Текст книги "Бывшие. Ты так ничего и не понял (СИ)"

Автор книги: Даша Черничная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Глава 36

Марина

Ощущение такие, будто стены начинают давить на голову.

Денис рядом. Непозволительно близко. Более того – он касается меня. Нежно, практически невесомо. Глупое доверчивое сердце радуется этому вниманию. Я годами добивалась его, сердце привыкло: выдрессировано, обучено командам.

Он хочет меня поцеловать?

Я ни за что не дамся! Но тело мое каменное, чужое и будто совсем неподвижное.

Я теряюсь… я не была готова, я… я… я…

Не успеваю додумать, потому что дверь открывается и в наш домик проходит мужская фигура.

Денис моментально задвигает меня себе за спину, откуда я и выглядываю, но выходить не спешу. Инстинкт самосохранения работает исправно.

Гость делает шаг из тени и входит в круг света, который подсвечивает его лицо. Я прищуриваюсь.

Мужчина оценивающе окидывает нас взглядом.

Дом этот не принадлежит никому и в то же время принадлежит всем. Таковы законы этих мест.

– Неместные, – констатирует мужчина, и я сильнее ежусь, узнавая голос.

– Это имеет значение? – голос Дениса спокоен, но тверд.

– Возможно, – звучит насторожено. – Заблудились?

– Нет, – скупо и сухо.

И это правильно.

– Кто там у тебя? – мужчина сдвигается вбок. – Чего прячешь свою красавицу?

– Вот именно что мою, – Денис выделяет последнее слово и снова задвигает меня себе за спину.

Я никак не комментирую слова Дениса, то, что он говорит, все-таки дает защиту.

– Что-то больно мне знакома дама, – хмыкает гость.

Узнал.

Вскидываю подбородок, складываю руки на груди и становлюсь рядом с Денисом, который предостерегающе выгибает бровь.

– Здравствуй, Тигран.

– И тебе привет, Марина, – кивает и улыбается недобро. – Как отец?

– Хорошо, – бросаю взгляд на Дениса.

Тот снова закрывает меня собой:

– Бери что надо и уходи.

Тот усмехается, но подходит к углу, где стоят коробки, достает оттуда короб, на котором висит крупный амбарный замок, отпирает его и принимается доставать банки.

Только вместо консервов там внутри патроны. Много патронов.

Закончив, Тигран выпрямляется и делает шаг к нам. Денис тоже подается вперед.

Тигран поправляет на плече ружье, Денис отодвигает край куртки, из-под нее торчит красная рукоять.

– Ракетницей меня пугнуть решил? – усмехается Тигран.

– Ракетница тебе полрожи снесет, – хладнокровно произносит Денис. – Хочешь, продемонстрирую?

И сжимает рукоять.

Тигран умный мужик. Сволочь, конечно, но умный. Отступает, криво скалится и говорит:

– Передавай привет отцу, Марина.

Ни я, ни Денис не двигаемся. Когда за гостем закрывается дверь и слышится ржание лошади, мы отмираем.

– Убрался, – констатирует бывший муж, а я судорожно выдыхаю. – Кто это был?

– Местный охотник, – поясняю я.

– Тут же заповедная зона, – хмурится и поправляет куртку.

– И что, что заповедная? Тут свои правила и законы, Денис. – Добро пожаловать в реальный мир.

Усаживаюсь на лежак и вытягиваю ноги. Они прилично гудят от долгой ходьбы. Да и спать хочется невыносимо. Адреналин сошел, и организм просто выключается.

– Откуда он тебя и отца знает? – Денис присаживается передо мной на корточки и расшнуровывает мои ботинки.

– Когда-то давно, по молодости, отец тоже охотился с Тиграном, – отвечаю заторможено, разглядывая, что делает Денис. – Совсем недолго, отец быстро понял, что это не просто охота, например, на зайца, которого потом можно съесть.

– Это браконьерство, – кивает Денис, понимая.

– Да. Они разошлись мирно, но Тигран не божий одуванчик.

