Текст книги "Рядом с тобой"

Автор книги: Дебора Тернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

8

Было уже три часа, когда они подъехали к ее дому. Кейт предложила Патрику зайти на чашку кофе.

– Спасибо, не могу. У меня в понедельник утром совещание в Веллингтоне, надо подготовиться.

– Тогда спасибо за ланч и прекрасно проведенный день, – сказала Кейт, скрыв разочарование.

– Да, мистер Садерленд, спасибо большое! – вторил ей с заднего сиденья Ник.

Патрик ничего не сказал, и Кейт сразу напряглась. Но, когда он повернулся к мальчику и улыбнулся, у нее отлегло от сердца.

– Я забыл поблагодарить тебя за ответ на мою открытку, Ник. Я с большим удовольствием прочитал твое письмо. Мне бы хотелось заехать к вам в следующую субботу. Где ты играешь и во сколько?

– В Камо, – ответил Ник и, неуверенно посмотрев на мать, спросил: – В девять часов, да, мама?

– Да.

– Я заеду за вами. – Увидев, что Кейт качает головой, Патрик спросил: – Какие-то проблемы?

– Я должна отвезти туда еще нескольких ребят.

– Ну и что? В мою машину поместятся не только дети, но и твоя мини. Во сколько вы поедете?

Кейт внутренне ощетинилась – что-то он больно уж раскомандовался – и твердо ответила:

– Я справлюсь сама, Патрик. Приезжай прямо в Камо. – Она объяснила, как проехать и, открыв дверцу, бросила: – Пошли, Ник!

Патрик поднял брови, но ничего не сказал. Решил, наверное, что не стоит поднимать шум из-за пустяка, подумала Кейт.

– Если ты сможешь оставить кого-нибудь с Ником, то в субботу вечером мы могли бы поужинать где-нибудь.

Услышав это, Ник надулся и бросил на мать обидчивый взгляд.

– Я не хочу, чтобы ты уходила, – недовольным тоном заявил он.

Кейт собиралась подумать над предложением Патрика, но эгоизм сына задел ее, и она сказала:

– С удовольствием поужинаю с тобой. Во сколько?

– Скажем, в половине седьмого. Тебя это устроит?

– Лучше в половине восьмого, мне надо будет покормить Ника.

Патрик проводил их до двери дома, сказал: «До субботы!» – и пошел к машине. Когда он уже сел за руль, Ник, продолжавший дуться, робко поднял руку и помахал. В ответ из окна отъезжавшего автомобиля в прощальном жесте высунулась рука. Кейт с бьющимся сердцем смотрела вслед Патрику.

– Почему я не могу пойти с тобой на ужин? В Австралии я тоже оставался дома! – заканючил Ник, едва они остались вдвоем.

– Мы вернемся поздно, ты уже будешь спать, – строго ответила Кейт.

Несмотря на покладистый характер, Ник мог часами давить на психику, если чего-то очень хотел. Кейт уже знала, что в таких случаях главное спокойно выдержать натиск и не сдаваться. Перетягивание каната длилось еще минут двадцать, пока наконец Кейт не положила конец препирательству, сказав:

– Сегодня мы идем на ужин к Макартурам, и я хочу взять с собой салат. Пойди в огород и срежь несколько листьев латука. Только держи нож, как я тебя учила.

Ник был счастлив, что мать доверила ему такое серьезное дело. Кейт из окна наблюдала, как ее сын, высунув от усердия язык, осторожно срезает зелень.

– Молодец! – похвалила она Ника, когда тот гордо вручил ей пучок салата. – А теперь приготовь, пожалуйста, соус.

Взглянув на довольную мордашку сына, Кейт ощутила в сердце щемящее беспокойство. Имею ли я право менять нашу устоявшуюся жизнь на то, что может причинить нам обоим боль? – подумала она.

Ее по-прежнему мучили сомнения. Кейт металась между материнским инстинктом защитить сына и жаждой удовлетворить свои сексуальные, эмоциональные и интеллектуальные потребности, которые она подавляла многие годы. А помочь ей в этом мог только Патрик.

Могу ли я выйти за него замуж? Да, сказала себе Кейт, но только если буду уверена, что он любит Ника.

– Все, я закончил! – доложил мальчик, прервав ее размышления. – Мне надо помыться?

