Текст книги "Ученик магов"

Автор книги: Дебра Дойл

Соавторы: Джеймс Макдоналд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Мэдок покачал головой.

– Нет, малыш. Просто язык, на котором много лет назад говорили в одной южной стране. Им пользуются волшебники – это их общий язык, они все могут говорить на нем, из какой бы страны ни пришли.

– Значит, мне тоже придется выучить его? – спросил Рэндал.

– Ты же научился читать, верно? – спросил в свою очередь волшебник, и Рэндал кивнул.

– Ну, вот, – продолжал Мэдок, как будто этим кивком Рэндал ответил на свой же вопрос. – Посмотрим, примут ли тебя в Школу. Пойдем, малыш.

Он стал спускаться по склону холма, и Рэндал пошел следом, хмуро поглядывая на обернутую плащом спину волшебника.

«Примут ли меня в Школу… – думал он. До сих пор ему не приходило в голову, что столь долгое путешествие может закончиться неудачей. Эта мысль привела его в ужас. – А что мне делать, если волшебники меня не примут? Куда я пойду?»

Но, оказавшись внутри городских стен, он уже не успевал ни о чем размышлять. Тарнсберг оказался шумным, многолюдным и пропитанным резкими запахами; этот город совсем не походил на его тихие и уединенные родные места, и мальчик старался держаться поближе к Мэдоку. А северянин уверенно прокладывал путь по узким извилистым улочкам. Наконец они подошли к уютной, нарядной таверне под вывеской «Смеющийся Грифон». Парадная дверь была открыта, хозяева ждали посетителей. Мэдок вошел в таверну, Рэндал – за ним.

После пестрой уличной толчеи зал «Смеющегося Грифона» казался сумрачным, как пещера. Пахло элем, дымом и жарящимся мясом. Мэдок заговорил с мужчиной в фартуке, стоявшим у кухонных дверей. У Рэндала с самого утра во рту маковой росинки не было, и он с надеждой смотрел на волшебника.

В ожидании ужина мальчик огляделся. Как и все виденное им в Тарнсберге, таверна была огромна: в обеденном зале уместилось бы две или три небольших сельских харчевни. Рэндал заметил, что таверна не испытывает недостатка в посетителях.

В одном углу за столом сидела компания юношей и девушек; они внимательно слушали мужчину постарше, который расхаживал вокруг стола и что-то непрерывно говорил. На ораторе были длинные одежды из небесно-голубого атласа; золотая кайма и струящиеся рукава были столь же чужды окружающему миру, как и грубый северный наряд Мэдока.

Почти все слушатели носили будничную, довольно поношенную одежду. У всех у них поверх обычного платья были надеты свободные черные накидки. Рэндалу стало интересно – может быть, это какие-то знаки отличия?

За годы прислуживания у стола лорда Элайна Рэндал выучился искусству прислушиваться к беседе так, чтобы никто этого не замечал. Вот и сейчас он пустил в ход это умение и с удивлением понял, что попал на урок. Глубоким голосом с сильным акцентом человек в голубом читал лекцию о методах волшебства.

– Что такое, спросите вы, жизненная сила? Это то, что движет магией, то, благодаря чему она возможна, – мужчина в голубом замолчал, а молодежь лихорадочно записывала его слова на обрывках бумаги или в книжечках с кожаными переплетами. – Жизненная сила присутствует везде, – продолжал он. – Везде и во всем. Но наша сила лучше развита просто потому, что мы знаем о ней. А теперь скажите, – он указал на одну из слушательниц, – каков главный символ жизненной силы?

– Кровь, учитель, – ответила девушка. – Потому что если из тела вытечет кровь, то уйдет и жизнь.

Человек в голубом кивнул.

– Но существуют предметы волшебного искусства, – сказал он, – которые содержат жизненную силу, хотя и не являются живыми существами. Кровь – это символ и ничего больше, но очень мощный символ. Кто из вас хотя бы слышал о других сферах бытия? Чем дальше вы удалитесь от вашей собственной сферы, тем труднее удержаться там и еще труднее сохранить силу. По этой причине сферы хаоса и порядка оказывают мало влияния на нас. Но если обитатель одной из этих сфер отведает вкуса крови… которая является символом жизненной силы… то его мощь в нашем мире станет неимоверной.

