Текст книги "Искусство осады. Знаменитые штурмы и осады Античности"
Автор книги: Данкан Б. Кэмпбелл
Жанр:
Военная история
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
Осады II века н.э.
Даже в периоды завоеваний, отмечающие правление таких императоров, как Траян (правил в 97–117 годах н.э.) и Септимий Север (правил в 193–211 годах н.э.), сообщения об осадах малочисленны и далеко отстоят друг от друга по времени. Это не значит, что осад не происходило, просто до нас не дошли соответствующие исторические свидетельства. Например, Траянская колонна в Риме содержит сцены нападения племен даков на римские укрепления и сцены осады римлянами дакийских горных крепостей, а на колонне Марка Аврелия изображено, как легионеры грабят германские деревни. И особенно жалко, что отсутствует полное описание эпической осады Византия между 193 и 195 годами н.э., когда защитники отбивались от подчиненного Северу военачальника, Л. Мария Максима.
Хатра, вид с северовостока. Город обнесен осадной стеной, которая идет на фотографии слева направо и видна также вдали. Ни сопутствующих лагерей, ни укрытий для караула не было обнаружено, и это могла быть работа персидских осаждающих в 240 г. н.э.
Историю осад на Востоке омрачили три неудачные попытки осады Хатры, расположенной на территории современного Ирака. Впервые Траян попытался захватить этот процветающий город в пустыне еще в 117 году н.э., но его чуть не застрелили во время рекогносцировки; тяжелый климат и наличие опасных насекомых вынудили его отойти. Восемьдесят лет спустя (198–199 годы) осаду Хатры вел уже Септимий Север. Дважды защитникам крепости удавалось сжечь его осадные машины. Наконец, римляне пробили внешнюю стену, но даже двадцать дней в такой жаре были невыносимы для ветеранов-европейцев, которые и так-то роптали, после того как Север казнил любимого ими командира. Так что Север, как и Траян, вскоре вынужден был признать свое поражение.
* * *
Осадная башня Аполлодора
Осадная башня, описанная инженером Траяна Аполлодором, отличается очень упрощенной конструкцией, возможно, в расчете на обстоятельства, когда количество дерева ограниченно. Инструкции Аполлодора очень последовательны и были явно предоставлены императору умелым учеником, который был уже хорошо знаком с машинами своего мастера.
Аполлодор начинает с рекомендаций, что из соображений безопасности постройка осадной башни должна вестись в некотором отдалении от вражеских стен. Удивительно, что он вообще говорит об этом, в конце концов, именно это соображение было главной причиной оснащения машин колесами, так что разумелось само собой. С другой стороны, для военных инженеров было довольно странно ограничивать себя только короткими балками, но главная забота Аполлодора – наличие материалов. Он гордо заявляет, что если следовать его инструкциям, то «используя малое количество коротких балок, можно построить большую башню, равную по высоте крепостным стенам» (Аполлодор 167.8–10).
И правда, самые длинные балки у него достигали всего 16 футов (4,7 м) в длину и 11/4 фута (37 см) в ширину, будучи толщиной в одну пядь (22 см). Четыре угловые стойки башни были тройной толщины и немного наклонялись к центру. Основание состояло из двух пар параллельных брусьев, между каждой из которых крепились колеса. К сожалению, Аполлодор не дает подробностей, но там было бы достаточно пространства для двух колес с каждой стороны, каждое около 21/2 фута (74 см) в диаметре и на своей короткой оси.
После постройки каркаса все обшивалось досками. Аполлодор первый предложил, чтобы шкуры животных висели бы свободно, «не прибитые к доскам, так чтобы им было место собираться складками и гасить удары снарядов» (Аполлодор 173.15–16). Затем он говорит, что
в доски нужно вбивать гвозди с широкими шляпками на половину их длины, а пространство между их выступающими частями заполнять толстым слоем глины – уже известный нам способ защиты от огня. Потом, как бы спохватившись, он рекомендует примитивное устройство для тушения огня, называемое «сифон» (siphon), состоящее из бычьих кишок, приделанных к бурдюкам с водой. Теоретически при сжимании пузыря из кишок можно было добиться, чтобы вода выпрыскивалась наружу.
