Текст книги "Ветер страсти"

Автор книги: Делла Сванхольм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– Приехали.

Бьерн расплатился и вышел из машины.

– Я – представитель шведского посольства в Дании, – обратился он к полицейскому. – Я приехал…

– Я в курсе, – прервал его полицейский. – Пожалуйста, пройдите в кабинет номер семь. Заместитель начальника полиции господин Хенрик Краг непосредственно занимается этим делом и готов ответить на все вопросы.

Бьерн прошел в указанный кабинет. Навстречу ему поднялся светловолосый мужчина с открытым лицом. На вид ему было лет пятьдесят, но, несмотря на это, он сохранил подтянутую фигуру спортсмена.

– Хенрик Краг. А вы…

– Бьерн Магнуссон, посольство Швеции в Копенгагене.

Полицейский покачал головой.

– Жаль, что вас привело сюда такое печальное событие. Вы не были никогда раньше на нашем острове?

– Нет, – вздохнул Бьерн. – До этого я работал в Судане.

– Да, по вашему лицу я понял, что вы долго жили в жарких странах, – кивнул Хенрик Краг. Он потер рукой подбородок. – Для нас самих это большая трагедия. Три человека погибли в один день. Очень плохо.

– Как они погибли?

– Утонули в озере. У нас тут есть очень глубокое озеро Кнудсхольм. Оно образовалось на месте падения метеорита. Из-за этого оно имеет идеально круглую форму и очень крутые берега. Не буду скрывать, все трое были пьяны. И двое мужчин, и женщина. Наш шнапс «Фредериксе», знаете ли, чересчур заборист. Но непосредственной причиной гибели этих людей был не шнапс, а… кабан. Так утверждает единственная свидетельница происшествия.

– Вы шутите?

– Если бы я шутил, господин Магнуссон… – Полицейский действительно выглядел предельно собранным и серьезным.

– Могу я поговорить со свидетельницей? – спросил Бьерн.

– Конечно. Но только… – Полицейский неожиданно замялся.

– Что?

– Свидетельницу зовут Хелена де Рошфор де ла Валетт, и она… немного странная.

– Странно звучит уже одно ее имя, – фыркнул Бьерн. – Она датчанка?

– Датчанка в восьмом поколении. Но ее предок был французом. Точнее, креолом. Креолом с какого-то далекого острова в Карибском море. – Хенрик Краг развел руками. – Возможно, это объясняет ее весьма специфический характер. – Полицейский на мгновение замолчал. – Но лучше вам самому встретиться с ней и во всем убедиться лично.

– Я готов.

– Тогда я отвезу вас прямо на место происшествия. А заодно и вызову Хелену. – Хенрик Краг быстро вышел из своего служебного кабинета.

Бьерн последовал за ним.

Взметая клубы песка, машина Хенрика Крага неслась вдоль берега моря. Бьерн посмотрел в окно. На небо набежали тучки, и море тоже казалось нахмурившимся, каким-то насупленным. Ветер взбивал легкие барашки пены, вдалеке темной черточкой застыл силуэт какого-то сухогруза.

Затормозив, Хенрик Краг резко повернул налево. Машина нырнула в сосновую рощу. Сосны здесь были странные – невысокие и почти все кривые, словно змеи.

– Никто не знает, отчего они такие, – пожал плечами Краг. – Кто-то говорит, что из-за почвы, кто-то – из-за розы ветров. Местные же жители верят, что все это – из-за озера.

– Из-за озера? – Бьерн с любопытством посмотрел на Крага.

– Ну да. Это ученые считают, что озеро Кнудсхольм обязано своим происхождением падению метеорита. Местные же жители убеждены, что озеро вырыл сам дьявол. Кто-то говорит, что оно образовалось на том самом месте, где нога дьявола коснулась земли, когда он большими прыжками убегал из Дании, где только что ввели христианство. В любом случае происхождение озера определенно связывают с дьяволом, с нечистой силой. И, похоже, это подтверждается. Смотрите, – он указал рукой, – белые колышки – это и есть то место, где погибли ваши соотечественники.

