Текст книги "Сын могильщика (ЛП)"
Автор книги: Даринда Джонс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
Сын могильщика
Благодарность от автора
Спасибо Лиз, ЭмДжей и Джиллиан за предоставленную мне возможность поработать с вами! Это было так приятно, и я с нетерпением жду, что будет дальше.
Спасибо моему агенту, Александре Макинист, и моему первому редактору, Дженнифер Эндерлин, за то, что они так верили в Чарли и банду еще тогда, когда на земле бродили динозавры. Неужели прошло уже больше десяти лет?
Спасибо Челле за потрясающую правку. Какая же ты сильная.
Спасибо всем тем, кто стоит за кулисами "1001 Dark Nights", невоспетым героям, за то, что заставляют нас, авторов, выглядеть так, будто мы знаем, что делаем.
Спасибо моему потрясающему редактору Трейсу и моей замечательной исполнительной помощнице Дане за то, что они любят эту книгу и этих персонажей так же сильно, как и я.
И, как всегда, спасибо тебе, дорогой читатель. Благодаря вам все мои мечты сбываются.
Вперед, Гримлеты!
Примечание автора
Дорогие читатели, Огромное спасибо, что взяли эту книгу! Для меня большая честь писать ее в рамках потрясающей серии "1001 Dark Nights ". Я влюблена в эту пару уже много лет и хотела написать их историю с тех пор, как началась их дружба, еще в
"Четвертой могиле под ногами". Тогда они были еще подростками, и многое изменилось, но я надеюсь, что вы полюбите их историю так же сильно, как я полюбила ее писать. При этом, прежде чем мы начнем, я хочу кое-что прояснить. Я ни в коем случае не хочу делать вид, что знаю, как думает Квентин или любой другой глухой человек. Я хочу, чтобы читатели поняли: нет, глухой человек, скорее всего, не будет думать по-английски, даже если он родился у слышащих родителей, как мой старший. Я много разговаривала со своими сыновьями о написании этой книги. Мой старший родился глухим, а младший так хорошо говорит, что многие, даже члены сообщества глухих, принимают его за глухого.
Они так близки, как только могут быть близки братья. Мой младший сын вырос и переводил для старшего, начиная с двух лет. И поверьте мне, они не позволяли этому остановить их ни на минуту. Если нужно было найти неприятности, они их находили. Только знайте, что в этом аспекте истории Квентина я допускаю большую вольность (художественную вольность?). Разумеется, с разрешения моего старшего сына и с учетом его мнения.
Написать эту историю иначе было бы невозможно, но я хочу признать две вещи: тот факт, что человек, родившийся глухим, скорее всего, не думал бы по-английски, и тот факт, что это не история глухого. Истории о глухих могут быть написаны только теми, кто физически и/или культурно (с большой буквы) глух. Я бы никогда не допустила такого бессердечного отношения к этой богатой и динамичной культуре. Поэтому, пожалуйста, простите мне вольности, которые я допускаю в написании истории Квентина и Эмбер. Надеюсь, вам понравится!
Глава 1
Если мои расчеты верны, я смогу выйти на пенсию
через пять лет после смерти.
– Правдивая история
Демонов, бродящих по поверхности Земли, не так много, как можно было бы подумать. Или, если ты скептик, их намного больше. Всё зависит от точки зрения. От убеждений. Но если подозрения Эмбер Ковальски окажутся верными, тот человек в очках, стоящий над ней, был хотя бы частично демоном. На половину, может быть. Или хотя бы на треть. Кто-то, кто встаёт до рассвета, должен иметь хотя бы немного дьявольской натуры.
– Просто у вас сегодня важный день, мисс Ковальски, – сказал он, поднимая свои круглые очки указательным пальцем. – Много дел.
Эмбер натянула покрывало на голову. Он потянул его обратно, пока она не смогла заглянуть через край.
– Кайл, я закончила работу по делу Уилкерсона прошлой ночью.
– Ты сделала снимок на деньги?
– Если под «снимком на деньги» ты имеешь в виду, сняла ли я, как мистер Уилкерсон выносит мусор в полночь, чтобы пробраться в подвал и смотреть порно, то да. Да, сделала.
