Текст книги "Золотые глаза любви"

Автор книги: Дебора Тернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Видел ли он ее слезы?

Она бросилась в кухню, откинула шторы и впустила солнечный свет. Домик был окружен садом, и сквозь густые ветви она не могла разглядеть ничего – даже океана.

– Итак, надо поесть! – сказала себе Инесса и полезла в холодильник. Она не была голодна, но ей следовало восстановить силы.

Позавтракав, Инесса заставила себя выпить кофе и уселась в кресло с книжкой в руках. Она по-прежнему не знала, что предпринять.

Когда наступила ночь, она улеглась в постель, но на этот раз сон не шел к ней. Она снова слышала шум вертолетных винтов. Кажется, сейчас их было два, решила Инесса, прислушивавшаяся к каждому звуку.

9

Бессонная ночь не прошла даром – Инесса приняла решение!

Стараясь двигаться бесшумно, она прокралась к двери и встала у стены, так чтобы открывшаяся створка спрятала ее от входящего.

Еще вчера она перенесла стул поближе к двери. Массивный, деревянный, он казался достаточно легким для того, чтобы она сумела поднять его над головой. Вдобавок она неоднократно видела в кино, как делаются подобные вещи…

Поднять-то она его подняла, а вот замахнуться… На практике выяснилось, что стул – оружие тяжелое и неудобное. Инесса чувствовала себя довольно глупо, но не собиралась отступать от намеченного плана.

Стрекот вертолетных винтов стих вдали, и огромное облегчение неожиданно снизошло на нее.

Она не слышала, как он подошел, не слышала, как отодвинулся засов и щелкнул замок, но какое-то шестое чувство предупредило ее о его приближении.

Дверь распахнулась, скрывая Инессу от его взгляда. Алан остановился в дверном проеме.

Почему он не входит? Мог ли он слышать звук ее дыхания? Нет, потому что она не дышала. Так что же насторожило его – стук ее сердца?

Она едва не вскрикнула, когда Алан неожиданно рассмеялся.

– Я должен был предположить, – сказал он и включил свет. – Стул? – сказал он весело.

– Мне это показалось хорошей идеей, – буркнула Инесса, чувствуя, что ее снова охватывает ярость.

Она поставила стул и вышла из-за двери, гордо вскинув голову. Однако стоило ей увидеть Алана, ее злость сменилась сочувствием. Он был бледен, лицо осунулось, под глазами лежали глубокие темные тени. Он выглядел так, словно не спал с тех пор, как они виделись в последний раз.

– Это была неплохая идея, но тебе нет необходимости защищать себя. – Веселье исчезло из его голоса, тон стал бесцветным. – Все кончено, Инесса. Ты свободна. И я надеюсь, что наступит день, когда ты сумеешь меня простить.

– Сколько времени? – спросила она.

– Скоро зайдет солнце. Ты хочешь отправиться обратно домой или в Сидней?

– В Сидней, – быстро сказала Инесса. – Но сначала я желаю узнать, что, черт возьми, происходит!

Алан помедлил.

– Я не могу тебе сказать.

– Ты имеешь в виду, что не доверяешь мне. – Она издала короткий циничный смешок. – Ну что же, ты знаешь меня достаточно хорошо для того, чтобы заниматься любовью, но недостаточно, чтобы доверять.

Повисла тишина. Она перевела дыхание, но, прежде чем сумела продолжить, Алан сказал:

– Мне бы хотелось доверять тебе, но я не могу. Это не… – Он осекся, потом закончил изменившимся голосом. – Это не из-за тебя. Я прошу тебя поверить, что я никогда бы не стал вести себя, как тиран и деспот, если бы речь не шла о человеческих жизнях.

О человеческих жизнях? Инесса, должно быть, повторила это вслух, потому что Алан сказал:

– Да. И хотя это может показаться издевательством, я прошу тебя – поверь мне.

Она бросила на него взгляд.

– С чего бы?

Алан пожал плечами.

– У тебя нет ни единого повода мне верить. Вдобавок еще ничего не закончилось. Скажи, согласишься ли ты никому не рассказывать о том, что здесь произошло, хотя бы неделю?

Она хмыкнула.

