Текст книги "Развод. Проучить предателя (СИ)"
Автор книги: Дарина Королева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
ГЛАВА 8
Мирослава
Смотрю на себя в зеркало ванной комнаты. Красные от недосыпа глаза, морщинки в уголках губ... Гордей прав – стареть надо достойно, запишусь к косметологу.
В памяти вдруг всплывает другое зеркало – треснутое, в железной раме. Умывальная комната интерната №7. Мне шесть лет, я стою на цыпочках, пытаясь разглядеть своё отражение. На подбородке засохшая каша – воспитательница опять заставляла доедать насильно.
"Неблагодарная! Люди тут стараются, готовят, а ты нос воротишь!"
Помню свою койку – третья слева у окна. Продавленный матрас, застиранное бельё в цветочек. По ночам я доставала из-под подушки единственную фотографию родителей. Они погибли в аварии, когда мне было три. Почти не помню их лиц – только тепло маминых рук и запах папиного одеколона.
Тётя Вера забрала меня к себе, но через полгода умерла от инфаркта. А потом – интернат.
– Мирочка у нас тихая, послушная девочка, – говорила заведующая потенциальным усыновителям. – Никаких проблем с ней не будет!
И я старалась быть тихой. Послушной. Удобной. Может, тогда меня заберут? Дадут шанс на настоящую семью?
В семь лет случилось чудо – меня удочерил успешный бизнесмен. Огромный дом, красивая одежда, частная школа... Только вот его жена, моя новая мама, смотрела на меня как на вещь.
– Запомни, девочка, – говорила она, поджимая губы, – мы дали тебе шанс. Не разочаруй! Или опять отправишься в интернат! Будут бить палками и ставить на горох!
И я старалась. Училась на отлично, помогала по дому, никогда не перечила. Каждый день как на иголках – вдруг что-то сделаю не так? Вдруг отправят обратно? Будут бить.
Отец... Он был добрым. Всегда привозил подарки из командировок, называл "доченькой", гладил по голове. Но дома бывал очень редко – вечные переговоры, встречи, разъезды. Компания требовала всё его время.
– Ты надолго уезжаешь? – я стояла в дверях его кабинета, с грустью глядя на то, как он собирает свои вещи.
– Всего на неделю, малышка, – улыбался виновато. – Привезу тебе куклу из Парижа, хочешь?
Я не хотела куклу. Я хотела, чтобы он остался. Чтобы защитил от...
– Опять под ногами путаешься? – мачеха возникала будто из ниоткуда. – Марш в свою комнату, не мешай отцу работать! И платье помялось – переодеться!
Стоило папе уехать, начинался ад.
– Думаешь, ты теперь принцесса? – шипела она, дёргая меня за воротник. – Ты никто! Приёмыш! Я бы тебя и на порог не пустила, но муж настоял...
По вечерам она вызывала меня в свой будуар – "на беседы". Сидела в кружевном пеньюаре, пила мартини и учила "жизни":
– Запомни, девочка – такие как ты должны быть благодарны за любую крошку с барского стола. Хочешь удачно выйти замуж? Молчи, терпи, угождай. Никогда не перечь мужу. Будь тише воды, ниже травы – тогда, может, кто и позарится.
В шестнадцать она уже подыскивала мне женихов – "пока молодая, пока не засиделась".
Я кивала, глотая слёзы. Соглашалась. Терпела. Как всегда.
А потом случилось страшное – отец заболел. Рак. Сгорел за полгода.
– Доченька, – он взял меня за руку в больнице. Его пальцы, раньше такие сильные, теперь были похожи на птичьи косточки. – Прости, что мало времени тебе уделял. Думал, успею...
– Папа, – я всхлипнула, – но я же не справлюсь! Я ничего не понимаю в алкогольном бизнесе...
– Справишься, – слабо улыбнулся. – Ты сильная, даже если сама этого не знаешь. И Гордей поможет – он толковый управленец, я в нём не ошибся.
Его пальцы вдруг сжали мою руку с неожиданной силой:
– Но пообещай мне кое-что. Поклянись, что никогда не продашь свои акции. Никому. Даже если будут предлагать золотые горы. Это дело всей моей жизни, я хочу, чтобы оно осталось в семье. Обещаешь?
– Обещаю, – слёзы катились по щекам.