– Он не изменяет? – Кайл опустился на кровать с разочарованием.
– Нет. Разве что ты из тех людей, кто считает, что смотреть порно – это измена.
– Я был уверен, что он изменяет.
– Ты думаешь, что все изменяют. – Она скинула покрывало и устремила на него пристальный взгляд. – Что с тобой случилось?
Он вышел из раздумий.
– Забудь. Пора вставать.
– Нет. – Она снова накрыла голову.
Он снова потянул за покрывало.
– Кайл, я не ложилась до двух. Разбуди меня в семь.
– Уже семь. Точнее, даже позже. – Он посмотрел на часы на её тумбочке. – 7:14.
– Что? – Её веки распахнулись. Она взглянула на часы и вскочила с кровати. Её левая нога запуталась в простыне, и она сделала несколько танцевальных движений, пытаясь вытащить её, прежде чем поспешить в ванную. – Почему ты меня не разбудил?
– Я разбудил. – Он последовал за ней, но остановился, когда она захлопнула дверь ему перед носом.
Он тихо постучал. Не все умершие могли делать такие вещи, как это. Тянуть за собой простыни. Стучать в двери. Но Кайл был мёртв уже достаточно долго, чтобы освоить несколько трюков.
– У тебя клиент в офисе.
– В семь утра? – Она крикнула, чтобы её было слышно за шумом воды, когда она включала душ.
– Да. Она умерла прошлой ночью.
Эмбер приоткрыла дверь и высунула голову.
– Умершая?
Плата за работу с умершими была мизерной, но это был её шанс. Её возможность оставить след в мире. Или в загробной жизни. В любом случае. Наращивать клиентуру среди умерших оказалось сложнее, чем она ожидала. Негде разместить рекламу. Некому было вручить визитку, не рискуя, что она просто ускользнёт сквозь пальцы.
Эмбер была частным детективом и немного экстрасенсом, если не использовать более подходящее определение. Не лучший комплект, но юридическая фирма, на которой она в основном зарабатывала, не обращала внимания на её дополнительные занятия. Они поняли, что она хороша в своём деле, ещё три месяца назад. Ну, три месяца назад она только убедила их дать ей шанс. С тех пор у нее была крыша над головой и энчиладас в животе.
Это было всё, что её беспокоило. Крыша над ее великолепным двухэтажным домом и еда, которую мог предложить этот невероятный город. Эмбер скучала по Санта-Фе, когда уехала учиться в колледж. Больше, чем она могла бы себе представить.
Остальная часть её дохода поступала от богатых вдов, желающих, чтобы им прочитали карты. Как и её клиентура среди умерших, эта часть бизнеса также строилась исключительно на сарафанном радио. Она не рекламировалась, но, как и в её деле частного детектива, клиенты начали поступать, как только она обрела определённую репутацию.
Таким образом, у нее появился шанс с этим умершим клиентом. Она приняла душ со скоростью легкого поджаривания хлеба с корицей и затянула волосы в пучок на макушке, вздыхая по их длине, как делала каждое утро. Она уже много лет грозилась отрезать волосы, но так этого и не сделала.
Где-то в глубине души она знала, почему: потому что ему это нравилось. Тому, кого нельзя называть. Он всегда любил её волосы. Он прятал в них своё лицо. Говорил, что они пахнут дождём. Что ощущаются как вода, стекающая сквозь его пальцы. Тот факт, что она продолжала носить длинные волосы, годы спустя после того, как он оставил её, как он оставил ее в виде дрожащей массы желе, раздражал Эмбер до глубины души.
Это не удержало его здесь. Это точно не вернёт его обратно. Она отмахнулась от воспоминаний, которые посещали ее каждое утро примерно в это время – и надела уютный свитер с шалькой, леггинсы и свои любимые ботинки до щиколоток – из поцарапанной кожи с пряжкой. Свитер, как и ботинки, был глубокого, костяного чёрного цвета. Они идеально подходили к её волосам. Раньше она часто носила лазурные оттенки, чтобы подчеркнуть цвет глаз, но с этим она рассталась ещё в колледже. Никому не было важно, какого цвета твои глаза, если ты никогда не смотришь людям в глаза. Ещё одна привычка, которую она приобрела после внезапного ухода Того, Кого Нельзя Назвать. Ещё одна привычка, от которой она пыталась избавиться.
