Текст книги "Повелитель Бездны (СИ)"

Автор книги: Данил Медведев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава 16 Речная долина

Сон был непробудным. Физическая боль отступила в небытие, уступив место забвению. Но так продолжалось не вечно. Очнулся я от толчка своего спутника. С трудом разлепив сомкнутые глаза, попытался неловко приподняться на локте, но не удержался и глупо рухнул обратно.

Собравшись с силами, заставил себя сесть. Покосился в сторону, но не заметил никакого намёка на разгорающийся улей. Проспал весь вечер, и уже наступила ночь. Надо двигаться дальше, смысла оставаться здесь не было. Брюшные мешки, куда насекомое при всём желании не дотянется, совсем исхудали. Отвязав их, натянули на морды животным. Наш запас еды тоже не слишком радовал, но в отличие от нашей тягловой силы, мы без него сможем обходиться гораздо дольше.

Взобравшись на панцирь, продолжили путь. Один тёмный грот за другим. Разница между циклами, когда осы начинают разжигать свои улья, небольшая. Порой она составляет всего несколько минут, а иногда её не бывает и вовсе.

Информатор между тем был сегодня и вовсе не многословным. С самого подъёма не проронил ни одного лишнего слова. Похоже, что либо это его обычное состояние, и он останется таким, пока мы вновь не вырежем чей-то караван, либо его что-то гнетёт, но расспрашивать его на эту тему бесполезно. Можно только гадать.

Грот с озером давно кончился. Следующий грот был странным. О его размерах было сложно судить, но почему-то он не походил на все предыдущие. Пробравшись по нему вдоль стены, наконец-то выбрались на свет. Новый грот радовал больше предыдущих. Такие подземные пространства называются долинами. Пологий спуск с обеих сторон к реке, текущей по всей протяжённости пещеры. Длинный вдоль и узкий поперёк. Особенности грота сыграли нам на руку.

Напившись и напоив насекомых, проверили, как привязано барахло. Перебраться через холодную реку с медведкой не составит проблем. Животные обучены переходить водные преграды сами, таща за собой повозки. Передние лапы медведок способны рыть норы в камне, из-за чего они с лёгкостью могут прокапывать своеобразные лестницы под водой. Цепляясь за панцирь насекомого, что бы не унесло течением, довольно быстро перебрались через холодную воду. Оказавшись на другом краю узкого грота, решили сделать привал и пополнить запасы.

Я уже собирался спать, когда Информатор вдруг подскочил на ноги, закрутив головой из стороны в сторону, явно прислушиваясь к чему-то. Я, в свою очередь, ещё ничего не слышал, но чуткому восприятию кардинала доверял безоговорочно.

– Враги? – уточнил я, хватаясь за рукоятку сабли.

– Если я прав, то не только, – уже веселее произнес убийца.

Вскоре странные звуки уловил и я. Непонятный шум, отражаясь от стен грота, эхом катился по долине. Информатор безошибочно определил источник, всматриваясь в воду сверху по течению. Оттуда по воде неслось что-то громадное, поднимающее кучи брызг.

Гигантский кусок хитина, состоящий из соединённых между собой кусочков. Толстенный слой панциря с груди переходит в монолитный сплав на голове. Монструозную голову чудища венчает толстенный штурмовой рог, предназначенный для пробивания стен и завалов. Брюхо насекомого состоит из того же панциря, что и спина, давая ему практически абсолютную защиту. Единственным слабым местом были ноги, расположившиеся по три штуки с каждой стороны. Вокруг колоннообразных ног располагались уязвимые места, обеспечивающие подвижность монстру.

– Жук-тараноносец, – заворожено произнес я.

– Тарак, или таракан-рогач, как его называют повсеместно, – осклабился убийца. – Более медленный, но зато крайне выносливый транспорт.

– Что? Его не используют для транспортов, и на нём не ездят, – изумился я.

– Это тебе так кажется, – заверил кардинал. – Смотри, кто его преследует.

Я присмотрелся, но за кучей поднятых тараком брызг не различал никакого преследования.

– Где?

– По сторонам от него, бегут вдоль реки.

