Текст книги "Не смей меня отпускать (СИ)"

Автор книги: Дарья Сорокина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 25

Вика

После занятий мне не удалось перекинуться с Элской-Алексом даже парой слов. Сначала меня оттеснили от него студенты, для которых я стала ещё более диковинным и ценным зверьком: последней в мире Поднебесной, а потом я и вовсе столкнулась нос к носу с ректором Оджесом, который бросил на преподавательницу истории короткий гневный взгляд, а мне приказал следовать за ним.

Честное слово, лучше бы я осталась в компании студентов, они хотя бы были искренни в своём желании произвести на меня впечатление в корыстных целях. А вот этот мрачный мужчина пугал меня не до конца высказанными вслух планами. Да и об истории моей умолчал тогда. Намекнул пространно, что меня ждёт сюрприз об Алексе. Но чтобы такой?! Эмилине точно перепадёт за этот экскурс в божественный пантеон. Ректор явно не хотел вдаваться в такие подробности моего прошлого.

– У меня по расписанию физическая подготовка, – без особой надежды напомнила Оджесу. – Зал в другой части академии. Я опоздаю, если сейчас же не пойду на занятие.

– Считай, у тебя сегодня освобождение по состоянию здоровья.

Прозвучало с угрозой, и я не стала уточнять о моих возможных проблемах со здоровьем, просто шла за ректором, боясь, что Алекс следует за нами, что выдаст себя, попадётся…

– Пришли, – Оджес, наконец, нарушил молчание, когда мы спустились на целых пять лестничных пролётов вниз и остановились у массивной кованой двери.

Он приложил ладонь, и створки отворились, впуская нас в огромный пыльный зал. Я несколько раз громко прочихалась, пока ректор возился с освещением. Солнце почти не пробивалось сквозь увитый чахлыми растениями стеклянный купол над моей головой.

– Куда он ведёт, – спросила мужчину, лишь бы оттянуть неизбежное нечто и разбавить пугающее ехо, гулявшее по пустому помещению.

– Оранжерея. Факультет природников упразднили, и некому теперь следить за садом. Студенты, специализирующиеся в этой области, охотнее перебираются в провинцию, там они более востребованы, нежели в столице. Но кому какое дело до опустевшего сада, когда весь мир скоро сделает шаг назад? Какой смысл жить сущим, когда, возможно, уже завтра его не станет?

Свет озарил зал, но зловещее предзнаменование Оджеса всё ещё висело в воздухе. Не станет сущего? Мир исчезнет? А ведь если подумать, то они с Максом хотят уничтожить всё, что появилось за последние годы. Сколько малышей родилось, сколько людей влюбилось, обзавелось воспоминаниями, глупыми покупками и поступками, друзьями, врагами… Тысячи событий хороший и не только, сделавших этот мир таким, какой он есть, просто не случатся, и всё станет иначе. Возможно, для кого-то всё пройдёт без изменений, а для других? Захотят ли они шагнуть обратно и начать всё заново?

Кто же их спросит…

– Ты не должна забивать этим свою божественную головку, Вика. Сейчас от тебя требуется лишь полный контроль. Я не могу ждать, пока ты рассыпешься в пыль, ты должна научиться как можно скорее.

Рассыплюсь в пыль? Но почему? Это какой-то оборот речи? Или я на самом деле исчезну, как остальные Поднебесные?

– Защищайся! – прокричал ректор.

Слишком быстро. Воздушный поток сбил меня с ног и отбросил к стене. В глазах потемнело, а в нос ударил запах свежей крови.

Он сводил с ума, заполнял лёгкие. Злил. Будил во мне что-то чуждое и в то же время родное.

Вставай, Вика. Не потому что Оджес приказывает, потому что ты должна. Ты не жертва и не игрушка. Вставай!

В этот раз своих мыслях я слышала собственный голос. Это гораздо приятнее, чем когда ко мне лезут посторонние и без спроса.

Поднялась на ноги, стараясь не думать, на что похож мой затылок. Чувствовала, как за ворот и дальше по спине текла горячая кровь.

– Я думал, ты успела усвоить защитные опоры. Очень плохо, Вика. Очень плохо.

