Текст книги "Между нами лёд. Книга первая"
Автор книги: Дарья Ларина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
Дарья Ларина
Между нами лёд. Книга первая
Мельдоний
Любой застой в профессиональном спорте – непозволительная роскошь, цена которой может быть слишком высока. Особенно когда ты – один из лучших фигуристов мира, а твоя партнерша попала в аварию, перечеркнув надежды на олимпийские медали.
Алиса Калинина и Евгений Громов восемь раз становились чемпионами России, шесть раз брали «золото» чемпионатов Европы и трижды стояли на высшей ступени пьедестала чемпионатов мира. Их главной победой считалась «бронза» последних Олимпийских Игр. Четыре года, которые прошли с тех пор, они уверенно шли вперед, намереваясь на следующей Олимпиаде триумфально взять долгожданное «золото».
Но судьба распорядилась иначе.
За два месяца до главного старта их совместной карьеры Алиса оказалась в реанимации, а Федерация фигурного катания не собиралась ждать, пока она придет в себя и восстановится. Чиновники отлично знали бойцовский характер Алисы, но врачи давали неутешительные прогнозы по поводу продолжения спортивной карьеры, а некоторые и вовсе ставили под вопрос возможность самостоятельного передвижения.
Евгений до последнего надеялся, что всё обойдется, но фигуристка, с которой он катался на протяжении последних десяти лет, уже неделю не приходила в себя.
Новость о смене партнерши Евгений воспринял с трудом, в первые минуты и вовсе потеряв свойственное ему ледяное спокойствие.
– Кто может заменить мне Алису? – этот вопрос крутился в голове несколько часов и теперь, не найдя ответа, сорвался с губ Евгения – одного из сильнейших спортсменов мира. Он часто превозмогал боль и доказывал, что возможности человеческого тела и психики гораздо больше, чем может казаться. Но сейчас был абсолютно бессилен и ничем не мог помочь партнерше. Ничем не мог помочь их паре, которой больше не существует.
Громов положил на колени ноутбук, снова шумно и тяжело вздохнул. В нем боролись два чувства. Первое – ненависть к аварии, в которую попала партнерша, поставив под удар всё, чего они добились как пара. Второе – тревога за близкого человека. Алису Евгений давно считал «младшей сестрой». Они были красивой скатавшейся парой на льду и близкими друзьями за его пределами. И авария выбила почву из-под ног Евгения сразу по нескольким причинам. Федерация делала большие ставки на него как на одного из лучших партнеров в парном фигурном катании. До чемпионата Европы тридцать дней, а сразу через три недели после – Олимпийские игры. Скататься за это время с новой партнершей, изучить друг друга и поставить две программы – короткую и произвольную – практически невозможно. Для всех, кроме Громова.
– Алексеева Татьяна, – нахмурив брови, продиктовал себе Евгений, вбивая в строку поиска имя своей новой партнерши, а затем принялся внимательно изучать то, что предоставила по запросу всемирная паутина.
Громов знал её. Точнее – пару раз пересекался. Мир фигурного катания достаточно тесен. Друзей среди спортсменов сборной у него никогда не было, за исключением Алисы. В отличие от товарищей по льду, Евгений привык в большей степени концентрироваться на себе и своей партнерше, а не на других. Но непосредственно прокаты смотрел и результатами интересовался. Дочитав до причины распада пары Алексеевой с предыдущим партнером, Громов удивленно приподнял брови. Чаще всего фигуристы-парники заканчивают карьеру вместе. Но Станислав Куликов решил уйти один, оставив Татьяну без действительно ценных побед и медалей. И данный факт не делал ему чести в глазах Евгения, который вновь нахмурил брови, просматривая фотографии фигуристки. Почти на каждой та счастливо улыбалась и выглядела жизнерадостной и привлекательной: длинные темные волосы, волнистыми прядями лежащие на достаточно миниатюрных для спортсменки плечах, темно-карие глаза, широкая улыбка, которая была причиной глубоких ямочек на щеках, и смешной, несколько коротковатый нос с вздернутым кончиком. Евгений недовольно хмыкнул. Раздражение, испытываемое к новой партнерше, росло в геометрической прогрессии.
