Текст книги "На деньги счастье не купишь"

Автор книги: Дебра Морис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Дебра Морис
На деньги счастье не купишь

Пролог

В продуваемом пыльными ветрами небольшом техасском городке Слэпдаун, что располагается на Дальнем Западе Соединенных Штатов Америки, жил красивый, добрый, но небогатый парень. Все звали его просто Брайни. Он отличался завидным трудолюбием и всегда был готов прийти на помощь каждому, кто попал в беду. Брайни принадлежал к той весьма редкой категории людей, которых окружающие – кто шутливо, а кто и с изрядной долей презрения – называют бессребрениками. Зачем нужны деньги, искренне недоумевал он, если нет от них никакой пользы? Один только вред. Хороших людей губят! Работал Брайни нефтяником на буровой, хотя специального образования у него не было, но судьба одарила его природной смекалкой и золотыми руками. Все уважали его как надежного и доброго человека, настоящего мужчину.

Счастье не в деньгах, а в верных друзьях, гласит пословица. А по числу друзей Брайни можно было считать богатым человеком. Недаром он сам считал, что у него есть почти все, чего можно пожелать: доброе отношение людей, чье мнение уважает вся округа, дом-трейлер на колесах, верный пес и грузовик, который никогда не стоит без дела. Не хватало Брайни для полного счастья лишь одного – он мечтал о верной и нежной подруге, готовой разделить с ним и радости и невзгоды. И главное, чтобы она любила Брайни.

Однако Брайни был оптимистом и потому не сомневался, что рано или поздно его мечта обязательно сбудется. Самое главное – верить в любовь. И всегда помнить, что все хорошее в жизни – это награда за добрые дела.

Довольствуясь тем, что приносил ему нынешний день, Брайни особо не тревожился о том, что его ждет завтра, и никогда не унывал и не скучал, придерживаясь раз и навсегда заведенного порядка жизни. Все последние годы он раз в неделю заходил в универсальный магазин под названием «Бэг-энд-Вэг» и покупал шесть бутылок пива, пиццу и лотерейный билет.

Брайни свято верил, что рано или поздно ему непременно повезет, ведь он знает шесть волшебных чисел. Каждое из этих чисел имело для него особый смысл. Большинство из них год от года менялось. И лишь две оставались неизменными. Двадцать девять – возраст Брайни. Шесть – столько уже умерло друзей из детского дома, где он рос и воспитывался. Тридцать два – столько щенков родила его любимая овчарка Реба. Восемнадцать – столько букв в его полном имени: Бриндон Закари Такер. Одиннадцать – стаж работы на нефтяную компанию «Чако-ойл».

Однако главной цифрой Брайни считал единицу. Единица – та единственная, с которой Брайни хотел бы соединить свою жизнь. Время шло. Неделя за неделей, месяц за месяцем. Брайни купил уже немало билетов, но так ни разу и не выиграл. Однако надежды не терял. Фея Удача должна была улыбнуться своему верному Брайни. Ведь без нее ему никак не исполнить свою мечту. А хотел он многого – ему надо было выиграть ровно столько, чтобы рассчитаться с долгами за грузовик и купить дом, который прочно стоял бы на принадлежащей ему земле. А там уже можно и о жене с детьми подумать!

Брайни поклялся перед Богом и людьми, что если случится чудо и он выиграет, то не оставит в нужде своих друзей и знакомых. Надежда на исполнение желания была столь иллюзорной, что бессонница не мучила Брайни. Если бы он знал, что его жизнь в недалеком будущем действительно круто изменится и он станет обладателем самого крупного выигрыша в истории штата!..

Глава первая

– Мне нужно видеть Малкома!

Дориан Беррелл так и не научилась сдерживать собственные эмоции. Бабушка, как всегда, оказалась права. Правда, Дориан все-таки сумела не дать воли чувствам сегодня в банке, когда ей устроили отвратительный спектакль. Обычно со своим финансовым менеджером Дориан виделась за завтраком в загородном клубе. Пробираться в час пик по Далласу к офису компании, находившемуся в высотном здании в центре города, и торчать в бесконечных пробках было для Дориан невыносимой пыткой. Подобное времяпрепровождение, считала она, может довести до точки кипения любого, даже самого флегматичного человека.