Верхний этаж оставался открытым, но имел ограждение по сторонам. Предназначение башни как защищенной лестницы достигалось внутренней системой лестниц, ведущих к перекидному мосту сложной конструкции на верхнем этаже. Его два бруса, прикрепленные к полу петлями, были длиной 20 футов (5,9 м), но мостик был сплошным только на четверть этой длины. Остальное представляло собой только каркас вроде рамы окна. В результате, когда он был поднят вертикально, то сплошная часть служила продолжением ограждения верхнего этажа, образуя, по словам Аполлодора, «защиту (proteihisma) для сражающихся в башне солдат» (Аполлодор 168.9). Подъемный мост приводился в движение веревками, проходящими через угловые столбы, подобно самбуке Вегеция. Когда их отпускали, мост становился горизонтально, и на раму клали съемный настил, усиленный прочными поперечными ребрами, чтобы получился прочный мост.
Башня Аполлодора, видимо, должна была иметь всего три или четыре этажа, чтобы мост оказался на уровне верхней части крепостных стен. Своей компактностью и маленькой площадью основы она очень отличается от своих македонских предшественниц. Видимо, заботясь об устойчивости машины, Аполлодор рекомендует специально выровненную поверхность для нее: «Если земля под ней не ровная, а имеет ямы, мы должны создать базу (hypothema) для башни, с таким же строением балок, как и у башни, чтобы она бы выравнивала почву и образовывала ровную поверхность за счет своей конструкции» (Аполлодор 173.9–12).
Крепость Беттир (Израиль) была блокирована военачальником Адриана – Г. Юлием Севером в период II Иудейской войны (131–135 гг. н.э.). Осадные укрепления мы знаем только по поверхностному осмотру и аэросъемке. Двойная стена, обнаруженная Шультеном у северо-западного угла крепости, может быть просто результатом перестройки.
Таранная «черепаха» римлян
Реконструкция таранной «черепахи», описанной Аполлодором Дамасским. Наружная обшивка досками и плетенками с огнеупорным покрытием из глины отсутствует, чтобы можно было видеть строение машины и колесного основания.
Стенобитный таран оставался обычным штурмовым оружием в течение всего римского периода. Географ Павсаний, писавший около 150 года н.э., дает интересные сведения, что стены из необожженного кирпича лучше выдерживали удары тарана, нежели каменные стены, отдельные блоки которых начинали шататься или выпадать под ударами (Павсаний 8.8.8). Такой же эффект отмечает и Аполлодор, который поясняет, что кирпичная стена гасит удар, тогда как удары тарана расшатывают камни (Аполлодор 157.7–158.4). Тем не менее к римским временам самые распространенные укрепления были из бута, облицованного камнем; разрушение внешнего слоя камней приводило к обрушению середины.
Естественно, Аполлодор включает таранную «черепаху» в арсенал машин, которые он предлагает императору Траяну. Однако четыре ключевых принципа ее строения представляют поразительный контраст подходу Диада и Гегетора. Прежде всего, канаты, на которых подвешивается таран, должны быть длинными, чтобы дать его движению достаточный размах и достичь нужной силы удара; во-вторых, «черепаха» должна быть компактной и простой в движении; в-третьих, ее скаты должны быть крутыми, чтобы тяжелые метательные снаряды скатывались, не причиняя вреда; а в-четвертых, «голова» тарана должна быть защищена специальным навесом.
Схема «черепахи», несомненно, была достаточно простой. Ее колесное основание шириной 12 футов (3,5 м) состояло из двух пар брусьев, между каждой парой крепились колеса, так же, как в осадной башне. От каждого из внешних брусьев вверх шло четыре балки, которые сходились вверху. По средине своей высоты они были подперты стойками, идущими от внутренней пары брусьев, а все сооружение обшивалось досками толщиной 4 дактиля – пальца (3 дюйма, или 7 см). Очевидно, что этот главный навес имел «еще один позади, пониже высотой, – для команды, и два еще более маленьких, необходимых для их безопасного прохода» (Аполлодор 155.13–15).
Во время действия тарана Аполлодор рекомендует ставить основание на клинья, чтобы машина не каталась взад-вперед с каждым ударом (Аполлодор 157.1–6). Защитный выступ крыши над тараном достигался тем, что балка, образующая конек крыши, была длиннее, чем балки основания. Если длину основания считать за 24 фута (7 м), как предлагает анонимный византийский писатель, то конек крыши должен достигать 30 футов (9 м) или около того. Это, безусловно, сходится с утверждаемой Аполлодором целью использовать короткие деревянные детали, чтобы строить легко перевозимые машины.