* * *
Большой и наполненный журналистами конференц-зал начинал казаться Татьяне душной камерой для пыток. Она бросила взгляд на настенные часы и устало поджала губы, отмечая про себя, что пресс-конференция длится почти два часа. Радовало, что за столом, оснащенным несколькими микрофонами, она была не одна, а с двумя другими фигуристками из сборной. И пока те отвечали на вопросы о конкуренции в одиночном женском катании, Таня взяла бутылку с водой, предложенную организаторами, и сделала пару глотков.
– Татьяна, – обратился к ней журналист, на мгновение чуть приподнявшись со стула, желая привлечь к себе внимание упомянутой им фигуристки. – С кем вы планируете кататься в паре в этом сезоне? Это действительно будет Евгений Громов?
Таня сделала глубокий вдох, стараясь обуздать волнение. Мысли о смене партнера не покидали последние несколько дней. После заявления Федерации фигурного катания о том, что её новый партнер – Евгений Громов, интерес к Тане возрос до критических пределов. Никогда раньше она не сталкивалась с таким. И привыкнуть будет сложно.
– Этот вопрос решила федерация, – заправив прядь темных волос за ухо, кивнула фигуристка. – Да. Я буду кататься с Евгением Громовым.
– О его нелегком характере ходят легенды… Не боитесь? – сощурил глаза молодой человек, явно желая вывести фигуристку из так называемой «зоны комфорта».
– Давайте не будем обсуждать чей-либо характер, – натянуто улыбнулась Таня. – Мы здесь для того, чтобы обсудить новый сезон. Разумеется, первое время у нас будут сложности, но в парном катании это нормально. Чтобы научиться чувствовать друг друга требуется некоторое время.
– Вы уже начали совместные тренировки?
– Нет, – качнула головой Татьяна, желая скорее отвязаться от непривычных вопросов. – Сегодня ночью наша команда вылетает на сборы в Германию. Там пройдут наши первые тренировки.
Журналист благодарно кивнул, выключая диктофон, и сделал заметки в блокноте. После этого задал ещё пару вопросов другим фигуристкам из сборной, а затем пресс-конференция была окончена. Таня расправила плечи и попыталась хоть как-то снять напряжение, которое давило на протяжении всего мероприятия. Домой отправлялась с осознанием, что грядущая ночь обещает быть не из легких.
* * *
Чем больше выступлений Татьяны просматривал Евгений, тем больше становилась его неприязнь к ней. Лучезарная и слишком широкая, по мнению Громова, улыбка раздражала. Алексеева казалась ему легкомысленной девчонкой, не видевшей в жизни никаких тягот. Хотя Громов и понимал, что профессиональными спортсменами без боли и лишений не становятся.
Евгений вышел из московской квартиры за четыре часа до отлета, однако добирался до аэропорта своим ходом, а не на общем автобусе, который вез остальных. Атмосфера воодушевления, распевание песен и прочее веселье, царившее обычно в автобусах сборной, никогда не находили у него отклика. И тем более этого не случилось бы сегодня, когда настроение абсолютно отсутствовало.
Громов добрался до Домодедово раньше товарищей по сборной. Он сидел в зале ожидания, решив не проходить регистрацию без остальных, и пытался объяснить себе, что за странное чувство его гложет. Неужели он, шестикратный чемпион Европы, трехкратный чемпион мира и бронзовый призер Олимпийских игр, может переживать вне соревновательного льда? Однако быстро нашел себе оправдание, вновь посчитав причиной своих переживаний ситуацию с Алисой. За годы совместной работы они буквально «вросли» друг в друга – привыкли физически и психологически.
Будет непросто поверить в то, что теперь рядом всё время будет находиться другой человек. И не так важно, кто именно. Важно, что это не Алиса.
Как только остальные члены сборной прибыли в аэропорт, Евгений поздоровался со знакомыми, тепло поприветствовал тренерский штаб и будто умышленно не заметил в числе спортсменов Татьяну, вставая в очередь на регистрацию.
