Текст книги "Приручить зверя (ЛП)"

Автор книги: Дебора Райли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Она оставалась скрытной и продолжала говорить загадками, которые не имели смысла.

Он не доверял ей. По крайней мере, когда она была рядом с Изобеллой.

Достигнув дома, который когда-то хранил его юношеские мечты, Бэйн проскользнул через двери и приготовился к бою.

Потребовалась всего лишь секунда, чтобы осознать, что ведьма уже исчезла и что Изобелла была одна. Она сидела на краю его кровати, и лицо ее было скрыто упавшей густой рыжей копной.

Он должен уйти, сказал он себе. Было совершенно очевидно, что она не была в опасности. Но даже когда он приказал сам себе вернуться в туман, его ноги сами двинулись вперед, и его рука легко коснулась ее волос.

Он физически мог ощущать боль в ее сердце. Ведьма явно обеспокоила ее. Как он мог уйти, не предложив ей утешения?

– Изобелла? – пробормотал он тихо.

Она резко вскинула голову, но на ее лице не было удивления. Она, очевидно, почувствовала его присутствия в тот самый момент, когда он пришел.

– Бэйн.

Он заметил всполох боли в глубине ее глаз.

– Тебе причинили боль?

– Нет, со мной все хорошо.

– Ты уверена?

– Конечно, – ее брови нахмурились. – В чем дело?

– Я почувствовал… – Бэйн резко оборвал свою речь. Может быть, ведьма сделала так, чтобы Изобелла не знала о ее присутствии. Не было никакой необходимости пугать бедную девчушку, если она не была обеспокоена. – Я думал, что ты могла быть в опасности.

– Здесь нет ничего, что могло бы навредить мне. – Она прямо встретила его взгляд. – Или, по крайней мере, не было ничего до сих пор.

Правда в ее словах заставила Бэйна вздрогнуть. Не смотря на то, что каждая частичка в его душе прибывала в ужасе от хотя бы малейшей возможности нанести вред этой девушке, не было никакой возможности избежать проклятия, которое должно будет забрать ее сестру.

Не было никакого средства остановить его.

Он причинил бы ей боль не зависимо от того, каким образом привел бы проклятие в исполнение.

Бэйн едва сдержался, чтобы не выругаться.

– Что ты здесь делаешь?

Безрадостная улыбка изогнула ее губы.

– Я искала ответы.

Он оглядел знакомую обстановку, легко вызвав в памяти образ матери, ставящей горшок на огонь, и своего отца, вырезающего изящные лютни, купить которые сходились барды  со всей земли.

– Какие ответы?

– О Звере.

– Ты думаешь, что он прячется в этом доме?

– Нет, но этот дом когда-то был домом барда.

Губы Бэйна скривились от неожиданной вспышки боли.

– Он был мертв и забыт долгое время.

Медленно встав, Изобелла протянула к нему руки, чтобы продемонстрировать миниатюры, которые Бэйн заказал несколько столетий назад.

– Не так уж и забыт, – прошептала она.

Бэйн замер, встретив ее блестящие глаза.

Она знала правду.

Уже не существовало никаких сомнений, что он и есть Зверь МакДонелла.

Ее самый ненавистный враг.

Глава 5

Бэйн едва держал под контролем желание вырвать миниатюры из ее рук и растоптать их своими каблуками.  Они для него были напоминанием о прошлом, о котором теперь он хотел только забыть.

– Я думал, они утеряны, – наконец выдавил он.

Она долго молчала, прежде чем поднять голову, чтобы посмотреть на него с мрачным выражением лица.

– Это – девушка, на которой ты собирался жениться?

Он поморщился

– Да.

– Она очень похожа на Кэтрин.

– Как и все женщины Фостеров. – Оказавшись не в состоянии сдержать свой порыв, он потянулся, чтобы коснуться огненного завитка ее волос. – Все, кроме тебя.

– Она была очень красива.

– Очень красива, – согласился он приглушенным голосом. – И у нее был голос ангела, когда она пела. Она очаровала меня.

Карие глаза прищурились.

