Текст книги "Раскол света (СИ)"

Автор книги: Даниил Ульмейкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА XXI: ПРИБЫЛО И УБЫЛО

Платон коротал вечер за видеоигрой. Как вдруг в окне мелькнул свет от фар. Спустя минуту послышался знакомый звук двигателя. Это был старый внедорожник, движок которого домовой не раз перебирал. Платон оторвался от ноутбука и пошёл встречать Волослава.

Он вышел на встречу, распахнул двери. Из водительского места вышел Кирилл. Он метнулся и открыл заднюю дверь. Из пассажирского сиденья вышел Гердон. Волослав вышел из машины и взял на руки скорчившееся тело. «Разбудил значит» – понял Платон. Он метнулся помочь, но Волослав отверг его помощь. Он молча прошёл мимо домового. Кирилл шёл следом. Лица на нём не было. Казалось, от недосыпа он вот-вот закапризничает как ребёнок, не контролирующий эмоции.

– Что случилось? – спросил домовой у Кирилла.

Кирилл остановился, соображал, что от него хотят. Через пару секунд он ответил:

– Тихон пропал.

– Не пропал он, на Буян я его отправил.

– Не доплыл он до Буяна.

– Как так не доплыл?

– Катер испарился в море.

– Утонул? – ужаснулся домовой. Мир домового моментально рухнул. И рухнул не у него одного. Домовой обернулся и посмотрел в след Волославу. Тысячелетний воин не давал слабины. Платон давно выучил поведение друга. Обычно Волослав в виду профессиональной деформации спокойно относился к потерям. Но в этот раз была не просто потеря.

Мысли Платона прервал собравшийся с мыслями Кирилл:

– Нет, не утонул.

Домовой резко обернулся к подростку.

– Дно обследовал местный водяной. Катера нет.

– Так нужно Галеону позвонить. – сообразил Платон.

– Да, катер уже ищут во всём мире. – шмыгнул носом Кирилл.

Платон задумался. Гердон по-прежнему стоял возле машины. Он разговаривал с кем-то по телефону. Казалось, что он кого-то успокаивал.

– Недобрая эта темнота. – сказал Платон и велел подростку идти в дом.

***

– Как Черномор не почувствовал присутствия Кощея? – удивлённо спросил Платон за завтраком.

– Не знаю, он просто окинул взглядом машину и всё. – доказывал Гердон. – Хотя там была положительная руна.

– Вообще-то, руна была моя. – облизывая ложку сказал Кирилл.

Гердон и Платон оба повернулись и настороженно уставились на подростка. Врать подростку было не свойственно, и витязь с домовым это знали.

– Заливаешь! – скептично прыснул Гердон.

– Ничего я не заливаю, нужно было защититься, руна была моя! – заупрямился Кирилл

– Твои руны подпитываются отрицательной магией. Я сто раз видел твои руны. А там была положительная, то есть руна питалась положительной магией. Это точно была руна Кощея. – терпеливо объяснил Гердон.

– А можешь показать? – подозрительно поинтересовался Платон.

– Кирилл не задумываясь выбросил простейшую руну чистоты.

Платон чуть дар речи не утратил. Руна действительно была положительная.

– Вот, обычная руна! – упрямился подросток, ещё не понимая почему Платон и Герд так удивляются. Он ещё не понимал разницу в положительной и отрицательной магии.

– А... как эт... что? – завёлся Платон.

В поместье ворвалась Марго. Она зашла в столовую и со всеми поздоровалась. Девушка культурно села за стол ожидая, что Платон, как всегда, метнётся и подаст еду.

– Сама насыпь, плита знаешь где. – рявкнул Платон. Запрыгнул на стол и потребовал Кириллу описать в подробностях всё путешествие. Когда Платон имел ввиду «в подробностях» он настаивал указать даже какого цвета были чешуйки у каждой из химер Керета.

Однако Кирилл опустил некоторые факты. Он не рассказал о живой воде. Платон всё равно уловил вранье, но вида не показал. Он видел, как подросток окидывает всех взглядом, во время пересказа определённых событий. Платон не огорчился. Наоборот, почувствовал гордость за сообразительность юнца. Ведь многое из того, что делает Волослав не для чужих глаз и ушей. «Потом, сам у Славки спрошу, когда он вернётся» – подумал домовой.

