Текст книги "Моменты жизни"

Автор книги: Денис Лэндон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Я представлял, что отец бросит пить и ночные скандалы родителей прекратятся, что мне не придется умолять отца со слезами на глазах, чтобы он прекратил… Я представлял, что все у нас наладится, мы сменим материальную обстановку и заживем по образцу дружной и крепкой семьи, который так часто показывался в добрых семейных фильмах, но все шло своим чередом…

Несмотря на удручающие материальные и родительские аспекты моего детства, в нем было много теплых и приятных сердцу моментов. Я пользовался авторитетом во дворе и школе, почти ни одно яркое событие не проходило без моего участия.

Помимо хороших взаимоотношений с ребятами и девчонками со двора и класса я был популярен и среди учителей благодаря своей хорошей успеваемости по школьным предметам. Учеба давалась мне легко, я исправно делал домашние уроки, при этом успевая принимать участие в уличных событиях двора. Причем, во дворе и классе, как правило, присутствуют группы, которые условно можно разделить на «крутые» и «не очень» – к разряду которых относятся морально и физически более слабые люди, менее коммуникабельные, но в то же время высоко интеллектуально развитые, в следствие того, что им чаще приходилось брать классическую литературу с родительской полки хотя бы для того, чтобы просто убить скуку. И еще существуют лица, находящиеся в промежуточном положении, которые успешно совмещают «улицу» с «книжкой» при этом находя уважение в обоих кругах. Думаю, в тот период моего детства я смело мог отнести себя к данной категории, и я был рад этому обстоятельству, только понятие этого, как это часто бывает в нашей жизни, пришло по истечении данного счастья…

Помню, в одно морозное утро я проснулся уже под звук треска горящих поленьев – видимо мама уже топила печь и привычный холод сменился на ощущение приятного тепла. Сегодня мне не надо было идти в школу и несмотря на неприятные ощущения от легкого гриппа и отсутствие школьно-уличной жизни, я был рад, что мне не пришлось пробуждаться утром в мурашках, да и возможности посмотреть дневной выпуск «Битвы зверей». В то время этот мультсериал пользовался особым успехом среди ребят, и у каждого был свой любимец – у меня это был Тигатрон, и я очень сопереживал этому персонажу, как сопереживали многие наши мамы при просмотре бразильских сериалов. «Черепашки-ниндзя» ушли на закат, уступив место одному из первых мультсериалов в компьютерной 3D графике, на смену которому в свою очередь пришел популярный «Человек-паук»… и несмотря на популярность «паука» человеческий труд все же уступил машине…

– Мам, ты дома? – Задал я вопрос, на который знал ответ, с целью известить о своем пробуждении.

– Да. Ты уже проснулся? – Прозвучал аналогичный вопрос.

– Да.

– Тогда иди умывайся и будешь завтракать.

– А что на завтрак? Остались еще кукурузные хлопья? – Поинтересовался я.

– Остались, только молоко подогрею. Как у тебя сегодня самочувствие, сынок? Полегчало?

– Да, полегче стало, горло еще только болит.

– Хорошо, значит скоро пойдешь в школу наверстывать упущенный материал. А то ты уже итак почти две недели пропустил.

Я умылся, почистил зубы и сел за стол в ожидании молока с хлопьями, пусть и теплого, но все же приятного на вкус.

«Больничный» день проходил для меня в стандартном режиме: принятие лекарственных препаратов, полоскание и орошение спреем горла в перерывах между принятием пищи, которую я ел без особого аппетита. Развлекали меня только редкие походы на улицу на полчасика под оконным контролем мамы, вышеупомянутый мультсериал, SEGA и «Капитанская дочка» Александра Сергеевича Пушкина. Этот день ничем не предвещал выбиться из обычного ритма, но жизнь любит вносить свои неожиданные для нас коррективы, порою приятные, а порой и не очень…

Во время прохождения очередного бойца в нестареющей Mortal Kombat прозвучал обычный по ощущениям звонок в дверь, который, однако, не оказался таковым… Он пролетел сквозь мое сознание не оставив в нем никакого следа, в то время как оно было сконцентрировано на оптимальном сочетании нажимаемых клавиш джойстика.

– Денис, иди сюда. Оторвись ты уже от своей игры, – прозвучал звонкий голос отца. – К тебе друган пришел.

Я пошел в коридор в ожидании, что увижу на пороге Серегу или Сашку, соседских пацанов по дому, для которых мои материальное условия жизни были привычны, впрочем как и для меня их… но к моему изумлению там стоял мой одноклассник и школьный друг Валера.