– Само собой. Он обычно один работает или с кем-то еще? – задает резонный вопрос.

– Он одиночка. К нам никто больше не придет. По крайней мере, я надеюсь на это.

Денис отставляет в сторону мои ботинки, находит в рюкзаке шерстяные носки, который нам дал егерь, и надевает их на меня.

Все, что я могу, – заторможенно наблюдать за происходящим.

Приятно ли мне? Я бы слукавила, если бы сказала нет.

Тут вопрос в другом. В своевременности.

Денис поднимает мои ноги:

– Ложись, – и помогает занять место в спальнике.

Застегивает молнию, поправляет капюшон на мне. Сворачивает толстовку и подкладывает мне под голову.

Сам тоже быстро утепляется, надевая на себя дополнительную куртку, и ложится рядом. Придвигается сразу плотно, беря меня в кольцо рук.

Я бы могла запротестовать, но места тут действительно нет, ни к чему сейчас эти капризы.

Денис устраивается поудобнее и прижимается грудью к моей спине, руку кладет на живот. Вернее, то место, где он находится. До живота там несколько слоев одежды и спальник.

– Откуда у тебя ракетница? – спрашиваю заплетающимся языком.

– Ефимыч дал. От животных или на случай, если заблудимся. Но думаю, он полагал, что она может потребоваться и в других ситуациях.

Уплываю в сновидения, издали ощущая, как затылка касаются губы Дениса.

Глава 37

Денис

Засыпаю я не быстро. Даже несмотря на усталость, уснуть сложно из-за того, что лежать некомфортно.

Все-таки человек быстро привыкает к сытой жизни, и, когда его окунают в другую реальность, это бьет достаточно больно.

Марина проваливается в сон практически мгновенно, и я притягиваю ее к себе ближе, утыкаюсь носом в капюшон ее спальника.

Соблазн пробраться под него и прикоснуться к телу бывшей жены велик. Но я оставляю себе простор для фантазии, потому что, естественно, не буду этого делать и морозить девочку.

Ко всему прочему, я еще и прислушиваюсь к шуму на улице – мало ли кому еще взбредет в голову сюда заявиться, но снаружи никаких подозрительных звуков. Вообще тишина такая, что аж в ушах начинает звенеть.

Спать холодно.

Днем едва ли по́том под солнечным светом не обливались, а ночью температура ощутимо упала.

В какой-то момент и меня вырубает, а поутру я просыпаюсь оттого, что лежать очень жарко.

Распахиваю глаза и какое-то время прихожу в себя, вспоминая вчерашние приключения, потом опускаю взгляд, наконец понимая причину моего жара.

Марина, зараза такая, все-таки расстегнула свой спальник и накрыла нас обоих им как одеялом.

Видимо, ночью наши тела поменяли положение, потому что сейчас я лежу на спине, а Марина практически полностью на мне.

Я слышу ее размеренное дыхание, маленькие кулачки лежат на моей груди, ресницы подрагивают во время сна.

Мои руки оплетают ее талию, даже во сне я крепко прижимаю ее к себе.

Ночью резинка слетела с ее волос, и теперь они волной лежат на нас.

Не удержавшись, протягиваю руку и сначала провожу по ним.

Красивые. Цвет изменился, стал темнее. Да и длина – видимо, Марина практически не стригла волосы за эти годы, в них сейчас можно затеряться.

Беру в руки прядку, подношу к носу, вдыхаю аромат, потом так же аккуратно, чтобы не разбудить, убираю пряди с лица.

Марина смешно морщится, когда волосы касаются носа, а я не могу сдержать улыбки.

Какая же она все-таки красивая. И тогда была красивая, но сейчас совсем другая. Без маски из макияжа, укладки. Вот такая, естественная, она мне нравится еще больше.

В груди ворочается что-то большое, отчего даже сложно вздохнуть полной грудью.

Как же я мог так облажаться?

Как мог быть так слеп? Глух? Бездумен?

Но мысли мои вьются назойливой мухой: а хорошо, что она уехала от тебя. Зато посмотри, какая она стала. Счастливая. Другая. Будто настоящая.