Рассказ прервал Волослав ввалившийся в столовую.

– Ну что? – спросил Платон дрожащим, полным надежды голосом.

– Лодку нашли. На берегу заброшенного Палонского острова.

– Как она туда попала? Это же слишком далеко.

– Не знаю. В катере сидел морячок. Смертельно ранен, безумен, без способности разговаривать. Даже попить самостоятельно не может. Его не собирались оставлять в живых. Повезло, что он жил на Буяне. Обереги Эрега и Черномора не дали ему умереть.

– Сглаз?

– Похоже на проделки ведьм.

– Значит он скорее всего жив. – выдохнул домовой. Он винил себя за то, что не проконтролировал путь Тихона на Буян.

– Жив. – согласился Волослав.

– Вы о ком? – ворвалась в разговор Марго.

– О Тихоне, он пропал в окрестностях Буяна. – пояснил Герд.

Ведьма уткнулась в тарелку и убедилась, что она выковыряла из блюда весь лук.

– Где Павел?

– Чертей охраняет. – ответила Марго. – А ты куда пропал?

Пока Гердон рассказывал ведьме произошедшее Волослав расспрашивал у Платона, как себя чувствует Даал.

Услышав имя Даал Марго подняла глаза. Одним ухом она слушала Гердона, который описывал интересные события, другим о том, как себя чувствует труп. Что ещё за фокусы с убитым магом? В конце концов, всё перемешалось в кашу, и она продолжила слушать Гердона.

Волослав вышел, Платон выскочил за ним следом.

– Слава, а что с Кириллом?

Волослав остановился.

– Совсем забыл. Нужно отправить его в школу. – поморщился Волослав и громко позвал: – Кирилл!

– Да я не про то, я хотел спросить почему у него теперь руны положительные?

ГЛАВА XXII: РАСКОЛ СВЕТА

– Могальт, чтоб он провалился, гад ползучий. – вздохнул Черномор.

– Почему разговор не удался? – спросил витязь по имени Сергей.

Он промывал предводителю глубокую рану на спине. Остальные витязи сидели молча и наблюдали.

– Я и сам не пойму. Меня ослепила неосознанная ярость. Потерял контроль, будто сглаз какой-то. – раздосадовано признался Черномор.

– То есть Герд бал прав?

– Прав. – признал Черномор. – Битва смысла не имела. Всё, что она принесла, это знание.

– Знание? – возмутился Вигдон?

– Знание того, что ранее укрылось от моих снов. Волослав гораздо сильней и искусней чем я думал. И этот факт омрачает всю ситуацию с Могальтом.

– Почему? – удивлённо спросил Аркох.

– Волослав не пощадил бы его в том бою.

В зале наступила гробовая тишина. Если Волослав не пощадил бы тёмного колдуна, а тот жив, вывод напрашивается сам собой. Волослав не смог его убить. Он победил, они сами видели, однако убить не вышло. В голову витязей и самого Черномора это не укладывалось. Лезли самые паршивые мысли.

– Что будет с моим сыном? – потирая густую светлую бороду спросил Вигдон.

– Вспомни пророчество! – прыснул первый витязь по имени Власий. – Витязь с щитом плохой знак. Скоро войску света конец.

– Так что будет? Нас лишат сил? Расформируют? – спросил юный Аркох.

– Скорее убьют. – вздохнул первый витязь.

– Ну если убьют, то убьют нас, а не силы света. Родятся другие витязи и будет их тридцать три. – заупрямился Аркох.

– В пророчестве сказано, что витязь с щитом выступит против нас.

– Он уже выступил, и никого ещё не убил, а лишь остановил. – сказал Черномор.

– Но пророчество. – заупрямился первый витязь.

– Я писал это пророчество! – рявкнул Черномор.

Все замолкли. Предводитель устало вздохнул. Видно было, что ему тяжело об этом говорить.