Но Бьерн смотрел не на деревянные колышки, а на само озеро, внезапно вынырнувшее из леса, словно волшебная чаша, до краев заполненная зеленой водой. На ее поверхности плавали огромные кувшинки, над ними проносились стрекозы, похожие по размерам на небольших птиц. Со всех сторон к озеру подступали сосны, словно в почтительном поклоне склоняя перед ним свои искривленные макушки.

– А вот и Хелена, – произнес Краг.

Бьерн повернул голову. И замер от восхищения. К ним подходила стройная девушка необыкновенной красоты. Ее длинные темные волосы тяжелыми волнами ниспадали на плечи, оттеняя матово-смуглую кожу лица, а темно-карие, опушенные густыми ресницами глаза казались огромными. Она выглядела настоящим экзотическим цветком.

– Здравствуйте, господин Краг, – произнесла девушка, как показалось Бьерну, с некоторым вызовом. Голос у нее был мелодичный, с небольшой хрипотцой. И показался Бьерну самым сексуальным голосом в мире.

– Здравствуй, Хелена, – кивнул Краг. – Как видишь, я приехал не один. Это представитель шведского посольства в Дании господин Бьерн Магнуссон. Он хотел бы ознакомиться с подробностями гибели своих соотечественников.

– Он тоже решил во всем обвинить Йохана? Решил свалить всю вину на него? Не получится! – Она грациозно топнула ногой. – Если говорить начистоту, то в этой истории настоящими свиньями выглядели именно они, а не Йохан!

– Кто такой Йохан? – уставился на нее Бьерн. – Какую роль он играет в этом деле?

– Это кабан, – растягивая в невольной улыбке губы, пояснила Хелена. – Видите ли, господин Магнуссон, у нас тут раздолье для кабанов. Часто получается так, что именно они первыми выходят из леса поприветствовать людей. Так было и в этот раз – Йохан вместе со своей семьей вышел из леса, чтобы сказать шведским туристам «Здравствуйте!». А они, – Хелена вздохнула, – стояли в воде и чего-то испугались. Испугались и стали пятиться все дальше, вглубь. А здесь очень глубоко. И вода холодная. И вот… в результате получилось три трупа.

– Ты слишком распустила своих кабанов, Хелена, – строго произнес Хенрик Краг. – Ты постоянно подкармливаешь их, часто моешь, в том числе шампунем, и в итоге они перестали бояться людей и ведут себя с ними совершенно панибратски. А многие этого не знают или просто не понимают. В результате случилась трагедия.

– Если бы они не набрались так в баре, то ничего бы не случилось, – покачала головой Хелена. – Знаете, сколько шнапса они выпили?

– Знаю, – тяжело вздохнул Краг.

– Но вы, наверное, не знаете, что они пили не один только шнапс, а смешали его с пивом. Их научили этому прямо в баре. Старый Уффе показал им, как это делается, и обратил новых людей в свою веру. Но только Уффе пьет шнапс с пивом уже полвека, не меньше, а они попробовали это впервые. И вот… – Она невольно покосилась на колышки.

– Я ничего не слышал про пиво, – нахмурился Краг. – Это было действительно так?

– Старый Уффе Ольсен потом целый день бегал по поселку, хвастался, как он научил их этому и как «глупым шведам» это понравилось! – воскликнула Хелена. – И только когда узнал об их гибели, понял, что сморозил глупость, и заткнулся.

Краг почесал в затылке.

– А Мерете, хозяйка бара, почему не следила за этим?

– Потому что самое главное для нее продать как можно больше алкоголя. Еще бы, – в голосе Хелены появилось плохо скрытое презрение, – бар Мерете является лидером по продажам шнапса «Фредериксе», а с недавних пор у нас стало хорошим тоном как можно больше рекламировать и продавать этот напиток.

– Ты же знаешь, как много значит туристический бизнес для нашего острова, – попытался мягко напомнить ей Краг.

– Но во всем должна быть мера! И уж во всяком случае, негоже связывать беду, которая свалилась на этих пьяниц, с несчастным Йоханом!

Бьерн услышал за своей спиной громкое фырканье и невольно попятился. Прямо на него двигалось целое кабанье семейство. Это были живописные существа – очень толстые мохнатые тушки на коротких ножках, с маленькими глазками, темными пятачками и чистыми высоко поднятыми хвостиками.