Рэндал не до конца понимал то, что говорил этот человек, но все равно был восхищен. Он бы слушал и дальше, но в эту минуту Мэдок принес ужин: два мясных пирога, от которых исходил ароматный пар, и графин темно-корич-невого сидра. Мальчик с волшебником устроились за свободным столом, и Рэндал с жадностью принялся за еду. Едва он допил из кружки последние капли сидра, как за их столик сел человек в голубом.

– Мэдок! Ах ты, старый конокрад, какая нелегкая тебя сюда принесла?

Рэндал чуть не поперхнулся сидром. Что себе позволяет этот разряженный незнакомец? Даже лорд Элайн разговаривал с Мэдоком почтительно! Но Мэдок только рассмеялся.

– В своих странствиях я кое-что отыскал, – сказал он – Послушай, Краннах, – и он заговорил на языке, которого Рэндал не понимал. Это было не Древнее Наречие, и, конечно, не хорошо знакомая речь Брисландии.

Пока мужчины были погружены в беседу, Рэндал улучил минуту и еще раз оглядел комнату. Компания, ранее слушавшая человека в голубом, рассеялась: одни сидели, погрузившись в книги и бумаги, другие разбились на кучки по двое-трое и углубились в серьезные разговоры. В них не чувствовалось того веселья, какое наполняло беседу Мэдока и его друга; наоборот, они казались чем-то обеспокоенными.

«Кто это? Ученики Школы волшебников? – задумался Рэндал. – Но почему же они такие мрачные?» Их суровые лица встревожили его: если он станет учеником, то ему предстоит узнать, почему никто из них не улыбается.

Из размышлений Рэндала вывел голос Мэдока.

– Знакомься, малыш, это мой друг Краннах. Он согласился представить тебя Регентам Школы.

Рэндал перевел взгляд с Мэдока на мужчину в голубом.

– Значит, у меня в самом деле есть шанс выучиться волшебству?

– Есть, есть, – ответил мастер Краннах. – Если Регенты, управляющие Школой, тебя примут, и если ты сумеешь найти наставника, который станет обучать тебя, а еще если у тебя хватит силы духа на это.

Он внимательно посмотрел на Рэндала.

– Мастер Мэдок говорил мне, что тебе не хватает подготовки и что ты только недавно решил изучать волшебство. Боюсь, из-за этого учиться тебе будет труднее. Но если ты всерьез решил посвятить себя магии, то Школа с радостью примет тебя.

Глава 3
Школа волшебников

Рэндал прожил в «Смеющемся Грифоне» еще три дня. Он спал в одной из небольших комнат наверху, а почти все оставшееся время проводил в обеденном зале, прислушиваясь к беседам Краннаха с группами студентов. Мэдок то приходил, то уходил по своим делам, ничего не объясняя.

Утром на четвертый день волшебник разбудил Рэндала на заре и подождал, пока мальчик оденется. Сероватое небо над улицами едва начало светлеть, в небе еще светились последние утренние звезды. Не сказав по дороге ни слова, Рэндал и Мэдок пришли к огромному каменному зданию в центре города и поднялись на крыльцо. Невысокая широкая лестница привела их к тяжелой деревянной двери. Та была закрыта; из узких ниш по обеим сторонам от двери на Рэндала смотрели резные фигуры мужчин и женщин.

На верху лестницы волшебник остановился и обернулся к Рэндалу.

– Сегодня утром ты предстанешь перед лицом самых главных волшебников – Регентов Школы. Они станут задавать тебе вопросы. Будь уважителен и говори правду.

– О чем они спросят?

Мэдок жестом велел Рэндалу замолчать – дверь распахнулась. В проеме стоял человек в капюшоне Он поманил Рэндала. Мэдок слегка подтолкнул мальчика вперед.