– История с щитами давняя. Больше тысячи лет назад Кощей, в то время, когда его ещё называли Даалом, поддерживал войско света. Будучи магом, он мог сотворить лучшее и сильнейшее оружие. Он частенько привозил копья, мечи, доспехи. Он творил мечи для богатырей. Однажды он привёз на Буян щиты. Удобные, лёгкие, крепкие. Лучше в свете не сыскать. Сплав позволял фокусировать нашу положительную магию. Это было не просто средство защиты. Это было полноценное оружие, которому цены и аналогов не было. Войско с этими щитами было бы непобедимо. На следующую ночь я видел сон. Сон я и трактовал в пророчество. На утро, мы сбросили все щиты в подземелье монастыря. Там они и валяются по сей день.

– Откуда этот? Герд нашёл его там? – спросил Аркох.

– Нет. – уверенно ответил Черномор, а затем пояснил: – Ни один щит не покинул подземелья. Все там, я недавно проверял. Всё также сияют, как новые. Вероятно, у Волослава остался щит, сделанный наставником, и он без задней мысли передал его Гердону.

– Ты помнишь лицо витязя из сна? – спросил Вигдон. Все замолкли. Никто не смел обращаться к командиру на «ты».

– Нет, не помню. – признал Черномор, не обратив внимания на «ты».

– Тогда откуда тебе знать, что не будет другого витязя со щитом?

– Тут другое. – пояснил командир. – Моя мать тоже была провидицей. Однажды она сказала, что в конце времён свет породит противоречие и расколется.

– Каким образом?

– Свет, как ты знаешь, это добро и благодать. Свет не предназначен для разрушения. Но настанут времена, когда свет придётся защищать.

– Богатыри?

– Тепло. – мотнул головой Черномор. – Богатыри до сих пор лишь немного поддерживали баланс. Но никогда его не перевешивали. И важный момент, никто никогда не задумывался, почему богатыри способны разрушать с помощью данной им силы? Ведь их силы от света, направлены на созидание.

В комнате стояла оглушающая тишина.

– Каждый богатырь это уже противоречие? – неуверенно спросил Аркох.

– Верно! – улыбнулся Черномор. – Силу богатырей питает лишь часть света.

– Получается и нас? Мы тоже противоречие? – спросил Аркох.

– Да. Но почему раскол света будет в конце времён? Мы существуем с незапамятных времён. – спросил первый витязь.

– Ну скажем так, – усмехнулся Черномор, – представь маленькую трещину на стекле. Она трескается постепенно. Медленно идёт к краю, однако его ещё не достигла. Так скажи мне, это два разных стекла или всё ещё одно?

– Одно. – быстрее всех ответил Аркох.

– Так вот, каждый раз, когда свет наделяет нового богатыря положительной силой эта самая трещина увеличивается.

– Что будет когда свет расколется? – спросил Вигдон. – Будет два разных света? Появится третья сила.

– Кто знает. Одно могу сказать. Вчера ощутимо трещина увеличилась.

– При чём тут мой сын? – взорвался Вигдон.

– А при том. Вы не в силах ощутить, то, что ощущаю я.

– И что ты ощутил?

– Его силу. Его связь с положительной магией увеличилась.

– Что это значит?

– А то, что он больше не витязь.

– А кто? – истерически спросил Вигдон. – Он мой сын!

– И твой сын теперь богатырь!

– Мы все богатыри!

– Но не так сильны, как одиночки.

В зале снова повисла тишина, которую снова прервал Черномор:

– Тридцати трёх витязей больше нет. Вас снова тридцать два.

– Сила нашего Герда значительно увеличилась, и он стал богатырём. Хорошо, при чём тут трещина света? Лишь один Гердон свет не расколет.

– В машине Волослава сидел ещё кто-то, чья богатырская мощь только рождается, но уже значительна. Я полагаю мальчонка, его воспитанник тоже богатырь.

– Столько живых богатырей одновременно? Это не опасно? А если черти не вылезут? – забеспокоился первый витязь.

– Я думаю свет чувствует угрозу и готов пойти на жертвы. Он собирает силы.

– Свет, свет, свет – постоянно свет. Что это вообще такое? Где он есть? Где-то в космосе? – спросил старик.

– Нет. И мрак, и свет, о котором мы говорим это особые поля планеты. По сути, это магия положительная и отрицательная.

– У планеты свой отдельный от вселенной свет?

