Текст книги "Любовь на гранях (СИ)"

Автор книги: Дарья Вознесенская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

16

Великие Боги, как же я хочу спать!

Уронила голову на стол и позволила себе на несколько минут закрыть глаза.

Сон стал непозволительной роскошью в последнюю декаду.

Как и ванна, заказанная из рестораций еда, нужные мелочи, стирка, дополнительное освещение, доставка писем… Все это, оказывается, стоило ощутимых денег, если тебе их было неоткуда больше их взять. Тех монет, что у меня оставались, при экономном использовании могло хватить надолго. Но я не была приучена экономить… По привычке потратила в первые же дни половину – заплатила почтовым, закупила красивых и ароматных, но быстро заканчивающихся свечей в новую комнату, в которой не было магических светильников…

И только потом осознала, что все, что я могла себе позволить прежде, стало, фактически, мне недоступно.

И полноценный сон – тоже.

Мне приходилось тратить много времени на уборку и стирку. Еще больше – на привычные гигиенические процедуры, ради которых теперь я стояла в очереди.

Но самое главное – на самостоятельное обучение. И попытки втихую вести расследование…

Письма, что я отправила в первые дни, почти все вернулись не распечатанными… Такой вежливый отказ на просьбу объяснить, что произошло. Лишь управляющий нашего родового замка рискнул отослать мне короткую записку о том, что с ним и его семьей «поговорили» и сочли лояльным короне. Но в замке он не смог остаться и уже перебрался в другую местность по приглашению «достойного, пусть и менее знатного рода». А что дальше происходило с нашим домом и вещами ему неведомо… как и подробности задержания родителей.

Я продолжала писать.

Еще нескольким друзьям отца и матери – из тех, кто собирался за нашим столом на праздники. Написала и во дворец, двум близняшкам, фрейлинам королевы, с которыми у нас сложились довольно хорошие отношения… Нет, не с просьбой помочь, а с завуалированными вопросами, известно ли им мнение Её Величества по поводу происходящего.

Написала и членам пятерки Питера-Дамиена. От них я особенно ждала ответа…

А на данный момент пыталась придумать безопасный способ оказаться в ближайшее время в Алмейрине – и не сесть за это в тюрьму. Почему-то казалось, что мне удасться собрать хоть какие-то слухи и обрывки разговоров… И составить хоть сколько-нибудь внятное представление о произошедшем.

Ведь подробности мне так и не удосужились сообщить. Ни конкретных обвинений, ни доказательств… Это было в традиции нашего королевства и королей – принимать жесткие решения, не объясняя своим подданным их причину. Его Величество ничем в этом смысле не отличался от предшественников.

Вот только меня это не устроило.

Что касается учебы, то тот факт, что мне было позволено тренироваться и набираться опыта с пятикурсниками, безусловно, радовал и добавлял баллов к моему рейтингу… в любых смыслах. Но учиться стало намного сложнее.

Ведь теперь, кроме того, что мне надо было выполнять программу своего курса, нужно было заниматься дополнительно. А еще участвовать в отборочных испытаниях, по результатам которых магистры решат, кто будет представлять Академию Иллюзий на Игре.

В Гимарайнш уезжало только две пятерки… а хотели туда попасть пять.

В тот первый сбор мы стояли перед полигоном и внимательно рассматривали друг друга. Я только не глядела влево… туда, где расположились уже слишком знакомые студенты. Мой бывший жених и его друзья.

А вот остальных соперников изучала с любопытством. В основном это были парни, при этом только одна пятерка с четвертого курса.

И несколько девушек – одну из них я вспомнила. Именно она усиленно… терлась о Вальдерея тогда, в столовой.

Почему-то в моем понимании и её сегодняшнее поведение, то, с какой уверенностью она флиртовала с членами своей пятерки… и не только с ними, развязность жестов никак не сочеталась с причинами, по которым она здесь оказалась – с её силой и опытом. Я всегда думала, что такие девушки не учатся с особым рвением и не стремятся сделать карьеру мага, а прыгают из постели в постель или выходят как можно раньше замуж, чтобы наслаждаться бездельем и развлечениями.

Ошибалась?

А теперь украдкой рассматривала её.

