Текст книги "Сон в зимнюю ночь (СИ)"

Автор книги: Денис Голубев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

– Здорово! – порадовалась Нуи, принимая от папы подарок молодого человека, – Как в мультике про поросёнка, медведя и ослика.

– И у меня, Ваня, для тебя кое-что есть, – пробасил Дед Мороз. – Ты, помнится, очень хотел возглавить новый филиал?

– Да! – кивнул удивлённый Иван, – А Вы откуда зна... Хотя, чего это я!

– Приказ о твоём назначении подписан. Сегодняшним числом.

– Даже не верится! А для Вас то у меня больше ничего нет!

Иван расстроился, было, но Дед Мороз рассмеялся.

– Мне, Ваня, подарки на Новый год не дарят. Мне стишки рассказывают и песенки поют. Вот только, учитывая, что ты мне уже чуть было не прочёл "Двенадцать", просить тебя исполнить песню, я пожалуй, не рискну. Не переживай, Вань. Ты внучку мою вернул. Никакой подарок с этим не сравнится! Однако, – Дед глянул на старинные напольные часы, – уже без десяти минут полночь. Наполняйте сосуды!

Леший, черпать медовуху из бочонка категорически отказался. Заявив, что как встретишь Новый год, так его и проведёшь, Ерофей Фомич, уже не таясь, извлёк бутыль с остатками самогона и наплескал себе полный ковш.

Дед задвинул речь, а Иван лишь теперь до конца осознал всё волшебство происходящего. Впервые в Новогоднюю ночь, вместо какого-нибудь президента, он слушал настоящего Деда Мороза. Впервые вместо лицемерного вранья, искренние пожелания. Как в сказке!

Дальнейшее отличалось от обычного новогоднего застолья, разве что, отсутствием телевизора, да ещё ненатужностью веселья.

Дед Мороз травил анекдоты такие же бородатые, как и он сам, но делал это смешно, и все действительно смеялись. Ерофей Фомич, аккомпанируя сам себе на аккордеоне, исполнил арию мистера Икса, а затем умело заиграл "Амурские волны" и Ух-ё с Вау вальсировали с изяществом, которое трудно было от них ожидать.

Иван поглядывал на Снегурочку. Та радовалась со всеми вместе. Шутила, смеялась, на пару с кикиморой лихо отплясывала цыганочку, однако молодому человеку чудилось, что в глазах у неё, отчего-то, затаилась грусть. Поговорить с ней никак не получалось, пока вся компания не вывалила на улицу.

Здесь за домом росла огромная ель. Снег белым пухом лежал на её разлапистых ветках. Рядом были заранее сложены шалашиком дрова. Леший ловко разжёг костёр, а Дед Мороз, стукнув посохом, гаркнул традиционное: "Елочка гори!", и в тот же миг снег на еловых ветвях засиял сотнями разноцветных огоньков. Казалось, будто каждая снежинка горит своим светом.

Иван стоял поражённый, а Ерофей Фомич толкнул его в бок и произнёс буднично:

– Волшебство.

Молодой человек, наверное, долго бы ещё любовался, но кто-то коснулся его плеча. Он обернулся. Снегурочка улыбнулась ему и поманила за собой.

Отойдя немного, они остановились среди деревьев.

– Я тоже хотела сделать тебе подарок, – сказала Снегурочка, и что-то положила Ивану в руку. – Вот возьми.

Молодой человек пригляделся. На его ладони в свете недалёкого костра полудюжиной бриллиантов сверкало изящное кольцо в виде снежинки

– Красивое! Но... оно ведь женское.

– Да, – кивнула Снегурочка. – Отдай его той... – она запнулась, – той, которой не сможешь не отдать.

– Тогда возьми ты!

Иван протянул игравшее на ладони кольцо, но Снегурочка только покачала головой.

– Послушай! Я хотел тебе сказать...

– Не надо, Ванечка. – она прикоснулась к его губам ледяным пальцем. – Мы не будем вместе. Нельзя.

– Да почему?! Мы могли бы пожениться. Или так жить. Как ты захочешь. Я хорошо зарабатываю, а теперь ещё больше буду. Чёрт! – Иван напрасно пытался поймать взгляд Снегурочки. – Мне показалось, что я тоже тебе нравлюсь. Извини, я – идиот!

