Текст книги "От жалости до любви (СИ)"

Автор книги: Дарья Ратникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

ГЛАВА 6

Прошла неделя после свадьбы, и Кея с удивлением почувствовала, что постепенно привыкает к своей новой жизни. После той встречи с мужем в саду, в первое утро в этом доме, страх постепенно начал её покидать. И ещё тогда же её посетила странная мысль – а что, если мистер Рихтер (ей тяжело было пока ещё звать его Грегором, как он просил) женился на ней не из-за богатства или просьб дяди. Что если… Кея вспомнила, как странно он посмотрел на неё тогда в беседке. Она бы сказала – нежно. Сай никогда не смотрел на неё так. Но ведь такого не может быть, чтобы этот странный чудаковатый сорокалетний профессор любил её? Но эта мысль не давала ей покоя, и Кея безотчётно начала внимательней присматриваться к своему мужу. Её поразило, как он спрашивал позволения у неё гулять по аллее, по его алее! Тут было что-то странное. Настолько странное, что она терялась.

Тогда же, на следующий день ей захотелось проверить – действительно ли то, что он говорил про свободу – правда. Она приказала подготовить экипаж, сама ещё не зная, куда поедет. Подруг у неё не было, а дядю видеть совсем не хотелось. И тогда она решила отправиться в центр, заглянуть в лавочки, купить пару мелочей, а потом заехать на почту и отправить письмо Саймону.

После свадьбы прошло совсем немного, а прежняя жизнь, казалось, отодвинулась от неё в неизмеримую даль. И тем нужнее ей сейчас был Сай, который один только мог утешить и вернуть на место путающиеся мысли простым поцелуем руки. И Кея была очень счастлива, когда ей доставили письмо от него. Первое письмо в новой жизни. Сай писал ей ещё из города, перед отъездом в гарнизон. Весёлое письмо, полное смешных слов. Он пытался приободрить её. Она наскоро написала ответ и решила отвезти его на почту сама. Никто не остановил её, когда Кея садилась в экипаж. Кучер был немногословен и безупречно вежлив. Но, оставив экипаж в центре, прогулявшись по лавочкам и отправив письмо, она поняла, что здешняя суета ей совсем не нравится. Она никогда не любила гулять по Гарлетону с его бойкими торговками, фокусниками, попрошайками и хитрецами всех мастей.

Вернувшись в усадьбу мужа, которая стояла на окраине Гарлетона, уединившаяся, казалось ото всех, Кея почему-то вздохнула с облегчением. Следующей непростой задачей было взять книгу из библиотеки. Ведь там находился её полноправный хозяин. Но Кея скучала. Она не знала, чем себя занять. Вышивать она не любила, писать дневники или мемуары – тоже, рисовать не умела. Оставались только книги. И, однажды, на исходе первой недели, она набралась таки смелости и постучала в тяжёлую старинную дубовую дверь.

– Войдите, – ответил глухой голос. Кею почему-то каждый раз он заставлял краснеть. Она зашла в библиотеку. Муж, как всегда, сидел за столом, заваленный книгами и свитками. В этот раз его фигуру с трудом было видно за книгами. Что же он исследует? Она всегда с каким-то благоговением относилась к книжной премудрости. Ей казалось, что любой исследователь достоин уважения. Но она постеснялась спросить. Не в этот раз!

– Доброе утро, Грегор! – Он поднял голову и поправил очки, потом машинально пригладил непослушные волосы и улыбнулся. Улыбка преобразила его лицо, так, что Кея даже смутилась.

– Доброе утро, Кея! – Его «Кея» звучало как перезвон колокольчиков на ветру, как будто он пропевал её имя, а не произносил. Она смутилась ещё больше и отвернулась. Его взгляд и улыбка… – Ты что-то хотела? Не бойся, спрашивай!

– Я… Я хотела взять что-нибудь почитать, – наконец, справилась она со смущением.

– А что именно?

– Ну. Я не знаю, – она снова смутилась. – Какие-нибудь романы.

Она побоялась произнести слово «о любви».