– Ты любил ее.

– Нет, я любил всего лишь женщину, которой, как предполагал, она была.  – Взяв миниатюры из ее рук, Бэйн отшвырнул их на кровать.  Лица на портретах были для него чужими. – Она же никогда не была этой женщиной.

Ее взгляд пробежался по его лицу, как будто пытаясь найти скрытую от нее правду.

– Какой же, ты предполагал, она была?

Бэйн обхватил пальцами ее подбородок.

– Смелой, храброй и, прежде всего, преданной, – ноздри его раздулись от забытой ярости. – Вместо этого она была готова променять меня на мягкую перину и блестящие драгоценности. Я был дураком, раз не смог разглядеть ее истинную натуру.

Ее глаза потемнели, словно она смогла почувствовать его подавляемые эмоции.

– Я полагаю, что есть что-то, что доставило тебе больше боли, чем ее предательство.

Бэйн непонимающе моргнул.

– Что?

– То, что ты позволил себе быть обманутым симпатичным личиком и сладким голоском. Должно быть, трудно простить.

– Простить? – проворчал он. – Я никогда не смогу простить эту распутную девку.

– Нет, – сказала она тихо. – Я имела в виду – простить себя.

Бэйн недоверчиво свел брови.

– Ты не знаешь, о чем говоришь.

Ее пристальный взгляд был слишком понимающим.

– Ты не обвиняешь себя за то, что твое сердце так сильно ошиблось в ней?

– У меня нет сердца, – рявкнул он, рванувшись вперед, чтобы схватить ее за руку и прижать ладонь к своей груди. – Оно умерло в ту ночь, когда я был убит лэрдом Фостером.

Ее пальцы погрузились в шелк его плаща.

– Я считаю, что это не так. Ты не бросился бы  защищать меня от моего отца, если бы это была правда. Ты можешь чувствовать.

Бэйн стоял неподвижно, пытаясь справиться с эмоциями, которые бурлили в нем. Это, конечно, была невыполнимая задача. Веками он жил с болью, наполняющую пустоту. Теперь он не мог остановить лавину ощущений, как не мог бы остановить взошедшую на небе луну.

Он дрожал от незнакомой прежде силы желания. Страсть, нежность и, прежде всего, подавляющая потребность сжать эту девушку в объятиях и держать ее так вечно.

Она была всем, чего он жаждал, шептало его сердце. Она была той женщиной, о которой он мечтал, когда был молодым романтичным бардом. Ее чистота, ее мужество и ее щедрое сердце взывали к нему. Эта женщина никогда не предаст тех, кого она любит. Она прежде прошла бы через все круги ада, вместо того, чтобы продать свою душу за богатства.

– Кровь всех святых… да, я чувствую, – простонал он, обхватив ее лицо ладонями, – Ты заставила меня вновь чувствовать.

Даже воздух наполнился ощущением голодного желания, которое он не мог скрыть, но она не отшатнулась от него в ужасе. Вместо этого, она подняла руку и прижала ладонь к его щеке.

– Так же, как и ты заставил меня чувствовать, – прошептала она. – Я пыталась убедить себя, что это все заклятие, которое ты наложил на меня, но это не так. Это ты. Всего лишь ты сам.

Пристальный взгляд Бэйна насторожено сузился, даже всего лишь ее легкое прикосновение будило в нем хищника.

– Ты знаешь, кто я. То, чем я являюсь.

– Да.

 – Тогда почему ты не сражаешься со мной? – требовательно спросил он. – Ты же хотела, чтобы я умер.

Ее глаза потемнели от невысказанной грусти.

– Я всего лишь думала ,что хочу этого, не более.

– Почему?

– Проклятие было рождено предательством и насилием. Как же оно может быть разрушено теми же самыми средствами?

Бэйн вздрогнул от столь точного вопроса. По правде говоря, у него не было ответа на него. Проклятие было создано из его острой необходимости в мести. Он не знал, как его можно разрушить. Он даже не был уверен, что его смерть снимет чары.