А с тобой она не была настоящей. Ты не позволил. Ты диктовал условия. Поставил ее на шахматную доску в определенную позицию и сказал, что она может ходить только так.

Зато здесь у нее нет никаких рамок и правил. Теперь она может все, что только захочет.

Распустила крылья, взлетела.

И сейчас самое главное – эти самые крылья не обломать. Пусть летит еще выше.

Костяшкой пальца провожу по ее виску, скуле, двигаюсь вниз, к пухлым ото сна губам.

Сердце в груди принимается колбаситься в полную силу. Не удержавшись, подаюсь к Марине и провожу губами по щеке и выше, к линии роста волос.

Марина начинает шевелиться.

Распахивает глаза и несколько секунд пытается навести фокус, а потом отталкивается от моей груди и проводит по нашим телам взглядом, недовольно поджимает губы.

Наши взгляды встречаются. Вижу, что она подготовила гневную тираду на тему того, что я «распускаю руки», и все в таком духе. Так что решаю опередить ее.

У меня тоже к ней имеются претензии.

– Марин, вот скажи, что ты творишь?

– Я-а? – ее брови ползут вверх.

– Ты. Зачем из спальника вылезла?

Она двигается, и я нехотя размыкаю руки, выпуская ее. Садится и смотрит на меня волчонком:

– Да ты ледышкой лежал!

Я тоже поднимаюсь выше:

– И пусть бы дальше лежал. Ничего бы со мной не случилось.

Маринка поджимает губы.

– Лучше бы спасибо сказал!

– Спасибо, Мариш. Но не нужно было рисковать своим здоровьем ради меня.

Ладно, признаю, это безумно приятно. И лежать с ней тоже по кайфу. Чувствовать ее дыхание и близость тела.

– Я не замерзла с тобой, – фраза брошена явно необдуманная.

Марина краснеет, а я прикладываю усилия, чтобы не растянуться в довольной улыбке. Переглядываемся с ней.

– И вообще, я не могла позволить тебе замерзнуть! – поднимает подбородок, делая вид, что сейчас ничего не было. – Вот замерз бы, заболел, я бы потом тебя не дотянула.

Затем смотрит на часы:

– Кстати, уже пять утра, нам нужно поторопиться. Еще идти прилично.

– С темы съезжаешь, – хмыкаю.

– Не понимаю, о чем ты, – Маринка подрывается и принимается надевать ботинки, пряча от меня лицо за копной волос.

Залипаю на ней взглядом, как завороженный. Не могу сдвинуться с места.

Марина принимается приводить себя в порядок. Пальцами расчесывает волосы и украдкой смотрит на меня.

– Не смотри так. У меня нет даже расчески, так что тебе придется потерпеть мое помятое лицо.

Поднимаюсь, неконтролируемо подхожу ближе, беру копну ее волос, провожу по ним рукой. Марина замирает.

– Ты самая красивая. Сейчас – особенно, – говорю ей тихо.

– Не надо, – шепчет едва слышно и отходит, поворачивается ко мне спиной. – Нужно вскипятить воду.

Выдыхаю так, чтобы она не слышала. Придется побороться.

– Сейчас сделаю.

Быстро устанавливаю горелку, соображаю две кружки чая.

Плотно завтракаем, грузимся и выходим.

В горах уже вовсю светит солнце, хотя нет и шести утра. Марина наставляет меня:

– Идти будем быстро. Привалы короткие и только по нужде. Палатки у нас нет, задержаться еще на одну ночь в горах нам нельзя.

– Ясно, – киваю решительно. – Тогда поспешим.

Время в горах течет иначе. Будто стоит на месте, а когда смотришь на часы, понимаешь, что прошло полдня.

Периодически мы переговариваемся. Болтаем обо всем понемногу. Я спрашиваю о дочери, о самой Марине. Она рассказывает мне случаи из походов, из своей студенческой жизни. Спрашивает что-то у меня.

Но все эти вопросы про далекое прошлое. Детство, юность – и ни одного вопроса про время после развода.