– Романы… Сейчас-сейчас… Кажется что-то такое читал мой отец. Я просто так давно не смотрел ничего, кроме того, что нужно мне для моей работы, что даже не помню, где они лежат. Пойдём, поищем, – муж встал, уронив пару книг, которые упали с громким стуком на пол. Кея, не отдавая себе отчёта, зачем она это делает, бросилась их поднимать. Грегор тоже наклонился за книгами. Их руки соприкоснулись, как тогда, на церемонии. Кея отпрянула. Ей почему-то захотелось убежать, но она пересилила себя. Когда муж поднялся, положив книги на место и пошёл, наконец, искать романы, она всё-таки отправилась за ним. Они плутали между книжных шкафов, наверное, минут десять, прежде чем Мистер Рихтер воскликнул:

– О! Вот они, наконец! Кея, – он обернулся, улыбаясь. – Вот книги, которые ты, наверное, искала. Бери и читай. И заходи в любое время за новыми.

– Спасибо, – она почувствовала себя неловко, но не знала, что ещё можно сказать, поэтому просто вытащила первый томик наугад и…зачиталась. Наверное, только через полчаса она, ругая себя, смогла оторваться от книги. Ну что такое, в самом деле! Забрав книгу с собой, она поспешила к выходу из библиотеки. Наверное, муж ждёт её или ищет. Она ведь увлеклась так, что совсем забыла про него. А это невежливо. Но Грегор обнаружился опять за столом. Он вдохновенно что-то писал в тетради, не замечая ничего на свете. Кея тихо, как мышка, прошмыгнула мимо него, стараясь почему-то не потревожить, словно это было жизненно важно. Грегор даже не обернулся.

* * *

Всю следующую неделю Кея почти каждый день приходила в библиотеку, здороваясь с мужем, и быстренько пробиралась к заветным шкафам с романами. Она прочитывала их за пару дней, но так и не находила ответы на невысказанные вопросы, томившиеся в душе. Героини этих романов – сплошь прелестные девушки, а герои – шикарные кавалеры, лорды и герцоги Аррании, все как двойники похожие на Саймона с его манерами и галантностью. Выданных замуж девиц, всегда спасал такой отважный кавалер от злого и ужасного деспота-мужа, обычно старика. И по сюжету казалось всё очень просто и правильно. Но её муж, как она уже успела убедиться, не был ни деспотом, ни тираном. После каждого письма Сая, в Кее крепла уверенность поговорить с ним откровенно, рассказать всё и попросить разрешения дождаться любимого со службы, а потом разорвать этот фиктивный брак, но… она не могла.

Однажды она сидела в беседке с очередным романом. Стояли последние тёплые дни поздней осени. Зима в Гарлетоне никогда не лютовала, впрочем, как и во всей южной части Аррании, но всё равно была грязной, мокрой и холодной. Кея не любила зиму, и сад и беседка приглянулись ей именно потому, что здесь ещё бродил отголосок лета. Вечнозелённые растения, радовали глаз, выступая из обильного тумана, а гроздья тарии – маленьких синеватых и вяжущих рот ягод, свисали почти до самой земли. Совсем скоро Кея уже не сможет гулять здесь. Землю укроет холодным снежным покровом, который превратится в грязную слякоть, потом опять в снег и так по нескольку раз в неделю, всю зиму. Поэтому она ловила последние деньки для прогулок, и совсем не удивилась, когда на дороге, увлечённо беседующий сам с собой, появился её муж. Кея перестала вздрагивать от его появления. Она уже почти не испытывала страха перед ним – муж казался ей самым безобидным человеком, из всех, которых она знала. Но тем более сложная стояла перед ней задача. Кея вздохнула, наверное, достаточно громко. Мистер Рихтер обернулся.

– Доброе утро, Кея, – его улыбка и глухой голос каждый раз приводила её в смущение. Она опустила глаза.

– Доброе утро, Грегор, – всё-таки она научилась называть его по имени, почти не краснея от этого. А потом всё-таки набралась смелости и спросила. – О чём вы так увлекательно разговариваете сам с собой?

Муж смутился и поправил очки своим обычным жестом. Кее на минуту стало совестно – она не хотела его дразнить. Ей правда было интересно.

– Я исследую записи из пещер Ирзади, – всё-таки ответил он.

– А что за записи?

Мистер Рихтер вздохнул, потом присел рядом и начал рассказывать. Кея слушала, затаив дыхание.