– И ещё, – его голос стал совсем тихим. – Не верь никому слепо... – он закашлялся, не договорив.
А потом его не стало.
Мачеха, узнав про завещание, устроила истерику:
– Да как он мог?! Этой нищенке, этой сироте – всё состояние?! Я с ним всю жизнь рядом, все лучшие годы отдала! Кретин неблагодарный!
Но юристы были непреклонны – завещание составлено идеально, не подкопаешься. Контрольный пакет акций официально перешёл ко мне.
Я сидела в отцовском кабинете, перебирая бумаги, и думала – как же я буду без него? Кто защитит меня от этого огромного, страшного мира бизнеса?
***
После похорон я пришла в отцовский кабинет – теперь мой кабинет? Села в огромное кожаное кресло, и оно буквально проглотило меня. Я казалась себе такой маленькой, потерянной...
– Мирослава Андреевна? – его голос был мягким, обволакивающим. – Примите мои соболезнования. Андрей Степанович был великим человеком.
Гордей. Отцовский зам. Я часто видела его мельком – высокий, подтянутый, всегда в идеальном костюме. Он излучал уверенность и силу.
– Я помогу вам, – он присел на край стола. – Вам сейчас тяжело, я понимаю. Столько документов, отчётов... Позвольте мне взять часть забот на себя.
И я позволила. Конечно позволила – я же не умела отказывать. А он был таким... надёжным. Всегда рядом, всегда поддержит, подскажет. Водил на деловые встречи, учил тонкостям бизнеса.
– Ты молодец, – говорил он. – Но не перетруждайся. Женщине вредно так погружаться в работу.
Я таяла от этой заботы. Впервые в жизни рядом был мужчина, который видел во мне не "сиротку", не "приживалку", а женщину. Когда он смотрел на меня своими карими глазами, когда легонько касался моей руки, помогая разобрать документы... У меня земля уходила из-под ног.
Не могла спать по ночам, думала о нём. Ловила каждый взгляд, каждую улыбку. Когда он входил в кабинет, сердце начинало биться где-то в горле. Влюбилась, как девчонка – первый раз в жизни, без оглядки, без страха.
А он... он просто был рядом. Не требовал быть удобной, не попрекал прошлым. Водил в театр, дарил цветы, рассказывал смешные истории из жизни компании. Защищал на совещаниях, когда старые партнёры отца пытались давить на меня.
Через три месяца он сделал предложение – прямо в отцовском кабинете, опустившись на одно колено:
– Я не буду говорить громких слов, Мирочка. Просто хочу заботиться о тебе всю жизнь. Ты выйдешь за меня?
Конечно, я сказала "да".
Разве могла я отказать человеку, который подарил мне то, о чём я мечтала всю жизнь – любовь, защиту, надёжное плечо рядом?
А потом я забеременела. И Гордей стал ещё заботливее, превратился в настоящего наседку...
– Тебе нельзя волноваться! Нужно беречь себя и малыша. Я всё возьму на себя.
Я верила каждому его слову. Позволила отстранить себя от дел компании – ведь он лучше знает, он такой опытный!
А когда случился выкидыш на третьем месяце...
– Это всё нервы, – вздыхал он. – Я же говорил – бизнес не для женщин. Тебе нужно отдохнуть, восстановиться.
И я снова верила. Растворялась в его заботе, как в теплом коконе. Наконец-то у меня появился человек, который защитит, оградит от проблем! Который не бросит, не предаст…
Я с радостью передала все бразды правления компанией Гордею. Ведь у меня появилась новая, самая главная миссия в жизни – стать матерью. После выкидыша прошло время, я снова забеременела, и на этот раз всё было хорошо.
Как же я ждала нашу Кариночку! Часами сидела в детской, перебирая крошечные распашонки, представляя, как буду держать на руках свою девочку. Я поклялась себе, что она получит всё то, чего была лишена я сама в интернате. Тепло, любовь, защиту... Никаких нянек – только я сама! Никаких упрёков, никаких напоминаний о благодарности.
– Ты с ней носишься, как с писаной торбой, – ворчал иногда Гордей. – Избалуешь.