– Привет, Ден. Я тут к тебе пришел по поручению Тамары Петровны, она просила передать тебе домашнее задание, чтоб ты по программе сильно не отстал. А то мы сейчас уравнения начали проходить, сложная тема… – Сказал он в желании что-то продолжить, но не найдя подходящих слов, либо постеснявшись стоявшего рядом со мной отца, полез в свой портфель за причитающимся заданием.

Я был ошарашен появлением друга на пороге моего дома. Пусть это звучит удивительно, но не стоит забывать про мой «скелет в шкафу» в виде ободранных обоев, облупливающейся штукатурки, старого умывальника в углу, стоявшего рядом помойного ведра… и конечно пьяного отца. Хорошо, что хоть сегодня он трезв, подумал я, смотря с опечаленным выражением лица на Валерку.

– Ты что сынок друга на пороге держишь? – Услышал я сзади себя голос мамы. – Проходи Валера, попьешь чаю.

– Я болею, не хочу Валерку заражать, – предпринял я жалкую попытку изменения предвидящейся ситуации.

– Да ладно тебе, ты уже почти выздоровел, – устранила мое возражение мама. – Скоро уже в школу пойдешь. Нечего дома дурака валять.

Осознав бесполезность моих возражений, я с удручающим видом сидел за чаепитием возле своего друга, любезно озаботившегося обо мне.

– Скоро уже в школе появишься? – Решил нарушить нависшую тишину Валера. – По тебе уже соскучились все, ждут твоего возвращения.

– Да, на следующей неделе скорее всего появлюсь.

Следом наступила тяжелая пауза молчания, нарушавшаяся хрустом вафель, редкими потрескиваниями углей в печи и телевизионными голосами с «Улиц разбитых фонарей».

Я смотрел в стол и не решался обратить свой взор на своего друга – мне было стыдно за ложь и обман… Уже с самого детства можно наблюдать расслоение общества, приводящие к разделению кругов общения. Я учился в состоятельном классе, но жил в бедном районе, и находясь на перепутье, старался пользоваться успехом в обоих кругах. Поэтому свой борцовский успех я подкреплял ложью о своем имущественном положении, опасаясь, что в случае раскрытия правды меня ожидал бы статус изгоя, подколы за спиной и болезненное моему слуху слово «бич»…

– Пока тебя не было у нас драка была, – попытался снять нависшее в воздухе напряжение мой друг, ожидая, что данная новость вызовет у меня живой интерес, но… мои мысли были сосредоточены на другом…

– Жека с Паштетом поссорились. Из-за Катьки разбирались, – продолжил он.

– И кто кого? – Проявил я «видимый» интерес.

– Там Паштет что-то Катьке сказал на перемене, а Жека за нее встал, потом схватились, но их разняли. Сейчас не общаются друг с другом.

– Понятно.

В иной ситуации данная новость очень заинтересовала бы меня, и вызвала бы уйму вопросов с моей стороны, но, к сожалению, а может и не к сожалению, ситуация не была иной… Меня куда больше заботил взгляд моего друга, слегка останавливающийся по сторонам помещения, которое являлось кухней и одновременно туалетной комнатой. Несмотря на то, что мой взор устремлялся в незаметные при обыденном ритме жизни полосы стола, оставленные то ли ножом, то ли чем-нибудь еще, я явственно ощущал как глаза моего друга обращаются к старым клеенчатым обоям, отходящим от осыпающейся штукатурки, к облезшему умывальнику возле ведра для справления маленькой нужды, которое, слава богу, успешно скрывал край печки, к остаткам дров и щепкам, ожидающих своей очереди «улучшения» человеческой жизни. Каким образом я мог это ощущать? Я ощущал это, как порой мы ощущаем взгляд, останавливаемый на нашей спине… Я знал это, как порой мы знаем вкус земли, которую не приходилось пробовать на вкус, при чаепитии крепкого пу-эра…

После того как дверь закрылась, скрыв от меня моего друга, я испытал мимолетное чувство облегчения, которое конечно не шло ни в какое сравнение с изъедавшей изнутри совестью, подпитываемой тревогой и стыдом… Этот момент жизни ярко запечатлелся в моей памяти и значительно повлиял на мою дальнейшую жизнь.