– Здравствуй, Йохан! – услышал Бьерн мелодичный голос Хелены. – Здравствуй, Улла!

Рядом с Йоханом, судя по всему, выступала его достойная супруга, которую Хелена назвала Уллой. Вслед за ними семенили четверо кабанят.

– Ну что, скажете – они могут кого-то напугать?! – торжествующе воскликнула Хелена.

– Вообще-то они выглядят симпатичными, – промямлил Бьерн, – но на незнакомых людей… трудно сказать, какое именно впечатление они могут на них произвести.

– Особенно ночью. Когда вокруг темно, – громко заявил Краг. – Эх, Хелена, вляпались мы с тобой в беду! Говорил я тебе, не приручай ты этих кабанов, не прикармливай их. Пусть себе живут в лесу и не выходят к людям.

– Мне следовало прежде всего научить их тому, чтобы они держались подальше от пьяных, – резко ответила она. Ее темные глаза стали почти черными. – А то что же получается – некоторые скандинавские туристы приезжают к нам словно специально для того, чтобы напиться. И пьют, не зная меры. Что финны, что шведы… Извините меня, господин дипломат, – повернулась она к Бьерну. – И даже когда их увозят отсюда, они продолжают пить всю дорогу на пароме!

– Это из-за того, что у нас очень высокие цены на алкоголь, – извиняющимся тоном произнес Бьерн. – Бутылка какого-нибудь крепкого спиртного напитка может стоить до ста крон. А в утренние и вечерние часы к тому же действуют различные ограничения на продажу. Поэтому некоторые люди действительно видят в соседних странах своего рода оазис, где они могут беспрепятственно удовлетворить известные потребности. Особенно, – он пристально посмотрел на Хелену и на Крага, – если сами эти страны начинают активно рекламировать и предлагать свои спиртные напитки.

– Не смотрите на меня так, – покачала головой Хелена. – Лично я не произвожу шнапса. И сама его никогда не пью. Мое дело море, рыба, лодки. Ну и кабаны, конечно. Разве можно их не любить? – Она наклонилась к Йохану, почесала ему спинку и что-то ласково прошептала в ухо.

Кабан заурчал от удовольствия.

– Вот видите, – вполголоса обратился полицейский к Бьерну, – как все запутанно. Не знаю даже, что и сказать. С одной стороны, мы сами виноваты – нельзя было позволять им так сильно напиваться, да к тому же эти кабаны, так некстати появившиеся ночью на берегу озера… С другой – никто ведь не принуждал ваших соотечественников так много пить, а потом в самую темень совершать экскурсию к этому озеру. – Краг с хмурым видом покачал головой. – Действительно, похоже, это какое-то дьявольское место!

– Дьявола надо искать прежде всего в душах и в сердцах некоторых людей, а не в окружающей природе, – резко произнесла Хелена, выпрямившись. Кабаны, видимо решив, что получили от нее всю положенную им на сегодня порцию ласки, не спеша затрусили обратно в лес, размашисто двигая бедрами. – Природа – прекрасна и мудра, в ней все бесконечно гармонично, а вот люди…

– Людей надо воспитывать, Хелена. Всех без исключения, – заявил Краг. – Полагаю, этот случай должен многому научить нас. А о потоке шведских туристов на Фредериксе, видимо, придется на какое-то время забыть. – При этом он скосил вопросительный взгляд на Бьерна.

– Не знаю, – пожал плечами тот. – Пока это происшествие еще не стало кошмарной сенсацией, по крайней мере по нашему радио об этом еще ничего не сообщили. С другой стороны, учитывая ту картину, которую вы обрисовали, не думаю, что их смерть привлечет к себе столь уж пристальное внимание. Скорее, их будут считать жертвами собственной неосторожности…

– Глупости! – вспыхнула Хелена.

– Хелена! – предостерегающе посмотрел на нее Краг.

