Текст книги "Синяя звезда Аурин (СИ)"
Автор книги: Дарья Быкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Я поднялась наверх в храм – почему-то меня пропустили, и не сразу осознала, по какой причине пришла именно сюда. Ответ пришёл после получаса бесцельного блуждания по храму, когда я немного успокоилась. Здесь было что-то, блокирующее телепатию имперца, и мне оно нужно. Без этого чего-то я и близко теперь к этому уроду не подойду. Да и от жрецов защита тоже не помешает, хотя они и голосом справляются… Я внимательно прошла вдоль стен… и, разочарованно, вернулась в центр храма. Стены были из больших кусков одного камня, если дело именно в нём, то ничего не выйдет. Хотя… тут мой взгляд упал на одну из колонн – она была из того же камня, что и стены, но на ней ещё встречались вкрапления небольшого голубого камушка. Ещё минут двадцать я потратила на поиски наименее закреплённого кусочка, пробовать приходилось осторожно, с оглядкой на периодически появляющихся жрецов. Но я справилась и, зажав, наконец, вожделенный камушек в руке, отправилась на поиски Ника – необходимо было проверить, а то ли я отковыряла.
Имперец обнаружился всё там же в комнате, но во время моего отсутствия он явно не скучал – на полу лежали два тела в одеждах жрецов.
– Они мертвы? – опасливо поинтересовалась я, чувствуя подкатывающую к горлу дурноту. Видеть мертвецов вблизи мне, к счастью, ещё не приходилось.
– Без сознания, Марка жду, – коротко ответил Ник и, чуть замявшись, спросил. – Ты как?
– А сами как думаете, капитан? – не скрывая враждебности огрызнулась я. Странно, но внутри я была уже спокойна и даже раздумывала – а как бы заставить имперца ещё повлиять? Проверить-то надо.
– Я не горжусь тем, что сделал… – начал вдруг он.
– Ещё бы! – не удержалась я.
– Но в подобных подозрительных обстоятельствах в следующий раз поступлю также! – упрямо закончил Ник.
Ага, попробуй, – язвительно подумала я, ощущая в руке заветный камушек. Надеюсь, это всё же то, что нужно.
– А они тут что делают? – перевела я разговор на жрецов.
– Лежат, – сказал Ник и упрямо вернулся к прежней теме. – Твой блок выглядел странно… ты сама могла быть не в курсе, что у тебя есть какое-то задание. Я должен был узнать!
Мне кажется, или кто-то оправдывается? А как насчёт того, что я могла сойти с ума от снятия блока? Сам говорил же.
– Я немного преувеличил тогда, хотел посмотреть на твою реакцию, – сказал этот гад, отводя на секунду взгляд.
И я ощутила сильное желание заехать ему по лицу ещё раз. Прощать его не хотелось, теперь уже совсем-совсем. Но как же проверить камушек? Что у нас там самое дорогое для этого гада? Коса?
– Посмотрел? На реакцию, – в качестве отвлекающего манёвра спросила я, и метнувшись к нему сграбастала за косу и приставила нож к её основанию.
– Не стоит, Рина, – произнёс он, впрочем без угрозы. Скорее, немного грустно.
Я старательно прислушивалась к себе, пытаясь понять – влияет, нет? Ничего не ощущаю, но, судя по тому, что имперец не удивляется, влиять пока не пытался.
– А ты заставь? – азартно предложила я.
Он поморщился и слегка качнул головой:
– Я, поверь, без удовольствия, сделал то, что считал необходимым в данных обстоятельствах. Если тебе теперь без моей косы жизнь не мила – режь.
Ну вот, приехали. Или это расчёт на «повинную голову меч не сечёт»? На мгновение я представила, что действительно откромсаю ему косищу. И что мне потом с ней делать?
– Мне надо, чтобы ты на меня повлиял, – честно призналась я Нику, отпуская его многострадальную косу и садясь рядом с ним на кровать.
Он вопросительно поднял бровь, но через пару секунд, видимо, сам догадался зачем. Или просто решил не спорить.
– Встань, – в его глазах мелькнуло красное.
Я продолжила сидеть, хотя неосознанное желание встать ощутила. Желание стало сильнее, но я сидела. И чем отчётливее хотелось встать, тем лучше я понимала, что желание это не моё.
