Текст книги "Остров Мрака (СИ)"

Автор книги: Данил Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Так оно и было: я мечтал обзавестись сверхъестественно усиленным оружием и (в перспективе) такой же бронёй. Обсидиановый стол с алмазами находился в дальнем углу дома Библиотекаря, и с этим проблем не возникало. Но без книги данное полумагическое (в волшебство, в отличие от телепортации, я всё ещё не верил) устройство бесполезно, так что...

Переводчик снова обратился к нашим пленницам. Те бросили в ответ только одно слово.

– Поединок, – передал его мне Библиотекарь и спросил уже у меня: – Где и когда?

– В середине дня, на том краю деревни, где стоит мой дом. Условие: пусть принесут книгу и положат её куда-нибудь, чтобы и им, и нам было одинаково трудно добраться туда.

– Дом Шахтёра? – предложил он. Я кивнул и уточнил:

– Крыша.

– Ты не забыл, что ведьмы хорошо лазают по стенам?

– То здание вдвое выше остальных. Ведьмам придётся хорошо постараться, чтобы забраться туда...

– И нам тоже.

– Значит, не подойдёт... О, придумал! Давай положим книгу в шахту, на выступ за дверью из туннеля в подземную полость!

– Хорошая идея, – сказал Библиотекарь. – Ведьмы, возможно, знают о нашем месторождении, но они туда точно ни разу не спускались, следовательно, убежать в тёмные каменные дали не смогут. Отлично...

Он с минуту посовещался с нашими незваными гостьями и в конце концов сообщил мне:

– Они согласны. Всё равно ведь кому-то из них придётся идти в их болотный посёлок за необходимым инвентарём...

– Я отконвоирую одну из них туда и обратно, – сказал я и погладил ладонью рукоять своего меча – ничуть не менее деревянную, чем лезвие. – Только пусть помнят: если та, кого я буду вести, сбежит, я вернусь в деревню и прикажу, чтобы вы убили остальных. Пусть знают, что для нас они нечисть наподобие скелетов и зомби, уничтожать которую – наше правое дело!

На самом деле я не был столь радикально настроен в отношении ведьм. Я восхищался их достижениями в области химии и в то же время сожалел, что в таких первобытных условиях, какие присущи этой реальности, они вряд ли смогут успешно развивать и улучшать свои разработки. Но таинственная книга зачарований всё-таки значила для меня больше, чем благополучие ведминского лагеря на болотах, и мне нужны были гарантии, что я получу её, если докажу, что готовлю зелья лучше их, так что я имел право припугнуть ведьм – показать им, кто здесь диктует условия.

– ...И, надеюсь, их сбежавшие подружки также не станут нам препятствовать, – добавил я, – иначе конец будет тот же.

Библиотекарь постарался передать ведьмам мои слова как можно более властным тоном, чтобы уж точно не возникли возражения или, что тоже вероятно, мелкие просьбы с оттенками уточнения. Реакцией теперь был дружный вздох: противник не стал вступать в спор, а сдался, приняв все наши требования.

В худшем случае я проиграю поединок, и всё остается так же, как и раньше. Но всё равно ведьмы тысячу раз подумают, прежде чем в очередной раз придут в деревню.

Вскоре я повёл одну из наших пленниц к их опустевшему селению.

Стояло позднее утро, но местность (мы уже вышли из моей деревни и шагали теперь по ровному пространству вдоль реки, изредка перемежаемому отдельными группками деревьев) освещена была плохо: тучи не оставляли открытым ни единого клочка неба.

День был прохладным, так что я оделся полностью. Меч был привязан к правой штанине моих брюк за лезвие тростниковой верёвочкой и выполнял сейчас скорее декоративную функцию: я не очень-то верил, что мне придётся его сегодня применять.

А на ведьму наличие меча действовало нужным образом: старуха шла вперёд, опустив голову и наверняка осознавая своё положение, и бежать ну никак не пыталась. Что ж, благоразумно.