– Кофе? – спросил Кайл, когда она вышла из своей крепости одиночества и прошла пять-шесть шагов до кухни.
– Часть полноценного завтрака. – Она вставила капсулу в кофемашину, нажала кнопку «старт», а затем полностью переключила внимание на своего личного помощника. Ну, почти полностью. Часть её мыслей всё ещё оставалась у Того, Кого Нельзя Назвать. Она вонзила ногти в ладони, чтобы наказать себя.
Кайл посмотрел на тот самый блокнот, без которого она его никогда не видела. Тот, в котором он постоянно что-то записывал. Но он никогда не переворачивал страницу и у него не заканчивались чернила, так что было неясно, на что именно он смотрел. Эмбер всегда хотелось спросить, как блокнот с ручкой попали в загробную жизнь, но Кайл был болтливым. Она не знала, готова ли она к этому разговору. В основном потому, что он мог длиться часами.
– Ладно, – сказал он, указывая на... не знаю что. – Кроме миссис Родригес снизу, миссис
Хармон позвонила и хочет экстренное чтение карт сегодня утром.
Под "позвонила" он подразумевал, что миссис Хармон оставила сообщение на автоответчике – древней штуке, которую Эмбер держала только для того, чтобы Кайл мог слушать входящие сообщения и сообщать ей, если что-то требует немедленного внимания.
Например, платящий клиент.
Эмбер постаралась не содрогнуться. У неё не получилось. Хотя миссис Хармон была её самым прибыльным клиентом после юридической фирмы "Бристол и Партнёры", эта женщина была чрезвычайно наивной. Её неоднократно обманывали многочисленные шарлатаны, и она сравнивала их предсказания с тем, что говорила Эмбер, сомневаясь в каждом её слове.
Особую ненависть, эмоцию, которую Эмбер редко испытывала, она питала к одному чудовищному персонажу по имени Старчайлд. Она думала отправить Кайла, чтобы тот её попугал, но шарлатанка использовала бы это лишь как уловку, чтобы привлечь больше клиентов. Она бы сказала, что с ней связались духи и она помогает одному из них пройти в свет. Она купалась бы во внимании, а, возможно, даже завела бы страницу на GoFundMe для семьи умершего. То есть для своей собственной выгоды.
Но хватит о ней. Сегодня новый день. Эмбер встряхнулась, выгоняя мысли, и быстро привела в порядок свою беспорядочную студию, собирая разбросанную одежду, выравнивая книги и неся пару чашек на кухню. Затем она обернулась, чтобы провести окончательный осмотр. Студия над её офисом была не особенно большой, но она была её, а это уже многое значило в Санта-Фе, Нью-Мексико. Она закрыла крышку термокружки и обернулась к Кайлу.
– Ладно, давай познакомимся с миссис Родригес, что скажешь?
Глава 2
Добро пожаловать в Мадрид
В Мадриде нет городских пьяниц.
Мы все пьем по очереди.
-Приветственный знак
Это был риск – вернуться в Нью-Мексико после стольких лет, проведённых вдали, но демон, которого Квентин Резерфорд выслеживал, похоже, не особо об этом заботился.
Судя по новостям, свидетельствам очевидцев и компасу – оружию, которое ему дал страж
Ватикана – ублюдок, которого он преследовал уже месяц, устроил свою базу в маленьком городке Мадрид. Что было странно.
Этот город был местом силы. Он находился между Альбукерке и Санта-Фе, на дороге, известной как Туркезовый путь. Когда-то это был старый шахтёрский город, потом город-призрак, потом коммуна хиппи, а затем популярная арт-колония. Когда Квентин приехал, его кожа буквально дрожала от энергий, которые вились вокруг этого места. Как ветер перед песчаной бурей в пустыне – горячий и полный статического электричества.