Посмотрев дальше от воды, заметил мелкие фигурки очень подвижных существ. Первой мыслью стали пресловутые жалохвосты, напавшие недавно на караванщиков. Но по мере приближения откинул эту мысль. Твари были куда подвижнее на суше, чем обитатели озёр. Подвижность их заключалась в наличии двух ног и мелком размере туловища. Лапы при этом свисали когтями ниже колен, выгнутых в обратную сторону.

– Кто это?

– Аяки, – сообщил более глазастый убийца.

В голове сразу же вспомнилась красная картинка из бестиария, видимая когда-то в гильдии. Крайне худые, быстрые и выносливые существа. В малом количестве неопасны и неагрессивны, однако могут стать угрозой для одиноких путников и незащищённых повозок, если собьются в стаю. Из основных опасностей, стоит избегать удара их рогами. Когти у этих тварей не слишком большие. На четырёхпалой руке всего два серьезных когтя и два противолежащих пальца, из-за чего эти твари могут цепляться за повозки мёртвой хваткой.

С приближением тарака я уже по-другому оценил преследователей. Около десяти мелькающих существ на одном берегу и немного больше на другом.

– Это большая стая! Даже слишком, нужно убираться с их пути, – воскликнул я, начиная выдёргивать клинья упряжи медведок.

– Что? Я не слишком сильно ударил тебя по голове? – удивился кардинал. – Ты собираешься убежать, бросив такой хороший транспорт на произвол судьбы?

Теперь настала моя очередь удивляться. Неужели он хочет вступить в бой с такой стаей. Не меньше двадцати голов против всего лишь двоих эльфов.

– Мы захватим тарака. Точнее, я его захвачу, прыгнув в воду вон с того сталагмита, – он указал на нависающий над водой камень ниже по течению. – А ты пока сделай что-нибудь с аяками.

– Что я с ними сделаю, это огромная стая!

– Да брось, у страха глаза велики. Придумай что-нибудь, – уже разгоняясь, бросил убийца, – гибкий ум, используй свой талант.

Класс. Надеюсь, он и вправду у меня есть. Что можно сделать с бегущей на тебя стаей быстрых существ? Разве что самоубийственно встать у них на пути. Возможно, кардинал ошибся с моей талантливостью, если единственный мой план выглядит, как банальная преграда для волны монстров. Желая выбрать местечко получше, для теплой встречи аяков, побежал за Информатором.

Встав у основания сталагмита, принялся ждать погоню. Кардинал уже взлетел по камню, и ожидал времени для хорошего прыжка.

Голые красно-коричневые аяки неслись, не разбирая дороги, повизгивая при падениях и столкновениях между собой. Стая в упор не замечала меня на своем пути до последнего момента. С повышением разума запас манны возрос до четырех активаций беглеца. Я решил не мелочиться, выпустив все иллюзии одну за другой в разные стороны, что бы сбить противника с толку. Буху я приказал тоже самое, только запускать беглецов следовало прямо в противников.

Глупые существа принялись на ходу прыгать на появившихся из ниоткуда врагов. Первый же аяк пролетел сквозь бегущую на него иллюзию, насадив себя на выставленную саблю. В огромных черных глазах в этот момент можно было прочитать неподдельное удивление случившемуся. Вонзив кинжал в шею, выдернул застрявшую в мертвом теле саблю для нового удара. Промахнувшийся мимо той же иллюзии аяк, не придумал ничего лучше, чем встать в стойку для таранного удара, повернувшись ко мне спиной и оголив толстенную шею. Не задумываясь, рубанул по ней, заставив аяка боднуть землю. Одна из неудачных иллюзий побежала вверх по сталагмиту, но прыткий охотник, заметив спину, не смог удержаться от прыжка. Со всей силы впечатавшись ногами и руками в камень, неудачник кубарем покатился вниз, попав прямо под мою саблю. Два рубящих удара оборвали жизнь скатившегося прыгуна, а затем последовала расплата.

