Текст книги "Остров любви"

Автор книги: Дебора Мей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

– Откуда все это?

– Сам сделал, – просто ответил Алекс. – Ну, как, хорошо сидят?

Девушка развязала свой башмак и обулась. Ощущение было просто божественным. Обувь мягко обволакивала ногу до колена, а кожаный мысок и подошва создавали такое чувство, будто бы идешь босиком по теплому песку.

– Они просто великолепны, Алекс.

«Как глупо, – подумала она, – проявлять подобную сентиментальность по поводу столь простых подарков».

Когда-то Фиби получала в подарок бриллианты и жемчуга и не испытывала по этому поводу совершенно никаких эмоций, а тут из-за каких-то отделанных кроличьим мехом унт на ее глаза наворачивались слезы. Если бы девушка прошла в них по улицам Ипсуича, ее подняли бы на смех. Но Ипсуич был где-то очень далеко, а здесь над ней никто не смеялся.

– Отлично, – Хосмен встал на колени и коснулся ее ноги руками, тут же ощутив, что Фиби напряглась. – Не бойся, я просто хочу их зашнуровать.

Неторопливыми движениями он подвязал унты длинными кожаными ремешками.

Девушку бросило в жар. Ей мучительно хотелось прижаться к Алексу.

Не ведая ее мыслей, мужчина протянул ей куртку и надел свою.

– Хочу тебе кое-что показать.

Фиби помедлила, прежде чем выйти во двор. Ведь ей так часто хотелось погулять, но она почему-то была уверена, что замерзнет насмерть, не пройдя и десяти шагов. А теперь с Алексом это оказалось возможным. С ним было возможно все.

На улице ее ожидал очередной сюрприз.

– О! – воскликнула девушка. – Ты расчистил тропинку!

Дорожка шла от самого крыльца прямо к лесу, болоту и озерцу. Пушок выбежал из хижины первым и понесся впереди. Алекс протянул Фиби руку в меховой рукавице, когда она спускалась с крыльца. Не раздумывая, девушка взялась за нее и почувствовала, что Алексу это необыкновенно приятно.

Она радовалась и улыбалась, когда они направились к лесу. Прогулка обещала быть приятной, ведь в унтах и меховых рукавицах было так тепло. Фиби любовалась на холодное зимнее солнце и ярко-голубое небо.

Лес напоминал хрустальный дворец. Замершие ветви образовали живописную арку над тропинкой, и девушке казалось, что она попала в сказку. Уже было далеко за полдень, и солнце отбрасывало на тропинку отблески розоватого света. Снежный ковер сверкал, подобно алмазам. Свисавшие с деревьев сосульки преломляли солнечный свет в радуги.

Фиби шла по расчищенной дорожке, любуясь на лесные своды. Чувство бесконечного покоя наполняло ее.

– Обычно на Рождество я ходила в церковь, – прошептала она. – Но здесь, в лесу, великолепия и величественности куда больше, чем в любом из храмов, построенных человеческими руками.

– Не припомню, чтобы я когда-либо заходил в церковь, – ответил Алекс.

– Но сейчас ты и так в огромном соборе, созданном самой природой. Думаю, что именно в такой день и родился Спаситель. Спасибо тебе за все, Алекс. Но мне как-то неловко. Ведь я тебя ничем не порадовала.

– Ну почему же. Ты приготовила мне шикарный обед и даже вымыла посуду и постирала мое белье.

Вспомнив об истинной причине, подвигшей ее на стирку, Фиби прикусила губу и почувствовала себя ужасно неловко.

– Ну, в общем-то, кое-что вроде подарка для тебя есть, то, что ты так хотел знать… – Ну?

Густо покраснев, девушка опустила глаза.

– Этим утром я обнаружила, что точно не беременна.

Хосмен молчал так долго, что девушка не выдержала и посмотрела на него. На лице Алекса играла улыбка.

– Вижу, ты рад этой новости, – пролепетала Фиби.

– О, да, – рассмеялся молодой человек. – С тобой и так столько проблем, принцесса, ну а если бы ты еще была с животом, то тогда пиши пропало.

