Текст книги "Любовь на выживание"

Автор книги: Дарси Блейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

10

В хижине Рэй грубо толкнул Джуди на пол, за каменную печку, а сам метнулся куда-то в сторону – и уже через секунду в его руках появился карабин. Теперь выстрелы грохотали с двух сторон, и Джуди накрыла голову руками. Она была на удивление спокойна.

Их убьют. Ее убьют, и Рэя тоже. Это очень плохо, потому что он хоть и пьяница, но хороший человек, и с ним было так тепло ночью.

Эндрю Стил, роковой мужчина, все-таки обманул ее, хотя и непонятно зачем. Очень жаль, что Джуди не суждено это узнать, потому что сейчас их убьют.

Неожиданно наступило затишье, а потом со стороны болота раздался рык, весьма отдаленно напоминающий человеческий голос:

– Придурок! Если ты сейчас выйдешь с поднятыми руками и бросишь оружие, я тебя не убью. Ты мне на хрен не нужен. Отдай девку и уходи. Это не твое дело.

Рэй рявкнул в ответ:

– Пошел ты к дьяволу, Малрой! Это частное владение! Проваливай отсюда.

– Не дури, солдат! Тут тебе не Ангола. Это моя земля, а твоя девка убила моих сыновей! Отдай мне ее.

– А ты забери ее у меня, Малрой! Сынки, небось, заждались своего папашу.

Выстрел. Рэй оскалился по-волчьи, и по смуглой небритой щеке побежала кровь. Джуди вяло отметила, что сегодня у мистера Джонсона щетина с проседью и он особенно похож на старого и битого волка. Интересно, на кого похож ее папа?

Эта мысль ее так рассмешила, что она хихикнула. Рэй ошалело взглянул на нее, и лицо его неожиданно смягчилось.

– Джуди, кончай прохлаждаться. На «раз-два-три» беги что есть сил туда, откуда мы пришли ночью. Там лодка спрятана.

– Я не пойду без тебя!

– Дуреха, я приду следом. На хрена мне целоваться с твоим чокнутым папенькой?

– Я не помню…

– Все ты помнишь. Метров триста по прямой. Беги!

– Рэй!

– Тихо. Все будет хорошо. Веришь?

– Верю.

– Вот и умница.

– Рэй! Я их не убивала.

– Я знаю, маленькая. Приготовься.

Треск кустов и плеск воды. Рэй прицелился и выстрелил. Из зарослей послышалось, сдавленное проклятье, и Джуди увидела наконец того, чье имя было в их доме под запретом. Коннор Малрой стоял прямо перед хижиной, шагах в двадцати.

– Джонсон! Не дури. Ты сам знаешь, что с тобой будет, если ты меня тронешь. Тебя же на куски порвут.

– Кто? Твои люди? Да они уже грызутся у тебя за спиной, а если я вышибу тебе мозги, вообще забудут твое имя. Стой на месте!

– Ах ты ж, щенок! Где эта сучка?

– Фу, Малрой, это ведь твоя дочь!

– Кто тебе это сказал?

– Это все знают. Она на тебя даже похожа. Рыжая.

– Джонсон, за мной идут двадцать человек. Все твои штучки тебе не помогут.

– Черта лысого двадцать человек знают, как пройти через болото. Я удивлен, что ты прошел.

– Ха! А знаешь, кто меня навел? Твой дружок Стил. Из чистой порядочности. Он не ожидал, что девчонка окажется такой змеей.

– Это неправда…

– Так ты здесь, маленькая дрянь? Убью!

Рэй выстрелил еще несколько раз, и Малрой был вынужден отступить. Джуди в отчаянии посмотрела на своего защитника, и тогда он кивнул ей.

– Давай. Готова? Раз. Два. Три!!!

Она вылетела из дома и побежала, лопатками ощущая еще не прилетевшую пулю. Ноги несли ее сами, хотя вязкий песок затруднял бег. Джуди неслась вперед, и адреналин бешеными дозами вбрасывался в кровь, делая весь мир вокруг странно четким и недобрым. Каждая коряга могла стать концом ее пути, но вот Она сделала последний рывок – и прямо перед ней открылась река. Камыши шуршали у берега, под водой наверняка жили какие-нибудь не слишком приятные звери, но Джуди Саттон даже не вспомнила о них. Она с разбега бросилась в воду, к спасительным камышам. Секундой позже – хотя ей казалось, что прошел целый век, вслед за ней обрушился Рэй Джонсон.

