Текст книги "(Не) выдаваемая замуж (СИ)"
Автор книги: Дарья Волкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Дарья Волкова
(Не) выдаваемая замуж
Глава 1
Сначала ему показалось, что это рокочет гроза и гремит гром. От них шум и удары. Потом мозг начал потихоньку просыпаться от шума, и почему-то показалось, что это стучат в дверь ординаторской, которую он почему-то запер. А потом, словно от внутреннего толчка, он проснулся окончательно и резко сел на кровати.
Кто-то методично долбился в дверь так, что она ходила ходуном. Гостиница пять звезд, мать их! Сервис на высшем уровне, если к тебе в номер посреди ночи какая-то алкашня ломится. Стремительно закипая, Булат нашарил шорты, поспешно натянул их и пошел к двери.
– Чего тебе, идиот?!
– Открывай дверь!
Открывать Булату не хотелось. Он так много дрался в юности, что сейчас предпочитал использовать любой шанс, чтобы этой драки избежать. Да и марать руки о пьянь не хотелось. Лучше позвонить на ресепшен, пусть служба безопасности отеля разбирается с этим героем.
– Иди, проспись! – Булат предпринял последнюю попытку через дверь угомонить любителя горячительных.
Попытку не оценили. Дверь содрогнулась от такого мощного удара, что вот еще чуть-чуть – и ее реально вынесут. Так, это уже не смешно.
– Я звоню на ресепшен!
– Где моя дочь, сукин ты сын?!
Дочь? Дочь?! И тут Булат проснулся окончательно. Медленно моргнул, потом сделал пару шагов, нажал на ручку двери ванной. Она оказалась запертой.
Ну да, ну да…
Булат на мгновение зажмурился. Твою мать, как же он так…
Еще один удар в дверь отложил эти вопросы. Булат зачем-то растер ладонью грудь, потом глубоко вздохнул. И открыл дверь.
И его тут же смело.
Его! Со всеми его ста килограммами веса и фигурой, про которую давний друг Булата Вадик Коновалов говорил, что Булат больше похож на чемпиона ММА, но никак не на врача интеллигентной специальности.
И вот сейчас Булата просто смели. Смел его мужик, который как раз на чемпиона ММА очень походил. К мощной фигуре – а мужик был явно еще тяжелее самого Булата – прилагались седые виски, багровая шея и совершенно дурные глаза.
– Где моя дочь, скотина?!
Булат почему-то вдруг увидел, как у мужика быстро-быстро бьется жилка на виске. Так, сейчас или все-таки мордобой, или инфаркт. Неизвестно еще, что хуже. Навыки экстренной помощи уже порядком подзабыты.
– Там, – Булат ткнул пальцем в дверь ванной.
Мужик – ну, судя по всему, это отец Гульнары – дернул ручку. А потом в два удара высадил плечом дверь в санузел и ввалился туда. Еще и за дверь теперь платить, зашибись, отдохнул! В этот момент в номер влетел взмыленный и растрепанный Рус. Глаза у него были чуть более вменяемые, но очень ошалелые. Булату очень хотелось спросить: «Рус, что происходит?!», но картина уже нарисовалась очень ясная.
Ну, все по классике просто! Отец и брат опороченной девицы и сам Булат в главной роли идиота! Он сделал пару шагов и между отцом и братом Гульнары заглянул в ванную.
Гульнара спала на полу. Она намотала на себя халат и все полотенца, которые были в наличии, а сверху еще прикрылась ковриком – то ли для красоты, то ли для тепла. В наступившей тишине слышался негромкий мерный храп.
А как же – принцессы не храпят? Ну, так принцессы и самбуку в промышленных масштабах в себя не опрокидывают. Что-то вы упустили в воспитании дочери, уважаемый. Булату очень хотелось это сказать в мощный черноволосый, чуть тронутый сединой затылок. Но он благоразумно промолчал.
А заговорил отец Гульнары.
– Гуля… Девочка моя, что случилось?
Булат был уверен, что после такого количества самбуки анестезия будет действовать до утра. Но он ошибся. Гульнара среагировала на вопрос, открыла глаза, покрутила головой, чтобы освободить рот – потому что она была закутана в полотенца, халат и коврик так, что торочили только глаза и нос. Запрокинула голову и обвела всех троих мутным взглядом. Булат почему-то подумал, что ей сейчас запросто может казаться, что у нее в глазах троится. Ну, перед ней были трое черноволосых мужчин примерно одинаковой комплекции. Следующие слова показали, что ей так не показалось.