По прошествии неожиданного визита Валеры, наши дружеские взаимоотношения начали исчерпывать себя, во всяком случае с моей стороны…

Несмотря на то, что над моим другом частенько подшучивали по поводу его веснушек и лишнего веса, в школе я много времени проводил за общением с ним. Но мое отношение к нему начало резко меняться, я стал «вклиниваться» в другую компанию, все чаще избегая моего друга и нередко прибегая к «общим» шуткам, направленным в его адрес. Впрочем, став близко общаться с другими ребятами, во мне нашли выражение новые интересы…

Я часто стал появляться в другом дворе, успешно играя в футбол, и в то же время заметно пополняя свою коллекцию фантиков «Турбо» в ходе игры в «Цон-Цон-Бэ». Этот успех придавал мне дополнительный авторитет в кругу новых «друзей». К тому же мне стал действительно интересен футбол, если раньше я смотрел лигочемпионские матчи московского Спартака «из под палки» пьяного отца, который хотел сделать из меня, судя по его словам, «настоящего мужика», то по прошествии смены круга общения просмотр указанных матчей стал вызывать у меня неподдельный интерес, что удивило даже отца. Я стал чуть-чуть разбираться в футбольной тактике, знал наизусть многих игроков клубов-участников Лиги чемпионов и успешно стал предугадывать матчи данного турнира, опираясь на мои знания сил составов команд.

Наверное эти интересы в первую очередь были вызваны человеческим ощущением «значимости»… Мы любим заниматься делом, в котором чувствуем себя значительно выше большинства окружающих нас людей, и если это дело ценится этими же людьми, то тогда нас переполняет чувство счастья, мы ощущаем себя быть призванными этому делу и это дело становится нашим призванием, только вызвано оно все же стремлением к превосходству над остальными…

Я получал удовольствие от «вращения» в новом обществе, но в то же время скучал по послешкольным прогулкам с моим бывшим другом… Наше общение сводилось к минимуму, порой мне хотелось вернуть наши отношения на прежний уровень, но, несмотря на мои сердечные дружеские чувства, я опасался его, как порой мы опасаемся людей у которых на нас что-то есть…

По окончании дружбы с Валерой я начал ценить в этом человеке присущие ему преданность и терпимость. Я никогда не слышал от него слова «нет» в свой адрес, мне никогда не приходилось выслушивать даже малейшие возражения в отношении моего мнения, я всегда находил поддержку в его лице в моих глупых затеях, и он не обижался на мои подколы по отношению к нему, во всяком случае, я на это надеюсь. И конечно я благодарен ему, что после совместного чаепития за стареньким столом я все же не услышал за своей спиной резкое и неприятное слово «бич», которого я так боялся услышать…

С момента Валеркиного появления на пороге дома, в котором я жил, я все чаще представлял смену материальной обстановки своей жизни. В тот период мне виделись: удобный диван, современный гарнитур, каковой мне доводилось видеть в гостях у моих одноклассников, белый унитаз, который позволял бы с удовольствием справлять свою «нужду», и конечно компьютерный стол с предназначавшимся для него предметом… Тогда этот повседневный атрибут нашей жизни представлялся мне шиком, значительным образом отражающим социальный статус людей.

К моему острому желанию улучшения жилищных условий также прибавлялась не менее желаемая возможность видеть добрые повседневные взаимоотношения моих родителей… Тогда мне казалось, что все нормализуется, не будет слез, оскорблений, кровоподтеков и бессонных ночей, – достаточно только бросить отцу пить.

В то время я и не думал о его причинах пристрастия к бутылке, может они были связаны с неправильными поступками в определенных жизненных ситуациях, может ему просто нравилось пить, а может и то и другое. Меня в тот жизненный период куда больше заботили слезы моей матери…

Среди ночи прозвенел пронзительный дверной звонок, сопроводившийся резкими стуками в дверь – это было предвестником ночного визита отца. Я уже ожидал, что за ним последует очередное выяснение отношений и возможное занятие моим воспитанием…

– Привет. Женушка. – Прозвучал пьяный голос, акцентировавший каждое слово, словно желая выказать, что он принадлежит трезвому человеку.

– Привет, муженек.

После резкого пробуждения от визита отца, я надеялся просто уснуть, чтобы не слышать дальнейших разбирательств «семейной» жизни… Но я знал, что сегодняшней ночью спокойного сна нам не видать, разве что только «главе» семейства после его «отключки».

– Куда пошла?!

– Спать. Ты время видел!

– Нет. Не видел. А сколько время?

– Три беремя, не мешай спать. Мне завтра с утра на работу и Дениске тоже в школу.