– Ты, наверное, знаешь, что в Айларии раньше жили драконы. И здесь в Аррании и на севере в Ирзади и даже в Илдоне. Они были мудры и делились с людьми своими знаниями. Но уже как два столетия они исчезли. Их больше никто и никогда не видел. Что это было – неизвестно. Может быть, какая-то болезнь или катастрофа, может быть ещё что-то. Предположений – масса. Но, насколько они близки к истине – нельзя узнать до тех пор, пока не прочтены записи из Ирзади. Перед своим исчезновением, драконы оставили записи на стенах, в пещерах Ирзади. Там, предположительно, обитала последняя пара. Никто за эти годы не мог расшифровать записи. Для них нужно знать язык драконов, а он умер вместе с ними. Я пятнадцать лет бился над изучением их языка. И, кажется, сейчас могу уже начать расшифровку, – Кея посмотрела на мужа с уважением и ещё с чем-то похожим на восхищение. Конечно, она слышала легенды о драконах, но всегда думала, что это только легенды и никто их не воспринимает всерьёз. Помнится, Сай всегда смеялся над чудаками, верящими в эти сказки. А она… Она обижалась на него, правда недолго. И тут, перед ней, человек, который смог прикоснуться к тайне. Может быть, ненадолго и бесцельно. Может быть, из этого ничего не получится, но он смог.

– Но там пока совсем мало, – продолжил, смутившись Грегор. – Я смог прочитать только пару фраз. «Мы – драконы северного королевства, последние драконы – Ил’Гаро О Лоал и Айлэ’Гэр Сигинэ начинаем свой рассказ.» А дальше идёт какое-то слово, которое я никак не могу прочесть.

– А можно я приду к вам посмотреть на эти записи? – В Кее словно снова проснулся ребёнок. Тайны были так заманчивы и интересны, и ей хотелось хоть одним глазком взглянуть на них. Правда, ей было неловко, что она сама напросилась прийти к человеку, который хоть и был её мужем, но которого она знала всего лишь пару недель. Но Грегор просиял, как будто только и ждал этого, заставив Кею в очередной раз задуматься, почему он женился на ней.

– Конечно, приходи! Сегодня я вряд ли придумаю что-то путное, но завтра с утра попытаюсь использовать все догадки, какие только смогу. Может быть, что-то и получится.

* * *

Смешно сказать, но он ждал её. Его жена придёт к нему по доброй воле, просто потому что ей интересно. Наконец-то! Лёд тронулся. Грегор был рад, нет, просто счастлив! После свадьбы его иногда мучали странные сомнения и даже сожаления, но он списывал всё на юность Кеи и её наивность. В последние же дни их отношения стали ровнее. Она уже не вздрагивала от его вида или голоса и даже сама стала заходить в библиотеку. Правда совсем на чуть-чуть, лишь для того, чтобы поздороваться и взять интересную книгу. Но и приветствие в её устах звучало прекрасно. Грегор каждый раз хотел задержать её, чтобы поговорить, но не знал, с чего начать разговор. При виде жены все мысли словно исчезали и оставалась лишь чистая радость, правда смешанная немного с грустью.

Он вздыхал, когда она уходила и долго провожал её глазами – такую воздушную и нежную. Видеть её – это счастье, правда счастье было слишком коротко и это причиняло ему боль. Но Грегор успокаивал себя, что рано или поздно всё изменится, что она привыкнет к нему… А пока лучше пусть так, чем вообще никак. Он представил вдруг, что в один ужасный день не сможет её видеть и испугался.

Утро было холодным и пасмурным. Полил моросящий мелкий дождь, ветер забился в ставни. Грегор встал и закрыл окно. Потом зажёг свечи. В библиотеке царил теперь приятный полумрак. Она обещала прийти…

Он разложил книги и свитки, всё над чем работал, потом начал разбирать записи. В дверь постучали.

– Войдите, – он надеялся, что это Кея, и не ошибся. Грегор не смог удержаться от улыбки, когда увидел её. Она вошла и смущённо остановилась возле двери, прикрыв её. Смущение необыкновенно шло ей, и он опять залюбовался, а потом опомнился и произнёс. – Доброе утро, Кея! Проходи.

– Доброе утро, Грегор! – Это «доброе утро» в её устах звучало как музыка. Она неловко подошла к столу и встала рядом.

– Садись, – он пододвинул ей стул. Кея села, а он постарался сосредоточиться на своих записях. Но это было так тяжело, когда рядом сидела она!

– Вот, смотри, – Грегор нашёл нужную запись и показал жене. – Это копии записей из Ирзади.

– Какие странные символы! – Она увлечённо рассматривала странную вязь на жёлтом от старости свитке. – А что они означают?