Когтистый удар лапы разорвал плечо, но саблю я так и не выпустил, вонзив её в обидчика по самую гарду, нанизав его внутренние органы на изогнутый металл. Следом за этим последовал сильный удар в поясницу, заставивший рухнуть на колени. Два острых когтя из-за спины вонзились в щёку, пробив её насквозь, а пальцы тем временем отклонили голову назад. Перед глазами возник аяк, занёсший лапу над головой для последнего удара. Огненный росчерк угодил ему в голову, сбив атаку. Воспользовавшись заминкой, крутанулся на колене, вонзив охотнику кинжал прямо в грудь. С наслаждением утопил клинок глубже и провернул, заставив хлынуть ручьём синюю кровь существа.

Выдернув кинжал, тут же вбил его по рукоять тому неудачнику, что умудрился боднуть землю. В пробитом черепе что-то хрустнуло, и кинжал застрял. Бросив его, потянулся к сабле, утопленной в груди мертвого аяка. Встав на его тело двумя ногами, нагнулся и спиной вытянул саблю из раны. Отряхнув брызги синей крови, посмотрел по сторонам.

Две иллюзии удачно разбежались в стороны, из-за чего двое охотников оказалось справа и один слева, погнавшись за беглецами. Один из неодарённых аяков погнался за самым первым, из-за чего оказался дальше всех от боя. Ситуация, прямо сказать, ужасная. Четыре тела у ног и ещё столько же вблизи. Маны не хватит даже для одной иллюзии, а почти полное здоровье не радовало. Эффект увечья на правой руке снижал подвижность и силу конечности. Охотники оказались не столь живучими и опасными, как описывали их в бестиарии, но скорость этих существ была веской проблемой.

Эти твари быстрые, но я стану ещё быстрее. Трачу ещё секунду на то, чтобы вложить пять очков характеристик за новый уровень в ловкость. В этот же момент иллюзии развеиваются.

Бегом устремляюсь в правую сторону, крепко сжимая саблю левой рукой. Один из аяков уже несётся в мою сторону, низко наклонив голову и выставив острые рога. Не задумываясь об опасности трюка, на ходу прыгаю, нога встретила вздымающуюся вверх толстенную шею на скорости, из-за чего едва не подвернулась. Чудом не напоровшись на рога и не рухнув кубарем, приземлился на ноги за спиной охотника. Второй, более меньший по размерам и опыту соплеменник не столь быстро отреагировал на моё появление. Попытавшись ударить меня когтистой лапой, аяк тут же лишился её. Глупо уставившись своими черными глазами на культю, из которой фонтаном била синяя жизнь, охотник пропустил ещё один рубящий удар. Последний удар разрубил его морду на две части, лишив жизни.

Сдвоенный удар двупалых ног принял спиной, из-за чего не удержался сам, и не удержал воздух в легких. Перед глазами всё поплыло, а кто-то грубый покатился кубарем со мной, вцепившись когтями в плечи. Катиться по неровным камням вперемешку с песком долго не получилось, из-за чего вскоре мы остановились. Изображение вернулось как раз в тот момент, когда оскаленная кривыми зубами пасть монстра зависла надо мною. Пока катились в сцепки, успел порезать свои ребра о саблю, которую умудрился не потерять.

Миг и челюсти сомкнулись со скрежетом на лезвии выставленной сабли. Лицо окатило тёплой синей жижей из крови и слюней твари. Зарычав, дёрнул меч в сторону со всей силы, выдирая зубы и разрезая пасть охотника. Запищав, монстр слетел с меня, выблевав свой язык вместе с лужей крови. Воспользовавшись моментом, воткнул саблю в живот отвлёкшемуся на свои внутренности монстру. Начал проворачивать, но столкнулся с преградой. Аяк ухватился обеими лапами за лезвие, зафиксировав его в ране. Попытался дёрнуть, но не добился результата. Заметив, как в считанных шагах от меня уже несётся новый охотник, вскочил, не вынимая оружие из раны, выставил кончик вышедшего меча с другой стороны твари в направлении угрозы, закрывшись живой преградой.

Скрежет металла, писк, хруст, крик. Всё смешалось в одном моменте. В руку ударил такой силы толчок, что рукоять фиксированного оружия едва не сломала ладонь. Следом, сквозь тело раненого аяка прошли рога, нанизав нас обоих.