– Каждый будет интерпретировать это по-своему, – мягко проговорил Бьерн, – но факт остается фактом: их смерть – это вовсе не гибель матери и ребенка по вине пьяного мотоциклиста или неожиданная смерть каких-то туристов от взрыва, устроенного исламскими радикалами. Примеры такой трагической гибели обречены долго оставаться у всех на устах. А то, что произошло на Фредериксе, думаю, не вызовет слишком уж широкого резонанса. Хотя, – он пожал плечами, – полагаю, вам надо подумать над тем, как более эффективно контролировать продажу и употребление шнапса на острове.

– Мы этим уже занялись, – кивнул Краг. – Сразу после гибели туристов.

– Только вот результатов что-то пока не видно, – ехидно заметила Хелена.

– Ты просто не все знаешь, Хелена, – неприязненно посмотрел на нее Краг – Хоть и считаешь себя самой умной. Занимайся лучше своими кабанами и рыбной ловлей.

– Думаю, не тебе мне указывать, чем я должна заниматься, – неожиданно резко бросила ему в лицо она. – Если я не позволила твоему сыну целовать меня на танцах, это не значит, что ты можешь помыкать мною!

– Хелена! – воскликнул полицейский.

– Я полагаю, разговор закончен, господин Краг? – хмуро посмотрела на него Хелена. – Я могу идти к своим, как вы сказали, кабанам и лодкам?

– Иди. – На щеках Крага перекатывались желваки. У него у самого, видимо, был весьма твердый и жесткий характер, иначе он просто не смог бы исполнять свою работу, но у Хелены, судя по всему, характер был не менее твердым.

Круто повернувшись, она грациозной походкой зашагала прямо по направлению к лесной чаще. Еще минута – и ее белое платье скрылось среди сосен и высоких зарослей зеленого папоротника.

– Я же говорил, что характер у нее не сахар, – хмуро бросил Краг. – Пантера, черная пантера, да и только. Очень горячая кровь. Слишком горячая для Дании. Надо же, – он пожал плечами, – она столько смешивалась с датской кровью, да так и не удалось ее разбавить.

– Вы имеете в виду ее креольское происхождение?

– Естественно. – Полицейский скрестил руки на груди. – Вообще-то это удивительная история – то, как предки Хелены попали на остров Фредериксе, хотя настоящую правду толком, похоже, никто не знает.

– Вы имеете в виду, что в архивах не сохранилось никаких данных? – удивился Бьерн.

– А какие данные могли сохраниться во время войны? – усмехнулся Краг. – Я имею в виду, во время войны с Наполеоном.

– С Наполеоном? – не поверил своим ушам Бьерн.

– Ну да. Говорят, что ее предок оказался на острове как раз во время войны с Наполеоном в самом начале XIX века.

– Он спасался от него?

– Я бы не сказал так. Говорят, что он был пиратом на службе Наполеона.

– Боже мой! – Бьерн покачал головой. – Пиратом! Как романтично!

– Рассказывают, что Наполеон специально набирал пиратов для того, чтобы они атаковали английские суда. И они это делали, причем весьма успешно. Ведь он набирал этих головорезов на островах Карибского моря – в традиционных пиратских гнездах.

– Я смотрел фильм «Пираты Карибского моря», – кивнул Бьерн.

– Ее предок был одним из них. Джентльменом удачи, так сказать. Брал на абордаж английские суда, грабил и расхищал те товары и ценности, которые перевозились на них, пока однажды британский флот не запер его в Балтийском море. Тогда сюда пришла огромная эскадра под командованием адмирала Нельсона. Та самая, что подвергла обстрелу Копенгаген в отместку за то, что датчане посмели поддерживать французов.

– Я думаю, у них просто не осталось иного выбора, – пожал плечами Бьерн. – Наполеон просто выкрутил им руки.

– Естественно. Но только англичане были слишком злы на датчан, чтобы вникать в объяснения их правительства. И пока одна часть английского флота обстреливала Копенгаген, другая бросилась в погоню за кораблями французских корсаров. Предку Хелены не повезло – его корабль был изрешечен британскими ядрами и затонул. Наверное, он был единственным, кто сумел спастись. – Краг сморщил лоб, припоминая. – Кажется, он приплыл к берегу в пустой бочке, в которую сумел запрыгнуть. Или держась за бревно… не помню точно. Короче, его нашли на берегу в беспамятстве. Одна добрая женщина пожалела его и решила вылечить, и вот, – он кивнул на берег озера, – вы видели результат.