Грегор начал объяснять, попутно сверяясь с тетрадью. Кея внимательно его слушала. Неужели, ей интересно? Он даже затаил дыхание, когда она, увлечённо, дотронулась до его руки, прося объяснить следующий символ.

– Вот, начало записей, на этом свитке я расшифровал. Ты пока ещё не сможешь прочитать его, да и я с трудом это делаю. Но дальше идёт что-то совсем непонятное.

– Мы, драконы северного королевства… – процитировала начало записей Кея. Надо же, она помнила! Задумчивость необыкновенно шла ей. Она сжала губы и наморщилась. Надо лбом появилась складка. Грегор смотрел на неё, не в силах оторвать взгляд. Но только она повернулась, он, нехотя, заставил себя взглянуть на записи. – Но ведь люди сначала здороваются, а потом только представляются.

– Да, но они ведь не люди, а драконы.

– Тем более, они должны быть вежливыми. Они просто обязаны поприветствовать тех, кто будет читать их послание потом.

Грегор ахнул. Какой же он был дурак! И правда. Это слово должно означать приветствие. И ничего иного там быть не может. И как он только сам не додумался до этого!

– Спасибо! – Он сам не понял, как взял в свои руки руку Кеи и ласково пожал её. А она не отдёрнула её, только покраснела. – Спасибо тебе большое! Теперь можно продолжить чтение записей!

Окрылённый, он смотрел на символы и тут же читал их вслух, рассказывая жене, что они означают. Если бы большие часы над камином не пробили одиннадцать, он сидел бы так и дальше, до вечера. А Кея… Она увлечённо слушала его, заражаясь отголоском того огня, который горел в его душе. Но время… Она, наверное, голодна.

– Кея, давай продолжим в другой раз. Ты, наверное, голодна.

– Немного, – она улыбнулась, не поднимая голову. Улыбка замечательна шла ей.

– Тогда пойдём в столовую. Я прикажу подать завтрак.

Грегор подал ей руку, мечтая, что она согласиться. И Кея, помедлив немного, вложила свою руку в его ладонь. Он почувствовал трепет, сердце забилось сильнее, как тогда, на церемонии, когда они соприкоснулись ладонями. Он открыл дверь и повёл Кею вниз по лестнице в столовую. Теперь он был уверен, что у них ещё много счастливых дней впереди.

ГЛАВА 7

Утро, как обычно в последнее время, выдалось дождливым и мрачным, но Кее почему-то было радостно. Последние несколько дней они с Грегором занимались расшифровкой записей. После того, как она помогла отгадать слово, означавшее «приветствие», дело пошло споро, и совсем скоро они уже смогут прочесть историю последних драконов полностью. Кея не сразу заметила, что даже в мыслях назвала мужа Грегором и не почувствовала неловкость. Наоборот, ей показалось, что она имеет на это полное право, словно знает мужа уже много лет. Она не боялась теперь выходить вместе с ним к завтраку, а потом отправляться в библиотеку и заниматься книгами и драконами, как она это в шутку называла.

Грегор оказался прекрасным собеседником и интересным рассказчиком. Он столько всего знал! Кея иногда ловила себя на мысли, что в последние дни начинает даже иногда восхищаться мужем. Её больше не пугали его странные взгляды, она привыкла к его жестам и неловким движениям, а его улыбка даже нравилась ей, вызывая странную радостную дрожь. Но она боялась теперь самой себя, когда, получив письмо от Саймона, больше не бежала, ликуя как птичка, перепрыгивая через ступеньки, к себе в комнату, а медленно шла, пряча письмо в складках платья. Она боялась, как преступница, которую могли вот-вот поймать. Ей было почему-то страшно подумать о том, что муж увидит эти письма и узнает про Саймона. Кея понимала, что должна сказать ему, должна как-то намекнуть, что не питает к нему никаких чувств и надеется разорвать брак при первой же возможности, но… она не могла.

Ей никогда не было так интересно с Саймоном, как с Грегором. Они с любимым говорили о чём угодно – о шутках, о балах, передразнивали знакомых, смеялись. С Саем было весело, но любовь к нему никогда не затрагивала никаких более глубинных струн в её душе. Она не развивалась, не взрослела, не становилась лучше. А с Грегором же она могла поговорить о таких темах, которые не осмеливалась рассказать никому другому. Кея чувствовала, что будет выслушана и понята, что над ней не будут смеяться. И она спрашивала и спрашивала. Всё, что ей хотелось узнать – о мире, о стране, о законах, о давних временах и, конечно же, о драконах. Муж стал ей другом, так быстро и незаметно, что она сама не могла сказать, когда перестала его бояться, а страх сменился дружбой.