– Ну, чего смотрите? Попить дайте.
– Пиздец… – тихо выдохнул рядом Рус. И Булат с ним от души согласился.
***
– Не думала, что когда-нибудь услышу от тебя такое, Рус.
– Да что я такого сказал, мама!
– Ты отказываешься ехать с сестрой к морю.
– Мама, и мне, и Гульнаре давно есть восемнадцать! И Гуля сама в состоянии съездить на море!
– Твоя сестра – молодая незамужняя девушка. Она не поедет на курорт одна, без сопровождения мужчины из семьи.
Рустаму осталось только закатить глаза. У них вроде бы такая уже совсем современная семья. А потом внезапно, не пойми откуда вдруг вылезает вот такое!
– Я напомню тебе, – мама говорила спокойно. Она вообще никогда не кричала. Но Рустам не раз ловил себя на том, что ему все труднее и труднее в чем-то отказывать матери, спорить с ней. А ведь, казалось бы, он становится старше, мудрее. Но нет. Не в отношении мамы. – Твоя сестра очень тяжело болела этой зимой. У нее был бронхит. Она лежала в больнице и прошла там серьезный курс лечения антибиотиками.
– Я помню, мама! Я каждый день ездил к ней в больницу!
– Плохо помнишь, – так же спокойно ответила мать. – Доктор сказал, что Гуле непременно надо к морю.
– Ну, так пусть и едет!
– Я тебе уже все сказала. Так нельзя. Отец будет против. И если ты в самом деле не можешь… – это «не можешь» явно означало «не хочешь». – Значит, с Гульнарой поедет отец. У него, правда, сейчас там на работе все очень плотно, но…
Рустам вздохнул, смиряясь с неизбежным. Отпуск его, конечно, накрылся, но, в конце концов, есть возможность сторговать себе еще один ближе к концу лета или в сентябре. Он ведь не самый последний человек в агрохолдинге. И связи имеются – на самом верху. Выше некуда.
– Отцу ты тоже выдашь в нагрузку Лиану и Карину?
Танзиля Ильмановна укоризненно посмотрела на сына и покачала головой.
– Зачем ты так плохо шутишь, сын?
Рус еще раз вздохнул, а потом сделал пару шагов и обнял маму.
– Прости. Ну, поеду, поеду я. Я все понимаю, Гуля после болезни, ей надо. И даже понимаю, что ей и в самом деле не стоит ехать одной – мало ли. Но она же едет с подружками! Втроем!
– И они все трое – молодые незамужние девушки, – упрямо повторила мать.
– И я теперь должен пасти трех девиц!
– Это твой долг, как мужчины.
– Мама, ты просто хочешь пристроить меня к одной из них, признайся!
Танзиля Ильмановна мягко рассмеялась.
– Кстати, кто тебе больше нравится – Карина или Лиана?
– Никто!
– Ну, значит, просто присмотришь за девочками.
Рустам вздохнул в последний раз, окончательно смиряясь с неизбежным.
– Ладно. Покормишь меня, мам?
– Хинкали будешь?
– Буду.
***
Наступило его любимое время суток. Когда дети уже легли спать, и можно сесть за стол и попить с женой чаю. Марат отчетливо понимал, что эту привычку он принес в новый брак из брака старого. Или из первого брака во второй – так точнее, наверное. Правда, с Зилей он много не говорил тогда. То ли потому, что в молодости человек сосредоточен на себе, то ли потому, что по юношеской самонадеянности считал, что с женой говорить особо не о чем – так, коротко, про детей, быт. Нет, они говорили. Но не так, как с Миланой. С Миланой они говорили много и о разном. И о работе, и о детях. Да обо всем. Эта женщина дана ему Всевышним, чтобы он был с ней счастлив. И он счастлив. Особенно сейчас, когда за окном уже стемнело, дети спят, а они сели пить чай.
– Я разговаривала с Зилей, она все-таки уговорила Руса поехать с девочками.
– Я не сомневался.
Милана рассмеялась.