Как вихрь пронеслась Дориан мимо застывшего в изумлении вахтера. А дожидаться, пока секретарша проводит ее в кабинет босса, она уж тем более не станет! Слишком много вопросов скопилось у нее к Малкому, на которые тот должен был ей немедленно ответить. Увидев посетительницу, секретарша немного растерялась, сразу догадавшись, что ей предстоит нелегкая схватка. Эта девушка с пышной копной льняных волос, в модной одежде выглядела и вела себя откровенно вызывающе.

– Мисс Беррелл, не так ли? – робко спросила секретарша.

Дориан выдержала многозначительную паузу и посмотрела на девушку испепеляющим взглядом. Такой взгляд должен вселять страх в сердца официанток, продавщиц и секретарш. Главное – поставить на место всех этих назойливых нахалок!

– Что вам угодно? – поинтересовалась секретарша. И тотчас уткнулась в книгу записи посетителей. Бедняжка изо всех сил старалась выглядеть профессионально. Это особенно важно, когда имеешь дело с наглыми особами, которые без спроса врываются в начальственные кабинеты. – Мне очень жаль, но вашего имени в списке на сегодня нет. Мистер О'Нил действительно назначил вам встречу?

– Не беспокойтесь, Тина, он примет меня в любом случае, – выделив интонацией имя секретарши, Дориан ясно дала ей понять: не стоит раздражать важных клиентов.

– Пожалуйста, подождите! Я доложу о вашем приходе, – в отчаянной попытке хоть как-то спасти положение пролепетала Тина и потянулась к телефону селекторной связи.

– Не стоит беспокоиться, мы устроим сюрприз вашему шефу!

Клин клином вышибают, подумала не без злорадства Дориан. У нее самой день начался с сюрпризов, и ни один из них не был приятным. Пусть и другие немного подергаются! Она резко повернулась на каблучках и решительно распахнула дверь роскошного кабинета мистера О'Нила.

Малком разговаривал по телефону. Увидев в дверях нежданную гостью, Малком приветливо улыбнулся. Все вышло совсем не так, как хотелось Дориан. Малком должен был остановить ее на пороге и прогнать прочь. Вместо этого он торопливым жестом бросил трубку и начал любезный разговор с Дориан, причем всем своим видом демонстрируя, что рад встрече.

– Дорогая Дориан! Какая приятная неожиданность! Чем обязан?

– Прекрати болтовню, Малком. – Дориан нервно поправила складку на модной мини-юбке из ярко-синего льна и, скрестив руки на груди, села возле огромного письменного стола. – Какого черта! В чем дело, Малком? – грубо добавила она.

Малком внимательно посмотрел на Дориан сквозь очки в дорогой оправе и спросил:

– О чем ты?

Малком О'Нил уже много лет управлял финансами семейства Беррелл. Он вполне заслуженно пользовался репутацией финансового гения, знавшего толк в капиталовложениях и инвестиционных портфелях. Однако его обтекаемые манеры всегда раздражали Дориан.

– Брось притворяться, Малком! Я тороплюсь на ланч с Тигги Моффатт, – Дориан мельком взглянула на свои усыпанные бриллиантами золотые часики, – у меня всего полчаса. Она ждет меня в «Венецианской кондитерской».

– Не надо так волноваться! Я всегда рад помочь тебе. Итак, в чем проблема? – Малком солидно надул щеки и исподтишка взглянул на Дориан.

Какой напыщенный тип! Костюм от лучшего кутюрье, рубашка из тонкого голландского полотна, модный шелковый галстук. А ведь все это куплено на деньги семьи Дориан. Темные волосы аккуратно зачесаны назад, даже пробор всегда идеально ровный. Мужчине явно за пятьдесят, но ни одной сединки. Наверное, красит волосы.

– В чем проблема? – раздраженно переспросила Дориан. – Представь, мне понадобились наличные, я подхожу к банкомату, а эта проклятая машина проглотила мою кредитку и даже не поперхнулась!