Мне стало надоедать гнетущее молчание, нарушаемое лишь шумом ветра и тихим током воды в реке, и я постарался завязать беседу, чтобы идти было не так скучно. Начал с самого невинного вопроса:

– А как вас зовут? Если у вас, конечно, есть имя... Нет, не подумайте лишнего, просто надо же как-то мне вас называть...

Ведьма удивлённо на меня уставилась.

– Вы хотите... побеседовать со мной?

– Да. Дело в том, что я хочу понять вас и ваших... э-э-э... соратниц, узнать побольше о вашей жизни, вникнуть в ваши мысли и понять причины ваших действий.

– Зачем? – всё ещё недоумевала ведьма.

– Понимаете, я не из этого мира, и здесь меня интересует буквально всё. В том числе и ваши взаимоотношения с жителями...

– Так мы тоже вроде бы, – ведьма невесело усмехнулась, – жители...

– Я знаю. Но вы не ответили на мой вопрос.

– Меня зовут Лейла. И это мы первыми начали использовать ничего не значащие имена. Вот причина, по которой нам пришлось покинуть деревню. Тогда мы были моложе... и красивее... А тебя-то как зовут, мил человек?

– Я Данил; в деревне меня называют Файтер – по роду деятельности, хотя у себя на родине я занимался совсем другим. Знаете, все жители считают, что все вы в своём посёлке только хихикаете да зелья готовите, и именуют вас ведьмами...

– Да небезосновательно именуют. Для них мы враги, потому что не даём им покоя. Но это всё, что мы можем предпринять в таких обстоятельствах...

– То есть ваше утреннее хулиганство – это, по сути, своеобразный акт отчаяния?

– Ну да. Что нам ещё остаётся?.. А вот зелья готовить мы умеем. И это – наше оружие. Поединок по зельеварению для нас – единственный адекватный способ выяснения отношений, так как мы больше ничего не умеем... разве что бегаем быстро...

– Это точно. Даже я при всём желании не могу развить такую скорость.

– Непосредственно перед тем, как залить деревню зельями, мы принимаем дозу эликсира стремительности, и поймать нас становится весьма затруднительно... Сегодня это у вас получилось по чистой случайности... Я понимаю, что вам, жителям, нужна книга зачарований, – а вот мы, ведьмы, нуждаемся в обсидиановом столе со встроенными алмазами. Где найти обсидиан, мы ещё знаем, но насчёт алмазов у нас нет никакой информации, так что мы всё равно продолжали бы приходить в деревню...

– Что вы хотите зачаровать? Сами же сказали, что ничего не умеете, – значит, и обращаться с оружием тоже... Да и брони я ни на одной из вас не видел...

– А котлы и склянки? У них есть предел прочности, а зачарование сделает их вечными и неразбиваемыми. По самым смелым нашим прогнозам, волшебная энергия ещё и усилит действие зелий...

– Ну, я понял. А откуда у вас появилось всё оборудование? Сами сделали или стащили у кого?

– Сделали. – Лейла загадочно улыбнулась, обнажив не коричневые, как я ожидал увидеть, а всего лишь бледно-жёлтые зубы.

– Значит, у вас имеется своя шахта и мастерская, как у нашего Бронника... А ингредиенты? Вот что вы называете зельем горения? Очищенную чёрную жидкость из-под земли?

– Да... – немного изумлённо ответила ведьма. – А ты откуда об этом знаешь?

– В моём мире данное вещество когда-то было очень востребовано, а четыре года назад закончилось. Теперь обходимся заменителями...

– А как вы эту жидкость использовали?

– У меня дома она в исходном виде называлась "нефть", а очищенная – "бензин" или "керосин". Её назначение заключалось в том, чтобы служить топливом для наших средств передвижения, которые, будучи в моём понимании относительно примитивными устройствами, намного превосходят всё, что когда-либо было собрано здесь... Кстати, не поделитесь? А то в деревне нефти ну совсем нет...

– Ладно уж. Только если мы победим, ты обещаешь, что книга останется у нас?

– Да. Так будет честно. В конце концов, можно обойтись и обыкновенным оружием.

– Вам оно так необходимо?

– В смысле – оружие? Ну, да. Это для нас привычнее, чем всякой дрянью обливаться.