– Рус мне уже звонил и жаловался, какие страшные две недели ему предстоят.
– Бедный несчастный Рус. Две недели на курорте в обществе трех красивых девушек.
– Ради справедливости давай отметим: одна из них его сестра, а красивой можно назвать только Лиану.
– Карина очень хорошая девочка. И семья у нее прекрасная. Я знаю ее отца, – Марат отпил чаю, вздохнул и добавил: – Но кушать ей надо все-таки поменьше. Но если Рус ее захочет в жены, то пусть будет Карина.
Милана снова рассмеялась.
– Пусть будет. Отец разрешил! – Марат изобразил суровый взгляд. Это была такая их семейная игра на двоих, когда он изображал грозного отца семейства с непререкаемым авторитетом, а Милана… А Милана, как всегда, непредсказуема. В этот раз она решила его дразнить. – Твоя одержимость сосватать детей меня пугает.
– Никакая это не одержимость. Гульнаре двадцать три, Русу двадцать восемь. У меня в их годы уже была семья.
– Ты уверен, что твой кейс – это образец для подражания?
Марат вздохнул, потер висок.
– Как же я не люблю все эти новомодные словечки. Кейс-шмейс… Нет, конечно, я не образец для подражания, ты права.
– Безусловно, я права. Мы же с тобой сейчас вдвоем.
Марат улыбнулся этой их давней договоренности. А ведь они с Миланой так и прожили все эти годы, по этому принципу: наедине главная она, на людях – он. Идеальная оказалась схема.
– И все-таки я не понимаю. Ладно, Рус. Он мужчина, он принимает решение. Если он решил, что пока не готов к женитьбе – это я могу понять. Не могу сказать, что мне это нравится, но понять – могу. Пусть работает, пусть крепче встает на ноги. Но Гуля… – он покачал головой.
– А Гуля, значит, принимать решения не может, работать ей не надо и вставать на ноги не надо?
– Ты прекрасно понимаешь, о чем.
– Не совсем.
– Она же красавица. Умница – вон, диплом красный получила. Работа у нее есть. Готовит прекрасно. Все, все есть! И она одна. Что с нашей дочерью не так?!
Марат осекся. Он сказал… неправду. Неправильное. Гульнара – его дочь от Танзили, первой жены. А не от Миланы.
– Да не смотри ты на меня так испуганно, – Милана подлила ему чаю. – Гульнара и моя дочь тоже. Ты даже не представляешь себе, как приятно ощущать себя матерью взрослой красавицы. Конечно, Зиля у нее на первом месте, но я… Знаешь, как я у нее в телефоне записана?
– Как?
– Мамма-миа! Причем именно так, с восклицательным знаком.
Теперь пришла очередь Марата усмехнуться.
– Это не отменяет моего вопроса. Куда смотрят современные парни?
– А, то есть именно в этом тайный смысл идеи отправить Гулю на море? Чтобы ее там какой-нибудь турок украл?
– Откуда в Сочи турки?
– Ладно, не турок. Кого ты хочешь – чтобы он украл нашу дочь?
– Никого! Рус там зачем, по-твоему?
Милана погладила мужа по плечу. Ее, на самом деле, в глубине души забавляла эта обеспокоенность Марата тем, что его взрослые дети еще не обзавелись семьями. Но нельзя это показывать мужу. Надо беречь мужскую гордость. И потом, Милане это в будущем еще раз проходить – когда подрастут их с Маратом дети, Ваня и Вера. Надо сейчас набираться опыта. И вообще, кто-то же должен защищать Гульнару от чрезмерной опеки отца. Рустам справляется сам, а вот Гуля еще с подросткового возраста рассчитывает в этом вопросе на Милану. Нельзя девушку подвести.
– Гульнара просто слишком хороша, чтобы выдавать ее замуж.
Марат уставился на нее с неподдельным изумлением.
– Женщина не может быть слишком хороша для замужества!
– Да-да, в ЗАГС никому не рано и никогда не поздно. Может, она просто не встретила своего человека. – Муж что-то буркнул, а Милана добавила: – Я вот тебя десять лет ждала.
Милана видела по лицу Марата, что он хотел что-то сказать, но промолчал. Вздохнул.
– Ты, как всегда, права. Налей мне еще чаю, пожалуйста.