– Не стоит, сегодня тебе удалось вернуться с прогулки чистым.

– Мама, как ты думаешь, мистер Садерленд знал, что это мои новые рубашка и брюки?

– Может, он и не подумал об этом, но наверняка заметил, как хорошо ты выглядишь.

Ник остался вполне удовлетворен таким ответом.

В субботу утром мать с сыном проснулись в прекрасном настроении. Ник оживленно вертелся на переднем сиденье мини-автомобиля, пока двое его одноклассников устраивались на заднем.

Когда они приехали на поле для регби, Кейт заметила, как Ник, не успев вылезти из машины, окинул быстрым взглядом толпу родителей и детей. Патрика не было, но мальчик и виду не подал, что расстроился.

Через пять минут после начала игры Кейт услышала свое имя. У нее радостно подпрыгнуло сердце.

– Привет, – сказала она, глядя в улыбающиеся глаза Патрика.

– Я опоздал, потому что шоссе, как ни странно, забито машинами. Жители Окленда решили, очевидно, в эти выходные дружно податься на север. Кстати, спасибо за письмо. Ник пишет очень хорошо для шестилетнего мальчугана.

– Правда? – зарделась от гордости Кейт. – Его учительница говорит, что он очень способный. Но ты не передавай ему этого, – добавила она, смеясь, – сам он считает себя почти совершенством.

– Большинство детей его возраста не понимают, что у них тоже могут быть недостатки, – поделился наблюдением Патрик, и они стали следить за игрой.

Когда матч закончился, к ним подбежал разрумянившийся, забрызганный грязью Ник.

– Здравствуйте, мистер Садерленд! – крикнул он еще издалека.

– Привет. Ты хорошо играл.

Для мальчика это была наивысшая похвала, поскольку исходила от кумира.

– Но я не забил гол сегодня, – с огорчением сказал он.

– Ну и что? Зато ты занял удобную позицию и передал мяч тому, кто смог пройти к линии ворот противника. Так играют только настоящие игроки.

Ник покраснел от удовольствия.

Кейт нашла двоих друзей сына, и вся компания направилась к машине, Ник с Патриком шагали впереди. Один из мальчиков спросил Кейт, показывая на Патрика:

– Это папа Ника?

– Нет, это наш друг.

Патрик обернулся и загадочно посмотрел на нее.

Кейт сдала детей с рук на руки родителям и поехала домой.

– Я спрошу мистера Садерленда, можно ли мне пойти с вами сегодня вечером, – сообщил Ник, когда они подъезжали к дому. – Ранги не обидится, если я не приду к нему.

– Ты поступишь очень плохо, если нарушишь обещание, которое дал Ранги, – нахмурилась Кейт. – Но будет еще хуже, если ты пойдешь туда, куда тебя не приглашали.

Ник уже собрался затеять долгий спор, но в эту минуту увидел Патрика, который ждал их в своей машине рядом с домом. Патрик вышел им навстречу и, улыбнувшись Нику, спросил:

– Куда ты хочешь пойти пообедать сегодня?

Ник сразу забыл об ужине. Они пошли пешком в один из местных ресторанов. Кейт обратила внимание, что Патрик выглядел очень естественно среди шумных семейств и молчаливых пожилых пар. У него была редкая способность возвышаться над окружающими и заставлять их как бы служить ему фоном.

После ресторана они пошли в музей часов. Ник был ошеломлен огромным количеством всевозможных механизмов, и Патрик, с не меньшим восторгом взиравший на редкие экспонаты, с удовольствием объяснял мальчику, как они работают. Кейт подумала, что отношение к ее сыну сформировалось у Патрика во время их первой встречи в Австралии, когда он вообразил себя отцом Ника.

Когда они вышли из музея, Ник спросил:

– А можно, мы пойдем в музей рыб?

Кейт взглянула на часы и покачала головой.

– В следующий раз. – И, повернувшись к Патрику, спросила: – Где мы будем ужинать сегодня вечером? Мне надо будет оставить телефон ресторана Макартурам, которые присмотрят на Ником.

– Заведение называется «Морская птица».

– Ни разу не слыхала о таком. Наверное, недавно открылся?

– Ресторан находится не в Вангарее, – невозмутимо ответил Патрик. – Это в Островной бухте.