Татьяна, стоявшая рядом с подругой – фигуристкой-одиночницей Ксенией, не была в восторге от происходящего. Она устало перехватила большую спортивную сумку из одной руки в другую и подвинула ближе чемодан.
– Может, тебе самой стоит с ним поздороваться? Он… Выше тебя по статусу… – предложила Ксения.
В самолет фигуристки зашли в числе последних. Ксения сделала всё, чтобы Татьяне пришлось занять место рядом с партнером, который тем временем нарочито увлеченно распутывал наушники. И хотя свободные места рядом с другими фигуристами Татьяна всё же нашла, понимала, что те предназначаются не ей. Медленно направляясь к Евгению, Таня ловила на себе взгляды товарищей по сборной. И взгляды эти были настолько сочувствующими, будто провожали в последний путь.
– Привет, – неловко произнесла Таня, остановившись возле Громова.
– Привет, – без каких-либо эмоций ответил Евгений, даже не посмотрев на партнершу, продолжая распутывать наушники, которые показались Татьяне вовсе не запутанными.
Как только Татьяна убрала сумку в отсек для ручной клади и удобно устроилась на своем месте, самолет пошел на взлет. Евгений торопливо расстегнул внутренний карман олимпийки и достал оттуда блистер таблеток. Одну из них положил в рот, а затем поймал на себе любопытный взгляд новой партнерши и нахмурил брови от злости. На лбу появились хорошо заметные морщины, а серо-голубые глаза стали темнее.
– Мельдоний? – заговорщическим шёпотом поинтересовалась Таня, желая разрядить обстановку.
– Мышьяк, – мрачно ответил он, проглотив таблетку не запивая, и убрал блистер обратно во внутренний карман.
– Маловато. Ты – мужчина крупный, тебе нужна дозировка больше, – задумчиво кивнула Татьяна, бросив оценивающий взгляд на партнера.
– У тебя плохое чувство юмора, – констатировал Евгений, закрывая глаза и откидываясь на спинку сидения. – Я тоже рад знакомству, – добавил чуть позднее.
До последнего Татьяна рассчитывала, что сможет подружиться с новым партнером, но в человеческих отношениях, так же, как и в парном фигурном катании, важна взаимность.
Два часа полета Татьяна просидела возле иллюминатора, чувствуя себя ужасно скованно. За иллюминатором была абсолютная темнота. Отсутствие чего-либо, за что можно было бы зацепиться взглядом, заставляло Таню размышлять о новом сезоне. На чемпионат Европы отправляют тех, кто занял призовые места чемпионата России, но Таня в этот список не входила. На последнем чемпионате вместе со своим бывшим партнером она заняла только пятое место. Татьяна оценила доверие со стороны Федерации, когда её выбрали новой партнершей Громова, вот только сама она в свои силы не верила. И особенно пугал предстоящий чемпионат Европы, который станет первым в карьере. Текущий сезон является ещё и Олимпийским, но думать сейчас об Олимпиаде было страшно. Так же, как и думать о том, что будет, если после аварии бывшая партнерша Евгения сможет вернуться в спорт. Тогда Татьяна окажется и вовсе за бортом сборной, оставшись без партнера. Второй раз. Мысль о том, что она всего лишь временный вариант, очень давила.
Следующие несколько секунд Таня рассматривала нового партнера. Будучи спящим, он располагал к себе намного больше, чем когда бодрствовал. Не было этих чуть нахмуренных бровей, не было напускной серьезности. Были расслабленность и спокойствие.
«Спокойствие – сила мужчины» вдруг вспомнилась Татьяне фраза матери. Однако отец подобной силой не обладал, из-за чего порой страдала и мать фигуристки, и она сама.
Продолжая разглядывать партнера, Татьяна мысленно отметила, что он действительно хорош собой и не зря входит в десятку самых сексуальных спортсменов мира. Её внимание привлекло небольшое серебряное кольцо в мочке уха. Подобное у фигуристов можно увидеть не так часто.