– Спасибо, – сказала я, когда потребность встать исчезла.
– К твоим услугам, – откликнулся Ник… и сверкнул глазами на одного из очнувшихся жрецов. – Спи!
– Я тебя не простила, – на всякий случай сообщила я ему. Вдруг и правда будет чувством вины мучиться. Хотя, не похоже.
– Я понял, – серьёзно сказал Ник. И, наконец, вернулся к распростёртым на полу жрецам. – Они пришли тебя убить.
– А чего это именно меня? – обиделась я. – Они к тебе вообще-то пришли. И вообще, их же двое. Может, один меня, другой – тебя?
Я понимала, что несу какую-то чушь, но очень уж мне неуютно становилось от мысли, что на меня открыта целенаправленная охота. Одно дело рисковать жизнью в кресле пилота – риск не очень-то большой, надо признать, когда твои противники такие же пилоты, и лично против тебя ничего не имеют, а другое – когда хотят убить именно тебя. Отравить, задушить, зарезать – что угодно и когда угодно.
Ник спорить не стал, и повисла тишина.
– Что будет, когда мы вернёмся? – неожиданно для самой себя спросила я. Известие о том, что меня хотят убить, как-то резко уменьшило мою злость и обиду на имперца. И, честно говоря, в чём-то я его понимала. Хотя, принять подобные действия по отношению к себе была не готова.
– Не знаю, – ответил он, и мне даже показалось, что он меня не понял. Но нет, понял. – Сначала я планировал продолжить с того момента, на котором ты перенесла нас – то есть взять тебя в плен, – усмехнулся он и бросил на меня быстрый взгляд.
Я возмущённо на него уставилась. Нет, я в общем-то что-то такое и предполагала, но вот так вот прямо мне об этом сказать? Какая возмутительная честность. Я бы даже сказала – наглость. Хотя, он сформулировал как 'сначала', значит…
– А теперь?
– Теперь не знаю, сказал же.
Не могу сказать, что меня такой ответ успокоил. Может, он не знает, потому что выбирает между убить и мучительно убить?
– А, может, я тебя в плен возьму? – внесла конструктивное предложение. И Ник поперхнулся.
– Надо признать, – сказал он секунд через десять, – такой вариант я не рассматривал.
И добавил, гад:
– Так же как и более вероятные варианты нашествия гигантских муравьёв-кхамироедов и коллапса Вселенной.
Ну-ну, – подумала я. Смейся-смейся. Телепатия твоя мне не страшна теперь, так что держись. Кстати, о телепатии…
– Ты как-то слишком хорошо выглядишь, – подозрительно прищурилась я на него. Действительно, всего-то разбитые мной губы.
– Приму за комплимент, – успел вставить Ник, но я продолжила:
– А где же трагические последствия применения телепатии?
– Если я выдам тебе все свои секреты, – насмешливо, но совершенно беззлобно сказал вдруг он, – то твои шансы сравняются с муравьями-кхамироедами. А на это я никак пойти не могу.
Угу, муравьи не простят, не иначе, – подумала я, но вслух говорить не стала.
Марк всё не шёл, и обещанное им время прихода давно минуло… а со жрецами уже надо было что-то делать – скоро их хватятся. Мы прождали ещё час, уже понимая, что в наших, только что выстроенных, планах снова что-то пошло не так. И сильно не так. Если покушение ещё можно было списать на что-то пронюхавших противников Марка и надеяться, что это не сильно повредит нашим планам, то его исчезновение требовало пересмотра всего. Даже если мы благополучно доживём до завтрашней церемонии, кто назначит меня избранной? Или избранницей? Путаюсь я в этой их терминологии, но, честно говоря, ни той, ни другой быть не тянет.
– Я могу попробовать им внушить, что они таки тебя убили, но свежее воздействие на мозг очень легко выявляется, – задумчиво произнёс Ник. – Так что мы только продемонстрируем раньше времени мои возможности.
– Мы? – спросила я. Нет, я, конечно, понимаю, что мы сейчас одна команда и вообще, без него меня, может, уже и пристукнули бы. Но пока что не ощущала себя частью этого 'мы'. Хотя, для Ника это, наверняка, просто фигура речи, и я зря цепляюсь.