Его мышцы напряглись, когда он уловил направление своих мыслей. Адский огонь. Он хочет сломать проклятие? Его жажда справедливости уже получила удовлетворение?

Его пристальный взгляд скользнул по лицу Изобеллы. Несмотря на темноту, он мог видеть каждую ее черточку с душераздирающей ясностью. Широкий лоб, изящно вылепленные черты лица, чувственные губы, заставляющие его дрожать от томления. И, прежде всего, карие глаза, которые ясно демонстрировали душу, незапятнанную жадностью или ненавистью.

Да, ради этой женщины он отдаст все, даже свою жизнь.

Опустив голову, он прижался губами к ее виску.

– Изобелла, я не могу изменить прошлое.

Она прижалась к нему, подарив ему тепло, которое он жаждал.

– Я тоже, и, по правде говоря, это сейчас не имеет значение. Я не хочу думать о прошлом или будущем.

Бэйн задрожал от темного голода, вспыхнувшего в нем. Быть с ней рядом, так крепко ее прижимать к себе – была сладкая пытка.

– Что ты же тогда ты в действительности хочешь, Изобелла?

Изобелла колебалась.

Она не сомневалась в выборе, который сделала, сидя здесь в темноте. Старуха предложила ей способ спасти Кэтрин, и она им воспользуется. Не зависимо от того, какой будет стоимость.

Она знала, что Бэйн придет к ней. Она знала это в самой глубине своего сердца.

И она хотела быть здесь ради него. Хотя бы этой ночью она хотела взять предлагаемое счастье. Завтра она сделает то, что должно быть сделано.

Тем не менее, она не могла отрицать легкую неуверенность, охватившую ее, когда присутствие Бэйна стало слишком явным. Было одним удовольствием представлять себя отданной мужчине, которому она подарила свое сердце. Это было то, от чего ее тело дрожало в волнении, а кровь мчалась так стремительно, что кружилась голова.

Глубоко вздохнув, Изобелла отбросила все свои сомнения. У нее никогда не будет этой возможности снова. Она не позволит девичьим страхом остановить ее.

– Я хочу знать, что это такое,: оказаться в твоих руках, – призналась она, наконец, со смелостью, которую отнюдь не испытывала. – Я хочу испытать  то, что будет, когда ты окажешься рядом со мной .

Его глаза сузились, в тот момент, когда она ощутила,  как затвердело его тело.

– Изобелла…

Она подняла руку, чтобы погладить его по щеке. На ощупь его кожа была гладкой и прохладной.

– Ты хочешь меня, Бэйн?

Его руки резко обхватили ее плечи, а глаза вспыхнули с сильным желанием.

– Хочу? Мне жаль, это все не так просто. Тогда, возможно, я смог бы бороться с этим, – проворчал он. – Я жажду тебя, Изобелла. Я болею тобой и боюсь, что я могу сойти с ума.

Изобелла изо всех сил пыталась дышать. Жажда. Да, она жаждала. И болела.

Она обвила руками его шею и прижалась к его твердости его тела.

– Тогда сделай меня своей, Бэйн.

Его руки обняли ее, но серебристый взгляд оставался настороженным. Как будто он боялся поверить ее нетерпеливому ответу.

– Ты знаешь, что это невозможно, любимая, – прохрипел он с болью в голосе. – Я – чудовище, которое ты ненавидела всю свою жизнь. Я – Зверь МакДонелла.

– Не этим вечером, – она поймала и удержала его пылающий взгляд. – Сегодня вечером ты – бард, а я – простая девушка.

Он издал низкий горловой стон, его глаза в отчаянии закрылись.

– Девушка, которая невинна. Ты должна подарить невинность своему мужу.

– Нет, я никогда не выйду замуж, – поклялась она. – Кроме того, невинность принадлежит мне, и мне решать, кому ее отдать…я выбрала тебя. Это мое право.

– Изобелла.

Она могла ощутить его борьбу между страстью и глубоко укоренившейся честью. На минуту она испугалась, что он может оттолкнуть ее. Его руки напряглись на ее теле,  его мускулы стали тверже, пока он не задрожал от нетерпения.