Лодки не было. Нигде. Джуди стояла по грудь в воде и тупо смотрела на мутную зеленую поверхность речной глади. Рядом страшно и грязно выругался Рэй Джонсон.

Перед ними была река, позади – Коннор Малрой со своими головорезами.

– Это конец, Рэй. Знаешь, я пойду к нему, а ты уходи. Он прав, это не твое дело. Я попытаюсь объяснить ему, а если он меня и не станет слушать, все равно. У меня больше нет сил бороться.

Волчьи глаза оказались совсем близко.

– Нет сил? Да мы еще не начали, куколка! И не смей говорить мне подобные вещи. Могу треснуть от злости. Ломай камышину.

– Что?

– С трубкой плавала?

– Ну?

– Делай из камыша трубку и лезь под воду, только быстро. Я его остановлю ненадолго, а потом мы уйдем.

– Куда?! У нас же нет лодки!

– Делай, что говорят!

Джуди погрузилась в мутную воду, лихорадочно дыша через импровизированную трубку. Звуки стали глуше, но она все-таки расслышала два громких хлопка рядом с собой, слившихся с третьим, дальним.

Наверху происходило вот что.

– Джонсон! Я уже здесь. Перестань играть в скаутов. С детства не любил этих прилизанных зануд.

– Я тоже. Малрой, отстань, а?

– Я сказал, мне нужна девка.

– А я сказал, ты ее не получишь. Ты не там ищешь.

– Я разберусь. Прижму ее покрепче, и она все расскажет.

– Ей нечего рассказывать. Она убежала от живых Гарри и Базза.

– Ага. А потом Сондерс их застрелил. Иди к дьяволу, придурок.

– У тебя же есть собака, Малрой. Волкодав, не так ли? Почему он не лаял? Почему дал уйти убийце?

– Откуда я знаю?

– А ты подумай. Наверняка это был кто-то, кого собака знает. Кто?

– Тебе всех поименно назвать, сынок? Даймон не бросается на моих гостей. Эта девка приехала на машине и вошла в дом…

– Да, а потом спокойно вышла оттуда, медленно развернулась и величаво отъехала.

– Величаво? Да она полдорожки вспахала своими колесами!

– Вот видишь! И Даймон на это спокойно прореагировал?

– Что ты хочешь сказать?

– Его увели, чтобы дать ей уехать. Потом заперли, а может, просто оставили в саду. Убийца, понимаешь ты это? Убийца, которого Даймон хорошо знал и потому не тронул. Откуда у тебя пес?

– Подарили.

– Кто?

– Не твое дело. Ты мне надоел. Отдавай девку…

Малрой шагнул вперед, и Рэй выстрелил.

Рыжий великан выругался и схватился за плечо. Ткань куртки начала стремительно темнеть. Малрой с усилием вскинул карабин и выстрелил, почти не целясь. Рэй выстрелил одновременно с ним. Малрой выронил винтовку и качнулся вперед, а Рэй Джонсон торопливо зашарил рукой вокруг себя в поисках Джуди.

Что-то показалось ему странным и заслуживающим внимания, но странностей в последнее время было так много, а времени так мало…

Потом он плыл и толкал ее перед собой, ругался страшными словами, умолял потерпеть, а она все реже взмахивала онемевшими руками, висела на нем мертвым грузом и почти обрадовалась, когда стремнина подхватила их обоих и понесла уже по собственной воле. Последнее, что смогла сделать Джуди, это накрепко вцепиться в руку Рэя Джонсона и закрыть глаза.

Сколько продолжалось это кошмарное путешествие, она не могла сказать даже примерно. В том месте, где они выплыли на стремнину, скорость течения достигала скорости автомобиля, поэтому влиять на ход событий они никак не могли. Попадись им на пути валун или порог – и растерзанные тела Джуди Саттон и Рэя Джонсона достались бы стервятникам, с надеждой кружившим над ними, но судьба не спешила приговаривать их к смерти.

Рэй ухитрился схватиться за сухое дерево, лежащее поперек потока. Джуди при всем желании не могла его отпустить – у нее свело руки. Через несколько секунд Рэй Джонсон осторожно, по миллиметру стал продвигаться вдоль бревна к берегу.

Они просто рухнули на мокрые камни и несколько минут – или веков – лежали неподвижно. Потом Джуди пошевелила ногой, уверенная, что ей это не удастся. У нее было полное ощущение, что все кости в ее теле раздроблены в пыль.