– Но ты ведь уже на них повлиял! – перешла я к более приземлённым рассуждениям.
– Да, – сказал имперец. – Так что предлагаю допросить и убить. Ну, или связать и спрятать, но это ненадёжно, – добавил он, увидев как изменилось моё лицо при слове 'убить'.
– Я за связать и спрятать, – поспешно сказала я. Понимаю, что это звучит странно от в прошлом пилота боевого корабля, ведь хоть столкновения и редко заканчивались гибелью пилотов, но бывало всякое. Но тогда я была молода, эгоистична и совершенно не задумывалась о том, что другие люди тоже… люди. Со своими чувствами, радостями, горестями и надеждами. И с таким же правом на жизнь.
Вот и Ник как-то странно на меня посмотрел.
– Скажи, а что ты всё-таки делала эти десять лет?
– А ты не видел? – огрызнулась я.
– А я не смотрел, – как-то так умудрился сказать он, что я почему-то сразу поверила. Но отвечать не спешила. И он продолжил. – Я удовлетворится тем, что у тебя не было задания подобраться ко мне или… – Он резко осёкся. – Но я до этого момента был уверен, что ты всё равно работала тайным агентом. Похоже, зря?
– Подобраться к тебе? – уцепилась я за середину его речи, чтобы не признаваться как на самом деле провела десять лет. И сказала в пространство. – Кажется, у кого-то мания величия… или преследования. Хотя, скорее, всё же величия, – добавила, взглянув на гордый профиль обладателя мании. – А что, в Империи пилоты регулярный осмотр психиатром не проходят?
Отвечать он не стал, не захотел, и спрашивать меня ещё раз тоже не стал, вместо этого подошёл к пребывающим в беспамятстве жрецам, они воспринимались моим подсознанием уже как часть интерьера, и опустившись на корточки положил руку на лоб одному из моих них. Я молча ждала, хотя, конечно, предпочла бы, чтобы «допрос» вёлся вслух. Всё же получить информацию «из первых рук», а не вольный пересказ того, что захочет сказать мне Ник, куда лучше. Но, что есть, то есть. Когда один из жрецов зашевелился и поднялся, я чуть не взвизгнула – сначала от неожиданности, а затем от неестественности и какой-то ломанности движений. Вскоре к первому присоединился и его коллега, и они направились к двери. Шли они, впрочем, более менее, уже не так пугающе неправильно.
– Идём, – сказал Ник, – времени мало.
И мы отправились куда-то вниз. Сперва я подумала, что в камеру и чуть не высказала Нику, что прятаться там особо негде – решётка, каменная лежанка, и всё. Но на минус втором этаже мы не остановились, спустились ещё ниже, и пройдя каким-то узким, петляющим, едва освещённым коридором, в котором тянуло какой-то гнилью и плесенью, открыли дверь в кромешную темноту.
То, что я единственная ничего не вижу в темноте, я поняла сразу… ну, почти. Просто жрецы-зомби и Ник бодро спускались по ступенькам, судя по звукам шагов, а я тупо стояла в метре от захлопнувшейся с похоронным звуком двери.
– Рина? – позвал откуда-то снизу Ник. – Ты что, боишься темноты?
– Нет, – сказала я. – Не боюсь.
Боюсь темноты и ничего в ней не вижу – это же разные вещи, правда?
– Тогда что? – уже немного раздражённо спросил имперец. – Ступенек боишься? Они сытые и не кусаются, я только что покормил их жрецами, давай уже, спускайся.
– Очень смешно, ха-ха, хи-хи, – слегка озлобленно сообщила ему. – А тебе не приходило в голову, что нормальные люди в темноте просто ничего не видят?
Похоже, действительно не приходило. Он удивлённо что-то пробормотал, и на всякий случай предупредил, подходя ко мне:
– Сейчас возьму тебя за руку, не надо, пожалуйста, визжать, и снова бить меня по лицу тоже не надо. Как и по остальным частям тела.
Я только презрительно фыркнула.