Воздух вокруг ректора начал снова сгущаться, он вновь приготовился атаковать, и я выставила вперёд дрожащие руки, пытаясь сделать опору на десять пальцев. Выстоять. Ещё один удар об стену я не перенесу. В глазах до сих пор красноватый туман.

Опора на девять пальцев, Вика! Чуть подогни мизинец правой руки, проучим старика?

Дрожь прошла, когда такой родной и пугающий голос снова отозвался. Всё получилось само собой. Удар пришёлся выстроенному мной барьеру, колени лишь слегка подкосились, но я выстояла, а дальше щит втянуло обратно, и вся его мощь вырвалась наружу и устремилась к Оджесу. Атака получилась исподтишка, ректор не успел как следует закрыться, и его защита не справилась с моей стихией.

Он кричал, глядя на свои обожжённые молниями руки, клял меня мерзкими словами, а на моих губах появилась непрошеная улыбка.

– Ректор Оджес, я думала, вы усвоили защитные опоры. Очень плохо.

Мой голос начал двоиться, а тело само сделало шаг вперёд. Мужчина уже перестал кричать и его негнущиеся пальцы, пытались сложить атакующую фигуру. Не выходило, и теперь мне стало страшно за ректора. Такими темпами другая я просто убьёт его. Но я не хочу навредить ему!

Хочешь. Они мучают тебя. Используют. Издеваются. Даже твой Алекс не заслуживает доверия, Вика. Как только он узнает о том, что Яннара жива, думаешь, ему будет сложно выбрать из вас двоих, учитывая, что никакой связи между тобой и им больше нет? Перестань сопротивляться и цепляться за него. Ты слышала, что натворили Заоблачные с такими как ты. Я пыталась оттолкнуть от тебя этого парня, вразумить.

– Это ты била Алекса молниями?

В моей голове раздался гаденький смешок. Теперь понятно, кто мешал моей близости с истинным.

Не я, а ты, Вика. Мы одно. Нельзя долго подавлять саму себя, это может привести к подобным последствиям. Начинаешь слышать всякое.

Теперь вторая я рассмеялась уже вслух. Привет, шизофрения, заходи, вместе будет веселее…

Оджес в третий раз попытался оттолкнуть меня, но ветер не слушался его, а я уже нависла над лицом старика и чувствовала удовлетворение оттого, что мой враг повержен, я отомщена, но одновременно с этим меня пугала собственная реакция на происходящее.

На кончиках пальцев заискрило. Всего один щелчок, и я расправлюсь с тем, кто посмел указывать мне. Унижать МЕНЯ!

Я уже не контролировала это, сила вырывалась наружу мощными толчками, ослепляя, лишая рассудка. Освободиться, выплеснуть! Лишь в последний момент я заметила, что ударила не в Оджеса. Между нами встал Макс. Он легко поглотил мои разряды и сейчас пытался привести в чувство своего тестя.

– Я просил не вмешиваться! Мне доложили, что ты снял Вику с занятий. А если бы я не успел? Ты мог погибнуть, что я тогда скажу Доре?

– Я погибну только в этой реальности, там мы снова все встретимся. Зато смотри. Она проснулась. Последняя Поднебесная этого мира уже здесь!

Они оба смотрела на меня со смесью надежды и восхищения, а я больше всего на свете хотела превратиться в муравьеда и не быть последней Поднебесной. Как там учила Аня? Дать волю эмоциям? Ну же! Сработай, чёрт возьми. Только я сама не могу понять, какие эмоции во мне сейчас сильнее всего. Слишком их много и слишком они противоречивые.

– Уже не последняя, – улыбнулся Макс и сжал в кулаке нити, привязывающие меня к нему ложным запечатлением.

А он ничего, Вика. К чёрту одноглазого бастарда, давай выберем этого красавчика, а?

Алекс

Связь Вики и Макса отличалась от истинного запечатления и совсем не походила на дурман суккуба. Это давало надежду, что у Тучки хватит сил сопротивляться, но с другой стороны, она всё ещё оставалась несвободной и была прикована к моему брату прочными магическими нитями, с которыми я ничего не мог поделать. Пока что не мог.