Оказалось, все не так уж плохо, по крайней мере, с ней. Рэю Джонсону повезло меньше. Когда она тронула его за плечо, он застонал, и Джуди с ужасом увидела, что он ранен. Впрочем, силы у него, как ни странно, все еще оставались. Он даже подмигнул ей, потом сильно побледнел и хрипло произнес:

– Давай, детка, проходим курс молодого бойца в ускоренном режиме. Я временно буду условно раненым, а ты собери хворост. Нам нужно согреться… и еще кое-что. Скоро начнет темнеть.

– А огонь?

– У меня в кармане.

– Так ведь вода…

– Моя зажигалка не промокает. Скорее, Джу. А то я могу оказаться условно убитым.

Она ползала по берегу на четвереньках, подвывала от ужаса и собирала сучья. Дальше от воды они были совсем сухими. Набрав приличную кучу хвороста, Джуди вернулась к Джонсону и увидела, что он сидит, тяжело привалившись к валуну, и странно, с присвистом дышит сквозь зубы. Смуглое лицо казалось серым – так сильно он побледнел. Она перепугалась до смерти, но Рэй Джонсон приоткрыл глаза и сердито прикрикнул на нее. Вдвоем они кое-как дотащились до хвороста, и Джуди с первой попытки подожгла костер.

Теперь следовало заняться раной. Рэй и Джуди сообща освободили раненое плечо от куртки и остатков рубахи, и девушка судорожно вздохнула при виде страшной сквозной дыры в плече. Рэй сглотнул и сказал негромко:

– Девочка, тебе надо собраться. Один я не справлюсь. Возьми патрон у меня в кармане. Так. Теперь осторожно отсоедини вот эту крышечку. Не урони! Возьми сухой лист, вон тот, пошире. Высыпай на него порох… умница. Теперь равномерно посыпь рану, а остаток всыпь прямо в дырку… Стоять! Обмороки завтра!

То, что было дальше, впоследствии преследовало Джуди в кошмарах. Рэй Джонсон щелкнул зажигалкой и поднес огонек к засыпанной порохом ране.

Короткая вспышка, резкий запах горелого мяса и глухое, страшное рычание пополам с диким воем. Джуди до крови укусила запястье. Рэй Джонсон подался вперед, на спине и плечах крупными каплями выступил пот. Девушка даже представить боялась, какую боль он испытывал, этот страшный, неимоверно сильный и очень опасный человек, который рисковал своей жизнью, защищая ее.

– Рэй… Ты как? Что ж это такое, Рэй, Господи!

– Не скули. Сейчас пройдет. Уже прошло. Учись, пока я не помер. Рану надо прижечь, особенно после купания в реке. Теперь у меня, скорее всего, не будет заражения крови, наверняка прибавится еще один шрам и, может быть, остановится кровотечение.

– Это же дико больно!

– Умирать неприятнее. Особенно от заражения. Вот что, Джуди, слушай меня. Я могу ненадолго потерять сознание. Могу надолго. Через два часа надо уходить. Раньше мы просто не встанем. Если не сможешь меня растолкать, уходи одна. Пойдешь по этому берегу вниз, там почти везде можно пройти. Километрах в двадцати отсюда есть деревушка. Там скажешь, что Змей просит помощи, они помогут. Все поняла? Возьмешь мой нож.

– Я без тебя не пойду.

– Джуди, все мои мучения имеют смысл, если ты останешься жива. Если нет – значит, я помру полным придурком.

– Мы пойдем вместе.

– Я ж не отказываюсь… ох! Я просто предполагаю различные варианты. Обещай, что сделаешь, как я сказал.

– Не буду обещать. Ты сейчас отдохнешь, сколько надо, а потом пойдешь вместе со мной.

Рэй Джонсон молча откинул голову назад и закрыл глаза. Его стала бить крупная дрожь. Костер быстро прогорал, и Джуди побрела искать топливо.

Потом она сидела с ним рядом и тихонько гладила жилистую темную руку, бессильно лежавшую на гальке. В голове звенело, очень хотелось есть, а вот думать совсем не хотелось, и Джуди принялась рассматривать Рэя Джонсона.