Как только Евгений шумно втянул носом воздух, начиная просыпаться, Алексеева услышала, как товарищи по сборной начали что-то активно обсуждать и смеяться. И тут же ощутила желание присоединиться. С этими людьми Татьяне было тепло, а вот рядом с Громовым – необъяснимо холодно. Когда пилот объявил о том, что самолет начинает снижаться, пришлось вернуться на своё место. Подходя, Татьяна заметила, как Громов снова торопливо принял лекарство. Это начинало настораживать.
– Тренерский штаб и врачи знают о том, что ты принимаешь? – поинтересовалась она, пристегнув ремень.
– Какое тебе дело? – раздраженно ответил вопросом на вопрос Евгений.
– Мы партнеры, – произнесла Татьяна, с недовольством смотря на собеседника. – Я не хочу, чтобы тебя дискв…
– Слушай, Алексеева, – качнул головой Громов и не дал закончить мысль. Он считал диким, что его, опытного и успешного спортсмена, пыталась отчитывать вчерашняя неудачница. – Если я что-то делаю, то делаю осознанно. Если тебе так интересно, то эти таблетки я принимаю уже тринадцать лет. Их подбирали мне врачи и тренерский штаб в том числе.
Татьяна выдохнула, делая вид, что такой ответ удовлетворял. Когда самолет приземлился, Евгений встал со своего места одним из первых. Достал сумку Татьяны и свой рюкзак, а затем поспешил к выходу, не дожидаясь партнершу. Алексеева растерянно посмотрела ему вслед, ощущая на себе любопытные взгляды товарищей по сборной.
Возле аэропорта сборную ждал большой комфортабельный автобус. База, где они будут жить и тренироваться, располагалась в тридцати минутах езды от центра Кёльна и представляла собой два небольших гостевых дома и крытую ледовую арену в шаговой доступности. Во время заселения на часах было почти пять утра. Воодушевленное настроение спортсменов сбавило обороты, уступая место усталости после перелета. Они забирали ключи от номеров и расходились, желая скорее лечь спать.
Евгений с Татьяной молча шли по коридору четвертого этажа. Громов, не спрашивая ничего у партнерши, взял её багаж, и теперь одной рукой тащил большую спортивную сумку, а другой вез чемодан.
– Зачем так много вещей? – задал вполне резонный, с мужской точки зрения, вопрос. – На сборах нужны коньки и удобная одежда.
Громов вспомнил, что у Алисы всегда была одна спортивная сумка и ничего больше. При этом она действительно отличалась от большинства парниц – носила короткую стрижку и красилась только для соревновательных прокатов. У Татьяны, в отличие от неё, даже сейчас на лице был легкий макияж, а темные длинные волосы аккуратно уложены мягкими локонами.
– Мне, например, нужно ещё и платье, – ответила на вопрос Татьяна, останавливаясь возле двери в номер.
– Но твоё платье для наших программ ещё не утвердили, – растерялся Громов. – Как и сами программы…
– Ты не знал, что женщины носят платья ещё и вне льда? – засмеялась Татьяна, открыв дверь номера, и пропустила Евгения вперед. – Здесь будет проходить чемпионат Европы среди юниоров через три дня. Я собираюсь пойти на него и поддержать ребят.
– А у тренерского штаба ты разрешение спросила? – задал вопрос Громов, оставив в номере вещи партнерши. Он выпрямился и выжидающе посмотрел на Татьяну, которая от такого вопроса растерялась. Ранее ей не предоставлялась возможность быть на серьезных сборах, и она рассчитывала, что будет хоть немного свободного времени.
– Но это ведь юниоры… Им так нужна поддержка.
– И нам нужна поддержка. На льду. Выполненная нами и желательно не одна, – строго кивнул Евгений, удивленный странным порывом. Ни он, ни Алиса никогда не стали бы посещать другие соревнования в ущерб собственным тренировкам.
– Посмотрим сегодня днем, на что ты способна. И потом решим, пойдешь ты к юниорам или нет. Доброй ночи.
