Текст книги "Солнце в волосах"

Автор книги: Дарья Фэйр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

2. Как начинается зима

Нэвэрет был главным портом восточного побережья. Через него проходили торговые пути половины мира. Он соединял в себе культуры почти всех народов Нелита, но всё же эльфы были бы не эльфами, если бы позволили какой-то из них довлеть над ними. Изначально город закладывался для других целей. Впервые в этом месте обосновался один единственный чудак, желавший уединения ото всех своих сородичей. Он был очень стар, хоть по эльфу этого и не скажешь, но мудрость его не знала границ. И вскоре к нему начали приходить ученики.

Маги, эльфы, да и простые народичи, которым нужна была помощь. А Нэвэрель был не только мудр, но и добр. Не сказать, чтобы он был рад такой компании, но сделать уже ничего не мог. Весть о мудреце, живущем на побережье моря Рассвета, разнеслась не только по Нелита, но и на соседний континент, откуда всё чаще стали приплывать любопытные народичи. Не то чтобы у них своих мудрецов не было, но что-то далёкое и неведомое всегда кажется ярче.

Шли годы, посёлок разрастался. Ученики Нэвэреля построили порт, возвели город, который и по сей день удивляет своей красотой, ибо эльфы ревниво следили за всем, что пытались достраивать их менее требовательные соседи. На главной площади, с которой можно было любоваться и городом, улёгшимся ниже, и бесконечно блуждать глазами по лесам и полям, обступавшим Нэвэрет с запада, встал величественный храм Трёх Богов. Построенный из огромных каменных глыб, любовно обтёсанный магией и умелыми руками, пронизанный витражами и венчаемый башенками, он поистине был вершиной искусства соединённых народов. Конечно, главными архитекторами были эльфы, но и люди, и гномы привнесли туда что-то своё. Жители Нэвэрета гордились им заслуженно вот уже несколько веков.

Видимо, богам тоже приглянулся этот храм, поэтому Нэвэрет миновали многие беды, что порой случались в Нелита. Их обходили стороной эпидемии холеры. Война, гремевшая по всему континенту два века тому назад, коснулась их лишь вскользь. Шторма, громившие деревушки, миловали город, что чествовал Муртока – бога океанов – наравне с Сифирусом – богом мудрости – и самой Алетой, храмы которой строились даже в самых захолустных уголках мира.

Конечно, главной заслугой такого везения были совсем не боги, а маги, что обосновались здесь так прочно, что со временем, Нэвэреля оставили, наконец, в покое!

И тогда он ушёл оттуда севернее, но, зная, что за ним вновь пойдут преданные ученики, принял решение сделать то, чего уже давно ждал этот мир… Построил первый магический университет.

– Это было в восемьсот сорок седьмом году от Слияния Народов. Представляешь, Аябэлька? Триста лет назад! Триста два, если точнее.

Я улыбнулась, хоть знала, что он не увидит моей улыбки. Крепче прижалась и зарылась лицом в его меховой воротник. Эстэриол поправил плащ, в который мы кутались, сидя на покрытой ледяной коркой мраморной скамье в одной из беседок Санайтэро, но тут же вновь увлечённо выпростал руку, показывая куда-то в сторону моря:

– Там, если плыть суток десять, на западном берегу стоит точно такой же университет.

– Точно такой же?

– Ну, нет. Не совсем, это я утрировал. Нэвэрель, когда его окончательно все достали, сел на корабль, показал всем рога, и смылся!

– Да ну, не мог эльф рога показать! Даже мне это не к лицу – неприлично.

– Ну, прекрати! – засмеялся Эстэриол. – Учись! А то вдруг опять Урик приставать начнёт, а ты даже пальцы согнуть не сможешь!

Он взял мою руку, собрал пальцы в кулак, а потом приподнял костяшки указательного и среднего пальца. Мне было неловко, но так приятно чувствовать его руки на своих, что я не сопротивлялась. Так и оставила эти рога, чтобы Эстэриол довольно погрозил моей рукой куда-то в сторону города.

– Эст, ну хватит! Урик даже подходить ко мне боится с тех танцев!

– Правильно! Нечего ему на чужих девушек заглядываться!