Тогда с резким стоном он опустил голову и напал на ее губы с жаждой обладания.

– Милая… Любовь моя, – бормотал он напротив ее приоткрытого рта. – Так долго я был один. Наедине с холодным равнодушием. Ты пробудила меня.

Ее сердце сжалось при этих словах. Все эти годы ее клан не был одинок в своих страданиях. До тех пор, пока существует проклятие, раны Бэйна никогда не заживут.

Приподнявшись на цыпочки, Изобелла запечатлела поцелуй на его губах. Мгновение он оставался совершенно неподвижным, словно смакуя ее осторожные ласки. А затем одним резким движением он сгреб ее на руки и понес к узкой кровати.

Изобелла утонула в мягкости матраса, в то время как он навис над ней, а губы ее изогнулись в улыбке, когда он потянулся к костяным гребням, удерживающим ее прическу.

С нежной заботой он разложил ее кудри по подушке, теплота в его глазах заставила холодок волнения пробежаться по ее телу.

Под его взглядом она почувствовала себя красивой, как никогда еще не ощущала себя.

Внезапно она перестала быть дочерью лэрда с пронзительным голосом. Она перестала быть объектом страха или жалости.

Она стала просто желанной женщиной.

Женщиной, которой подвластно соблазнить мужчину.

Расставшись с малейшими колебаниями, она с растущим желанием потянулась, чтобы сдернуть его плащ, в то время как его руки потянулись к шнуровке ее лифа.

Их губы встретились и уже не расставались, пока Бэйн стаскивал ее одежду, а затем и свою. Изобелла запуталась пальцами в его длинных волосах, вздохнув от сладостного облегчения, когда он, наконец, соприкоснулся своим голым телом с ее.

«Ох, он прекрасен», – признала она.

Его алебастровая кожа была изящной и гладкой, каждый мускул на его теле играл при малейшем движении. Красивый, смертельный хищник с нежным прикосновением ангела.

Она нетерпеливо провела руками по его широким плечам и вниз по спине, в то время как его губы прижались к ее щеке и опустились по изгибу шеи.

Она слышала, как он нежно шептал что-то на древнем языке, когда проводил пальцами по ее соскам. Изобелла задохнулась от резкого удовольствия, пронзившего ее. Ее соски напряглись, когда он стал дразнить их, и она выгнулась в инстинктивном порыве моля о большем.

– Такая красивая, – шептал он у ее кожи. – Такая горячая.

– Бэйн, пожалуйста.

Она не была уверена, о чем именно она просит, пока его губы не сомкнулись над ее болезненным соском с невероятной нежностью.

Ее глаза закрылись от почти невыносимого удовольствия. Его пальцы были холодны, когда он проводил ими по ее коже, но его прикосновения заставляли ее тело гореть в лихорадке, которую она раньше никогда не испытывала. Она судорожно провела рукой по его волосам, когда он занялся ее другой грудью, едва в состоянии сдерживаться от его невероятной нежности.

Что – то в ней всколыхнулось. Боль удовольствия, которая требовала чего-то большего.

Приподнявшись на локтях, Бэйн нежно прикоснулся к ее губам.

– Я чувствую, ты такая мягкая и теплая подо мной, но я боюсь, что ты – сон, который будет внезапно у меня украден.

– Я не сон, – Изобелла провела руками по его подвижным мышцам спины.

– Ты не исчезнешь с восходом солнца? – требовательно спросил он, губами опаляя путь вниз по шее к ее ключице.

У Изобеллы перехватило дыхание. Нет. Ей не хотелось думать о восходе солнца. Или о том, что оно может принести с собой.

Была только сегодняшняя ночь…. И этот мужчина.

– Люби меня, Бэйн. – попросила она. – Пожалуйста, люби меня.

– Больше, чем саму жизнь, – простонал он. Его поцелуи становились отчаянно требовательными, пока он губами прокладывал себе путь по ее груди и вниз по животу.