Черномор затруднился ответить. Он и сам не до конца знал устройство мира. Свет был лишь обозначением. Ориентиром их веры. Предводитель северного войска света сам не понимал, что за раскол света увидела его мать во снах. Он трактовал пророчество исходя из полученных знаний и накопленного опыта.

– Знаю одно. Свет, в который мы верим – часть матушки-Земли. И она в данный момент ищет защиты.

***

Ноябрьский ветер бушевал на пару с мерзким моросящим дождём. Они вместе атаковали горный массив. Ветер как воинственно настроенный баран разгонялся и бился о лысые горы. Они будто не замечали настырного барана, стояли себе своей жизнью никого не трогали. Ну конечно, что же им ещё делать, они же горы! Утыкаясь в гору поток ветра отскакивал и обтекал её из-за чего меж гор сливались несколько потоков.

Как раз меж гор шёл человек. В длинной одежде из грубой не продуваемой ткани. На голове был капюшон, Ботинки с тяжёлой подошвой были истоптаны. По всей видимости он прошёл в них не одну сотню километров и даже не две. Человек был среднего роста. Из-за одежды комплекцию определить было тяжело.

Человек остановился. Он уже несколько раз обошёл нужную ему гору. Он что-то искал. Искал не первый год. Искал и это ему было важней собственной жизни. Он излазил гору полностью, но вход в искомое место так и не нашёл. Он даже сам пытался прорубить дверь, использовал все силы, но на утро ненавистная гора восстановилась. Сейчас он стоял и смотрел на гору то-ли с досадой, то ли с недоумением, а может и с тем и другим.

Человек выругался хриплым болезненным голосом. Временами голос вообще пропадал. Он двинулся к другой горе, из которой торчало одинокое дерево. Он шёл быстро. В метрах тридцати от крутого уклона он схватил камень и бросил в скалистую сторону горы. Камень ударился о скалу и упал. Ничего не произошло. Человек повторил бросок ещё раз тридцать или сорок, после чего закричал хриплым голосом:

– ГОРЫН!

Ничего не произошло.

– Просыпайся! Ну давай пробудись здоровая гадина! – истерически крикнул человек!

По закону подлости после оскорбления гора недовольно дрогнула. От скалы, в которую человек бросал камни отвалился пласт камня. Под ним оказалось чёрное веко с не длинными ресницами. Веко поднялось и показался расширенный зрачок, который моментально сузился в узкую полосочку и больше стал напоминать не зрачок, а щель. Открытый глаз с любопытством рассматривал своего оскорбителя.

– Ну хоть так отреагировал! – с саркастичным упрёком крикнул человек.

От скалы отпал огромный кусок скалы и оголил морду дракона.

– СМЕРД! Я надеюсь, у тебя была причина меня разбудить. – сонно пробубнил Дракон.

– Была! Ты проспал! Его тут больше нет! Он вышел или его вынесли, не знаю...

– Чушь. Я чую его запах. Он внутри этой горы.

– Наверное ты чувствуешь остаточный запах!

– Оставь меня в покое. – не поверил дракон и снова закрыл глаза.

– Будешь караулить пустую гробницу?

– Тебе-то что? – томно спросил дракон.

– Я тоже его ищу!

– И как нашёл это место?

Человек снял капюшон и расстегнул тяжёлый ворот. Под капюшоном был мужчина. Возраст определить было невозможно. Он был настолько худ, что щёки впали внутрь. Волосы были грязные и стояли колтуном. Определить цвет волос тоже было нельзя. То ли он был весь седой, то ли белокурый. В глазах читалась хроническая усталость. На его шее висел ошейник грязного цвета. Под ошейником виднелась почерневшая кожа.

– Не я нашёл. Оно привело. Оно чувствует его силу. – крикнул человек показывая на ошейник.

Дракон прищурил глаз и внимательно рассмотрел ошейник. Теперь он заинтересовался пришельцем.

– Тебе бы к лекарю, – сказал дракон, – пока шея окончательно не сгнила. От тебя уже мертвечиной тянет.

– Не могу. Я практически не ем, не сплю уже несколько лет. Мне не помочь пока это штука на моей шее.

– Кто же её на тебя повесил?

– Не знаю. – вздохнул человек.

– Зачем тебе Кощей? – заинтересовался Горын.