Блестящие черные волосы, ярко накрашенные губы и форма, против всех правил и приличий настолько облегающая грудь и бедра, что не оставляла простору воображению. А главное… громкий переливчатый смех и призывные взгляды, которые она бросала в сторону нашей пятерки.

Меня каждый раз передергивало.

Наверняка… кто-то из стоящих рядом парней с ней уже был или собирается быть… с этой Милагреш да Гильерме.

Имя я запомнила.

Вряд ли из столичной знати – скорее всего северные земли, судя по светлой коже и темным глазам. Но то, что она осядет в Алмейрине, тем или иным способом, было понятно.

Нашу пятерку магистр Ковильян, куратор пятого курса и боевых направлений, проверял поименно последней.

И я вздрогнула, когда услышала сказанное по инерции «Эва-Каталина да Феррейра-Ильяву».

Моя склоняемая грязными газетенками всех мастей фамилия прозвучала довольно неуместно. Магистр это понял и немного смутился, а я не стала поправлять, раз уж у него оказался на руках старый список. Лишь не сдержала чуть ироничного смешка, вдруг подумав – что бы ни говорил король, но имя моего рода не так просто стереть из всех источников.

И тут же приняла равнодушный вид, перехватив внимательный взгляд Мигеля.

– В течение двух оборотов, дважды за декаду я буду готовить вас к Игре, – начал свою речь магистр. Я никогда не училась у него – он преподавал только на старших курсах – но была наслышана о его методах.

Весьма эффективных, кстати.

– И на каждом нашем занятии ваша пятерка будет получать баллы… они повлияют на решение, как и результат финального Отбора. Среди вас нет слабых, а ваши слабости… я выявлю. Или же их выявят ваши соперники. И это тоже повлияет на итог. В прошлом году лучшая академия королевства не получила кубок из-за досадной случайности, – короткий взгляд в сторону нашей пятерки, и я прям услышала, как скрипнули у Вальдерея зубы. Надо бы поинтересоваться, что там произошло… Хайме-Андрес тогда не прошел финал отбора в академии и, помнится, из-за этого покинул свою предыдущую пятерку, хоть это и не приветствовалось. А вот «моя» группа дошла почти до конца. Но победить тоже не смогли, – И я очень не хочу повторения. А значит я буду предвзят… крайне предвзят.

И снова взгляд в нашу сторону. Теперь тихонько выругался Мигель.

Завеса… вот меньше всего мне надо, чтобы нас оценивали по прошлому провалу.

– На сегодня задание очень простое. Мне надо оценить вашу скорость… и, как понимаете, остальные также оценят. Я не усложнял полосу препятствий – так, пара сюрпризов. Пятерки начинают по очереди, каждые три минуты. И если кто-то отстает… Я разрешаю догнавшим студентам немного их…подогнать. Ну а последнюю пятерку догонять буду я.

Я сглотнула, представив себе, каким образом соперники будут "подгонять".

Капитаны бросили жребий, чтобы установить очередность. Мы шли третьими, перед четверокурсниками, и я вовсе не была уверена, что их младший возраст чем-то мне поможет. На меня напало ощущение неуверенности… конечно, я показала себя во всей красе, попав в пятерку, но действительно ли я так хороша?

Смогу ли я противопоставить что-то людям, которые варились в магическом котле на три года больше?

Мы, например, никогда не вступали в магические дуэли с Хайме-Андресом, но иногда я видела его на различных соревнованиях и восхищалась… скоростью, находчивостью и по настоящему высоким уровнем, до которого мне еще расти и расти.

– Все будет хорошо, – я дрогнула от тихого голоса Жоакина рядом и благодарно улыбнулась.

А потом просто стояла и смотрела.

Сначала шла пятерка Хайме-Андреса. Легко шла… даже красиво. И очень точно, не сбиваясь. Затем – незнакомые мне пятикурсники. У них почти не было шансов нагнать первых, настолько быстро те прошли все испытания.

Внутри зародилась паника… и я стиснула похолодевшие руки, чтобы они не начали дрожать.