Идти за руку с Ником оказалось неожиданно… уютно. Он как-то поразительно легко подстроился к комфортному для меня темпу, не тащил и не торопил, пару раз даже предупредил о более высоких ступеньках. Когда впереди, буквально в метре, раздались опять шаги жрецов, я непроизвольно вздрогнула и крепче сжала руку имперца – свой единственный ориентир среди этой тьмы и тлена – пахло тут ещё хуже, чем в коридоре.
– Куда мы идём? – шёпот мне самой показался слишком громким.
– Вниз, – любезно ответил Ник. И я мысленно обругала его заносчивым ослом и феерическим козлом, но он вдруг снизошёл до пояснений. – Мне сложно одновременно говорить и вести жрецов. Давай потом?
– Потом я и сама уже увижу куда пришли, – буркнула я и добавила, имея в виду наличие какого-нибудь источника света, – Надеюсь, что увижу.
Ступеньки закончились, и мы пошли по какому-то коридору, я всё так же цеплялась за руку Ника, и мечтала, если честно, ухватиться ещё и второй рукой. А можно и с ногами на имперца залезть, глядишь, не переломится. Сколько же этажей в подземелье этого храма? – поражённо подумала я и вдруг ощутила такое знакомое, но давно забытое слегка колющее, слегка тянущее жжение в руках. И не задумываясь вызвала свой знаменитый синий огонь. Тут же зашипел Ник, отпуская мою руку – я как-то не подумала, что обожгу его. Зато теперь я могла хоть что-то видеть.
Глава 7
Галантности, чтобы снести ожог молча, Нику не хватило.
– Вот уж воистину, от некоторых сподвижников вреда куда больше, чем от противников, – словно бы в никуда заметил он. Примерно как я недавно ставила ему психиатрические диагнозы.
Проигнорировала, подумав, правда, «сам дурак!».
Мы подошли к очередной двери, и жрецы, я уже привыкла к их ломанным движениям, но, кажется, они стали двигаться ещё более рвано, открыли её, но пройдя пару шагов упали, словно их выключили. Зато мой синий огонь вспыхнул ещё ярче – вокруг было очень много кхамира. Увы, но первая моя мысль – ура, нам не придётся никуда идти, наберём кхамира тут и свалим домой, была совершенно нереализуемой. Кхамир был вмонтирован в стены. А потом мне стало стыдно за эту мысль.
Я заставила стены засветиться и, погасив огонь на руках, повернулась к Нику, но тут же забыла, что хотела ему сказать. Имперцу опять было плохо, он был невероятно бледен – куда больше, чем можно было бы списать на эффект освещения, и сидел на полу, прислонившись спиной к двери. Крови вроде не было, но…
– Ты как? – спросила я, из чисто прагматичных соображений, разумеется.
– Жить буду, – откликнулся Ник. – Может, даже, долго и счастливо.
И я почему-то вспомнила про его невесту… и что меня, в отличие от него никто не ждёт. Чудна ассоциативная логика. А ещё я связала, наконец, большое количество кхамира и проблемы при использовании телепатии Ником.
– Надо уходить. Будем искать другое укрытие, – сказал вдруг имперец, пытаясь подняться. Я шагнула, чтобы ему помочь, но тут в моей голове зазвучал голос:
– Ты слишком громко думаешь, девочка с пустым огнём. И украла слишком мало мёртвого камня, чтобы это заглушить.
Голос замолчал, но я ощущала какое-то невнятное давление, словно чей-то тяжёлый взгляд с холодным любопытством примеривался с чего начать выворачивать моё бедное сознание. При этом невидимый собеседник так и не показался, а давление стало сильнее, как будто некто, наконец, решил приступить к препарированию.
– Какие вкусные у тебя мысли, – вкрадчиво шепнули в моей голове.
Сомнительный комплимент, – подумала я, начиная паниковать. Но тут давление прекратилось, и я с удивлением уставилась в заслонившую всё спину Ника.
– Какой перспективный, но глупый мальчик, – раздался всё тот же голос, но уже не у меня в голове, а как полагается – в окружающем пространстве. Звуковые волны и всё такое.
Я выглянула из-за плеча своего. неожиданного заступника – к нам подходили двое, мужчина и женщина. И я запоздало поняла, что со мной говорила именно женщина. Они оба были высокими, худыми, с очень бледной кожей – ещё бы, на минус неизвестно каком этаже, но больше всего поражали глаза и волосы. Красные, мерцающие… как у Ника, когда он применял телепатию. Но у этих они светились всё время. И у Ника сейчас тоже светились…чёрт.