– Чтобы нацепить вот это на его шею. – крикнул человек и вынул из кармана такой же ошейник.

«Вот значит, что. Кто-то, скорей всего, очередная ведьма, возомнившая себя Ягой, желает сделать из Кощея раба» – подумал Горын и снова взглянул на человека. Человек был полумёртв. Его существование было мучительней путешествия в Адскую пропасть. Нет, пожалуй, дракон был слишком милосерден, чтобы обрекать своего врага на такое существование. Иначе бы он не был тем великим драконом, каким его уже благополучно забыла история. У Горына даже мелькнула мысль убить человека, чтобы он больше не мучился. Он взглянул на незваного гостя и хотел было плюнуть в него сгустком огня, но всмотрелся в гниющую шею. На шее уже виднелась жуткая дырка. «Сам умрёт. Сегодня или завтра» – подумал дракон. Ведьмы слишком эгоистичны, чтобы ухаживать за рабами. Дракон не понимал, как этот человек вообще дожил до этого момента с таким заражением.

– Я тебе не помощник. Уходи! – велел дракон и снова закрыл глаз.

Человеку ничего не оставалось. Он надел обратно капюшон, развернулся и ушёл. Теперь ему заново придётся объехать весь континент, чтобы ошейник снова почувствовал присутствие Кощея.

ГЛАВА XXIII: ВЕДЬМОВСКАЯ СОЛИДАРНОСТЬ

Прозвенел будильник! Этот скотский, сучий и ненавистный механизм. Если бы это был петух Адда свернула бы ему шею голыми руками. Ощипала бы и запекла бы, предварительно затолкав внутрь начинку. Но увы это был не петух. Петух закричал бы минут через десять. После двух вкусных молодых петушков, которые спали в комнате Адды, следующего петуха ведьмы поселили в другом месте. Зачем ведьмам петухи и зачем держать их в комнате Адды? А незачем. Это была комната штатного школьного петуха. Он там жил, пока не подселили Адду. Директриса почему-то эту «бездарность» сделала своей помощницей, что выходило за рамки понимания всех ведьм, включая высший круг. Ведь помощницы директрисы рано или поздно либо умирали, либо входили в высший круг.

Чтобы соседки по общежитию не убили Адду, директриса переселила девушку в комнату, где роскошно жил разноцветный петух.

Девушка открыла глаза. Была кромешная темнота. Только свет от дисплея разрывающегося телефона освещал потолок. Девушка рывком поднялась, дотянулась до лежащего на тумбочке телефона и схватила его. Выключила будильник и снова легла.

«Не хочу вставать. Если я сейчас встану, умру» – подумала девушка, закрыв глаза. Щекой она ощущала тепло от подушки. От такой родной подушки. Родней в этот момент она никого не смогла бы вспомнить.

«А если не встану, верховная замочит» – подумала девушка. Даже в мыслях она не называла Анну по имени.

«Ещё минуту. Минуточку. Полежу и встану. Или две. Нет, пять. Пять минут и встаю!» – проваливаясь в сон подумала девушка.

Вдруг раздался телефонный звонок. Адда подскочила. Прищурившись в ярком экране, она прочитала «Верховная».

– Неужели проспала? – взмолилась девушка.

С обречёнными мыслями девушка ответила на вызов.

– Адда! – сказала Верховная ведьма.

Девушка вздрогнула. Она и подумать не могла, что верховная когда-нибудь вспомнит её бесполезное имя.

– Иду! – быстро ответила несостоявшаяся ведьма, но потом уточнила: – Нет, лечу.

– Нет, – подозрительно раздалось из трубки, – спи.

– Я не хотела опаздывать! – взмолилась Адда.

– Ты не опоздала. – раздражённо сказала верховная.

– Да? – удивилась девушка и посмотрела на часы и действительно не опоздала.

– А почему? – удивилась школьница и сразу же прикусила язык, хотя сразу же осознала, что не могла не задать этот вопрос.

– Не паникуй. У тебя хронический недосып. В последнее время ты слишком заторможенная. А сегодня ты мне нужна свежая и сообразительная. Ты поняла?

– Поняла. – удивлённо ответила Адда.

– В пол день жду в зале совета. Всё, спи! – приказала верховная и отключилась.