Милана выполнила просьбу мужа под его вздох:
– Почему же она у нас такая… невыдаваемая?
***
– Ну, давай поиграем, Гуль!
Она откинулась назад, запрокинула голову, сощурилась на солнце. А потом нацепила на нос солнцезащитные очки.
– Это скучная игра.
– Это отличная игра! Давай, пока твой брат не пришел.
Гульнара покосилась на брата, который на противоположном краю бассейна, у бара, был занят развешиванием лапши на уши какой-то очередной дурочке. Вслед за Гулей туда же посмотрели ее подруги.
– Вот Русу я бы дала… – мечтательно вздохнула Карина.
– Дала бы, так он не возьмет, – фыркнула Лиана.
– А ну цыц! – одернула подруг Гульнара. – Никаких «Я бы дала» моему брату до свадьбы!
Лиана и Карина уныло посмотрели на выставленный им указательный палец с ярко-зеленым маникюром.
– Рус это знает, – вздохнула Карина и взяла ломтик арбуза. – Поэтому нам с тобой, Лианчик, ничего не светит.
– Несправедливо, – пробурчала Лиана. – Какой-то страшной девке – космы бы ей повыдергивать – светит. А нам – нет!
Гульнара снова покосилась на противоположный край бассейна. «Девка» была очень даже ничего. По крайней мере, уже оба глаза Рустама были в ее оранжевом бикини.
– А нам нет, – задумчиво согласилась она. – Потому что мы кто?
– Мы хорошие девочки.
– Дружнее.
– Мы хорошие девочки!
– Маловато энтузиазма.
– Мы хорошие девочки!!!
– То-то же. Так выпьем за это.
– Безалкогольного коктейля, – уныло уточнила Лиана. Снова покосилась на бар. – Ну что он в ней нашел, я не понимаю!
– Смотри, какое у нее тату шикарное.
– Русу нравятся тату у девушек?!
– Угу. При виду тату на красивом женском теле теряет волю. Не думай даже, твой отец тебя убьет! – рассмеялась Гуля на загоревшийся взгляд Лианы. – Рус долго ныл по поводу того, чтобы отец разрешил ему сделать тату. И отец однажды сказал: «Тату – отличная идея. Позволяет отличить идиотов от нормальных людей». После этого Рус перестал говорить о тату. Но татуировки на девушках его заводят.
– Эх… – вздохнула Карина. – Ладно, если нам тату не светит, давайте играть. Гуля, твоя очередь. Вон тот тип, в синих шортах, через четыре шезлонга? Дала бы?
Гуля лениво покосилась на объект вопроса подруги.
– Конечно, нет.
– Почему?
– Он страшный.
– А по-моему, вполне ничего. Чуть красивее обезьяны – и ладно. Зато смотри, какие там мускулы.
– Именно поэтому. Качок. Сидит на протеине и анаболиках, дрочит на свое отражение в зеркале.
Карина рассмеялась.
– Неа, – неожиданно вступилась за незнакомца Лиана. – Этот не качок. В зал, может, и ходит. Но мышцы у него не стероидные. Все натуральное. На органике.
– Ты прямо эксперт.
– А то! И, самое главное, смотри, какой он волосатый. Качки – они гладкие, чтобы мышцами играть на публику. А этот мохнатенький, прямо как йети. Все как я люблю.
– Ну и забирай.
– Так он же с тебя с первого дня глаз не сводит.
Гуля вздохнула. Но спорить не стала. Легла на шезлонг и прикрылась полями шляпы.
Она хорошая девочка. Она хорошая дочь. Она хорошая во всех смыслах.
Как же это тошно. Она настолько хорошая, что похожий на неандертальца мужик пятый день не решается к ней подойти. Хотя причина, конечно, в Рустаме, который, как зоркая наседка, не отходит от них ни на шаг.
Гульнара приподняла шляпу и повернула голову в сторону мужика в синих шортах. А он смотрел на нее. Увидев, что и она смотрит на него, он не стал отводить взгляд. И какое-то время они смотрели друг на друга. Он отвел взгляд первым. И уткнулся в книжку.
Ну, надо же, буквам обучен!