– Что мне помешает немедленно отправиться в полицию? Ты запер меня, оскорбил, предал мое доверие. Ты вел себя как последний мерзавец.

– Думай обо мне что хочешь, – сказал он, устало глядя на нее. – Неделя, Инесса, – это все, о чем я тебя прошу.

Она поколебалась.

– А если я скажу «нет»?

– Тогда тебе придется остаться здесь, – сказал он спокойно.

– Но если я пообещаю никому не говорить, ты позволишь мне уйти?

Алан помедлил. Потом тихо произнес:

– Да.

И хотя Инесса отдавала себе отчет, что поступает глупо, она пробормотала:

– Ладно.

– Спасибо.

Стиснув зубы, Инесса сказала:

– Тогда до свидания.

Он не пошевелился.

– До свидания, Инесса. Могу ли я что-то для тебя…

– Нет!

Он поймал ее за руку, притянул к себе и поцеловал. Прикосновение его губ было удивительно нежным, и страсть с новой силой вспыхнула в сердце Инессы. Она почувствовала, что у нее подгибаются ноги, однако нашла в себе силы справиться с этими ощущениями. Она резко оттолкнула Алана и выскочила наружу.

– Прости меня, – сказал он. Его голос был тихим и грустным. – За все. Надеюсь, ты будешь счастлива, Инесса. Может быть, когда-нибудь ты перестанешь ненавидеть меня.

Он повернулся и пошел прочь, оставив Инессу стоять возле домика. Слезы навернулись ей на глаза, ком подкатил к горлу. Но если она сейчас заплачет, то не скоро остановится. Оставив дверь открытой, она вернулась в домик, чтобы собрать вещи.

Вынув из сумочки ключи, Инесса терпеливо сказала:

– Нет, Роджер, я не приглашу тебя на чашечку кофе.

Молодой человек засмеялся и, взяв ее за плечи, развернул Лицом к себе.

– Да ладно тебе, не будь букой.

Резко высвободившись из его рук, Инесса ответила:

– И еще я не собираюсь тебя целовать. И уж конечно не лягу с тобой в постель. Спокойной ночи. Не заставляй таксиста ждать.

Но ее спутник был достаточно пьян, чтобы проявить понимание.

– Почему? – настаивал Роджер. – Ты мне нравишься, а я нравлюсь тебе. Так в чем твоя проблема?

Темная фигура отделилась от стены, и Инесса вздрогнула. На мгновение она подумала: а не стоит ли все же попросить Роджера пойти вместе с ней? Ей вовсе не хотелось, чтобы он оставался, но перспектива оказаться наедине с неизвестным мужчиной на темной пустынной улице испугала ее.

Но человек вдруг произнес знакомым насмешливым голосом:

– Проблема в тебе, Роджер.

Сердце Инессы подпрыгнуло в груди. А Роджер между тем круто повернулся к Алану.

– А ты кто такой, черт возьми? – возмущенно спросил он.

– Это тебя не касается, – отозвался Алан. Он посмотрел через плечо Роджера на Инессу. – Ты хочешь, чтобы он ушел?

Стараясь совладать с переполнявшими ее чувствами, Инесса едва слышно пробормотала:

– Он уже уходит.

Но не тут-то было.

– Черта с два я ухожу! – заявил воинственно Роджер. – Девушка со мной!

Алан хмыкнул.

– Ты ведь слышал, что она сказала.

В его тоне слышалась спокойная уверенность, и Роджер предпочел пойти на попятный. Пожав плечами, он развернулся и, слегка пошатываясь, пошел по тротуару, буркнув через плечо:

– Нужно было сразу сказать, что у тебя уже кто-то есть, Инесса. Тогда я бы не стал приставать.

Инесса наблюдала за тем, как он садится в такси и как отъезжает машина.

– Спасибо, – сказала она тихо.

– Кто это? – равнодушно спросил Алан.

– Друг, – отозвалась Инесса неожиданно охрипшим голосом. Она старалась смотреть куда угодно, только не на него.

– А что, все твои друзья провожают тебя до дому?

Инесса могла бы подумать, что он ревнует, если бы его голос не звучал так холодно и отстраненно. Их ничто не связывало. И Алан Кембелл не имел на нее никаких прав…

– Это, – отозвалась она не менее холодно, – не твое дело. Но если уж ты спросил – нет, не все. И Роджер больше не станет этого делать.