Я знал, что сейчас мне не спасти её. Мы слишком мало знаем о происходящем. Благодаря Вике мне теперь известно, что Оджес и Макс действительно решили повернуть время вспять, но это кажется мне слишком нереальным даже с помощью последней Поднебесной. Никто неспособен на такое, да и выдержит ли наш мир подобную встряску? А другие миры? Мы связаны канатами порталов с самыми дальними уголками вселенной, что станет с ними, как их затронет внезапный скачок в прошлое?

Поднебесная. Моя Вика последняя богиня. В голове до сих пор не укладывается. Она так посмотрела на меня, когда услышала правду о нашем общем происхождении, а я… Почему же мне паршиво? Я же ни в чём не виноват. Почему хочу ногтями себе голову разодрать и вычистить из неё всё, что делает меня Заоблачным. Готов отказаться от своего дара, лишь бы она больше никогда не смотрела на меня, как на врага.

Иду по коридору, ловлю в воздухе тонкий след, который ведёт мне прочь от зала для физподготовки. Ректор повёл Вику в этом направлении, и меня терзает неприятное предчувствие. Я знаю, что находится в том крыле, много лет нас с Максом отводили туда и ждали, когда наша сила проявится. Помню, как неумело уворачивался от файерболов и воздушных вихрей, пущенных самыми жестокими учителями: моей семьёй, а когда ноги отказывались держать моё дрожащее тело, я падал и каждой сломанной костью чувствовал стыд родных за никчёмного бастарда.

Максу приходилось хуже. Он был старше и полнокровнее. От него ждали большего, чем от непрошенного подкидыша, а потому он горел, тонул и задыхался чаще моего. А, может, он из жалости принимал на себя выстрелы, предназначавшиеся мне.

Не помню, как долго это продолжалось, но помню, что однажды я, сморгнув опалённые ресницы, заглянул в глаза своих старших братьев и влез к ним в головы, заставив друг на друге испытать мощь собственных заклинаний.

У лекарей было много работы в тот день, а Макс, встретил меня у ворот академии с двумя рожками мороженого и самыми искренними поздравлениями. Но это было в другой жизни, до того как смерть любимых стёрла в нас обоих то немногое светлое, что мы сохранили, выбравшись из мрачного подземного зала, куда теперь повели Тучку.

Прибавил шагу, надеясь нагнать их с Оджесом. Я уже свернул на лестницу, как два знакомых голоса в моей голове в унисон заставили остановиться незамысловатым.

– Ух ты. Сработало, – радостно воскликнул Теобальд, который не сильно заморачивался со своим новым обликом и принял вид седовласого «Мотылька», в образе которого его душа была заточена в Вечном Лете.

– Не обольщайся, мы всё равно слабее Элски. Он просто утратил бдительность, – хмыкнула Аня, а затем скомандовала уже мне: – Повернись!

Вот же! Разум и тело сдались под приказом Ани. Надо будет напомнить себе больше никогда не делиться ни с кем своим даром даже временно, разве что с Викой.

– Пустите… Она там с Оджесом. Я должен забрать её.

– И? Что ты сделаешь? Нападёшь на него? Не глупи, пока мы ничего не можем, – вкрадчиво говорил Тео, словно я был трёхлетним ни черта непонимающим ребёнком.

– Я не могу её там бросить, – пытался достучаться до двух моих нянек, но они оставались непоколебимы.

– Мы знаем. Мы видели, что с тобой делали твои братья, – мягко сказала Аня.

Когда она по морде мне съездила, то нравилась больше, чем теперь. Она вдруг стала доброй и понимающей, но от этой доброты резко захотелось забиться в самый дальний угол и рычать оттуда.

– Пугливый зверёк, не привыкший к хорошему отношению, – с улыбкой выдохнуло седое чучело по имени Тео. Скорее бы избавиться от их эмоционального вмешательства. Вот ещё одна причина спасти Вику прямо сейчас. Последний раз меня ментально насиловали близнецы эмпаты, выворачивая душу наизнанку. Хватит.

Эти двое лишь переглянулись, не расставаясь со своими улыбками.

– В твоих воспоминаниях там был купол в потолке, куда он вёл? – спросила Аня. – Через него мы можем посмотреть, что происходит внизу.

– Сад… – я быстрее всех рванул к анфиладе, которая заканчивалась высокой аркой.