Гульнара тоже отвела взгляд. Этот короткий обмен взглядами взволновал ее. Честно говоря, и мужчина этот ее волновал. Все, что она сказала подругами, было не совсем правдой.
Он был совсем не страшный. Впрочем, красавцем его тоже не назовешь. Нос, похоже, ломанный. Черты лица резкие, почти грубые. Очень крупный. Даже издалека производит впечатление угрозы, а близко он за эти пять дней к Гульнаре не подходил. И все же было в нем что-то волнующее.
– Гуля, твоя очередь! Давай задание Лиане!
Гуля лениво выглянула из-под шляпы.
– Вон тот. Рядом с Русом. Дала бы?
– Неа, – так же лениво отозвалась Лиана. – Он лысый. Терпеть не могу лысых мужиков.
– Да ты что, у него же такая брутальная лысина! – теперь Карина вступилась за мужской пол.
– А вот и тебе задание, – отозвалась Лиана. – Вон, идет мимо нас с двумя коктейлями, в панамке. Дала бы?
– Нет.
– Что, панамка не того фасона?
– Он весит раза в два меньше меня. Сморчок. Зашибу ненароком.
Лиана и Карина рассмеялись. Гульнара села на шезлонге и сердито сбила шляпу назад. Темные волосы рассыпались по плечам.
– Я же говорила, что это глупая игра. Мы тут сидим и рассуждаем на тему «Дала б или не дала», а на самом деле, в реальности, нам ничего и ни с кем не светит. Ни мне с этим йети, ни Лиане с лысым, ни Карине со сморчком. А все почему?
– Потому что мы хорошие девочки, – отозвалась Карина.
– И потому что Рус, – дополнила Лиана.
– Да черт с ними, с йети, с лысым и со сморчком! Мы даже посидеть и выпить спокойно в баре без Руса не можем! – сердито выпалила Гуля, с прищуром глядя через бассейн. Там, у бара, Рус уже сократил дистанцию до минимума и что-то шептал оранжевому бикини на ухо. Девушка смеялась.
– Слушайте, у меня есть идея, – наконец медленно произнесла она.
– Какая?
– Гениальная.
В это время Рустам, словно почувствовав, что о нем говорят, распрощался со своей дамой и направился в обход бассейна к ним. Вслед ему повернулась не одна женская голова. Да что там, и Лиана, и Карина смотрели на него с самым идиотским и мечтательным выражением лица.
Боже, на свадьбе брата, когда она, наконец, случится, Гульнара будет петь громче всех и плясать до упаду!
Рустам между тем поравнялся с шезлонгом йети и остановился. Мужчины о чем-то заговорили. Оказалось, что йети умеет улыбаться. Оказалось, что улыбка у него обаятельная и белозубая, которая делает его лицо почти красивым. Привлекательным. Гуля поймала себя на том, что улыбается, и сердито натянула обратно на голову широкополую шляпу.
***
– Рус, ты его знаешь?
– Кого? – брат растянулся на соседнем шезлонге.
– Тот человек, с которым ты разговаривал только что – это твой знакомый?
– Нет, здесь познакомились.
– Между прочим, он с твоей сестры глаз не сводит, – наябедничала Карина.
– Да ну, перестаньте, – фыркнул Рус. – Он взрослый серьезный мужик, у него свой бизнес, ему дела нет до вас, свистулек.
Гульнара фыркнула. Ох, уже эта уверенность Руса, что он взрослый и умный, а она – нет.
– А ты его хорошо знаешь? – заинтересовалась Лиана.
– Да не особо, так, поболтали вчера в баре, пока футбол смотрели.
– И ты сразу понял, что он серьезный и у него свой бизнес?
Рустам закатил глаза.
– Это же видно. Да и потом, ему звонили при мне, по разговору слышно.
– И чем он занимается? – не унималась Лиана.
– Да откуда я знаю! Не спросил. Ну, по разговору понятно, что там дело какое-то свое – договора, аренда, поставки.
– А ты что же – не любопытный? – перехватила инициативу в разговоре Гуля.
– Любопытство – это ваш женский спорт, – самодовольно отозвался Рустам. – Что я буду у человека про дела спрашивать, когда он на отдых приехал. Но, если, сестричка, тебя он заинтересовал – могу собрать всю информацию подробно. Он с виду мужик положительный, отец должен одобрить.