– Ваня, – Снегурочка по-прежнему не глядела на него, – мне ничего так не хотелось бы как остаться с тобой! Я сегодня ненадолго почувствовала себя человеческой девчонкой. Счастливой девчонкой. Но, я – не человек, Вань. Тепло меня убьёт.

Иван махнул рукой и улыбнулся.

– Да я вижу, что ты вся замёрзшая. Но если дело в этом, мы можем переехать жить куда-нибудь где похолоднее. В Заполярье, какое-нибудь. Не представляю пока, чем я стану там заниматься, но что-нибудь придумаю!

– Я не об этом тепле. Я о настоящем. О любви.

– В первое брачное утро от меня останется только лужа. Так-то.

– А...

Иван сразу не нашёлся что сказать, а затем не успел. Возникшие будто из неоткуда леший с кикиморой утянули его прочь и едва ли не силой влили изрядную порцию самогона.

– Ерофей Фомич! – еле отдышался от выпитого Иван, – Погодите! Мне надо было поговорить. Вы не понимаете!

– Всё я, паря, понимаю, – хлопнул его по плечу леший. – Пойдём-ка в дом. Простынешь тут в шанелке своей.

Иван не сопротивляясь больше побрёл за лешим.

В доме никого не оказалось. Ерофей фомич усадил молодого человек за стол и налил полный ковш.

– Пей.

– Не хочу, – мотнул головой Иван.

– Пей, паря, это – анестезия. Давай-ка под перепёлочку с грибами тушёную.

Иван выпил. Затем ещё.

– Она сказала, что растает, – жаловался он заплетающимся уже языком.

Леший поддакивал да подливал, и вскоре сон свалил таки Ивана с ног.

Проснулся он засветло в мягкой кровати под пуховой периной. Мутило и голова болела нещадно. Оделся и до гостиной добрался с трудом.

Там за столом сидели все кроме Деда Мороза и Снегурочки.

– А где... – начал было Иван, но кикимора его перебила.

– Ушли они. Как рассвело.

– Понятно, – только и смог вымолвить Иван. – Я наверное тоже пойду. Загостился. Дорогу покажете, Ерофей Фомич?

– Как же не показать, покажу. Как уговаривались.

Провожали молодого человека до крыльца все вместе. Кикимора аж всплакнула. Дальше попрощавшись пошли вдвоём с лешим.

– Нам теперь, паря обратно до Заветной Поляны, а там уж ты, стал быть, без меня.

– А я найду как выбраться? – засомневался Иван.

– Не боись, найдёшь.

Снег падал крупными хлопьями а несильный пока ветерок его слегка вьюжил. Леший всю дорогу болтал без умолку. Иван отвечал односложно. Наконец, между деревьев завиднелся просвет и Ерофей Фомич остановился.

– Ну, паря, давай прощаться, что ли. Ты, это, заглядывай. На рыбалку сходим. Я слышь ка ещё один способ непроверенный знаю. Волчий. Хреново, что хвоста у тебя нет, но может, – леший глянул Ивану пониже живота, – заместо хвоста, другое что сгодится.

Иван молча состроил фигу и показал Ерофею Фомичу.

– Ага, – кивнул тот. – Я тоже думаю, что брехня это. Не может волк хвостом рыбу в проруби удить. Напридумывают сказок! Ну ты так просто заходи. Летом. Как найти-то меня знаешь?

– Не-а.

– Ну, для начала, выведи свою кобылу в лес. Есть у тебя кобыла-то?

– Нет, Ерофей Фомич, кобылы у меня нету. Коня тоже.

– Бедновато живешь, – посочувствовал леший. – Тогда сам в лес иди, без кобылы. Найди поваленную берёзу. Сядь на неё мордой к северу и крикни: "Царь лесной, всем зверям батька! Явись суды!" Царь это, стал быт, я. Услышу – приду. Запомнил?

– Запомнил.

– Ну так ступай, тогда. Да, не оглядывайся!

Иван развернулся и пошел к поляне. Чем ближе подходил, тем сильней становился ветер. Снег кружился всё быстрее, залепляя глаза, рот, уши. Вскоре стало совсем ничего не видно. Одна белая пелена. Тишина. И дышать трудно...