А когда раздался удар гонга – полетела вперед, с легкостью перемахивая через первые барьеры и уклоняясь от магических сетей. Но спустя минуту поняла, что это мне всего лишь казалось… что я летела. По сравнению с остальными я просто плелась…

Я привыкла быть первой среди второкурсников, но мне точно не хватало скорости и физической силы, чтобы и сейчас проявить себя достойно.

Ускорилась, начав двигаться на пределе возможностей, сокращать расстояние между собой и четырьмя парнями, идущими по полю почти на одном уровне впереди.

Но это было… не слишком результативно.

Я подключила магию – это не возбранялось. Тянуло силы из резерва, конечно, но в данной ситуации было оправдано. Толчок ветра в спину, сделать гладкую стеклянную стену вязкой… Но я не успевала.

И поняла это, когда полетела вперед от подставленной подножки, прямо на острые камни и стекло дорожки. Мимо пробежал ухмыляющийся четверокурсник, а второй, следующий за ним, перехватил поднимающуюся меня и… снова впечатал в землю.

– Больше не будешь медлить, вставая, – прокричал он едва ли не весело и понесся вперед.

Я запустила в него комком глины, превращенной заклинанием в ощетинившегося иголками ежа, но гад обладал отменной реакцией и успел увернуться в сторону, даже не напрягаясь.

Вскочила и побежала за ним, понимая, сколько времени потеряла… И эта неудача сделала меня невнимательной.

Я не обратила внимания, как остальные зигзагом обходят внезапно появившиеся ловушки и со всего размаха врезалась в прозрачную стену. Упала на колени и застонала, чувствуя как течет кровь из разбитого носа.

Это было даже больнее и обидней, чем предыдущее происшествие… Но надо бежать дальше.

Кое-как встала… и была подхвачена сильной мужской рукой.

Остаток пути мы проделали вместе. Я и вернувшийся за мной хмурый Вальдерей. Его способности поражали – и я бы оценила их, если бы не осознание, что я подвела свою новую пятерку…

Завеса!

Мы остановились уже за воротами, пытаясь отдышаться, рука в руке, почти не обращая внимание, как проходят оставшиеся. Я почувствовала, как меня заливает краской стыда… а потом, легкий прохладный поток на своем лице.

Вскинула глаза… и осознала, что меня очень осторожно лечат.

Сглотнула.

Мне казалось, что покраснеть еще больше было бы невозможно… но я это сделала. Надеясь лишь на то, что пунцовое лицо спишут на физические усилия. А когда Вальдерей закончил и удовлетворенно кивнул, острожно забрала свою руку, которую он продолжал держать, и отступила.

И увидела неподалеку напряженного Хайме-Андреса, который резко отвернулся, как только я посмотрела в его сторону…

Конечно, нас не похвалили… И результат нашей пятерки оказался худшим. Я стояла потупившись, ожидая всего… например того, что мне скажут, что они ошиблись, приняв меня в состав. И даже не сразу поняла, что парни обсуждают вовсе не это… а каким образом улучшить мои показатели.

– Придется с тобой поработать, Эва-Каталина, – подытожил Мигель и подмигнул мне, – Мы можем…

– Я сам её натаскаю, – хмуро перебил друга Даниель, не глядя ни на кого. – Каждое утро перед занятиями час на полигоне – тебе не хватает скорости и выносливости, но это поправимо, – обратился он ко мне.

Мигель недоуменно вскинул бровь, но не стал возражать. А я внутренне застонала, понимая, что выспаться мне точно не грозит.

– Начнем завтра.

17

Даниель

Было еще темно, когда я зашел в женское общежитие. Смешно, но шесть утра – это время, когда я обычно отсюда выходил.

Поднялся на самый верх – я уже знал, в какую дыру ее засунули – и решительно постучал в дверь.

Конечно, можно было бы подождать, когда она выйдет – но так совсем не интересно.

Эва открыла. Немного сонная, но уже готовая к бою, судя по сверкающим льдинкам в глазах. Растрепанные волосы, которые при мне продолжает заплетать в небрежную косу, бледное лицо, вопросительно вздернутые брови.

Она смотрит на меня, а я на нее. Молча. Не то что бы не знаю, что сказать. Просто не хочется. Чаще всего, когда мы начинаем разговаривать, со мной случается приступ бешенства – такая она зараза.