Тем не менее, по последней информации, которую он получил, Эмбер была в Нью-Йорке. Она училась там, в престижном колледже под названием Васар. Квентин мало что знал о других колледжах, кроме того, в который он ходил целый год: Университет
Галладета в Вашингтоне. Именно там начались все его проблемы.
В общем, все те же проблемы, но в один роковой уик-энд ситуация резко обострилась, и его жизнь уже никогда не была прежней. Его отношения с эльфийской королевой – так он ее назвал – тоже изменились навсегда. То, что он думал о ней каждый день, жаждал её каждый день, ничего не значило. Он причинил ей боль. Физическую.
Эмоциональную. Психологическую. Обратной дороги не было. И за все эти годы, во всех этих городах, в барах, среди женщин, он не встретил никого, кто бы сравниться с эфемерным существом по имени Эмбер Ковальски. Эфемерное. Это было его новое любимое слово. Он записал его в свой блокнот, как и все английские слова, которые хотел запомнить. Английский был раздражающим, неуклюжим и нелепым, но это слово звучало красиво. И знак для него был почти так же прекрасен, как и сама Эмбер. Подходящая дань уважения всему, чем она была. И всему, что она есть.
– Если ты не перестанешь думать о ней, мы все умрём, – проговорил голос.
Квентин вышел из своих мыслей, мысленно отмахнулся от сущности, которая ехала с ним, и остановил свой пикап на главной дороге, которая проходила через этот маленький городок.
Мадрид был раем для людей с хаотичным мышлением и настоящим кошмаром для тех, кто страдает ОКР. Квентин склонялся ко второму типу. Город вызывал у него дискомфорт. Казалось, что его кожа не подходит по размеру. И всё же, этот калейдоскоп зданий, не сочетающихся между собой, как-то манил.
Ярко раскрашенные дома разбросаны по пустынному ландшафту. Большинство домов в городе были построены для шахтёров в двадцатые и тридцатые годы. Они были маленькими и плотно прижатыми друг к другу. Художники превратили город в многоцветное выражение пышности и чудес, как в «Алисе в Стране чудес». Мастера торговали своими изделиями, но Квентин был больше заинтересован в еде – он был голоден – и в мертвецах – которых теперь было трое. Трое мертвых за неделю в городе с населением в двести человек? Если это не авария, эпидемия или серийный убийца, то такого не случается. Не в Мадриде, произносится как «Мэд-рид», как утверждал его источник. Это должен был быть последний след демона. Того самого демона, которого он выслеживал целый месяц. Он постоянно опаздывал на пару дней. Или часов. Каждый раз, когда Квентин добирался до горячей точки, как минимум два человека были мертвы, а демон уже исчезал.
И активность была повсюду. Компас подтвердил то, что Квентин и его спутник уже знали. Демон появлялся, убивал нескольких людей и уходил. Сказать, что такая активность была необычной, – значит, ничего не сказать. Демоны жаждут стабильности. Они вселяются не просто так. Они хотят обосноваться, разуться и остаться на какое-то время.
Но были и такие, кто прокладывал прямой путь через определенную местность, оставляя за собой следы травм и разрушений. Этот демон так не поступал. Он был то в Нью -Джерси, то в Орегоне, а потом снова появлялся через несколько дней в Северной Каролине. Никакой закономерности в его действиях не было. Никакой системы в его безумии. А это делало его выслеживание настоящей головной болью.
Когда компас и всё природное чутьё Квентина привели его в Нью-Мексико, его пульс ускорился от мысли, что он может снова увидеть её. И до сих пор не замедлялся.
Это должно было случиться рано или поздно. В какой-то момент ему пришлось бы вернуться домой. В тот дом, который был единственным домом для него. Сначала он утешался мыслью, что Эмбер была в Нью-Йорке. Сейчас же он скучал по ней больше, чем когда-либо, и маленькая часть его надеялась, что она приедет домой навестить маму и отчима. Он просто хотел увидеть её лицо. Потрогать её волосы. Поцеловать её полные губы.
Но, как бы сказали слышащие люди: этот корабль уже ушёл.
– Ты снова это делаешь, – сказал Рун.