Грудь прострелила вспышка боли, от которой хотелось сжаться в комок и тихо умереть. Но, несмотря на раны, рассудок ещё оставался при мне. Зря я что ли прокачивал разум и живучесть. Уперев колени в два лежащих друг на друге тела, с воплем боли вынул из себя чужеродные кости, отбросив убитых в сторону.

Сабля от таранного удара переломилась вдвое, застряв по гарду в теле одного, и куском лезвия в голове другого.

Поднявшись на ноги, сплюнул солёную жидкость, заполонившую рот. И уставился на ещё одного аяка, оказавшегося дальше всех и ещё бегущего в мою сторону. Разобравшись, как двигаются эти твари, сумел избежать удара рогами, перекатившись в сторону в последний момент.

С трудом поднявшись на ноги, сплёвывая новую и новую кровь из пробитого лёгкого, заметил как кувыркается охотник, пытаясь погасить скорость. Остановившись последним перекатом, аяк вскочил, как ни в чём не бывало, и ринулся ко мне.

Что с ним делать? Сабля сломана, а кинжал остался неизвестно где.

Разбежавшись, монстр прыгнул, нанеся размашистый удар когтями в пустоту. Шагнув с наклоном в сторону, полностью избежал удара твари, но зато пропустил ряд следующих. Принявшись прыгать из стороны в сторону, аяк с остервенением махал лапами, нанося мне рваные раны в области рёбер и рук. Некоторые атаки были достаточно медленными, чтобы успеть их избежать.

Осознание этого пришло мгновенно, сопровождаясь единственной мыслью, стучавшей в моей голове набатом: «Он двигается медленнее кардинала». Медленнее. Да он. Отклонившись в сторону сильнее обычного, избежал удара и нанёс излюбленную подсечку Информатора, от которой до сих пор ноют мои колени. Жёсткий удар сводом стопы в колено с боку. Несмотря на другую форму коленей, тварь не устояла от такого приёма, рухнув на секунду. Этого хватило, чтобы ухватить ошарашенного противника за рог и ударить его головой о ближайший камень.

Твёрдая голова уцелела. Аяк дёрнулся, освобождаясь из захвата. Вскочив на камень, он прыгнул сверху на меня, вцепившись когтями в шею. Скорости для сильного удара у охотника не было, а его небольшого веса было не достаточно, чтобы сбить меня с ног. Обхватив здоровой рукой его за задницу, с силой опустил дёргающее тело на камень, с которого оно прыгнуло.

Отшатнувшись, обессиленно рухнул на колени, смотря, как поднимается противник. Весь в чужой и своей крови, обессиленный я ждал, когда тварь сделает пару шагов, чтобы оборвать мою жизнь. Внезапно очередной огненный росчерк влетел в голову монстра, оставив подпалину на шкуре. Гневно запищав, аяк попытался достать оригинал иллюзии прыжком, но мышонок вспорхнул выше, оставшись вне досягаемости.

Эх, как бы мне тоже хотелось летать так беззаботно.

Осознав, что огненный пакостник вне досягаемости, монстр направил свой взор в мою сторону. Чтобы в следующий миг увидеть в его глазах страх и ужас смерти. Мощный удар хитинового рога подбросил лёгкое тело охотника вверх, дробя при этом все кости и внутренности. Затем заправски поймав его на лету, жук втянул тело в рот, заставив забавно дёргаться выгнутые в обратную сторону ноги.

Зацепившись ногами за рог, Информатор повис вниз головой и протянул мне руку.

– Подбросить?

Схватившись за руку левой, и помогая себе ногами, вскарабкался на панцирь.

– Ну, что я говорил. Глаза боятся, а руки делают. Молодец, – кардинал ободряюще хлопнул меня по раненному плечу, от чего я вскрикнул и отключился, распластавшись по панцирю живого тарана.

– Я же говорил, не дай себя ранить. Ничего, это тебя закалит.

Внимание! Проявлены выдающиеся способности ловкости! Открыт навык владение одноручным мечом!

Повышен навык: Владение одноручным мечом +1

Повышен навык: Владение кинжалами+1

Получен новый уровень

+5 свободных очков характеристик

Внимание! Проявлены выдающиеся способности ловкости! Открыт навык уклонение!