Воспоминания барабанили разум. Как часто я лежал на спине обожжённый и покорёженный и смотрел на небо. Иногда я видел размытый силуэт наверху, в котором всегда угадывал Макса. Он первый прошёл жестокое испытание, но всё равно не бросал меня. Наблюдал. Сопереживал. Ждал.

Стиснул зубы. Почему же я не помог ему, когда он оказался в отчаянии? Как я допустил, что мой единокровный брат сошёл с ума и решил уничтожить всё вокруг?

Сухая трава и почерневшие ветки хрустели под ногами, осенний воздух жёг лёгкие и выбивал слёзы из глаз. Я рухнул на колени перед стеклянной сферой и попытался убрать упрямый плющ, который даже мёртвым жалил мои руки и раздирал их в кровь.

Заглянул вниз.

Лучше бы я не делал этого…

Вика выставила вперёд дрожащие руки. Её одежда была растрёпана, пшеничного цвета волосы побагровели на затылке. Она пропустила первую атаку Оджеса, и теперь в таком состоянии ей нужно будет отразить вторую. Даже отсюда я вижу ошибку в опоре. Мизинец подогнут, и вместо десяти точек, щит опирается только на десять. Ректор тоже заметил это и самодовольно ухмыляется, предвидя очередной триумф.

Я пытался пробиться в её мысли, подсказать, но нечто враждебное выпихивало меня и не давало достучаться до Вики.

Ректор собрал вокруг себя вихревые потоки и вот-вот выпустит их в мою Тучку. У меня в ушах звенело, я уже слышал воображаемый треск сломанных костей, а в плечи мне впивались пальцы Теобальда. Он-то и утянул меня на землю, когда из стеклянного купола вырвалась молния и скрылась в небе.

Вскочил на ноги и свесился вниз. Остатки стекла срывались в очерченный во тьме круг света, но ни Вика, ни Оджес не обращали внимание на такую мелочь. Мужчина стонал от боли, а Тучка нависла над ним, чтобы добить. Она победила… Моя девочка победила ректора столичной академии одним движением мизинца!

В воздухе снова запахло грозой, а пальцы Вики начали складывать новую фигуру.

– Она убьёт его! – Аня зажала ладонями рот. – Тео, Алекс, сделайте что-нибудь…

Не успеем. Мы не успеем. Оджес сейчас умрёт. Он беспомощно вскинул руку и новая вспышка ослепила меня. Когда зрение вернулось, то я увидел своего брата, вставшего между Викой и ректором. Вовремя, как всегда. Он полностью поглотил заряд. Даже у меня не получилось сделать всё настолько чисто. Сейчас он истинный моей Тучки, а я лишь бестолковый наблюдатель, и смотрю, как моя очарованная Вика уверенной походкой движется к Максу и дарит ему далеко не дружеский поцелуй. И самое паршивое то, что его не отбросило и не ударило током, как меня.

– Ох… – Тео вернулся дар речи. – Держись, Элска.

– Это морок, она всё равно любит тебя, а Макс для неё отвратительный соблазнитель, – подоспела Аня со словами поддержки, попутно напоминая, что совсем недавно я был такой же мразью. А земля-то круглая. Я-то держусь, но понадобиться что-то покруче мороженого, чтобы вправить Вике мозги.

– Где суккуб? – процедил сквозь зубы.

– Ты о Фэнтези? – уточнила Аня.

– Я о суккубе, – упрямо поправил девушку, эта мелкая фейри пока что не заслужила себе имени.

– Она сказала, что придумала свой способ попасть в академию под прикрытием, она же теперь дорвалась до способностей Теобальда менять внешность.

– Значит, ищем студентку с самым большим в академии бюстом, – хохотнул Тео и тут же получил убийственный взгляд от Ани по всей роже.

Не стал ввязываться в их перепалку. Посмотрел напоследок вниз. Зал снова опустел, а у меня на душе остался гадкий ноющий нарыв. Я бы точно не хотел вернуть своё прошлое. Слишком много в нём было боли. Прошлое должно остаться в прошлом, а мёртвые заслужили покой. Этот урок я усвоил очень хорошо.