* * *
Первая совместная тренировка на льду у Татьяны и Евгения была намечена на шестнадцать часов. Алексеева проснулась по будильнику в час дня. Потянулась на большой двухместной кровати и поднялась, принимаясь делать несколько упражнений, чтобы немного размять спину и мышцы. День предстоял нелегкий, и ударить лицом в грязь, а в их случае об лёд, хотелось меньше всего. Хотя Татьяна была уверена, что так и произойдет, и именитый партнер будет недоволен. Приняв душ, Татьяна привела себя в порядок. Нанесла привычный легкий макияж, который подчеркивал глаза, уложила волосы, а затем собрала их в высокий хвост. Надела красную футболку, голубые брюки с символикой страны и олимпийку из этого же комплекта. Сложила вещи, которые будут нужны на тренировке, в большую сумку и туда же положила коньки, а затем закинула на одно плечо и вышла из номера, направившись на обед, который для всех спортсменов из-за ночного перелета был скорее завтраком.
– Доброе утро! – как можно более очаровательно улыбнулась Татьяна, когда в коридоре появился Евгений. В ответ он лишь едва заметно кивнул, даже не посмотрев на партнершу, до конца не воспринимая её в этом статусе.
– Знаешь, – уже менее жизнерадостно начала Татьяна, – у многих парников есть какие-то свои традиции и ритуалы. Я не хочу, чтобы односторонняя коммуникация стала для нас чем-то таким.
– Доброе утро, – хмуро и запоздало ответил Евгений, принимая замечание к сведению, а затем всё же окинул оценивающим взглядом, который даже не пытался скрыть. – Давай сюда, – он протянул руку к её плечу. Татьяна на несколько секунд растерялась, но затем отдала сумку партнеру. – Такая традиция тебя устраивает?
– Для начала вполне неплохо.
Зайдя в лифт, несколько секунд фигуристы провели в неловкой тишине. Татьяна изредка поглядывала на Евгения, отмечая помятый и сонный вид.
– Выглядишь не очень, – констатировала, едва сдерживая смех.
Евгений удивленно посмотрел на неё, широко открыл глаза и, кажется, только сейчас проснулся окончательно.
– Ты тоже, – соврал он. – Однако твоя детская прямолинейность более чем очаровательна, но в некоторых ситуациях лучше всё же промолчать – будешь выглядеть умнее.
В просторной столовой Татьяна ускорила шаг, отрываясь от Евгения, и принялась приветственно обнимать товарищей по сборной. Такие нежности удивляли Громова. Он никак не мог понять – нравится ему это или нет.
– Как спалось на новом месте? – с улыбкой обратилась к подруге Татьяна и приобняла, вставая за ней в очередь. – Приснился жених?
– Ох, – вздохнула Ксения, – если бы мне приснился твой Громов, я была бы счастлива, а так… Увы. Видимо, мы несовместимы.
– Мне кажется, Громов ни с кем несовместим, – шепотом ответила Татьяна, перед этим предусмотрительно оглянувшись назад, желая убедиться, что тот стоит достаточно далеко.
– Или ты просто его уже забрала себе, – засмеялась Ксюша и, взяв поднос, поставила на него тарелку с салатом. – Ты заметила, что не стала отрицать, когда я назвала его твоим?
– Даже не знаю, кто из вас двоих меня больше раздражает…
Набрав еды, Татьяна и Ксения прошли за стол и ожидали, что Громов присоединится к ним, но он направился к дальнему столику, намереваясь обедать в одиночестве.
– Почему ты так демонстративно отдаляешься? – разозлилась Алексеева и почувствовала на себе взгляды присутствующих спортсменов. – Ты выглядишь смешно! Что за таинственность, что за гордое одиночество? Ты похож на подростка, который хочет обратить на себя внимание.
Несколько секунд Евгений, обернувшись, сверлил Татьяну взглядом, ожидая, что она отстанет, но Алексеева поражала своей смелостью.
– Мы должны быть командой, может, даже друзьями, но не чужими людьми… – продолжала Таня.
Громов задумчиво хмыкнул. Командой он был с Алисой. Но Алисы в сборной больше не было.