И поэтому письма от любимого теперь пугали её. О, конечно же, она любила Саймона! А как могло быть иначе? Но разве для этого обязательно лишаться дружбы Грегора? Разве они с мужем не могут быть друзьями? Разве Сай будет против?

Кея так запуталась, что каждое письмо от Саймона было мучением – ведь он не знал про Грегора, и что её муж вовсе не такой плохой, как они боялись. А с другой стороны рано или поздно она должна была, нет просто обязана сказать мужу о том, что она задумала, или просто выкрасть бумаги и сбежать с Саем. И почему-то при мысли об этом сердце уже не замирало от радости, как тогда, до свадьбы.

* * *

– Миссис Рихтер, хозяйка! Вам письмо! – Голос служанки ворвался в привычный мир, разрушив его. Кея собиралась сейчас спуститься к завтраку вместе с мужем, а потом они пошли бы в библиотеку, за волшебством в тёмных фолиантах. Но это было письмо от Сая… Она поблагодарила служанку и, оставшись в спальне наедине с письмом, прислушалась к себе. Она должна была испытывать радость. Но радости не было. Может быть это потому, что мыслями Кеи сейчас владело нечто другое.

«Здравствуй любимая!

Как у тебя дела? У меня всё просто замечательно. Я думал, что еду в такую глушь, которой раньше не было и названия, и был в отчаянии. Но, как ни странно, оказался в прелестнейшем месте. Здесь замечательно, хотя и довольно холодно. Но на севере Аррании всегда так. Ты, наверное, спросишь, что же здесь замечательного? Я отвечу – сюда не доходят загребущие руки лордов и прочих властей, вроде твоего дядюшки. Он сам послал меня сюда, наверное, в надежде контролировать. Но, увы, здесь его силы и закончились. Глава форта Галенхад, где я сейчас отбываю службу – добрый малый. Мы с Югеном сразу нашли общий язык. И ты, знаешь, ром на двоих – милое дело. Но тебе, наверное, читать об этом неинтересно.

Кея, дорогая, я очень скучаю по тебе. Надеюсь, тебя не обижает эта библиотечная крыса? Я от сестры Югена давече узнал, что ему отец как-то сватал её, но твой милый муженёк отказался. Представляешь, он сказал, что не испытывает к ней никаких чувств. Говорят, у них с отцом произошла тогда крупная ссора. Они и так то никогда не ладили, а тут разругались совсем. Но и Юген и его сестра до сих пор считают, что он птица высокого полёта и её наследство оказалось слишком маленьким для него – племянника самого правящего лорда. Подумай, Кея – будто он к тебе что-то испытывает. Смешно. Ладно, мне пора бежать.

Остаюсь навеки твой Саймон»

Первым порывом Кеи было смять и выбросить это письмо. Щёки нещадно горели, словно от стыда. Как же он мог? Грегор и библиотечная крыса? Но, Сай просто не знает. О, ему надо написать письмо и обязательно рассказать, что Грегор очень хороший друг, и что сплетни, которые ходят о нём – неправда. Подумав про сплетни, Кея вспомнила вторую часть письма и почувствовала, как сердце почему-то сильнее забилось в груди. Неужели Грегор женился сейчас, потому что… Нет, она никогда не сможет ему ничего рассказать и уж тем более спросить!

В дверь постучали. Сердце быстрее забилось в груди. Кея замерла на секунду, прижимая к себе письмо, а потом дрожащими руками спрятала его в ящик стола, на самое дно.

– Войдите! – Голос немного дрожал. Она знала, кто был там, за дверью.

– Доброе утро, Кея! – Грегор стоял в проёме двери и улыбался. – Я, собственно, не хотел входить, только спросить – идёшь ли ты в библиотеку?

– Не знаю… – Кея замялась. В голове всё смешалось. Что с ней творится? Ей нужно сначала разобраться в себе. – Я не очень хорошо себя чувствую. Приду попозже.

Она тут же пожалела, что это сказала. Грегор посмотрел на неё с такой тревогой и жалостью, что она не выдержала и отвернулась.

– Ты не заболела? Может быть, вызвать доктора?

– Нет, спасибо. Я полежу и всё пройдёт, – почти прошептала она, чувствуя отвращение за свою ложь.