– Здесь, малыш, я тебя покидаю. Удачи.

Рэндал шагнул через порог, и тяжелые двери закрылись за ним Безмолвный проводник повел его вверх по длинной лестнице. Вместо балясин в деревянных перилах были гротескные фигуры человекоподобных существ и вымышленных животных, вырезанные так тщательно, что казались живыми. На верхнем этаже проводник указал на еще одну закрытую дверь. Перед ней они долго стояли в молчании.

Неожиданно, без единого звука, дверь распахнулась. Перед Рэндалом открылась большая комната, длиннее главного зала в замке Дун и почти с таким же высоким потолком. Все стены, от пола до потолка, занимали полки с книгами. Через высокие витражные окна струились бледно-молочные лучи раннего утра, но куда более яркий свет исходил от пары канделябров со множеством свечей, стоявших на столе в дальнем конце комнаты.

За столом в деревянных креслах с высокими резными спинками сидели в ряд пять человек. Двое были старыми – у мужчины и женщины посередине ряда в волосах блестели серебряные пряди, а лица были изрезаны морщинами. Третьего Рэндал уже знал; это был мастер Краннах, он встречал его в таверне. Четвертый казался намного моложе, почти как рыцари в замке лорда Элайна; у него были густые золотистые волосы и красивое лицо.

Пятым был Мэдок. А мальчик-то думал, что тот остался снаружи! На остальных четырех волшебниках были тяжелые накидки из роскошного черного бархата; откинутые капюшоны открывали подкладку из ярко-алого атласа. Но северянин носил свою привычную шафранную тунику и серый плащ, а сзади на спинке стула висела такая же черная накидка, и Рэндал не сомневался, что Мэдок владеет ею по праву. Видимо, его друг и наставник в самом деле великий маг, думал мальчик, если сидит с Регентами Школы как равный среди равных.

Молчаливый проводник подвел Рэндала к столу и исчез в тени. Мальчик остался лицом к лицу с Регентами.

Долго, очень долго царила тишина. Рэндал стоял прямо и спокойно, как его учили в те дни, когда он был оруженосцем, и ждал. Наконец самый старый волшебник заговорил.

– Вижу, ты носишь меч, – сказал он.

Рэндал кивнул, продолжая молчать.

После еще одной долгой паузы старик велел:

– Отбрось его.

Рэндал медленно расстегнул пояс. Короткий меч перешел в его руки незадолго до переселения в замок Дун; прежде он принадлежал его отцу, а до этого – отцу его отца Рэндал держал ножны с мечом и чувствовал знакомую тяжесть. Каждая клеточка его тела знала, как ловко ложится в руку этот меч, как свистит его клинок при взмахе. Поколебавшись, он отшвырнул меч и услышал, как лязгнуло о камни тяжелое лезвие.

Железный звон медленно растаял, и Рэндалу стало горько и одиноко. Тишину нарушил Мэдок, и голос его показался мальчику странно незнакомым – это был голос чужака, а не привычного спутника в многомесячных странствиях.

– Почему ты хочешь стать волшебником?

Рэндал поднял глаза на северянина. Этот же самый вопрос Мэдок задавал ему и прежде, но мальчик до сих пор не нашел на него ответа. В отчаянии он произнес единственное, что пришло в голову.

– Потому что я не хочу быть никем другим.

Светловолосый мужчина на другом конце стола бросил на Мэдока взгляд, значения которого Рэндал не понял, и спросил:

– Сколько книг ты прочитал?

– Ни одной, мастер.

– Тогда учиться тебе будет трудно, – сказал светловолосый, будто жалея Рэндала. – Большинство учеников до поступления к нам прочли хотя бы один том.

Мастер Краннах поманил Рэндала.

– Подойди сюда, мальчик.

Рэндал приблизился к столу. Вдруг, к его удивлению, Краннах вручил ему зеркало – настоящее, стеклянное, а не просто кусок полированного металла.

– Держи, – велел волшебник. – И не выпускай, пока я не скажу.