Но я не могла иначе. Каждый раз, когда Карина плакала, я вспоминала себя – маленькую девочку на жёсткой железной кровати, голодную и худую, которую некому было утешить. Каждый раз, когда она улыбалась, я давала себе слово: моя дочь никогда не узнает, что такое одиночество, что такое быть нелюбимой.
Может, поэтому я закрывала глаза на её капризы? Может, поэтому позволяла ей всё? Я так боялась стать похожей на свою мачеху, что кинулась в другую крайность...
А Гордей... он был прекрасным отцом. Баловал дочь, исполнял любой каприз.
"Пусть растёт принцессой", – вечно повторял он.
ГЛАВА 9
Я критически оглядела себя в зеркале – два часа в салоне красоты не прошли даром. Записалась тайком, соврав Гордею про встречу в фонде. На самом деле провела полдня у визажиста Алёны – выбрала мастера по отзывам в интернете и фото удивительных преображений её клиенток! Она действительно творит чудеса!
– Давайте сделаем вас помоложе лет на десять! – щебетала Алёна, колдуя над моим лицом.
И правда наколдовала: контуринг скрыл округлившиеся щёки, дымчатые тени и накладные ресницы сделали взгляд выразительным, раскосым, а нежно-розовая помада с влажным финишем, зрительно сделала губы пухлыми. Тон кожи – идеален, кожа сияет. Омолодила лучше любого ботокса! Даже морщинки стали как будто мельче.
Кружевная накидка из тончайшего шёлка мягко струилась по телу, скрывая всё лишнее. Чёрное кружево на телесной основе – классика жанра, но как же это работает! Ушки на бёдрах? Нет, не видно.
Я в последний раз одёрнула пояс, затягивая его чуть туже – талия сразу показалась тоньше. Мюли с пушистыми помпонами на небольшом каблучке придавали образу какую-то трогательную игривость. Может, даже слишком игривую для моих лет? Нет, сегодня я не буду думать о возрасте.
Я покрутилась перед зеркалом – вполне, вполне... Ради такого случая даже купила новый комплект белья – кремовый с чёрным кружевом, не вульгарный, но и не скучный. Продавщица в бутике убеждала, что это последний писк моды. Правда, цена была такой, что пришлось раскошелиться, но ведь для любимого мужа ничего не жалко?
На кухне в огромной сковороде томились мидии в винном соусе – якобы афродизиак, так утверждал кулинарный блог "Готовим с любовью". Устрицы Гордей терпеть не может. Поэтому решила заменить на другие морепродукты. Сама бегала по рынкам, выбирая самые свежие морепродукты. Креветки, гребешки, осьминоги – целое море искушений. Ароматные травы, чеснок, белое вино... Пусть знает, что его жена ещё может удивить!
В гостиной мерцали ароматические свечи с запахом сандала – говорят, возбуждает чувственность. Вычитала на каком-то женском форуме, где обсуждали, как вернуть страсть в отношения. Ерунда, конечно, но а вдруг сработает?
Из колонок лилась расслабляющая музыка – специально подобрала плейлист для романтической ночи. Я еще добавила в него нашу песню, под которую мы танцевали на свадьбе… Может оживит воспоминания. Помню, как он тогда держал меня за талию, как шептал на ухо всякие глупости, как не мог оторвать взгляд...
Мы могли часами не вылезать из кровати… Он смотрел на меня как на восьмое чудо света, говорил, что я сама страсть. А сейчас... Сейчас он даже не замечает, когда я надеваю новое платье.
Но ничего. Не всё потеряно! Верну того, прежнего Гордея. Разожгу былой огонь!
Не зря же я столько статей перечитала про второе дыхание в браке.
Семь часов. Восемь.
Я в третий раз поправила декольте, проверила, не растеклась ли помада, и снова взглянула на телефон – ни звонка, ни сообщения. В животе противно засосало – может, что-то случилось? Обычно он предупреждает об опозданиях...
Наконец, в замке повернулся ключ. Я метнулась в прихожую, на ходу поправляя волосы. В голове пронеслось: "Только бы ему понравилось, только бы всё получилось..." И...
Удар! Словно грузовик на полном ходу!
Огромная серая туша сбила меня с ног, придавив к полу всей своей тяжестью.
Откуда-то сверху на меня смотрела страшная морда с обвисшими брылями. Горячий влажный язык прошёлся по лицу, размазывая тщательно нанесённый макияж. Накладные ресницы, кажется, отклеились с одного края.