Собираются сумерки, потом и вовсе темнеет. Становится холодно, но мы двигаемся, и это не особо ощущается.

– Сейчас девять вечера, – Марина устало выдыхает и спотыкается раз в десятый. – Не успели мы до темноты.

– Нам осталась пара километров, – стараюсь говорить бодро. – Соберись, Мариш.

– Устала, – тухнет.

Останавливаю ее, стягиваю рюкзак с ее плеч.

– Дай сюда.

– Зачем? Не надо! Тебе и так тяжело.

– Цыц.

– Эй! – возмущается, но явно бодрится.

– Давай-давай, Марина. А то расскажу твоему бате, как ты сдалась, не дойдя каких-то пары метров, – специально подначиваю ее.

– Километров! – возмущается.

– Тем более!

Забираю ее рюкзак и вешаю его себе на грудь.

Идем. Марина шагает бодрее, а я не переставая закидываю ее колкостями.

– Легче идти? – спрашиваю ее.

– Конечно. Спасибо тебе, – отвечает совсем не воинственно.

В конечном итоге мы все-таки выходим к людям.

Нас ждет мужчина на легковушке.

– Я уж думал, не выйдете, – забирает у меня вещи. – Без происшествий?

– Без, – отвечаю я.

Марина просто опирается о деревце неподалеку и стекает по нему, неловко опускаясь на землю, я спешу к ней.

– Эй! Ты чего? Иди сюда, детка! – просовываю руки ей под мышки. – Чего вздумала? Земля холодная, нельзя тебе на ней сидеть.

– Не детка я тебе, – отвечает вяло, а сама утыкается мне носом в шею.

– Не детка, ладно. Царица моя! – смеюсь.

Марина тоже хихикает, я понимаю это по подрагивающим плечам.

Поднимаю ее на руки, отношу к машине, помогаю расположиться на заднем сидении и расшнуровать ботинки.

– Ложись.

– А ты? – смотрит на меня.

– А я впереди сяду, – улыбаюсь ей бодро.

Водитель выдает Марине подушку и плед, она тут же засыпает.

Едем домой уставшие, но какие-то чертовски счастливые.

Глава 38

Марина

Руководство разрешило мне пропустить понедельник в связи с ЧП, в которое мы попали. Пал Палыч долго сетовал, вздыхал и приносил извинения от лица компании.

Я же, наоборот, заверяла его, что все хорошо и вообще закончилось прекрасно.

В тот день после спуска всю дорогу до дома я спала.

Как попала в дом, не помню. Проснулась на кровати без одежды и обуви. Вернее, тот, кто меня раздевал, великодушно оставил на мне спортивное белье, а сверху даже натянул футболку, в которой я сплю.

И кажется, этого кого-то я прибью.

Нет, какая наглость! Воспользовался моим бессознательным состоянием!

Поутру меня разбудила мама.

Они с папой переживали за меня, но, как говорится, не сильно. И мама, и папа прекрасно знают, что в тех местах я с закрытыми глазами пройду.

– Проспала? – я вскочила с кровати и принялась бегать по дому. – Я проспала!

Мой телефон лежал в глубине рюкзака мертвым куском пластика, разрядился за два дня.

– Да угомонись ты! – смеялась мама надо мной. – Звонил Пал Палыч, дал тебе отгул на сегодня.

– Отгул? Я не брала на сегодня отгул!

– Брала, не брала, начальник сказал отдыхать. Вот и отдыхай. Я тебе там запеканку принесла. Дину в сад отвез отец.

Замираю, выдыхаю и стекаю на кровать.

– Мам, – аж плакать хочется. – Что бы я делала без вас.

– У-у-у, – тянет мама с улыбкой и подходит ближе, гладит меня по волосам. – Как вообще все прошло? Сказали, что Денис был с тобой.

Смотрит с интересом.

– Да не было ничего, – поднимаюсь с кровати и иду за свежим полотенцем.

– Прям уж таки ничего? – мама хихикает за моей спиной, а я закусываю губу.