– Не может быть! – Малком сделал удивленное лицо.

– Представь себе, может! – воскликнула Дориан.

Покровительственный тон Малкома действовал ей на нервы. Дориан едва сдерживала себя, чтобы не швырнуть пресс-папье в лауреата премии «Финансист года».

– Ничего страшного. Думаю, это сбой в системе. Такое очень редко, но случается, – неуверенно предположил Малком.

– Я уже навела справки.

– И?

– Кассир вызвал вице-президента банка. Через несколько минут тот явился. Отвратительный тип с лисьей мордой! Так вот, эта лисья морда имела наглость заявить, будто на моем счету нет денег. Одни нули! Ну, что скажешь?

Малком задумчиво поднес длинный изящный палец к губам.

– Что ж, бывает… Ведь у тебя и раньше случались превышения кредита.

– Ничего подобного! Такое случается со мной впервые!

– Скорее всего, ты просто не знала об этом. Твоя бабушка всегда успевала уладить дело.

Дориан пропустила мимо ушей намек на свою беспечность и расточительность. Кстати, Малком всего-навсего клерк. Какого черта! По какому праву он смеет критиковать ее? Пусть даже и не лично ее, а бабушку Прю.

– Недели через две поступит перевод из трастового фонда, вот я и хотела взять аванс по одной из моих кредиток. Но банк конфисковал все мои карточки! И не собирается отдавать! По какому праву, спрашиваю!

– Успокойся, Дориан, давай кое-что обсудим.

– Вот именно – давай обсудим, – неожиданно вежливо согласилась Дориан. А про себя выругалась. Да как он смеет, этот банкиришка, предлагать ей что-то обсуждать! Кто он такой? Его дело – подчиняться!

– Думаю, служащий банка, отнявший у тебя кредитные карточки, действовал по приказу.

– По какому такому приказу?

– По приказу твоей бабушки Прю.

Щеки молодой женщины зарделись от гнева:

– То есть как это? Бабушка велела этому гнусному служащему отобрать у меня кредитные карточки? Не может быть! Что за чушь?

– Думаю, именно это и произошло, – предположил Малком. – Но никакой трагедии нет. Просто придется некоторое время подождать. Речь идет о трех месяцах.

– Сколько ждать? Три месяца? Но ведь у меня закончились деньги! Бабушка Прю всегда оплачивала мои чеки. – Дориан выудила из лакированной сумочки сотовый телефон: – Какая ерунда! С какой стати я должна ждать три месяца? Достаточно мне позвонить, и все уладится. Минутное дело!

Малком нахмурил брови.

– Бабушки нет в городе.

– Она на ранчо?

– За границей.

– За границей… – недоверчиво повторила Дориан.

– Она на греческой яхте в Средиземном море. Морской круиз. Просила передать, что решила отдохнуть месяца три.

От неожиданности Дориан выронила телефон.

– Ничего не понимаю, – только и могла выговорить она.

– Ведь бабушка не раз предупреждала тебя, что надо жить по средствам. Разве не так?

– Ну и что из этого, возможно, и говорила. Мало ли что она мне говорила. Когда дело доходило до финансовых проблем, Прю всегда помогала мне.

Малком нетерпеливо поправил галстук.

– Она просила передать – никаких денег, пока ты не научишься вести себя благоразумно.

Дориан тяжело вздохнула. Все, что говорит Малком, чистая правда. Две недели назад Дориан действительно получила взбучку от бабушки. Дориан, видите ли, «купается в роскоши, сорит деньгами направо и налево, а это не доведет до добра». Дориан пропустила нотацию мимо ушей. Она очень спешила, так как ей предстояла вечеринка с друзьями по поводу открытия нового ночного клуба в Уэст-Энде.

– Итак, что же делать, Малком?

– Честно?

– Валяй! Мне уже читали нотации, часть первая, часть вторая, теперь – часть третья.

– По правде говоря, ситуация простая, но как ты будешь из нее выкарабкиваться, это уже проблема. Короче: ты осталась без денег. – Выдержав испытующий взгляд Дориан, он уточнил: – У тебя нет ни цента!