Я покраснела, вновь уткнулась носом в воротник возлюбленного и спросила:

– А этот университет тоже Нэвэрель построил?

– Ага, – подтвердил Эст и прижался холодной щекой к моей макушке, – не знаю уж, кто с ним так пошутил из богов, но в одиночестве ему пожить так и не удалось. Он умудрился построить первый магический университет на нашем и на противоположном континенте за каких-то сто лет! И вошёл в историю. Только здесь в его честь назван город, а в Ситене – университет. Так и назвали – Нэвэрель. Мой учитель как раз оттуда. Уж не знаю, какими путями боги привели его именно в тот момент?

– Это он нашёл тебя?

– Не совсем. Скорее я сам. Я тогда уже второй раз пытался попасть в Светоч. Не поступил – денег не хватило. Я два дня околачивался возле ворот, когда всех неудачников выставили восвояси, и приставал к каждому, кто выйдет. Говорил, что отработаю, только возьмите! Даже ректора просил, а он только головой качал и говорил не спешить. Теперь-то я понимаю, что я ещё и тупой был. У меня знаний с плотвичку тогда было, но я был уверен, что из-за денег.

В какой-то момент психанул, уселся на дороге и сказал, что не уйду до зимы – так и буду сидеть. И как раз Дион во дворе за воротами студентов отчитывал. То ли мысли услышал, то ли просто почувствовал – не знаю. Вышел ко мне, посмотрел и сказал, что если до вечера досижу, то он даст мне работу.

Конечно, я досидел! А как стемнело, увидел соль. Дион вышел, кинул мне в руки котомку и сказал, что я теперь у него жить буду. Забрал меня к себе в дом и три года натаскивал, как мог! Я-то дурень был сначала, молчал всё и думал, что он не замечает, как я по ночам книжки из библиотеки таскаю, а потом я понял, что он специально их на столе оставляет. И постоянно следил, чтоб я рядом был, когда он через кристаллы правнучке лекции читал.

Я ж привык, что в деревне все смеются, когда кто-то умничать начинает, поэтому и не думал, что можно просто что-то спросить бесплатно. Но через полгода до меня дошло, и тогда Дион взялся за меня основательно. Я работал, а он мне лекции начитывал. Ты не представляешь, Аябэль, как у меня голова пухла! Я ж до этого урывками учился, еле грамоту освоил в нашей деревенской слушальне, а потом где чего мог цеплял, пока до Светоча шёл.

– А когда ты из деревни ушёл?

– Да не помню уже. Лет тринадцать мне было, наверное. Как раз дар проснулся за год до этого. Меня бы всё равно в деревне загнобили. Я ж тощий, мальчишки все пальцами тыкали. Зато драться научился хорошо. А как дар проснулся, вообще бояться все начали, так что я сам ушёл. Я про Светоч как прознал, так и загорелся! Знаешь, моя деревня в трёх днях пути от Штормграда. Представляешь, что было бы, если бы я, как мне тогда сказали, пошёл бы в город, а не напрямки через горы? Я бы тогда никогда не встретил тебя! А так, ну, помотался по буеракам пару лет, подумаешь? Зато встретил Диона, поступил в Светоч!

– Странно… и почему мы раньше не встретились? Я ж по Нэвэрету каждый день бегаю уже столько лет, а ты…

– Так я и не выходил почти. Мы ж жили с Дионом в деревушке, что под Светочем на северной стороне мыса. Я в Нэвэрете с тех пор и был-то всего раз, а в Светоч по три раза в неделю с поручениями бегал. Уже так примелькался всем, что когда поступил, преподаватели меня все по имени знали!

Я хихикнула и прижалась плотнее.

– Замёрзла? Хочешь тепло наколдую?

– Не нужно… вам же нельзя без особой нужды магию применять?

– Иногда можно, – тихо выдохнул Эстэриол, и воздух вокруг вдруг наполнился весенним теплом. Сколько ещё до него? Вся зима впереди… – это как с зарядкой. Нужно делать каждое утро, но иногда, ради исключения, можно и поспать подольше. Тем более, я же не для себя, а помочь народичу без дара – всё по правилам.