– Знаешь что, Данил? Зелий мы на самом деле изобрели не восемь или десять видов, а гораздо больше. Лично мне известно около тридцати пяти...

– Типа на все случаи жизни? А можете по названиям перечислить?

– Ой, дай с мыслями собраться... Зелье сна, бодрости, неутомимости, старения, временного омоложения...

– Омоложения? Что-то не видно, что вы его часто применяете...

– Так временное же действие! Не дольше, чем у остальных...

Я рассмеялся. Ведьмы научились не побеждать старост, а всего лишь временно маскировать её, и это их достижение оказалось совершенно бесполезным.

– Слушайте, Лейла, – затронул я новую тему, – а ваши сбежавшие подружки не станут нападать на нас? А то мне что-то не хочется с ними встречаться...

– Нет, они всё понимают. Благополучие остальных членов нашей общины для них важнее активной мести.

– Если что, я предупреждал.

Мы замолчали: вдалеке как раз показалось скопление небольших строений. Подойдя ближе, я понял, что это обыкновенные маленькие шалаши на одного человека.

В селении было пусто: наверное, беглянки не решались возвращаться сюда до завершения всей этой истории. Ну что ж, их право.

Лейла исчезла в одном из шалашей и через какое-то время вышла обратно с двумя мешками в руках. Больший из них она передала мне (я дожидался ведьму снаружи), и я определил, что там котёл и склянки. Ингредиенты явно весили бы меньше.

На обратном пути я несколько раз пытался вновь заговорить с ведьмой, но та молчала или отделывалась ничего конкретно не значащими фразами. После восьмой по счёту неудачи, когда мы были на полпути к деревне, я бросил это дело и сосредоточился на ходьбе. В конце концов, это тоже само по себе занятие.

Вскоре мы вернулись в посёлок жителей.

Лейла покопалась в мешке, который несла, выудила оттуда заветную книгу и в моём сопровождении спустилась в шахту, положив объект нашего конфликта на условленное место за дверью. Назад она поднималась чуть ли не бегом. Я припёр дверь валявшимся в туннеле камнем и поспешил следом за будущее соперницей.

А к поединку всё уже было готово. Котлы стояли на положенном расстоянии друг от друга, под ними были сложены дрова, рядом на земле лежали одинаковые комплекты склянок. Всё просто и понятно.

На всякий случай я сбегал к себе в дом за огнивом. Тем временем вокруг котлов собралась порядочная толпа "болельщиков": со стороны деревни – жители, ближе к реке – ведьмы. При моём появлении все закричали, кто-то засвистел и захлопал, так что занял я своё место, поддерживаемый большей частью собравшихся.

– Начинайте же! – крикнул кто-то.

И мы начали.

Первым в программе шло зелье стремительности. Рецепт у него несложный, так что справились мы быстро. Слили из котлов в баночки – а потом обменялись ими.

Надо было обежать вокруг деревни и вернуться на свои места. Кто быстрее, тот, значит, принял лучшее из двух зелий, и его противнику, можно сказать, присуждается первое очко. Конечно, можно было схитрить и намеренно сбросить скорость, но, во-первых, обман сразу раскрылся бы, во-вторых, я вообще по натуре честный человек, а в-третьих, это был лишь второй подобный поединок в истории, и жульничать сейчас было бы совершенно неуместно.

Я вернулся первым и с готовностью признал, что этот раунд – за Лейлой.

Далее нужно было приготовить эликсир прыгучести – и попробовать то, что сварил противник. Кто после этого выше прыгнет, тот снова проиграл. "Снова" – потому, что лузером и на сей раз оказался я. Два – ноль не в мою пользу. Ну, хорошо хоть, что не шесть – ноль. Да и жители всё так же продолжают меня поддерживать. Что бы я делал без них?..

Третий раунд – зелье голода. С этим уж я постарался – такую бурду сделал, что ведьму буквально в узел завязало, совсем как меня когда-то. Хм, а оказывается, химия – не такая сложная наука, как мне раньше казалось.

Теперь пошли субстанции, действие которых проверялось на окружающих предметах, а не на живых людях. И хорошо: после болотной жижи, которой меня угостила Лейла, я тоже вообще-то не стоял прямо.