Час езды, отметила про себя Кейт и почувствовала приятное волнение.

В пять часов она отвела Ника к Макартурам, снабдив его игрушками и разной мелочью.

– Он немного грустный, – сказала Нгаира, бросив внимательный взгляд на мальчугана. – У вас все в порядке?

– Ник хочет поехать со мной, – объяснила Кейт, криво улыбнувшись, и протянула Нгаире листок с телефоном ресторана.

– Ого! – Женщина округлила глаза от удивления. – Говорят, это потрясающее место. Совершенно особое, с изысканной кухней и ограниченным кругом клиентов. С кем ты идешь туда?

– С одним из старых друзей, – бросила Кейт небрежно, но, когда Нгаира понимающе подмигнула, поспешно добавила: – Нет-нет, это совсем не то, о чем ты подумала.

– Жаль! Ну что ж, желаю приятно провести время. За Ника не беспокойся и, очень прошу, не приходи за ним завтра раньше девяти утра. Договорились?

– Хорошо, – смеясь, пообещала Кейт.

Однажды, впервые оставив сына в шумной и счастливой семье Макартуров, Кейт явилась за ним на следующий день в восемь утра. Ник и два младших отпрыска семейства ели что-то непонятное на завтрак и смотрели телевизор. Взрослые еще нежились в постели, наслаждаясь воскресным утром.

– Постарайся расслабиться, – продолжала Нгаира напутствие, – ты заслужила это. Настанет время, когда Ник вырастет и уйдет от тебя, и если к тому времени ты не устроишь свою личную жизнь, то будешь сходить без него с ума.

– Я знаю, – ответила Кейт, с горечью подумав, что Нгаира абсолютно права.

– Кроме того очень плохо, когда мальчики вырастают, думая, что они единственный свет в окошке для своих матерей. Они становятся высокомерными и неудовлетворенными, потому что будут требовать от жены то, что давала им мать, – безоговорочной, самоотверженной любви. А где они найдут такую? Сейчас женщины, чуть что не по ним, собирают свои манатки и – привет. Но, думаю, с Ником у тебя не будет проблем, – поспешила Нгаира успокоить приятельницу, – он лапочка. Ну ладно, иди и будь сегодня вечером красивой.

Кейт подумала о Патрике: он ведь тоже был центром вселенной для своих родителей, но вырос отнюдь не высокомерным и не неудовлетворенным. Их любовь, правда, была не такой уж безусловной. Они так или иначе вынудили сына жениться на Лауре.

У Кейт мелькнула мысль, так ли уж Патрик противился этому браку: Лаура, что ни говори, была необычайно красивой и утонченной женщиной.

Из комнаты вывалилась ватага детей и собак. Ник подошел к матери и, обняв ее за колени, сказал без всякого сожаления:

– Да, мама, хорошо проведи время. Пока.

Вернувшись домой, Кейт долго перебирала свой нехитрый гардероб, пока наконец не остановила выбор на вязаном пуловере без рукавов с глубоким вырезом любимого ею светло-зеленого цвета и шелковых брюках. Ей повезло, что она купила этот наряд на распродаже в бутике. Кейт оделась и, покрутившись перед небольшим зеркалом, решила, что выглядит вполне прилично для модного ресторана.

Она чуть тронула помадой губы и наложила на веки едва заметные тени. Неплохо бы надеть серьги и золотую цепочку, но ни того, ни другого у нее не было.

Кейт зачесала назад густые волосы и стянула их атласной лентой изумрудного цвета. Надела черные лодочки на низком каблуке, перекинула через плечо узкий ремешок сумочки и гордо вскинула голову.

Когда в дверь позвонили, у Кейт кровь отхлынула от лица. Ты просто дура, сказал она себе, не надо было соглашаться на это свидание.

Рассудок, возможно, был прав, но все ее существо восстало против этого разумного предостережения. Она была разумной почти семь лет. Теперь настало время принять вызов, который бросила ей жизнь.

9

Патрик был одет не строго, но его костюм, как всегда безупречный, подчеркивал все достоинства его по-спортивному мощной фигуры. Посмотрев на Кейт пронизывающим взглядом, он тихо произнес:

– Ты похожа сейчас на Мелузину, на очень молодую Мелузину.