Дориан нервно рассмеялась, пытаясь дать выход нервному напряжению. Если бы она не рассмеялась, то наверняка заплакала бы навзрыд. Но Дориан Беррелл никогда не позволяла себе плакать на людях. Она всегда сдерживала слезы до тех пор, пока не закроется дверь и не погаснет свет.

– Ты шутишь? – с надеждой в голосе спросила она.

Брови Малкома удивленно взметнулись вверх. Шутить было не в его правилах.

Ни цента! Дориан медленно опустилась на стул. Она выросла в богатстве и роскоши. И не могла понять своего теперешнего положения. Мурашки пробежали по спине. Какой неожиданный поворот! Еще вчера она наслаждалась жизнью, позволяя себе любую блажь, а сегодня стала беднее церковной крысы!

– Так что же делать?

– Именно это нам и предстоит обсудить, – мягко произнес Малком.

Дориан пыталась осмыслить положение, в котором оказалась. Неужели ее выселят из пентхауса, который подарила бабушка по случаю окончания колледжа? Огромная квартира в самом престижном доме Уэст-Энда. Из окон фантастический вид на город. В двух шагах шикарные рестораны и ночные клубы. Ну и что из того, что Дориан ни разу не заплатила по счету. Зато она сама отремонтировала квартиру по своему вкусу. Эта квартира стала для нее единственным местом, где она чувствовала себя уютно.

Особняки, в которых она выросла, никогда не были для нее родными. Они были холодны и пусты, украшены профессиональными дизайнерами и декораторами. Обо всем заботились горничные и домработницы в серых униформах. Мать Дориан бродила среди всего этого великолепия как привидение. Все вокруг было совершенно чужим и напоминало опустевший музей.

– Что станет с моей квартирой? – с опаской проговорила Дориан.

– Квартира остается за тобой.

Дориан перевела дух. На глазах навернулись слезы. На сей раз слезы благодарности. Прежде с ней такого никогда не случалось.

– Но ведь я на мели! – выдавила из себя Дориан. Впервые в жизни она оказалась без денег.

– У тебя есть трастовый депозит, – уточнил Малком.

– Но ведь он поступит только в сентябре, да? – спросила Дориан.

– В сентябре, не раньше, – подтвердил Малком.

– А сейчас июнь, – вздохнула Дориан.

Малком мельком взглянул на страничку перекидного календаря.

– Июнь…

– Так что же мне делать все это время? Неужели Прю ничего не сказала? – с надеждой в голосе поинтересовалась Дориан.

– Сказала. Она нисколько не сомневается, что ты найдешь выход из положения. У тебя сильные гены, она в этом уверена.

– Не желаю в сотый раз выслушивать историю про моих предков. Про то, как прадедушка Портис начал дело с сотней долларов в кармане. И особенно про то, как он «засучил рукава» и основал процветающую компанию, – с этими словами Дориан встала и подошла к столу.

Как наследница крупнейшей нефтяной техасской компании «Чако-ойл», которой владела семидесятидевятилетняя бабушка Прю, Дориан была прекрасно осведомлена обо всех подробностях семейной легенды.

– Подумать только – «засучил рукава»! Чушь какая-то! – возмутилась Дориан.

Малком рылся в бумагах, пытаясь скрыть улыбку.

– Вижу, ты тоже находишь нашу семейную историю весьма забавной, – зло бросила девушка. – Только мне совсем не до смеха! Ну и свинью подложила мне бабушка!

– Думаю, Прю решила – три месяца вполне достаточно, чтобы ты все поняла.

– Три месяца. Подумать только! – воскликнула Дориан.

Тень сомнения пробежала по ее лицу. Как прожить целых три месяца без поддержки бабушки? Родной отец давно умер. Мать не обращала на нее никакого внимания. Только на бабушку Прю и могла положиться Дориан.

– Неужели она тоже возненавидела меня?

– Что ты! Она по-прежнему тебя любит, – успокоил девушку Малком.

– Выходит, решила меня проучить? – предположила Дориан.

Она принадлежала к одной из богатейших семей Техаса. Но до сих пор и пальцем не пошевелила, чтобы заслужить привилегии, которые судьба поднесла ей в подарок как наследнице миллиардного состояния. Дориан всегда ощущала себя чужой в семье Берреллов. Никому не нужной игрушкой.