Нам надо было приготовить зелье горения, вылить рядом с собой на траву, выбить огнивом искру, чтобы она полетела в образовавшуюся лужу, – и тут же начать варить эликсир огнестойкости, пока пламя ещё не съело участников.

С этим у меня возникли проблемы. Как я и предполагал, процедура заключалась в очистке нефти в походных условиях. Смит, как геолог-любитель, и смог бы что-нибудь придумать, но у меня не имелось необходимых знаний и навыков. И естественно, что "чёрное золото", над которым я трудился битых полчаса, осталось такой же грязной и дымящей при поджигании жидкостью, какой и было изначально.

Три – один. Чёрт. Выходит, мне надо два оставшихся вещества смешать "на отлично", иначе книги зачарований мне не видать, как своих ушей. Что ж, попытаюсь, куда мне деться.

С противодействующим зельем мне повезло: я такой состав в котле замутил, что нефть потухла мгновенно, тогда как у ведьмы прошло не менее секунды. Кажется, Лейла сама была в шоке: видимо, верила уже в свою неминуемую победу. Ну, мы ещё посмотрим, кто победит...

А вот в своём разлагающем зелье я был уверен на все сто. И как результат – два с половиной квадратных метра выжженной травы против полутора.

Я сравнял счёт.

Ну, значит, сейчас должен пройти "овертайм" – приготовление яда из всё той же болотной воды. Шансы пятьдесят на пятьдесят, поскольку ни у кого из нас практически нет преимущества перед другим. Я точно смогу сварить по-настоящему убойную вещь, пользуясь прочитанными инструкциями Смита, а ведьма-то уж наверняка. Тут упор скорее на психологию, чем на мастерство химика: кто не побоится принять заведомо смертельное питьё? Ничего, главное – просто держаться с видом, как будто я по-настоящему готов на всё. Авось прокатит.

...И вот зелье отравления готово. Мы переливаем его в склянки (я заметил, что у Лейлы руки едва заметно дрожат), протягиваем ёмкости друг другу, берём, подносим к лицу...

Повисла тревожная пауза. "Болельщики" затаили дыхание. Сейчас решался вопрос жизни и смерти.

– Давай, ты первая, – сказал я. Мне жутко не хотелось показывать свой страх, и я замаскировал его нарочито бодрой интонацией в голосе.

– Нет, лучше ты, – ответила ведьма. Она явно нервничала, но, как и я, храбрилась.

– Ну ладно, – произнёс я и поднёс к губам стаканчик, наполненный коричневой жидкостью с зеленоватым отливом...

Этот трюк я репетировал весь прошлый вечер: держал склянку у самого лица, делал горлом глотательные движения, а жидкость (тогда это была вода) тем временем незаметно стекала мне в рукав. В данный момент в баночке находилось вещество поопаснее, и мне надо было показать, что оно (на самом деле – лишь отчасти) подействовало, так что я, слив себе под одежду почти всё зелье, запрокинул сосуд почти вертикально и остатки жидкости выпил уже по-настоящему.

А потом плюхнулся на землю и схватился за живот. Заболело не очень сильно, но эффект должен был быть явно большим, и мне пришлось симулировать, будто всё обстоит намного хуже.

Лейла не решалась проглотить то, что сварил я. Она видела, что мне стало плохо, и теперь мысленно примеряла моё состояние на себя.

Прошло несколько секунд. Ожидание затягивалось. Вдруг ведьма вылила зелье на землю и срывающимся голосом проговорила:

– Нет... я... не могу. Я не хочу мучиться... Пусть лучше тогда книга перейдёт к жителям... Так... будет лучше.

Ведьма быстро собрала свои вещи в мешок, развернулась и пошла в сторону своего посёлка. За ней, разочарованно вздыхая или недовольно ворча, потянулись остальные.

По-моему, Лейле было стыдно за свою внезапную слабость, но она не хотела подавать виду. Ну и достанется же ей дома от коллег... Впрочем, это уже не моё дело.