– Мне нужно было повидаться с тобой, – сказал Алан, заглянув ей в глаза.

– Сейчас? – Голос ее дрогнул. Она решила, что сходит с ума. – Уже за полночь.

– Это важно.

Дрожа, она толкнула дверь и пробормотала:

– Тебе лучше войти в дом.

Пока они молча шли по коридору, Инесса судорожно пыталась припомнить, прибрано ли в комнатах.

Не так уж и плохо, решила она, окинув гостиную быстрым взглядом. По крайней мере, здесь были цветы – огромный букет тюльпанов, развернувших алые лепестки. Она купила их вчера, чтобы хоть как-то украсить свою серую жизнь.

– Ты давно в Сиднее? – с бьющимся сердцем спросила Инесса Алана, стоящего посреди комнаты и оглядывающегося по сторонам.

– Прилетел этим вечером, – ответил он, посмотрев ей в глаза. – С частным визитом.

Она хмыкнула.

– Я никому не скажу, – насмешливо произнесла Инесса.

Его глаза сузились.

– Знаю.

Стараясь успокоиться, Инесса спросила:

– Неужели я сумела убедить тебя, что не имею отношения к написанию тех статей?

Алан тепло улыбнулся ей.

– Да.

Она удивленно распахнула глаза.

– Как?

– Ты не опубликовала ни фотографии, ни статью. И ты сдержала слово никому ничего не говорить.

Мудрее было бы промолчать, но она не смогла удержаться.

– Я никогда не нарушаю данных мною обещаний! – Это прозвучало слишком напыщенно, и Инесса поспешила перевести разговор на другую тему: – Спасибо, что вернул папин фотоаппарат. Было бы трудно найти такой же.

В ответ он только пожал плечами.

– Я… я поняла, почему ты тогда отобрал у меня пленки и запер меня, – помолчав немного, сказала Инесса.

Когда о событиях на Сан-Мартине стало известно общественности, Инессе не составило труда сопоставить услышанное ею на острове со сведениями, опубликованными в газетах. Те же статьи прояснили и роль Алана в этой истории.

Благодаря журналистам лорд Алан Макфелрой приобрел репутацию человека, обладающего одновременно всеми талантами блестящего дипломата, интеллектом и обаянием – в сочетании с удивительной порядочностью.

– Я должен был встретиться с членами свергнутого правительства Сан-Мартина, когда ты свалилась как снег на голову, – сказал Алан. – Эти люди настаивали на соблюдении секретности.

Инесса сцепила пальцы, так что они побелели.

– Я понимаю, почему переговоры велись втайне ото всех. Я даже понимаю, почему ты боялся, что я могу передать сообщение в прессу. Но я по-прежнему считаю, что запирать меня – это было чересчур.

– В тот момент это казалось мне единственным выходом, – ответил Алан. – Я знаю, что тюрьма – всегда тюрьма, какой бы комфортабельной она ни была, но я поступил бы так снова, если потребовалось… Но это не доставило бы мне радости.

Инесса вспомнила о розе и почувствовала, что краснеет.

– Забудьте об этом, – сказала она холодно. – Все закончилось благополучно, так что какая разница…

– Для меня разница есть. Я возненавидел себя за то, что сделал, но я не мог рисковать. Слишком многое было поставлено на карту. Мой брат Грегор отправился на Сан-Мартин с грузом медикаментов. Но его там узнали и взяли в заложники. Поэтому, когда я говорил, что речь идет о человеческих жизнях, я имел в виду и его жизнь тоже. Жители Сан-Мартина были в отчаянии, и было решено использовать его для того, чтобы принудить меня работать на них и делать это втайне. – Алан выдавил улыбку. – Когда я приехал, чтобы поговорить с мятежниками…

Оказывается, в газетах написали не все. Охваченная ужасом, Инесса с трудом перевела дыхание.

– Ты поехал на Сан-Мартин после того, как мы расстались на острове? Ты отправился в самое сердце гражданской войны?

– У меня не было выбора, – ответил Алан, глядя на нее своими холодными янтарными глазами.

– Тебя же могли убить!

– Им нужны были гарантии.

– Я понимаю… – Побелевшими губами произнесла она. – Мне так жаль.