Повышен навык: Уклонение +1

Повышен навык: Владение одноручным мечом +1

Получен новый уровень питомца

+5 свободных очков характеристик доступно у питомца.

Глава 17 Сансара для проигравшего

Открыв глаза, догадался, что ещё не умер. Да и глупо было надеяться на такую легкую смерть, если до этого, то и дело вкладывался в живучесть с желанием выжить.

Чувства возвращались постепенно. Первым, как всегда, очнулись глаза, различив всё ещё дневной свет улья вдали. Значит, я не так уж и долго валялся. Следующим в себя пришёл нос, почуяв кислый смрад от секреции насекомых. Одна или две медведки не могли создать такой удушливый кисляк. Такой запах мог быть разве что в гнездовье тягловых насекомых или, в крайнем случае, в целом их стаде. Попытавшись перевернуться на бок, едва не оглох от резко появившегося шквала звуков. Сбивчивый гомон эльфов, скрежет, писк, клацанье панцирей.

Помотав головой из стороны в сторону, начал постепенно приходить в себя. Оказавшись привязанным веревкой чуть выше пояса, я болтался на мерно двигающемся панцире тарака. Справа и слева от нас тянулись вереницы медведок, тянущих повозки или одиночно везущих ездоков с поклажей. Все замеченные эльфы были заметно вымотаны и потрёпаны. Грязная одежда и впалые от бессонных дней и ночей глаза едва открывались. По правую руку от меня ехал одинокий всадник. Встав в поток, он положил свою сумку перед собой и, рухнув на неё, беспомощно уснул. По покрою одежды походило, что это стражник из другого города. Форма стражника, пустые ножны и босые ступни, цепляющиеся за землю, слабо сочетались в его образе. Стёртые о подворачивающиеся камни пальцы ног, неожиданно напомнили о собственных ранах.

Резко сев, почувствовал слабость в теле, вызванную голодом, но никак не боль от множественных ранений. Спящий на моей груди мышонок грубо полетел в ноги. От чего зашёлся гневной тирадой о моём поведении. Подхватив обратно пищащий комок, погладил его, успокаивая. Начал осмотр полученных ран. Провёл руками по зарубцевавшимся бороздам на рёбрах. Коснулся глубокой раны на щеке и потянулся к тряпке, наложенной на груди. Опознав в изорванной ткани, некогда целую рубаху, поморщился. Пришлось отдирать клочок запёкшейся кровавой материи. Пробитая грудь успела зарубцеваться, несмотря на фатальность ранения. Неужели моя собственная живучесть вытащила меня. Кажется, я сильно недооценивал свою возросшую регенерацию.

Похожий на кишку грот гудел, от чего стены жалобно стонали. Гигантских размеров караван растянулся по всей его ширине продвигаясь вперёд «не в ногу», дабы не вызвать обвал каменных сталактитов у нас над головами. Странный караван, уставших от долгого пути эльфов, бедняков, идущих рядом с всадниками, и потрёпанными воинами, тянулся, покуда видел глаз.

– Очнулся. Что-то ты долго приходил в себя, – бросил через плечо Информатор, разместившись на голове гигантского насекомого.

– Долго? – переспросил я, но вопрос растворился в какофонии окружающих звуков.

Пришлось перебраться поближе к спутнику, держась за верёвку, примотанную к его поясу.

– Сколько я валялся? – произнес я, примкнув к спине кардинала.

– Час, может два, – сказал эльф, не оборачиваясь.

– По-твоему это долго, – удивился я. – Раны успели практически зажить, благодаря моей живучести.

– Ха-ха, – ухмыльнулся кардинал, – пришлось дать тебе лечебное зелье. Иначе ты бы откинулся из-за кровотечения из груди, благодаря «твоей живучести», – ехидно разбил все мои догадки убийца. – Твоей живучести хватило бы залечить раны на теле, но никак не в нём. Кровь уходила слишком быстро для твоей регенерации.

– Спасибо, – склонил я голову в благодарном поклоне.