Рэндал кивнул.

– Хорошо, мастер.

Через минуту он почувствовал, что зеркало в его руке становится теплее. Рукоятка все нагревалась и нагревалась, стала сначала горячей, потом раскаленной. Зеркало замерцало, между пальцами струился его голубовато-белый свет. Рэндал прикусил губу. Ему казалось, он снова в замке Дун и слышит голос сэра Паламона; в тот день, когда Рэндал на тренировке сломал ключицу, мастер военных искусств говорил: «Рыцарь не кричит от боли».

Рэндал перевел взгляд на величественную группу за столом. «И волшебники тоже не плачут, – сказал он себе. – Если я сейчас закричу, то никогда не стану волшебником…»

Он так углубился во внутреннюю борьбу, что не сразу заметил, как зеркало начало меняться. Рукоятка уже не обжигала пальцы. Она была тепловатой и мягкой и раздувалась, становясь все толще и толще. А потом зашевелилась.

Теперь Рэндал держал в руке не простое зеркало. Вокруг его руки обвилась длинная зеленая змея. В воздухе мелькал раздвоенный язык; змея разинула пасть и бросилась на мальчика. Острые зубы глубоко вонзились в шею Рэндала. Тело пронзила невыносимая боль, чувство онемения охватило лицо, расползлось по груди и рукам. Пальцы тоже потеряли чувствительность. В отчаянии мальчик; изо всех сил стискивал чешуйчатую извивающуюся тварь.

«Если выпущу, я никогда не стану волшебником…»

Затем онемение достигло глаз. Комната расплылась и почернела. Перед тем, как потерять сознание, мальчик услышал голос Мэдока: тот властно заговорил на Древнем Наречии.

И в тот же миг пелена спала с глаз Рэндала. Зеркало в его руке опять было всего лишь зеркалом и отражало его собственное бледное, испуганное лицо.

Дрожа всем телом, Рэндал смотрел на свое отражение. Будто во сне, он снова услышал голос старика.

– Тебя приняли в школу – на испытательный срок. Знаешь ли ты, почему я велел тебе бросить меч?

– Потому что волшебники не носят оружия, – ответил Рэндал. – Это все знают.

– Отчасти это так, – сказал колдун. – Но этот жест символизирует конец твоей прежней жизни и начало новой. Ты должен оставить позади свои старые детские вещи.

Рэндал едва не усмехнулся. Ему представилось, как вспылил бы сэр Паламон, если бы при нем кто-нибудь назвал меч, пусть даже тренировочный, «детской вещью».

Потом заговорила женщина. Взгляд ее был чист и уверен; Рэндалу показалось, что она неведомым образом прочитала его мысли.

– Тебе придется усвоить ряд правил, – сказала она. – Во-первых, ты никогда не должен ни нападать, ни защищаться мечом, клинком или любым другим рыцарским оружием. Они запретны для тех, кто владеет магическим искусством. Во-вторых, ты обязан всегда говорить правду и только правду.

«Это легко», – подумал Рэндал.

Женщина печально покачала головой.

– Нет, – возразила она. – Нелегко.

Рэндал вздрогнул. «Неужели она вправду умеет читать мысли?»

– Нет, – ответила женщина. – Я не читаю твои мысли. Просто каждый новичок, приходящий сюда, думает об одном и том же. Считай это первым уроком: не каждый удивительный трюк есть проявление волшебной силы.

На этом разговор окончился. Безмолвный проводник Рэндала снова появился из тени и вывел его из здания на длинную галерею, тянувшуюся вдоль стен. Откуда-то издалека доносились аппетитные запахи готовящейся пищи, слышался гул голосов.

Как только они дошли до конца галереи, проводник остановился и откинул капюшон. Перед Рэндалом предстал улыбающийся юноша, на вид чуть-чуть постарше его кузена Уолтера, оставшегося в замке Дун.