Лучше бы она этого не делала. При мысли о том, сколько раз этому человеку причиняли боль, ей стало страшно. Он должен был давно превратиться в дикого зверя, ненавидящего людей. А он пощадил Коннора Малроя. Сейчас Джуди отлично сознавала, что Рэй мог десять раз пристрелить рыжего великана Малроя, но так и не сделал этого, даже получив от того пулю в плечо.

Его тело не могло считаться античным эталоном красоты, но зато любой греческий атлет выглядел бы рядом с мистером Джонсоном жалким хлюпиком. Широкие плечи с синими разводами татуировки, мощная грудная клетка, впалый и жесткий даже на вид живот, могучие руки – все было покрыто шрамами. Тонкие, ровные и длинные – от какого-то острого и узкого лезвия. Страшные, кривые и широкие – от ножа или бутылочного стекла. Белые звездочки пулевых ранений.

Она непроизвольно провела пальцем по кривому шраму у Рэя на груди, и мужчина неожиданно сжал ее руку своими железными пальцами.

Его знобит, подумала она с отчаянием. У него начнется лихорадка, и тогда все пропало.

Джуди Саттон молча подползла к Рэю Джонсону поближе, обняла его и прижалась к нему всем телом. Он судорожно вздохнул, стиснул ее пальцы и уронил голову ей на плечо, Жесткие короткие волосы щекотали ей шею, и Джуди вдруг стало так жалко Рэя Джонсона, что она чуть не взвыла. А еще… Еще ее совершенно не смущало то, что они, полуголые, сидят на берегу африканской реки, тесно обнявшись. Джуди Саттон инстинктивно чувствовала, что Рэю Джонсону она может довериться целиком и полностью.

Возможно, потому, что он совершенно не похож на рокового мужчину.

Рэй Джонсон поднял голову и отчетливо произнес, не открывая глаз:

– Он качнулся вперед. А должен был улететь назад. Я промахнулся…

Большой рыжеволосый человек дышал с присвистом, тяжело, словно что-то мешало воздуху пробиться в легкие.

Большой рыжеволосый человек ступал по лесной чаще почти бесшумно, что было удивительно при его росте и весе, но вполне понятно, учитывая то обстоятельство, что он провел в этих местах всю сознательную жизнь и прекрасно знал, что от уровня громкости шагов иногда зависит состояние здоровья.

Ему мешала его собственная нога. Левая, толстенная ножища, волочившаяся за человеком безжизненным грузом.

Человек был мокрым, грязным и раненым. Очень тяжело, возможно, смертельно.

У него были прострелены плечо и нога, он потерял очень много крови и прошел несколько километров по глухому лесу.

Любой другой на его месте валялся бы в эту минуту без сознания, но большой человек не мог себе этого позволить. У него еще оставалось важное дело. Очень важное дело.

Оно с самого начала было достаточно важным, потому что относилось к категории долгов, а долги большой человек привык платить. Теперь же важное дело разрослось, стало архиважным.

Вдали между деревьев мелькнул свет. Большой человек остановился, отдыхая и собираясь с силами. Все, что ему надо знать, он выяснит сейчас. А потом позволит себе потерять сознание.

Сейчас ему надо стать очень тихим. Практически бесшумным.

– Ошибка. Надо было убить хвостатого дьявола.

– Иди к черту. Он ел у меня с руки. Он вырос у меня в доме.

– Он пропасть все дело.

– Он никогда меня не тронул бы.

– Я это знать. Другие тоже знать. Змей умный.

– Змей, скорее всего, умничает уже на небесах. Надеюсь, мисс Саттон спасена… ценой его жизни.

– Она беда. Кровь и смерть. Она должна умирать.

– Сначала она должна жить. Эта диалектика черным мозгам неподвластна. Интересно, Дьяволица, а у тебя черные мозги?

– Ты ошибаться. Не слушать Мгаба. Мгаба умная. Она дочь вождя.

– Иди, готовь ружья. Утром мы выступаем на поиски несчастной мисс Саттон. Людей предупреди. Деньги возьмешь в спальне.

Черная тень растворилась во мраке настороженно молчавшего дома.

Эндрю Стил подъехал к камину, потянулся за бутылкой, стоявшей на полке, потом усмехнулся, привстал и взял ее.

Он успел усесться обратно и налить себе стакан, когда на веранде послышался шум, а потом в распахнутые двери ввалился Коннор Малрой, грязный, бледный и залитый кровью.

– Энди, как хорошо, парень, что у тебя есть виски! Это то, о чем я мечтаю последние пять часов.