На что кардинал молча кивнул. Разглядывая закрепленную на веревках поклажу, я заметил много новых сумок и смоток, а так же наши старые котомки. Не зная с чего начать, решил восполнить белые пятна по порядку.

– Что с нашими медведками? – склонившись к уху кардинала, спросил я.

– Ничего, – обыденно пожал плечами убийца.

– Ты бросил их там?

– Зачем? – удивился спутник. – Они едут с нами.

Я закрутил головой по сторонам, но так нигде и не увидел привязанных медведок. На моё ёрзанье из стороны в сторону, эльф пояснил, похлопав по панцирю тарака.

– Они здесь.

– Ты скормил медведок этому жуку?

– Да. Ну ты ничего не сказал против.

– Я был без сознания, – возразил я, начиная злиться.

Новая манера убийцы говорить, мне откровенно не нравилась. Короткие не вносящие понятности фразы, и упрек в мою сторону, хотя я всё равно ничего не мог сказать против. Какая мышь его укусила, что он так резко изменился.

– Ты дал себя ранить и стал обузой для нашей группы.

– Ты отправил меня на целую стаю аяков-охотников! – оборвал я.

Кардинал повернулся и посмотрел на меня таким пробирающе холодным взглядом, что зарождающаяся внутри меня ярость, мгновенно затухла в самом своем источнике.

– Ты дал себя ранить и стал обузой, – вновь повторил убийца. – Я не только не бросил тебя, но ещё и потратил лечебное зелье. Хотя у меня были варианты скормить все три обузы, вставшие у меня на пути.

– Но мы могли бы продать медведок хотя бы в этом караване, – тихо произнес я, но Информатор всё равно услышал.

– Тогда, может, мне стоило возиться с медведками вместо тебя? Что скажешь?

– Прости, – признал я и погрузился в себя.

Кардинал прав. Пусть он и сказал, что станет моим наставником, но зачем ему я, если в любом бою я становлюсь обузой. Он знает больше меня в устоях гильдейских законов, а значит, имел полное право оставить меня там.

Дальше ехали молча. Информатор не начинал разговор, следя за дорогой, ведь мы ехали практически в самом авангарде. Метров через тридцать караван впереди заканчивался, а позади нас он тянулся на добрые сотни метров. Тарак шёл медленно, едва передвигая ноги, и то и дело подталкивал зазевавшихся всадников, иногда сбрасывая их с сёдел.

Я, тем временем, думал о своём бое и его результатах. Скоротечный бой, едва не стоявший мне жизни, принес свои плоды. Из хорошего, это уровень и выросшие навыки. Новые навыки были очень полезны. Но больше всего меня удивил прогресс с хитростью. Семь тварей. Уровень самой низкой был шестнадцатым. Самой высокой двадцатым. Ровно три тысячи очков стиля за одну убитую тварь. Это, разумеется не четырнадцать тысяч за убитого телохранителя Креста, но зато тварей я убил сразу семь.

Если имея двадцать тысяч хитрости, я ещё задумывался, о развитии своего единственного умения, то когда это число увеличилось до тридцати шести тысяч, мысли появились, об открытие нового умения. Сто тысяч только кажутся не набираемыми, но ведь многие вокруг имеют по несколько умений. Сомнительный вопрос об их полезности, но шанс, что новое умение будет лучше моего текущего достаточно не иллюзорный.

Добравшись до сужения грота, где слева нависал огромный сталагмит, а справа обрушился внушительный слой камня, обнажая какую-то жёлтую породу. Караван в этот момент и вовсе остановился, пока стражники образовывали боевой кулак. Сбившись в плотную толпу всадников, воины ощетинились в обе стороны, ожидая засаду и поехали вперед.

Никто на боевой кулак не выскочил, и вскоре все начали перебираться. Узость прохода играла против нас. И без того медленный караван, казалось, стоит до сих пор. Перебравшись через узкий проём, кардинал повёл жука вперёд. Потеряться здесь было невозможно. В любой боковой проход придётся потратить с несколько недель, чтобы протиснуться всем нашим караваном. Значит, идти можно было только по гроту. К тому же, убийца мог знать о цели нашего пути.