– Оставь её нам, и беги отсюда, глупый ребёнок, – сказал на этот раз мужчина.
Я же непроизвольно вцепилась в рубаху имперца. Ник, миленький, не оставляй меня им. Пожалуйста, не оставляй, – думала я, пятясь к двери и подтягивая за собой Ника. В качестве щита он был бесподобен.
– Забирайте этих, – Ник кивнул на жрецов, – и убирайтесь! Или она убьёт здесь весь кхамир своим огнём.
Они расхохоталась, в общем-то я понимаю их – кхамира тут было очень много. И он был внутри стен, что не позволяло связать его кровью. Так что имперец блефовал. Или, что хуже, искренне меня переоценивал.
– Ри-и-ина, – вдруг обратились эти двое ко мне хором, и я вздрогнула – видимо, успели неплохо покопаться в моей голове, – иди к нам! Мальчик тебя презирает, а нам ты интересна… иди.
И я с ужасом ощутила, что хочу к ним. И уже не пячусь к двери, подтаскивая Ника за рубаху, а наоборот – сделала шаг вперёд и уткнулась носом ему между лопаток. Это меня немного отрезвило, но ненадолго.
Я слушала, как они на разные лады повторяют моё имя и не могла заставить себя сдвинуться с места. К ним не пускала спина имперца, а назад не хотелось. И еле услышала, когда Ник, обернувшись, полупрошептал-полупрошипел:
– Огнём в мужика, давай быстро!
Я замялась. Огнём в живого человека?
– Он не человек и никогда им не был, давай уже быстро. Ну?!! – зарычал имперец, и я, зажмурившись, послала огонь на мужчину. Кажется, он упал, по крайней мере, прекратилось заунывное повторение моего имени, вскрикнула женщина, и в ту же секунду Ник вытолкал меня за дверь и выскочил сам.
И, отпустив меня, снова сполз по двери на пол – смотрю, глянулась она ему. То с той стороны оботрёт, то с этой… – подумала я, и устыдилась своих мыслей. Ясно же, что Нику пришлось крайне нелегко, и… он меня защищал.
– Что это было? – спросила я, опускаясь рядом с ним и прислоняясь к его плечу. После недавних событий, его, плеча, надёжность значительно возросла в моих глазах.
– Нечто, – ответил Ник.
– Так вот ты какой, капитан Очевидность! – не удержалась я от глупой шпильки.
Ну конечно, он же меня презирает, – вспомнились мне слова телепатов. И я не смолчала.
– А ты не мог бы, – спросила, показательно отодвигаясь и зажигая синий огонь на левой руке, а то темно опять, – как-то менее откровенно меня презирать? А то вот даже перед врагами неудобно – сразу всё понимают.
Ник повернулся и внимательно, молча, меня осмотрел, заставив раздражение вспыхнуть ещё ярче. Сразу вспомнился тот его высокомерный взгляд на смотровой площадке на межпланетном рейсе.
– В моей голове, – сказал он, наконец, отворачиваясь, – они не побывали. А вот что беспокоит тебя, считали, похоже, очень даже чётко. Не презираю я тебя.
– А зачем мы вообще сюда пошли? – резко сменила я тему, почему-то неожиданно застеснявшись.
– Моя ошибка, – вздохнул Ник. – В мыслях у жрецов это было как заповедное место, где обитают боги. Я как-то не думал, что там будет это, и что вот это – их боги.
Да уж, я бы тоже решила, что на худой конец там просто залежи кхамира. «Это» Ник произносил с какой-то очень особой интонацией. Мне казалось, что я различаю и презрение, и какую-то странную горечь, и даже сочувствие. И это толкнуло меня спросить ещё раз.
– И всё же, что это за «это»?
– Рина, – сказал он, поднимаясь и протягивая мне руку, – не сиди на холодном, женщинам вредно.
И я чуть не протянула ему за это левую, держащую огонь руку.