– Нечего сказать? – удивилась Алексеева. – Никаких возражений, упреков, указов? Никаких подколов?
– Приберегу всё это для первой совместной тренировки, – невинно пожал плечами он, всё же заняв отдельный стол.
После обеда в компании подруги Алексеева покинула столовую раньше Евгения, перед этим забрав у него сумку, а затем отправилась на ледовую арену. Идти было недалеко, дорога заняла пять минут, но всё это время Татьяна кипела от злости после перепалки с новым партнером.
В небольшой раздевалке Таня оставила вещи. Надела черную облегающую водолазку и легинсы, размялась, а затем зашнуровала белые коньки, не снимая с лезвий защитных чехлов, и двинулась на лёд.
Большие часы на одной из стен над ледовой площадкой показывали без двадцати четыре. Татьяна пришла раньше назначенного, и на льду ещё тренировалась пара из сборной Польши, которая занимала второй гостевой дом.
Алексеева поднялась на трибуну, несколько минут наблюдая за тренировкой. Молодую женщину из этой пары Татьяна знала. Эта высокая блондинка – Елена Волченкова, бывшая фигуристка сборной России. Не выдержав конкуренции с другими дуэтами в родной стране, она взяла гражданство Польши два года назад. Перед переездом в другую страну Елена бросила своего партнера, который после ушел из спорта. Такой поступок Федерация фигурного катания оценила резко негативно, а отношения у Елены с бывшими товарищами по сборной, которые никогда не были особо теплыми, ещё больше ухудшились.
Но средства массовой информации больше интересовались не её уходом от партнера и сменой гражданства, а разрывом отношений с другим фигуристом, к которому в последние годы приковано много внимания.
Волченкова и Громов встречались около года. Свои отношения они старались не афишировать, но журналисты всё время старались найти информационный повод для интервью или статьи. Их часто спрашивали, не планируют ли они кататься в паре, ведь их отношения могли добавить прокатам зрелищности и пресловутой «химии». Но каждый раз Громов отвечал, что никогда не станет смешивать рабочее с личным. И уверял, что его главной партнершей по льду всегда будет Алиса.
– Сеанс мазохизма? – внезапно над ухом Татьяны раздался голос Евгения, вынуждая вздрогнуть.
– Пойдем, – Громов протянул руку, – наше время начинается.
Алексеева вложила свою ладонь в руку Громова. Евгений видел, как партнерша пыталась бороться с собственным волнением. Это показалось милым и немного польстило.
– Выше нос, – ободряюще произнес Громов, придерживая ладонь, пока они спускались по ступенькам. Такая неожиданная любезность и галантность подкупала Татьяну, особенно учитывая, что ходить на коньках в чехлах, тем более по ступенькам, было не очень удобно.
– Какие люди! – громко воскликнула Елена Волченкова, выходя за борт катка и надевая защитные чехлы на лезвия. Её партнер тем временем в качестве приветствия сдержанно кивнул Громову и, получив от него такой же кивок в ответ, поспешил уйти.
– Предателям отчизны приветы не раздаем, – без эмоций ответил Евгений, отпуская ладонь Татьяны и начиная делать медленные круги плечами назад. В отличие от партнерши, размяться нормально он не успел.
– Между прочим, ради тебя, Громов, – не сводила с него глаз Елена, – я бы вновь сменила гражданство.
Татьяна, услышав это, опустила глаза, положив одну руку на борт, другой снимая чехлы. Волнения, и без того терзавшего изнутри, стало ещё больше. К личной ревности Волченковой примешивалась ещё и ревность профессиональная.
– Я не укротитель змей, чтобы работать с тобой в тандеме, – сдержанно отвечал Евгений.
– Да, не укротитель, – с деланной грустью вздохнула она, – а, судя по всему, ковбой. Ну, а как иначе называются люди, которые берут себе в пару такую «редкостную коротконогую кобылу»? – произнося подобные слова, Елена ни сколько не смущалась. На тонких губах по-прежнему была улыбка, будто она говорила что-то приятное.