– Вы имеете в виду… – Бьерн не понял смысл его слов.

– Хелену. Этот корсар женился на женщине, которая выходила его, и у них родился мальчик. Когда ребенок вырос, он тоже женился на женщине с Фредериксе. В конце концов в этом роду появилась Хелена.

– А тот корсар – он что, не вернулся обратно во Францию? Или к себе на родину?

– Вы могли бы увидеть его надгробие на местном кладбище, если бы оно не было разбомблено полностью во время последней войны, – ответил Хенрик Краг. – Куда он мог уехать с Фредериксе? Ведь он же был пират! То есть преступник. Его портрет имелся у каждого английского полицейского. Он сделал все, чтобы о нем забыли. Фредериксе оказался идеальным убежищем.

– Понятно, – протянул Бьерн.

Хенрик Краг взял его под руку. Его тон внезапно стал задушевным.

– Я рассказал вам эту историю, господин Магнуссон, для того, чтобы вы поняли: никто на Фредериксе не хотел смерти ваших соотечественников. Скорее мы готовы укрыть у себя и спасти людей, нежели доводить их до смерти. Гибель трех шведов была просто результатом нелепого стечения обстоятельств, в которых они и сами оказались отчасти повинны. Разумеется, я не смею ни на чем настаивать. Но мне просто хотелось бы, чтобы, составляя отчет, вы проявили объективность.

– Я понял, – медленно произнес Бьерн. – То, что вы рассказали мне, весьма интересно. И я, разумеется, постараюсь проявить объективность. Но для того, чтобы мои впечатления – а соответственно, и отчет – оказались по-настоящему полными, мне надо будет еще раз встретиться с Хеленой. Вы можете дать мне ее телефон?

– Вы хотите, чтобы я дал вам телефон Хелены? – Краг как-то странно посмотрел на него. – Вы уверены, что действительно хотите этого?

– Вы видите в этом какую-то проблему?

– Да нет, – Краг как-то зябко потер руки, – просто спрашиваю. Я думал, вы уже успели убедиться в том, что она девушка с особым характером.

– У каждого человека свой, ни на какой другой не похожий характер.

– Но у нее он… Вы действительно хотите снова встретиться с ней? – Он так посмотрел на шведа, что Бьерн невольно смутился. Но лишь на мгновение.

– Да, – твердо ответил он.

– Тогда это проще простого. Я даже не буду давать вам ее телефон – зачем? Просто отвезу вас на побережье, а там вы сами найдете ее домик. Он желтого цвета и хорошо виден издалека, а других таких поблизости нет. И вы сможете ее там увидеть. Если вы действительно…

– Господин Краг, может, я ошибаюсь, но мне кажется, будто вы отговариваете меня от встречи с ней, – перебил его Бьерн.

Краг наклонился к нему.

– Господин Магнуссон, думаете, вы единственный мужчина, на кого она произвела впечатление? Креольская красотка, выросшая на песках Фредериксе, свела с ума уже далеко не одного представителя сильного пола! Однако пока еще ни один из этих романов не закончился ничем хорошим.

– Послушайте, господин Краг, – твердо произнес Бьерн, – почему вы решили, что я влюбился в нее? Разве вы не знаете, зачем я приехал сюда? И с какой целью собираюсь встретиться с ней?

Краг задумчиво чертил носком ботинка по влажной земле.

– Приехали вы, может, по одной причине. Но, когда увидели ее, ваши цели стали совсем другими. Я же говорю, – он широким жестом обвел окрестности, – это дьявольское место. А Хелена частица этого места. Не спорьте со мной, господин Магнуссон. Есть вещи, в которых я не ошибаюсь. Иначе я, наверное, давно не работал бы полицейским. Садитесь. Сейчас я отвезу вас на побережье, а дальше уж сами решайте, что вам делать.