– Я верю тебе, – сказал он с кривой улыбкой.

Инесса молчала, сочувственно глядя на него, и чувствовала, как в ее душе поднимается волна нежности к человеку, стоящему сейчас перед ней.

– Ты приехал, – спросила она тихо, – чтобы рассказать мне об этом?

– Да, – ответил он. – Но не только… – Алан немного поколебался и добавил: – Сядь, Инесса. Я хочу кое-что тебе объяснить.

Инесса кинула на него настороженный взгляд, но повиновалась. Она села в кресло и положила руки на подлокотники, спрашивая себя, что такое еще он может ей сказать.

Бесстрастным голосом Алан начал:

– Когда мы встретились впервые, твои глаза потрясли меня…

Инесса готова была услышать что угодно, но только не это. В изумлении она переспросила:

– Мои глаза?

– В числе всего прочего, – произнес Алан, не оставляя сомнений насчет того, что имелось в виду под «всем прочим». И не обращая внимания на то, что краска залила ей щеки, продолжил: – Твои глаза… они очень необычного цвета. Когда я увидел тебя, меня это изумило, потому что в Испании у меня есть друг, чьи глаза очень напоминают твои. Когда же я узнал, что твой дед был испанцем, я решил, что это не может оказаться простым совпадением. Я навел справки о твоем дедушке и о родственниках моего друга. Выяснилось, что его отец вынужден был развестись со своей женой. Позже он встретился с другой женщиной, они полюбили друг друга. Ту женщину звали Аманда Эрвилл…

У Инессы вырвался судорожный вздох. Алан бросил на нее быстрый взгляд и договорил:

– Таким образом, человек, которого я называю моим другом, – твой родной дядя.

Инесса потрясенно молчала. Этого не могло быть… Этого просто не могло быть. Это было слишком невероятно. После стольких лет одиночества, душевной пустоты, безнадежности, внезапно обрести родных!

– Я привез тебе письмо от него, – сказал Алан. – Твой дядя очень хочет познакомиться с тобой и приглашает тебя в Испанию.

Он извлек из кармана конверт и протянул ей.

Дрожащими руками Инесса вынула письмо и принялась читать.

Дорогая Инесса Эрвилл.

Моя жена и я были бы очень рады встретиться с вами. Я попросил моего друга Алана передать вам эту записку. Если вы согласитесь приехать, то я позабочусь о билетах для вас.

Антонио Домингес.

Инесса подняла взгляд.

Знает ли этот человек, что они с Аланом занимались любовью? Инесса искоса взглянула на стоящего перед ней мужчину и вздрогнула, когда эротические сцены вновь заполонили ее воображение. А если и знает – какая разница? Это было лишь сиюминутное физическое влечение, и ничего более.

Прежде чем она успела собраться с мыслями, Алан сказал:

– Я понимаю, что тебе нужно подумать. Сейчас мне пора идти – через час я вылетаю на Сан-Мартин. Но я позвоню тебе завтра.

Закрыв за ним дверь, Инесса ощутила головокружение, словно была пьяна. С тех пор как они с Аланом расстались, Инесса постоянно ощущала холод и пустоту внутри, как будто ее душа заледенела. Но теперь, после этой встречи, мир снова засиял для нее всеми красками. Она была почти счастлива.

Инесса без конца вспоминала Алана. Он выглядел усталым, обеспокоенно подумала она. Черты его лица обозначились резче, чем раньше, и он выглядел не таким энергичным и бодрым, как всегда. Может, он слишком много работал?

Инесса провела остаток ночи, лежа без сна в темноте и слушая шум машин за окном. Она никак не могла собраться с мыслями. Проведя несколько месяцев в безуспешных попытках выкинуть Алана из головы, она с трудом верила в то, что произошло сегодняшним вечером.

Снова и снова Инесса вспоминала его лицо, и ее сердце сжималось от тоски. Она знала, что он могущественный потомок древнего аристократического рода, со своими взглядами на жизнь, на брак, на любовь. Возможно, ему было приятно заниматься с ней любовью, но это слишком мало для него значило. В сущности, глупо было надеяться на продолжение их отношений.

И может быть, встреча с родственниками поможет ей забыть Алана Кембелла – мужчину, который никогда ее не полюбит.