– Проучить? Не думаю, – поспешил закончить опасный разговор Малком.

– Господи, в чем же я провинилась! – Дориан пристально посмотрела в глаза банкиру. – Выходит, наша Прю впала в старческий маразм? Выжила из ума?

– Что ты! Ни в коем случае! – Малком поспешно отмел предположение Дориан. – Миссис Прюденс Беррелл обладает острым умом, все ее поступки преисполнены здравого смысла. К тому же она очень сентиментальна, – торжественно изрек он.

– Тогда я ничего не понимаю! А она не объяснила, почему вдруг решила превратить жизнь любимой внучки в кошмар? – воскликнула Дориан.

– Объяснила. На тот случай, если ты сама вдруг спросишь. Но сказала всего лишь одно слово, – с заговорщицким видом произнес Малком.

– И что же это за слово? – побледнела Дориан.

– Кассандра, – многозначительно произнес Малком и с облегчением откинулся на спинку кресла.

При чем тут мать Дориан? Отношения между Прю и Кассандрой давно превратились в гражданскую войну. Свекровь и невестка ненавидели друг друга. Их война не прекращалась на протяжении более двух десятков лет. Но военные действия обострились тринадцать лет тому назад, после смерти Джона Беррелла. Веселая вдова получила в наследство роскошный особняк в Далласе. Большую часть года она проводила, переезжая из одного штата в другой в сопровождении компании верных своих поклонников, ослепленных ее богатством. Последний раз Дориан слышала о матери в связи с ее похождениями на модном курорте. Бедняжка упорно пыталась завязать знакомство с кланом Кеннеди.

Все неприятные заботы Кассандра Беррелл имела обыкновение сваливать на других. У нее был целый штат садовников, шоферов, поваров и горничных. Она жила в свое удовольствие и заводить детей не собиралась. Забеременела по чистой случайности. Кассандра считала материнство особенно неприятной обязанностью. С рождением дочери она наняла на работу целый штат нянек для исполнения материнских обязанностей. Забота о дочери была для нее слишком утомительным занятием.

В отместку за это крошка Дориан научилась мучить бедных женщин, которым платили за заботу о ней. Ею руководила наивная детская надежда, что, изгнав гувернанток, она заставит родную мать обратить на нее внимание. Ей нужна была заботливая, любящая мать. Истерики, которые закатывала крошка Дориан, стали частью семейного предания. Дориан издевалась, как могла, над несчастными гувернантками. Например, будила их по ночам и заставляла рассказывать сказки. А ни свет ни заря снова поднимала несчастных женщин и требовала кормить ее пирожными. Или нарочно вышвыривала одежду из шкафов и требовала наводить порядок. Но одного так и не смогла добиться Дориан – любви родной матери.

– Хотелось бы знать, помогла Кассандра хотя бы одному человеку?

– Не думаю, что Прю имела в виду помощь со стороны Кассандры. Скорее всего, Кассандра должна стать наглядным примером для тебя.

– Чем-чем?

– Подумай сама.

Но сколько Дориан не думала, никакие мысли не приходили в голову при воспоминании о самовлюбленной эгоистке, чужой и далекой ей женщине.

– Кажется, я догадалась! Надо кое-что обратить в наличность! – воскликнула Дориан.

– Говоря точнее, продать? – попробовал уточнить Малком.

Дориан взмахнула рукой.

– Какая разница! Я продам «мерседес» и куплю что-нибудь недорогое, например «лексус».

– Не думаю, что лизинговая компания одобрит продажу своей собственности.

– Кстати, а почему у меня машина по лизингу? – поинтересовалась Дориан.

– Потому что ты меняешь машины раз в полгода, – терпеливо объяснил Малком.

– Тогда возьму ссуду с оплатой в сентябре.

– Кажется, ты меня совсем не поняла. – Малком подался вперед: – Тебе, как говорится, перекрыли кран. Наглухо. Кредитные карточки заблокированы. У тебя нет права пользоваться кредитом. А без кредита никто не даст тебе денег.