Глава 26

Физподготовку решил прогулять. Важнее было отыскать суккуба и выяснить, как Вике побороть связь, или хотя бы ослабить. Пока моя Тучка лежала в лазарете без сознания, я попробовал применить на её запечатлении теневые когти. Вначале я подумал, что всё получится, но ошибался. Защита, наложенная на нити, оказалась нерушимой, плюс мне мешал обет, данный Аней. А она разбивает связи только по взаимному согласию. Ага, кто бы дал это согласие…

Как назло, в коридорах было шумно и людно, в воздухе повисло что-то тревожное, и остальные студенты не торопились на пары. На всякий случай держался поближе к стене и неторопливо двигался к толпе, взявшей кого-то в плотное кольцо.

– Уволена, – донёсся до моих ушей слабый хрипящий голос Оджеса. Надо же, после Викиной атаки ещё и двигаться может. Живучий старик.

– Правда глаза колет, ректор Оджес? – едко поинтересовалась Эмилина, а я машинально потёр лицо. Всё на месте. Оба глаза. Мой и магический. Надо привыкать и перестать дёргаться всякий раз когда, кто-то говорит о глазах.

Ректор явно не хотел вдаваться в подробности скандала в присутствии студентов, и потому он решил действовать грязно.

– Стригою нет места в моей академии.

– Это ложь, вы же знаете.

Я ждал, что хоть кто-то заступится за преподавательницу, но они трусливо молчали, а я вместе с ними. Ни для кого не секрет, что в столичной академии прав только один человек, и хотя его чуть не поджарили совсем недавно, он хватки не теряет.

– Разговор окончен, выметайтесь немедленно, я могу подвергать студентов опасности из-за вашего присутствия.

– Позвольте дождаться сумерек, – в голосе преподавательницы слышалась тревога, – Я не выхожу на улицу в такое время суток.

– Вы же не стригой? – переспросил Оджес, наслаждаясь своим превосходством.

– Морои слабеют на солнце… Прошу…Я десять лет работала в академии, дайте мне несколько часов.

– Охрана!

Окончательно вжался в стену и продолжал наблюдать за отвратительной сценой. Эмилину грубо поволокли к выходу. Лишнее. Хрупкая фейри и не думала сопротивляться, она неловко перебирала ногами, пытаясь поспеть за своим конвоем и не упасть. Студенты поспешно расходились по парам, боясь обмолвиться даже словом, но по лицам я видел: не всё потеряно, им было жалко женщину.

Сделал вид, что иду вместе со всеми, и при первой же возможности нырнул в один из коридоров и надеялся нагнать Эмилину уже на улице и выяснить причину гнева Оджеса. Хотя… я догадываюсь.

Морой прислонилась к воротам и тяжело дышала. Достал из сумки учебник, раскрыл его и поднял у неё над головой, создавая тень.

– Зря ты это, Элска. Тебя так же выпнуть могут.

– Уже выпинывали и не раз, не привыкать.

Она сузила глаза, явно вспоминая что-то, а затем шумно вдохнула.

– Алекс… ты?

Приложил палец к губам и тихо спросил её:

– За что тебя?

– Слишком много болтаю.

– Расскажешь больше о Заоблачных и Поднебесных?

– Вот об этом я много и болтала. Не здесь. Пойдём, угощу моего любимого ученика чем-нибудь крепким. Ты же уже совершеннолетний?

– Давно, Эмилина. Выгляжу я тоже старше тебя. Только не в этом мороке.

– Покажешь. Я скучаю по хорошим людям здесь, Алекс.

– А я не хороший.

Она улыбнулась одними губами и взяла меня под руку.

*.*.*

– Не слабо тебя потрепало, – вдохнула морой, когда мы сели в дальнем углу таверны.

Я стряхнул с себя магию, позаимствованную у Тео, и показал своей первой преподавательнице истории шрамы, оставшиеся после схватки с суккубом. Залитые мягким свечением, они всё равно выглядели устрашающе.

– Было дело. Что ж такого ты наговорила? Кто угодно мог прочитать по богов. Это не секретная информация.

– А то, что твой отец и братья спят беспробудным сном в замке, а Макс делает вид, что всё в порядке и управляет страной, используя свою силу и запуганных советников?

– Что?! – не то чтобы я питал к своей семье тёплые чувства, но это уже совсем не укладывалось в моей голове.