10

Месяцем позже Инесса сидела в самолете, который нес ее из Австралии в Европу.

Когда она собиралась оплатить перелет, то выяснилось, что для нее уже куплен билет в салон первого класса – Алан или же еще неизвестный ей родственник сделал все для нее. Инесса твердо решила, что непременно вернет деньги, даже если это окажется весьма внушительная сумма…

Со смешанным чувством восторга и странной грусти она взглянула в иллюминатор, когда объявили, что полет скоро подойдет к концу. С воздуха Испания казалась разноцветным полотном в сверкающем море. Рощи сменялись холмами, а пляжи извивались серебристыми змеями между высокими скалами. Кое-где из лесных массивов выступали остроконечные крыши замков.

Самолет приземлился в международном аэропорту Барселоны. Глубоко вздохнув, чтобы унять сердцебиение, Инесса взяла багаж и вышла вслед за другими пассажирами.

– Мисс Эрвилл, – услышала она чей-то оклик, когда оказалась в зале прилета.

Инесса оглянулась и увидела невысокую молодую женщину, которая подошла к ней и приветливо улыбнулась.

– Да, я Инесса Эрвилл, – подтвердила она.

– А я Анита Мендес. Меня послали, чтобы встретить вас. Сюда, пожалуйста.

Инесса последовала за ней к ожидающей их машине. Был яркий солнечный день, а свежий ветер пах морем и фруктами. Водитель закрыл за ними дверцу, машина тронулась с места. Инесса откинулась на спинку сиденья и стала смотреть на проплывающие мимо пейзажи. Анита указала ей на белую церковь с двумя колокольнями, стоящую возле дороги.

– Красиво, правда? – сказала она. – Эту церковь построили около тысячи лет назад.

– Я никогда не видела такого старого здания, – ответила Инесса, провожая глазами церковь, пока она не скрылась из виду.

– Вы интересуетесь историей? – Когда Инесса утвердительно кивнула, Анита сказала: – Знаете, во времена готики каталонский двор считался одним из самых романтичных в Европе. Здесь поклонялись прекрасным дамам, устраивали рыцарские турниры, а нравы отличались свободой, изысканностью и терпимостью. Тут есть что посмотреть, если у вас будет на то желание.

Машина свернула на более узкую дорогу, обсаженную соснами, и вскоре остановилась перед ажурными железными воротами.

– Это вилла принадлежит лорду Макфелрою, – сказала спутница Инессы, выходя из машины. – Он подумал, что здесь вам будет удобнее, чем в отеле. Тут тихо, и вас никто не потревожит.

Инесса поколебалась.

– Простите… Вы знакомы с Ал… с лордом Макфелроем?

Анита улыбнулась.

– Я работаю на сеньора Антонио Домингеса. Но с лордом Макфелроем тоже знакома…

Следом за слугой, который нес багаж, женщины вошли в спальню, залитую солнечным светом. Широкое окно было распахнуто, и ветер, врывающийся в комнату, доносил запах соли и трепал белые легкие занавески. Анита обернулась к Инессе и произнесла:

– Надеюсь, вам здесь понравится, мисс Эрвилл. Я думаю, вы можете отдохнуть, а потом искупаться. Обед подают в два часа, а ужин – в восемь. Если вам что-нибудь понадобится, обратитесь к Марии – это здешняя экономка. Она свяжется со мной. А если захотите осмотреть округу, я с радостью сопровожу вас. До свидания.

– Спасибо, – сказала Инесса с улыбкой. Однако едва лишь за Анитой закрылась дверь, как улыбка исчезла с ее лица.

Алан недвусмысленно дал понять, что не хочет общаться с ней, и Инесса испытала острое чувство досады. Но тогда с какой стати он поселил ее на своей вилле?

Не желая сейчас ломать над этим голову, Инесса огляделась по сторонам, вспоминая другую спальню – в доме на берегу другого моря, точнее океана. Обе были светлые и удобные, со вкусом обставленные.

Затем Инесса приняла душ в небольшой отделанной мрамором ванной. Она стояла под холодными струями, пока тело не покрылось мурашками. А когда вернулась в спальню, то обнаружила, что ее вещи распакованы и одежда аккуратно развешена в шкафу, из которого пахнет лавандой и розмарином.