– Привет, – поздоровался юноша. Его акцент звучал непривычно для ушей Рэндала – он не походил ни на певучий северный говор Мэдока, ни на резкие гортанные тона в речи Краннаха. – Познакомимся же, раз уж нам предстоит прожить здесь вместе не один год. Кто ты такой?

– Меня звать Рэндал.

Юноша с любопытством взглянул на него.

– Рэндал – и все?

Мальчик на минуту задумался. Он решил стать волшебником по своей воле, не посоветовавшись с семьей, поэтому ему показалось нечестным воспользоваться родовой фамилией.

– Да, Рэндал – и все, – ответил он. – До поры до времени.

Юноша кивнул, не удивившись.

– А я Питер, издалека, из южных стран, – представился он с легким поклоном. – Был учеником госпожи Пуллены – той самой дамы, с которой ты только что беседовал. Потом стал вольным подмастерьем, отправился путешествовать самостоятельно, а теперь вернулся, чтобы сдать главный экзамен на мастерство. Госпожа Пуллена время от времени дает мне небольшие поручения – «раз уж ты все равно не в классе и не тратишь слишком много времени на учебу, поработай немножко на меня».

Питер так умело подражал голосу волшебницы, что мальчик невольно рассмеялся. Но вдруг, опомнившись, замолчал.

– Не тревожься, – ободрил его Питер. – Если смех помогает тебе освоиться, смейся, сколько душе угодно.

Питер провел Рэндала по галерее в соседнее здание. Они поднялись по крутой деревянной лестнице на третий этаж. Гобеленовые занавесы, свисавшие со стропил, разделяли верхнюю залу на небольшие закутки.

Рэндал выглянул в окно и убедился, что Школа состоит не из одного строения, как ему показалось вначале. Она представляла собой хаотичное нагромождение зданий самых разных размеров и стилей, соединенных то тут, то там бесчисленными переходами и арками.

Посреди длинного зала Питер остановился и позвал:

– Эй, Боурин!

– Чего тебе? – отозвался откуда-то ворчливый голос.

В ту же минуту из-за тяжелого гобелена высунулась рука и отдернула занавес. За ним открылся альков. Там, откинувшись на спинку большого деревянного кресла, сидел высокий юноша, перед ним на столе лежала раскрытая книга. Он сердито поднял глаза на Питера.

– Не видишь, я занят?

– Как же мне видеть, ты же спрятался, – ответил Питер. – Кем ты меня считаешь, колдуном?

Боурин окинул его хмурым взглядом.

– Тысячи шутов ищут себе покровителей, а ты бесплатно сыплешь шутками направо и налево. Чего тебе нужно на этот раз?

– Нужна комната для моего друга, – ответил Питер. – Его зовут Рэндал, он только что прибыл.

– Посели его с Гаймаром, – посоветовал Боурин. – Во всех остальных комнатах уже живут по двое-трое. А теперь, если у тебя нет более серьезных дел, оставь меня в покое. Завтра я должен представить экзаменационное видение для мастера Лэрга.

– Кто это был? – спросил Рэндал, спускаясь по лестнице. – И кто такой мастер Лэрг?

– Боурин? – переспросил Питер. – Он недавно едал экзамены. А сейчас работает над выпускным шедевром – это волшебство, которое ты должен представить Регентам, чтобы доказать, что достоин звания мастера. Школа предоставила Боурину стол и кров за то, что он присматривает за учениками помладше. Что касается мастера Лэрга, ты его уже видел.

Рэндал вспомнил свою беседу с Регентами.

– Который из них?

– Светловолосый, с краю, – ответил Питер. – Сидел подальше от мастера Мэдока. – Юноша покачал головой. – Двое лучших волшебников нашего времени, а живут, как кошка с собакой. Помяни мое слово, северянин в Школу носа не покажет, пока мастер Лэрг будет тут учителем.

У Рэндала шевельнулись дурные предчувствия. Он-то рассчитывал, что мастер Мэдок будет рядом с ним хотя бы в первые дни этой новой, незнакомой жизни. К тому же мальчик не понимал, почему два мастера-волшебника могут ссориться и враждовать, будто два захолустных барона из-за передвинутой границы владений. Неправильно это.