Увы, огонь очень быстро закончился – кхамир остался за той толстой, облюбованной Ником дверью, которая, судя по всему, неплохо гасила его излучение, и мы опять шли в полной темноте. Кстати. Теперь-то он жрецов не «ведёт».
– А почему ты видишь в темноте? – подозрительно спросила я.
– А почему ты – нет? – спросил в ответ чуть насмешливо имперец. Вот ведь…
– Потому что я нормальный человек, – огрызнулась я, полагая разговор оконченным. Но Ник неожиданно продолжил.
– Вот тебе и ответ, – сказал он всё так же самую малость насмешливо.
– Это признание, что ты – ненормальный? – мрачно спросила я, а потом меня как обухом по голове шарахнули. – Или… не человек?
– Есть вещи, – куда-то в темноту сказал шагающий рядом ненормальный нечеловек, – которые я могу рассказать либо члену своей семьи, либо трупу своего врага. Удочерить я тебя не готов. Ещё вопросы или предположения?
Он меня дразнит, специально дразнит, – мрачно и, естественно, молча, размышляла я, пока мы шли в обратном направлении. Подкидывает что-то мимо чего невозможно пройти, а потом отмалчивается, а то и угрожает. И зачем? Или это такой извращённый способ занять собой мои мысли? Или ещё более извращённый способ ответить на мои вопросы, не отвечая – дескать, я не говорил, до чего сама додумалась – не ведаю. Если так, то мою догадливость имперец сильно переоценил…
Итак, что у нас есть: объект Ник, расовая принадлежность теперь под вопросом, возраст неизвестен, семейное положение – помолвлен… хотя, это-то тут причём? Способности к телепатии, похоже, как-то связаны с красными волосами – у этих двоих неслучайно, скорее всего, были подобные волосы и глаза. И как-то тут ещё замешан кхамир… но что странно – Ник легко пользуется телепатией там, где кхамира нет, а эти двое, или сколько их там на самом-то деле? вовсю телепатят там, где кхамира немерено. И уйти оттуда, судя по всему, не могут. Иначе пошли бы за нами…
– Я его убила? – ну хоть это-то мне можно узнать? Или тоже тайна за семью печатями?
– Нет, – чуть помедлив ответил Ник. – Вроде бы нет.
– Вроде бы? – у меня вырвался нервный смешок. – Помнишь, ты спрашивал, что я делала последние десять лет? Я преподавала историю, Ник. Я – учительница. Теперь презираешь?
– Нет, – твёрдо и без промедления ответил он. – Но весьма удивлён, весьма… – И вдруг расхохотался. – Знаешь, наша разведка с ума сходила, теряясь в предположениях – где же сейчас и чем же занята Синяя звезда со своим разрушительным даром, не пробирается ли она к нашим запасам кхамира, чтобы коварно их изничтожить и тем самым нанести сокрушительный удар Империи… А ты!.. Историю!..
Я собиралась ответить что-то резкое – всё же он сейчас топтался на моей больной мозоли, но он так заразительно и совершенно беззлобно смеялся, что я, против воли, к нему присоединилась.
Теперь мы шли по ступенькам наверх. Смех ослабил напряжение и я явственно ощущала, что измотана, хочу пить, да и завтрак, съеденный в кабинете Марка целую вечность назад, уже давно переварился.
– Ну, хоть от жрецов избавились, – сказал Ник. – Но возвращаться в комнату, наверное, не следует. Можно в храм пойти – там сейчас как раз служба в преддверии Дня Выбора идёт. Народа много…
– А на этой службе не кормят? – немного жалобно спросила я.
Мы вышли в тускло освещённый коридор, хотя, теперь, после полной темноты, он уже не казался тусклым, и Ник вместо ответа протянул мне пакет – кажется, из под сухпайка, с парой печенюшек, припасённых, судя по всему, во время сегодняшнего завтрака в кабинете у Марка.
– Ты – мой герой! – искренне сказала ему. И сама немного испугалась – а ну как сейчас что-нибудь ответит, типа «герой, да не твой». Или что-нибудь похуже съязвит.
– К твоим услугам, – бесстрастно ответил он. К чему прицепиться в его ответе моя въедливая натура не нашла.
– Мы были внизу, – сказал Ник, пристально вглядываясь в Марка.