Девушка уже собралась обидеться, но почему-то передумала. Алекс устроил ей праздник, несмотря на все тяготы, а она осчастливила его, решив их самую большую проблему. Какое-то время они просто смотрели друг на друга, улыбаясь непонятно почему.

– Так что, похоже, я зря перед тобой исповедалась.

– Не совсем. С тобой случилась беда, и если ты поделилась ею с кем-то, то тебе стало чуть легче.

Впервые за долгие недели Фиби ощутила необыкновенную легкость. Поступок Саймона погрузил ее душу во мрак, а теперь, похоже, Алекс был настроен любой ценой вывести ее к свету.

– Зачем ты все это делаешь? – спросила девушка.

– Что именно?

– Превращаешь Рождество в настоящий праздник, помогаешь разобраться в том, что произошло между мной и Саймоном? Почему?

Хосмен взял в руки немного снега и слепил снежок.

– Да потому что притащить тебя сюда было моей величайшей ошибкой. Я хотел отомстить твоему отцу, но у меня ничего не получилось. Не надо было мне тебя в это впутывать.

– Значит, тобой руководит чувство вины?

– Похоже, что так.

– Понятно.

Не торопясь, Фиби пошла по тропинке вглубь леса. Здесь было куда холоднее. Поймав на себе его любопытный взгляд, девушка сказала:

– Ты не должен переживать из-за меня.

И произнеся эту фразу, она поняла, чего именно больше всего желала. Ей хотелось его доброты, потому что Алекс ей нравился и потому что она была ему небезразлична.

– Да, все было куда проще, когда я была простой заложницей, – призналась девушка.

Хосмен отбросил снежок в сторону болота, спугнув стаю ворон.

– Женщина, ты никогда не была простой… Она подошла к краю болота и залюбовалась на открывшуюся ее взору картину: его поверхность покрывал толстый слой льда, очищенный от снега ветром. – А ты когда-нибудь катался на коньках? – внезапно спросила Фиби, повернувшись к Алексу.

– Да, зимой детям особенно нечем было заняться… А ты?

– Само собой. Ведь каждую зиму в Центральном парке Ипсуича устраиваются настоящие катки.

Молодой человек посмотрел на внезапно потемневшее небо.

– Будет лучше, если мы вернемся назад.

В полной тишине они возвращались домой, и только снег скрипел под ногами. Подойдя к хижине, Фиби с удивлением обнаружила, что держит Алекса за руку.

– Еще раз большое спасибо.

– С Рождеством, принцесса…

Он взял ее за плечи и коснулся губами ее лба. Теплое дыхание. Мягкие губы. Совсем не похоже на тот поцелуй на пароходике. И в следующее мгновение все было кончено. Хосмен отступил на шаг, на лице его играла улыбка.

– Не смотри на меня, будто я серый волчище. В конце концов, это был всего лишь поцелуй.

– Но… но…

– Ну да ладно, сейчас еще покажу. Алекс коснулся ее рук и на сей раз нежно поцеловал девушку в губы. Фиби закрыла глаза и ощутила внутри себя блаженное тепло. «Не думай ни о чем, – мысленно говорила она себе. – Просто чувствуй». Щетина на его щеках. Прохладные губы, быстро согревающиеся от ее дыхания. Уверенные объятия. И вдруг в памяти девушки всплыло нечто, заставившее ее отшатнуться.

– Нет! – в панике простонала она, – не делай этого…

Алекс смерил Фиби спокойным и решительным взглядом.

– Я не он, – медленно проговорил он. – Я не тот ублюдок, что напал на тебя.

– Знаю… но мне… Мне это просто не нравится, – пробормотала девушка дрожащим голосом и поспешно направилась к дому. – Мне не нравится, когда меня обнимают, целуют.

– Да нет, – отрицательно покачал головой Алекс. – Тебе это просто необходимо. Быть может, я вовсе не тот мужчина, но тебе надо поучиться получать удовольствие от близости. Ты не должна бояться мужчин только потому, что один из них тебя изнасиловал.

– Ну почему? Почему я должна научиться любить это… эту…

– Потому что потому, – нетерпеливо ответил Хосмен. – Без этого ничто не имеет смысла.