Внезапно Кейт ощутила себя свободной, словно Патрик снял с ее души невидимые оковы. Вдыхая пьянящий воздух надежды, смешанной с предвкушением, она почувствовала необычайную легкость и жизнерадостность.

– Кто это – Мелузина? – спросила Кейт, закрывая дверь.

Патрик взял ее под руку и повел к машине по узкой бетонной дорожке, шагая рядом по траве.

– Французский водяной дух в женском обличье. Она, конечно, была исключительно красива. Однажды Мелузина влюбилась в знатного француза и вышла за него замуж, но при условии, что он не должен был ее видеть по субботам.

– Он дал клятву не подсматривать, но не смог избежать искушения?

– Естественно. И поплатился за это, потому что она была змеей. Или русалкой – история об этом умалчивает. Важно то, что она исчезла, и бедный француз не мог забыть ее до конца своих дней.

– Русалки обладают притягательной силой, – задумчиво произнесла Кейт. – Но я бы не хотела, чтобы меня сравнивали со змеей. А вообще, ничто так не раззадоривает, как просьба не делать чего-то, – это практически открытый призыв к действию.

Патрик рассмеялся и помог ей сесть в машину. Когда они ехали по тихим окраинам Вангарея, он сказал:

– Если Мелузина была змеей, то необыкновенно соблазнительной и обольстительной змеей, которая не ведала о своих пленительных чарах. Очень похоже на тебя.

Его глубокий, проникновенный голос был полон скрытого чувства и крепко взнузданной страсти. У Кейт так заколотилось сердце, что, казалось, вот-вот разорвется от переполнявшей его радости.

– Спасибо, – прошептала она дрожащим голосом.

– Как говорят американцы, не стоит благодарности, – с ироничной улыбкой ответил Патрик. Навстречу им неслись огни встречных машин и быстро исчезали в темноте. После непродолжительного напряженного молчания, насыщенного невысказанными мыслями и чувствами, он сказал: – Твои глаза чисты и в то же время что-то скрывают. Мне ни разу не удалось проникнуть в их тайны.

От страха у Кейт перехватило дыхание.

– У каждого человека есть что-то, о чем бы он не хотел говорить, – промолвила она, побледнев.

– Разумеется, – согласился Патрик. – Но тогда я страстно желал узнать об этом. Наверное, думал, что, проникнув в твой внутренний мир, смогу получить власть над тобой.

– Власть?..

– Ну да. Неужели ты не понимала, что я чувствовал себя совершенно беззащитным перед тобой? Меня это просто бесило. Больше всего я хотел знать, разделяешь ли ты мои чувства к тебе.

– Мне трудно поверить, – пробормотала Кейт, подумав, что все ее чувства были тогда на виду.

– Я знал, конечно, что нравлюсь тебе, но ты ко всем относилась одинаково тепло и сердечно. Даже к моему презренному кузену Шону, до того как он полез к тебе целоваться.

Кейт уставилась на дорогу, лентой бегущую им навстречу. Вот так, наверное, чувствует себя человек, оказавшийся на краю пропасти, мелькнуло у нее в голове, еще один шаг – и он летит вниз. Во рту у нее появился неприятный металлический привкус.

– Я была обыкновенной неопытной девчонкой, – сказала Кейт первое, что пришло на ум.

– Я так не думаю. Обыкновенные девочки флиртовали, строили глазки и старались продемонстрировать свои соблазнительные фигурки. Ты же вела себя спокойно и сдержанно. Я даже помню, как подружки обижались на тебя за то, что ты не принимала участия в их сборищах. А в последнее лето мне вдруг показалось, что ты стала обращать на меня повышенное внимание. Я, правда, решил, что принял желаемое за действительное. Поверил же только после того, как мы с тобой стали близки.

Во что поверил? – мысленно спросила Кейт. В то, что я влюбилась в него как сумасшедшая? Что не смогла устоять перед его мужским обаянием?

– Жизнь для меня остановилась, – продолжил Патрик. – Твоя сдержанная увлеченность сводила меня с ума. Я не должен был спать с тобой, но я не мог удержать свою страсть. Неужели это стало причиной нашего разрыва, Кейт?

– Нет. Разумеется, нет, – с болью ответила она.

– Другой причины я не видел.

– Я была очень подавлена… – Кейт осторожно выбирала слова.