– Хорошо. Я тогда пойду.

Он закрыл дверь, и Кея услышала удаляющиеся шаги. Зачем она солгала? Она могла бы сейчас позавтракать вместе с Грегором, а потом сидеть, перебирая пыльные свитки, и помогать ему в расшифровке записей последних драконов. А на самом деле она просто сидела и смотрела на него. И это её пугало больше всего. Кею необъяснимо тянуло в библиотеку.

Она попыталась успокоиться и собраться с мыслями, а потом села писать ответ Саймону. Надо начеркать всего пару строк. Но говорить ему про мужа, или не надо? О, Творец! Сай неправильно поймёт её, если она попросит его больше не писать никогда таких отвратительных грязных сплетен про Грегора. Но она и сама не понимала, почему такую бурю в душе поднимали эти строки из письма. Ей было больно за мужа, как будто это обидели и оскорбили её саму.

Кея подошла к окну. Холодный сильный ветер пополам с дождём носил по саду одинокие последние листья, играл ягодами тарии, бросая их пригоршнями во все стороны, пригибал к земле ветви деревьев. У окна стоять было холодно. Кея поёжилась и закуталась поплотнее в шаль. Надо попросить затопить камин. Случайно она бросила рассеянный взгляд в сад и застыла. По тропинке, раскрыв зонт, который то и дело норовил улететь от ветра, шёл Грегор. Дождь хлестал его высокую нескладную фигуру, зонт защищал плохо. Кея чувствовала как он морщился, когда капли дождя попадали за ворот. Куда же он собрался в такую погоду? Ей безумно захотелось броситься к мужу, поговорить, увести домой, в уютную гостиную, потом жарко натопить камин и, усадив за стол в библиотеке, наблюдать, как он улыбается, глядя на неё.

Она забыла про письмо. Открыв дверь, Кея выбежала из комнаты и бросилась вниз, но на полпути столкнулась с мадам Берс.

– Простите, миссис Рихтер.

– Ничего, – Кея попыталась отдышаться, а потом, краснея и отчаянно надеясь, что её смущение незаметно, спросила. – Мадам Берс, а где мистер Рихтер?

– Кажется он вышел погулять, – домоправительница поправила передник и выпрямилась, с улыбкой глядя на Кею. – Вы знаете, он такой чудак – любит гулять в дождь и ветер. Говорит, что ему тогда лучше думается. Да вы тоже скоро узнаете его привычки. Я вот за сорок лет службы в этом доме почитай наизусть их выучила. Профессор вырос на моих руках и лучше человека я не видела. Вы не смотрите, что он замкнутый – хозяин очень добрый, да только мы живём в такое время, когда доброта не больно то и ценится, – мадам Берс помолчала, а потом добавила, словно опомнившись. – Ох, он говорил, что вы сегодня плохо себя чувствуете. Может пойдёмте, выпьем имбирного чаю?

– Спасибо, мне уже лучше, – тихо ответила Кея. Было бы мучительной радостью сидеть на тёплой и уютной кухне и слушать хвалебные речи мадам Берс о том, кого она и сама сейчас считала одним из лучших людей во всей Айларии. – Я, пожалуй, пойду.

Она кивнула домоправительнице и спешно направилась по лестнице обратно, в свою комнату. Зачем узнавать о муже что-то, что внушит ей ещё большее восхищение им? Всё равно ведь она должна будет поступить подло и гнусно и потерять его доверие, доверие лучшего друга. Лучше бы сказать ему прямо, но глядя на сутулую нескладную фигуру под зонтом, меряющую шагами залитые водой тропинки сада, Кея поняла, что никогда не сможет этого сделать. Пусть это будет трусостью, пусть Саймон всё решит за неё, но она сама не сможет сказать Грегору, что их брак был одним сплошным спектаклем, ошибкой и что его нужно расторгнуть. Ведь тогда она его потеряет… как друга. А думать об этом было внезапно страшно и Кея сама не знала, почему.

* * *

Он проснулся в библиотеке. Снова. Было ещё совсем рано и темно. За окном по-прежнему шёл дождь. Грегор уже забыл, когда последний раз спал на нормальной кровати. Вчера он один разгадывал тайны драконов. Кея чувствовала себя не очень хорошо. Она действительно выглядела утром бледной и растерянной, такой как на свадьбе. И сомнения снова начали подтачивать его изнутри. Он не знал, что тревожит жену и никак не мог спросить. Она никогда не была с ним откровенна и никогда ничего о себе не рассказывала. Грегор покачал головой. Его посещают не те мысли. Она обязательно привыкнет к нему (он сейчас и не мечтал о большем) и тогда-то расскажет всё сама.