Если Стил и был удивлен, то никак этого не показал. Просто развернулся к Малрою и протянул ему стакан.

– Похоже, у вас вышли неприятности с мистером Джонсоном? Я ведь предупреждал… Вы довольны, Коннор? Или вам нужно что-то еще? Кстати, девушку-то вы видели?

– Хочешь спросить, жива ли она? Да, жива. Я вообще изменил свое мнение. Вполне приличная девчонка. Не пищала, вела себя отлично. Скорее всего, она не пьет, не употребляет наркотики и не общается со всякой швалью. Одним словом, считай, что я обрел дочь.

Малрой разразился идиотским хихиканьем и припал к стакану с виски. На лице Стила теперь явно читалось замешательство.

– Я что-то не очень понимаю… Вы решили простить ей убийство ваших сыновей?

– Решил. Тем более что она их не убивала. Так мне почему-то кажется.

– Я рад. Правда, рад.

– А я не сомневаюсь. Тебе ее смерть совершенно ни к чему.

– Что вы имеете в виду?

– Да так. Плесни мне еще.

– Давайте-ка лучше я вызову машину, и вы отправитесь к врачу…

– Погоди. Попозже. У меня к ней дело, к твоей девчонке. Подождем ее вместе, ладно?

– Вы как-то плохо выглядите. Давайте, хоть уложу вас…

– Я сказал – позже! Пока посидим, попьем виски… поговорим.

– О чем же?

– Не знаю, ты же у нас писатель. Истории – твое дело.

– Мне сейчас как-то не до писательской деятельности.

– Действительно. Вполне возможно, тебе вообще придется ее бросить.

– Мистер Малрой! Я не понимаю…

– Успокойся, птенчик. Не надо косить под английского лорда. Мы с тобой одного поля ягоды, не так ли?

Стил насмешливо и надменно изогнул бровь.

– Очень интересно. Что же нас объединяет? Я не занимался незаконным сбытом алмазов.

– Зато ты их вполне успешно воровал. Ты даже прикончил из-за них человека. Нет, убивал ты вообще не меньше, чем я, но это все не в счет, это ведь война. Какая разница, что на эту гребаную войну тебя никто особенно не звал? Того человека ты пришил не в бою.

– Коннор, вероятно, у вас бред.

– Слушай, писака. Я тебе расскажу историю. Хорошую. Интересную.

– Про что?

– Не про что, а про кого. Про убийцу моих сыновей.

– То есть про…

– Правильно. Про тебя.

И Коннор Малрой отсалютовал Стилу пустым стаканом.

11

Рэй пришел в себя часа через три. Джуди почувствовала, как напряглись огромные волосатые ручищи, крепко обнимавшие ее, как он тяжело вздохнул и проворчал неразборчивые ругательства. Джуди улыбнулась, не открывая глаз. Ей с недавних пор очень нравилось, как Рэй Джонсон ругается.

– Эй! Флоренс Найтингейл? Ты заснула или притворяешься?

– Я притворяюсь. С тобой рядом нельзя заснуть. Ты тяжелый, ты стонешь, и у тебя жар.

– Зато не надо поддерживать огонь. Давай сюда те обрывки, которые раньше были моей рубахой.

– Зачем?

– Повязка. Мне нужна тугая повязка, иначе я не дойду.

– Рэй, ты уверен…

– Был бы не уверен, не тащил бы тебя с собой. Мы в паре километров от дома Стала. Есть возможность задать вопросы и получить ответы.

– Я… боюсь.

– Ерунда. Девушка, проплывшая по реке с крокодилами, не может бояться задавать вопросы своему бывшему возлюбленному.

Она с упреком посмотрела на грубияна Джонсона и молча начала сматывать обрывки рубахи в некое подобие бинта. Рэй отдыхал и смотрел на нее.

Он не может без нее жить, это очевидно. Он готов заложить дьяволу последние ошмётки своей бессмертной души, лишь бы еще раз провести ночь, обнимая хрупкие плечи Джуди Саттон. Пусть больше ничего не будет, только бы чувствовать ее запах, слушать тихое дыхание, улыбаться, слушая биение ее сердца рядом со своим…

Ты идиот, Рэй Джонсон, и последние события это только подтверждают. Тебе надо отправить ее домой, а самому залечь на дно. Бодаться одновременно с Малроем и Стилом, будучи раненым, невозможно.

Это точно. Но он попробует. Он очень постарается.