Она всегда знала, еще до их первого поцелуя, что как жена не подходит Патрику. Как бы хорошо его родители ни относились к племяннице своего управляющего, но им даже в голову не приходило увидеть ее своей невесткой. Таких качеств, как ум и здравый смысл, было недостаточно, чтобы тебя приняли в мире Пилар Садерленд. Для этого необходимо обладать еще и изящными манерами, светским лоском, уметь вести себя в высшем обществе.

Шон окончательно лишил Кейт иллюзий о совместном будущем с Патриком.

– Возможно, я и позволю кузену жениться на тебе, – с издевкой заявил он. – Посмотрим, что запоет тогда эта заносчивая тварь Лаура! Но через некоторое время я скажу ему, что поимел тебя, и этот высокомерный сноб узнает, что такое настоящая боль!

Кейт не сомневалась, что Шон исполнит свою угрозу, и не хотела быть причиной унижения Патрика. Она вернулась в Крайстчерч, чтобы быть подальше от Татамоа.

– Мне всегда казалось, что это я бросил тебя, когда уехал с фермы на следующий день после нашей близости, – бесцветным голосом заметил Патрик.

Как могла я винить его за то, что он поехал к больному отцу? Но после его отъезда Шон заманил меня в хозяйский дом, сказав, что у него есть для меня письмо от Патрика, и изнасиловал. Был ли Патрик виноват в том, что не сумел как-то защитить меня? Нет, вина за случившееся полностью лежит на Шоне.

– Твой отец умирал, и я не ждала, что ты будешь плясать вокруг меня, – сказала Кейт. – А потом Я не могла выйти за тебя замуж, будучи беременной от другого мужчины.

В салоне машины повисла тишина. Фары встречного автомобиля осветили застывшее в мучительном напряжении лицо Патрика.

– Патрик…

– Я бы все равно женился на тебе, Кейт, – хрипло произнес он, – потому что очень хотел этого. На Лауре я женился… Впрочем, об этом ты уже знаешь. – Он вполголоса выругался. – Почему ты не сказала мне?! Ты должна была знать, что я бы не стал ни в чем винить тебя.

Интересно, что бы он сказал, узнав, кто изнасиловал меня? – с горечью подумала Кейт.

– Пойми, я была в таком состоянии, что плохо соображала. Но даже если бы обстоятельства сложились иначе, у нас с тобой все равно ничего бы не вышло. Я была слишком молода для брака, тем более с человеком твоего положения.

– Ты бы справилась, – убежденно сказал Патрик. – Посмотри, какого сына ты вырастила.

– Ну, в данном случае я имела дело лишь с одним требовательным мужчиной, – пошутила Кейт, пытаясь разрядить атмосферу. – Ладно, давай забудем о прошлом.

Начался дождь. Патрик включил «дворники». Несколько минут они ехали молча.

– Кейт, я тоже очень хочу забыть о прошлом, но только если мое будущее будет связано с тобой.

Если я не ошибаюсь, подумала она, Патрик предлагает мне нечто большее, чем просто «ближе узнать друг друга», как он выразился в Австралии.

– Я бы тоже хотела этого, – тихо призналась Кейт, глядя на свои сцепленные пальцы. В голосе ее слышалась надежда.

Не сводя глаз с дороги, Патрик нащупал ее руку, поднес к губам и поцеловал.

– На этот раз я не повторю своей ошибки. Теперь на первом месте будешь ты, а уже потом деньги и власть.

– Ты не ошибался, – волнуясь, возразила Кейт. – Ты лишь поставил одну любовь выше другой, но я тебя понимаю. С твоей стороны было бы жестоко не выполнить последнюю волю отца. Толкая тебя на брак с Лаурой, он спасал «Садерленд авиэйшн».

– Но ради этого шантажировал меня, чему нет оправдания, – мрачно возразил Патрик. – И еще меньшего оправдания заслуживаю я тем, что поддался на шантаж. Но ничего, на ошибках учатся. Расскажи, как ты жила все эти годы.

Кейт поведала об основных событиях, умолчав о самых трудных моментах и рассмешив некоторыми эпизодами из жизни Ника. Вспоминая прошедшие годы, выискивая в них наиболее приятные минуты, молодая женщина чувствовала, как напряжение и страх постепенно покидают ее тело и мозг. Когда они подъехали к Островной бухте, она была полна радужных, хотя и хрупких, надежд.