А мне оставалось только принимать поздравления с победой от своей "группы поддержки": действие зелья быстро прошло, оставив после себя лишь лёгкое чувство голода.

Ну вот, эта часть истории завершена. Но сколько всего меня ещё ожидает!..

Миров, как я однажды узнал, очень много. Для меня лучший из них – всё-таки Земля. Но хороший мир – это не тот, где ты привык или хотел бы жить, а тот, где есть люди, которым хорошо с тобой и с которыми хорошо тебе самому. Вот что я понял, обмениваясь рукопожатиями с теми, кого нашёл здесь, в этой маленькой, но от того не менее прекрасной деревне.

Глава 7

ДОРОГА СКЕЛЕТОВ

Вечером я был в доме Библиотекаря. Солнце недавно село, и жена хозяина жилища уже спала. Но нам с Библиотекарем было не до этого.

Сегодня в деревню вернулась украденная когда-то ведьмами книга зачарований, и я, как пришелец с другой планеты (так, впрочем, и было), сразу же воспылал к ней интересом. Мне любопытно было узнать, как же она действует. По рассказам жителей посёлка выходило, что книга в сочетании с обсидиановым столом ну просто творит чудеса, но я в данном случае не был столь доверчив, чтобы принять эти истории за чистую монету. Я желал лично убедиться в правдивости свидетельств моих соседей.

Специально для этого я пришёл к Библиотекарю, взяв с собой уже не новый на вид деревянный меч.

– Зачаруй, а?

– Это можно, – ответил "мудрец в белых одеждах".

– А точно получится?

– Уверен.

– Ну ладно. – Я дал ему свой меч, и ритуал начался.

Библиотекарь положил меч на стол зачарований так, чтобы эфес оружия висел в воздухе справа от нас, сидящих на полу перед всей этой якобы магической установкой, а лезвие лежало на центральном ряду алмазов, вставленных в ровную обсидиановую поверхность, и водрузил поверх деревяшки ту самую книгу.

Ну, "стол" – это не совсем правильное название для той установки, на которой сейчас находился мой меч. Это вообще-то был гладкий чёрный параллелепипед длиной в семьдесят, шириной в сорок и высотой в пятьдесят сантиметров. Много же пришлось работать создателю этой штуковины... Надо будет по окончании ритуала спросить об этом у Библиотекаря. Хотя не исключено, что он про это ничего не знает.

А тем временем мой друг продолжал своё, мягко говоря, необычное занятие. Он открыл книгу (а это на самом деле была книга – толстая, с настоящей кожаной обложкой) примерно на середине; я увидел, что страницы из толстой желтоватой бумаги испещрены причудливыми непонятными символами без всяких пробелов. И что же всё это означает?

Внезапно эти не знакомые мне буквы вспыхнули ярко-рыжим огнём, быстро пропустили через себя весь спектр, вернулись к оранжевому цвету, неожиданно взорвались белым (я даже глаза зажмурил)... Библиотекарь стал бормотать что-то, я сначала подумал, будто он просто говорит слишком тихо, чтобы я его расслышал; однако вдруг я понял, что прекрасно различаю слова, вот только смысл их от меня ускользает, ибо язык, на котором сейчас говорит Библиотекарь, мне совершенно неизвестен. Наверное, это его родное наречие...

Вскоре до меня дошло, что житель просто читает то, что, очевидно, написано в книге, благо символы вновь приобрели изначальный чёрный цвет. И ладно бы он просто читал, так ведь нет же: в то время как он произносил свои странные сентенции, по книге и мечу постепенно расходилось какое-то диковинное фиолетовое пламя... Оно явно не было горячим: я, находясь в полуметре от него, не почувствовал никакого тепла, да и страницы прочитываемой Библиотекарем (как бы это назвать-то?..) инкунабулы почему-то не спешили обугливаться и съёживаться от жара.

Это что, настоящая магия?! Да ладно! Нет, ни в жизнь не поверю!.. О, звёзды... Мои представления о единственности моей родной обитаемой планеты уже пару недель назад разрушились, а теперь уничтожалось и моё твёрдое убеждение в том, что волшебства не существует!