Рун, демон внутри него – и нет, не в переносном смысле – овладел Квентином, когда тот учился в колледже. Рун был старым демоном, живущим в подземельях общежития. Квентин почувствовал его в тот день, когда переехал. Во втором семестре он с несколькими друзьями, которые клялись, что общежитие проклято, спустился в подземелья под их комнатами, и тогда Квентин встретился лицом к лицу с древним демоном. Это было последнее, что он помнил. Он очнулся два дня спустя в больнице, с Эмбер и её матерью, Куки, рядом. Они прилетели из Санты-Фе, и Квентин помнил, как он думал, что она выглядела как фея из одной его видеоигры.
Сначала Квентин не придавал особого значения произошедшему, кроме как решению держаться подальше от подвала. Но чем больше времени проходило, тем сильнее он чувствовал присутствие сущности внутри себя. Тут подёргивание, там – ощущение успокоения. Из-за своих способностей он уже был одержим раньше, и это ему не нравилось.
Оказавшись с Руном, он понял, что тот был другим. Сиротой, скрывавшимся, как и он сам.
Руну было нужно, чтобы Квентин был рядом, так же, как и Квентину, неосознанно, нужен был Рун. С другой стороны, Квентин успешно сдал экзамен по истории. Рун пережил всё это. Как раз в это время в дом постучался Ватикан. Однажды он вернулся домой после учёбы, наконец-то переспав с девушкой, которую любил годами. А на следующий день его уже увезли в Италию на обучение. Часть его, которую он не хотел признавать, заставила принять предложение Ватикана. Жестокая часть. Та часть, которую он старался блокировать, не зная, была ли это тёмная сущность внутри него или тот мрак, который всегда скрывался глубже, что заставил его навредить ей.
– Хватит думать о ней, – сказал Рун. – Мы голодны.
Квентин скрипнул зубами, вышел из машины и направился в кофейню рядом с домом, который он должен был осмотреть. Дом, в передней части которого была мастерская. Дом, перед которым стояли две полицейские машины с мигающими огнями, и который был оцеплен полицейской лентой. Оцеплен. Ещё одно слово, которое он недавно выучил. Оно ему как-то понравилось.
– Последняя жертва умерла всего несколько часов назад, – сказал Квентин Руну.
– Да. Надеемся, что мы снова не опоздали.
– Я тоже.
Тот факт, что демон говорил по-английски лучше, чем Квентин, раздражал его, несмотря на все эти годы. Конечно, Рун был жив гораздо дольше, чем Квентин.
Было ещё рано, и Квентин мог выбрать любой столик, когда зашёл в небольшое заведение – хотя и столиков тут было немного. Он остановился, рассматривая высокий столик рядом с окном, откуда можно было наблюдать за домом. Команда криминалистов как раз собирались. Квентин бы отдал всё, чтобы заполучить их отчёт. Не так уж важно, как умерла женщина – Дора Родригес, если верить новостям. В этот момент кто-то заговорил с ним с близкого расстояния. Женщина.
– Добро пожаловать в "Кофейный уголок".
Он обернулся и увидел рыжеволосую женщину лет тридцати за стойкой, которая с вопросительным взглядом подняла брови. Он подошёл к стойке и заказал американо.
– Место для сливок?
Хотя он мог её слышать – в каком-то смысле – он следил за её губами для подстраховки.
Он покачал головой. Он привык к итальянскому кофе, густому, как машинное масло. Этот покажется ему лёгким в сравнении. Она нажала пару кнопок на кассовом аппарате. Ему понравился этот звук. Впервые, когда он осознал, что кассовые аппараты издают звук, он был так этим заинтригован, что парень за стойкой трижды повторил, сколько он должен.
–Вы сегодня что-то покупаете? – спросила она.
Он снова покачал головой. —Ищу информацию о смертях, – ответил он.
–Вы глухой? – спросила она, и в этот момент добавила на языке жестов.
Он вздрогнул, удивленный тем, как быстро она уловила этот факт, но одновременно почувствовал облегчение, увидев родной жестовый язык. Это было как умирающему от жажды найти оазис в пустыне.
–Да, – ответил он и показал жесты, при этом делая свой голос едва слышным для неё. —
Но немного слышу.