– Не-а, ничего. Ладно, мамуль, спасибо тебе большое, – быстро меняю тему. – Я пойду схожу в душ, а потом позавтракаю. Спасибо за все, я вечером заберу Дину.

Сбегаю от мамы.

А что мне ответить на ее вопросы? Не было же ничего! Не было, и все тут. Ну спали вместе. Ладно, в обнимку. А как иначе? Там и одному-то места мало. Ну за волосы он меня потрогал, тоже мне романтика!

Включаю воду и погружаюсь в воспоминания.

Или все-таки романтика?

Я отказываюсь думать об этом. Назло (правда, непонятно кому) заставляю себя вспомнить особо болючие моменты из прошлого, когда мне нужен был Денис, но его не было рядом. Когда он уезжал к бывшей жене, ее сыну.

Воспоминания имеют срок годности, эмоции затираются со временем, но тем не менее это отрезвляет.

После разговора с начальником я решаю провести весь день лениво и позволить телу, которое напоминает один сплошной комок боли, отдохнуть.

Завтракаю маминой запеканкой и прохлаждаюсь весь день.

Целенаправленно игнорирую свой телефон, боясь увидеть сообщение от Дениса или пропущенный звонок.

А незадолго до того, как надо ехать за Диной, раздается стук в дверь.

Я дергаюсь и подпрыгиваю на диване.

Дело в том, что мои родные могут входить в дом без стука, а посторонние не вторгаются на территорию частного владения, потому что это запрещено законом.

Остается только один человек…

– Марин! Это я.

Сердце, какое же ты бестолковое. Заводишься от одного только звука его голоса. Ничему тебя жизнь не учит.

Подхожу к двери и распахиваю ее.

Денис. Стоит на пороге. На нем темные брюки и рубашка. Под глазами круги, лицо бледное какое-то.

– Я звонил, но ты не отвечала, так что решил зайти на твою территорию без спроса.

– А-а, – тяну нелепо. – Я, наверное, звук забыла включить.

Стафеев медленно опускает взгляд. Даже моргает несколько раз, а потом его глаза становятся темнее, они уже не выглядят такими уставшими, как секунду назад.

– Ой! Я сейчас, – сбегаю, натянув футболку на пятую точку и краснея везде, где только можно. Кричу из спальни: – Проходи!

Спешу достать и шорты и надеть их – футболка чересчур короткая для приема гостей.

Когда я выхожу из спальни, вижу, что Денис уже устроился на кухне.

На столе два стаканчика с кофе и коробка из кондитерской.

– Это тебе, – протягивает мне букет из разных мелких цветочков.

– В честь чего? – хмурясь, все-таки забираю его и иду ставить в воду.

– Просто так.

– А кофе зачем? – киваю на стаканчики.

– Я подумал, что, напросись я на чай, буду послан далеко, то же самое будет, если я приглашу тебя куда-нибудь. Так что вот. Я все принес с собой. И еще – это Дине, – протягивает мини-букетик.

Забираю его с улыбкой.

– Дина будет в восторге. Ладно, давай свой кофе, – говорю после вздоха.

Сажусь за стол, Денис напротив. О чем говорить? Что обсуждать?

– Ты с работы? – кивает в ответ. – Как? Разве тебе не дали отгул?

– Марин, я же работаю по своему собственному графику. Работы у нас навалом. Я не хочу подставлять своих ребят и прохлаждаться, пока они пашут.

– Но разве они не поняли бы?

– Мариш, все в порядке. Правда, – улыбается. – И еще, как ты понимаешь, там, – смотрит в потолок, – особо не интересуются, как и кто себя чувствует. Есть сроки и план, который мы должны выполнять. А вот тебе отдых явно на пользу.

– Да. Кстати, я хотела спросить, – сглатываю. – Кто меня переодел?

Денис поднимает брови и криво улыбается – мол, догадайся!

– Я не разрешала, – смотрю мужчине в глаза.

– Я видел тебя и более раздетой, – произносит вкрадчиво, так, что дергается все внутри.

– Хочешь сказать, что уже все это видел? – краснею… боже, я предательски краснею!