Аполлодор предлагает подвешивать таран так, чтобы передний конец был длиннее, а для равновесия в задний конец добавлялся свинцовый груз; это, по его словам, приводит к усилению мощности удара, как будто при более тяжелом таране. Упоминается обвязка веревками, но только в контексте составления более длинного тарана из двух или трех более коротких частей. В отличие от тарана Гегетора голова вбивалась в брус, который затем обжимался железным кольцом, чтобы дерево не расщеплялось.
Кажется, повсеместно было принято придавать железной «голове» тарана вид бараньей головы. Доказательством этому служит короткое описание таранов, используемых во время Иудейской войны (66–74 годы н.э.):
«Это огромное бревно, напоминающее мачту корабля; на его конце – массивное железо в форме бараньей головы, от которого он и получил свое имя. Он подвешен за середину на канатах, словно весы, и опирается на прочные опоры с каждой стороны. Когда группа людей оттягивает его назад, а потом отпускает, он ударяет по стене железной головой» (Иосиф 3.214–216).
Хотя Иосиф видел эту машину в действии, он плохо понимал ее строение, а возможно, никогда даже не заглядывал под навес. В своем описании он туманно говорит о плетеных панелях и кожах, защищающих машину и ее команду. Он часто называет машину гелеполем (там же 3.23–231), но это не должно привести нас к ошибочному выводу, что она совмещала в себе башню Вегеция и таран, потому что в описании нет ни малейшего намека на то, что это нечто большее, чем таранная «черепаха».
По счастливой случайности две таранные «черепахи» можно видеть на одном из рельефов арки Септимия Севера, построенной в 203 году н.э. Обе имеют крутую крышу и треугольное сечение, характерное для римского варианта машины, а вторая из них соответствует пожеланию Аполлодора, чтобы за тараном шла еще одна «черепаха» в качестве укрытия для команды.
Осады III века н.э.
Исторические источники, относящиеся к военному делу III века, дошли до нас в еще более фрагментарном виде, чем посвященные II веку, и современные ученые уклоняются от обсуждения этой темы. К счастью, археология пришла на помощь историкам, предоставив два великолепно сохранившихся места осады, первое при Дура-Европосе в Сирии, второе при Кремне в юго-западной Турции.
Римский стенобитный таран. Таранная «черепаха» Аполлодора совершенно не похожа на своих эллинистических предшественниц своим прямоугольным основанием шириной 11 1/2 фута (3,5 м) и высотой конька около 23 футов (7 м) над землей. От конька вниз шла крутая двускатная крыша, рассчитанная на то, чтобы тяжести, бросаемые сверху защитниками крепости, соскальзывали по ней, не причиняя вреда.
Около 256 года н.э. римский гарнизон, занимающий пустынный город Дура-Европос, начал подготовку к отражению предстоящей атаки персов. Поскольку город с трех сторон – севера, юга и востока – имел в качестве естественной защиты ущелья, внимания требовала только западная сторона. Здесь римляне возвели стену с мощными земляными валами спереди и сзади. Это не имело целью помешать осадной технике приблизиться к стенам – тут лучше бы помогли глубокие рвы, но должно было предупредить последствия возможного подкопа. Стену, зажатую валами, подкоп мог бы привести к оползанию, а не полному разрушению. И правда, когда персы успешно подкопали башню № 19, стоящую посредине крепостной стены, только эти меры спасли укрепления от разрушения. Тем не менее, судя по тому, что позже город был оставлен, можно предположить, что его все-таки удалось взять.
В начале 1930-х годов франко-американская команда археологов открыла персидский подземный ход (ход 1), примерно шириной 4 фута (1,2 м) и высотой 6 футов (1,75 м), проходящий под углом башни 19, затем поворачивающий и проходящий под городской стеной на расстояние примерно 50 футов (15 м). Следуя испытанному способу, персидские саперы, должно быть, укрепляли свой ход, так что башня и прилегающая стена в результате опирались не на скалу, а на деревянные стойки, которые должны были в нужный момент поджечь, чтобы вызвать обрушение. Предупрежденные о подкопных работах персов или звуками мотыг, или видом растущих отвалов земли в пустыне с восточной стороны крепости, римские защитники прорыли свою контрмину, чтобы предотвратить план персов. Так или иначе, подкоп был подожжен, но, к большому разочарованию персов, башня устояла.
