь в кабинет старшего хирурга отворилась, и в проеме появилась голова Леонида.
– Разрешите?
Александр Николаевич, стоя у окна, просматривал рентгеновские снимки.
– Да, пожалуйста.
– Я брат вашего пациента, которого…
– Я понял. Видел вас в коридоре.
– Мне бы хотелось откровенно поговорить с вами, – Леонид пригладил соломенные волосы. – Он будет жить? Есть шансы?
– Шансы? – Александр Николаевич хмыкнул, изучая худощавую фигуру Леонида, – Что ж, я буду откровенен. Один из тысячи. Ранение очень серьезное.
– И что же, ничего нельзя сделать?
– Делаем, молодой человек, делаем, – врач отложил снимки и повернулся к Леониду, но мы не боги, увы.
– Вы уж постарайтесь, – Леонид бросил на стол несколько стодолларовых купюр, – очень прошу.
Александр Николаевич, нисколько не смутившись, спрятал деньги в ящик стола.
– Сделаем все от нас зависящее. Но… – он развел руками.
– До свидания! – Леонид вышел, мягко прикрыв за собой дверь.
Простившись с Леонидом, Женя, скрестив руки на груди, без цели ходила по пустым комнатам. Пустым без Кости и Иришки. Час назад Татьяна Матвеевна забрала девочку к себе. Жене казалось, что одной будет легче. Сейчас она поняла, что ошиблась. Ей было очень плохо. Тоска сжимала душу. Очень хотелось поверить, что все это лишь сон, кошмар. Стоит только проснуться, открыть глаза, и все закончится. Костя крепко прижмет ее к себе, нежно поцелует и шепнет на ухо: «Успокойся, моя, это всего лишь сон. Я здесь, с тобой, и я очень люблю тебя».
Но кошмар не заканчивался. Не было рядом Кости, не доносился из детской веселый щебет Иришки. Пустота, давящая пустота, и ничего больше.
Леонид предлагал остаться с ней, но она наотрез отказалась, успокоив его тем, что чувствует себя сносно и сейчас ляжет спать. С большим трудом ей удалось уговорить его уйти.
Не в силах сдерживать слезы, Женя села на пол и расплакалась, прислонившись к стене.
– Сон, сон, – твердила она себе. – Мне все приснилось, сейчас раздастся звонок и зайдет Костя.
Женя вытерла слезы.
Звонок действительно раздался. Он прозвучал, как гром среди ясного неба. Ничего не видя перед собой, спотыкаясь, женщина побежала к двери. Трясущимися руками вцепилась в замок, быстро справилась с ним и распахнула дверь. Ее ждало полное разочарование – за порогом стоял совершенно незнакомый ей молодой человек. Улыбка мгновенно исчезла с заплаканного лица Жени.
У молодого человека был растерянный вид. Казалось, он не знал, с чего начать разговор, и нерешительно переминался с ноги на ногу. Чуть в стороне от него сидел симпатичный спаниель и с любопытством разглядывал женщину.
– Добрый вечер. Извините, пожалуйста, что беспокою вас, – чуть слышно произнес мужчина. – Я понимаю, вам сейчас очень тяжело. Но дело в том…
Женя закрыла глаза.
– Кто вы?
– Моя фамилия Чернышев… Владислав… Я из милиции. Уголовный розыск.
Оксане очень хотелось захлопнуть дверь, но она сдержалась.
– Я понимаю, вам сейчас никого не хочется видеть, тем более говорить об этом. Но постарайтесь понять – чем больше мы будем знать, тем быстрее поймаем преступника. А вы можете нам очень…
– Входите.
Жене проводила милиционера на кухню. Спаниель остался ждать хозяина в прихожей.
– Садитесь, я приготовлю кофе. Или, может, чаю?
– Если можно, кофе, пожалуйста, – Влад чувствовал себя не в своей тарелке. Он терпеть не мог, когда начальство давало ему такие поручения – опрашивать близких и родственников пострадавших.
Женя положила на стол конфеты и печенье.
– Кофе скоро будет готов.
Влад кивнул. Он незаметно разглядывал женщину: симпатичная, даже можно сказать – красивая. Растрепанные волосы, отсутствие косметики и покрасневшие от слез глаза не могли скрыть этого.
Женя поставила перед ним чашечку с дымящимся кофе.
– Сахар положите сами, – она придвинула ему сахарницу.
– Спасибо, а вы?
– Я не хочу.
Чернышев не знал, с чего начать. Женя терпеливо ждала.
– Вы давно замужем?
Женя села напротив Влада.
– Семь лет.
– Насколько я знаю, у вас есть дочка?
– Да, Иришка.
– Где она сейчас?
– У нашей гувернантки.
– Больше у вас детей нет?
– Нет. Простите, я не запомнила, как вас зовут?
– Влад.