Изобелла прикусила губу, чтобы сдержаться от крика, когда его губы обожгли изгиб ее бедра, оказавшись так мучительно близко к влажному теплу между ее ног, прежде чем скользнуть вниз по бедру до самых кончиков пальцев ног.

Его прикосновения были блаженством, но ощущения, свернувшись спиралью внутри нее, требовали чего – то большего. Она желала…. О, она не знала чего, но это заставляло ее выгибать спину и сжимать от отчаянья зубы.

– Я не могу больше, – простонала она.

Его мягкий смех дыханием щекотал ее кожу, но он продолжал ее мучить, целовать пальцы, пока они не подогнулись от удовольствия. Только тогда он обратил внимание на ее позабытые ноги, на этот раз взяв ее бедра, чтобы раздвинуть.

– Откройся для меня, Изобелла.

Она забыла, как надо дышать, когда его рот склонился, наполнив ее близостью, которую она никогда не думала испытать.

Изобелла тихо вскрикнула, когда его язык погрузился в ее влагу. Ее пальцы сжали простыню под ней, а мышцы напряглись под его настойчивыми ласками.

– Бэйн.

– Да, – пробормотал он, его язык наткнулся на ее сердцевину и он стал дразнить ее языком.

Она открыла рот, чтобы запротестовать, но слова застыли у нее на губах. О, мой бог, как она могла испытывать столь…чудесные ощущения? Ее бедра поднялись над матрасом, чтобы нежно кормить его, ее мягкие стоны заполнили дом. Его руки обхватили ее бедра, продолжая доставлять ей невероятное удовольствие, подводя ее к краю снова и снова.

Задыхаясь от необходимости, которую она даже не понимала, она передвинулась, чтобы схватить его за шелковистые волосы.

– Бэйн… пожалуйста.

К счастью, поняв, что она действительно больше не может терпеть, Бэйн поднялся, чтобы накрыть ее дрожащее тело, его бедра разместились между ее ногами.

– Изобелла, ты уверена? – тихо прошептал он.

Она подняла взгляд на человека, оказавшегося над ней. В темноте он казался опасными и диким, с его длинными волосами, спутанными вокруг невероятно красивого лица, и блестящими от внутреннего голода глазами. Даже его клыки были видны в лунном свете.

Она должна была быть испуганной.

Вместо этого, она провела рукой по его гладкой груди, зная, что она желает это больше всего на свете.

– Я уверена.

– Благодарю богов, – пробормотал он, опустив голову, чтобы наброситься на ее губы. С уверенным медленным движением он начал направлять свою мужественность к самому центру ее жара.

Изобелла инстинктивно напряглась. Она очень мало знала из того, что происходит между мужчиной и женщиной, но она была наслышана о той боли, которую должны вынести девственницы.

– Расслабься, дорогая, – прошептал Бэйн около ее уха, его голос был странно напряженным, в то время как он обхватил ее бедра. – Мои силы гарантируют, что ты не почувствуешь боли.

Она было открыла рот, чтобы спросить о каких силах он говорил, но смогла только вздохнуть, потому что чувство невероятного возбуждения пронеслось через ее тело, и его толстое естество ворвалось в нее .

Ее ногти вонзились в его спину, она застонала от восторга. Как он и обещал, она не почувствовала боли, когда он вошел в нее. Только… что?

Не существовало таких слов, которыми она могла бы выразить то удовольствие, которое она почувствовала, когда он глубоко погрузился в нее. Она чувствовала себя наполненной, и не могла этого объяснить.

Он осторожно поддался назад, и ногти Изобеллы еще глубже погрузились в его кожу.

Конечно, это не может быть все? Она все еще не достигла той чудесной вершины, которая оставалась удручающе неуловимой.

– Нет, – простонала она.

– Терпение, любимая, – попросил он, согнув ее ноги, чтобы глубже погрузиться в нее. – Я обещаю, в рай мы войдем одновременно.

Ее дыхание участилось, когда он стал двигаться над ней с ровным ритмом, его грудь касалась ее сморщенных сосков при каждом толчке. Инстинктивно она обхватила ногами его бедра, встречая его толчки, когда скапливающееся давление уже было готово ее поглотить.