Жрец и наш «наниматель» нашёл нас во время службы, он был не в рясе, а в плаще, делавшем его фигуру из спортивной и широкоплечей упитанной и округлой, и с накладной бородой.
Собственно, сама служба сводилась к исторической справке – поминались все избранницы за последние сто лет. Интересно, сто – это просто ограничение, чтобы не затягивать сверх меры? Или сто лет назад всё и началось?
Не знаю о чём размышлял Ник, но мы оба хранили молчание, как приличные прихожане. И тут меня кто-то приобнял за плечи. Я вздрогнула, но сделала над собой усилие и не стала отбиваться, и кричать тоже пока не стала. Лишнее внимание нам ни к чему. Впрочем, человек почти сразу руку убрал. Медленно обернувшись, увидела сначала седую бороду, капюшон… и устало, но чуть насмешливо сверкнувшие из под капюшона синие глаза Главного жреца Марка.
После службы мы всё так же молча покинули храм вслед за ряженым и, поплутав по городу, видимо, запутывая следы, осели в каком-то тёмном и, на мой взгляд, злачном кабаке.
Безалкогольных напитков тут не было в принципе, так что я медленно цедила довольно-таки крепкое вино, заедая гренками. С едой тут тоже было так себе, прямо скажем.
Марк молчал и я, налюбовавшись на непроницаемое лицо имперца – он сидел напротив, а жрец – рядом со мной, повернулась к последнему. Ничего интересного – его лицо было точно таким же бесстрастным. Но в воздухе ощущалось напряжение. Или это мои измученные за сегодняшний день нервы?
– Ты про камеры? – нарочито беззаботно спросил Марк и неторопливо пригубил пиво, едва заметно поморщившись.
– Ну, – сказал Ник, – их мы тоже проходили. После того, как ты не появился в оговоренное время, но зато объявились твои коллеги, жаждущие убить Рину, нам пришлось немного прогуляться.
– Вам повезло, – сказал, хмурясь, Марк, – что вы вовремя повернули назад и не дошли до конца.
– А что там в конце? – спросил имперец таким тоном, что даже я уверилась, что мы повернули обратно где-то посредине, а та красноволосая парочка мне померещилась.
– Ничего хорошего. Если жить надоело, можешь прогуляться! – отрезал жрец и сменил тему. – Простите, что не пришёл, меня неожиданно вызвал Совет Девяти, а от таких приглашений не отказываются, сами понимаете. Хотя… вы, может, и не понимаете.
Мы не понимали. И я бы с интересом расспросила Марка об этом Совете, но тут он спохватился:
– А что стало с теми, кто напал на вас?
Я устала вертеть головой туда-сюда, всё равно что на одном, что на другом лице никаких эмоций, и стала рассматривать Ника, пользуясь тем, что он сосредоточен на жреце.
– Они, – Ник понюхал пиво в своей кружке и, скривившись куда сильнее Марка, не стал даже пробовать, – решили прогуляться до конца.
Повисла тишина, и я всё же повернулась опять к Марку. Прямо как на теннисном турнире чувствую себя. Мячик вправо-влево, вправо-влево… Неожиданная подача, и вот уже Марк растерянно подбирает упущенный мяч, а Ник вырывается по очкам вперёд!
Жрец явно понял, что мы побывали за заповедной дверью, но тему развивать не стал.
– Переночуйте где-то в городе, – сказал Марк. И приходите уже на сам Выбор. Я тоже появлюсь в Храме только на саму процедуру избрания. Так безопаснее.
Угу, подумала я. Тебе-то точно безопаснее. Тебя после выбора нет смысла трогать, а нам ещё неделю добираться до обиталища этого вашего божества. А если там такие же, как эти, прячущиеся внизу?
Я внезапно осознала, что уже некоторое время как безоговорочно приняла лидерство Ника. С одной стороны, досадно, а с другой – жить я хочу куда больше, чем победить в этом необъявленном соревновании. Главное, не начать слишком сильно ему доверять – по возвращению всё вернётся на круги своя.
Неудивительно, что мне снился кошмар – та женщина с красными волосами. Она вглядывалась куда-то в мою сторону, словно, точно не видела меня, и звала:
– Рина, пожалуйста, вернись. Я ничего тебе не сделаю, Рина. Мне очень нужно, чтобы ты вернулась, очень нужен твой огонь… Рина! Пожалуйста, Рина!