Вчера, надеясь забыться, он вышел в сад. Обычно ему лучше думалось на свежем воздухе. Но и в шуме ветра он слышал её голос. Грегор так и не смог ни на минуту задуматься о драконах, тщетно повторяя про себя уже расшифрованные строчки. Ему не хватало жены. Её ласковой улыбки, нежного голоса, её вопросов и подсказок. Неужели ему лишь показалось в её глазах отражение того огня, что горел в его душе, когда он занимался любимыми исследованиями? Думать об этом было больно. Он вернулся вчера к обеду и тихо пробрался в библиотеку. А она так и не пришла…

Грегор вздохнул, а потом поднял голову – ему почудился слабый стук в дверь. Кто мог стучать так рано? Мадам Берс и слуги встают на час позже.

– Войдите.

В библиотеке было темно, свеча догорела, оставив лишь жалкий огарок. Солнце ещё не взошло, да и не пробьётся оно сквозь тучи. Грегор попытался нащупать очки и не нашёл их. Ну вот. Теперь он совсем беззащитен. Вошедшего невозможно было разглядеть.

– Доброе утро, Грегор, – такой знакомый голос не оставил сомнений в утреннем госте. Сердце забилось неровно, как всегда, когда жена была рядом. – Я не разбудила вас… тебя?

– Нет. Мне не спалось.

– Ты опять заснул в библиотеке? – Ему показалось в голосе жены сожаление, словно она просила прощение за что-то, ведомое только ей.

– Я забыл, когда последний раз спал на кровати. А ты почему так рано? Твоё недомогание прошло?

– Мне тоже не спалось. И…да, прошло. Я хотела пораньше заглянуть в библиотеку, помочь тебе с исследованиями.

Она пришла не случайно! Грегор улыбнулся. Захотелось сжать её руку в своих ладонях и не отпускать никогда.

– Тут темно. Я не подумала… Может принести свечу?

– Не надо. Скоро рассвет. Давай посидим и подождём его.

Что-то невыразимое, нежное, воздушное было сейчас между ними. Грегор боялся одним неловким движением порвать эту нить и развеять волшебство. Он не видел ничего, даже силуэта жены, но это было неважно. Главное, что она пришла. Ей не спалось и она пришла именно сюда, в библиотеку. А если бы его здесь не было, осталась бы она?

Он слышал, как Кея тихо подошла к столу, наощупь нашла стул и села рядом, молча. Из окна на поверхность стола упал первый бледный свет нового дня. Через несколько минут уже можно было различить неясные силуэты предметов. Без очков мир расплывался перед глазами. Он попытался нащупать их на столе, напрягая зрение изо всех сил, но так и не смог.

– Вот, держи. Это твои очки, – её голос был нежен. Ке-лин-да – вспомнил он. Как перезвон колокольчиков.

Грегор дотронулся до руки, державшей очки. Она чуть заметно дрожала. Он накрыл её своей рукой, а потом внезапно наклонился и неловко притронулся к ней губами. Что с ним творится? Он отвернулся и надел очки. Мир тут же обрёл яркость, и он увидел Кею. Она сидела перед ним. Свет из одинокого окна падал на неё. Глаза были закрыты и на них дрожали слёзы, рука, державшая очки, так и застыла, протянутая вперёд. Она сидела, не шевелясь, словно статуя.

– Кея, – он наклонился к ней. – Я напугал тебя? Прости.

Как же неловко вышло! Грегор встал из-за стола и начал лихорадочно рыться в шкафу, делая вид, что увлечён поиском книги, необходимой для дальнейшей расшифровки. На самом деле он просто ждал. Если бы Кея оттолкнула его или вышла из библиотеки, чтобы никогда не вернуться, он бы понял. Но, когда он, вытащив наугад книгу, повернулся, она сидела всё так же. Да что случилось?! Он сел за стол. Кея вздохнула и чуть слышно сказала:

– Так на чём мы закончили? Мы, последние драконы приветствуем вас и желаем никогда не повторять наших ошибок, – её голос дрожал, хотя она и старалась говорить весело.

Грегор вздохнул и протянул ей листок с записями. Он никогда не сможет разгадать, о чём думает его жена.