Достигнуть цели не удалось. Добравшись до конца грота, мы упёрлись в завал. Не обвал породы, когда тот или иной слой сходит из-за разницы прочности пород, а самый настоящий завал прохода. Два огромных куска свода рухнули, похоронив собой некогда широкий торговый проход.

– Дальше пути нет, – попытался разбавить гнетущую тишину.

Убийца лишь витиевато выругался, посмотрев вверх.

Прямо над нашими головами располагался очередной улей, на котором виднелись несколько отчётливых пятен. Смотреть на яркий свет больно, от чего глаза быстро начали слезиться, но всё же я успел распознать огненных ос в тёмных пятнах.

– Чего это с ними? – удивился я.

– Насторожились. Грохота слышно не было, но осы почему-то до сих пор не убрались обратно. Плохо. Очень плохо.

– Что случилось?

Убийца в задумчивости посмотрел на меня, а затем спрыгнул вниз и произнес.

– Спроси чего полегче.

Последовав его примеру, я соскользнул по шершавому панцирю тарака. Разминая затёкшие от езды ноги, дошёл до огромных валунов, преградивших путь. Вблизи они оказались просто колоссальных размеров. Два, а то и три моих роста. Каждая каменюка была чуть больше тарака, хотя я больше чем уверен, что если бы у нас на пути сдох жук-тараноносец, мы бы всё равно не смогли сдвинуть его с пути.

Быстро взобравшись по камню, под удивлённый взгляд кардинала, я посмотрел сверху. Проём, в который можно было бы пролезть, остался.

– Здесь есть проём, – крикнул я сверху, повернувшись к темноте спиной.

– Тарак в него не влезет, – высказал свой аргумент спутник. – Медведки с эльфами будут пролазить слишком долго.

– Что это вообще за караван, – наконец не выдержал я, уже спускаясь с камня.

– Беглецы, – быстро пояснил убийца.

– От кого они бегут? Военные, бедняки и даже обеспеченные эльфы.

– От войны, от истребления, от рабства и бедноты. Каждый преследует свою цель, но в методах они сходятся.

– Война? С кем они воюют?

– Зверолюды, – тяжело выдохнул кардинал. – У меня нет полной информации. Я был на задании, когда это произошло.

– Произошло что?

– По разным слухам и домыслам, я предполагаю, что был штурм Бездны.

– Причем здесь Бездна?

– Кто-то, возможно, целая гильдия ворвались в Бездну и добыли там что-то столь ценное, что совет зверолюдов бросил все свои силы на то, что бы достать это любой ценой. Когда добытое украли подземные эльфы, зверолюды не колеблясь, объявили нам войну. Я предполагаю, что всё произошло примерно так.

– Я слышал, что наши возницы обсуждали. Неужели это не шутки? Они будут нас истреблять ради захвата земель? – выдавил я дрогнувшим голосом.

– Не думаю, – задумчиво ответил кардинал. Им нужна та украденная вещь, а значит, они сделают всё, чтобы её достать, не гнушаясь самых крайних методов. Наши земли зверолюдам не нужны. Они не столь многочисленны, как криги, чтобы захватывать земли континента. Им вполне достаточно их громадного, на юго-востоке материка, острова. Вариант расовой неприязни я тоже исключаю, – кардинал задумался, почесав голову в рассуждениях. – Во всяком случае, я не знаю веской причины возникновения такой неприязни. Она могла бы возникнуть у адоманцев, но они мирный, хотя и достаточно сильный народ. Они бы не стали нападать первыми. Нетопыри живут племенами, не пытаясь строить города и заводить личные армии. Гремлены далеко, кобольды маловероятно. Мы никогда никому не мешали, поэтому не были готовы к началу организованной войны против нас. Наши личные распри были не в счёт.

– Но это всё же случилось, – прервал я тираду убийцы. – И что нам теперь делать? Бежать?

– Бежать. Если не хочешь погибнуть понапрасну против более сильного противника. Эти беглецы, – эльф указал пальцем себе за спину, – из Опруидна. Город-башня пал. Если ты никогда не был в его многоэтажной структуре улиц, то больше там и не окажешься. Из рассказа командира гарнизона и, по совместительству, командующего организованным отступлением, – картинно выговорил убийца, – всех жителей города убили. Зверолюды полностью зачистили город и приступили к поиску нужной им вещи. Разобщённость эльфийских королей играет им на руку, поэтому я уверен, что в скором времени они найдут то, что ищут.