– Хочу сказать, что мне не хватило.

Стафеев прошивает меня пристальным взглядом. Меня качает. То горячо, то холодно. Дышать тяжело. Надо было надеть кардиган сверху футболки. Или плотный шерстяной свитер. И что, что лето? А еще лучше в пуховик влезть.

Откашливаюсь. Нужно срочно менять тему!

– Зачем ты приехал, Денис? Хотел вместе со мной Дину забрать?

– Было бы отлично. Но я приехал не только за этим.

– Зачем же еще? – спрашиваю тут же.

– На следующей неделе мне нужно уехать в город.

А в городе Ульяна.

К ней едет?

– Мне следует показаться в парочке мест и отчитаться о проделанной работе, а также посетить одно мероприятие.

– И что, мне Дине что-то сказать? – пока не понимаю, куда он клонит.

– Ты едешь со мной.

Глава 39

Марина

Чтобы быстрее вернуться назад, Денисом было решено выехать за пределы нашего закрытого города, остановиться в ближайшем, где есть аэропорт, и улететь уже оттуда.

Так как командировка запланирована на пять дней, у нас обоих есть острое желание вернуться как можно раньше.

Как мы проведем эти несколько дней, находясь в тесном контакте друг с другом, я не представляю. Напряжение так и витает в воздухе. Когда рядом посторонние или Дина, легко свернуть с темы или отвлечься на что-то, но когда поблизости никого нет, мысли концентрируется на одном.

На том, на чем я совсем не хочу заострять внимание.

Денис купил билеты в бизнес-класс. Кроме нас двоих в передней части самолета никого нет, так что присутствие бывшего мужа еще сильнее давит на виски.

Интересно, можно пересесть на соседний ряд?

Я поерзала в своем кресле и судорожно вздохнула.

– Ты же никогда не боялась летать? – изумленно спрашивает Денис.

Да я, в общем-то, и сейчас не боюсь. Переживаю я совсем о другом, но, чтобы не говорить правду, мне приходится соврать:

– Да что-то тревожно стало. Давно не летала, – и выдаю Денису дежурную улыбку.

Тот смотрит внимательно, но, кажется, не верит.

Обдумать это я не успеваю – самолет выруливает на взлетную полосу и начинает разгон, взлетает.

Когда зажигаются огни, напоминающие о возможности расстегнуть ремень, я косо поглядываю на соседний ряд. Пересесть я тоже не успеваю, потому что стюардессы принимаются раздавать еду и напитки.

После обеда откидываю затылок на подголовник кресла.

Соседство Дениса напрягает. Я отвыкла от того, что он может находиться так близко ко мне. Привыкла быть одна либо с Диной.

Ерзаю, вздыхаю, но потом все-таки засыпаю.

Плавая в пограничье сознания, вспоминаю. Первое, о чем я подумала, когда Денис сказал, что я должна поехать с ним в город, – что он хочет забрать и Дину с собой.

– Мы едем вдвоем? – так и спросила я.

– Да, ребята останутся тут, продолжат работу над проектом.

– А… Дина? – помню, как дрожал мой голос. – Ты хочешь, чтобы она с нами поехала?

Он может вывезти ее из закрытого города и передать, например, своему отцу. Забрать у меня дочь. Чисто гипотетически – может.

– Нет, я хотел попросить твоих родителей присмотреть за ней, – тут же ответил Денис, и у меня от сердца отлегло. – Мы будем в разъездах, времени на прогулки совсем не останется, так что если возьмем ее – только намучается.

– Да, действительно, – поспешила я согласиться.

Как делить Динку, мы пока не обсуждали.

Мне кажется, Денис сам не знает, как выйти из этой ситуации так, чтобы не задело никого. Соль в том, что это невозможно. Кто-то из нас троих непременно пострадает, но вот кто?

Весь полет я дремлю, просыпаюсь только когда пилот предупреждает, что через полчаса самолет будет заходить на посадку.

Я распахиваю глаза и пытаюсь навести фокус, что с моей близорукостью сделать не так просто.