– Так вот, Владислав, если можно, ближе к делу. Я очень устала и хочу отдохнуть. Это был самый кошмарный день в моей жизни. Я… я… – Женя не смогла удержаться, на глазах опять появились слезы. Она закрыла лицо ладонями.
Чернышев не знал, как себя вести. Он попытался встать, но женщина остановила его движением руки.
– Не надо, я сейчас успокоюсь, – она достала платок и вытерла глаза. Через минуту ей стало легче. – Продолжайте.
Влад поерзал на стуле.
– Чем занимается фирма вашего мужа?
Женя спрятала платочек.
– Я толком не знаю. Я особо не вдавалась в дела мужа. Знаю, что они занимались закупками товара из-за рубежа. Бытовая техника, компьютеры, если не ошибаюсь, и все такое прочее. Начинали с мелочей, постепенно развернулись.
– Давно существует фирма?
– Года три.
– Мужу никогда не угрожали?
– Нет, во всяком случае, мне ничего такого не известно.
– А с коллегами по работе он ладил?
– Кажется, да. Я не знаю. Он ни на что не жаловался.
– Эту фирму он открывал сам, или вместе с братом?
– Сам. Леонид появился позже. У него был свой бизнес, но он быстро прогорел. Я точно не знаю почему. Но что-то у него не получилось, и Костя взял его к себе.
– Они ладили между собой?
– Конечно. Костя очень обрадовался, когда Лёнька согласился перейти в «Меркурий».
– А он не сразу согласился?
– Нет. Леонид очень гордый человек и очень упрямый. Я думаю, ему было нелегко. Он ведь все-таки старший брат… А тут… Ну, вы понимаете?
– Понимаю, – Влад посмотрел в глаза женщины. – Сегодня утром, во время покушения, вы ничего особенного не заметили?
– Нет, – Женя всхлипнула. – Я не могу больше говорить.
– Что ж, это не есть гуд, – вполголоса произнес Влад, мысленно проанализировав полученную от Жени информацию.
– Простите? – Женя удивленно посмотрела на посетителя. – Я не расслышала.
– Извините, это я так, мысли вслух, – Влад встал. – Если можно, еще один вопрос?
Женя молчала.
– В последнее время вы не замечали ничего необычного в поведении вашего мужа?
Женщина отрицательно мотнула головой.
– Большое спасибо, еще раз извините. Вот вам мой телефон. Если что-нибудь… Звоните.
Женя проводила его до дверей.
– До свидания.
– Всего доброго, – Влад махнул Феликсу. – Пошли!
Закрыв дверь, Женя прошла в спальню, упала на кровать и разрыдалась.
Домой оперуполномоченный уголовного розыска Владислав Николаевич Чернышев возвращался ближе к полуночи. Погода была отличная, чувствовалось скорое приближение лета. Несмотря на позднее время, людей на улице было немало. В основном молодежь. Кто парочками, кто в одиночку, а некоторые целыми группами праздно шатались по городу.
Сегодняшнее дело не выходило у Влада из головы.
«Похоже, очередной глухарь, – Чернышев тяжело вздохнул. В течение дня он успел опросить соседей, знакомых и работников фирмы Плотникова и имел некоторое представление о нем и его делах. – Преступник явно не простачок, готовился, судя по всему, долго и серьезно. Интересно, а киллера он сам устранил, или кого-то нанял? Наверное, нанял. Зачем ему самому светиться на месте преступления? Опасно. А он, чувствуется, очень осторожный человек! Очень! А «Меркурий», похоже, процветал. Деньги вокруг крутились немалые. Кто-то мог и позавидовать. А может, кому и дорогу перешли. Но, как всегда, никто ничего не знает. Не мешало бы со старшим братом плотно поработать. Нельзя исключать, что он прольет свет на это темное дельце».
Так рассуждая сам с собой, Влад незаметно подошел к дому.
– Ну что, Феликс, на покой или еще погуляем? – Он присел рядом с питомцем и ласково потрепал его по холке.
Феликс заскулил и лизнул его в щеку.
– Нет, дружище, давай все-таки пойдем домой, – угадал Влад желание собаки. – Надо отдохнуть. День завтра будет нелегким.
Они вошли в подъезд и поднялись на третий этаж.
Федот сделал большой глоток пива, прикрыл глаза и облокотился на спинку стула.
«Я не слишком приналег на спиртное? – подумал он, пытаясь привести мысли в порядок, – не рано ли решил расслабиться? Самое тяжелое еще впереди».
Он достал сигареты и огляделся. Уже третий час он сидел под зонтиком в уютном летнем кафе в центре города. Солнце садилось, лаская на прощание теплыми лучами крыши и стены зданий. Федот выпустил облако дыма.
«Нет, все правильно, – проанализировав ситуацию, решил он, – сегодня как раз можно расслабиться. Пусть подумают, что с горя», – Федот затушил сигарету и махнул официантке:
