Текст книги "Я - дракон (СИ)"
Автор книги: Дарья Вознесенская
Жанры:
Попаданцы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
19
Неважно, как быстро летит дракон, важно, как быстро бежишь ты
– Хрум-хрум.
Мы больше не шагаем вперед. Да толку-то?
– Хрум-хрум.
В рекламе так чипсы хрустят.
Когда их кромсают большие зубы.
"Хрум".
Я – дракон. Самое страшное чудовище в этом лесу…
Уже нет. Уже не самое. Потому что «хрумкать» вот так может только еще более чудовищное что-то. Что идет прямо к нам…
Ой.
Оно не идет.
Мы к нему идем… Едем.
Я не знаю, как объяснить.
В аэропорту в нормальном мире это называлось траволатор… А здесь что? «Каменная дорожка прямо в пасть неведомому чудовищу»?
«Самая нестандартная прогулка»?
«Экскурсия, которую вы запомните на всю жизнь»?
Угу, потому что жизнь оборвется очень быстро – забыть ничего не успеешь.
Уже не просто «дорожка» едет. Все каменное безумие уже тянется туда… и как бы мы с колдуном ни пытались повернуть – ничего не выходит. Мы будто вилочка и ложечка на столе с кучей еды и предметами сервировки. И вот кто-то огромный эта скатерть за один конец взял и к себе тянет.
Хотя какая мы вилочка и ложечка…
Мы и есть еда.
«Как можно было поверить россказням людей, у которых все запрещено?! Зато казни – как праздник. Может и праздник… Потому что казненных потом в это место отправляют. А тебя даже казнить не пришлось – на всякий случай рассказали, как сюда добраться, и ты сам пошел. И меня прихватил. Вкусной данью».
Я это все хочу колдуну сказать.
Но не говорю.
На говорение много сил и времени уйдет. А время и силы мне нужны для другого.
Мы по-честному пытаемся сопротивляться необратимому процессу. Только не выходит – деревья валятся и сминаются, «скатерть» продолжает двигаться, взлететь невозможно – воздух всерьез спрессован, я даже крылья расправить не могу… А когда я вижу, куда нас несет, то на какое-то время вообще в ступор впадаю.
Не то что пошевелиться – вдохнуть не могу.
Неведомые «великаны» прорубили путь не просто так. Они к себе прорубили. Потому что тянет нас в огромный рот с зубами размером с мою голову. Рот, который плотоядно хрустит каменными деревьями – отсюда и «хрум-хрум». Но ждет явно что-то повкуснее.
Нас.
Полный аут…
– Са эйнэха у-ръэ, – вдруг раздается напевное. От каким-то образом неподвижного колдуна.
И знаете… вообще все замирает.
Ну или мне так кажется?
Потому что я-то могу как раз вдохнуть, наконец, полной драконьей грудью.
– Са эйнэха у-ръэ, – говорит снова. Пропевает. – Ха-маор ха-гадоль, ли-мэмшэлэт ха-йом
ха-маор ха-катан, ли-мэмшэлэт ха-лайла
еш дварим бэ-го
Ты– нет!
Колдун… он когда портки свои сушил или еще чего колдовал – это были все мелочи. Вот сейчас он колдует по-настоящему.
Я от этого количества магии захлебываюсь. Дрожу. Он весь… ну не знаю, сияет наверное. Как не человек, а что-то другое. И это сияние формируется в синий яркий ком в его руках, и Армази бросает этот ком в мерзкий рот…
И швыряет.
И каждый раз нараспев.
И снова…
И с каждым разом будто истончается, будто каждый синий этот ком у него что-то забирает. И челюсти вдруг снова приходят в движение и раздается мерзкий «хрум» и снова все ползет…
И когда он опять формирует синий шар подрагивающими руками, швыряет его в раззявленную глотку, я присоединяю к сини собственный огонь.
И вместо «хрум» раздается оглушительный возмущенный вопль… а плотное-плотное пространство на какие-то мгновения становится разреженным. Но мне хватает.
Раз. И хватаю колдуна лапами. Ничего, что не первым классом полетит.
Два. Раскрываю крылья.
Три. Мощнейшим рывком «тяну» себя сразу на большую высоту и на огромной скорости, пока ничего не застыло, мчу куда-то… туда. Лишь бы даже краем своего панорамного взгляда не зацепить ничего.
До упора мчу.
Пока не выдыхаюсь.
И не вижу полноценный водоем с веселенькими полянками вокруг.
И не падаю чуть ли не плашмя, подминая под себя сотни веселеньких цветочков…
– Вер-нуть-ся. Ж-жечь. Го-ро-ддс, – первое, что я произношу, когда получается отдышаться и разлепить веки.
– Месть? – отвечает на это колдун охрипшим голосом. А сам как я его уронила – так и лежит без сил. – Мстить в моей натуре. И драконьей. Да. Но знаешь чего подумал? Если мы, точнее я – дань, которую отдают прожорливому… чему-то. И казненные тоже дань, скорее всего. То кого они отдают и казнят, когда к ним никто не заходит и не совершает каких проступков?
Вздрагиваю, представив этот выбор.
– У-е-хать? Унить-то-зить? – предлагаю сердито варианты.
Не обязательно торчать в безумном городишке.
– Не всегда это просто или возможно, Марик…– вздыхает вдруг. Будто имея в виду что-то свое.
– Зак-ли-на-ние? Ссс-ло-ва? Я-зык? – меня волнует его напев.
– Что за заклинание? Я не буду говорить, – напрягается. – Запретное, опасное колдовство: я и тогда не имел права…
Аж голову приподнимаю и смотрю на него с недоумением.
А он смотрит на меня.
Не скажет мне?!
После всего, что между нами было?! И с нами?!
– Ну ладно, – сдается со вздохом, – Это древний язык. У каждого слова там много значений, но самый близкий текст…
Подними очи и посмотри наверх.
Светило Великое для правления днем.
Светило Малое для правления ночью.
Так и должно быть.
Ты-нет.
20
Иногда с крыльями, иногда без, иногда толстые как слоны, иногда худые как змеи.
Если ты думаешь так же, – забудь.
Ты ничего не знаешь о драконах!
На полянке у хрустального озера – такого названия нет на карте, я сама про себя так называю, потому что никогда не видела столь прозрачной воды – мы проводим двое суток.
И разбор полетов проводим.
В переносном смысле.
В лучших традициях жены-пилы (дракона-бензопилы?) я многократно прохожусь по доверчивости колдуна, по его способности распознавать правду и ложь, по сотне других характеристик… и то, что я – дракон и мой речевой аппарат и словарный запас не идеален, Армази не спасает.
Во-первых, я тренируюсь. Каждый день.
Во-вторых, ради того, чтобы высказать ему, что я думаю о его глупости, которая могла привести к травмам, а то и гибели самого чудесного дракона на свете, я готова тренироваться еще больше.
– До-ове-ряй, но прро-веряй, – наставляю его на будущее.
– Я уже понял, что ты не очень высокого мнения о моем уме, – бормочет, – Может хватит? И так понятно, что только тебе и следует доверять… И то не факт. У меня до сих пор много вопросов относительно твоего пути.
– Ка-акс ты вы-ыыы-зи-вар до дрррррра-кона? – сама вопрошаю с искренним удивлением, не желая отвечать на всякие глупые вопросы. Тем более, что они не были заданы.
– Вообще-то нормальнро выживал. До твоего появления в моей жизни у меня все было прекрасно, – закатывает глаза, – Никто не пытался меня утопить, казнить или сожрать. Ограничивались магическими боями или глупейшими нападениями.
– Ску-ука, – мне вдруг становится весело.
– Да уж, сейчас мне совсем не скучно, – морщится.
Он явно истощился от всех этих заклинаний и синих всполохов – потому мы и торчим на озере. Я-то уже наплавалась, наелась и отдохнула. Но делаю вид, что это мне надо… Еще по прошлой жизни помню, что мужики терпеть не могут, если их считают слабаками или демонстрируют женское превосходство. Ну пусть будет драконье. Самое забавное, что при этом стоит градуснику показать 37, у постели «умирающего» должны собраться все родственники. Вот как в них это сочетается, м?
И тут мои поистине важные размышления прерывает задумчивое от колдуна:
– Погоди. А ты ведь пошутил.
Кто? Где?
Не поняла.
– «Скука», – морщит лоб Армази, – И до этого… Ты умеешь шутить.
Я вообще офигенно веселая, если ты не заметил.
В чем суть-то?
– Ты прекрасно понимаешь меня, когда я рассуждаю о том, что ты не видел или не мог увидеть. Ты шутишь. Ты способен не просто ругаться, но соединять причины и следствия. И ты специально учишься говорить…
А еще я способна нервничать!
Вот сейчас так точно, потому что ни черта не понимаю, к чему эти размышления вслух!
– Кто ты, Марик?
В смысле?!
– Теперь я уверен – ты не можешь быть просто драконом. Какое бы ни было животное умным… оно все равно животное. А ты – нет.
Звучит обвинением.
И смотрит он с подозрением.
Что ты там говорила себе, Марика? Что тренироваться следует подальше от колдуна, потому что для разумного животного упражнения на дикцию – слишком?
Ну так и шутить не надо было. А может и отчитывать его. Вон как напрягся – аж бестолковая колдунья башка заработала.
Но я не буду подкидывать ему версии.
Пускай сам…
Он, кстати, справляется.
– Ты заколдован злой ворожеей? – делает вывод Армази.
Ух ты, здесь еще ведьмы есть? А почему я об этом не знаю? Так, а если ворожеи могут вот так заколдовать – может они и расколдовать могут?
– Я же вижу, ты понимаешь о чем спрашиваю.
Не понимаю колдун. Вообще ничего не понимаю. Глупый, глупый дракон. Хочешь повалюсь на бок и свешу язык в доказательство?
И вообще – как ты видишь? У меня все на морде написано? У меня на морде – блестящие чешуйки, белые зубки и красивые глазки.
Никаких признаков чрезмерного интеллекта.
– Чего ты боишься, Марик, что не рассказываешь? – не унимается мужчина.
Видимо я настолько достала его своим бухтением, что он предпочитает теперь сам бухтеть – лишь бы я опять не начала.
Чего я боюсь?
Сама не знаю, колдун. Может того, что раскрыв перед тобой все карты, я стану совсем беззащитной?
Или ложной надежды боюсь?
С другой стороны… ты столько знаешь об этом мире и о колдовстве… и сам ого-го как можешь. Что если своим молчанием я и твое молчание подпитываю? А так бы давно уже что придумали и сделали?
Хотя вряд ли…
А вдруг?
– Или ты забыл? – нет, он не издевается – он реально рассуждает. – Если был слишком маленьким… конечно, это глупые сказки. Но я читал что-то похожее.
Ох, а сколько я сказок читала… Но ты продолжай. Молчание все-таки порой способно разговорить лучше всяких допросов.
– Про злую ворожею, которую обидел один принц. И она его превратила в чудовище. Монстра… В некоторых вариантах – дракона. Имей в виду, я тебя чудовищем не считаю!
Да ладно, колдун, рассказывай дальше.
Я ведь тоже такую сказку читала.
Не раз.
А уж какие иллюстрации к ней видела… Поверь, дракон бы тебе не показался чудовищем после них.
– И сказала, что если какая принцесса его полюбит в этом облике… то он снова станет человеком. Но время ограничено. Ведь любая магия через время становится необратимой, я говорил тебе уже.
Значит здесь тоже есть история о «красавице и чудовище».
И, внимание, вопрос… точнее много.
Если предположить, что дракон был драконом до моего «переселения» в него – вариантов снова стать человеком у меня нет получается? А если он все-таки был не совсем драконом, и моя душа или сознание выбрало это тело не просто так?
Или вот допустим, что в отличие от родного мира, у местной истории есть реальное основание. Означает ли это, что меня должен полюбить красавец для развоплощения?
Или…
Хм.
Красавица?
Я, конечно, искренне верю, что я драконница, а не дракон. Но…
В общем понятно, что ничего пока не понятно. Но лучше придерживаться плана. А пока…
– Не помню-юсссс, – сообщаю ему с самой грустной мордой. Ну я надеюсь, что грустной. Это же он у меня что-то там видит, я так свои эмоции в основном только ощущаю и изображаю.
– Помнишь себя только драконом и только в пещере?
– Дя.
Вздыхает.
И переводит взгляд на садящееся солнце.
Завтра мы решили уже лететь дальше. А пока…
– Пес-ня, – говорю ему. Прошу даже. Все эти разговоры и то, как мы вместе спасалис определенно нас сблизили. Может не достаточно, чтобы быть до конца откровенными. Но достаточно, чтобы я попросила его о том, что давно уже хотела.
– Спеть песню?
– Дя.
– Знаешь, я не слишком…
Значит всяким бабам петь ему нормально, а мне не слишком?!
Но я не хочу скандалить.
Солнце так красиво садится в серебристом тумане…
– Тють-тють, – сообщаю с самой милой – надеюсь – мордой.
Вздыхает.
И достает лютню.
"Я не вернусь
Так говорил когда-то
И туман,
Глотал мои слова
И превращал их в воду.
Я всё отдам
За продолжение пути
Оставлю позади
Свою беспечную свободу.
Не потерять бы в серебре её одну
Заветную"
21
Есть пути, на которые лучше не вставать.
Раньше такие на картах отмечали «Здесь живут драконы».
Теперь не отмечают.
Но это не значит, что драконов там нет.
Этот мир придуман не мной.
Но многое, что я здесь вижу, ощущаю, будто из моих снов пришло. Или из фильмов голливудских режиссеров.
Изломанные, мрачные скалы с узкими ущельями, прячущими совсем не мрачное, напротив – неимоверно прекрасное: узкие ленты ручьев и рек, красивейшие цветы, валуны, которые когда-то сорвались вниз и теперь приютили сотни видов разноцветных мхов.
Серебрянные, снежные вершины, искрящиеся на солнце. С таких наверное классно спускаться на горных лыжах, но в это мире – казни, колдуны и принцы в хрустальных гробах. Вряд ли в ближайшее время появятся подъемники и инфраструктура. Да и для кого делать? Для крестьян и рыцарей?
Безбрежные зеленые лиственные и хвойные моря. Малонаселенная планета. Колдун говорит, что южнее городов больше, да и там, где местность не такая «заросшая» и горная, тоже все плотнее. В Амиране так все распахано между городами и деревнями – большое королевство .
– А я зи-и-ил?– спрашиваю его однажды, пялясь на уютный лесной костер.
– Где ты жил? В начале Карбатской цепи гор, почти на пересечении дорог из нескольких королевств, в том числе нашего. Ну то есть… они там внизу пересекались, под Драконьей горой.
Дивно.
Прям «удачное» место, чтобы все рыцари с ближайших краев могли до меня добраться. Еще и гору как надо назвали, дорогу прорубили… Никого ничего не смущает, м?
Странным не кажется?
Мне так вот очень!
– До-ро-га Ххххраа-бро-сти. Ма-ги-я?
– Да мало что я знаю про нее, – пожимает плечами, – Про такое говорят «с начала времен». Магия, что там ощущается – еще древнее чем те заклинания, что ты слышал. Тяжелая, исконная магия…
– Тя-зе-ра-я?
– Как объяснить… ты вообще ничего в колдовстве не понимаешь?
Мотаю отрицательно головой.
– И это странно… Ты же магию впитываешь, и ею продляешь жизнь.
Да, это он уже рассказывал. Убалтывая меня в очередной раз «сожрать» меч. Но вяло убалтывал, будто бы больше по привычке.
А я также вяло упиралась.
Кажется, мы оба понимали, что в итоге я все что надо впитаю и чем надо наполню.
И продолжали игру.
– Ар-ма-зи! – тороплю его. Типа – просто расскажи. Нечего докапываться до дракона.
– У нынешних колдунов магия как воздух. Легкая. Как та, что поднимает тебя в верх.
– Крррры-рья, – фырчу. Крылья меня поднимают!
– Крылья и магия, – сообщает назидательно колдун. – Мы… мы меняем что-то очень поверхностное. Зажечь огонь, заморозить воду, высушить одежду. То, что в воздухе, в видимости, то что просто переделывается. Перетекает из одного состояния в другое. Заклинания древних тяжелей, весомей. Благодаря им можно достать то, чего нет вокруг – как я достал Разящее пламя.
– От-ку-да?
– Откуда достать? С обратной стороны. И нет, не расспрашивай, этого я тебе не буду рассказывать, – сердится чего-то.
Ну и ладно.
И так интересно. (и нам, и нам!))) прим. автора)
– А Древние… Так они еще сильней были. Могли менять не только что-то видимое, но и время: закреплять заклинания во времени. Навсегда, например, как ту дорогу.
– Ух ты!
– О да, – на губах колдуна мелькает улыбка.
Но я опять не понимаю.
– За-сем? Дрррра-кон? Тог-да?
– Был ли тогда дракон, к которому вела эта дорога? Я не знаю. И не знаю, зачем они так сделали. Раньше мне казалось, что это правильно… Есть дракон. Он похищает прекрасных принцесс.
– Х-то?! Йа?!
– Ну или все делают вид, что похищает. Есть принцы и рыцари, которые ходят биться с этим ужасным драконом.
– У-зас-ным?!
– Ну или все думают, что ужасным, – смеется ведь, хрюн такой. Хоть по лицу и не скажешь. Но смеется!
– Есть битва, из которой большинство рыцарей выходят чуть-чуть помятыми.
– Тють-тють, – подтверждаю. И тут же уточняю требовательно, – Есссть кор-дун?
– Хм, и есть колдун, – он задумчиво хмурится, – Который, как правило, против всех – и препятствует счастью принцессы и принца. И драконов недолюбливает. Интересно, как у нас все не так пошло?
Мне другое интересно, колдун.
Почему все шло «так»?
И рыцари как на работу ко мне ходили и вообще…
– Давай укладываться, – зевает. И уже сам идет ко мне на ручки… Тьфу. Я немного другое имела в виду. – Завтра мы вступаем в область Сотни Пик. Прям вступаем, ты помнишь? Лететь ты там не сможешь.
– Дя, – киваю.
Еще бы не помнила.
Но вариантов у нас нет.
Мы справимся… наверное.
Вот только внутри нарастает беспокойство.
22
"Пока твои драконы были малы, они были чудом.
Выросшие – они смерть и разрушение, огненный меч, занесённый над миром" (Джордж Мартин)
Сотни пик – это не просто горная цепь.
Это острые, смертельно опасные сыпучие скалы, которые тонкими шпилями устремляются до неба. Издалека они выглядя оригинальной расческой… вблизи начинают казаться совершенно непроходимой стеной.
И не перелетной.
Даже орлы летают через пики, а не над ними – а у драконов высота полета значительно ниже. Проблема в том, что пики слегка… живые. И терпеть не могут, похоже, если кто становится выше них. Наказание, как рассказал колдун, следует незамедлительно.
«Если присмотреться, видно, что на некоторые острые вершины нанизаны скелеты разных существ – сообщил он мне таким тоном, что присматриваться тут же расхотелось, – На то и пики. Магия это или природная болезнь – проверять я точно не буду».
Я так тем более.
И не обойти, не облететь – далеко слишком. Практически от моря до моря, если смотреть общую карту.
Горная цепь, разделившая континент практически пополам.
С этой стороны – Амиран, городки, драконы и рыцари, принцессы и колдуны. С той, вроде бы, то же самое. Но может в несколько ином виде, потому что два почти изолированных друг от друга пространства не могут развиваться идентично.
«Мы похожи», – упрямится колдун.
Хотя откуда такая уверенность, что не отличаются? По его признанию он был там только в детстве… но когда я принялась его расспрашивать, рассказывать о подробностях отказался.
А мне ох как любопытно до сих пор.
Это в нашем мире можно «побывать в детстве» во всех крупных странах мира. В этом средневековье люди редко покидали свои деревни – кроме как на ярмарки в соседний городок ездили. Странники, рыцари, колдуны, Рой, иногда другие воины под предводительством кого… не столь уж большой процент жителей перемещался из одного края в другой.
«Мы не изолированы»
Ну как сказать…
В целом, проходы есть. И не один.
Пики эти – будто великан разломил волокнистый «фрукт»-континент, внутренность его не прельстила, и снова сложил вместе. А поврежденные волокна остались торчать снаружи. Между ними было пространство, по которому двигались и отдельные люди, и животные, даже целые караваны – в том числе торговые. Тропы, тропинки, дорожки, дороги. И не все доходили – горы они и есть горы. Дикие звери, разбойники, отшельники, «безумцы», обвалы и ущелья…
Надо сильно хотеть перебраться на другую сторону, чтобы решиться подвергнуть себя опасности.
Или оттуда.
Оттуда тоже шли.
С товарами, с надеждами на лучшую жизнь, с желанием завоевать или посмотреть мир…
В общем, нужна существенная причина.
Как у нас.
– П-прр-ринц, – требую я порцию вечерних рассказов у костра.
Мы уже вступили «в Тень» и два дня двигаемся по довольно широкой утоптанной тропе, которая вьется между валунов причудливой формы. «Внутри» Пик оказывается, что сами высоченные скалы отдалены друг от друга, тебе не надо протискиваться километры по ущелью – а чаще пробираться и перебираться через упавшие или вздыбленные горные породы. Но давление огромных масс по бокам чувствуется. Каждой чешуйкой. И солнце они перегораживают – потому и «Тень».
Даже ярким летним солнечным полуднем здесь прохлада и полумрак.
– Ну хорошо, – отвечает со вздохом. Знает ведь, что не отстану. Я слишком жадна до любой информации об этом мире.
Внутренний голос подсказывает мне, что больше всего меня интересует информация о колдуне, но я отмахиваюсь от него. Любит он говорить глупости…
– Однажды мы попали в ловушку, – будто нехотя начинает, но по мере рассказа увлекается Армази, – Отправились, как водится, совершать подвиг – во дворце делать было совершенно нечего. Вдвоем. Потому что если с толпой стражников подвиг совершать – это не подвиг.
Закатываю глаза.
– А в дальнем лесу как раз завелся какой-то диковинный зверь – ну во всяком случае так все местные утверждали. Что люди пропадают, вместе с вещами, золотом и прочими ценностями, кто через этот лес проезжает. И что в кустах там слышится «хрум-хрум».
Морщусь.
Мне после нашего «подвига» вот это слово совсем не нравится.
– Мы и поехали тайком. Побеждать зверя. А столкнулись с самым обыкновенным отребьем – те слухи распустили и делали вид, что в лесу живет чудовище, чтобы побольше рыцарей приезжало «биться». Они так планировали разжиться кольчугами, луками, мечами. И уже вооруженными отправиться дальше. У самих-то золота и рода не хватало, чтобы раздобыть оружие. Вот мы и выскочили вдвоем на поляну к зверю… А там человек двадцать огромных бородатых мужиков с топорами, ножами и мечами.
Хи-хи.
– Да – рьсе! – требую.
– Да что дальше, – смеется, – Потрепали нас так, что потом долго в себя приходили. Едва ноги унесли. Еще и от Его Величества потом взбучку получили.
– Марь-сиси-ки.
Блин.
Капец как это прозвучало.
– Р-рр, – сообщаю колдуну, который зажал себе рот, чтобы не заржать.
– Мальчишки, да, – говорит сдавленным голосом, – Нам всего по семнадцать было!
– А си-ся?
А-ааа!
Божечки-дракошечки, ну что мне делать с этим дурацким акцентом, а?!
– А сейчас почти тридцать.
Я раньше как-то не задавалась этим вопросом. Присматриваюсь.
И отворачиваюсь.
Не надо мне присматриваться или оценивать его возраст. Внешность.
Не надо, Марика!
Колдун зевает. Я тоже. Лапами ходить – это даже не крыльями махать. Чувствую физическую усталость. И собираюсь провести на этом небольшом плато, что уютно спряталось у скалы за большими валунами, достаточно времени, чтобы выспаться и отдохнуть.
Делаю аккуратное кольцо вокруг колдуна и закрываю глазки…
– А-аааа! Чудовище!
– Чудовище! К бою!
– Оно схватило человека и жре-ет! – раздаются вдруг вопли незнакомыми голосами со всех сторон.
Да ..лять!
23
"Если человек хоть раз в жизни видел дракона в полете,
пусть остаётся дома и возделывает свой сад,
потому что на белом свете нет большего чуда".
(Джордж Мартин)
Даже не знаю кто, спустя мгновения первой суеты, был удивлен больше.
Сонный дракон, который вообще не понял: что за вопли, что за люди, где чудовище и кого оно жрет?
Колдун, который сориентировался быстрей и уже стоял перед сонным драконом, выставив меч и приготовив все заклинания разом? Приход толпы незнакомцев в такое место он тоже не ожидал.
Или толпа незнакомцев, которые в шоке смотрели на воинственного колдуна, защищающего «чудовище», что его «жрало»?
Я промаргиваюсь. Могу теперь рассмотреть нарушителей моего сна.
Первое, что приходит на ум – путники.
Не войско, не разбойники, не идиоты с песнопениями, которые, как рассказывал колдун, часто ходят туда-сюда между пик, в надежде встретить того, кто их создал.