Я стал вспоминать физические законы, которые знал, и примерять их на то, что в данный момент на моих глазах творилось. Откуда бралась энергия для поддержания этого сиреневого огня? Что, обсидиановый ящик – типа резервуар этой силы? А бриллианты – вроде выходов проводов на поверхность? Ну нет...

Электричество? Не знаю насчёт обсидиана, но алмазы точно его не проводят. Да и вообще...

Короче, всё, я сдаюсь: магия существует. Нельзя не учитывать, что в мире "трёх девяток" могут действовать свои законы физики.

Библиотекарь дочитал разворот до конца, закрыл книгу и убрал её в свой сундук – такого же, как и у меня, кубометрового объёма. А на мече осталось выглядящее ну просто сюрреалистично фиолетовое пламя.

Ритуал был завершён. Настало время для расспросов.

– Откуда у тебя эта книга? – накинулся я на возвращавшегося ко мне от сундука Библиотекаря.

– Семейная ценность, – ответил он, садясь на корточки рядом со мной. – Написана на особом диалекте нашего старого языка, в словах которого заключена особая сила. С её помощью можно зачаровать почти всё, что угодно, вот только чем тяжелее усиливаемый предмет, тем больше маг тратит энергии. Поэтому мы зачаровываем лишь самые нужные вещи, например, броню или оружие, а не, скажем, дома или факелы, чтобы одни вечно стояли, а другие – вечно горели. Это просто невыгодно.

– А стол? Тоже – семейная ценность?

– Ну да. Он помогает сфокусировать исходящую из книги силу и влить её в зачаровываемый предмет. Обсидиан – это, понимаешь, такая штука... очень сильная...

– Кстати, откуда здесь это... "вулканическое стекло"? магма вроде поблизости на поверхность не выходит...

– Это далековато – несколько миль на запад. Там сейчас, кажется, база зомби...

– Ага...

Я припомнил фрагмент карты местности из тетрадки Смита, которая сейчас покоилась на дне моего сундука. Горы в десятке километров на запад и ещё надпись: "Портал в ад. Контроль"... Может, это всё как-то связано?

– О, смотри! – вывел меня из задумчивости громкий шёпот Библиотекаря.

Я увидел, что он стоит и глядит в окно, специально для меня показывая пальцем куда-то вдаль, и поспешил к нему.

Снаружи бродил эндер. Наверное, не слишком частое явление, раз Библиотекарь так разволновался. Хотя что в этом особенного? Ну, я-то уже ничему не удивлялся: в последнее время моя картина мира кардинально поменялась несколько раз подряд, так что теперь поразить меня чем-то было очень и очень трудно.

Эндер не проявлял излишней активности; его нижние конечности шевелились нарочито медленно, как будто он никуда не спешил. Да и куда ему торопиться? Я попытался представить, какие у эндера могут быть дела, и у меня, если честно, ничего не получилось. Вероятно, эти существа – не нашего уровня бытия; им до нас просто нет дела.

Несколько метров шагом вдоль противоположного для нас берега реки, телепортация на пару метров в сторону... Эндер бродил туда-сюда, словно искал что-то. А может, это был его обычный стиль ночной прогулки?

– А внутрь домов эндеры могут перемещаться? – спросил я.

– Не знаю, – ответил Библиотекарь, неотрывно следя взглядом за чёрным созданием со светящимися сиреневыми глазами, по цвету похожими на пламя зачарования. – Никогда ещё они так не делали.

– Это меня и пугает. Неизвестность, знаешь ли, страшнее дурных известий. No news is bad news, – переиначил я английскую пословицу.

– Он не нападает первым, и это уже меня устраивает, – немного резко откликнулся мой друг. – Но выходить туда, к нему, ночью всё-таки страшно...

– Подождём, – сказал я. – И всё же – что он там хочет найти?..

Эндер побродил ещё несколько минут и ушёл. Лишь после этого я прощался с Библиотекарем, взял свой зачарованный меч и направился к себе.

Элла меня, наверное, заждалась...