Фиби старалась побороть желание довериться ему полностью. Она не должна была ему верить. Она уже как-то доверилась Саймону, и он нанес ей самую страшную рану. – Не знаю, что тебе и сказать. Девушка быстро прошла в дом. А там в печи весело потрескивали дрова и стояла рождественская елка.

– Я просто никогда не нахожу нужных слов…

– Нет, что-что, а говорить ты умеешь, – Алекс рассмеялся, отряхивая снег с сапог.

– Я совсем другое имела в виду. Ты слишком обыденно говоришь об этом, – Фиби погладила невероятно мягкий мех новых рукавиц. – Больше всего я боюсь, что не смогу все оценить правильно. Я ведь собиралась выйти замуж за Саймона. Я слепо хотела отдаться мужчине, который меня унизил. Так неужели теперь ты будешь обвинять меня в излишней осторожности?

– Послушай, – ответил Алекс. – С тобой все в порядке. Помнишь того шкипера с пакетбота? Ты правильно сделала, что не поплыла с ним. Он плохой человек. И ты хотела выйти замуж за Кросби лишь потому, что твое окружение убеждало тебя в том, что это будет самым разумным и правильным. Всю жизнь тебя учили, что говорить и как думать. Тебе никогда не приходилось решать за себя.

– Да что ты знаешь о моей жизни?! – воскликнула Фиби.

– Просто у меня есть глаза. Бьюсь об заклад, что если бы право решать было предоставлено тебе, то ты ни за что на свете не согласилась бы вступить в брак с Саймоном. А теперь думай, что хочешь… – он зажег свечи на маленькой сосенке. – Говори, что хочешь… Может, и сама удивишься.

Неизвестно почему, но сейчас девушка думала только о его поцелуе. Она размышляло о его мягкости и о том, каков он на вкус. Она вспоминала о тех первых потрясающих мгновениях, когда позабыла о страхе.

Фиби думала об этом и когда отходила ко сну. Перед тем как погрузиться в объятия Морфея, она представляла себе Алекса Хосмена, зажигающим свечи на сосенке. Грубые черты его лица смягчались их отблесками. В разгар самой и мрачной и холодной зимы он подарил ей Рождество.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Хотя дни зимовки на острове и приобрели вполне предсказуемый ритм, Алекс ощущал нечто подспудное, чего между ним и Фиби прежде не было. Обняв и поцеловав девушку, он пересек незримую границу, и теперь для него уже не было обратного пути.

Ему хотелось пойти еще дальше, хотелось обнимать и целовать ее. Он мечтал заняться с ней любовью, ощущать ее обнаженную кожу, шептать на ухо самые сокровенные слова. Но это было еще не все. Алекс хотел остаться с Фиби навсегда, хотел видеть, как годы изменят ее лицо и цвет волос.

Хосмен был безумно влюблен. Сначала он считал, что сможет побороть себя. И потому пытался излечить временно овладевшее им безумие разного рода полезной работой – охотой на кролика для ужина, подъемом засветло, чтобы нагреть горячей воды, ежедневной расчисткой тропинки, чтобы Фиби могла совершать прогулку, когда захочет, или же установкой на стене очередной масляной лампы, чтобы ей было лучше читать и рукодельничать. Однако желание сблизиться с ней просто снедало Алекса, кроме того, судя по всему, девушка хотела того же. Порой Хосмен замечал, как она засматривается на него, но прежде чем отвернуться, Фиби всегда мило ему улыбалась. Это длилось какие-то мгновения, но при этом Алекса одолевало невероятное желание.

Он понимал, что ему и Фиби не суждено прожить жизнь вдвоем, но это вовсе не значило, что они должны были игнорировать друг друга до наступления весны.

Как-то днем в январе Алекс принес в хижину свое очередное изделие и положил его на стол рядом с большим куском воска.

– Что это такое? – поинтересовалась Фиби. – Что ты такое делаешь?

– Это коньки, – гордо ответил он, и стал натирать воском деревянные лезвия. Сделаны они, конечно, были грубо, но от всего сердца. Девушка внимательно наблюдала, как Хосмен приспосабливал на каждый конек кожаные ремни-завязки.