Чувствуя вполне понятную усталость после многочасового перелета, Инесса опустилась в кресло. Но все те же вездесущие мысли об Алане не давали ей передохнуть.

– Да приди же в себя! – в сердцах воскликнула она.

Алан сделал все, чтобы дать ей понять, что их отношения остались в прошлом. Следовательно, и она должна с этим смириться. Расстраиваться – значит зря терять время и попусту трепать себе нервы.

Раздраженная собственной глупостью Инесса поднялась и оделась, выбрав длинную юбку из мягкого хлопка и блузку без рукавов – и то, и другое нежно-голубого цвета. Она собрала волосы в хвост на затылке, подкрасила губы и вышла из спальни, чтобы осмотреть огромный тихий дом, в котором оказалась.

Не заглядывая в другие комнаты, Инесса отыскала выход на террасу позади дома, затененную высокими деревьями. И тут внезапно почувствовала, как слезы подступают к горлу.

Заставив себя справиться с унизительной слабостью, она подошла к стеклянным дверям, ведущим в сад, и вышла наружу. Инесса шла под деревьями по усыпанным белым песком дорожкам, пока не добралась до небольшого пруда. Кто-то поставил здесь столик – на двоих, заметила она, – и внезапно ее сердце бешено застучало и что-то сдавило ей грудь.

– Добрый вечер.

Инесса стремительно обернулась. В двух шагах от нее стоял Алан – высокий, стройный, красивый, – и он улыбался ей.

– Привет, – прошептала Инесса. Как она ни старалась, глупая счастливая улыбка не желала исчезать с ее лица.

Алан подошел ближе, не сводя с нее золотых глаз.

– Надеюсь, тебе здесь понравится, – произнес он.

Теперь – да. С удивительной отчетливостью Инесса осознала, что чувствует по отношению к нему нечто гораздо большее, нежели простое сексуальное влечение или восхищение его красотой. Нечто гораздо-гораздо большее…

Борясь с желанием кинуться ему в объятия, Инесса сказала:

– Да, очень. Спасибо тебе. – Поколебавшись секунду, она спросила: – Когда приедет мистер Домингес?

– Послезавтра, – ответил Алан. – Мы решили, что нужно дать тебе время отдохнуть после перелета. – Он прищурился, разглядывая ее. – Это тебя не устраивает?

Инесса ответила:

– Да нет, устраивает. Я впервые летела так долго и теперь не знаю, что меня больше тревожит – усталость или желание поскорее познакомиться с новыми родственниками. В любом случае мне надо немного прийти в себя. А тебя долгие перелеты утомляют?

– Нет, – сказал Алан спокойно. – Я привык.

– Да, кстати о перелетах, – вспомнила Инесса. – Я должна вернуть тебе деньги за билет.

Алан поморщился.

– Может быть, мы поспорим об этом завтра? Это твоя первая ночь здесь, и мне хотелось бы, чтобы у тебя все было в порядке.

Удивленно приподняв брови, Инесса сказала:

– Я вовсе не собиралась спорить.

– Тогда забудь об этом. – Видя ее колебания, Алан сказал: – До завтра.

– Хорошо, до завтра, – согласилась Инесса.

Ей пришло в голову, что если он будет смотреть на нее вот так, как сейчас, то она позабудет не только о деньгах, но и обо всем на свете…

– Садись. Расскажи мне, как прошел полет, – предложил Алан, подходя к столику, на котором стояла бутылка шампанского и два высоких бокала.

Он специально приготовил все это? – спросила она себя, старясь быть циничной и равнодушной. Но тщетно: восторг переполнял ее, каждая клеточка тела, казалось, была заряжена чувственной энергией. Она ощущала себя так, словно готова была взорваться изнутри.

Алан разлил шампанское, протянул ей бокал и предложил тост за воссоединение семьи.

– Воссоединение? – спросила Инесса удивленно и отпила золотистого вина. – Не знаю, можно ли это так назвать. Я же никогда не встречалась с мистером Домингесом раньше.

– Я не знал твоего отца, но мне кажется, что Антонио достаточно похож на него, чтобы это можно было так назвать, – сказал Алан, улыбаясь.