Гульнара только закатила глаза.
– Кто бы мог подумать, что в тебе спали способности свахи, Рус, – Лиана хихикнула, а Гуля добавила: – Имей в виду, это у нас может быть семейное. Вдруг и у меня такие возможности проснутся.
Рустам лишь лениво зевнул. Зевай-зевай. Я точно знаю, чем ты будешь заниматься сегодня вечером – так, чтобы не мешаться у меня и девочек под ногами.
***
– Тебе нравится Рустам?
Девушка в оранжевом бикини настороженно посмотрела на Гулю. Лиана не права, девушка вполне симпатичная, Рус на других и не смотрит. И тату у нее очень красивое.
– А он, что твой… парень? – осторожно произнесла девушка.
– Он мой брат.
Настороженность сменилась широкой улыбкой.
– Ой, привет. Рада познакомиться. Меня зовут Алиса.
– Я Гульнара. Алиса, у меня к тебе предложение.
– Слушаю, – девушка еще улыбалась, но в глазах снова появилась настороженность.
– Я хочу, чтобы ты сегодня чем-то заняла Руса на весь вечер.
– Извини, не поняла.
Гуля цокнула языком.
– Ну что тут непонятного! Скажи, что хочешь покататься вечером на машине. Уединенное свидание на пляже. Прогулка по морю. Уведи его отсюда.
– Я не очень понимаю, что ты имеешь в виду…
– Ну, поломайся, в конце концов, часа три-четыре, прежде чем ему дать!
Алиса сузила глаза, поджала губы.
– То, что ты сестра Рустама, не дает тебе никакого права так со мной разговаривать!
– Ты же сама сказала, что он тебе нравится! Ну вот и проведи с ним немного больше времени.
– А тебе это зачем? – проницательно сощурилась девушка в оранжевом бикини.
– Чтобы тоже получить право на личную жизнь, как и ты! – Алиса сощурила свой хорошенький носик. Ну что тут непонятного?! – Рустам не отходит от меня ни на шаг и никого ко мне не подпускает! – выпалила Гульнара.
– А он такой, да? – восхищенно ахнула Алиса. Гульнара только закатила глаза. А потом протянула ладонь.
– Ну что, по рукам?
Алиса сощурилась.
– А если я этого не сделаю?
Умненькая девочка, сразу все варианты прощупывает.
– А если ты этого не сделаешь, я брату такого про тебя наплету, что он будет обходить тебя по большой и кривой дуге. Не сомневайся, так и сделаю. И он меня послушает. Я знаю, что говорить.
Алиса вздохнула – и пожала Гуле руку.
– Желаю тебе сегодня реализовать твой коварный план и как следует оторваться с парнем посимпатичнее.
Отвечая на рукопожатие, Гульнара не стал уточнять, что их с подругами коварный план заключается в том, чтобы просто посидеть в баре без Руса.
Ну, так она считала. Искренне.
***
– У нее не отвечает телефон!
Милана сжала руки. Гульнара слишком хорошо знает, как беспокоится за нее отец, поэтому всегда отвечает на его звонки и сообщения. Если не сразу, то как только появляется возможность. Сегодня вечером Марат написал Гульнаре, что-то спросил – не очень срочное. А она не ответила. Он ей перезвонил попозже – дочь не взяла трубку. И вот теперь…
– Но ведь сейчас уже почти одиннадцать. Она, возможно, спит.
– У нее телефон не отвечает с восьми вечера!
– А что говорит Рус?
– Этот балбес умотал куда-то вдоль побережья! – с присвистом выдохнул Марат. – Будет на месте только через час, не раньше!
– А что Лиана? Карина?
Марат какое-то время смотрел на нее ошарашенно.
– Точно! И как я не сообразил! Так, давай, звони ты девочкам, час поздний, мне не положено.
Первой Милана позвонила Лиане. Дозвонилась только с третьей попытки. Марат нарезал вокруг Миланы круги, как акула вокруг аквалангиста. Милане ничего и не удалось добиться от девушки. Буквально через несколько минут разговора Милана поняла, что девушка пьяна. Очень пьяна. И ничего не соображает и ни на один вопрос про Гульнару дать ответа не может. У Миланы нехорошо засосало под ложечкой. Что же там произошло?! Милана покосилась на мрачное лицо мужа.