Девушка ушам не поверила. Ей никогда ещё не давали задания поспать. Она поставила будильник на одиннадцать утра и упала лицом в родную, не успевшую остыть подушку.

Вскочила она в половину одиннадцатого. Пожалуй, это было самое приятное утро из всех проведённых в школе ведьм. Адда сладко потянулась и села на кровати. Она посмотрела на свои зелёные пушистые тапочки, которые отец засунул ей в сумку перед отправкой в школу. Он переживал, что у дочки будут мёрзнуть ноги. Уставившись на тапочки ей внезапно пришли странные мысли. Девушка всегда считала, что отец её не любит. Последние несколько лет жизни с ним и вовсе удивлялась, почему он не сдал её в детский дом. Почему-то сплавил в эту страшную школу. «Ты станешь сильная, как твоя мать, а может ещё сильней» – с грустной улыбкой сказал он, сажая в поезд. Мать Адды была сильной ведьмой и в своё время входила в высший круг. Она была искуснейшей ведьмой. Ходит мнение, что искусней самой Анны. От чего она погибла никто не знает или просто намеренно не говорит. Однако, что тут гадать. Скорей всего убита, не исключено что самой верховной ведьмой. Ибо все знают, она не признаёт равных.

Девушка смотрела на тапочки и ей внезапно пришла абсурдная на её взгляд мысль: «Старик проявил заботу?»

Девушка сморщилась. Она мотнула головой, будто после этого эта мысль вылетит из её головы. Тапочки в этот раз она надевать побрезговала. Через пять минут утреннего туалета она вернулась и снова уставилась на эти несчастные зелёные тапочки.

– Нет, если бы ты меня любил, никогда бы сюда не отправил! – вспыхнула девушка.

«А если он не знал, что тут так плохо?» – назойливо шепнул голос внутри головы.

Девушка снова мотнула головой пытаясь выбросить эти мысли. Она оделась в повседневную школьную форму, связала волосы в пучок. Стала посреди комнаты поставив руки вбоки, пытаясь понять, ничего ли она не забыла. Убедившись, что всё в порядке девушка ринулась к выходу.

– Сдал меня сюда, как будто мать не говорила ему, что отсюда можно выйти только вперёд ногами. – прокряхтела несостоявшаяся ведьма. – В гробу я видала твою заботу, старая сволочь.

Выбросив из головы мысли об отце девушка приготовилась слушать задание верховной. Если, итак быстро схватывающая Адда, должна соображать ещё быстрей, чем обычно, значит намечается что-то важное. Она поднялась в апартаменты верховной. Та уже давно была на ногах. Не успела Адда подойти к дверям, как раздался голос верховной.

– Помощница! – крикнула Анна, услышав быстрые шаги Адды. – Заходи.

Адда зашла. Анна стояла спиной к выходу над столом и что-то делала руками. Волосы её были неаккуратно собраны в пучок. Русые волосы торчали из пучка во все стороны. Она была в тёмно-синем приталенном деловом платье, что было для неё весьма обычным одеянием. Верховная ведьма повернулась и Адда увидела её лицо. Анна была бледна как ноябрьское облако. Под глазами образовались пятна. Белки глаз говорили, что ведьма не спала эту ночь. Адда поприветствовала верховную небольшим поклоном и опустила взгляд. Она не знала в каком настроении её повелительница, поэтому рисковать своей шкурой девушке не хотелось. Именно так она держится на этом посту уже пятый месяц. Прошлая помощница получила сглаз и сгнила заживо. Она задавала слишком резкие вопросы. Позапрошлая помощница была убита в схватке с проникшимся в башню колдуном. Говорят, он выкрал важные документы. Это был колдун-наёмник по прозвищу Лойтус. А до позапрошлой девочка была убита самой верховной, только за то, что выполнила секретное задание и что-то знала. Ни одна помощница за последние десять лет не продержалась больше года. Более того, все они были талантливые ведьмы. Каждая из них в своё время отличилась хитростью и жестокостью во время учёбы и шабашей. Адда в шабашах и вовсе больше не участвовала, так как связи с магией у неё не было вообще. Даже обычную руну не могла использовать. Не потому, что делала что-то неправильно, а потому что не могла. На первых шабашах это нормально. Но потом это заинтересовало старших ведьм, которые выявили бесполезность Адды в качестве ведьмы. От жертвоприношения её и спасла Анна. Верховная ведьма, как раз лишившаяся помощницы забавы ради, взяла её на эту работу. С тех пор Адда была на побегушках и знала, что только побегушки спасают ей жизнь. Однако знание о прошлых помощницах намекало, что прожить Адде осталось недолго.