А когда молчит… Кажется нежной, искристой.

Снежинкой.

Только идиот мог дать ей прозвище «Снежная Королева». И да, я тоже был идиотом, когда повторял его.

Я едва не ляпнул, как назвал её в мыслях – не дай завеса она узнает – но сказал другое, прерывая уже напряженное молчание:

– Идем.

– Угу. Но я и сама бы дошла до полигона.

Но пошла. Я только закатил глаза и вздохнул. Говорил же, больше она мне нравится, когда молчит. А потом пояснил:

– Доступ на полигон в любое время дня и ночи только у старшекурсников. Хотела разбудить взвывшей охранкой дежурных магистров?

Засопела недовольно.

Когда мы оказались на месте, уже светало, а Эва-Каталина ежилась от холода. Ничего, сейчас согреется.

– Тебе нужно с большей легкостью проходить препятствия, – начал я импровизированное занятие. – Со скоростью, в целом, все в порядке, но любой барьер или яма тебя сильно замедляют.

– Ты это спиной заметил? – спросила с подозрением.

– Эва, вчера я не первый раз видел тебя на полигоне.

Открыла было рот, чтобы заявить, что она не Эва, но тут же закрыла. Молодец, учится.

– И как проходить их быстрее?

– Мы разберем каждый барьер и "сюрприз" что есть здесь. Потом каждый, что было в прошлом году на Играх. И каждый, что придумает…

– Твое воспаленное воображение?

Хмыкнул. Щеки девушки раскраснелись, а пухлые губы изогнулись в легкой улыбке.

Я отвел взгляд.

– Именно.

И скорее почувствовал, чем увидел, как она кивнула.

– Пока разогрейся. Пробегись. А потом приступим.

Сделала было шаг, но, помедлив, все-таки сказала:

– Спасибо.

– Аристократы не чужды благодарности простолюдинам? – я демонстративно поднял брови.

– Иногда наша благодарность сильнее, чем воспитание, – отреагировала быстро.

Завеса, эта её искренняя улыбка…

Сглотнул.

– А ты, я так понимаю, очень сильная?

– Очень, – почти хохочет. А потом снова становится серьезной, – Вы ведь могли… отказаться. От меня.

– И выставить себя идиотами, которые сами не знают, кого берут? – спросил грубовато, – Нет уж, будем с тобой мучаться.

– Ага.

Кивнула и побежала.

А я только вздохнул, глядя вслед изящной удаляющейся фигурке.

Потом… конечно мы учились. Правильно ставить руки на бревна и стены, брать нужные точки разгона для прыжка, делать кувырки… То, что я «изучил» с деревенскими мальчишками еще в детстве таким, как Эва-Каталина не преподавали в их дворцах. Так что приходилось объяснять, помогать, придерживать…

И стараться не сойти с ума от её запаха и тепла разгоряченного тренировкой тела.

Моя реакция раздражала.

Я должен был сосредоточиться на том, чтобы дотянуть её уровень до остальных, а вместо этого только и думал что о груди, обрисовывающейся под рубашкой при каждом движении; о стройных ногах и заднице, мелькавшей у меня перед глазами каждый раз, когда она забиралась на препятствие передо мной; о прикушенной от усердия губе…

Завеса!

Как я вообще выдержу… все эти утра до Игры?

Раздражение сделало свое дело и на очередную её ошибку и неловкость я отреагировал грубым:

– Хватит уже пыхтеть – старайся получше.

Она вздрогнула, резко обернулась, что было в корне неверно, и полетела с тонкой балки, на которой балансировала, вниз. Я перехватил её, но сам не удержался и повалился на спину.

– А тебя, оказывается, легко завалить, – усмехнулась ехидно Снежинка.

– Только красивым девушкам…

– Сомневаюсь, что этим стоит гордиться, – парировала и… не отстранилась.

А я вдург почувствовал, что задыхаюсь. Не от боли и тяжести, а от того, что она полулежит на мне. И сжимает своими совершенными ногами мои бедра, а руками держится за плечи.

Эва тоже поняла это. Суженные зрачки расширились, утопив кристальную голубизну радужки, а острые зубки снова подхватили в смущении пухлую нижнюю губу.