Следующим утром, когда Элла отправилась к реке, чтобы нарвать тростника и сделать из него бумагу (она уже знала – как), а я, сидя на верхней ступеньке крыльца и созерцая пейзаж, наслаждался завтраком, которым меня, как обычно снабдил Мясник, – я услышал чьи-то приближающиеся со стороны остальной деревни шаги и повернул голову на их звук.

Элла находилась в совершенно другом направлении от меня – метрах в пятидесяти вверх по течению, – так что это была точно не она. К тому же, я всё ещё видел её – краем правого глаза.

Из-за углы дома выглянул Бронник (по его неуверенному виду я понял, что он, во-первых, вообще нечасто выходит наружу, а во-вторых, довольно редко ему что-то бывает нужно от других жителей), подошёл ко мне, поздоровался и, ещё раз (я бы даже сказал – опасливо) оглядевшись, сел рядом со мной на нагретый в меру жарким солнцем камень.

Я заметил, что он каждые две секунды мельком посматривает на меня и держит рот приоткрытым, видимо, желая начать разговор, но в то же время не решаясь сделать это, – и мне захотелось ему с этим помочь.

– С добрым утром, – сказал я. – Так и будешь молчать или расскажешь всё-таки, что тебе нужно?

Бронник вздохнул с облегчением (похоже, он ждал этого моего вопроса), негромко прочистил горло и заявил:

– Понимаешь ли, какое дело... Помнишь, ты в шахте работал, железо добывал?

– Ну да, – ответил я. – И что с того? Ещё надо? Переплавил уже свои три центнера?

– Нет-нет! – замахал он руками. – Руды у меня пока более чем достаточно... Но хотелось бы чего-нибудь... нового... золота или там алмазов... Не мог бы ты?..

– Понятно всё, – сказал я. – Отпуск кончается, снова пора в шахту? – Бронник закивал. – Тогда – мои условия: пятидневная рабочая неделя; если на меня кто-нибудь нападёт, то следующий день – выходной; максимум шесть часов труда в сутки; и последнее, самое главное... – (Я не скрывал злорадной усмешки при виде мрачнеющего лица моего собеседника, а под конец выдал откровенно мстительную улыбочку.) – ...железный меч – в подарок!

От такой невиданной наглости глаза Бронника едва не вылезли из орбит.

– Ты... ты... – выдавил он, потом около полуминуты приходил в себя и в конце концов произнёс: – Согласен на всё, кроме последнего. Ну, хочешь, буду вместо этого платить тебе на четверть больше?

– Да ладно тебе, – отмахнулся я. – Я просто проверял, на что ты готов пойти ради своего единственного поставщика материалов, и в который раз убедился в твоей просто нереально зашкаливающей жадности. А я-то думал, что евреи живут только в моём мире; оказалось – ничего подобного!..

– Я рад, что мы договорились, – сухо сказал Бронник, встал и, не оборачиваясь, пошёл к себе.

Обиделся, наверное. Ну, я хотя бы правду ему открыл. Указал, скажем так, на его главный недостаток. А он-то не мог мне симметрично ответить, потому что ни к чему не мог во мне придраться.

Ничего, всё пройдёт. Главное – больше не перегибать палку в беседе с ним, а то всё же охоч я до бесплатного оружия, которым Бронник как раз и заведует...

...И вот мы с Бронником снова в шахте: он высматривает золотую жилу, а я с киркой в одной руке, горящим факелом в другой и мечом, привязанным верёвочкой из продольно разрезанного тростникового стебля к моей ноге, топчусь позади. Моя очередь взяться за работу пока не наступила.

Мы уже пытались вымывать золото на берегу реки, но у нас, естественно, ничего не вышло. Если этот жёлтый металл здесь и есть, то – глубоко.

Смит писал, что в шахте было добыто около полкило золота, но я обшарил всю деревню, так и не обнаружив, куда оно подевалось. Только на мой прямой вопрос Бронник ответил, что с десяток лет назад зомби в одно из своих нашествий украли ценный материал – вместе с полным комплектом железных доспехов, который вынесли прямо из дома Бронника, оттого что хозяин забыл плотно закрыть дверь. С тех самых пор он и боится всяких диковинных существ, будь то крипстеры, зомби или скелеты.