– Алекс, мы на пороге хаоса, а я появление Поднебесной – очень плохой знак не только для этого мира.

– Говори!

– Несколько месяцев назад твой брат попросил меня сделать для него безобидное исследование, сказал, что поможет мне стать частью общества, а не изгоем фейри. Он сказал, что я должна выяснить всё, что смогу об исчезнувших богах. Всем известна только официальная версия: Заоблачные и Поднебесные не поделили сферы влияния, проигравших низвергли. Мне пришлось пообщаться со стригоями, которые жили в то время, – Эмилина передёрнула плечами. – Лучше не вспоминать. Так вот, я копнула глубже и выяснила, что причиной раздора стало не различие между богами, а искра, передающаяся из поколения в поколение. Был нерушимый договор, что рождённый с искрой выбирает в супруги кого-то из противоположной семьи. Поднебесная заоблачного и наоборот, тогда искра всегда будет чтить и тех и этих.

– Но?

– Родители Вики прервали традицию. Искра была у её матери, она сделал вид, что выбрала в мужья Заоблачного, морочила ему голову, оттягивала свадьбу, а потом сбежала с любовником и ребёнком во чреве через портал. Поднебесные и так были слабее, а попавшие ещё в большую немилость они также покинули этот мир, обрекая самих себя на невозможность вернуться обратно, потому что чаша весов не просто наклонилась, она рухнула, Алекс. Обе чаши. Заоблачные тоже больше не боги – обычные люди, прячущиеся ото всех, чтобы тайна их не была раскрыта.

– А искра может вернуть им божественность.

– Скорее всего, но боюсь, Вику просто разорвут на части, деля её силу между собой. Заоблачные очень злы, особенно брошенный жених. Он поклялся найти искру любой ценой, и даже родную сестру свою недавно убил, когда та узнала о его планах.

Назад

123

Вперед

– Каких планах? – у меня во рту резко пересохло.

– Вроде как, сын той Заоблачной запечатлелся с искрой на расстоянии, и его решили отправить за ней, привести сюда, потому что она странник и полукровка, без проблем пройдёт портал и вернётся обратно.

– Это же… – руки, державшие кружку, затряслись. – Откуда ты всё это знаешь?

– Я была там по поручению Макса, академия Штормов не закрыта для фейри и сильных магов, особенно для тех, кто получил императорское покровительство. Разговоры по углам там ходят всякие.

– Ты видела мою мать?.. – мой голос дрожал, и я всё больше чувствовал себя ничтожной шестерёнкой, которую использовали и выбросили.

– В каком смысле, Алекс? – Морой нахмурилась. – Чью мать?

– Это я запечатлён с Викой. Меня послали за ней в тот мир. Значит, моя мать хотела остановить… О боже. Авенир… Он убийца? Нет…

Я вцепился в волосы и вскочил с места, привлекая к нам излишнее внимание. Эмилина пыталась утянуть меня обратно, но у неё ничего не выходило.

– Алекс, я не знала, клянусь.

– Ты видела её? Какая она?

– Не видела, я прибыла в Штормы уже после её убийства, мне жаль.

– Авенир и Макс заодно?

– Я не знаю, я просто делала доклад для столичной академии, а потом я увидела Искру у себя на занятии, и всё обрело смысл.

– Ты историк, скажи, хоть раз кто-то вмешивался в ход времени?

– Это тоже слухи, но информация есть, для мира, в котором раскручивают время, это не опасно, но остальные миры пострадают от парадоксов и катаклизмов. Даже несколько отмотанных минут здесь, могут заставить звезды погаснуть на другом конце вселенной.

– Те, кто жили вне этого мира могут исчезнуть?

– Скорее всего, да. Могут исчезнуть, задвоиться, никто не тебе скажет, чем всё обернётся.

– Почему Макс отпустил тебя, когда ты так много знаешь?

– А что я могу, Алекс? Я одна. А если такое просочиться куда-то, начнётся паника. Одни будут против прыжка в прошлое, а другие… Чего таить, я бы и сама хотела обернуть время вспять, тогда мой любимый бы не превратился в стригоя. Я бы снова смогла быть с ним, но теперь он отвратительное кровожадное существо, живущее на болотах… А ты сам. Никого не хочешь увидеть вновь? Свою мать?