– Это еще почему? Я – совершеннолетняя и отвечаю за свои поступки, – возразила Дориан.

Разумеется, с юридической точки зрения в свои двадцать шесть она считалась вполне взрослым человеком. Но была ли она способна отвечать за свои поступки? Дориан вспомнила одну девушку, с которой она училась в колледже. Бедняжка одевалась в секонд-хенде, ездила на стареньком велосипеде, но у нее была цель в жизни. В свои семнадцать лет она была примером настоящей ответственности. Мэлора Питерсон! Наконец Дориан вспомнила, как звали эту девочку. Казалось, Дориан забыла об этой тихой, серой мышке. Они однажды перебросились парой слов в библиотеке, когда Дориан никак не могла отыскать какую-то книгу и Мэлори предложила свою помощь.

Мать Мэлори работала официанткой, отец шофером грузовика. Но девушка поставила перед собой цель получить диплом о высшем образовании и делала все, чтобы добиться этой цели. Уроженка провинциального городка западного Техаса, она получала скромную стипендию, собранную на пожертвования земляков, упорно училась и сумела осуществить свою мечту. Получила диплом врача. А потом вернулась в родной город и стала там работать.

Диплом с отличием – это было делом чести для Мэлори. Она оправдала надежду, которую возлагали на нее как родные и близкие, так и ее сограждане, оказавшие ей материальную поддержку. А что Дориан? Она не сделала ровным счетом ничего, чтобы оправдать более чем щедрую стипендию, которую назначила ей семья Берреллов. Да и в колледж Дориан поступила лишь по настоянию бабушки.

Чувство ответственности Мэлори произвело тогда на Дориан сильное впечатление. Быть может, впервые она испытала тогда жгучий стыд. Но это длилось недолго. Желая избавиться от неприятных переживаний, она перестала поддерживать отношения с Мэлори и свела компанию с представителями такой же, как и она сама, золотой молодежи. Сожаление об утраченной дружбе тяжелым грузом до сих пор лежало на сердце Дориан. Все это она вспомнила, слушая Малкома.

– Полагаю, тебе следует забыть о ссуде. Прюденс Беррелл все предусмотрела. В Далласе ни одно кредитное учреждение, ни один ломбард не станут помогать тебе. Даже подпольные ростовщики, вроде пресловутого Гвидо, и те не отважатся дать тебе хотя бы один цент.

– Неужели Прю так всесильна? – воскликнула Дориан.

Конечно, она не могла не знать, что Прю была очень влиятельной особой, с которой считались во всех слоях общества. Но до сих пор Дориан не представляла, на что способна ее милая бабушка. Молодая женщина бессильно опустилась на краешек стула. Что с ней? Огорчена? Разгневана? Или ее страшит неизвестность? Что же, приходится винить себя. Без цента в кармане Дориан Беррелл как личность никому не нужна.

– А ты сомневалась! Твоя бабушка многих молодых за пояс заткнет! Правда, кое-что ты могла бы сейчас сделать и сама, – продолжал Малком.

– Что? Броситься с моста в реку?

– Например, устроиться на работу.

Дориан расхохоталась.

– Но я ничего не умею!

– Можно все-таки найти что-нибудь подходящее. Ведь ты закончила колледж.

– Да, по специальности «история искусства» и на деньги бабушки! Посмели бы они не выдать мне диплом!

– Тем не менее за четыре года ты кое-чему научилась?

– Да, могу водить экскурсии по музеям. Неплохая специальность по нынешним временам!

Черт возьми! Как Дориан могла дойти до такой жизни? Да, у нее была куча денег. Почему же она не сделала ничего, чтобы стать личностью? Шопинг, ланчи и вечеринки заполняли весь день без остатка. Прожигание жизни – вот как это называется. Но ведь Дориан не всегда была такой. Однажды, в седьмом классе, ее стихи даже похвалили. Помнится, она сказала матери, что мечтает стать учительницей. Это казалось ей вполне достойным занятием. Но Кассандра только рассмеялась в ответ.

– Бывают вакансии для начинающих, – прервал ее размышления Малком.