Я боялась и жалась к Нику – чувствовала его рядом. И молчала. А она всё звала и звала, и с такой тоской, что на меня волнами накатывал стыд. Но страх был сильнее. И я цеплялась за Ника, чтобы она меня не нашла… и чтобы самой не поддаться. И отчаянно желая проснуться.
Когда сон закончился я вздохнула с облегчением… впрочем, его тут же сменили другие переживания. Оказывается, к Нику я жалась не только мысленно, во сне, но и вполне себе физически. Мы спали в одной комнате, в которой была одна кровать, и после событий дня я и не подумала возражать – чем ближе к Нику, тем безопаснее. Пока. И теперь я плотно прижималась к Нику, спихнув его на самый краешек, ещё сантиметров десять, и точно окажется на полу. Я подняла глаза в надежде, что он спит. Не спал. И как-то странно меня рассматривал. Я медленно стала отползать, не отводя взгляд и судорожно размышляя – надо как-то объяснять своё поведение или достаточно просто извиниться.
Имперец убрал руку с моей талии – держался, чтобы не упасть? и вопросительно выгнул бровь:
– Плохой сон?
– Да, – сказала я ему, – мне снилась та женщина из подземелья.
И лёгкая усмешка мгновенно пропала из пристально смотрящих на меня чёрных глаз.
– Что-то говорила? – вроде бы равнодушно спросил Ник, но мне почудилось, что он весь напрягся.
– Звала… просила вернуться.
– И всё? – и опять голос ровный, но за ним почему-то слышится облегчение.
– И всё. А что, должно быть что-то ещё? – теперь уже я пристально вглядывалась в Ника. Такое впечатление, что он буквально-таки нашпигован тайнами. И, может, опасался, что красная женщина может выдать мне одну из них? Надо будет у неё спросить, если ещё приснится, – решила я, и попробовала снова заснуть.
Увы, сон не шёл. Вместо этого тянуло поговорить, и я с надеждой просматривала на имперца, который, к несчастью, моментально снова уснул. Ну или искусно притворялся. Я даже думала уронить что-нибудь, якобы нечаянно, чтобы его разбудить, но, поразмыслив, признала эту мысль недостойной. В конце концов, у имперца был далеко не самый лёгкий день.
Интересно, как там Каринка? Сообщили ли ей уже о моём исчезновении? Или даже не об исчезновении, а о предательстве? – вдруг похолодела я от ужасной мысли. Это ведь поставит крест на её карьере в Защитных силах – неблагонадёжная, и всё тут. Ведь корабль исчез с радаров практически на территории Империи… и после стыковки с имперским боевым кораблём. Я бы и сама не сделала другого вывода, кроме как предательство. Измена. И первого и второго пилотов. Бедная моя девочка… И я вдруг расплакалась, неожиданно даже для себя самой. Было жалко Карину, и себя саму тоже было невероятно жалко. Плакала я беззвучно, разве что изредка еле слышно всхлипывала – меньше всего мне хотелось показать свою слабость имперцу. Но он всё равно как-то проснулся и понял:
– Что случилось? – спросил немного недоумённо, но, кажется, даже участливо.
И я, собираясь ответить классическое «ничего, всё в порядке», вместо этого сказала правду:
– Я теперь предательница в глазах своей Родины.
Спорить с очевидным Ник не стал. И вообще, ответил не сразу, а, когда ответил, я поняла, что он издевается:
– Ну хочешь, я тебе справку дам, что всё произошло не по твоей воле, когда вернёмся?
Я немного истерически расхохоталась, и он вздохнул. И сказал уже серьёзнее:
– Ну или могу поспособствовать, чтобы тебе политическое убежище предоставили.
Я только фыркнула. Нет у меня тайн, которые можно обменять на политическое убежище… да и подло это как-то. Не говоря уже о неприятностях, которые это принесёт моей сестре.
Но плакать я удивительным образом прекратила. В конце концов, я жива, а значит ещё всё можно изменить. Пройду серию допросов на детекторах лжи и, может, хотя бы Каринку реабилитируют.