– Может быть. – Раздумывая, что бы еще сказать, Инесса принялась расспрашивать его о Сан-Мартине.

Алан охотно пересказывал ей последние события, происходившие там. Инесса была рада тому, что Алан избегает личных тем. Они говорили о делах, о политике, о событиях в мире – и не более того.

Когда небо покрылось звездами, а ветер зашептал в кронах сосен, они вернулись в дом, где Мария уже накрыла ужин на террасе. За легкой едой они продолжили разговор. Инесса жадно впитывала звуки голоса Алана, смотрела, как он улыбается, как золотистый огонь свечей бросает отблески на его точеное, невозможно красивое лицо…

Много позже, лежа на широкой кровати в спальне, Инесса вспоминала их беседу. Они проговорили весь вечер, и Алан был неизменно любезен, обходителен, приятен. Однако ни словом, ни жестом, ни намеком он не дал ей понять, что его присутствие здесь нечто большее, нежели обязанность, продиктованная законами гостеприимства. Ничего личного. Ничего…

Ничего не могло быть между ними. И не будет.

Огорченная и несчастная Инесса обняла руками подушку и уткнулась в нее лицом. Однако Алан все еще хотел ее. Да, он был способен контролировать свои эмоции, но взгляды, которые Алан бросал на нее, о многом сказали Инессе.

Она прижала руку к бешено стучащему сердцу и приказала себе успокоиться. Как бы велико ни было обаяние Алана, она не может позволить себе влюбиться в него. Да, память о ночи, проведенной с ним, все еще имела власть над ее мыслями. Да, они по-прежнему хотели друг друга. Но она всегда будет знать, что для него это просто секс.

И она, разумеется, не годится на роль его жены.

– Это было очевидно с самого начала, – сказала Инесса, обращаясь в пустоту.

На протяжении всего вечера Алан не сделал ни единого шага к сближению. Он тщательно следил за тем, чтобы не прикоснуться к ней. Искусно вел беседу так, чтобы не перейти на личные темы.

У него наверняка вызвала бы смех сама мысль о том, что она может стать его женой.

– Так что спустись с небес на землю и успокойся, – сказала себе Инесса и устроилась поудобнее, чтобы поскорее уснуть.

Она проснулась с пересохшим горлом и с легкой головной болью. Мышцы болели, словно она не спала, а всю ночь занималась тяжелой работой. Инесса со стоном выбралась из кровати и распахнула окна, впуская в спальню свежий морской воздух.

Затем поспешно оделась, взяла фотоаппарат и выбежала на пляж. Она никогда сюда не вернется, а значит, нужно сделать как можно больше кадров, которые напомнят ей о днях, проведенных в этой солнечной, удивительно красивой стране.

Инесса фотографировала пляж и солнце, древнеримские развалины на берегу, сосновую рощу, окружающую виллу, и вид на море с высокой скалы.

Часом позже немного успокоенная Инесса вернулась на виллу. Перед тем как принять душ, она попросила Марию связаться с Анитой Мендес. Каково же было ее удивление, когда, спустившись из своей комнаты в гостиную, она увидела не Аниту, а Алана Кембелла собственной персоной…

– О! Я не… – Инесса осеклась, потому что поняла, что ее лицо расплывается в улыбке. – Прости, я не ожидала… Я хотела посмотреть окрестности, поэтому попросила Марию позвонить Аните, поскольку та сама предложила сопроводить меня. Я вовсе не хотела отрывать тебя от дел.

– У меня нет сегодня важных дел, – ответил Алан с улыбкой, не отводя взгляда от ее лица. – Поэтому я решил составить тебе компанию.

Это было похоже на дар богов.

– Мисс Мендес упоминала какой-то монастырь, где находится так называемая Черная богородица, – робко начала Инесса. – Я бы с удовольствием посмотрела на нее…

– Почему бы и нет, – ответил Алан. – Я знаю, о чем ты говоришь. Это монастырь Монсеррат. А Черной богородицей называют изображение Святой Девы с младенцем Христом на руках, сделанное из черного дерева. По преданию ее автором является апостол Лука.

Когда день уже клонился к вечеру, они отправились в обратный путь. По дороге Алан показал ей поросшие мхом развалины некогда величественного замка, принадлежавшего какому-нибудь знатному кабальеро.