– Рэй? А что ты говорил во сне? Про то, что кто-то улетел назад… или вперед?

Рэй Джонсон нахмурился и решительно поднялся на ноги. Мир закрутился вокруг него сумасшедшей каруселью, но он не обратил на это внимания.

На лбу Малроя выступили крупные капли пота. Раны давали о себе знать. Стил откинулся на спинку кресла и внимательно смотрел на своего визави. Бледное лицо стало жестким и каким-то… медальным. Малрой вдруг некстати вспомнил, что Эндрю Стил в прошлой жизни был легионером.

Великан тряхнул головой.

– Не смотри на меня так, малыш. Ты еще можешь попробовать разубедить меня, но с таким лицом это тебе не удастся.

– Я слушаю, Коннор. Очень внимательно слушаю.

– Что ж… Пока только факты. Девчонку из Англии выписал, по существу, ты сам. Я не сильно на этом настаивал. Отдаю тебе должное, писатель, ты меня заинтересовал, и я довольно быстро поверил, что и сам хочу этого. Потом я задал себе вопрос – а зачем это тебе?

– Действительно, зачем?

– Видишь ли, твои подробные отчеты навели меня на мысль, что ты вполне серьезно отнесся к наличию у меня дочери от какой-то английской бабы. То, что моя дочь – буде она ею окажется – получит солидный куш, тоже вполне очевидно. Думаю, не надо говорить, что при этом она автоматически станет богатой невестой?

– Вы прекрасно знаете…

– Оставь это для журналистов. Всю дребедень про Магду, единственную любовь твоей жизни, и прочую чепуху. Во-первых, вечной любви не бывает. Во-вторых, Магда Шеффер с ее унаследованным пакетом акций «Кимберли Даймондс» просто не могла не стать любовью всей твоей жизни. А потом у вас все пошло наперекосяк. Она захотела развода. Твоя черная дрянь следила за ней, но к нам она все-таки вырывалась. Моя Мэри была хорошей женщиной, умела слушать и сочувствовать.

Завещание Магды составляли юристы ее папаши, а Вонючка Шеффер знал толк в крючкотворстве. В случае развода ты не получил бы ни шиша, дорогой Энди. Именно поэтому ты стал громогласно рассказывать всем немногочисленным соседям, что инициатором развода являешься ты сам, потому что Магда тебе надоела. Потом ты ее убил. Большинство поверили в диагноз «лихорадка». Мы, знавшие правду о ваших отношениях, предположили самоубийство на нервной почве, потому что твоя Мгаба может довести до самоубийства даже слона. Но главное – ты остался ее мужем, а значит, стал наследником.

– Коннор, это тянет на небольшую детективную повесть, но сюжет так затаскан, что даже зубы сводит от тоски. У вас же нет ни единого факта.

– Да плевать мне на факты, и на Магду тоже, прости Господи! Идем дальше. Моя предполагаемая доченька становится богатой невестой и третьей наследницей Коннора Малроя. Спрашивается, зачем делить на три то, что вполне можно отхватить самому? Значит, надо убрать моих идиотов, а подозрения отвести. Вот тут я купился, скажу, честно. Подумал на девчонку, хотя ежу ясно, что она не может быть одновременно такой умной и такой дурой. Уехать с таким шумом и при свидетелях, оставить свой шарф на еще теплом трупе – слишком смахивает на подставу. Значит, был другой убийца. Заметь, человек опытный, хладнокровный и стремительный, потому что ему надо было уложиться в пару минут от силы. Сондерс мог зайти раньше.

– Он мог бы убрать и Сондерса.

– А кто бы тогда навел на девицу? Лежат себе три трупа и лежат. Я вернулся бы домой только в конце недели. Нет, Сондерс был частью композиции. Расклад прост: я впадаю в ярость, времени на бумажки и завещания у меня нет, к тому же они не слишком и нужны. Я гоняюсь за девицей по лесам, потом благородный мистер Джонсон пристреливает меня – и безутешная сиротка вступает во владение моей империей. Ты сам мне это подробно объяснил, когда я отправлялся на болото. Сам навел на место, где они прячутся. Джонсон там царь и бог, а я – разъяренный и немолодой кабан, ломящийся под пули, не разбирая дороги.