В тот вечер Патрик был особенно внимателен и нежен. Его бархатистый глубокий голос, глаза, в которых играл огонь, смешные истории, которыми он развлекал ее, позволили Кейт не думать о том плохом, что может случиться с ними в будущем.

Шеф-повар в этом изысканном ресторане, стоящем у самой воды, действительно был, как и говорила Нгаира, превосходным. Красивый интерьер зала, царящая в нем спокойно-сдержанная атмосфера помогли Кейт в конце концов привести свои бурные противоречивые эмоции в порядок и сосредоточиться на любви. Она смотрела на Патрика и чувствовала, как все сильнее дает себя знать голод, который мог утолить только он один. За оживленным разговором и многозначительным обменом взглядами проступала страсть – сверкающая, мощная и глубокая, которая заставляла Кейт балансировать между отчаянием и желанием.

Позднее, когда Патрик вел ее к дому, Кейт ощущала легкое волнение. Он ведь знает, что Ник ночует у Макартуров…

– У тебя чудесный сад, – сделал Патрик комплимент.

Воздух был напоен запахами ночных цветов и свежескошенной травы.

– Спасибо. Мне помогли Анна и Нгаира.

Стараясь не смотреть на Патрика, она открыла дверь. Он вошел за ней и обошел все комнаты.

– Никого нет, – произнесла Кейт с легкой улыбкой, когда он вернулся в тесную гостиную.

– Однажды я не уберег тебя. Больше не хочу никаких случайностей.

Кейт положила ладонь на его руку.

– Все это уже позади, – прошептала она и сама впервые поверила в это.

Они встретились лицом к лицу со своим прошлым, но теперь оно не могло причинить им боль.

– Кейт…

Патрик обнял ее и поцеловал.

Закрыв глаза, она вдыхала его запахи, чувствовала его нетерпеливые губы на своих губах, сильные руки, судорожно обнимающие ее, – всем своим существом она ощущала реального Патрика Садерленда.

Она хотела бы никогда не покидать его объятий – таких надежных и нежных, и поэтому чуть не заплакала от досады, когда Патрик отстранился.

– Я должен вернуться в Окленд. Увидимся в следующий уик-энд.

Трепетное волнение уступило место разочарованию. Но Кейт сказала себе, что им обоим надо побыть наедине со своими мыслями. С прошлым они покончили, теперь им предстояло найти дорогу к будущему.

С каждой неделей голод, который она ощутила после первой же встречи с Патриком, становился все нестерпимее, желание физической близости возрастало с каждой встречей. Кейт порой казалось, что она сходит с ума. И все же нежные объятия Патрика, его жаркие поцелуи и, как ни странно, его сдержанность приносили определенное удовлетворение ее изголодавшейся плоти. Кейт была благодарна, что Патрик давал ей время преодолеть страх перед физической близостью с мужчиной. На этом этапе отношений они будто заново переживали то время, когда он только начинал за ней ухаживать, постепенно переходя от роли старшего брата к роли любовника. И Кейт, хотя в ней уже пробудилась жажда любви, послушно следовала выбранным Патриком путем.

Весна плавно перешла в лето. Патрик навещал Кейт и Ника почти каждый уик-энд, звонил по нескольку раз в неделю, и телефонные разговоры раз от разу становились более интимными.

Патрик не исчез, он продолжает присутствовать в моей жизни, думала Кейт, наблюдая из-под зонта, как он резвится с Ником на пляже. Кажется, его совсем не волнует тот факт, что Ник сын человека, который меня изнасиловал. Он очень умело и осторожно завоевывает любовь и дружбу ребенка.

Они разговаривали о чем-то у пенистой кромки воды – высокий красивый мужчина и тоненький подвижный мальчик. Время от времени Патрик наклонялся, и они с Ником рассматривали что-то, привлекшее их внимание. Когда Кейт видела их головы, склоненные друг к другу, ее охватывала дрожь.

Сегодня вечером они с Патриком, как всегда, собирались поужинать в ресторане. Он, наверное, давно уже догадался, что я хочу его, что готова к более близким отношениям, с острой тоской думала Кейт, но ждет, когда я подам сигнал. Однако как сделать это, не потеряв достоинства?