– Ну что, готова? – спросил наконец Алекс. Ее не нужно было спрашивать дважды. Фиби поспешила надеть подбитый мехом плащ, унты, рукавицы и завязала на шее пуховый шарфик. Алекс улыбался, видя, как ей не терпится выйти на улицу. Конечно, девушке было скучно сидеть дома. Чуть ли не вприпрыжку она выскочила на крыльцо. Молодой человек вышел следом, перекинув коньки через плечо.

– Какой прекрасный погожий день, – воскликнула Фиби, всплеснув руками. Она поспешила к заболоченному пруду. Почти весь снег был сметен со льда ветром, и поверхность его была чистой, как зеркало. Это сделал Алекс, выливший сюда утром несколько кадушек воды.

– Садись сюда, – сказал он, указывая на лежавший на берегу валун. – Я надену тебе коньки.

Она повиновалась беспрекословно, что не могло не удивить Алекса. Хотя они не ссорились в последнее время, но девушка обычно держалась от него на расстоянии. Сегодня же она была просто счастлива, и Хосмен надеялся, что ему это не мерещится.

Он встал перед ней на колени прямо в снег и взял ее ногу. У. Фиби были такие маленькие изящные ножки и такое по-детски свежее лицо…

Алекс завязал коньки и протянул руку.

– Готова?

Девушка поднялась с камня, слегка пошатываясь, и сразу же схватилась за руку мужчины.

– Да.

– А ты уверена, что и впрямь умеешь кататься на коньках?

– Конечно же.

Неуверенной походкой, поддерживая друг друга, они вышли на ледяную гладь пруда. Алекс начал катание первым, попеременно отталкиваясь ногами и озираясь на Фиби. Но он зря волновался. Девушка скользила по льду с подлинной грацией лебедя.

– Мы катаемся на коньках! – весело кричала она. – Это так здорово!

Рука об руку они сделали полный круг по ледяному зеркалу, спугнув белоногого зайца в прибрежных камышах. Снегири испуганно порхали в кронах обледенелых деревьев.

«Когда она рядом, – подумал Алекс, – то больше ничего и не надо».

***

Никогда прежде катание на коньках не приносило Фиби такой радости. В отличие от степенных пар, круживших на катке городского парка, они с Алексом радовались, как малые дети.

– А не хочешь прибавить скорости? – поинтересовался Хосмен.

– Давай соревноваться наперегонки, – бросила вызов девушка, отпуская его руку. – Ну, это, конечно, если тебе не будет стыдно проиграть женщине, – она показала на противоположный конец пруда. – Тот, кто придет вторым, будет готовить ужин…

Фиби покатилась вперед, значительно обгоняя Алекса. Раскинув руки, девушка громко смеялась, слыша серебристое эхо своего голоса, отдающегося в заснеженном лесу. Такой живой и счастливой она еще никогда себя не чувствовала. Морозный воздух наполнял ее легкие.

Алекс поравнялся с нею и стал обгонять. Фиби ничего не оставалось, кроме как вцепиться в его меховую куртку.

Они потеряли равновесие и упали на самом краю пруда, врезавшись в колючий терновый кустарник, и девушка оказалась в объятиях лежавшего на спине молодого человека.

Отдышавшись, она спросила:

– Ты ничего себе не сломал?

– Нет, со мной все в порядке, – проворчал он и был не прав. Когда Алекс поднял руку, девушка увидела трехдюймовую колючку, насквозь пронзавшую рукавицу.

– Только не говори мне, что она прошла насквозь, – ужаснулась Фиби. Зубами Хосмен стащил рукавицу с неповрежденной руки, схватился за колючку и быстрым движением выдернул ее.

– Теперь уже нет.

Он снял другую рукавицу, быстро осмотрел ранку и сунул руку в снег.

– Ты такой храбрый, – проговорила девушка. – Неужели ты ничего не боишься?

Стряхнув с ладони снег, Алекс снова надел рукавицу, одарив Фиби кривой усмешкой.

– Больше всего на свете я боюсь тебя, принцесса.