И в тот момент, когда она уже была уверена, что распадется на мелкие частички, она достигла этого удивительного пика.

Мир остановился, когда ее тело напряглось, а затем начало сотрясаться с шокирующей силой.

Она вскрикнула, Бэйн обхватил ладонями ее лицо, его бедра с отчаяньем толкались в нее, пока он не издал свой собственный крик и не рухнул на нее, содрогаясь.

Перекатившись на свою сторону, Бэйн крепко обнял Изобеллу. Снова и снова он прижимался губами к ее растрепанным волосам, позволяя ее сладкому запаху заполнить его.

Часть его знала, что он должен отпустить ее, чтобы она могла одеться. В отличии от него, она могла чувствовать холод воздуха.

Но большая его часть  не позволяла ей покинуть его объятья.

Что, если она была сном? Что, если он разожмет объятия и она исчезнет во тьме?

Потребовалась вечность, чтобы встретить женщину, которая заполнила его сердце такой любовью. Он действительно умрет, если сейчас потеряет ее.

Долгое время они лежали молча, чтобы оправиться от мощной силы своего желания. Затем, с явной неохотой, Изобелла отстранилась, чтобы взглянуть на него с явным беспокойством.

– Бэйн, ты должен идти.

Руки инстинктивно сжались вокруг нее.

– Нет, я не оставлю тебя.

Она провела пальцами по его щеке, ее нежность залечивала раны, которые болели вечность.

– Скоро рассвет. Ты должен вернуться к долине реки.

Черты лица Бэйна напряглись. Конечно, она была права. Он уже мог чувствовать приближение рассвета. Но на этот раз ему было все равно. Он не вернется в свой замок в одиночестве. Не после того, как он попробовал то счастье, что могла предложить Изобелла.

– Пойдем со мной, – резко потребовал он.

Не удивительно, что она заморгала, шокированная его словами.

– Что?

– Пойдем со мной, – обхватив ладонями ее лицо, он смотрел на нее с той любовью, которая сжигала его сердце. – Я нуждаюсь в тебе, Изобелла. Я нуждаюсь в твоих прикосновениях, в твоей улыбке, в твоей теплоте. Я больше не вынесу одиночества.

Укрепив его тревогу, черты ее лица отразили пораженное выражение.

– Бэйн,… это невозможно.

Что-то, очень близкое к панике, охватило его.

Он знал, что он – эгоист. Она заслужила то, чего желала каждая женщина. Мужчину, который мог бы предложить ей семью, друзей и обещание состариться вместе. Все то, что он не мог ей дать.

«И все же, она поклялась, что никогда не выйдет замуж», – с яростью напомнил он сам себе. Конечно, любовь и преданность, которую он предложил бы ей  была предпочтительнее, чем стать старой девой, уязвимой перед сильным характером  ее отца.

Если этого не достаточно, то он мог бы предложить все богатства, о которых другие женщины могли бы только мечтать.

– Почему? Ты не будешь ни в чем нуждаться, – заметил он. – Я клянусь, что могу предложить тебе больше, чем ты когда-либо мечтала.

Печальная улыбка скривила ее губы.

– Возможно, ты уже дал мне больше, чем я когда-либо мечтала.

– Изобелла, я ждал целую вечность, чтобы найти тебя, – он поднял руку, чтобы погладить нежную кожу ее щеки, точно зная, что никогда не сможет сполна насладиться этой женщиной. Он был потерян и был так долго один в темноте. Она была его спасением. – Не проси, чтобы я позволил тебе уйти. Я не могу.

– Я…

– Я попрошу, если я должен, – прервал он ее, запинаясь. – Я останусь здесь, пока поднявшееся солнце не сожжет меня до пепла, если это именно то, что я должен сделать, чтобы убедить тебя, в том что я не могу существовать без тебя.

Карие глаза расширились от ужаса.

– Нет. Никогда не говори так.

Он прижался губами к ее лбу.

– Тогда вернись со мной ко мне в дом. Будь моей женой.