Обратный путь до побережья они проделали буквально за несколько минут – дорога была совершенно пустынной, навстречу им не попалось ни одной машины. Затормозив у гигантского вяза, Краг бросил:

– Видите вон тот дом под красной крышей? С большим флюгером, который показывает сейчас в сторону Копенгагена? За ним буквально в ста метрах находится ее дом. Вы не заблудитесь.

Бьерн вышел из машины и почувствовал, как его ноги тут же глубоко увязли в удивительно мелком и чистом песке.

– А может, все-таки передумаете и поедете во Фредериксхавн?! – крикнул сквозь приспущенное окно машины Хенрик Краг, на мгновение притормозив возле него.

Бьерн отрицательно покачал головой. Краг увеличил скорость, и вскоре его машина исчезла за поворотом.

Странный остров, подумал Бьерн. Населенный к тому же странными людьми. Впрочем, практически все островитяне таковы. У них неизбежно вырабатывается какая-то своя, особая психология.

Он миновал дом под красной черепичной крышей с флюгером в виде рыбы-меч, который, если верить Хенрику Крагу, указывал в сторону Копенгагена, и увидел небольшой желтый домик, почти притаившийся за соседней песчаной дюной. Там жила Хелена. Бьерн невольно замедлил шаг, потом, досадуя на себя, ускорил его. И чего он так волнуется? Какую чепуху, однако, сказал этот полицейский – будто бы он влюбился. Чушь какая! Просто девчонка действительно красива и не могла не произвести впечатления. Но главное, конечно, не в этом, а в гибели трех шведов. Как представить все в письменном отчете так, чтобы нанести как можно меньше ущерба всем заинтересованным сторонам – и родственникам погибших шведов, и туристическому бизнесу острова Фредериксе, и посольству Швеции в Дании, на котором это происшествие тоже каким-то образом неизбежно отразится?

Прямо перед домом Хелены на песке лежала большая просмоленная лодка. Ее бока были влажными – очевидно, на ней еще совсем недавно выходили в море. Рядом на шестах была растянута сеть со следами многочисленных починок.

Бьерн приблизился к дому и хотел было постучать в дверь, как вдруг она сама распахнулась перед ним.

– Это опять вы? – удивленно посмотрела на него Хелена.

– Да. – Бьерн чуть отступил назад. – Я хотел бы кое-что уточнить. Буквально несколько моментов.

– Думаете, они стоят того?

– Вы имеете в виду…

– Я имею в виду погибших. – На ее лице внезапно появилось жесткое выражение. – Я ведь не сказала Крагу всей правды. Почему эти люди на самом деле оказались так поздно на берегу озера.

Бьерн почувствовал, как у него гулко забилось сердце.

– А мне вы это… расскажете? – стараясь говорить сдержанно, спросил он.

– Конечно, ведь вы же официальный представитель посольства. К тому же профессиональный дипломат, а значит, сможете придумать, какими словами сообщить обо всем их родственникам. – Она машинально поправила рукой волосы, и Бьерн поразился, какая красивая у нее рука – узкая ладонь с тонкими длинными пальцами. Совсем не похожая на руку рыбачки. – Только, пожалуйста, извините меня: я не знаю, как относятся к этому у вас, в Швеции. Но у нас на острове к этому относятся не слишком хорошо, – чуть помедлив, произнесла Хелена.

– Вы о чем? – не сразу понял Бьерн.

– Об этой троице, – тяжело вздохнула она. – Они же совсем спятили от выпитого и от похоти. И занимались любовью втроем – двое парней и девушка. Занимались любовью на берегу, а потом стали делать то же самое и в озере. И когда Йохан случайно спугнул их, они захлебнулись. В холодной воде. С ними случился шок от переохлаждения. Когда приехали спасатели, они были уже бессильны помочь им.

– Да, – протянул после паузы Бьерн, – я, конечно, об этом не знал.

– Но, может, у вас в Швеции к этому относятся по-другому? – с вызовом посмотрела на него Хелена. – Как к совершенно нормальному явлению? И тогда кабана действительно следует считать виновником…

– Йохан, разумеется, здесь ни при чем, – отрезал Бьерн. – Ясно, что виноваты во всем прежде всего они сами. – Он развел руками. – Понятно, что они просто утратили контроль над собой и не соблюдали даже элементарных мер предосторожности.