А потом девушка ойкнула и дернулась, почувствовав внизу…

Завеса!

Я дернулся и сбросил её с себя. Сам не знаю, почему. Глупо. С другой бы воспользовался случаем и смутил… а то и возбудил окончательно, а с ней не мог. И дело не в желании.

Мы вскочили, не глядя друг на друга.

– Надо поторопиться… побежали до конца. Еще переодеваться перед завтраком.

– Конечно.

Дальше обошлось без глупых происшествий. И только в конце полигона мы остановились, а я увидел подходящего к нам Мигеля. И нахмурился.

Эва с улыбкой поздоровалась с ним и пошла в сторону общежитий, я же задержался.

– Ты почти не встаешь раньше первого занятия.

– И тебе доброе утро, – Мигель насмешливо подмигнул. – Завтра встану еще раньше – хочу тоже помочь Эве.

– Без надобности, – получилось даже для меня резко.

Друг посмотрел на меня, прищурив глаза.

– Тебе что-то не нравится?

– Не нравится. Зачем тебе это? Эва – нормальная девушка, и она часть нашей пятерки.

– А может все дело в том, что нравится тебе? – Мигель склонил голову. – Ты же говорил, что она в этом смысле не интересует.

– А ты вообще ни кому не проявляешь интерес, – заявил раздраженно. – И никогда ни с кем не спишь больше двух раз. Думаешь мне это нужно накануне Игры? Твои… игры?

– Ну, она така-ая… – он плотоядно улыбнулся, а я едва не впечатал кулак в эту улыбку, – Ради Эвы-Каталины можно и поступиться своими принципами.

– Ты серьезно? – я опешил.

– Почему нет, – легко пожал плечами.

Я даже не сразу нашелся, что ответить.

– А твои родители… Разве они не будут возражать? У вас же не приняты… подобные отношения. Что вообще у вас происходит такого, что ты…

Я не смог продолжить. Я вообще впервые спрашивал человека, с которым мы уже три года считаемся близкими друзьями, о подобном. И Мигель тоже удивился.

– Тебя это не волновало столько времени и вдруг стало интересно? С чего бы?

Он многозначительно хмыкнул, развернулся и пошел к основному зданию.

С чего бы?

Я вздохнул. Возможно с того, что мне захотелось чуть больше узнать этого парня и понять его мотивы. Возможно… я пытался защитить мир и спокойствие в нашей пятерке.

А может потому, что меня вели инстинкты, которые требовали изучить врага, позарившегося на то, что я считал своим?

Завеса!

Это было плохо… очень плохо.

И то, что я начал как-то странно относиться к Эве. И то, что я теперь считаю Мигеля… своим соперником.

18

Всего один оборот – а я чувствую, что стала взрослее на много лет.

Не старой, не мудрой, не уставшей от жизни… хотя усталости и мудрости явно прибавилось. Именно взрослой. Наверное, так всегда происходит с теми, кто понимает, что в этой жизни по-настоящему опираються надо не на родителей. Не на имя. Не на тех, кого ты называл друзьями и любимыми.

А только на самого себя.

И если у тебя есть внутренняя опора… то и со всем остальным справишься. Даже если твоя жизнь, которая была похожа на сказку, превратилась в летопись происшествий.

В какой-то момент я поняла, что у меня даже нет особой обиды на окружающих – они выбрали себя в этой ситуации, свое спокойствие и жизнь – и не таким ли образом я поступала с другими?

Боль и тянущее чувство остались, а вот обиды больше не было.

Раздражение на косые взгляды и злобные ухмылки никуда не делось… но вот страха, что это как-то повлияет на мою жизнь не наблюдалось.

Смущение и неприязнь к тем, кто распустил слухи, что я не просто так оказалась в пятерке добавляли мне неприятных эмоций, но я осознавала, насколько это все временно.

И благодаря этому могла четко расставлять приоритеты. Прежде всего – выжить и помочь своей семье. А если мне еще удасться пройти по этому пути с высоко поднятой головой. Я буду почти счастлива.