* * *

Темно. И сыро. И холодно. Легкие раздувают грудь аж до боли, а воздуха всё равно не хватает. Тесно. Руку к лицу не поднести, мешает что-то. Темно, сыро и тесно, как... Как в могиле? Но, почему в могиле, ведь живой же? О, господи! Похоронили заживо?!

Мысль эта на долю секунды парализовала и волю, и тело, но затем адреналину стало тесно в венах, и панический ужас, словно взрывная волна, выбросил Ивана наружу.

Лезвием резанул солнечный свет. Лёгкие наполнились кислородом. Молодой человек с воем прополз на четвереньках несколько метров и замер. Перед глазами кружились разноцветные блики, и с ними вместе кружилась голова.

В себя приходил минуты две, пока не нашёл силы встать и осмотреться.

Заснеженная поляна. Вокруг лес. Как, чёрт возьми, он здесь очутился?

Память возвращалась не сразу, урывками.

Иван поискал взглядом лешего, но увидал лишь развороченный сугроб, да змеящуюся между деревьев тропинку.

Внезапная догадка отозвалась досадой. Не было никакого лешего! И кикиморы не было, и йэти, и Деда Мороза со... со Снегурочкой! Он замерзал, провалившись в сугроб. Вероятно, замёрз бы, но снегопад укрыл его снегом, и тем самым, спас от смерти. Вон, и тропинку запорошило, едва виднеется. Это – реальность, а остальное – сон, видения. Нет никакой Снегурочки!

Иван растёр замёрзшие уши. А, где же шарф? И кейс, кстати, тоже?

Взгляд упал на его случайное укрытие. Должно быть в сугробе остались. Поискать бы, да яма в снегу, всё ещё ассоциировалась с разрытой могилой.

Иван похлопал себя по карманам. Паспорт и кошелёк оказались на месте. Доехать до дома труда не составит, если удастся выбраться из леса.

Решив не терять даром светлое время, молодой человек с опаской – куда, интересно, выведет – ступил на тропинку.

Опасался он, как выяснилось, напрасно. Скоро до его слуха донеслись такие знакомые, можно сказать – родные, звуки – шум двигателей и шуршание шин. Почему тропа вывела его не к железной дороге а к шоссе, Иван не задумывался. Побежал так быстро, насколько позволял рыхлый снег, и наконец, продравшись сквозь заросли кустов, выскочил на проезжую часть.

Такая поспешность едва не стоила Ивану жизни. К счастью, движение не было оживлённым. Водитель синего "Volkswagen" сумел, выехав на встречную, обогнуть молодого человека. Притормозил, но останавливаться не стал.

Иван, не зная нужного направления, решил оставаться на месте и голосовать. Рано или поздно кто-нибудь да подберёт, а куда ехать не так уж и важно, лишь бы до обжитых мест.

Ему повезло. Какое-то время шоссе оставалось пустым, но вскоре из-за поворота показался двухэтажный междугородний автобус. Иван замахал руками с отчаянием и надеждой Робинзона, увидавшего на горизонте белый парус. Удивительно, однако автобус остановился. С шумом отъехала дверь и молодой человек заскочил в салон.

– Спасибо! Спасибо огромное! – затараторил он. – Я в лесу заблудился. Мне бы до города доехать. Деньги у меня есть, – Иван достал кошелёк. – Если мест нету, я могу постоять.

– Да мест полно. Пустые почти идём, – водитель с сомнением оглядел Ивана и принюхался. – Хорошо попраздновал? С шашлыков, что ли? Дымом пахнет.

– Э-э... Ну да! – согласился Иван.

– Ладно. Проходи садись где удобнее. – разрешил водитель, пряча полученные купюры.

Автобус тронулся, а молодой человек прошёлся между рядами. В салоне действительно почти никого не было. За столом на первом этаже обедала семья с двумя толстыми шумными детьми, а на задних сиденьях целовалась какая-то парочка.

Заказав в автомате стаканчик кофе, Иван поднялся на второй этаж. Здесь оказались свободными даже места напротив лобового стекла. Иван плюхнулся в крайнее кресло и отхлебнул из пластикового стаканчика.

Бесплатный кофе был отвратительным да вкус, но горячим, и замёрзший молодой человек допил его до конца. Подумывал, даже, взять ещё один, да помешала лень.