– Вы зарядку там делаете? – удивилась я. – Мне и без зарядки еле сил хватает, чтобы с ног не валиться…

– Эй! Я же сказал тебе, чтобы ты не позволяла Свахте так тебя изводить! Он тебе опекун, а не хозяин! Давай всё-таки сделаю тебе амулет, а?

– Нет, – я уверенно помотала головой. – Тебе нельзя! Это точно против правил – на волю народича влиять. Я так дождусь. Тебе ведь всего пять лет учиться для получения знака, да?

– Уже меньше, – тепло вздохнул он и погладил меня по волосам, – три года и семь месяцев. Но это не дело, Аябэль. А что Илина? Отстала?

Я засмеялась:

– До сих пор боится мне слово сказать! Если бы мы тогда не сбежали на танцы, я бы никогда и не решилась слово ей поперёк сказать! А так даже Свахта прибежал на мои вопли! Они оба дня три ко мне вообще не подходили.

– Так их! Правильно! Не позволяй себя за скотину рабочую держать. Ты всё-таки не прислуга и не содержанка, он тебе, помимо приданого, ещё и так платить должен – сколько ты пашешь. Ну, ничего! Получу знак, и ты больше никогда не будешь работать, обещаю!

– Нет! – сморщилась я. – Ещё чего! А хозяйство вести кто будет?

– Что, голубки, обжимаетесь? – раздался хохот, и рядом на лавку плюхнулся лучший Нэвэретский булочник – Фролин.

– Привет, Фрол! – поприветствовал его Эстэриол. – А ты здесь что забыл в такую погоду?

Крепкий медноволосый человек пожал плечами, поправил красными с мороза руками воротник и гордо ответил:

– А то же, что и вы. Свидание у меня!

– Так колокол же через час… – робко заметила я, показав нос из-под плаща, где сидела, несмотря на магическое тепло, окружавшее нас, будто пузырём.

– Да что нам колокол? – рассмеялся Фрол. – Сейчас дождусь, расскажу пару историй, так она мне так же под плащ заберётся погреться!

– Кто на этот раз? – усмехнулся Эстэриол.

– Мерэя, – довольно произнёс Фрол, раскинув руки на спинке. Правда, тут же скрестил их опять. Да, в этом году конец ноября уже вовсю веял ледяными ветрами, ещё чуть-чуть и укроет снегами всё вокруг.

Эстэриол лишь поджал губы и уважительно покивал, а я спросила:

– Ты же говорил, что она дура?

– Зато какая! – предвкушающе выдал парень, расплывшись в мечтательной улыбке.

Ну да, рыжекудрая красавица была самой желанной невестой в Нэвэрете. Ещё и с долей эльфийской крови. Вокруг неё вились все парни, начиная с шестнадцатилетних мальчишек, заканчивая весьма солидными холостяками средних человеческих лет. Даром что приданое небогатое, зато красоты эта барышня была необыкновенной. Необъятной, если судить по декольте.

– Вы на танцы-то пойдёте? – кивнул Фрол.

– Конечно, – подтвердил Эстэриол.

– И не лень тебе каждую неделю из своего Светоча тащиться по четыре часа туда и назад?

– Не-а, – радостно помотал головой мой возлюбленный и прижал меня к себе, – была бы моя воля, я бы каждый день приезжал!

– Ну да. А то, поди, скучает твоя Аябэлька. Гляди, чтобы не увели! – Фрол похлопал себя по бокам, добродушно усмехаясь.

А я, чуть подумав, вытащила из-под плаща руку, сжала кулачок и выставила два пальца костяшками вперёд.

Огоньки горели по всему Нэвэрету. Особенно ярко полыхала моя улица, будто подсвечивая дорогу к небольшому скверу на южной стороне города. Каждую субботу, по традиции, которой минул не один век, там устраивали танцы. Два раза в году – весной и осенью – туда съезжались менестрели со всех уголков мира, чтобы отпраздновать смену времён года. Устраивали состязания в мастерстве, набирались и обменивались опытом и просто веселились, радуясь празднику с остальными.

Но сегодня была обычная суббота. Осенний День уже миновал в этом году.

Мы шли туда в пятый раз. Никогда до недавних пор я не бывала там. Только слышала, как ребята перебрасывались сплетнями на рынке. Меня регулярно звали, я регулярно отказывала. Но, с тех пор как я встретила своего солнечного мага, мы не пропускали ни одной субботы.