– Лорд! Фу! – я пыталась спихнуть с себя эту гору мышц, но куда там. Пёс радостно облизывал меня, заливая слюнями декольте. Кружевная накидка промокла насквозь, прилипая к телу.
– А вот и мы! – голос Гордея звучал непривычно весело. В прихожей запахло морозом, табаком и собакой! – Дорогая, теперь Лорд будет жить с нами!
Я попыталась встать, но пёс, радостно виляя хвостом размером с хороший веник, снова повалил меня. Его лапы, перепачканные в уличной грязи, оставляли бурые следы на моей кружевной накидке. Пять тысяч в помойку!
– Что значит... – из носа потекло, глаза защипало. О нет, только не это! Аллергия на шерсть не заставила себя долго ждать! – Что значит "с нами"?
Я попыталась вдохнуть, но получился только сиплый свист. В носу словно наждачкой прошлись.
– Ну а где ему жить? – Гордей прошёл в гостиную, даже не помогая мне подняться.
Остановился, принюхался:
– Что это за вонь? Свечки эти дурацкие? У меня от них голова болит.
– Это сандал... – просипела я, пытаясь встать на четвереньки. Чулки, кажется, порвались. – Для атмосферы...
– Атмосфера у нас будет что надо, – он плюхнулся в кресло, закидывая ноги на журнальный столик. Грязные ботинки оставили след на стеклянной поверхности. – Я дачу продал.
– Про... что?!
– Продал дачу, – он достал телефон, не глядя на меня. – Небольшие проблемы на работе. Конкуренты, сама понимаешь... Хотя куда тебе понимать – ты в бизнесе как корова в апельсинах разбираешься.
Лорд, наконец, соизволил слезть с меня и теперь, радостно потряхивая слюнями, запрыгнул на диван. На мой кремовый диван! Грязными лапами! Триста тысяч, между прочим, не считая доставки...
– А ты чего это так вырядилась? – Гордей наконец оторвался от телефона и окинул меня насмешливым взглядом. – В твоём возрасте такие прозрачные тряпки уже как-то... неприлично. И что это за боевая раскраска? Как у индейца на тропе войны.
Я судорожно вытерла растёкшуюся тушь – чёрные разводы остались на пальцах. Четыре тысячи за макияж, час на укладку – всё коту под хвост. Вернее, собаке под хвост.
– Я думала, мы могли бы... – начала я, но тут Лорд решил поудобнее устроиться на диване и перевернул лапой бокал с шампанским.
– И кстати, – Гордей снова уткнулся в телефон, – я на выходных уезжаю. На пару дней, по делам. Срочных.
– Но... – я сглотнула комок в горле, чувствуя, как из носа предательски течёт. Платок остался в спальне, пришлось вытираться рукавом кружевной накидки. – Я забронировала отель. На выходные. За городом. Помнишь, мы там были год назад? У них сейчас специальное предложение...
– Какой ещё отель? – он поморщился, будто я предложила ему лизнуть лимон. – У меня серьёзные проблемы с контрагентами, а ты со своими глупостями! Делать мне больше нечего, как по отелям разъезжать. Сейчас не то время. С работой запара.
– Но ты же сам говорил, что нам нужно больше времени проводить вместе...
– Я много чего говорю, – отрезал он. – Кстати, что это за вонь с кухни?
– Мидии, – прошептала я. – В винном соусе. И гребешки...
– Морепродукты? – он скривился. – Ты же знаешь, я их терпеть не могу. Особенно эти... как их... устрицы. Они похожи на сопли.
Я попыталась согнать Лорда с дивана – всё-таки это моя гостиная, мой дом! – но он только угрожающе зарычал, оскалив внушительные клыки. От испуга я отшатнулась и чуть не упала, запутавшись в полах накидки.
И тут что-то во мне щёлкнуло. Хватит!
– Да сколько можно?! – я повернулась к Гордею. – Я из кожи вон лезу, стараюсь для тебя! А ты? Вечно недоволен! То еда не та, то я выгляжу не так! Знаешь что? – я дрожащими руками достала из кармана упаковку виагры. – Я всё знаю!
Гордей напрягся, на шее выступили красные пятна:
– Что ты имеешь в виду?