При одной мысли об этом Дориан испытала тошнотворное чувство, как однажды на уроке биологии в школе при изучении эмбриона свиньи.

– Нет, мне это не подходит, – отрезала Дориан. Последние годы она слишком унижала всех этих официанток и секретарш, чтобы теперь самой вступить в их ряды. – Малком! У меня нет никаких талантов. Никакого опыта работы. У меня нет даже резюме для трудоустройства. Единственное, чем я могу похвалиться, так это участием в бале дебютанток по случаю своего совершеннолетия, – продолжала саркастическим тоном Дориан. И как это ей раньше не приходило в голову, что она совершенно не готова к самостоятельной жизни?

Малком посмотрел на часы.

– Вынужден закончить наш разговор. – В приемной меня дожидается клиент. Тебе предстоит о многом подумать, Дориан. Кстати, тебе давно пора на ланч. Друзья уже, наверное, заждались. Позвони мне, когда что-нибудь надумаешь, – сказал Малком, давая понять, что разговор окончен.

– Конечно, позвоню, – безропотно согласилась Дориан и, задержавшись в дверях, бросила: – Не пойду я на этот ланч. Что-то есть не хочется. Тем более без кредитки, да и вообще без денег.

От этих слов у нее пересохло в горле.

Малком извлек бумажник из внутреннего кармана пиджака и отсчитал четыре купюры по двадцать долларов.

– Если Прю узнает, она мне голову оторвет. Не выдавай меня! Договорились? Ну, беги, тебя ведь ждут друзья. – С этими словами Малком вручил деньги Дориан. – Не так много, но на ланч, думаю, хватит.

– Спасибо, – сказала Дориан, бережно укладывая доллары в сумочку.

Впервые в жизни она радовалась столь незначительной сумме. Интересно, что можно купить на восемьдесят долларов? Хватит ли, чтобы расплатиться на заправке? Сделать массаж? Маникюр? Купить любимый увлажняющий крем? На все необходимое, конечно, не хватит, пришла она к неутешительному выводу. Раньше ей никогда даже в голову не приходило учиться тому, как следует разумно тратить деньги.

Выйдя в приемную, Дориан обратила внимание на бедно одетого молодого парня, терпеливо дожидавшегося своей очереди. Он вежливо встал при ее появлении и приветливо поклонился. Его ярко-голубые глаза ласково смотрели на нее. Дориан ему явно понравилась. Но она, давно привыкшая к такой реакции мужчин, бросила на него в ответ равнодушный взгляд. Однако вопреки ожиданиям парень ничуть не смутился и не отвел глаз в сторону. Даже бровью не повел, а продолжал спокойно рассматривать ее и улыбаться. Впервые в жизни она смутилась. Да, изрядно попортили ей нервы! Еще вчера она на этого парня и внимания бы не обратила. Дикарь какой-то! Неандерталец! И что он здесь делает, скажите на милость! Совсем не похож на клиента. Да такие, как он, понятия не имеют, что такое финансовый менеджер! Как вообще его пропустила охрана! Наверное, здешний слесарь или сантехник – вызвали починить кондиционер или прочистить туалет. По всему видно – из работяг. Как неуместно смотрится он в этом шикарном офисе.

Но каков нахал! Смотрит на нее в упор и совершенно не смущается. Впрочем, если к нему приглядеться, то что-то положительное в нем найти, безусловно, можно. Высокий и мускулистый. Такую стать мужчины приобретают от физической работы, а не в гимнастическом зале. По всему видно, что загорал не в шикарном солярии, а на открытом воздухе. У таких парней не бывает абонементов на теннисный корт или в плавательный бассейн. И при всем этом он источал какие-то особые мужские флюиды. В нем чувствовалась вполне земная, сексуальная привлекательность. Дориан стало не по себе от этого совершенно нового для нее ощущения. Ерунда! – успокоила она себя. Достаточно одного сеанса арома-терапии, и все снимет как рукой. Элементарный самец! Тупой, как пень. Небось даже разговор поддержать не сможет. Такие экземпляры не в ее вкусе. Испытывать сексуальное влечение к какому-то неотесанному мужлану? Нет уж, увольте! Это не ее стиль.