– Вы должны относиться к тому, что умеете и чем управляете с уважением, – магистр да Валонгу был сегодня, на удивление, задумчив и мягок. – Кристаллы – не просто материя, которую вы меняете. Это основа нашего мира, каждого из нас. Даже раньше, когда маги не были магами, когда у людей не было знаний о структуре…

– А род Феррейра-Ильяву еще имел деньги и славу, – тихо-тихо хихикнула сзади с подачи Луисы её подруга, так, чтобы только я услышала, но магистр услышал тоже. Замер на мгновение и замолчал, уставившись на нарушительницу тишины своим цепким взглядом.

– …зато этот род уже существовал, в отличие от вашего, да Шавиш. Кажется, у вас всего три поколения аристократов? А до этого, если не ошибаюсь, Шавишы умели разве что делать щипцы для завивки? Хорошо, что вы пользуетесь наследием предков.

Многие рассмеялись. Невзрачная девица и правда перебарщивала с кудрями. Я же лишь слегка улыбнулась – мне не было особо смешно, но приятно, что на этот раз не пришлось самой защищать себя.

– Так вот, – продолжил да Валонгу, – даже в те времена люди чувствовали, что мир не состоит исключительно из внешних оболочек. Они искали возможность менять реальность, тратили силы, жизни на то, чтобы понять, как все устроено, отправлялись в отважные путешествия и проводили опасные эксперименты ради открытий… И мир поддался. Откликнулся. И предоставил им возможности. Именно поэтому вам стоит относиться с благодарностью к подобному повороту событий. Да Тавира? Я вижу вы хотите что-то спросить…

– На уроках истории, – начал чуть смущенно один из студентов, – нам говорили немного другие вещи.

– Я знаю. Знайте и вы – нет единственной правды. Есть только теории, и даже летописи не могут гарантировать, что все так и было. Многое переделывали в угоду различным историческим событиям… Но мы можем – каждый из вас – продолжать искать правду. Изучать, верить. Выстраивать свою собственную реальность, – он вдруг посмотрел мне в глаза, и я вздрогнула. Но мужчина уже отвернулся, – Считается, что наш мир смотрел на свое отражение – но может быть и так, что мы сами были отражением. Что-то произошло много столетий назад, что-то, что подарило нам магию и Завесу. Казалось бы, одно событие – благо, второе – кошмар, который до сих пор крадет жизни, но так ли это? Всегда мыслите критично, ищите свой собственный путь и понимание происходящего. Многие спорят, какой катаклизм породил подобное разделение. Многие пытаются понять, как шар, которым и является наш мир, может быть, одновременно, покрыт признанными землями и морями и, в то же время, иметь выходы в параллельную реальность, прикрытую Завесой. На многое мы не получили пока ответов. Но поверьте, их получат только те, кто будет работать с гранями с должным почтением и вниманием.

– А так ли нужно… так ли нужны ответы? – а вот это Алвейс, – Мы ведь можем овладеть магией, сделать что-то полезное для собственного общества, жить счастливо, и нам не обязательно для этого погружаться в такие глубины мироздания…

– Безусловно, – магистр кивнул и слегка улыбнулся, – и я первый, кто вам посоветует жить именно так. Но знайте, что у вас есть выбор. А теперь разберем сложную структуру, которую вы вряд ли когда-либо увидите – ребра ядра этого мира…

Мы принялись тщательно записывать то, что говорил да Валонгу, но у меня из головы не шли его предыдущие слова.

Я так и пребывала в задумчивости весь день. Механически ела, не особо реагируя на подколки своей пятерки – теперь я сидела только с ними – занималась в библиотеке, поскольку в собственной комнате это было не слишком удобно. И когда наступил вечер, отправилась в сторону общежития, решив пройти по длинному пути – через возрождающийся после холодной зимы темный сад.

Меня окликнули.

– Хайме-Андрес? – я удивленно повернулась к бывшему жениху, который уже пристроился рядом.

Он был напряжен и это напряжение, невольно, передалось и мне.

И вокруг никого…

Глупости, не сделает же он мне какой гадости.

– Раньше я был Андре… – пухлые, четко вылепленные губы странно изогнулись. Я отвернулась и продолжила двигаться.

– Раньше все было по-другому.

– Как ты?