В обед, после занятий, он седлал коня и мчался ко мне в Нэвэрет, чтобы мы могли провести несколько часов вместе. Если бы не занятия, он бы срывался ещё в пятницу в ночь. И я ждала его каждый день, мечтая о том, как мы вновь увидимся в конце недели. Мы бесконечно бродили по городу, говорили и просто смотрели друг другу в глаза. И никто нам был не нужен.

Всё прочее будто подёрнулось дымкой, делая незначительными такие важные в прошлом проблемы. Больше не было страха, не было боли. Даже усталость уже не казалась придавившей горой безысходностью. У нас обоих теперь была надежда. Настоящая, имеющая лицо и голос.

Может, мне только казалось, а может, Свахта действительно что-то понял, увидел в моём взгляде. Но больше он ни словом не попрекнул меня, если вечером я уходила. Скрипел зубами, срывался на Илину, но со мной молчал. Знал ли он, кто мой возлюбленный? Знал ли вообще, что я сбегаю, чтобы бродить с кем-то по ночам, кружиться в танце, есть одно яблоко на двоих и дышать запахом прибоя? Не знаю. Наверное, знал, не мог не слышать. Слухи о нас пусть и не гремели по Нэвэрету, но сквозили во многих разговорах, что вели помощники других торговцев – те, что ходили на танцы с нами.

Возможно, узнав, что мой возлюбленный – маг, Свахта испугался и решил оставить меня в покое? В любом случае, я была рада этому. Через год с лишним мне будет восемнадцать. Он отдаст мне приданое, и я смогу сама решать, как мне жить. Эстэриол говорил, что сам наведёт справки, чтобы подыскать мне в городе место понадёжнее, пока он учится.

Не знаю как, но почти что с первого дня Эстэриол, сам, будучи ещё почти мальчишкой, стал ревностно оберегать меня, заботиться, как не всегда делали взрослые женихи подруг. Даже Мерэя завидовала мне, глядя, как Эстэриол греет мои озябшие пальцы в ладонях. Как смотрит в глаза, как украдкой убирает прядку волос с лица, стараясь не напугать таким интимным жестом. Как сияют его глаза каждый раз, когда он смотрит на меня. Никто не знал, что этот теперь уже гордый студент Светоча, ещё пару лет назад был готов мыть уборные, чтобы заработать копейки. Что всё детство получал тычки и пинки от мальчишек, для которых по-эльфийски тонкокостный мальчик был чужаком, а главным кумиром был глуповатый, но здоровый и самоуверенный сын кузнеца. Что Эстэриол полжизни жил в полной нищете, и каждый норовил дать пинка оборвышу, который так непонятно для людей стремился к знаниям, а не к достатку и плотским утехам.

Может, я нарисовала себе слишком однобокую картину, а может, Эстэриолу просто катастрофически не везло с окружением до тех пор, пока он не повстречался со своим учителем. Но, благодаря этому, мой возлюбленный научился ценить вещи, о которых забывают другие парни. Он умел любить по-настоящему, и мы жались друг к другу, как котята в студёной подворотне, зная, что мы есть друг у друга.

В тот вечер, когда мы впервые пришли под сень деревьев, что окружали покрытую брусчаткой площадь, где проводились танцы, меня не узнали. Просто не ожидали увидеть. Кажется, Урик обиделся. Ведь я не впервые отказывала ему, и вот, пришла, да ещё и не одна.

Тёмный камень посверкивал под ногами вкраплениями кварца, отражая многочисленные фонарики. В воздухе висел какой-то особый аромат отходящей осени, которая уже чувствует приближение мороза и в последний раз наливает всё вокруг прохладным запахом опавшей листвы. На мне было моё лучшее платье. Точно такое же, как и то, в котором я ходила каждый день, но не траченное молью, без заплат и пятна на боку. Серое и невзрачное, зато тёплое и нравилось Эстэриолу. Ему всё нравилось.