«Они, если встретят, что делать-то будут?»
Нет, эти… нормальные. Обычная одежда – штаны, плащи, рубахи. Женщины среди них есть, в длинных платьях простого кроя. Кажется даже подростки позади всех. Поклажа, тюки. Факелы. Несколько то ли ослов, то ли мулов. Две испуганно ржащие лошади.
Путники, что как и мы перебираются с одной половины континента на другую.
Но зачем -то выставили вперед оружие и разбудили милого дракона своими воплями. Еще и обидели.
Я – красавица!
– Полагаю, произошла ошибка.
Вперед выступает довольно молодой мужчина с угасающим факелом в руках. Короткие светлые волосы, длинное худое тело – вот и все, что я могу уловить в таком полумраке.
Но голос открытый, чуть звенящий, хорошо поставленный. Как будто ему приходится часто говорить на публику.
– Мы хотели переночевать здесь, и не знали, что кто-то уже облюбовал наше место.
– Ваше? – реагирует немедлено колдун.
Я кстати и забыла, что у него вот такой тон бывает.
Вроде и спокойный, и недоуменный, но с оттеночком таким… прибить хочется. Он прежде со мной так разговаривал, а потом вроде очеловечился.
Но это видимо с драконом.
А с людьми все не так.
Только светленький не идет на конфликт и продолжает все так же весело:
– Мы постоянно ходим этой дорогой. Водим желающих. Проводник Шазам к вашим услугам. И если ночь застает неподалеку – сюда отправляемся. И конечно не могли не спасти зазевавшегося одиночку, иначе какие мы проводники… Только у вас, похоже, все в порядке с… этим зеленым красавцем.
Уи-и!
Он считает меня красавцем!
Ну какие хорошие люди!
Открываю пасть, чтобы поблагодарить, вот только в этот момент колдун загораживает меня еще сильней и шипит.
– Т-шш.
И тут же всем этим людям:
– У нас все отлично. Никто меня не жрет. Вас же лошади не жрут.
Че-гооо?
Армази… ну знаешь ли… я тебя сейчас «копытом» так лягну, что мало не покажется.
– Они не должны знать, что ты разумный и говоришь! – шепчет.
И уже громче:
– Плато большое. Думаю всем хватит места. Ну… если не побоитесь, конечно, спать рядом с драконом.
Путники переглядываются.
Я перетаптываюсь.
И они решают остаться.
Конфликта интересов здесь нет – плато и правда большое. А проводники и все остальные выглядят очень мирно, пусть среди них есть вооруженные мужчины – но как без этого? По таким-то местам ходить.
Так что мне они не помешают, напротив.
И конфликт у меня один. Внутренний. Потому что одна часть решает сейчас, как отомстить колдуну за «лошадь». Другая – соглашается, что скрывать мои способности – это очень разумно.
– Марик… ну ты не просто дракон, – шепчет на ухо. – Такой как ты представляет большой интерес. Во-первых, мы привлечем излишнее внимание, если кто узнает об умении разговаривать и твоих особенностях. Во-вторых, кто-то наоборот может запаниковать, что здесь уж слишком много колдовства и непонятного. А паникующие люди не менее опасны, чем заинтересованные. И проводники не просты. Я чувствую в них магию.
«А в -третьих, – думаю внезапно, – Тебе льстит, что только с тобой я и общаюсь. Только с тобой иду… ну как же, такой чудесный «ручной» дракон. И ты может боишься, что мое любопытство и интерес к окружающему миру уведет меня вслед за совсем другими людьми? Так-то складно все говоришь, но колдун… не договариваешь ты. Не договариваешь»
– Могу я познакомиться с вашим невероятным драконом? – возле нас – улыбающийся Шазам.
– Он не очень любит… – начинает колдун, но я уже выныриваю из-за его спины и подступаюсь к проводнику.
Красавчик.
Улыбака. Не то что мой вечно напряженный спутник.
И вообще, мне импонирует, как он общается. Смело, открыто… ну и не раз осыпал меня комплиментами. И лошадью не стал называть, как некоторые.
– Никогда такого уникального не видел, – он не играет. Он искренне восхищен. Он смотрит на меня как на самое прекрасное создание на свете.
Не то, которое надо убить или обмануть.
Не то, которое надо бояться.
Или с которым надо договариваться.