Рэндал одернул себя: откуда ему знать, как поступают мастера-волшебники среди равных себе. Питер, похоже, не находит ничего удивительного в неприязни между Мэдоком и мастером Лэргом.

Спустившись на первый этаж, Питер остановился возле небольшой двери под лестницей.

– С комнатой для тебя мы определились, – сказал он, – теперь давай подыщем тебе накидку и книгу.

Он открыл дверь – за ней обнаружился длинный чулан с уходящими вдаль рядами стеллажей. На верхних полках лежали стопки аккуратно свернутой черной одежды; ниже Рэндал заметил ряды одинаковых переплетенных в кожу книг, небольших, способных уместиться в дорожной сумке или глубоком кармане. Питер окинул Рэндала с головы до ног оценивающим взглядом и взял накидку с одной из средних полок.

– Это накидка ученика, – сказал он, протягивая платье Рэндалу. – Будешь носить ее поверх повседневной одежды – тогда весь Тарнсберг будет знать, что ты учишься в Школе.

Рэндал просунул руки в широкие рукава, и накидка ловко опустилась ему на плечи. Она пришлась как раз впору. Теперь он был одет, как те слушатели лекций из «Смеющегося Грифона». Рэндал спросил себя, много ли пройдет времени, пока на его лице прочно утвердится такое же озабоченное выражение.

Он обернулся к Питеру. Юный подмастерье достал с полки одну из книг и протянул Рэндалу. Мальчик взял ее и пробежал рукой по тугим пергаментным листам. В книге ничего не было написано, если не считать шести строчек на первой странице.

– Она же пуста! – воскликнул Рэндал.

– Ненадолго, – успокоил его Питер. – Ты сам ее заполнишь, пока будешь учиться. Для начала напиши на обороте обложки свое имя – ты ведь умеешь писать, правда? И выучи наизусть заклинание на первой странице.

– Для чего оно?

– Оно успокаивает разум и сосредоточивает внимание, – ответил Питер. – Будет срабатывать, когда ты научишься пускать его в ход. А до тех пор может оказывать противоположное действие. Теперь поговорим о еде…

Рэндал рассеянно слушал указания Питера – как найти обеденный зал, когда и куда прийти на первый урок. «Когда ты научишься пускать его в ход», – сказал вольный подмастерье. Видимо, чтобы читать заклинания, мало иметь талант и знать нужные слова. Надо многому выучиться.

В завершение Питер сообщил, что до ужина мальчик может быть свободен. Рэндал хотел подняться наверх, в спальню, которую ему предстояло делить с пока еще неизвестным Гаймаром, но затем передумал и вышел на галерею. Крытая дорожка тянулась вдоль стены, огибая внутренний сад с фонтаном. Мальчик сел на широкий каменный бордюр и еще раз пробежал глазами заклинание, написанное на первой странице книги.

К его огорчению, слова показались бессмысленными, даже когда он прочел их вслух по слогам. Он вспомнил, что Мэдок называл Древнее Наречие языком волшебства, и начал понимать, почему Питер говорил: «Когда ты научишься пускать его в ход…»

«Я даже не понимаю, о чем в нем говорится, – подумал мальчик. – Как же мне заставить его работать?»

Он закрыл книгу и долго наблюдал, как две большие золотые рыбки ходят кругами в мутных водах пруда. «Что я затеял? Зачем пришел сюда? – спрашивал себя Рэндал. – А вдруг мастер Краннах и мастер Лэрг правы, и учение окажется для меня слишком тяжелым?» Он в унынии смотрел, как рыбы то поднимаются к поверхности из зеленоватой глубины, то снова исчезают, и вдруг услышал за спиной шаги. Кто-то подошел и остановился рядом.

– Ты здесь новенький, да? – спросил веселый голос. – Новичка сразу видно.

Рэндал хмуро взглянул через плечо.

– Кто вы?

– Я Николас, – ответил незнакомец, высокий юноша с пробивающейся каштановой бородкой. – Друзья зовут меня Ник.