В первый раз мы так и стояли рядом, глядя, как другие танцуют. Я тогда забыла, что робею, даже не опустила глаза, когда на меня бросил оценивающий взгляд один из ребят, а девицы, что стояли у дуба зашептались, кося в нашу сторону. Эстэриол оглядывался по сторонам и неуверенно улыбался. Мы оба просто не знали, что делать, но разве это было важно? И разве так уж сложно научиться танцевать эти простенькие дворовые танцы? Мы смеялись, как безумные, наступая друг другу на ноги, спотыкаясь и путаясь. Над нами потешались все, даже музыканты, но мы не смотрели на них. Мы танцевали. Как умели, как могли, и это было прекрасно. И смешков становилось всё меньше, шутки добрее, вокруг опять закружились пары, а мы так и не отпускали друг друга до самого конца.

Когда мы появились в следующий раз, уже никто не смеялся. А в середине вечера к нам подошёл Винэйрон, наблюдавший за молодёжью с красивой витой скамьи. Отобрал меня и начал учить Эстэриола танцевать. Я тогда так удивилась. Даже представить себе не могла, что этот статный и давно немолодой эльф вдруг решит помочь двум неуклюжим юнцам.

Эстэриол схватывал всё на лету и к концу кружил меня, всё ещё изредка путающуюся в ногах, почти так же ловко, как и другие.

Сегодня мороз уже вцепился своими колючими лапами в прибрежный городок, заставляя народичей потирать раскрасневшиеся щёки и поджимать ноги, которые пронзал холод камня даже сквозь подошву. Наверное, это последние танцы в этом году. Нет, народичи так и будут собираться в конце недели, но это будет уже в крытом зале, что у самых доков. Там душно и светло, а здесь же яркие огоньки, перемежающиеся несколькими солями, что так и манят поверить в чудо. Сверкали и кружили перед глазами, когда Эстэриол вёл меня, бережно сжимая ладонь.

Музыка была чуть рваной, кто-то из скрипачей фальшивил. Местные эльфы сжалились и накрыли их куполом, чтобы не портить последний вечер срывающимися нотами. Фрол гордо вёл Мерэю в танце, мы чуть поодаль кружились в самом центре площади под лучами проглядывающих сквозь кроны звёзд, то и дело подёргивающихся дымкой облаков. Эстэриол выпустил меня, дав совершить полный оборот, а потом как-то особенно трепетно прижал к себе.

– Аябэль? – выдохнул он, и пар белым облачком потянулся к застывшему небу.

Я остановилась, глядя ему в глаза.

– Мы ведь… всегда будем вместе?

Что-то ёкнуло в груди и без всякой магии стало тепло.

– Всегда… – шепнула я, зная, что нельзя давать таких обещаний, но ему – да.

– Аябэль… – он обнял меня и уткнулся лицом в волосы. И еле слышно прошептал: – Я люблю тебя.

Я хотела ответить, но горло захватил какой-то пушистый ком, давая лишь поднять лицо, чтобы вглядеться в синие-синие, почти чёрные в темноте глаза. Непослушная прядка светлых волос выскользнула из небрежного хвоста, чтобы погладить меня по щеке, губы его дрогнули в улыбке, а я коснулась пальцами его лба, чтобы убрать локон за ухо, но не успела. Руки на талии сжались, Эстэриол склонился и поцеловал меня. Прямо на глазах у всех, будто мы были одни на всём белом свете. Мягко и нежно, не давая и шанса усомниться в том, что им движет что-то кроме любви.

Что-то коснулось щеки, я медленно открыла глаза, чтобы встретиться взглядом с возлюбленным. На его волосах таяли пушистые снежинки. Первые в этом году. Они, кружась, ложились на одежду, брусчатку, залетали между деревьев, в мягкую темноту. Тут же таяли, но новые уже летели им вслед, завораживая своим неспешным танцем. Мы стояли одни посреди площади, музыка стихла, а ветерок еле слышно заворачивал белые хлопья в узорчатые потоки. Я верила ему. Верила, как себе, как богам. Я знала, что нашла того, кто предназначен мне, а значит, плевать на опасения, на сплетни и шутки. Я верю Эстэриолу, а он верит мне. Именно это и есть – любовь.

Народичи замерли, прячась под деревьями. Каждый из них сейчас молчал, глядя на магию, творившуюся вокруг. Кто-то тянул ладони к небу, пытаясь поймать белый обрывок, кто-то, как и мы, замер, видя лишь своего избранника.