Я просто ему нравлюсь самим фактом своего существования. Потому что если подумать – драконы самые восхитительные и волшебные существа на свете.
Сила всех стихий разом.
– Можно? – тянет ладонь
– Нет! – рявкает Армази.
– Я не у вас спросил, – ничуть не тушуется блондинчик.
«Конечно можно» – сама подставляю ему нос, по которому меня очень аккуратно и восхищенно похлопывают, рассуждая, что чешуйки у меня зеленые как самые дорогие изумруды из недр гор, но крепкие, как закаленная сталь….
А какие у меня глаза…
А сахарные зубы…
А улыбка…
– Дракон не улыбается! – кажется колдун сейчас забудет о перемирии.
– Ох как вы ошибаетесь, – качает головой Шазам.
Все. Я влюбилась.
Можно его себе оставить?
– Не буду вас дольше отвлекать от отдыха, – легко кланяется Шазам и насмешливо смотрит на кипящего яростью колдуна, – Приятных драконьих снов.
– Р-рр, – сообщает мне колдун почти на драконьем, когда проводник отходит.
«А чего такого?» – едва подавляю хохот. Настроение обалденное. Но хохот эти люди не поймут, он если помните у меня специфический.
Армази же понимает по морде.
– Все проводники – обманщики и льстецы! – бурчит.
Всей своей позой выражаю обиду. Неужели меня не хвалили за то, что есть?
И чешуя у меня не как изумруды?
А зубы не сахарные?!
Вот колдун между прочим никогда мне комплиментов не делает…
– Ты конечно хорош, – нехотя признает Армази, – Но этот Шазам мне не нравится! Явно же что задумал!
Глаза закатываю.
Если бы не все наши обстоятельства… подумала бы, что ревнует.
Но это, конечно, невозможно.
Как ни странно, Армази быстро засыпает. Правда устраивается рядом, а не в лапах у меня – еще и посматривает так с намеком, типа ничего на это не скажешь? Ты же обнимашки любишь!
Но я не реагирую, чем вызываю еще большее его недовольство.
Только мне все равно сегодня… Я жадно смотрю на людей.
Оказывается соскучилась. Я же в большом городе родилась, всегда общительной была, любила тусовки, несмотря на работу одиночки. И даже не поняла, что мне здесь этого не хватало.
Чтобы вокруг гомон. Смех.
Чтобы женщины варили запоздавший ужин на костре.
Мужчины устанавливали сигнальные какие-то штуковины… И на меня с опаской поглядывали. Хоть их проводники – Шазам и еще двое в схожей одежде – и успокоили.
Подростки смотрели жадно, с любопытством, пока их загоняли спать.
Животные так и вовсе сторонились…
От всей этой картинки временного лагеря так уютно и приятно… мне не хочется засыпать. Хочется насытиться. А то завтра встану, и мы снова будем топать с колдуном наедине в неведомые дали.
Но на следующий день становится понятно, что так быстро мы с новыми знакомцами не расстанемся.
Условная дорога в этом месте единственная. И идти нам в одном направлении.
24
"Девушки – самые странные создания в мире, не считая драконов,
если они (я имею в виду драконов), конечно, существуют".
Алекс Кош
– Хочешь купаться?
– Он не хочет!
А вот тут ты не прав колдун… а вот сейчас я не поддамся на твои собственнические инстинкты и дурное настроение.
Мы идем уже третий день с этими людьми.
Я уже подружилась с мальчишками-подростками. Уже обаяла некоторых женщин. Уже влюбила в себя проводников – и не только Шазама – пока ты все волком смотришь.
Я напитываюсь человеческим во всех смыслах отношением!
И верить не верю, что кто-то из этих людей может задумать плохое, как ты утверждаешь. А утверждаешь ты постоянно… чуть что – начинаешь бухтеть мне на ухо. Что меня подговаривают, обольщают специально…
Ради чего, колдун, а?
Угнать дракона невозможно. Посадить в клетку и показывать как диковинное животное – тем более.
Использовать?
Ну а чем ты занимаешься, м?
Тем более, что уже ненавистный тебе проводник не только льстивые речи про мои чешуйки толкает. Он еще рассказывает о мире по ту сторону Пик. И о своих приключениях. И читает стихи собственного сочинения – дурные совершенно стихи, но смешные, все собираются вокруг и хохочут.