За окном убегала вдаль дорога. Радовал глаз сказочный зимний лес. Автобус плавно покачивался на ходу, и так же плавно текли мысли.

Странно, что автобус пустой. Перед Новым годом весь транспорт обычно забит. И, почему от него пахнет дымом? Ах, да! Вчера он пытался развести костёр из сырых веток. Они тлели, коптили нещадно, но так и не загорелись. Поразительно, всё-таки, что он выжил.

Вспомнив о своей бывшей невесте, Иван, почему-то, не испытал никаких чувств. Не оттого ли, что Эльвира во всём проигрывала Снегурочке?

Молодой человек улыбнулся. Вот, пожалуй, и ответ. Подсознание постаралось избежать стресса, отвлечь, создав нужный образ. Он влюбился в видение, в идеал. Почти как Пигмалион.

Иван вздохнул. История с античным скульптором окончилось совсем не плохо. Миф. Сказка...

Убаюканный качкой, молодой человек задремал, а пробудился от неожиданного торможения. Послышалось шипение открываемой двери. Вокруг, как и прежде, стеною стоял лес. Вряд ли кто-нибудь задумал бы здесь выходить. Похоже, водитель подсаживал ещё одного попутчика.

Иван снова прикрыл глаза, но в это время в проходе раздались приглушённые ковролином шаги. Понятно. Новый пассажир тоже хочет ехать, вытянув ноги.

– Простите, у вас здесь не занято?

Ответить не получилось – в горле вдруг пересохло. Голос. Её голос! Может он ещё не проснулся?

Иван медленно поднял взор. Это была она! Лицо, взгляд, фигура, голос – всё её! Только молочно-белые волосы заплетены теперь в одну косу, а вместо шубки – ярко– красный пуховик.

Девушка стояла положив руку на переднюю панель и с любопытством разглядывала Ивана. Тот зажмурился и тряхнул головой. Видение не исчезло.

Вскочив на ноги, Иван дотронулся до её ладони.

– Тёплая, – прошептал он.

Девушка удивлённо выгнула бровь.

– Это такой способ знакомиться?

Смутившись, Иван убрал свою руку.

– Извините. Просто, Вы очень похожи.

– На кого?

– На мою мечту.

Она рассмеялась звонким задорным смехом. Её смехом!

– И как же зовут Вашу мечту?

– Наверное, так же как Вас.

– Меня зовут Снежана, – представилась девушка.

– Я знаю, – кивнул молодой человек, уже не удивляясь. – А меня Иван.

– Вам идёт Ваше имя.

Автобус давно тронулся, но они так и стояли друг напротив друга. Иван говорил без умолку. Говорил ни о чём. Казалось, что стоит только замолчать, и он снова проснётся. Где-нибудь в сугробе, в поезде, в автобусе или у себя в квартире. Неважно. Где бы он не пробудился в этот раз, это место уж точно будет могилой.

– От Вас дымом пахнет, – чуть сморщив носик, заметила Снежана. – Новый год в лесу встречали?

– Ага, – улыбнулся Иван но тут же посерьёзнел. – Новый год? Погодите, а какое сегодня число?

– Ого! Уже первое января, молодой человек.

Иван всё-таки умолк. Сколько же он пролежал в сугробе? Разве возможно такое? Или, всё таки?.. Вот бестолочь, как же он мог забыт?!

Боясь обмануться, Иван засунул руку во внутренний карман. Оно было там!

Вытащив колечко в виде снежинки, молодой человек, секунду полюбовался игрой бриллиантов и протянул его Снежане.

– Это Вам.

Девушка молча взяла кольцо и одела на палец. Вытянув руку, поглядела как смотрится.

– Красивое!

– А куда Вы едете? – спросил Иван.

– Теперь уже не знаю, – пожала плечами Снежана. – Может быть к Вам?

Молодой человек кивнул, улыбнувшись. Теперь остался только один вопрос.

– Ты выйдешь за меня замуж?

Снежана помолчала, словно раздумывая, а потом обняла Ивана и пристроив голову у него на груди, прошептала:

– Я уже начала думать, что ты никогда не спросишь.

Прямое, как стрела шоссе убегало куда-то за горизонт, а по обочинам мелькали сказочно красивые заснеженные деревья. До чего же хорош собою зимний лес!