Первый снег. Первый снег – это всегда волшебство, таинство момента, когда весь мир вдруг замирает ненадолго, чтобы в полной тишине услышать, как начинается зима.

Самая тёплая зима в жизни.

3. Откуп

Ветер принёс лепесток чайной розы. Он полоснул по щеке, закружился и упал на вскинутую ладонь. Я улыбнулась и поднесла его к лицу, чтобы ощутить ещё витающий аромат. Лето кончается. Завтра приедет Эстэриол, и мы отправимся на первые осенние танцы. Если повезёт, я даже надену новое платье. Если, конечно, успею пришить к нему кружева – уже неделю оно лежало на сундуке у кровати с воткнутой иголкой и катушкой ниток, шурша свисающей узорчатой тканью на сквозняке.

Год промелькнул как один день. Эстэриол сдал экзамены, перешёл на третий курс и вот уже второй месяц пропадал где-то в степях под руководством наставников.

Я скучала. Нестерпимо. Разлука оказалась такой мучительной, что я не могла поверить, что когда-то жила спокойно, даже не зная о том, что где-то есть мой Эстэриол. Я знала, что и он скучает. Недавно он прислал самого простого вестника, чтобы я смогла «открыть». Птичка почти растворилась, когда долетела и больше напоминала неясное рваное облачко, подёргивающееся от малейшего дуновения ветерка. Но она успела прошептать голосом Эстэриола: «люблю…» прежде, чем совсем исчезла.

Чтобы не скучать так сильно, я работала в три раза больше, чем последний год. Свахта не мог нарадоваться, даже Илине строго настрого пригрозил ко мне не подходить. Да она и сама желанием не горела. Ведь раньше я была кто? Девица на побегушках. А сейчас я девушка мага, со мной уже не пройдут те шуточки, что она могла себе позволить.

Дни шли за днями. Зима выдалась снежной, зато весна пришла раньше обычного, напоила деревья зеленью и плавно уступила лету. Когда Эстэриол, сдав последний экзамен, примчался ко мне раньше срока, я сбежала с ним в Санайтэро, показав, кричащему мне вдогонку Свахте рога. Мы провели вместе почти два дня, прежде чем мой возлюбленный уехал на затяжную практику с остальными студентами. Я сама уговорила его не отказывать, хотя мы оба знали, что я этого не хочу. Но ведь впереди ещё целая жизнь! А я знала, как важно для Эстэриола научиться всему, до чего только сможет дотянуться его пытливый ум.

Но вот, завтра первый день сентября, суббота. И я знаю, что он уже в пути.

Я вздохнула, поправила корзину и пошла дальше. Хорошо бы до вечера закончить все дела, чтобы лечь пораньше и быть свежей к его приезду.

Суета была постоянным спутником для меня в Нэвэрете. Только я спешила на рынок, щурясь от висящего над горизонтом ещё не такого яркого солнышка, и вот уже оно почти спряталось за крышами Верхней улицы. Скорей бы завтра!

Я забежала в свою уютную каморку на втором этаже, бросила взгляд на платье тёмно-бордового цвета, что отдала мне Мерэя взамен за помощь с покупками, и не утерпела-таки. Села и наскоро приметала остатки кружев. Ничего, поем потом! Зато завтра я смогу надеть его! И пусть все увидят, что я не замухрышка, что я тоже умею быть красивой! Красивой для него…

Снизу хлопнула дверь, послышались голоса. Опять какой-то постоялец прибыл? Но почему тогда только хозяйский голос слышно? Эх, нужно выйти, иначе сейчас сам заявится и увидит, что я не работаю.

– Благородный эо, – раздался голос Свахты ближе. Было слышно, как он топает по лестнице, – прошу тебя, вот сюда. Желаешь пообедать с дороги? Или подать ужин позже?

Странно, ответов я так и не услышала, зато услышала звон монет, будто бы кто-то швырнул их на пол, а вслед за этим хлопнула дверь в конце коридора, где был самый лучший номер в нашей крохотной гостинице. Судя по недовольному кряхтению Свахты, он ползал по полу, собирая брошенные монеты. И ох как мне не хотелось сейчас попадаться ему на глаза! Так что я выждала, пока он не уйдёт, тихо ворча себе под нос, и только тогда спустилась вниз, постаравшись проскочить незаметно мимо массивной двери, где остановился молчаливый постоялец. Как раз посуды уже накопилось, прикинусь занятой, заодно послушаю, что он Илине орать будет. Может, пойму, кого к нам занесло?