– Смотри на меня! – приказала верховная.

Адда подняла глаза.

– Сегодняшний день решит нашу судьбу.

Адда вопросительно промолчала.

– Сегодня состоится важное совещание. – пояснила Анна.

– Что от меня требуется?

– Когда я скажу, ты возьмёшь этот шар, он не тяжёлый. Занесёшь его в зал совета и поставишь на пьедестал в центре.

Адда кивнула головой.

– Только очень аккуратно, если жизнь дорога. – предупредила верховная и взглянула вниз, после чего озадаченно проворчала: – Ты на каблуках? Можешь и споткнуться.

Верховная ведьма озабоченно посмотрела на свои туфли, а затем снова на стоптанные туфли помощницы. На лбу появилась строгая морщинка, выдававшее напряжение верховной.

– Так, снимай свои туфли. – раздражённо велела Анна.

«Зачем?» – хотела было спросить Адда, но сдержалась. Она послушно сняла туфли и осталась босой на подозрительно тёплом полу. Анна взглянула на босые ноги Адды и удивлённо проворчала:

– Ну и ласты!

У Адды были длинные ступни. При чём с самого детства, из-за чего всегда были проблемы с выбором обуви. «Это неплохо. Высокой будешь» – сказал как-то ей отец и оказался прав. Адда была длинной и ей всего четырнадцать. Что-то ей подсказывало, что она вырастет ещё.

Верховная ведьма сняла свои туфли. Поднесла к губам и шёпотом заговорила. Заговор Адда не услышала, но сообразила, что верховная отдаст свои туфли ей. А заговор нужен, чтобы подошёл размер. Так и получилось.

Верховная бросила свои туфли перед помощницей и велела надеть.

Перед тем как надеть у помощницы мелькнула мысль, что она впервые видит, чтобы верховная ходила в такой обуви. Её туфли напоминали обувь для бабушек. Туфли были простые, широкие, без платформы. Адда поднесла ногу и сразу же убрала. Сделала она это инстинктивно, ещё не осознав свои мысли. Мысль пришла позже. «А вдруг верховная сглазила туфли и после того, как я принесу этот шар, я упаду и больше не встану?»

Анна с интересом уставилась на помощницу. Потом к Адде пришла другая мысль. Она прокрутила в голове сказанное Анной несколько раз. Среди сказанного в голове закрепилась фраза неаккуратно брошенная верховной: «...только очень аккуратно, если жизнь дорога...». Это означало, что скорей всего, верховная не планирует её смерть, по крайней мере сегодня. Девушка резко сунула ногу в туфлю. Анна наблюдала с интересом за поведением помощницы. Уголки её губ исказились в загадочной насмешке.

Туфли Анны оказались весьма удобными. С ортопедической стелькой. Адда даже пожалела, что не носит такие же. Верховная ведьма подошла к столу и снова взглянула в шар. Постояв с минуту, она выпрямилась и распустила волосы.

***

Тяжёлые двери зала совета открылись с недовольным скрипом. В арке стояла Лара Лизовски – вторая в круге. Вторая в мире ведьма по могуществу. Женщина красивая. С резкими, запоминающимися чертами лица. Каждый мужчина проходящий мимо был обречён на поворот головы в след ведьме. Это была самая роковая женщина в новейшей истории. Она играла колдунами как с куклами. Хотела одевала, расчёсывала, ухаживала, а как надоест отрывала голову и удивлялась тому, как она крепится.

В зале совета уже сидели две ведьмы. Анастасия Черепахина и София Влади.

Анастасия Черепахина была четвёртой в круге. Это была крупная женщина. Нет она не была пышной. У неё был высокий рост, крупные плечи, широкие скулы. При всём этом она не теряла женственность. Каштановые волосы были заплетены в колосок. Это была либо профессиональная укладка или заговор, держащий идеальную форму волос в причёске.