Объект ее неожиданно возникшего сексуального влечения был одет в тонкие джинсы, плотно обтягивающие длинные мускулистые ноги. На нем была новая джинсовая рубашка. Высоко закатанные рукава обнажали крепкие руки. Усы – по моде семидесятых. Густая темно-каштановая шевелюра, под Мэла Гибсона из «Смертельного оружия» – отличного, правда, давно вышедшего из моды голливудского боевика.

Дориан мельком взглянула на обувь незнакомца. Обувь всегда говорила о ее владельце больше, чем ему хотелось бы. Сапоги совершенно новые. Только что из магазина. Великолепные ковбойские сапоги с фигурным тиснением вокруг голенища. Дориан была без ума от ковбойского костюма. Особенно ей нравились мужчины в настоящих ковбойских сапогах.

От Дориан не ускользнуло и то, с каким трепетом секретарша Тина пригласила этого нахального самца пройти в кабинет Малкома. Давно замечено, что мужчины такого типа особенно нравятся секретаршам. При виде подобного ковбоя их сердца начинает учащенно биться. Секрет предельно прост, с усмешкой подумала Дориан: мужские половые гормоны плюс густые усы да новые техасские сапоги. Вариант беспроигрышный.

Оказавшись в «Венецианской кондитерской» и встретившись с Тигги Моффатт, Дориан напрочь забыла о привлекательном ковбое. Первый раз в жизни ей предстояло найти выход из сложной финансовой ситуации. Тигги, с которой они дружили с первого класса школы, тотчас заметила, что с Дориан творится что-то неладное.

– Сегодня у меня невероятно ужасный день, – объяснила Дориан, принимая из рук смазливого официанта меню. Напомаженный парень беззастенчиво флиртовал – разумеется, ради чаевых.

– Что стряслось? – заволновалась Тигги.

Подруги сделали заказ. И Дориан поведала о своих злоключениях. Она не удержалась и рассказала подруге, как приняла подаяние от Малкома О'Нила. Но все это ерунда по сравнению с главным бедствием, которое обрушилось на нее. Тигги сочувствовала, но из осторожности держала дистанцию. Ее трастовый фонд – ничто по сравнению с богатством семейства Дориан. К тому же Тигги никогда не отличалась воображением, да и умом тоже, так что ей нечего было посоветовать своей лучшей подруге.

– Вам не нравится наш фирменный салат, мисс? – официант почтительно склонился над Дориан. Не нравится? Мягко сказано! Да он ей в горло не лезет, этот проклятый салат. Дориан внимательно вчитывалась в меню, пытаясь разглядеть цены, как нарочно набранные мельчайшими цифрами. В конце концов она выбрала самое дешевое, что было в меню, – фруктовый салат. У Дориан совсем пропал аппетит. Только теперь она поняла – очень немногие могут позволить себе посидеть в таком роскошном кафе. Дориан вдруг вспомнила, как однажды ночью в компании друзей она случайно оказалась в каком-то закоулке и увидела грязного оборванца, рывшегося в помойном ресторанном баке. Она тогда здорово испугалась и убежала. Почему она не предложила этому бедолаге хотя бы немного денег? Тем более что денег у нее тогда было предостаточно.

– Нет аппетита, – Дориан решительно отодвинула салат: – Лучше принесите еще бокал вина.

Будь у нее чуть побольше денег, она заказала бы целую бутылку. Вообще-то она не привыкла топить горе в вине, но сейчас глоток-другой ей не повредил бы.

– Возьмете салат с собой, мисс?

– Спасибо, не надо.

Не хватало еще питаться объедками из ресторана! Но тут она вспомнила о пустых полках на своей элегантной кухне, которую недавно выписала из Франции. Да и в огромном хромированном холодильнике хоть шаром покати. На десять долларов не особенно разгуляешься. Она улыбнулась официанту:

– Я передумала. Пожалуй, заверните этот салат, я попробую его дома.

– Ну и что ты собираешься теперь делать? – спросила Тигги, дождавшись, пока официант, вернувшийся с бокалом вина, не оставил их одних.