К удивлению, у нас часто гостили эо. Свахта неплохо наладил связи, и некоторые благородные из людей шли сразу к нам, зная, что это единственная гостиница в городе, которую держит чистокровный человек. Хотя, чаще всего, они гостили лишь раз, вскоре понимая, что у эльфов сервис лучше, и изо рта не воняет. Ну да, эльфы не позволяли себе орать на весь дом, да и работа горничных была организована намного грамотнее, так чтобы постояльцы не натыкались на них в самый неподходящий момент. Я и сама думала перебраться к кому-нибудь из них, как получу приданое. Если ещё возьмут… После Свахты-то.

Он как раз закончил орать где-то за стенкой, и я услышала шаги.

Илина зашла на кухню сама не своя, стрельнула на меня глазами и заискивающе улыбнулась.

– Ох, девонька, такой нынче гость пришёл! Повезло прям! Боги прислали. Ты уж сходи к нему вечером, а я расстараюсь – ужин приготовлю. Недосуг мне будет, работы-то сколько!

Я вскинула на неё подозрительный взгляд, но уже не раз такое бывало, что она спихивала на меня кого-то из тех, кто, по её мнению, не мог поддержать её интересы. Правда, раньше она так же гнала меня к тем, под кого сподручнее было бы меня подложить, но с октября я этот интерес у неё отбила. Да и не знала она, что у меня в лифе лежит амулет, защищающий от подобных поползновений.

Эстэриол уговорил-таки. Выкинул старый и сделал новый. Сильнее и лучше. Волю он не подавлял, но если у кого злой умысел против меня появлялся, амулет тут же насылал на обидчика непреодолимый приступ меланхолии.

Я долго пыталась разобраться в тонкостях магического законодательства, что он мне растолковывал, но так и не поняла всё полностью. По закону нельзя влиять на волю народича. Но при этом иногда можно. Но так, чтобы это происходило только в том случае, если этот самый народич пытается действовать против воли другого. Везде и всегда были исключения, но Эстэриол заверил меня, что в этом случае всё полностью законно. Даже профессор одобрил, при этом немало удивившись тому, насколько качественным для второкурсника получился артефакт.

Я вздохнула и продолжила натирать казан. До вечера ещё пара часов, успею сбегать к Винэйрону, отнести счета, а если повезёт, ещё и к Фролу загляну, узнать, как дела у Мерэи. Ей уже сложно было ходить по городу, ноги отекали, да и живот в толкотне деть было некуда.

Наверху тихо. Гостей было мало, Свахта вообще хотел прекратить всю эту возню с гостиницей, сейчас он наладил неплохую торговлю рисом, что везли с противоположного континента – Ситена, и на такую мелочь распыляться уже не хотел. Давно бы прикрыл, если бы не природная жадность. Я вздохнула, взяла яблоко и пошла за счетами.

Пламя свечи дрогнуло, и на подносе звякнула вилка.

– Вот, Аябэлюшка, сбегай, – улыбнулся Свахта, а внутри у меня что-то сжалось. Как-то очень ласково он глядел на меня. – Давай, гость важный, сама понимаешь, не могу я нашу кухарку к нему послать. Ты сама-ка давай, поправь тут…

И он потянулся к моему воротничку, расправил, почти ласково подцепил выбившийся из косы локон и пристроил за ухо. Даже погладил. Что-то не так.

– Да не бойся ты, Аябэль! – будто почувствовав моё опасение, сказал он. – Это просто важный эо, ему нужно вежливо и молча подать ужин. Ну, не мне же учить тебя, ты сама всё прекрасно умеешь! Ты уж прости, я сам-то к нему не сунусь, чегой-то он на меня осерчал, а ты у нас девочка милая, на тебя-то ему за что сердиться? Сходи быстро, да и иди себе спать. Завтра-то это… суббота, да? Танцы…

За его спиной ободряюще покивала Илина, а меня аж холодный пот прошиб. Точно что-то не так. Но делать нечего, они же знают, что у меня есть защитник, они бы не стали так рисковать. Да и амулет у меня при себе, на рынке уже два раза проверила, что действует! Ещё как действует!