– Сноустейн, – шепотом произнес я.

– Он ещё не пал, поэтому мы держим путь туда.

– Поехали обратно, доложим командующему отступлением.

* * *

Командир организованного отступления находился в окружении ещё не потерявших дисциплинированность бойцов. Командующий ожидал переправы через узкий проход большего числа всадников, прежде чем предпринимать дальнейшие действия.

Когда мы попытались приблизиться к командиру, его окружение из всадников на медведках попыталось преградить нам путь, но та неуверенность, с которой они смотрели на гигантского жука, не дала им этого сделать. Многие из солдат выглядели потрёпанными, а у некоторых на форме виднелись следы недавних ран. На фоне серых солдат с разнообразным вооружением хорошо выделялся их командир. Привычная для всех воинов выправка, камнеподобная спина, неприспособленная к крестьянской работе в наклоне. Комплект средней брони, из идеально подогнанных кожаных доспехов, укреплённых металлическими бляхами. Серебристый окрас кожи, в тон начищенным бляхам, придавал значимости в и без того уверенном образе командира.

Находясь на значительном возвышение, Информатор произнес прямо с головы тарака, заставляя командира задрать голову вверх..

– Райнер, впереди завал.

– Я командующий гарнизоном Опруидна и, по совместительству, командующий организованным отступлением войск Опруидна, третий сотник Райнер! – заученно пробасил эльф в начищенных доспехах.

– Райнер, оставь свои фразы для короля, у которого будешь просить пристанище, – ядовито прокричал убийца, чтобы его услышали все солдаты вблизи.

– Да я, да я, – мгновенно вскипев, заорал командир. – Я тебя в каменной тюрьме сгною! А сначала привяжу к своей медведке и буду тащить до…

– Рискни, – с вызовом перебил его кардинал.

– Боевое построение! Взять врага в окружение! – начал выкрикивать команды Райнер.

Обернувшись на меня, убийца подмигнул и едва различимым шепотом произнес:

– Готов повторить, как тогда? Сейчас их всего лишь вдвое больше, но я возьму на себя половину. – И затем добавил громче для всех. – Командир. Ты уже потерял свой гарнизон. Неужели ты думаешь, что Гильдия Воров испугается сотника без своей сотни?

– Твоя гильдия погибла в Опруидне, – уже спокойнее произнес Райнер. – Никто не выжил.

– У Гильдии много голов и её убежища повсюду. Любая Гильдия, узнав обо мне, не даст тебе дожить до утреннего света ульев.

– Что-то я не вижу здесь твоей гильдии, – командир развёл руки в стороны, демонстрируя пространство вокруг.

– Да, здесь нет никого. Но здесь и нет тех, кто бы пошёл против моей Гильдии из-за приказа, сбежавшего с поля боя сотника!

– Убить его! – Заорал командир, выхватывая ровный меч из блестящего металла.

Никто из солдат не сдвинулся с места, хотя абсолютно все обнажили оружие.

– И в тебе, и в твоих солдатах есть крупицы инстинкта сохранения, несмотря на всю ту муштру, которой вы подвергались изо дня в день.

Командир медленно убрал меч в ножны, гневно зыркая по лицам ослушавшихся солдат.

– Чего ты хочешь? – уже без гневных ноток произнес Райнер.

– Оставь фарс для короля. Впереди завал, столь основательный, что без магов земли его не удастся расчистить. У тебя есть такие на примете?

– Все маги остались в городе, – пожал плечами командир.

– Значит, придется искать обходной путь. Как ещё можно добраться до Сноустейна?

– Через охотничье логово, – севшим голосом произнес командир. – Это будет дольше и нужно будет подняться на ярус выше, но там есть достаточно широкая тропа вокруг огненного колодца. Берите инструменты и прокладывайте дорогу. Вам это будет намного проще. Я остаюсь прикрывать караван.