– Они ни о чем не думали в тот момент, – тихо проговорила Хелена. – Ими двигала только похоть. А к озеру они потащились потому, что, видимо, не очень-то хотели устраивать оргию в гостинице. Кто-то мог услышать их любовные стоны, из-за этого мог бы начаться скандал… а на берегу совершенно безлюдного ночного озера они, конечно, чувствовали себя в полной безопасности.

– В целом это, конечно, не очень красивая история, – согласился Бьерн. – Но она, наверное, лишь одна из череды удивительных историй, которые происходят на этом острове. – В ответ на безмолвный вопрос Хелены, который он прочитал в ее глазах, он пояснил: – Я имею в виду вашу собственную историю. Хенрик кое-что поведал мне об этом – то, что вашим предком был французский корсар…

– Старый сплетник, – покачала головой Хелена. – Делать ему больше нечего, как рассказывать о том, чего он в действительности не знает. – Выражение ее лица стало сердитым.

– Вы зря сердитесь на него. Он так сразу и сказал мне, что не знает всех деталей этой истории, да и никто их на острове толком не знает. Ведь с тех пор прошло столько лет. Или вам вообще не хочется говорить об этом? – вдруг спохватился он. – Вам неприятно, что ваш предок считался пиратом?

Она улыбнулась, и от этого лицо ее стало еще более прекрасным.

– Кого это может сейчас шокировать? Это стало даже романтичным – особенно после появления цикла фильмов «Пираты Карибского моря». Дело не в этом…

– А в чем же?

– Вы действительно хотите знать? – Хелена в упор посмотрела на него. – Послушайте, разве это нужно для вашего отчета?

Ее лицо находилось сейчас в опасной близости от Бьерна. Карие глаза Хелены, сверкавшие из-под густых длинных ресниц, были большими и такими темными, что казались бездонными. В них вспыхивали золотистые искорки, и Бьерн почувствовал, что ничего не хочет на свете, кроме как смотреть в эти глаза не отрываясь.

– Думаю, что да, – прошептал Бьерн.

Она снова улыбнулась.

– Ну что ж, вы, дипломаты, умеете уговаривать. Только рассказывать об этом прямо здесь, на берегу, наверное, не стоит. Пройдемте лучше в дом.

Бьерн шагнул вслед за Хеленой внутрь домика с желтыми стенами и оказался в просторной гостиной. Она была пропитана свежестью моря, причудливо смешанной с запахом каких-то душистых трав.

– Как приятно у вас пахнет, – почти против воли вырвалось у Бьерна.

– Когда живешь рядом с морем, то весь воздух кажется пропитанным запахом соли и водорослей. Поэтому я специально набираю в лесу и на лугах особые травы – розовый чабрец, тимьян, мяту, вереск – и развешиваю все это под потолком. – Она указала рукой на небольшие аккуратные пучки трав. – И получается здорово, не правда ли?

– Очень, – совершенно искренне сказал он.

– Садитесь, пожалуйста. – Она указала ему широкое удобное кресло.

Он сел, и кресло, казалось, поглотило его целиком. Бьерн давно не ощущал себя так уютно.

– И ответьте мне на один вопрос, но только честно. Идет?

– Идет, – без раздумий вымолвил он.

– Вы пьете? Я имею в виду алкоголь.

– Да.

– Тогда я угощу вас не тем пойлом, которое у нас теперь везде рекламируют, а настоящей настойкой, которую исстари делали на Фредериксе. Именно она, а не этот дешевый шнапс, составляет истинную гордость острова. – Хелена лукаво взглянула на него. – Вам придется ее выпить, потому что без этого, боюсь, вы просто не сможете поверить в то, что я собираюсь вам рассказать.

– Но почему?

Она назидательно подняла вверх палец.

– Подождите, когда я начну рассказывать.

Она подвинула стул и, встав на него, распахнула створки старого резного шкафчика. Пока она стояла на стуле, подол ее белого платья невольно натянулся, и Бьерну бросились в глаза ее ноги – очень красивые, с высоким подъемом, невероятно стройные и длинные. Он с трудом заставил себя отвести глаза и посмотреть на противоположную стену, на которой висел какой-то старый морской пейзаж.