Это была ложь. Он не слышал вовсе. Остаточное слуховое восприятие, которое у него было, было настолько бесполезным, как молоток на чайной церемонии. Слышал Рун.
Демон внутри него. И через него, через паразита, что обосновался в его теле, он мог слышать тоже. Он немного говорил, хотя и пытался избегать этого всякий раз, когда представлялась возможность. Хотя теперь он мог говорить достаточно хорошо, он все равно слышал свой голос. Опять же, через Руна, но он слышал его достаточно, чтобы понять, что он звучит не совсем правильно. Возможно, он был слишком низкий. И слова произносил неправильно. Он часто пропускал звук «С» в конце существительных во множественном числе, никогда не осваивал твёрдое «Г», а уж про «Р» и говорить нечего.
Их отношения с Руном были взаимовыгодными. Квентин давал Руну пищу и укрытие. Рун давал Квентину способность слышать и видеть на большом расстоянии. А еще у них обоих было развито шестое чувство. Они могли почувствовать, когда рядом появлялось сверхъестественное существо, и именно поэтому Квентин знал, что они не упустили демона. Еще нет.
–Так вы пришли из-за смертей? – спросила бариста, дернув свой фартук, чтобы обнажить декольте.
Он кивнул. —Да. Есть ли что-то, что вы можете рассказать?
–Вы какой-то детектив? Я имею в виду, вы не похожи на полицейского.
–Я не коп. Меня нанял родственник одной из жертв.
Он так часто повторял эту ложь, что почти начал в неё верить.
– Серьёзно? – Она наклонилась через прилавок. – Кого именно? Её жесты были неплохими. Немного примитивными, но он был впечатлён, что она вообще попыталась.
Так редко кто-то делает.
– Извините, это конфиденциально.
– О, конечно. – Она отвернулась и посмотрела в окно. – Три смерти за три дня. Такого здесь просто не бывает, понимаете?
Он больше не мог хорошо видеть её губы, и дискомфорт пронзил его позвоночник. Даже со слухом Руна и её попытками жестовой речи ему всё равно хотелось бы видеть её лицо.
– Вы знаете, как они были связаны?
Она повернулась к нему, и он расслабился. – Они не были связаны, если вы об этом. Миссис Родригес жила здесь всю жизнь. Работала водителем школьного автобуса.
Хотя считают, что у неё был сердечный приступ перед тем, как она упала с лестницы, в её смерти точно было что-то подозрительное.
– Как вы это узнали?
Она развела руки перед собой, прежде чем ответить. – Полиции нужно где-то пить кофе, а мы – единственная кофейня в городе.
Кофейня. Она сказала «кофейня» и жестом показала «курить марихуану». Он тихо рассмеялся. – А остальные двое?
– Знаете, да? Билли Тиббетс был стеклодувом. Единственным в городе. Пошёл по стопам отца. Так вот, он умер первым. – Она начала пересчитывать все смерти на пальцах. —
Его машина съехала с парковки, когда он проверял почту. – Она поежилась. – А вторая
– Анджела Моррисси. Она получила удар током в ванной, когда её обогреватель упал в воду. Она придвинулась ближе. – Что за чертовщина? Эти дома старые, но, чёрт возьми, это же совсем не по правилам, да?
– Да, это так. – И никто в здравом уме не поставил бы обогреватель над ванной.
– Точно, – сказал Рун. – Но почему именно эти трое?
К счастью, никто, кроме Квентина, не мог слышать существо.
– Вот что нам и предстоит выяснить, – ответил Квентин.
Когда Рун впервые начал говорить с ним, Квентин переживал, что все смогут его услышать.
Но это не так. Потом он начал беспокоиться, что с ним что-то не так. Как там говорили?
«Присяжные ещё не вынесли вердикт»?
– Меня зовут Сара, – сказала женщина, показывая свой знак – букву «С» на щеке. Она протянула ему руку. Квентин быстро пожал её.
– Я – Квентин. – Он не показал свой знак. Обычно в его культуре этого не делают, пока не узнаешь человека лучше. Ошибка новичка, но он всё равно оценил её усилия.