У меня сразу же появились нехорошие мысли, но я предпочёл на какое-то время убрать их подальше и сосредоточиться на предстоящей работе. Если, конечно, Броннику удастся что-нибудь найти.

Вдруг мне послышался далёкий, постепенно нарастающий звук шагов по камню, сдобренный ещё более тихим шорохом гравия. Как я это расслышал, сам не пойму; но мы сами производили не так много шума, чтобы заглушить приближающиеся акустические колебания.

По всей видимости, кто-то шёл прямо к нам.

Звук явно доносился откуда-то с севера, а мы, оказавшись под землёй, направились прямо от входа – на восток. Мы стояли на ровной площадке, на которую перешли по узкому каменному мостику, и были, во-первых, почти что отрезаны от выхода на поверхность, а во-вторых, видны, как на ладони, освещённые факелом, который я сжимал во вмиг вспотевшей от подобных рассуждений руке.

Если этот кто-то идёт к нам с болот, то, значит, это...

Я попытался по звуку определить расстояние. В шахте, как в пещере, была хорошая акустика, и всё было прекрасно слышно на некотором, а иногда – и на немаленьком отдалении. У меня выходило, что очень приблизительно до источника шума было метров пятьдесят. Таким образом, наш незваный гость находился всё ещё за дырой в северной стене шахты, в полной темноте, и увидеть его мы пока не могли.

А когда увидели бы, может, было бы уже слишком поздно.

Звук всё приближался. Я осторожно тронул обследующего стены Бронника за плечо, а когда он обернулся, шёпотом спросил:

– Слышишь?

Он медленно кивнул.

– Что это? – поинтересовался он, изо всех сил стараясь говорить не громче меня.

И вдруг шаги прекратились.

Я понял, что это означает, быстро воткнул факел в ближайшее стенное углубление и скомандовал:

– Ложись! – чему сам подал пример.

Бронник, ничего не понимая, плюхнулся на холодный камень, и в этот момент прямо над нами пролетела стрела, – вне всякого сомнения, выпущенная "пришельцем с болот", который только теперь соизволил войти в исследуемую нами подземную полость.

Как обычно: скелет с луком в руках и боезапасом к нему в отверстии тазовой кости.

Бронник тихонько завопил от ужаса, но я шикнул на него, приказал: "Тихо! Лежи и не двигайся!" – а сам выхватил меч, порвав тоненькую верёвочку, максимально неожиданно вскочил на ноги и бросился к узенькому мостику. Только так я смогу добраться до скелета, чтобы изрубить его в сушёную цветную капусту.

Я хотел побыстрее пронестись над пропастью, чтобы не позволить скелету нормально прицелиться, а если он и пальнёт на опережение, встретить стрелу на просторной ровной площадке.

Не получилось. Он всё-таки успел снова прицелиться и выстрелил, когда я не пробежал и половины мостика. Тонкая палка с металлическим наконечником на хорошей скорости просвистела не более чем в пятнадцати сантиметрах перед моим корпусом, заставив меня отшатнуться. "Наверное, научились монстры держать лук вертикально", – промелькнуло в голове.

Но столь внезапная остановка не пошла мне на пользу. Я почувствовал, что теряю равновесие; ещё не успел испугаться, как вдруг мои ноги подкосились и соскользнули с мостика. Я полетел вниз, в бездну.

Подчинившись какому-то не осознанному мной рефлексу, моя свободная (левая) рука взметнулась верх и в последнем порыве отчаяния ухватилась за пыльную каменную поверхность.

Я повис над чёрным провалом, дна которого не увидел бы, даже если бы посмотрел вниз. Но мне почему-то не хотелось этого делать.

Будь на моём месте кто-нибудь другой, он бы сразу же запаниковал и уж точно свалился бы в пропасть. Вот только там в данный момент находился именно я, человек не то чтобы трусливый, но всё же не безгранично смелый, а, скорее, расчётливый. Я не боялся, потому что верил в себя и в то, что с большой вероятностью (разумеется, по моим собственным подсчётам) смогу выбраться на площадку прямо под выходом.