– Мистер Малрой, это вполне может быть использовано в авантюрном романе, только я не понимаю…

– Сейчас поймешь. Дальше начались промахи и просчеты, которые вы, писаки, легко обходите в книжках. Во-первых, второй убийца. Настоящий, в смысле. Девка не могла ни войти в дом, ни, тем более, выбежать из него в таком мандраже, как видел ее Сондерс. Ты знаешь, что у меня по саду бродит ирландский волкодав, натасканный на людей. Он не выпустит никого чужого и не подпустит к ребятам. Значит, его придерживал кто-то, кого Даймон знает и признает за своего. Насколько я помню, до трех с половиной месяцев его натаскивал ты?

– С тех пор прошло много лет. Я не рискнул бы подходить к Даймону, даже если бы мог это сделать.

– Еще не конец. Ты посылаешь меня прямехонько под пули благородного мистера Джонсона, но, зная об этом самом его благородстве, решаешь проконтролировать ситуацию. Там, на острове, он мог убить меня раз двадцать. Я же знаю, как он стреляет. Сначала я списал все на волнение, но потом понял, что он не хочет меня убивать. Я довел их до реки, мы обменялись парой выстрелов, и вот я здесь, но, знаешь, ногу мне прострелил не Джонсон.

– А кто? Девушка?

– Вполне возможно, что она ухитрилась остаться девушкой по сию пору. Нет желания проверять. Хочешь, покажу тебе свою ногу? В меня стреляли сзади!

Стил улыбнулся одними губами.

– Хорошая история, Коннор. Пора заканчивать. И все это проделал я? Инвалид, прикованный к креслу?

Малрой нахмурился.

– Возможно, это сделал тот, кто является твоей тенью. Мгаба. Только она выполнит любой твой приказ, только она сильна, как два мужика, и стреляет не хуже Джонсона. Она кормила маленького Даймона, когда ты растил его в своем доме. Она прошла по моему следу и стреляла в меня сзади. Она – а значит, ТЫ!

Стил брезгливо надул губы.

– Перестаньте пороть чушь, мистер Малрой. Я – это я, Мгаба – это Мгаба, ваши бредни насчет выстрела не подтверждены ничем, а уж про ваших сыновей я и слушать не желаю…

– Напрасно ты торопишься, парень. По правде сказать, я знаю, что стреляла вовсе не Мгаба… Но я еще не рассказал тебе про самую главную твою ошибку. В горле пересохло…

Коннор Малрой наклонился вперед, чтобы налить себе виски. В тот же момент Стил стремительным и неуловимым движением вскочил с кресла. В руке его тускло сверкнул армейский нож, почти такой же, как у Джонсона. Коннор судорожно втянул воздух, изумленно посмотрел на Стила и рухнул лицом вниз, прямо на пушистый ковер. Белый мех начал стремительно темнеть.

Стил немного постоял на Коннором Малроем, потом подошел к дверям, ведущим в комнаты, и негромко позвал:

– Мгаба! Королева, иди сюда. Помоги мне перетащить его. Жаль ковер…

Черная высокая женщина с непроницаемым лицом появилась из тьмы и с готовностью нагнулась, чтобы подхватить тело Малроя. В следующий момент Стил полоснул ее ножом. Мгаба укоризненно взглянула на него – и рухнула поверх Коннора. Стил усмехнулся и вложил свой нож в руку Коннора Малроя.

– Держи крепче, старина. Ты отлично поработал. Даже странно – с твоими-то мозгами. Злая Мгаба наказана тобой за смерть сыновей, а то, что ты не смог избежать смерти от ее руки… Она моложе и проворнее, а вот опыта у нее маловато. Вы сыграли со счетом 1:1, но оба проиграли. Как смешно, не правда ли?

Вдруг он нагнулся к самому уху Малроя и прошептал с безумной улыбкой:

– На самом деле ты во всем был прав. Кроме Мгабы. Ты правильно вычислил убийцу. Это я. Но теперь я буду не убийца, а жених. Потом стану мужем, а еще через месяц-другой – вдовцом. Хочешь знать, как я это сделаю? Пока не знаю. Но ведь я хороший писатель, я что-нибудь придумаю. Прощай.

Эндрю Стил сорвал со стены винчестер, сунул за пояс брюк пистолет и быстрыми шагами покинул свой дом. Он шел на поиски Джуди Сатгон. Доверчивой идиотки, которая влюблена в него как кошка, а кроме того, романтична, и потому не колеблясь проглотит байку о том, что ее любовь вернула его к нормальной жизни. Впрочем, для пущего правдоподобия последние метры он может проползти на брюхе.