– Я всего лишь процитировала комментарии под её прокатами на «ютьюбе», ничего личного, – пожала широкими плечами Елена, невинно улыбнувшись.
– Не ты ли их оставляешь? – наконец подала голос Татьяна.
– Иди, – тихо обратился Громов, проведя ладонью по спине. И, пожалуй, это был первый раз, когда Татьяне не захотелось перечить. Общество Волченковой было неприятным, а подобные прикосновения Евгения, к которым она ещё совершенно не привыкла, запускали по телу мурашки. В таких условиях сделать несколько кругов по льду в одиночестве, чтобы привести мысли в порядок, было одним из лучших решений.
– Иди! – громче обратился к оторопевшей партнерше Громов. Татьяна послушалась и направилась к выходу на лёд. Но Волченкова, проходя мимо, нарочно резко сделала шаг вперед, задевая своим плечом. Евгений сжал зубы, отчего скулы стали острее, а Татьяна молча прошла на лёд, начиная быстро нарезать по нему круги.
Елена счастливо улыбнулась, чувствуя себя победительницей, и направилась в раздевалку. Но Евгений схватил её за руку, разворачивая к себе лицом.
– Если Таня и будет терпеть подобное, – достаточно агрессивно начал он, – то я не стану. Ты меня знаешь.
– Знаю, – лукаво улыбнулась Волченкова, вырывая руку и удаляясь в раздевалку.
Громов перевел взгляд на большие часы, отмечая, что у них с Таней есть ещё полчаса до прихода тренера. Несколько следующих секунд смотрел на партнершу, которая быстро перемещалась по льду, меняя дорожки шагов. Он понимал, что так быстро она сейчас катается как раз потому, что всё ещё не может прийти в себя и пытается отвлечься. К приятному удивлению Евгения, Татьяна прекрасно смотрелась на льду. Она грациозно держала тонкие руки, контролировала осанку и замечательно владела коньком. Громов начинал забывать, что ему следует к ней присоединиться.
Ему нравилось смотреть на Алексееву, несмотря на то, что сейчас она каталась нервозно и не выполняла никаких элементов.
Громов ступил на лёд и, сделав буквально два толчка ногами, быстро догнал Татьяну, а затем замедлил скольжение, подстраиваясь под её скорость.
– Как… Дела? – спросил Евгений, а затем не смог сдержать ухмылки. Он понимал, что такой вопрос сейчас либо насмешит Алексееву, либо разозлит. И надеялся, что случится именно первое.
– Терпимо, – спокойно ответила она и подняла руки вверх, а затем плавно их опустила. Алексеева хотела сосредоточиться на себе и своем теле. Её одолевала целая буря эмоций, но показывать их точно не стоило.
– Волченкова – последний человек, на которого тебе стоит обращать внимание, – тихо произнес Евгений, понимая, что встреча с этой спортсменкой только усугубила стресс, в котором пребывала Татьяна. Алексеева недовольно нахмурила тонкие темные брови, а затем ускорилась, вынуждая Громова сделать то же самое.
– Удивительно! – вдруг подметил Евгений, продолжая кружить по катку рядом со своей новой партнершей. Поражало, что общительная, даже слишком, до этого момента Татьяна последние несколько минут оставалась безмолвной. Теперь он начинал понимать, что чувствует партнерша, когда сам бывает немногословен. – Последние сутки ты постоянно пыталась меня разговорить, а сейчас сама молчишь.
– У нас осталось меньше получаса до прихода тренеров и, я не хочу терять время, – пояснила Татьяна. – Мы можем поговорить вечером, если у тебя появится желание.
Громов согласно кивнул, мысленно отмечая, что поговорить стоит. Он взял её ладонь в свою, желая раскататься вместе.
– Думаю, тебе нужно тренироваться в перчатках, – предложил Евгений, начиная двигаться по кругу.
Алексеева от такого замечания немного смутилась. Никто из предыдущих партнеров не обращал внимания на это. Ладони Громова были теплыми и немного шершавыми. Татьяна крепче сжала пальцы. Это прикосновение было приятно им обоим.