Внезапно она поняла, что практически лежит на Хосмене. Их лица были так близко, что Фиби даже могла ощутить тепло его дыхания и столь характерный для него запах сосен и снега. Будучи не в состоянии шелохнуться и отвести взгляд, девушка смотрела Алексу в глаза. Они были безумно красивые, темно-карие, с длинными ресницами. А какие у него были губы! Она до сих пор помнила тот рождественский поцелуй.

– Ну же, сделай это, – прошептал он.

– Что именно? – тихо спросила Фиби, чувствуя, как по ее телу разливается приятное тепло.

– Поцелуй меня… Ведь ты именно об этом сейчас думала.

– Да… то есть нет… Кровь прилила к ее лицу.

– Поцелуй меня, Фиби, и скажи, что это тебе не понравилось.

– Я не могу.

Но ей так хотелось это сделать.

– Обманщица, – проворчал Алекс. – Я вот тебе никогда не вру. Я все время думаю о том, как бы тебя поцеловать. Мне ведь хочется это попробовать. Очень-очень.

От его слов девушку бросило в дрожь. От страха или от волнения? Ей захотелось вырваться и убежать.

– Ты что, боишься? – спросил он.

– Да.

– Ничего не бойся.

А Фиби понятия не имела, как избавиться от страха. Однако искушение было слишком сильным, чтобы ему противостоять.

Она приблизилась к Алексу, коснувшись его рта уголками губ. И он ответил жарким, долгим поцелуем, надеясь заставить ее страх исчезнуть. Закрыв глаза, девушка ощутила, как его язык осторожно раздвинул ее зубы и начал ласкать ее язык. Новые ощущения вызвали отчаянный жар в ее теле, и Фиби застонала от удовольствия.

Окруженные божественной тишиной диких лесов, они целовались долго и страстно, и к тому времени, когда девушка, наконец, оторвалась от Алекса, в голове у нее была необыкновенная легкость и удивление тому, что ей так захотелось чего-то еще. Неужели именно такие чувства должна испытывать женщина по отношению к мужчине? Столь яростную жажду?

Хосмен пристально посмотрел ей в глаза, и девушка прочла в них нежность, чувство столь невероятное для такого большого и грубого мужчины.

Фиби заговорила прежде, чем хоть что-то успела сообразить.

– Мне хочется большего, чем просто тебя целовать.

– Я знаю, – ответил Алекс.

– Откуда?

Он рассмеялся.

– Не все нужно объяснять словами. Девушка ощутила, как в ее душе созрело твердое решение. То было желание, незнакомое прежней Фиби, и тем не менее оно казалось ей естественным, как глоток свежего воздуха.

– Тогда почему бы нам не…

Алекс слегка отстранился от девушки.

– Ты не понимаешь, о чем просишь.

– Нет-нет… Я все прекрасно понимаю. Он замолчал.

Фиби представила себе его руки на ее теле, и огонь разгорался еще сильнее.

– Ну, пожалуйста, – услышала она собственный шепот. – Ты ведь сам сказал, что я больше не должна бояться.

Мужчина молча поднялся и подал ей руку, помогая встать. Нервозность и волнение охватили девушку, когда Алекс помог ей снять коньки. Сейчас Фиби думала о какой-то чепухе: о том, что водяная крыса пробила во льду лунку, чтобы полакомиться водорослями, что тяжелые и мрачные тучи обещают сильный снегопад и очень скоро станет совсем темно, а если снегопад кончится, то они вполне смогут увидеть звезды.

Алекс, между тем, проявлял сдержанность. По дороге домой он держал девушку за руку, а когда они пришли, стал растапливать печь, пока в комнате не стало тепло и уютно. Фиби сняла верхнюю одежду и повесила ее сушиться. Она лихорадочно размышляла о том, что ей предстоит, и не испугается ли она в самый неподходящий момент.

– Ну что, не передумала? – с нежностью в голосе спросил молодой человек.

– Нет, – девушка поспешила ответить, действительно боясь передумать.

Хосмен подбросил в печь очередное полено.

– Я тебя не обижу, не бойся… Не хочу показаться самоуверенным, но еще ни одна женщина не жаловалась на меня…

Фиби вновь охватила нервозность, и на какое-то время она лишилась дара речи. А когда смогла заговорить, то крайне удивилась своим словам:

– Неужели?