– Успеете. Выспитесь. У меня сегодня важное событие было. Надо обсудить этот вопрос.

– Это ты успеешь выспишься, тебе завтра никуда ведь ни надо! На работу не надо вставать. Уже третий месяц так ищешь, что каждый день после поисков пьяный приходишь!! – Слышно было, как начинал «надламываться» мамин голос, предвещавший очередную серию слез…

– Так… Ты на меня надавить хочешь?!

– Забыла, кто тебя с твоей деревни привез?! Забыла, кто тебе зарплату приносил пока ты здесь сидела?! – Продолжил свое наступление отец, который, похоже, только и ждал повода для доказательства своей «правоты»…

– Я за сыном нашим присматривала! Печки топила, помои за тобой выносила! Я сейчас одна семью содержу, ты хотя бы раз даже ведро вынес.

– Ты мне еще высказывать будешь?! Пиздуй к своей матушке в деревню! Будешь коров пасти!

Шло характерное для многих взаимоотношений «перебрасывание мяча» или «перетягивание одеяла», кому как удобнее. Только результаты этого противоборства бывают разные: порой оно заканчивается мимолетной обидой, иногда смертельным исходом… и во многом эти результаты определяются характерами противостоящих личностей…

Отец добился своего… Видимо алкоголь позволял ему в открытую срывать неудачи своей жизни на ближних людях, которым уже не раз приходилось испытывать на себе эти нападки. В свою очередь, мама не могла не отвечать на эти «остроты», да и кто мог? Разве что окончательно утративший веру человек, который уже по этой причине таковым не является…

Я лежал и слушал этот «бестолковый» диалог, зная что следующим днем, как обычно, будет игра в молчанку, затем отговорка на вину алкоголя и отсутствие воспоминаний произошедшего… Во мне вскипала ярость, но в то же время я боялся отца, я хорошо помнил ощущения от разбитого носа и губы…

– Заткнись, сука! Пока не получила.

– Ай! Больно! – Услышал я мамин вскрик.

– Забыла уже?! Как я тебя воспитывал!

– Оставь ее! – Не выдержал я.

Голова отца медленно повернулась в мою строну – я стоял в дверном проеме «кухни-туалета» и смотрел на него с наливавшимися на глаза слезами ярости…

– Иди спать, сынок. Все нормально. – Попыталась успокоить меня мама после паузы молчания, наступившей от неожиданности произошедшего.

– Не трогай ее. – Выдавил я из себя.

– Так-так… Решил мамашку защитить?

– Мы с ней беседуем. Я в ее глупую башку вдалбливаю, кто в доме хозяин! – Продолжил отец, сильнее сжав мамину руку, при этом отгородив своей спиной ее от меня.

– Больно! Юр, пусти меня пожалуйста, – прозвучал надламывающийся сквозь слезы голос.

Далее я снова не мог себя контролировать – за меня сыграла подсознательная реакция, за что я ей очень благодарен…

– Пусти ее! – Сопроводил я свой выкрик ударами кулаков по спине отца.

– Ах ты, сученок!

Я получил резкий удар от развернувшейся руки и оказался сбитым с ног. Тут же снова нависла неожиданная пауза молчания, которая, как кажется в неординарных ситуациях, длилась дольше отведенного ей реального времени, хотя что считать здесь реальным… может быть, раз по ощущениям она длилась дольше – то так оно и есть на самом деле… может быть время должно измеряться нашими ощущениями, а не наши ощущения им…

– Оставь в покое сына! – Вышла первой из ступора мама.

Моя голова оказалась прижата к маминой груди, я ощущал ее учащенное сердцебиение, впрочем как и свое – сердце усиленно пыталось вырваться наружу. Кровь с моей разбитой губы потихоньку пропитывала махровый халат, я попытался высвободить голову из инстинктивного материнского рефлекса, но оказался прижат еще сильнее.

Я почувствовал упавшую на шею слезу, мне было больно от всей этой ситуации: разбитая губа не столько причиняла боль, сколько страдания матери… Я заплакал.

– Воспитала маминькиного сынка. Будет тебе потом всю жизнь в юбку плакаться.