Осматриваюсь. Я спала на плече Дениса. Ко всему прочему, он меня еще и пледом укрыл.

Откашливаюсь и сажусь ровнее, косо смотрю на Дэна, но тот сама невозмутимость. Делает вид, что я не спала на его плече все четыре часа.

Приземляемся, забираем багаж. Все это время либо молчим, либо переговариваемся только по делу.

Нас встречают. Представительская машина, явно не из дешевых. Водитель подается вперед, чтобы открыть мне дверь, но Денис его останавливает и делает это сам.

После располагается рядом, и мы направляемся в город.

Я смотрю в окно на улицы, по которым когда-то гуляла. Вспоминаю моменты из студенчества и замужней жизни.

Вот в этом парке я гуляла с Машкой, своей одногруппницей. А вот тут сидела и рыдала, когда мы впервые увиделись с Денисом. Когда-то в этом здании был книжный, а сейчас помещение пустое, сдается в аренду.

К горлу подкатывает тугой ком. Воспоминания одно неприятнее другого. Мне нехорошо тут. Некомфортно.

Ежусь, и Денис касается моего плеча:

– Марин, ты как? Плохо себя чувствуешь?

– Просто устала, – вру.

Он не сводит с меня взгляда, не верит. Поэтому я полностью отворачиваюсь к окну, чтобы моего лица совсем не было видно.

Я не хочу, чтобы Динка жила тут.

Это глупо? Да, наверное. И я все прекрасно понимаю про возможности, успех и вообще будущее в целом, но как же душа? Сердце?

Семья, поддержка, любовь, в конце концов?

Или, может, дело вовсе не в городе, а в этом конкретном месте, где я не была счастлива?

Язык прилипает к небу. Внутри меня разрывает от противоречий: до жути интересно знать, где же, черт возьми, Ульяна. Они общаются? Может, Денис поддерживает связь с Лешей? За то время, что Денис провел рядом со мной, я ни разу не слышала, чтобы он называл их имена в телефонном разговоре.

Обычно он общается по рабочим вопросам. Пару раз я слышала, как говорил с отцом и братом. Но ни разу с Ульяной и Лешей.

С другой стороны, я не хочу знать вообще ничего о них. Даже упоминания их имен вслух не желаю слышать.

– Приехали, – констатирует водитель.

Я знаю этот отель. Хотя кто не знает? Лучший в городе.

Выхожу из машины сама, не дожидаясь, пока откроют дверь и протянут руку. И сильно удивляюсь, когда Денис выходит следом за мной и машина уезжает.

Не будет же он ночевать в отеле? У него, вообще-то, тут квартира имеется!

Но Стафеев берет мой багаж и решительно проходит к ресепшен.

– Ваш номер семейный сьют на седьмом этаже. Сейчас вас проводят, – услужливо приветствует меня и Дениса администратор.

Нас провожают в номер.

Две спальни и общая зона с кухней. Все очень красиво и выглядит дорого. Интересно, двух отдельных номеров не было? Боже… я не смогу. Быть так близко с ним. Это слишком.

Это же форменное издевательство!

Меня трясет.

Денис снимает пиджак, будто не замечая моего состояния:

– Какую комнату выберешь? – поднимает мой чемодан.

– Эту, – тыкаю не глядя.

Он тут же относит туда багаж, возвращается, уносит свой во вторую комнату.

– Ты голодна? Я закажу в номер ужин. Что ты хочешь?

Голова кругом. Легкие обжигает воздух.

– Почему ты тут? – спрашиваю достаточно резко и сжимаю руки в кулаки, потому что пальцы дрожат.

– А где мне быть? – Денис проходит мимо меня, достает из бара бутылку воды, откручивает крышку и протягивает мне.

Забираю бутылку, делаю глоток.

– Не знаю. Например, поехать в свою квартиру, которая в четырех кварталах отсюда.

Поворачиваю голову, глядя в упор на Дениса. Тот смотрит на меня неподвижно:

– Уже четыре года, как у меня в этом городе нет недвижимости, Марина.