София Влади имела естественный блонд, который под действием заговора выглядел, будто она только что вышла из салона.

Сама она была женщина небольшая, но хрупкой не выглядела. Она была Четвёртой.

Лара Лизовски вошла. Обе ведьмы, сидевшие за круглым столом и разговаривавшие до прихода Лизовски о чём-то смешном стёрли с лица свои улыбки.

– Здравствуй, Лара! – хором сказали Анастасия и София хором.

– Девочки! – поприветствовала их Лара.

Она пользовалась уважением не просто так. Лара была гораздо старше остальных ведьм. Одна из первых учениц Анны. Как следствие, одна из первых наставниц. Именно она полтора столетия назад разглядела талант в Софии, в Анастасии и в других ведьмах высшего круга. Да, раньше круг был шире, но до настоящего момента дожили только четыре ведьмы.

Лара вошла и заговорённые двери закрылись. Теперь можно было говорить не опасаясь, что кто-то их подслушает. Полусферический зал был надёжен. Его заговаривала лично Лара чуть меньше двух веков назад. Ведьма подошла к столу и облокотилась. На огромный круглый мраморный стол.

– Сегодня! – сказала она ведьмам. Те в ответ кивнули.

– Как планировали? – спросила София.

– Да. – ответила Лара, присаживаясь на кресло рядом с Анастасией. – Но сначала мы её выслушаем.

– А если она к этому она готова? – шепнула ей Анастасия.

– Этого не может быть. Теперь ей не хватит могущества противостоять нам троим. Она слаба после поражения. В ней не крохи магии. – отрезала Лара и откинулась на спинку кресла.

Тяжёлая дверь снова заскрипела. Её с трудом открывала одна из нынешних наставниц. Сами заговорённые двери открывались только перед ведьмами высшего круга. Все остальные должны были открывать двери руками. Вслед за ней вошли ещё пять старших наставниц. Все были в сборе. Все кроме верховной ведьмы. В зале стоял гул от женских голосов.

Наконец дверь резко отворилась. В арке стояла директриса. Все замолкли.

Все заметили, что на лице директрисы большой слой косметики. Обычно идеальные, ровные, русые волосы стали ломкими. Однако никто вслух об этом говорить не смел. Анна чувствовала, что входит в клетку со львами, но назад дороги уже нет. В зале начался спор. Анна подошла к полукруглому окну и посмотрела на улицу, будто могла увидеть там что-то кроме гор. Когда женские голоса ей надоели она громко сказала:

– Начинаем!

– Анна, – обратилась Лара, – о тебе ходят странные слухи.

– Слухи? Или твои марионетки сливают информацию? – резко ответила Анна, затем будто для приличия поинтересовалась: – И что же это за слухи?

– Ну начнём с того, что несколько месяцев назад ты не смогла отомстить за Клаву. Как же так?

– Если ты забыла, вы и не собирались мстить за нашу сестру. Не собирались отстаивать ведьминский престиж. Вы прекрасно понимаете, что Волослав убил бы вас. Всех. Убил бы, не зная пощады. Вы уговаривали пойти на унизительный мир с комитетом.

Ведьмы переглянулись.

– Тем не менее. Авторитет высшего круга подорван. Как нам смыть этот позор? Зачем было атаковать могущественного колдуна, если в итоге с ним не совладать? Твоё высокомерие обошлось нам слишком дорого. Этого бы не случилось, если бы ты не отправилась на этот бой одна. Неужели вместе мы бы не смогли хоть что-то придумать?

– Ну придумай, раз такая умная! – с загадкой в уверенном голосе ответила верховная ведьма.

– Почему тогда ты осталась жива после боя? – настаивала Лара.

Анна молчала. Ведьмы, присутствующие в зале развесили уши. Всем было интересно, почему человек убивший Ягу пощадил её дочь.

– Моя сестра не дала.

– Маргарита? – напряжённо спросила Лара.

– Что за Маргарита? – зашептались ведьмы. – У Яги есть ещё одна дочь??? Или сестра по отцу?

– Разве Маргарита не мертва? – спросила Анастасия у Лары. На лице которой отразилось замешательство.