Ладно, была не была, схожу. Всё ж недаром хлеб свой ем. А важный эо всего лишь обычный народич. Всяких я видела, бывали уже такие, которые на Свахту зубы скалили, а мне улыбались.

Я крепче перехватила поднос и пошла к лестнице. Гробовое молчание за спиной прохладой пробежалось под лопатками. И с каждой ступенью, что я поднималась, горло всё сильнее сдавливал необъяснимый страх. Эстэриол не подведёт! Ни один благородный эо не сможет победить силу амулета. Вон, даже профессор удивлялся!

Встала на последней ступени и будто первый раз оглядела этаж. Деревянный пол, небольшой коридор и с дюжину дверей. Вот справа, вторая по счёту, это комната, где гостил Эстэриол в тот чудесный день. Впереди, в конце коридора узенькая неприметная дверка в мою комнатушку, окно которой выходило в узкий проулок. А слева, почти за спиной массивная и богатая дверь в лучший номер с видом на море.

Я потопталась и робко подошла к ней. В комнате было тихо, будто никого нет. Такая тишина бывает, когда кошка замирает в углу, следя одними глазами за шебуршащей в пятнышке света неосторожной мышью. Будто кто-то поджидает там именно меня. Я простояла минут пять, но так и не услышала ничего. Может, он спит? И я зря иду? Может, вообще лучше уйти, а то ещё рассердится, что его разбудили?

Эх, нельзя! Нужно просто аккуратно постучать, выждать три вдоха и заходить.

Я подняла руку, закусила губу. Привычное движение показалось каким-то незнакомым, будто звук слишком гулкий. В ответ тишина. Три вдоха. Раз. Два. Три…

Дверь распахнулась без скрипа. Постель возле стены пуста. За оком сумерки уже давно сменились глубокой ночной синью, что и моря не разглядеть.

Сделала два робких шага, и свет, что я несла, выхватил силуэт у окна. Будто не народич, а чёрная прореха в пространстве, где раньше был кто-то живой. Он не пошевелился, стоял, глядя в окно, расправив плечи и как-то слишком прямо, напряжённо. Даже дыхания не было слышно.

Мой вздох прозвучал слишком громко в этой тишине.

– Поставь.

Вилка свалилась на пол, упруго звякнув оттолкнувшимся зубчиком. Я чуть не выронила поднос, вздрогнув от его голоса. Низкий, тихий, но будто скажет шёпотом, а слышно и в Баталоне будет.

Поспешила к столу, с предельной аккуратностью поставила поднос, метнулась за вилкой, да так и встала, не зная, что делать. Нужно было идти менять прибор, но я отчаянно боялась этого эо, который так и не двинулся – будто неживой. Свеча выхватила его сбоку, и теперь он всё же больше походил на что-то настоящее. Тьма получила форму и объём. Простые народичи, даже эо, не носят такую одежду. Одновременно не вычурную, но в то же время настолько хорошо скроенную, что можно только гадать, сколько десятков золотых он отдал за неё.

Мой взгляд медленно поднялся от пальцев, упирающихся в подоконник, по рукаву через широкое плечо, накрытое, будто крылом ворона, угольно-чёрными волосами. И тут я наткнулась на отражение в стекле, что раньше было невидимым.

Он смотрел прямо на меня, прожигая насквозь чудовищной тьмой взгляда.

И тогда я поняла, кто передо мной. Это был маг. Взрослый, чужой и очень могущественный. И не спасёт меня ни моя дурацкая удача, ни крики, ни даже амулет моего Эстэриола. Ничего. И не у кого просить защиты.

Он убрал руку и медленно повернулся, лишь на миг прикрыв свой давящий взгляд упавшими волосами. Животный ужас прошёлся по коже и забрался под рёбра, схватив когтистой лапой нутро. Казалось, что он смотрит не на лицо, а прямо сквозь кожу видит позвоночник, будто уже разделал меня на истекающие кровью куски мяса.

– Боишься меня? – тихо спросил он, медленно прикрыв глаза, как следящий за добычей хищник, знающий, что она никуда не денется.