– А вот это! – я потрясла упаковкой перед его носом. – Нашла в твоём пиджаке. Для кого припас? А? Молчишь?!
ГЛАВА 10
– Милая, – он вдруг шагнул ко мне, мягко забирая таблетки, – это для тебя. Ты же сама видишь – мне сложно в последнее время. Возраст, стресс... Я поэтому и срываюсь. Так боюсь стареть, потерять форму. Я думал может это дело в тебе, но я понимаю, это я виноват. Ты всё также прекрасна, а я вот сдаю… Не хочу разочаровать тебя… Ты видишь – пачка нетронута. Я первый раз её купил. Хотел попробовать с тобой, разжечь былую страсть… Но всё никак не получалось, то встречи важные, то сил нет. Но раз уж ты хотела романтики, то можно устроить!
Он достал таблетку, демонстративно проглотил её:
– Знаешь, а ты очень сексуальна, когда злишься. Глаза горят, волосы растрепались... И эти чулки, – его пальцы скользнули по моей ноге, цепляясь за дырку на колготках, – ты такая дерзкая сейчас. Такая страстная… Это заводит…
Его голос стал хриплым, глаза потемнели. Он притянул меня к себе, впиваясь поцелуем в губы.
Это было очень страстно, так что я и возразить ничего не успела. Всё произошло так, как раньше, в молодости…
И я... я растаяла.
Потом, когда он ушёл в душ, я лежала в постели и улыбалась.
Вот оно! Работает! Может, правда всё дело в возрасте? Надо просто быть внимательнее, заботливее. Чаще устраивать такие вечера, больше следить за собой...
Но нет, я не сдамся. В конце концов, у него правда сложный период – проблемы на работе, стресс... Мужчинам в таком возрасте нужна особая забота, понимание. Вон, психолог в том видео говорил – нужно уметь создавать атмосферу спокойствия и уюта, чтобы мужчина скорее спешил домой.
А Гордей... Он просто устал. Замотался. Нужно дать ему время прийти в себя, набраться сил. А я буду рядом – заботливая, понимающая, любящая. Всё наладится. Обязательно наладится.
Первый день с Лордом превратился в сущий кошмар.
Пёс ужасно гулял на поводке – тащил меня по улице как тряпичную куклу, так что к вечеру все руки были в синяках. Дома он методично уничтожал всё, до чего мог дотянуться: разодрал подушки, погрыз ножку стола, а мои домашние тапочки вообще признал своей законной добычей.
К семи вечера я была вымотана до предела. Глаза опухли от аллергии, в горле першило, а от постоянного чихания болели все мышцы.
Но на этом “сюрпризы” не закончились! Я только присела в кресло, как…
Слышу звук ключа в замке.
Шорох колёс по паркету.
И голос Гордея:
– Дорогая! Встречай, к нам приехала мама!
В дверном проёме возникла инвалидная коляска, а в ней – Регина Петровна собственной персоной.
Сухонькая, с идеальной укладкой и броским макияжем, больше подходящим девочке-подростку. На коленях – клетчатый плед, рядом – любимая трость с серебряным набалдашником.
– Что, невестушка, не ждала? – голос свекрови источал мёд, но в глазах плясали демоны. – А вот и я! Родненький сынок из этого дурдома меня наконец-то забрал! Представляешь, они там все против меня ополчились! Говорят, я буйная. Пожар устроила. А я всего-то свечку зажгла, помолиться хотела...
– Небольшое недоразумение, – поспешно вставил Гордей. – Мама просто... немного погорячилась. Пара комнат выгорела, но я уже всё уладил.
"Уладил".
Я живо представила, сколько денег ушло на эти "улаживания". И почему-то вспомнила, как год назад он отказался выделить дополнительное финансирование детскому дому – "нет свободных средств".
– Мирочка справится, правда? – Гордей приобнял меня за плечи. – Она у нас удивительная, такая заботливая! Со всеми общий язык находит! Детям-сиротам помогает, бездомных животных пристраивает... Справишься, родная?
Я открыла рот, чтобы возразить, но...
– Конечно справится, – Регина Петровна ловко постучала тростью по полу. – Всё равно целыми днями без дела шатается. Хоть польза какая-то будет. Только, – она принюхалась, – что это у вас так воняет? Собакой, что ли?