Это была последняя фраза, произнесенная отцом этой ночью. После нее он оставил нас в покое на ближайшее время. Может произошедшее протрезвило его голову, может он просто устал. Во всяком случае я надеюсь на первое, потому что второе означает окончательную утрату человеческой души…

Время шло, я и мама терпели «прелести» нашей семейной жизни, которые с каждым разом отнимали все больше моральных сил. Как-то, в разговоре со священником, я услышал фразу: «Бог посылает нам только те испытания, которые мы в состоянии выдержать», и должен отметить, что я часто убеждался в ее правоте…

С каждым днем я все больше желал изменения условий нашего существования в более благоприятную сторону, и часто просил об этом Господа Бога перед сном, и… О чудо! Мольбы были услышаны, только за это мне пришлось поступиться имеющимися ценностями, которыми мы часто не дорожим в ходе нашей повседневной жизни, но начинаем ценить их после утраты… Видимо Жизнь любит показывать свою мудрость и преподносить нам свои уроки, которые, к сожалению, не всегда удается усваивать человечеству…

Однажды, когда отца не было дома, мама позвала меня за кухонный стол, предварительно приготовив свою «фирменную» пиццу, которую я так любил.

– Ты что будешь пить, Денис? Чай, какао или молоко? – Спросила она у меня.

– Ммм… Давай какао.

– Хорошо, мне нужно с тобой поговорить, сынок. Это очень важно. Только обещай не говорить об этом отцу, ладно?

– Хорошо, – ответил я.

Меня очень заинтересовал мамин тон. Видно было, что она волновалась, подтверждением чего служил просыпанный из ложки сахар.

– Денис, как ты смотришь на переезд отсюда? – Услышал я взволновавший меня вопрос.

– Куда? – Спросил я в ответ, «пробудившись» от неожиданного вопроса.

– В Нефтеюганск. Там будут хорошие условия, хорошая квартира, и не будет пьяных уроков отца.

– Я уже не могу так жить, я ездила в санаторий лечится от нервов. Ты сам знаешь! – Продолжила мама, видя мое задумчивое выражение лица.

В моей голове «бурлили» мысли. Мне сразу представилась «новая жизнь», с хорошей квартирной обстановкой, теплым туалетом, компьютером и конечно спокойным сном.

– Я познакомилась с хорошим человеком. И после раздумий решила уехать, потому что… Просто не могу так жить… Ты поедешь со мной?!

– Да, – сказал я.

На маминых глазах выступили слезы… Это были слезы счастья. Я обнял ее, она обняла меня. «Спасибо» – прошептала она…

В этот момент жизни у меня возникли только радужные перспективы относительно ближайшего будущего, основой для которых служила точка кипения от выходок отца и материальной жизненной обстановки. Пожалуй, это связано с нашей сущностью – нас затрагивают куда больше негативные моменты нашей жизни, нежели носящие обыденный характер позитивные моменты радости… Да и что я мог выбрать? Жизнь с утратившим «человеческое лицо» отцом и бабушкой, являвшейся его матерью? Естественно я выбрал маму…

Во время визита в санаторий под предлогом лечения, которое видимо таковым не ограничилось, моя мама познакомилась с человеком, который в дальнейшем стал моим отчимом. А я, несмотря на мои протесты против отъезда матери в санаторий, остался под присмотром бабушки и отца. В скором времени я и мама, после нашего вышеупомянутого разговора, втайне от отца сели на автобус и уже через 4 часа мы сидели в новом семейном составе за столом другого дома…

Первоначально наше имущественное благосостояние еще оставляло желать лучшего – мы жили в однокомнатной съемной квартире, обставленной частью советской мебелью, но по крайней мере уже не приходилось пользоваться железным ведром или собираться с силами перед походом в туалет, да и круглосуточное тепло, царившее в доме, вкупе с горячей водой из-под крана значительно упрощали жизнь.

Отчима я называл дядей Васей, он, как и моя мама, разочаровался в прошлой брачной жизни, которой было отдано столько времени и сил…

В дальнейшем их истории разочарований послужили мне хорошим примером, который спас меня от расставленной «мышеловки», в которую многие из нас попадают идя за манящим запахом «сыра», с течением времени покрывающимся «плесенью», отравляющей нашу жизнь, чтобы там не говорили любители «Рокфора», которых я в данном случае склонен ассоциировать с самомнимыми «эстетами», старающимися выглядеть «выше» остальных. Только если в случае брачных отношений эти «высокопонимающие» люди говорят о любви к самобичеванию сопровождающемуся принижением собственного достоинства, то в случае с сыром они вещают нам о «недосягаемых» простолюдину вкусовых ощущениях. Уж извините, может я что-то не понимаю, но «высокость» человека, на мой взгляд, не должна измеряться покорным смирением над «доминантом» или кусочком заплесневелого сыра. Этого статуса куда более достоин доброчестивый человек, способный делать для остальных больше чем для себя самого…