– Дорогая, – мягко улыбнулся Алекс. – Доставлять женщине удовольствие – один из моих талантов. – Он протянул руку. – Пойдем.

Помедлив, Фиби коснулась его ладони. Нет, она совершенно не боялась этого мужчину. Быть может, столь длительное совместное проживание сроднило их?

Алекс усадил девушку возле огня и, встав на колени, стал снимать с нее унты.

– И вот почему ты не должна бояться, – объяснял он, не сводя с Фиби глаз, – я не буду заставлять тебя делать то, что тебе не нравится. И если захочешь, чтобы я прекратил, тот так и скажи – я тотчас остановлюсь. Даю честное слово.

Взяв девушку за руку, он подвел ее к кровати.

– Не знаю, что делать, – срывающимся голосом прошептала Фиби.

– Любовь моя, – не спеша расстегивая ее платье, прошептал Алекс. – Доверься мне… Тебе ничего и не надо делать.

– Но почему ты меня раздеваешь? Саймон этого не делал…

– То, что делаю я, не имеет никакого отношения к тому, что сделал он. Ничего общего. Это нечто совершенно иное. Я хочу любить тебя всю.

Она стояла, словно зачарованная, удивляясь тому, как Хосмен сумел так быстро справиться с маленькими пуговицами платья. Когда Алекс стал снимать с нее юбки, девушка задрожала.

– Тебе холодно? – спросил он.

Фиби стояла перед ним совершенно обнаженная.

– Нет.

– Все еще боишься?

– Наверное, – призналась она. – Немножко… Но тем не менее я этого хочу.

Желание стало еще сильнее, когда Алекс усадил ее на кровать и, встав на колени, начал целовать ее ноги. То, что он делал, противоречило всем представлениям Фиби. Вот он грех, о котором твердят на воскресных проповедях, запретный плод, который ведет прямо в ад. Но сейчас ей так хотелось туда, так хотелось…

Алекс целовал ее ногу, нежно щекоча языком так, что у девушки перехватило дыхание.

– Такая крохотная, – прошептал он, – ты не можешь себе представить, какая ты красивая и миниатюрная, любовь моя… Ложись… я сейчас, на минутку…

Фиби поудобнее устроилась на кровати, но при этом у нее было такое чувство, как будто бы это происходит не с ней, а с кем-то другим.

Алекс быстро разделся, а когда он снял штаны, девушка попыталась заставить себя отвернуться, но так и не смогла этого сделать. Вместо этого она невольно прошептала:– О, Господи…

– Ну, случалось, что меня и хуже обзывали, – мужчина усмехнулся, заключая ее в объятия.

Взяв ладонь Фиби, он положил ее на свою грудь.

– Я не причиню тебе боли, – произнес Алекс. – Можешь трогать меня, где и как тебе будет угодно. Кроме того, ты можешь остановить меня, когда захочешь.

Фиби понравилось касаться Хосмена. Ей понравились соприкосновения ее гладкой кожи с его твердыми мышцами и потрясающая разница в устройстве их тел. Ей понравилось, как Алекс целовал ее, по-новому, медленно, проникая языком в рот. Его рука, поначалу ласкавшая ее грудь, опустилась ниже, вызывая в Фиби незабываемое и прежде неизвестное ощущение. Алекс целовал ее шею, делая девушку беспомощной и заставляя забыть обо всем и в то же время доказывая, что она вовсе не холодное и безответное существо, а та, что воспламеняется и способна гореть огнем страсти.

Вся прелесть была в том, что робкие прикосновения Фиби производили на молодого человека не меньшее впечатление.

– Ну как, милая, – прерывисто шепнул Алекс ей на ухо, – готова ты или нет?

– К чему?

– К… – он вновь поцеловал девушку и стал раздвигать ей ноги коленом. Но когда Хосмен оказался слишком близко, Фиби охватила паника.

– Прекрати, – простонала она, почувствовав себя загнанной в угол ужасом.

– Сейчас?

Руки Алекса дрожали, когда он отстранялся от нее.

– Я не могу этого сделать, – прошептала девушка, а Хосмен лишь нежно поцеловал ее в ответ.