– Ну, что сказала Лиана?
– Ничего.
– Как – ничего?!
Милана прижала палец к губам и снова поднесла телефон к уху.
Карина ответила почти сразу. И от нее оказалось гораздо больше толку. После пары объясняющих реплик и наводящих вопросов Карина сообщила, что вечером они втроем сидели в баре. Выпили. А потом их оттуда увел Булат.
– Какой Булат?! – осторожно уточнила Милана.
– Мужик такой, – с зевком сообщила Карина. – Знакомый Руса. Он все по Гуле сох, глаз с нее не спускал. Милана Антоновна, можно, я спать лягу, а?
Милана положила телефон на стол. Выдохнула. И, стараясь говорить сухо и спокойно, пересказала Марату свой разговор с Кариной. Результат был незамедлительный.
– Я еду в аэропорт.
***
Бар в этот ночной час уже не работал. Но отец Гульнары умел быть чертовски убедительным. И бар им открыли, и кофе сварили. И сейчас трое мужчин сидели за столиком в пустом темном баре, пили кофе и молчали.
Пока молчали.
Булат не торопился первым прерывать молчание. Он и так наинициативничал столько, что сейчас ему это все придется разгребать. А пока можно вспомнить, как он дошел до жизни такой.
А ведь он просто поехал на недельку в Сочи почилить. Почилил, называется! Лучше бы с Вадиком к его деду в деревню на рыбалку уехал, ведь Коновалов предлагал! Нет же, нам на море захотелось.
Теперь у Булата море проблем. Которые начались с этой кареглазой занозы.
Вообще-то, он даже и не планировал курортного романа в эти десять дней. Ни курортного романа, ни банальных шлюх. Спасибо, на работе натрахался. Можно, я просто в шезлонге полежу?
И в первый же день мимо его шезлонга проплыла она. Впрочем, сначала Булат среагировал на смех и недовольно поднял голову от книги. Амелия Ильинична посоветовала, интересная оказалась книжка, хоть и художественная, про будни индийской медицины. Булат увлекся, а тут смеется кто-то над ухом. Он поднял голову и обмер. Или обомлел. Правда, до этого момента Булат и не подозревал, что такие слова применимы к нему – с учетом его возраста, внешних данных и весо-ростовых показателей.
Нет, девушка, безусловно, привлекала внимание. Звонкий смех, яркая белозубая улыбка, ямочки на щеках, длинные темные волосы по плечам. Глаза… глаза очень красивые – кажется, про такие говорят – миндалевидные. Не круглые, а вытянутые, и от этого, наверное, кажется, будто что-то загадочное прячется за этими длинными ресницами. Но это же не повод, чтобы вести себя, как мальчишка, при виде красивой девочки.
В его возрасте мужчины уже не западают только на смех или красивые глаза. Фигуру Булат тоже оценил. На девушке было яркое пляжное платье, но оно ничего не скрывало. И все там было как надо – и грудь, и бедра, и попа. Впрочем, Булат потом видел ее и без платья, в купальнике – довольно, надо сказать, скромном, на фоне того, в чем блистали некоторые дамы. Амелия Ильинична увлекалась макраме, так вот это было оно – несколько веревочек и узелков.
Он ее потом видел в разных нарядах – в купальнике, в пляжном платье, в длинной цветастой юбке. И с разными прическами видел – с распущенными волосами, с убранными и скрученными вверх. Одну, с подругами, с парнем.
Последнее Булата практически взбесило, когда он увидел, как девушку обнимает какой-то красавчик, как она улыбается ему, как они смеются. Он бесился от ситуации и злился на самого себя. Ну, запал какого-то хрена как мальчик – реально запал. Как говорится, хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах. Булат не планировал ни курортных романов, ни шлюх, и хотел просто солнца, моря, вкусной еды и немного вина – и на тебе! Получи. Сиди теперь и облизывайся на хорошенькую девчонку – ну лет двадцать пять от силы, которая приехала сюда отдыхать со своим парнем.
А он сидел и облизывался – ничего не мог с собой поделать. На третий день понял, что она замечает его взгляды. И сам несколько раз ловил ее быстрый взгляды из-под широких полей шляпы.