– Некоторым камням около двадцати веков, – сказал Алан.

– Не может быть? – потрясенно произнесла Инесса.

– Может, поскольку раньше на этом месте стояла дозорная башня древних римлян. А потом уже был возведен сам замок, – пояснил Алан.

Они разговаривали так, словно знали друг друга всю жизнь. И, словно сговорившись, игнорировали то невероятное влечение, которое было между ними – в каждом слове, в каждом взгляде.

У дверей виллы Алан остановился и посмотрел на часы.

– Теперь я должен ненадолго уехать. У меня встреча через полчаса. Но я вернусь к ужину. Увидимся вечером.

Инесса улыбнулась.

– Спасибо за великолепный день, – сказала она тихо.

Инесса медленно поднялась по лестнице в свою комнату, приняла душ и, переодевшись, спустилась на террасу – ждать Алана. Мысли, которые она упорно гнала от себя весь день, снова завладели ею.

Вне зависимости то того, как Алан относится к ней, она проведет остаток жизни, думая о нем, потому что она любит его. Как и ее бабушка, она полюбила человека, который никогда не будет с ней. Но любовь ее бабушки была разделенной, взаимной. Инесса же не имела и этого.

И все же…

– Привет!

Не пытаясь скрыть улыбки, она поднялась и пошла ему навстречу.

– Здравствуй, – сказала Инесса. – Как прошла встреча? – спросила она и протянула ему руки.

Алан помедлил, глядя ей в глаза. Затем взял ее за руки и поднес их к своим губам.

– Слишком затянулась, – пробормотал он, нежно целуя по очереди ее пальцы.

Инесса вздрогнула.

– Да, – прошептала она.

Но он отпустил ее руки и отступил назад. Завуалированный отказ, подумала она. Но отказ однозначный.

Принимая это как данность, Инесса заставила себя улыбнуться и тоже отступила.

– Рада за тебя, – сказала она.

Алан смотрел на нее, прикрыв глаза, любуясь нежными изгибами ее тела, высокой грудью и тонкой талией. Медно-рыжие волосы ореолом окружали прелестное лицо. Движения были легкими и изящными.

– Я не провожу всю свою жизнь за работой, – сказал он.

Алан не собирался принимать ее безмолвного предложения, хотя его тело было напряжено от жажды блаженства, которое она могла ему дать.

Инесса бросила на него быстрый взгляд из-под ресниц. Лицо Алана было бесстрастным, губы плотно сжаты.

Ну что ж… Она уже поняла, что ни один человек в мире не был настолько уверен в себе и не умел контролировать свои чувства, как Алан Кембелл. Несмотря на то, что она явно привлекает его, он никогда не продемонстрирует ей и намека на уязвимость.

Да, Инесса знала все это и, тем не менее, любила Алана… Для нее это было так же естественно, как жить на свете, так же необходимо, как дышать.

Продолжая улыбаться, в то время как ее сердце разрывалось от тоски и отчаяния, Инесса сказала:

– Итак, мой дядя и его жена приезжают завтра. Они остановятся здесь?

– Если ты не имеешь ничего против.

– Конечно нет, – сказала она.

– Он предполагает пробыть на вилле три дня.

– Достаточно долго, чтобы успеть познакомиться. – Инесса рассмеялась. – Если мы возненавидим друг друга с первого взгляда, нам придется притворяться все эти три дня.

После этого она отправится домой. Ее билет с открытой датой мог быть использован в любое время.

– Не возненавидите, – уверенно сказал Алан.

Надеясь, что он знает, что говорит, Инесса спросила:

– А какой он – Антонио Домингес?

– Эксцентричный, – отозвался Алан. – Но он очень хороший человек.

Слово «эксцентричный» настолько точно описывало человека, которого она себе представила, что Инесса рассмеялась.

– Скоро увидимся.

– Он тебе понравится, – заверил ее Алан.

– Надеюсь. – Инесса облокотилась о перила, глядя на переплетения веток и на белый песок внизу, и тихо сказала: – Тут очень красиво.

– Так же красиво, как в Австралии?

Инесса пожала плечами.

– Каждый кусочек мира очарователен по-своему. Я думала, тут жарко и сухо, а здесь такие деревья.