Они должны быть на болоте. Только там Рэй Джонсон чувствует себя в безопасности.

Джуди то и дело с тревогой посматривала на Рэя. Его лицо было серым, глаза ввалились, дышал он хрипло и тяжело. Они продвигались по лесу очень медленно, но зато не плутали ни секунды. Рэй и впрямь знал эти места. С точки зрения Джуди, ориентироваться здесь было невозможно в принципе.

Именно поэтому она страшно удивилась, когда вдали замаячил свет.

– Что это, Рэй?

– Как это «что»? Дом Стила, разумеется. Мы же туда шли.

– Мало ли, куда мы шли. Мне казалось, мы просто бредем наугад…

– Ты чего? Мы же проходили тут вчера утром. Ты еще боялась, что нас найдут по срубленным сучьям.

– Не может быть! Сколько ты этому учился?

– Приблизительно всю жизнь. Давай потише. Мне не хочется давать Стилу время на подготовку.

– Тогда давай посидим хоть пару минут.

– Слабачка. Давай.

– Рэй?

– Что, рыжая?

– Вы ведь с ним друзья.

– Ну да. А, ты о сердечных муках. Нет, боюсь, этим я не страдаю.

– Зачем ты хочешь показаться хуже, чем есть на самом деле? Что плохого в том, что ты переживаешь из-за того, что друг оказался предателем?

– Во-первых, еще не оказался.

– Ты не уверен?

– Нет. Пока мы знаем только то, что Энди Бешеный – СКОРЕЕ ВСЕГО – некоторое время вводит нас в заблуждение относительно своей болезни. Все остальное – из области догадок.

– У меня нет никаких догадок. Я знаю только, что он меня обманул, и от этого мне страшно.

– Бояться не надо. А догадки… Пес Малроя, Даймон. Он не пустил бы в дом чужака. Если ты прошла спокойно, значит, его кто-то держал. Браунинг Магды. Он пахнул порохом, но я почти точно знал, что ты не стреляла, а вот Энди специально упомянул, что в нем осталось полобоймы…

– Ну и что?

– Ха. Девчонка. Мы с ним солдаты, маленькая. Ни ему, ни мне не придет в голову хранить заряженное оружие, в котором может не оказаться патронов. Либо без обоймы, либо с полной обоймой.

– Слабовато для улики.

– Я же говорю, только догадки. Потом тина и глина на его сапогах, а самое главное – то, о чем я сказал во сне.

– Ты так и не объяснил.

– Понимаешь, мой карабин – это даже не браунинг. Он делает в человеке здоровенную дыру и способен отшвырнуть жертву на несколько метров.

– Ну и что?

– А то, что когда я попал в Малроя в последний раз, он не упал и не отшатнулся. Он качнулся вперед. Понимаешь?

– Нет.

– О Господи! Да сзади в него стреляли!

– Кто?

– Вот именно, кто? Мгаба вполне подходит на эту роль, но если Стил может ходить, то зачем поручать ей то, что можно сделать самому? Он обожал такие штучки.

– Каким он был?

– Каким? Разным. Веселым. Бешеным. Презрительным. Отчаянным. Трусливым.

– Трусливым? Неужели?

– Он не смог пересилить свой страх, когда мы бежали в первый раз. У меня получилось, потому что… не знаю, получилось и все. Я задницей понял, что надо не нестись, как заяц, вперед, а затаиться вблизи нашего же лагеря. Не станут же повстанцы искать меня у себя под носом.

– И что?

– И то. Я лежал и все слышал. Энди не хватило мужества, он сломался и ползал по земле, плача от страха. Черномазые смеялись и плевали на него, пинали ногами, а он скулил, как побитая собака.

– Ты… презирал его?

– Нет, что ты! Я его жалел. Страх может сделать с человеком все, что угодно. Превратить в кучу дерьма – или в героя.

– Но ты ведь смог…

– На войне очень мало подвигов, Джу. Гораздо больше дерьма, крови и страха. Поэтому самое последнее дело – воображать себя великим и могучим. Страх схватит тебя за яйца в самую неподходящую минуту, а божество с мокрыми штанами – это уже не божество.

– Опять ужас что говоришь. Ты очень грубый, мистер Джонсон.

– Это наносное. В душе я белый лебедь. Ты отдохнула?

– Да.

– Тогда идем. Держись позади меня, хорошо?