– Я никогда не тренировалась в перчатках, – тихо ответила она, быстро передвигаясь по льду в унисон с Евгением и изредка посматривая на его лицо.
– Зря, – отметил он, а затем положил свою ладонь на талию Татьяны, уводя её в парную либелу[1]1
Либела – вращение в положении ласточки.
[Закрыть], и тем самым ближе прижимая к себе. – У тебя очень красивые руки, – добавил Евгений во время вращения. – Будет жаль, если воздействие холода их испортит.
Алексеева шумно втянула ртом воздух, стараясь сосредоточиться. Подобная близость с прежним партнером никогда не смущала так сильно, но с Громовым всё было иначе. Мысленно она пыталась списать это на его высокий статус и на то, что попросту к нему не привыкла.
– Не доверяешь? – лукаво сощурил глаза Евгений, выйдя из вращения, и остановился возле Татьяны.
– Не доверяю, – серьезно кивнула Алексеева, виновато посмотрев на свои коньки, чтобы не видеть реакции Громова на такие слова, боясь задеть его самолюбие. – Не доверяю себе, – грустно пояснила Татьяна, подняв голову, а затем уехала в другой конец катка. Громов, скрестив руки на груди, наблюдал за тем, как Татьяна выполняла заход на тулуп.
Первый оборот в воздухе.
Второй.
Третий Татьяна не докрутила…
Евгений нахмурился, видя, как она падает на лёд. Быстро поднявшись, Татьяна раздраженно поправила выбившиеся из хвоста пряди волос и собралась выполнить ещё один заход.
Необходимо было реабилитироваться в глазах партнера.
– Такими темпами ты не пойдешь болеть за юниоров, – громко произнес Громов, и Татьяна, набиравшая скорость для захода на прыжок, резко сменила траекторию. Теперь она двигалась по направлению к Евгению. Доехав до него, резко притормозила ребром конька. Сопровождаемая громким скрежетом льда, Таня остановилась в нескольких сантиметрах от Громова, почти уткнувшись ему в грудь носом.
– Почему? – как можно более самоуверенно поинтересовалась она, запрокинув голову. Громов с трудом сдержал улыбку. Каждый раз, когда Алексеева пыталась выглядеть самоуверенной и серьезной, это казалось по-детски наигранным. И это же ему почему-то нравилось.
– Зачем смотреть на молодежь, которая прыгает лучше тебя? – вопросительно изогнул бровь он.
– Хам, – констатировала Татьяна.
– Вижу, вы уже подружились, – громко обратилась к фигуристам тренер, подойдя к борту катка.
Евгений и Татьяна поспешили к ней. Алексеева была знакома с Ольгой Андреевной, но не работала с ней. За несколько минут разговора тренеру удалось очаровать Татьяну. Она была опытным и строгим профессионалом, но в общении смогла произвести впечатление приятного и заботливого человека. Когда Ольга Андреевна отправила Евгения выполнять определенные элементы, у них появилась возможность поговорить наедине.
– Как тебе новый партнер? – улыбнулась она, желая расслабить Татьяну, и наклонилась ближе.
Таня сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями и оглядываясь на Громова, который в этот момент с необычайной легкостью выполнял тройной риттбергер. И вновь пришлось признать, что Евгений не зря считается одним из самых красивых фигуристов планеты. Высокий и подтянутый, он невольно притягивал взгляды к своей отнюдь не скромной персоне. Густые пшеничные волосы, светлая кожа и серо-голубые глаза выдавали в нем человека типично славянского происхождения, но была в нем какая-то немного хищная, холодная красота, выражавшаяся в резких, уверенных движениях и немного заостренных чертах лица. Вздохнув, Татьяна обернулась к Ольге Андреевне. С одной стороны, перед ней стоял тренер, который много лет работал с Громовым и, наверное, относился к нему как к близкому человеку, поэтому Алексеевой стоило быть аккуратной в выражении своих эмоций. Но, с другой стороны, Ольга Андреевна выглядела как человек, которому можно было доверять.