Словно в ответ, из гостиной донёсся грохот – Лорд опрокинул журнальный столик.
– Ах да, – Гордей уже пятился к двери, – тут такое дело... У нас теперь живёт Лорд. Но вы обязательно подружитесь! Ты же присмотришь за ними обоими? Мне нужно срочно уехать, дел по горло. Вернусь... – он замялся, – когда смогу.
– Сыночек, – Регина Петровна мгновенно сменила тон с медового на требовательный, – а ты куда это собрался? Бросаешь мать одну с этой... – она смерила меня презрительным взглядом.
– Мамуль, ну какая одна? С Мирой! Она...
– Знаю-знаю, – свекровь перебила сына, энергично размахивая тростью. – Благотворительница наша. Только готовит – хуже некуда. В пансионате и то лучше кормили!
В этот момент в прихожую вылетел Лорд, радостно размахивая в зубах моей любимой шалью.
– Господи! – взвизгнула Регина Петровна. – Это что за чудовище? Сынок, ты в своём уме – притащить в дом такого монстра?!
Лорд, учуяв новый объект для знакомства, бросил шаль и ринулся к коляске. Свекровь взвизгнула ещё громче и начала отчаянно отмахиваться тростью:
– Пошёл вон! Брысь! Ой, укусит! Спасите!!!
– Лорд, фу! – я попыталась схватить пса за ошейник, но только спровоцировала приступ чихания.
– Она ещё и заразная! – с брезгливостью воскликнула свекровь. – Гордеюшка, это просто немыслимо! Как я могу остаться в таких условиях?
– Мамочка, – Гордей ловко увернулся от собачьего хвоста, – всё будет хорошо. Мира всё организует. Правда, дорогая? Ты быстро освоишься.
Я смотрела, как он пятится к двери, и внутри нарастала паника. Один день с Лордом чуть не свёл меня с ума, а теперь мне ещё предстоит самое настоящее испытание на прочность моей нервной системы!
– Ах да, – он уже держался за дверную ручку, – мама любит на ночь горячее молоко с мёдом. И спит только на шёлковом белье. И ещё...
– А комната у меня какая будет? – встряла Регина Петровна. – Надеюсь, не эта конура с окнами на помойку?
Муж уже выскользнул за дверь.
– Люблю вас, мои хорошие! Звоните, если что!
Дверь захлопнулась. Я осталась в прихожей с новоиспечённой соседкой и гиперактивным псом.
– Ну что встала столбом? – Регина Петровна постучала тростью по полу. – Вези меня в мою комнату! И чтобы через полчаса всё белье было заменено на шёлковое. У меня от другого сыпь!
– И чтоб эту зверюгу близко ко мне не подпускала! – Регина Петровна ткнула тростью в сторону Лорда. – Ишь, слюни распустил! На мой плед накапал! Его надо постирать.
Я покатила коляску в спальню, пытаясь увернуться от радостно прыгающего пса. В голове крутилась абсурдность ситуации: вчера вечером я готовилась к романтическому свиданию, улучшению отношения с мужем, а сегодня...
– Господи! – возмущённый вопль свекрови эхом разнёсся по дому. – Это что за... это что за... – она ткнула тростью в кружевную накидку, которую я впопыхах бросила на кровать, хотела отстирать от слюней Лорда. – Ты что, притон тут устроила?
– Это просто...
– Молчи! – она величественно поправила плед на коленях. – Я всё вижу! Стареешь, деточка, вот и пытаешься мужа удержать всякими... штучками! – она брезгливо подцепила тростью край накидки. – А он у нас мальчик видный, успешный. Ему молодая нужна, здоровая. Которая ещё родить сможет! А что?! Один ребенок – это не настоящая семья!
В этот момент Лорд, видимо решив поддержать "бабушку", схватил многострадальную накидку и с урчанием принялся её рвать.
– Правильно, Лордик, – умилилась Регина Петровна. – Уничтожь эту вульгарщину! Хороший пёсик!
Договорить она не успела – Лорд, закончив с накидкой, решил познакомиться поближе и положил голову ей на колени.
– А-а-а! – завизжала свекровь. – Убери его! Немедленно! Я же просила! У меня сердце! Давление! – она картинно схватилась за грудь. – Воды! Нет, не воды – коньяка! Быстро!