– У тебя смешной вид, – сказал Ник, застав ее врасплох.

Пока Кейт витала в облаках, Патрик и Ник подошли и теперь смотрели на нее с одним и тем же насмешливым выражением.

– Это улыбка русалки, – вполголоса объяснил мальчику Патрик.

Ник прыснул.

– У мамы нет хвоста.

– Некоторые русалки очень похожи на людей, – серьезно сказал Патрик, окинув восхищенным взглядом длинные ноги Кейт. – Они, кстати, самые опасные.

Кейт почувствовала, как внизу живота вспыхнуло огнем желание и растеклось горячей лавой по всему телу.

– Прекратите говорить обо мне, как будто меня здесь нет! – притворно строго потребовала она.

От внимания Патрика, разумеется, не ускользнуло ее состояние.

– Вода сегодня достаточно теплая для купания, – сообщил он глубоким низким голосом, протягивая ей руку.

– Чудесно, – отозвалась Кейт, вставая с его помощью.

Она отвернулась, сняла шорты и футболку и осталась в купальнике.

– Я обгоню тебя! – крикнула она Нику.

– Не обгонишь! – уверенно заявил тот и побежал к морю.

Кейт бросилась за ним, сделав так, что они с Ником добежали до воды одновременно. Ник любил купаться и чувствовал себя в воде, как рыба.

– Вы видели, мистер Садерленд? – спросил мальчик подошедшего Патрика. – Я нырнул и дотронулся до пальцев маминых ног. Я могу нырять с бортика бассейна, а когда мне исполнится восемь лет, мама научит меня прыгать с трамплина. Моя мама самый лучший ныряльщик в мире, кроме олимпийских чемпионов.

Патрик взлохматил мокрые волосы мальчика.

– Я знаю, – сказал он, посмотрев на Кейт.

А Кейт, очарованная и онемевшая, стояла с бьющимся сердцем и пересохшим ртом, словно все эти годы бродила по пустыне и наконец увидела острые листья пальм над горячими песками.

– Я хорошо ныряю, – не стала скромничать она, с трудом переведя взгляд с загорелого тела Патрика на сына, – но не настолько. – И, скрывая смущение, добавила: – Пойдемте купаться.

Каждый раз, когда Кейт поднимала голову, она видела серо-стальные глаза Патрика, направленные, как дуло пистолета, прямо на нее. Патрик действовал умно: он принимал горячее участие в играх, которые Ник затевал в воде, чтобы коснуться ее полуобнаженного тела.

На Кейт вдруг налетела большая волна и сбила с ног. И тут же сильные руки подхватили ее за плечи и подняли из воды. Пока она старалась восстановить дыхание, Патрик наклонился и с силой поцеловал ее.

– Я больше не могу без тебя, – прошептал он у ее губ. – Выходи за меня замуж, Кейт. – И когда она, ошеломленная, не смогла вымолвить и слова, Патрик с мольбой добавил: – Пожалуйста!

Она взглянула в горящие, почти страдальческие глаза Патрика и прошептала:

– Да.

– Мама? – Ник крепко схватил ее за руку. – Тебе попала вода в рот?

– Нет. Я не дышу, когда оказываюсь под водой, – сказала Кейт, силясь улыбнуться.

– Почему мистер Садерленд поцеловал тебя? – возмущенно спросил мальчик, глядя на мать из-под намокших ресниц.

– Ник, ты хочешь, чтобы у тебя был отец? – спросил Патрик.

Ребенок повернулся к нему, долго смотрел на его спокойное бесстрастное лицо и наконец молча кивнул.

– Мамы и папы часто целуются, – просветил мальчика Патрик. – С сегодняшнего дня я буду твоим папой.

Ник снова внимательно посмотрел на него, затем перевел взгляд на мать и, успокоенный таким ответом, небрежно бросил:

– Ладно. Мистер Макартур тоже все время целует маму Ранги. – И, крикнув матери: – Спорим, ты не поймаешь меня! – Ник нырнул под набежавшую волну.

Патрик бросился за ним, оставив потрясенную Кейт одну. Молодая женщина почувствовала, как у нее по спине ползут мурашки. Она быстро поплыла от берега, пытаясь справиться с шоком, вызванным неожиданным предложением Патрика. Через несколько минут она услышала, как сын зовет ее, и поплыла назад. Когда Кейт вышла из воды, Ник стоял одетый.