– Хм… Ты видишь меня почти каждый день – вряд ли не знаешь.

– Я про другое, – досада в голосе. – Ты держишься ровно и сложно понять, что на самом деле чувствуешь.

– А зачем тебе это понимать? – я уже не скрывала удивления и иронии.

– Может потому… что мы были близки?

– Великие боги! – остановилась как вкопанная, – О чем ты сейчас? Ты сам… – хотела сказать, что «бросил», но не смогла. Ненавидела это слово! – Ты сам принял это решение. Ты сам сделал все, чтобы у меня не было никакого желания больше общаться с тобой.

– Я ничего такого…

– Серьезно? – я уже была в бешенстве.

– Можно подумать, тебе не в чем себя упрекнуть, – он вдруг рыкнул и шагнул ко мне так резко, что я отшатнулась. Я его редко видела настолько злым и несдержанным и тут и правда… почти испугалась. Но задрала подбородок и прошипела.

– Не в чем. Кроме того, что я была очарована иллюзией.

– Ну конечно, – его пальцы вцепились в плечи, а глаза сделались злыми. В неровном свете фонарей довольно мягкие черты ожесточились и стали почти уродливыми, – Ты больше года избегала моих прикосновений, делала вид, что я не волную тебя, строила из себя невесть кого… А стоило нам расстаться – как тут же прыгнула в чужие постели!

Я сдернула его руки и уставилась не менее зло.

– Во-первых, ты сам сказал ключевое слово «когда расстались». А не так, исподтишка, когда надо мной смеялась половина Академии, что я такая наивная дурочка. А во-вторых, я думала ты знаешь меня достаточно, чтобы не верить лживым слухам!

– Лживым? – он почти толкнул меня, грубо прибивая к ограде, шипя мне в лицо, – Может проверим, лживым ли? Ты прям ожила, когда влезла в эту пятерку и на этих парней…

Звук пощечины прозвучал оглушительно.

Хайме отшатнулся, глядя на меня с изумлением. А потом его лицо скривилось и снова стало незнакомым:

– Спроси себя, кто может распространять так называемые «лживые» слухи. Может непосредственный участник событий?

Я моргнула, открыла рот, чтобы сказать ему…

Но парень уже уходил.

Завеса!

Неужели Вальдерей? Да, это в его духе, но он же капитан нашей пятерки и вообще, относится ко мне… с уважением?

Память услужливо подсунула мне картинки, где я чуть ли не упрашиваю Вальдерея переспать со мной, и я вспыхнула. Щеки обожгло жаром, а грудь – злостью. Он ведь спорил на меня когда-то, я знаю. И не раз подходил ко мне с непристойными предложениями. И я помню, как многие обсуждали, уложит он меня в постель или нет, пока я не стала невестой Хайме.

А что если он решил таким образом отыграться?

Руки непроизвольно сжались в кулаки.

Если этот ублюдок и правда рассказал в Академии, что он и я…

У меня вырвался рык, и я пошла… да что там, побежала в сторону мужского общежития. Я не хотела верить бывшему, но я слишком долго наблюдала за Вальдереем, чтобы не предположить, что все это может быть гадкой правдой.

Которую я непременно узнаю. Спрошу у него, и посмотрим, сможет ли он оправдаться!

Я быстро зашла в боковой вход и, прислушиваясь, не идет ли кто, взлетела по боковым лестницам. Почти забежала за угол, но резко остановилась, едва успев не выдать своего присутствия.

Сердце будто рухнуло куда-то в область желудка, и вовсе не от быстрого подъема. Перед дверью до Вальдерея стояла Милагреш да Гильерме и уверенно стучала в нее.

Я осторожно выглянула, сглатывая.

Щелчок… и брюнетка, насмешливо наклонив голову, проговаривает чувственным голосом:

– Ну наконец-то. А то я уже думала, что ты опять со своей блондиночкой.

И шагает внутрь.

А мне… а мне слишком понятно и значение её фразы, и этой сцены.

Что ж. Вальдерей хотя бы ничего мне не обещал, кроме того, чтобы подготовить меня к Игре. А то, что он при этом ставит меня на один уровень со своими девками в глазах окружающих.

Я разберусь.