Она издала полузадушенный стон, сжав его руку дрожащими пальцами.

– Пожалуйста, я должна вернуться прежде, чем они будут меня искать. Моя сестра будет волноваться.

Отстранившись, он пальцами приподнял ее подбородок, заставляя ее посмотреть вверх.

– Изобелла, посмотри на меня, – он терпеливо ждал, пока густые темные ресницы не поднялись, открыв ее глаза. – Ты меня любишь?

Он почувствовал, как она напряглась, услышав его вопрос, ее сердце стучало так громко, что он опасался, что оно может разорваться. Он молчал, желая, чтобы она сказала правду. Чтобы призналась в том, в чем она и так уже  открылась каждым своим нетерпеливым прикосновением.

– Да, я люблю тебя, – наконец, прошептала она.

– Ты присоединишься ко мне?

Их взгляды скрестились и удерживали друг друга. Бэйн был недоволен, понимая,  что она прячет от него свои самые сокровенные тайны.

Было что-то, что тревожило ее. Что-то не касающееся будущего, предложенного ей Зверем МакДонелла.

– Прежде чем я оставлю свою семью, я должна увидеть свою сестру. Я должна сказать ей до свиданья.

Бэйн прикрыл глаза. Будь все проклято.

Не зависимо от того, как сильно они будут любить друг друга, это всегда будет оставаться между ними. От этого ему хотелось завыть от сожаления.

Он нежно провел большим пальцем по ее припухшим губам.

– Ты знаешь, я бы изменил свою судьбу, если бы мог.

В темноте он услышал ее мягкий вздох.

– Да, я знаю, – она прижала руки к его твердой груди. – Теперь иди, пока не стало слишком поздно.

С явной неохотой Бэйн поднялся с кровати и стал одеваться. Последнее, чего он хотел бы – это уйти от Изобеллы, но он больше не мог медлить. Рассвет был опасно близок. Он и так уже рисковал не успеть вернуться в туман вовремя.

Остановившись, чтобы восхититься ее все еще покрасневшим и растрепанным видом от занятий любовью, Бэйн наклонился, чтобы мягко коснуться ее губ своими.

– Я буду ждать тебя, – пообещал он, прежде чем выскользнуть из дома.

Скрывая свое присутствие, чтобы спящие жители не заметили его, Бэйн стремительно бросился сквозь исчезающую темноту. Покалывание его кожи говорило о том, что колебание в доме почти стояло ему жизни. Тем не менее он не сожалел ни об одной минуте, проведенной вместе с Изобеллой.

Скользнув в приветственный туман, он остановился и позволил себе улыбнуться.

Изобелла. Адский огонь, она дала ему больше, чем просто невинность.

Она предложила ему свое доверие, свое тепло и свою любовь.

Это было то, благодаря чему удалось рассеять холодную пустоту, которая так долго его мучила.

И он удостоверится,  в том что она не пожалеет ни на секунду о том, что оставила свой клан ради него, – поклялся он.

Он рассеянно поднял руку, чтобы коснуться кулона, висевшей на его шее, его глаза от удивления сузились. Посмотрев вниз, он через секунду понял, что бесценное золотое украшение отсутствует.

Невозможно. Это украшение было древнем сокровищем его семьи. Он был дарован как символ помолвки в течении многих веков, и он не нарушил традицию. Он подарил кулон своей любимой, когда та согласилась стать его женой.

Она все еще являлась обладательницей кулона, когда залезла в постель к лэрду, но как только он произнес проклятье, кулон мгновенно перенесся на его шею.

Он ходил по краю тумана, его мысли были в беспорядке.

Кулон был связан с проклятием. В этом он был уверен. И его исчезновение могло означать только одно.

Проклятие было снято.

Изобелла в который раз сделала чудо.

Проклиная лучи утреннего солнца, не позволяющие ему покинуть пределы тумана, Бэйн продолжил свое блуждание.

Он отчаянно хотел прорваться к Изобелле и рассказать ей невероятную правду. Теперь между ними ничего не могло стоять.

Они будут вместе.

Навсегда.