А потом, вечером, он в баре встретился с ее парнем. И зачем-то заговорил. Познакомился с Рустамом. Оказалось, что девушку зовут Гульнара. А еще оказалось, что она Рустаму – сестра. И эта новость принесла Булату какое-то совершенно неправильное удовольствие, даже радость. Наверное, именно поэтому все и случилось… вот так.
Он в тот момент вообще не думал. На самом деле, действовал просто на каком-то рефлексе. Булат видел, что Рустам присматривает за девушками. Понимал, что такие традиции – когда за незамужними девушками присматривают взрослые мужчины семьи – до сих пор еще существуют. Булат ничего не имел против – это никому не мешает. А когда он вошел в бар и увидел Гульнару в компании двух своих подружек, а вокруг них уже увиваются какие-то настолько масляные типы, что из них это масло можно уже отжимать – Булат действовал вообще без раздумий.
Нет, он дал себе пять минут на то, чтобы понаблюдать. Но первоначальное впечатление только усилилось. Девушки ушли в отрыв. Самбука лилась рекой. Интересно, где Рус? Впрочем, где бы Рустам ни был, прямо здесь и сейчас это добром не кончится. А когда Булат увидел, как какой-то тип приобнял Гульнару за талию, да так, что его пальцы уже касались снизу груди девушки – Булат резко встал.
Тебе кто дал право девочку трогать?!
Самую большую битву Булату пришлось выдержать именно против девочек, которые никак не желали, чтобы веселье прекращалось. Их кавалеры позорно сбежали, едва Булат подошел к их группе, ненавязчиво поигрывая плечом и расстегивая на всякий случай браслет часов. Такой малости оказалось достаточно.
Булат застегнул обратно браслет и принялся собирать свое стадо.
Меньше всего проблем доставила ему самая пышная из трех девушек – Карина. Она сразу заявила ему заплетающимся языком:
– С тобой, красавчик, хоть куда.
Гульнару и вторую подружку, Лиану, пришлось буквально отдирать от барной стойки. Так вот для чего девушкам такой длинный маникюр.
Победа все же осталась за Булатом, и спустя несколько минут, немного запыхавшийся, но уверенный, что делает благое дело, он вывалился из бара, обвешанный тремя девицами.
Ему удалось распихать по номерам Карину и Лиану – не без проблем, но удалось. А вот с Гульнарой возникли проблемы. Она категорически отказывалась сообщать, в каком номере живет. Смотрела ему прямо в глаза взглядом, состоящим из одной только самбуки, смеялась и повторяла, как попугай: «Не скажу! Не скажу! Не скажу!».
Варианта было два. Либо залезть в ее сумочку и найти там ключ, на котором, конечно, есть номер. Либо идти на стойку регистрации и предъявлять им Гульнару для опознания. Ни один из этих вариантов Булату не нравился. А еще он уже порядком подзатрахался от этой возни с пьяными девицами. И номер его недалеко.
В общем, Булат решил, что отвести Гульнару к себе в номер – самый оптимальной вариант. У него двухкомнатный номер, положит ее на диване в гостиной. Гульнара, что удивительно, не сопротивлялась. Они спокойно дошли до его номера.
А там она с пафосом воскликнула: «Ты хочешь меня обесчестить!», взметнула длинными волосами и скрылась за дверью ванной комнаты.
Булат выждал минут десять, потом постучал. Потом постучал громче. Потом подергал ручку. Ванная оказалась заперта.
Булат сквозь зубы выругался. Некстати дал о себе знать мочевой пузырь.
Булат запер номер, спустился в бар, воспользовался туалетом. За время его отсутствия ничего не поменялось. Булат еще раз постучал, потом позвал: «Гульнара!». Тишина. А потом он прижался ухом к двери и услышал, что там, за дверью… храпят.
Какая, однако… принцесса Самбука! Ну и спи там, раз ты так решила! А Булат отправился спать, как нормальный человек – к себе в кровать. Как выяснилось – ненадолго.
И вот теперь он сидит в темном пустом баре и пьет кофе в компании брата и отца Гульнары. И куда из этой точки могут развиваться события – целый веер вариантов. А, судя по тому, что уже произошло – Булату сейчас будут вкручивать про опороченную девицу. Воистину, благими намерениями…