– Красивая картина, – пробормотал он. Перед его глазами, однако, по-прежнему стояли стройные ноги Хелены.

– Вам понравилось? Эту картину написал мой прапрадедушка. У него был настоящий талант. Жаль только, – она вздохнула, – он рано погиб.

– Как? – чувствуя себя немного неловко, спросил Бьерн.

– Утонул, – коротко ответила Хелена. – Это самая обычная смерть в наших краях. Держите бокал. – Она подвинула к нему хрустальный фужер на высокой тонкой ножке. – А вот то, чем я хотела вас угостить. – Хелена торжественно водрузила на стол пузатую бутыль, наполненную прозрачной жидкостью слегка желтоватого оттенка.

– Это и есть настоящая гордость острова – настойка «Фредериксе». Когда-то здесь даже торговали ею. Возили в Германию, в царскую Россию, в вашу Швецию. Только сейчас секрет ее производства, кажется, почти утрачен.

– Утрачен? Но ведь то, что вы держите в руках, реально существует.

– Это лишь остатки былой роскоши, – с горечью усмехнулась Хелена. – Знаете, так иногда находят на морском дне древнегреческие или древнеримские амфоры с вином, пролежавшие в морской воде несколько тысяч лет. В них сохранилось древнее вино, которое пили, может быть, Цезарь, Цицерон, Сенека. Но таких амфор все равно лишь единицы.

– А почему вы считаете, что эта настойка такая же редкость, как те древние амфоры?

– Все дело в травах. Они когда-то в изобилии росли на острове, но теперь с каждым годом их становится все меньше и меньше. Причем никакие меры по охране природы не помогают. Говорят, нарушена экология всего Балтийского моря. Поэтому травы вымирают. Может, вы один из последних, кто пьет эту настойку. – Она наполнила бокал Бьерна.

– А… вы сами?

– Мне нельзя пить много. Лишь на донышке маленькой рюмочки. Вечером мне снова придется выходить в море.

– Понятно. – Бьерн высоко поднял бокал. – За ваше здоровье!

– И за ваше – тоже.

Бьерн проглотил обжигающую жидкость. На мгновение у него даже выступили слезы на глазах. Но лишь на одно мгновение. А потом по всему телу разлилось необыкновенно приятное ощущение тепла. Вкус у настойки оказался по-настоящему восхитительным.

– Понравилось? – с улыбкой посмотрела на него Хелена. – Ну что ж, тогда я налью вам еще. Только не спешите, иначе, боюсь, вы не сможете понять то, о чем я собираюсь вам поведать.

– Да, – кивнул Бьерн, – вы очень заинтриговали меня, Хелена. Вы сказали, вас не беспокоит, что ваш предок был корсаром. Так в чем же состоит главная тайна вашего происхождения?

– Вы правы. – Ее глаза чуть затуманились. – То, что мой прапрапрадедушка Тристан де Рошфор де ла Валетт был пиратом и грабил и захватывал морские суда, не самое главное. Все дело в том, что он был… – она понизила голос, – братом Жозефины Богарне.

– Жозефины Богарне? – переспросил потрясенный Бьерн. – Жены Наполеона?

– Да. Ведь эта тема вам знакома, не правда ли? Основателем нынешней королевской династии Швеции являлся один из наполеоновских маршалов, Жан-Батист Бернадотт. Он взошел на шведский престол под именем Карла XVI, не так ли? Нынешний король Карл Густав XVI, которому как главе государства вы служите в качестве дипломата, его прямой потомок, верно?

– Абсолютно верно. Но почему… почему никто об этом не знает?

– Потому что я не хочу, чтобы кто-то об этом знал, – отрезала она. – Поднимется глупая шумиха, которая вскоре спадет, не оставив после себя ничего, кроме ощущения суеты и разочарования. А я совсем этого не хочу. Ведь, в конце концов, Тристан де Рошфор де ла Валетт был не родным братом Жозефины, которую у них дома на Мартинике звали Жозефина Мария Роза Таше де ла Пажери, а двоюродным.

– Даже кузен Жозефины Богарне – это… это…