– У него уже зуб на зуб не попадал, – сообщил Патрик, вытираясь полотенцем.

– Спасибо, – поблагодарила Кейт, стараясь не смотреть на него.

– Папа хотел поплыть за тобой, но я сказал ему, что ты плаваешь лучше всех в мире, – подняв глаза на мать, проговорил Ник.

«Папа»! У Кейт защемило сердце, и она едва удержалась от слез.

– Мы решили, что мальчик такого возраста, как Ник, именно так должен называть своего отца, – вмешался Патрик. – И Ранги так зовет своего отца.

– Я знаю, – кивнула Кейт, пытаясь унять дрожь в голосе.

Патрик повел Ника к машине, и она, одевшись, поплелась за ними. Сев рядом с Патриком, Кейт надела темные очки.

– Ты не достанешь мои? Они в бардачке, – попросил он.

Передавая очки, Кейт почувствовала тепло пальцев Патрика. Ник, сидевший на заднем сиденье, был, как всегда, неугомонен и болтал без умолку. Никто из них не сказал ни слова по поводу потрясающе неожиданного предложения Патрика.

– Быстро в ванну, пока ты не засыпал песком всю квартиру, – сказала Кейт сыну, когда они вернулись домой, и, по-прежнему избегая взгляда Патрика, вежливо спросила: – Не хочешь принять душ здесь?

– Нет, я поеду. – Не обращая внимания на Ника, крутившегося под ногами, Патрик взял Кейт за подбородок и, посмотрев ей в глаза напряженным, ищущим взглядом, сказал: – Не опаздывай, я заеду за тобой в семь.

– А можно я тоже поеду? – спросил Ник.

– Нет, – ответила Кейт, – ты договорился встретиться с Ранги.

– Мне пора, – проговорил Патрик. Заметив на лице Кейт грусть, он ободряюще улыбнулся. – Не волнуйся, все будет хорошо.

– Конечно. Ника надо постоянно сдерживать, но я вижу, что он счастлив.

– Это единственная причина, по которой ты выходишь за меня замуж? Потому что Ник счастлив? Кейт, но иногда у нас будут возникать и проблемы.

– Понимаю. Я согласилась выйти за тебя замуж не из-за Ника. – Кейт приподнялась на цыпочки и поцеловала Патрика в щеку. – Нет, не из-за него, – повторила она, с наслаждением вдыхая запах его кожи.

Патрик взял ладонями ее лицо и быстро поцеловал.

– До встречи.

Кейт долго стояла, уставившись на дверь, за которой он скрылся. Из оцепенения ее вывел шум воды в ванной. Она пошла посмотреть, что делает сын.

– Мистер Садерленд вправду будет моим отцом? – спросил Ник, сияя.

– Да.

– Хорошо, – кивнул Ник и серьезно, совсем не по-детски, посмотрел на мать. – Он знает, как обращаться с мальчиками.

– Естественно, когда-то он тоже был маленьким мальчиком.

– Я вырасту таким же большим, как он? – поинтересовался Ник.

– Не знаю. Мои папа и мама были высокими и, хотя сама я среднего роста, ты, возможно, унаследовал часть генов от бабушки и дедушки.

– Я хочу быть таким же большим, как мистер Садерленд, – сказал Ник, но тут же поправился: – Как папа.

– В первую очередь будь хорошим Ником Брауном, – посоветовала Кейт и, меняя тему, быстро сказала: – Наклони голову, я попробую отмыть ее от соли и песка.

Вечером, когда Ник находился уже у Макартуров, Кейт, надев все тот же светло-зеленый наряд, ждала Патрика. Полтора месяца, прошедшие с того дня, как он пригласил ее на ужин в Островную бухту, пролетели незаметно. Все мысли и чувства Кейт были заняты Патриком. А теперь, когда он предложил ей руку и сердце…

Кейт опустилась на кровать и уставилась в пол. Я должна сказать Патрику, кто отец Ника. Я не могу выйти за него замуж, скрыв от него правду. Это следовало сделать раньше, когда он еще только предлагал мне возобновить отношения, но тогда я струсила. Патрик настоящий мужчина, он поймет. А если нет, то я справлюсь, должна буду справиться с этим ударом.