Видимо, именно тогда они начали строить осадную насыпь немного южнее, вблизи башни № 15. Однако похоже, что их работе помешал сильный огонь из метательных орудий с башни № 14, самой южной башни, расположенной как раз там, где западная стена со стороны пустыни поворачивает и идет по краю южного ущелья. Чтобы нейтрализовать эту угрозу, персы прокопали еще один подземный ход (ход 2), войдя от края ущелья и искусно направляя его извилистый курс прямо под башню. Обратно к ущелью отходит второй ход поменьше, видимо, как вентиляционная шахта для главной камеры сгорания. И опять массивные подпорки – контрфорсы не дали башне рухнуть, но ее стены разошлись, когда она осела в подкоп. Мы можем лишь догадываться о предназначении любопытного узла подземных ходов, проходящих под насыпью. Археолог, ведущий раскопки, граф дю Мениль дю Бюиссон, заключил, изучив отметки от кирки на скалах, что два главных хода сделаны персами. По его схеме, когда ход 4 прошел под городской стеной, он пересекся с ходом римлян, которые продолжили его под насыпь в расчете ослабить ее. То, что им это удалось, по мнению графа, доказывает выраженная ступень, которую можно видеть на полпути вдоль насыпи. Более того, следы пожара, открытые при раскопках, показывают, что две галереи были построены и подожжены. В ответ персы прорыли еще один ход (ход 3), который, пройдя под городской стеной, поворачивает на север и доходит до большого помещения, где предположительно собирались римские саперы. Наконец, нейтрализовав опасность хода 4, персы использовали ход 3, чтобы прорваться в город, отвлекая внимание от своих товарищей, штурмовавших в тот же момент стены по частично рухнувшей насыпи. Весь этот сценарий, хотя и вероятный, основывается исключительно на археологических свидетельствах, которые можно толковать по-разному. Только дальнейшие исследования окончательно прояснят, как развивались события.
План персидских осадных укреплений при Дура-Европос. Запутанная система подземных ходов под осадной насыпью требует дальнейшего изучения археологами.
Ход, идущий влево от башни 13, одно время считался римским встречным подкопом, но, по-видимому, это просто естественная трещина.
Останки, обнаруженные в подъемном ходу № 1 в Дура-Европос. Предполагают, что это один из осаждавших. Воин одет в кольчугу, шлем персидского типа лежит неподалеку.
Осада Кремны в 278 году более проста. Историк Зосима пишет, что, когда римская армия прибыла, чтобы разобраться с главарем бандитов по имени Лидий, последний укрылся в хорошо укрепленном городе, который с трех сторон был защищен непроходимыми скалами. Его замысел изгнать всех, кто не мог носить оружие, не удался – римляне погнали изгнанников обратно в город, так что ему пришлось просто сбросить их всех со скалы.
Говорят, что Лидий особенно полагался на одного человека, «искусного в постройке машин и умеющего вести стрельбу из орудий с особой меткостью» (Зосима 1.70). К несчастью, этот стрелок был наказан за то, что промазал – случай для него крайне редкий. Оскорбленный, он переметнулся к римлянам и использовал свое искусство, чтобы застрелить Лидия, когда тот стоял у открытого окна. Зосима не говорит ничего об осадных укреплениях, которые были раскопаны в 1980-х годах. Археологи нашли там две параллельные стены, приблизительно в 840 футах (250 м) одна от другой, блокирующие единственный возможный проход в город; каждая имела ряд башенок в качестве наблюдательных пунктов. Поскольку единственный пригодный для опознания лагерь – небольшое ограниченное пространство 0,42 акра (0,17 га) – был расположен снаружи внешней стены, археолог посчитал, что осадные укрепления представляли собой двойную стену, обращенную лицом к городу. Однако ориентация башенок показывает, что западная стена обращена лицом наружу, как при двойной циркумвалляции. Значительная часть войска должна была действовать в пространстве между стенами, подобно армии Сципиона при Карфагене.
Персидская осадная насыпь при Дура-Европос, вид с юго-запада.
Раскопки 1930-х гг. показали, что по бокам она была укреплена двумя стенами из необожженного кирпича, правая из которых была толщиной более 6 футов (почти 2 м), и они скорее всего возвышались над подъездным путем, прикрывая его с боков. Слева видна башня 15.
Изображено столкновение римлян и персов в подземных ходах под стеной Дура-Европос в 256 г. н.э.
Раскопки показывают, что персы, подкопав башню 19, как раз готовились поджечь подкоп, когда римские защитники ворвались туда через свой подземный ход.