– Помни, я не он. Я не причиню тебе боли. Обещаю.

Осторожно прикоснувшись к Фиби, он тихо сказал:

– Ты ведь красавица, и потому выбор за тобой. И ты должна это сделать, ты и сама это знаешь…

– Что я должна?

Алекс поцеловал ее великолепные волосы.

– Довериться мне. Ведь прежде мне еще никогда не приходилось обмораживаться из-за женщины. И все это потому, что ты для меня не просто женщина. Ты – настоящая принцесса.

Его искренность, его человечность тронули Фиби куда больше, чем присущее ему чувство юмора. Она заметила, что на лбу у Алекса выступили капельки пота, а мышцы плеч напряжены. В его глазах девушка прочитала глубокую привязанность.

– Алекс… – еле слышно пробормотала она, чувствуя, как к ней возвращается прежняя уверенность. Обняв мужчину за плечи, Фиби поцеловала его и притянула к себе, обхватив ногами его бедра. Она почувствовала, как он коснулся ее самого сокровенного местечка и спустя мгновение ощутила, что они с Алексом стали близки.

Волна необъяснимого восторга захлестнула девушку. Удивившись отсутствию боли, Фиби поняла, что Алекс Хосмен отличается от других. Они стали единым целым, и она забыла, что подобное происходит с ней не впервые. Нежность Алекса и его неторопливый ритм заставили Фиби почувствовать себя желанной и любимой. Его ласки мгновенно воспламенили все тело.

И тут с Фиби произошло нечто странное и прекрасное. Она почувствовала, что поднялась на вершину, где парила, подобно небесной птице, на крыльях света. А затем ее унесло в чувственный водоворот, и девушка вскрикнула, изо всех сил прижимаясь к Алексу. Он ускорил свои движения, и она двигалась в такт ему. Маленькая хижина наполнилась приглушенными стонами двух совершенно обезумевших от страсти людей…

Прошла целая вечность. Алекс лег рядом с Фиби, накрыв ее одеялом. Согретая теплом его мощного тела, она попыталась хоть что-то сказать, но у нее ничего не получилось. Вместо этого девушка разрыдалась.

Алекс тихонечко чертыхнулся.

– Что не так? Я причинил тебе боль?

– Нет. – Фиби утерла слезы.

– Тогда в чем дело?

– Я должна была прийти к тебе чистой и девственной, а не оскверненной тем, что сделал со мной Саймон.

Хосмен приподнялся на локте и посмотрел ей в глаза.

– Он не осквернил тебя. Никто не сможет тебя осквернить. Ты чиста и невинна. И вот почему… – снова чертыхнувшись, он продолжил. – И вот почему ты должна выкинуть из головы подобные мысли.

Алекс поцеловал девушку в висок.

– Ты должна отдохнуть. А я соображу что-нибудь на ужин.

– Не хочу я отдыхать, да и есть не хочу. Я хочу говорить.

– Ну, говори, – вздохнул он, чувствуя, что ничего хорошего она не скажет.

– Мне интересно, а стал бы ты заниматься со мной любовью, окажись я девственницей?

– Что-что?

– Может, ты решил, что теперь я готова на все…

– Ради Бога!

– Это правда?

– Нет!

С того момента, как Фиби впервые встретила Алекса Хосмена, он никогда ей не лгал. И поэтому ей ничего не оставалось, как поверить ему.

– Спасибо, – прошептала девушка и спрятала лицо у него на груди.

Ее мучил вопрос, а знает ли Алекс, как она ему благодарна, понимает ли он, что именно ей дал? Он доказал ей, что в искусстве любви она полноценна, научил не бояться мужчин. Но Фиби не могла прямо сказать ему об этом, а потому молчала до тех пор, пока молодой человек не встал с кровати. Поцеловав ее, он стал одеваться, чтобы затопить печь и приготовить еду.

«Вот она – суть жизни», – подумала девушка. Теперь ей не нужны были ни званые вечера, ни общественные мероприятия, ни модные наряды. А нужны были только эти невероятные чувства, и нужны навсегда, как и Алекс Хосмен.

Но у Фиби и Алекса не было впереди вечности. Весна должна была наступить неизбежно.