– И, наверное, мне стоит заняться своей работой, – сказала она, захихикав как школьница, что не совсем соответствовало её возрасту. – Могу вам чем-то помочь?
–Бекон! – крикнул Рун в голове Квентина. Парень обожал бекон.
Квентин указал на буррито с зелёным чили и беконом в витрине и тихо спросил:
–Буррито?
Она засияла. – Наше фирменное блюдо.
Квентин решил не обращать внимания на то, что она на самом деле показала нечто более близкое к: —Мы делаем минет.
–Кроме кофе, конечно, – добавила она.
Он показал ей знак одобрения и сказал: —Отлично.
–Это всё? – спросила она. Когда он кивнул, она пробила заказ, взяла деньги и вернула сдачу.
–Вот, держи, милый, – сказала она, на самом деле показав слово «милый».
–Как насчёт того, чтобы сесть? Я подогрею это и принесу тебе.
Он улыбнулся ей, и она задержалась на мгновение дольше, взгляд, прикованный к его губам, выдал её интерес. После долгого молчания она кивнула и сказала: —Американо скоро будет готово, – затем резко развернулась. У неё были красивые ореховые глаза, но он предпочитал синие, как океан в летний день.
– Тебе стоит это сделать.
Квентин устроился за столом на высоком стуле и снова сосредоточился на копах, стоящих через дорогу. Ему потребовалось много времени, чтобы выучить английский. Он всё ещё учил его, особенно сленг вроде «попасть в цель». Но он продвигался. К сожалению, Рун отказывался учить жестовый язык. Наверное, так было лучше. В конце концов, Квентин не мог его видеть. Он мог его слышать и чувствовать, а порой даже ощущал запах – как дым с привкусом серы – но он видел Руна только один раз, в подвале много лет назад.
Позже он спросил Руна, что произошло. Как он оказался без сознания и в больнице. Рун притворился, что ничего не помнит. Квентин когда-нибудь вытянет из него правду. Но чем дольше они были вместе, тем более сплочёнными они становились. Квентин уже не знал, где заканчивается он, а начинается Рун. Сара принесла кофе в кружке с надписью «Плохой кофе – отстой» и поставила тарелку с тёплым буррито, снова подтягивая фартук.
Он поблагодарил её улыбкой, когда Рун сказал: —Они уезжают.
Квентин даже не смотрел на полицейские машины, уезжающие с парковки. Это было ещё одно крутое качество Руна. Он мог видеть всё вокруг, и, как и с слухом, Квентин тоже мог.
Это было как иметь обзор на триста шестьдесят градусов с камерами видеонаблюдения.
Они выпили один из лучших кофе, который когда-либо пробовали, быстро съели буррито, оставили чаевые и направились обратно к грузовику. Демон был где-то рядом, но они не могли точно сказать, находился ли он в доме, в котором умерла Дора Родригес, или в другом месте поблизости. Конечно, тот факт, что женщина пробралась под полицейскую ленту, огляделась исподтишка, а затем обошла дом сзади, как собирался сделать Квентин, не сулил ничего хорошего. Если демон находился в доме, он не будет рад видеть незваных гостей. Даже если эти гости выглядят как... как эльфийские королевы.
Квентин стоял у своего грузовика и в шоке наблюдал за своей бывшей. Та самая бывшая, которая врывалась с двумя умершими в тот самый магазин, за которым он наблюдал.
Глава 3
Вот вопрос для тех, кто читает мысли.
– надпись на футболке
– Ключ под горшком.
После очередного быстрого взгляда через плечо Эмбер вернулась к своей новой клиентке, Доре Родригес. Городок Мадрид был крохотным, и его жители всегда следили друг за другом, но происходило что-то странное. Дора была третьей жертвой за три дня, и, если описание её нападающего было хотя бы отдалённо верным, смерть вызвал демон.
Демоны были настоящими уродами. Тут не было никаких сомнений. Но они обычно не убивали людей. Они любили питаться их энергией. Особенно страхом. Убийство не имело для них смысла. Затем, в зависимости от типа демона, человек либо сходил с ума, либо умирал. Однако были и такие демоны, которые перескакивали из тела в тело, оставляя своему хозяину только смутные воспоминания о том, что с ним происходило. А ещё были те, кто использовал людей, чтобы проникнуть в этот мир, но это уже совершенно другая история.