После стольких лет разочарований, они все таки нашли себя, пусть их жизнь не идеальна, но поверьте, мне есть с чем сравнивать, впрочем как и им…

Что касается моей новой жизни, связанной с резкой сменой окружающей действительности, то она постепенно обретала так желаемые мною теплые семейные взаимоотношения и благоприятную материальную обстановку. Только желания эти воплощались взамен имеющихся ценностей, которые я стал ценить после их утраты. Все мы сталкивались с этим жизненным принципом, только далеко не все извлекают из него нужные уроки…

С переездом на новое место жительство я столкнулся с проблемой «первичного» коммуникационного контакта – живя в «старой» действительности я общался и дружил с ребятами, знакомыми мне с самого раннего детства, характеризующегося повышенной любознательностью и тягой ко всему новому и неизведанному… Достаточно поселить маленьких детей в один дом и они быстро найдут общий контакт, интересы и дружественные взаимоотношения, в то время как заселив туда «взрослых» личностей мы будем наблюдать раздор, противоборство и «заспинные» интриги, которые мы так любим смотреть со стороны в различных реалити-шоу… Пожалуй это можно взять за критерий «правильности» развития общества…

Придя в другой класс, я естественно столкнулся с «новоиспеченным» любопытством, адресованным в мою сторону… Но успешно влиться в новый школьный коллектив мне не удалось, не говоря уже о дворовом. Наверное это было связано с моей пассивностью и самонадеянностью… Я ожидал что, войдя в новый общественный круг, все будет по-прежнему: я буду пользоваться дружественным авторитетом, буду находиться в курсе всех значимых дворово-школьных событий, при этом принимая в них активное участие. Однако этого не произошло, я не добивался признания в глазах сверстников – я был слишком занят приятными воспоминаниями своего прошлого…

Это причиняло мне острую боль. Бывало, семейные вечера заканчивались скандалами, только уже в роли главного действующего лица выступал я. Я со слезами на глазах умолял мать: «Давай вернемся! Я не могу так жить! Я скучаю по своим друзьям!». Выпустив наболевшее я успокаивался на короткое время, но ощущение отступа к краю адовой пропасти не покидало меня…

Если изначально мама с отчимом яро интересовались отсутствием у меня друзей, и часто заставляли выходить на улицу под предлогом необходимости прогулок на «свежем» воздухе, запугивая возможностью заболевания астмой, то после возникновения более частых нервных срывов, они решили оставить меня в покое… Но мне от этого значительно легче не стало.

Помню, выходя на «вынужденные прогулки» я бродил по двору «нарезая» однотипные круги – в те моменты я особо остро ощущал ценности прошедшего жизненного периода… Я ходил словно «зомби», перебирая в голове радости прежней жизни, которые при их присутствии я так не ценил, а принимал как само собою разумеющееся.

Казалось я уже окончательно отчаялся и разуверился в правильности своего жизненного выбора… но, обстоятельства начали меняться в мою сторону… Я получил наконец-таки долгожданный компьютер, который так заманчиво отвлекал меня от реалий жизненной позиции в обществе… Дядя Вася продал квартиру своей матери в Питере, доставшуюся ему по наследству, и мы переехали со съемной квартирки в новое жилье, изобилующие прелестями домашне-бытовой обстановки. Я прошел отбор в «ботанический» класс, в котором обрел друзей и благодаря которым вернулся-таки в «общественное русло».

В целом я рад тому, как сложилось мое детство… Я рад своему выбору в окружающих меня жизненных ситуациях… Я рад что действовал так, а не иначе… Я благодарен тем жизненным урокам, которые я смог для себя уяснить… Я удовлетворен тем, что мой отец стал для меня живым примером того человека, которым я поклялся никогда не быть… Я удовлетворен тем, что кардинально сменил свою жизненную обстановку, несмотря на тягости адаптации к ней… И если вы, моя дорогая мама и дядя Вася, читаете эти строки, то знайте – я не обижаюсь на вас за мои «вынужденные прогулки», связанные с вашим желанием удовлетворить свои естественные потребности, потому что в дальнейшем мне самому пришлось столкнуться с ситуацией «однокомнатного проживания трех людей»… И конечно я рад возможности осознания важности того, что мы с вами имеем…

Так прошло мое детство, и началась следующая не менее важная пора моей жизни…