– Вы мастер или нет?

Ник рассмеялся:

– До мастера мне далеко. Я всего лишь ученик.

Рэндал смутился – ему следовало бы сразу узнать черную накидку, такую же, какая была теперь у него самого. Он еще не успел привыкнуть к новому одеянию. Но юноша, кажется, не обиделся, и Рэндал, осмелев, спросил:

– Ты живешь в спальном корпусе?

Ник покачал головой.

– У меня своя комната в городе, как почти у всех старшекурсников. Там не так много народу, и еда получше.

Рэндал удивленно заморгал.

– У вас что, обычай такой – всегда на все жаловаться?

– Как бы тебе сказать, – прищурился Ник. – Это помогает провести время. Поживешь здесь пару месяцев – станешь таким же ворчливым, как и все мы.

– Возможно, – вздохнул Рэндал и снова посмотрел на Ника. Бородатый юноша был явно старше и Питера, и Боурина – и ненамного моложе самого мастера Лэрга, сидевшего утром среди Регентов. – Ты давно здесь учишься?

– Скоро восемь лет, – ответил Ник.

У Рэндала упало сердце.

– Учиться надо так долго?

– Нет, – усмехнулся Ник. – Это мне пришлось так долго. – Великовозрастный ученик бросил камушек в фонтан и продолжил: – Мне здесь нравится, поэтому я оттягиваю выпускные экзамены, сколько могу. А что плохого? У меня своя комната над мастерской плотника. В уплату за кров я немного помогаю ему – присматриваю за домом когда он уходит покупать материалы, предсказываю, пойдет дождь или нет.

Рэндал бросил на него вопросительный взгляд, а Ник поспешил объяснить:

– Должен же я был хоть чему-то научиться за столько лет. У меня самый долгий срок ученичества за всю историю Школы.

– А какой был самый короткий? – с любопытством спросил Рэндал.

– Два года, – ответил Ник. – Столько проучился мастер Лэрг, конечно же.

– Конечно же, – эхом откликнулся Рэндал, вспомнив о светловолосом мастере. – Все говорят, он хороший волшебник.

– Великолепный, – с жаром подхватил Ник – Мне никогда с ним не сравняться. И никому никогда не сравняться. Ну да хватит об этом. Кто-нибудь удосужился объяснить тебе, как: организована жизнь в этом заведении?

Рэндал покачал головой.

– Мастер Мэдок и Питер рассказали кое-что, но немного.

Старшекурсник сел рядом с Рэндалом на бордюр фонтана.

– Тогда давай я тебе расскажу. Первые года два ты будешь ходить на уроки и учить основы. После этого пройдешь промежуточные экзамены. Если сдашь успешно, сможешь учиться у одного из старших мастеров – например, у Пуллены или у Лэрга. Но самое трудное начнется, когда ученичество подойдет к концу. Ты станешь вольным подмастерьем и будешь с помощью магии прокладывать собственный путь в жизни, пока не подготовишься к выпускным экзаменам и не продемонстрируешь свое мастерство Регентам.

Ник бросил в фонтан еще один камушек. Крупная золотая рыбка плеснула хвостом и исчезла в тенистой глубине.

– Скоро будет большой выпуск, – проговорил он. – В королевстве нет порядка, и путешествовать в наши дни стало опасно. Особенно если ты не имеешь права носить оружие и толком не научился волшебству. Многие из тех, кто уйдет в странствие, уже не вернутся. Сгинут без следа.

Закончив речь, юноша помрачнел. Рэндал вспомнил слова Мэдока, сказанные им в замке Дун: «А если ты переживешь все это, состаришься и станешь седобородым мудрецом, то, оглянувшись вокруг, увидишь, что все твои друзья давно умерли».

Но мимолетная тень быстро исчезла с лица Ника. Он выпрямился и снова улыбнулся Рэндалу.

– Тебе рано об этом беспокоиться, – сказал юноша. – Вот начнется учеба, увидишь: тебе и без того хватит хлопот.