Если это действительно демон, как опасалась Эмбер, то весь город мог оказаться в опасности. Больше людей могло погибнуть, а власти не имели бы ни малейшего представления о том, что происходит, и уж тем более, как остановить это.
Эмбер подняла терракотовый горшок и нашла скрытый под ним ключ. С дрожащими руками она открыла старую заднюю дверь. Немного помучившись, она всё же справилась.
– Да, извините, она заедает.
– Не беспокойтесь, – сказала Эмбер, пытаясь скрыть дрожь в голосе. Ей не хотелось сталкиваться с демоном. У неё был небольшой арсенал защитных принадлежностей, но убить демона она явно не могла. На самом деле, при быстрой проверке своей сумки, где находились соль, святая вода и крест, Эмбер поняла, что способна лишь разозлить демона.
Отлично.
– Может, нам не стоит это делать? – сказала Дора. Она была милой женщиной лет пятидесяти, ниже Эмбер, с пышными формами и добрым лицом. Она рассказала Эмбер всё, что произошло, этим утром в её офисе.
– Я работала допоздна, убиралась в магазине, когда услышала что-то сверху. Я использую верхний этаж для хранения. Это скорее чердак, чем настоящий второй этаж. – Она высморкалась в носовой платок, и Эмбер снова удивилась, как он оказался с ней в загробном мире.
Кайл стоял в стороне, держа в руках блокнот. Он похлопал миссис Родригес по плечу, подбадривая её продолжить.
–Это был злоумышленник? – спросила Эмбер женщину.
Та покачала головой.
– Я... я не совсем уверена.
– Прошу прощения, миссис Родригес. Продолжайте, что вы услышали?
– Не нужно быть такой официальной, детка. Называй меня Дорой, пожалуйста.
– Дора, – перебила её Эмбер. – Прошу, продолжайте. Что вы услышали?
– Это было похоже на... я даже не знаю, как это описать. На царапанье?
Эмбер почувствовала, как по её коже пробежались мурашки.
– Медленно и методично, как если бы кто-то выкапывал что-то из-под половиц.
Женщина сжала кулаки на груди, явно охваченная воспоминаниями.
– Я поднялась на верхнюю ступеньку и включила свет. И тогда я его увидела.
Эмбер с трудом сдерживала желание сжать кулаки. В последний раз, когда что-то вылезло из под земли и схватило её, она умерла на два часа. Если бы у неё не было такой тёти, как
Чарли Дэвидсон, которая оказалась богом, она бы до сих пор оставалась в загробном мире.
Это было замечательное место. Она чувствовала себя в безопасности, в тепле и любви.
Труднее всего было попасть туда. Нападение было жестоким. Невозможно жестоким.
Мужчина так отчаянно пытался выбраться из ада, что потянул Эмбер за собой. Рвал ее волосы. Когтями впивался в ее кожу. Избивал её, когда она отказывалась помочь, пока её жизнь не выскользнула через трещины в её сознании и не покинула земной мир.
Она встряхнулась, избавляясь от тошнотворного воспоминания, и снова сосредоточилась на своей клиентке.
– Что вы увидели?
– Сначала это был просто размытый силуэт. Я едва его заметила. Но когда я повернулась...
Его лицо. Оно... – Она сделала знак креста и прижала пальцы к губам. – Оно не было человеческим. Madre de Dios (исп.Матерь Божья). Это был демон. Я поняла это с самого первого взгляда. Его лицо было искажено. Звериное. Серо-белое и блестящее. Как кожа ящерицы. И зубы. – Она вздрогнула.
Эмбер последовала её примеру. По крайней мере, то существо, которое напало на неё, когда-то было человеком. Она не могла представить, как это – встретиться лицом к лицу с настоящим демоном. Кайл бросил на неё взгляд через очки, выражение его лица было вопросительным. Она кивнула. Всё будет в порядке. Это касалось их клиента. Не её.