Теперь этот вопрос прозвучал не в моей голове, а вслух. Я вновь подумал о моей возлюбленной, прижал ладонь к измученному сердцу. Слишком тяжело, слишком трудный вопрос, слишком много чужих жизней, особенно сейчас, когда я потерял родную мать, даже не встретившись с ней.

– Хочу. Но это не вернёт никого, я не буду знать, как избежать её смерти, а ты не будешь знать, что твой любимый станет демоном. Для нас этого не случалось никогда, но случится вновь, и мы снова проживём старый кошмар, – вспомнил похороны Яннары и своё безумие. Я не хочу возвращаться в прошлое.

– Для нас, но не для тебя, или других Заоблачных. Вы вне времени, ты будешь помнить, Алекс.

– Но Макс не будет… Не понимаю, на что он рассчитывает.

– Я тоже не знаю, и мне очень жаль, Алекс, больше я ничем тебе не помогу. Уже темнеет, мне пора.

Макс

Ненавижу родительский дом. Ещё одна черта, которую мы делим с моим младшим полукровным братом. Любимым братом.

Иногда просто нельзя поступить иначе. Ты знаешь, что лишний кусок мяса пойдёт твоему организму во вред, и ты всё равно тянешься к нему. Нами управляют желания инстинкты, мечты. Я не оправдываю своих поступков и устремлений, мне наплевать на вселенную, и я надеялся, что тебе тоже будет плевать, Алекс, ведь мы так похожи. Но опять вмешались чувства, Искра стала тебе дорога, дороже, любимой, которую ты потерял и мог бы вернуть. Даже разорванное запечатление тебя не остановило. Всё так серьёзно?

– Ты была убедительна?

Морой смотрела на меня зло, и я видел, как деформируется её челюсть, ещё чуть-чуть и выпустит клыки.

– Это жестоко. Врать ему о матери, а ещё знать правду о Яннаре.

– А он бы согласился нам помочь, если бы выяснил всё? Что Авенир отчаянно пытается исправить ошибки прошлого и вернуть Поднебесных домой не ради собственного бессмертия и всевластия. Что возлюбленная Алекса на самом деле жива и с самого начала была моей пособницей, что его родная мать заперта в подвале замка.

– Вместе с моим возлюбленным.

– Он сам виноват. Стригой явился в столицу, напал на стражу. Скажи спасибо, что я остановил казнь.

– Он контролирует себя!

– Я тебя умоляю. Совсем скоро твой жених деградирует до мерзкой пьющей кровь твари, и только мы сможем исцелить его. Время лечит, знаешь ли, – улыбнулся собственному каламбуру.

– Я сделала то, что ты просил. Отпусти моего возлюбленного, и мы уйдём из столицы, пока всё не началось. Вдруг ты спалишь и этот мир, и тогда у меня не будет даже такой возможности побыть с ним.

– Э, нет, Эмилина. Он будет гарантом твоего послушания, а мне всё ещё нужна твоя помощь здесь. С Викой что-то происходит, слишком резкий перепад настроения, боюсь, Яннара не справится с ней одна, будешь нянькой на подхвате. И ещё…

Сам не верил, что скажу это. Давился словами, рвущими на части мою глотку.

– Держите Дору подальше от Искры. Боюсь, она может нам помешать.

Эмилина хмыкнула и криво усмехнулась.

– Мы пожалеем о содеянном.

– Мы этого даже не вспомним.

– Алекс будет помнить и страдать. Тебе его не жаль?

Жаль. Но я не признался морою. Мой брат сильнее меня. Даже в детстве, когда я, будучи старше его на шесть лет, заливался слезами и соплями во время попыток семьи пробудить в нас силу, он не издавал ни звука. Смотрел перед собой и, превозмогая дрожь в коленях, крепко стоял на ногах. Даже фальшивую смерть Яннары он перенёс относительно достойно, устроив лишь локальный апокалипсис, но сам же всё и исправил, а после захотел жить дальше. Справился раз, справится и второй. Я верю в него. У него будет его Яннара.

– Нет. Мне его не жаль.

Прости меня, Алекс, за то, что всегда прикрываюсь тобой. Обещаю, это в последний раз.