В соответствии с тактикой, проверенной временем, после сооружения осадных рубежей последовала подготовка к штурму. Самой примечательной чертой Кремны является искусственный холм, который возвышается в долине между осадными рубежами и городской стеной. Хотя некоторые считают его артиллерийской платформой для стрельбы по городу с близкого расстояния, он несет на себе все признаки незаконченной осадной насыпи. Без сомнения, рядом стояло наготове стенобитное орудие, готовое двинуться вперед, как только будет заполнен оставшийся провал в 20 м. Неудивительно, что в ответ горожане укрепили крепостную стену в этом месте, насыпав контрфорс 50 футов (15 м), предназначенный для поддержки стены во время неизбежной атаки тарана. Но убийство Лидия, видимо, привело к немедленной сдаче города.
Осадное дело врагов Рима
История осадного дела от поражения Карфагена в 146 году до н.э. до III века н.э. относится в основном к римским армиям, осаждающим крепости не-римских (или других римских) армий. В начале этого периода Рим был настоящим властителем Средиземноморья, постепенно прибравшим к рукам приходящие в упадок эллинские царства Востока. Понтийский царь Митридат был последним восточным противником, обладавшим достаточным богатством и знаниями, чтобы построить набор осадных орудий; даже Ироду Великому потребовалась помощь Рима, чтобы в 37 году до н.э. отвоевать обратно Иерусалим. В 51 году н.э., когда другой Митридат, на этот раз царь Армении, подвергся нападению своих соседей из Иверии (современная Грузия), он нашел убежище в Горнее, где был римский гарнизон.
По поводу этого эпизода Тацит язвительно заметил, что «ни в чем варвары так не невежественны, как в машинах и деле осады, но уж нам-то эта область военного дела хорошо известна» (Тацит 2.45).
Общеизвестно, что парфяне, унаследовавшие большую часть территории древних Селевкидов в Иране, были так же неумелы в осаде во время бесконечной игры, которую они вели с Римом (причем каждый старался превзойти другого). Поменяв правителя Армении, император Нерон обеспечил своего ставленника, Тиграна V, римским гарнизоном. Парфяне тут же осадили его в Тигранокерте с помощью своих союзников из Адиабены. Однако, как говорит Тацит, «когда адиабенцы начали устанавливать свои лестницы и осадную технику, они были легко отбиты и вскоре перебиты нашими воинами, совершившими вылазку» (Тацит 15.4–5).
Римский историк считал, что у парфян недостаточно мужества для ведения осады. Несомненно, их конные армии были гораздо больше приспособлены к тактике быстрых атак и отступлений, с помощью которой и был разрушен набор осадных орудий Антония в 36 году до н.э.
План осадных укреплений при Кремне. Западная стена города (справа), построенная в эллинские времена, стоит лицом к двойной линии осадных укреплений, отделяемая от них широкой долиной, служившей естественной преградой.
Башня 14 в Дура-Европос, вид изнури города. Персидские нападающие успешно подкопали четыре стены, вызвав оползание башни, тем самым помешав использовать ее как площадку для стрельбы из луков и катапульт. Контрфорс, подпирающий стену, пристроен в наше время.
Так называемый осадный холм у Кремны, вид с севера. Археологи посчитали его площадкой для стрельбы из орудий, признавая, что по ней же войска могли идти на приступ.
Но на самом деле холм несет в себе все признаки осадной насыпи. По всей вероятности, она должна была дать возможность подвести к стене таран.
Германские племена также часто обвиняют в слабом знании осадного дела. Хотя Тациту были известны два случая, когда германцы осаждали германцев, они больше полагались на численное превосходство, нежели на технологию или тактику. В 69 году н.э., когда германская коалиция, усиленная вспомогательными отрядами перешедшего на их сторону Батавиана, осадила лагерь легионеров в городе Ветера (сейчас Ксантен в Германии), их наскоро сделанные машины были легко разрушены защитниками со стены, а появления войск, спешащих на помощь осажденным, было достаточно, чтобы обратить их в бегство. Точно так же галлы, напавшие на лагерь одного из подчиненных Цезаря, Кв. Цицерона, в 54 году до н.э., бежали при приближении армии Цезаря. Что поразительно, во время предшествующих недель они имитировали технику циркумвалляции Цезаря и даже построили осадную башню под руководством римских пленников. Это яркое подтверждение того, что даже если римляне и были искуснее многих в осадном деле, они не были единственными, кто создавал и использовал машины; неримские ремесленники и рабочие вполне могли добиться в этом успеха, имея должное руководство.
