Текст книги "Треск Цепей I: Отражение (СИ)"

Автор книги: Даниил Тихий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Одного взгляда на собственные характеристики хватило, чтобы у меня появились вопросы к ИскИну.

– Ис, мне кажется или моё тело вернулось к исходному положению трёх годичной давности за исключением интеллекта?

– Подтверждаю. В организме обнаружены освоенные ранее биотические клетки, а так же память об инъекциях и распределении оных в характеристику «интеллект».

Хм, значит биотические клетки при мне? Но как такое возможно? Если организм получил откат – всё должно было вернуться на круги своя… или нет?

– Почему во всём организме произошёл откат, а количество биотических улучшений осталось неизменным?

– Выводы носителя не верны. Неизменными остались лишь те искусственные клетки, что стали одним целым с нейросетью и мозгом.

Холодок нехорошего предчувствия мурашками пробежался по моей спине. Как всегда бывало в такие моменты, щека дёрнулась от раздражения.

Моя нейросеть была моим же проклятьем, ставшая таковой после внедрения в мой организм мутагена иномирной твари. Тогда я стал дико силён, зазнался, почувствовал себя едва ли не властелином мира и тут же за это поплатился, попав в плен. Если бы не друг, который выручил меня в самый ужасный момент моей жизни, я бы никогда не смог сбежать из саркофага, специально созданного чтобы сдерживать и использовать таких как я.

Тот мутаген изменил мою нейросеть, заставил испытывать сумасшедший голод и видеть в окружающем пространстве любые крупицы энергии. Всё бы ничего, но этой «энергией» выступали живые организмы. И стоило мне только сорваться, я буквально всасывал в себя их жизнь, обращая в прах всё от бактерий до человеческих тел. Кроме того я усилием воли мог искажать реальность, плавить и рвать её проникая в иные слои, в том числе для того чтобы сеять разрушения.

Жаль только, что чем чаще я использовал эту силу, тем сильнее моё тело изменялось, а личность туманного охотника, иномирной твари, которой принадлежал внедрённый мутаген – крепла, грозя перехватить управление над телом.

Стоит ли говорить, что я больше не хотел становиться заложником этого проклятья?

– Ис, мне нужен анализ состояния нейронной сети. Сравни последние воспоминания о её состоянии с тем, что есть сейчас. Мне нужно знать, остались ли те изменения, которые внесло внедрение мутагена?

– Нейронная сеть соответствует последним воспоминаниям до версии, которую носитель называет «откатом». Весь остальной организм в совокупности своих характеристик был отброшен до базового состояния.

После услышанного, где-то глубоко внутри, шевельнулся первобытный ужас.

Глава 9. Сон наяву

В воздухе пахло свежестью, озоном.

Следопыт сказал, что грядёт непогода, и был прав. Тяжёлый, сумрачный вал грозовых облаков шёл к нам с севера. Он стал заметен сразу, как только мы вышли к подножью горы.

Резкие порывы ветра забирались под мою куртку и хлопали длинной юбкой Сони, облепляя её стройные ноги. Вверх вела извилистая дорога, зачастую поджатая обрывами и острыми скалами. Опираясь на дорожный посох, я шёл замыкающим, когда дождавшийся нас на очередном повороте кот, прокричал, перекрикивая вой ветра.

– Нам стоит поторропиться Мррау-ру! Если бурря догонит нас до того как мы достигнем внешней стены, нам прридётся перрежидать её в старрых штольнях!

Не знаю что за «старые штольни» но судя по напряжённым ноткам в голосе зверолюда, местечко было не из приятных. Я забрал у жрицы все вещи, которые только мог, чтобы облегчить её путь и пёр против ветра упорным паровозом, не обращая внимания на черноту, которую ветер гнал прямо на нас.

Не сговариваясь, мы пропустили время привала и продолжили взбираться по тропе. Ветер усилился, грозовой вал скрыл под собой солнце и обрушил на тропу крупные, но пока ещё редкие, капли дождя.

Соня остановилась и под аккомпанемент грома, прокричала Мару.

– Нам нужно свернуть! Сейчас! Иначе попадём под оползень или нас смоет с тропы!

В отличие от ребят я понятия не имел что происходит и насколько это всё серьёзно. Всё что мне оставалось, так это слепо следовать за ними, надеясь на то, что они знают что делают.

Склон не был крутым на всей своей протяженности, кое-где продолжали расти деревья, их узловатые корни нависали над обрывами, а чахлые кусты протягивали к пустоте свои колючие ветви.

Вершина горы оказалась сокрыта туманной дымкой, смотря снизу, я не мог увидеть конечной точки нашего пути, а с приходом непогоды видимость снизилась ещё сильней.

Несколько минут понадобилось ливню, чтобы ударить по склону с бешеной силой. Мар подчинился совету жрицы и увёл нас с тропы. Я не знаю, как он что-то видел сквозь дождь, но зверолюд вёл нас уверено. То исчезал за сплошной стеной дождя, то возвращался, позволяя себя заметить. Мокрый, с болтающимся на голове капюшоном, по которому дождевая вода стекала ручьями, он передвигался на всех четырёх лапах без труда пробираясь по самым опасным и крутым участкам.

Очередная вспышка молнии высветила среди скал тёмную пасть пещеры. Вернее это я подумал о пещере, на деле же оказалось, что мы добрались до рукотворного укрытия. Старая штольня, деревянные подпорки, следы инструментов на стенах и грязь под ногами. У входа было мокро, и нам пришлось пройти глубже в полной темноте, ориентируясь лишь по вспышкам молний, да полагаясь на зрение аспекта теней.

В какой-то миг зверолюд остановился и спросил.

– Соня?

Голос девушки раздался из-за моей спины.

– Сейчас Мар, мне нужно пару секунд.

Я хотел спросить, о чём они, но не успел. Позади, раздался неразборчивый шёпот, я развернулся, но именно в этот миг в мои глаза неожиданно ударил свет, ослепляя и заставляя отшатнуться.

Когда глаза чуть привыкли к слепящему свету, я понял, что стоящая на коленях жрица использовала очередное чудо. Только в этот раз применение магии было сугубо бытовым, а не медицинским.

Сложенные вместе ладони девушки, сияли чистым, белым светом, чей концентрированный луч в какой-то миг ударил вверх, и с мелодичным звоном разлетелся водопадом светящихся, белоснежных перьев.

От неожиданности я охнул и отступил, наткнувшись на Мара, а в следующее мгновение с удивлением отметил, что по моей спине больше не бежит вода, а штаны не липнут к ногам.

Магия была чем-то вне привычных моему восприятию физических законов. Я готов был поклясться, что температура вокруг меня не изменялась, но, тем не менее, вся вода, пропитывающая мою одежду и стекающая по куртке – исчезла.

Вернувшись, темнота скрыла мою удивлённую реакцию на обыденное для зверолюда и жрицы явление. Впрочем, вернулась она ненадолго. Мар один за другим разжёг два факела и, вручив их нам, поманил за собой.

– Я уже бывал здесь Мррау-ру. Ррядом есть отноррок в котором ррудокопы хранили свой инстррумент. Что-то врроде склада и места для отдыха.

Он повёл нас вниз, ещё глубже в штольню, и за очередным поворотом мы и в самом деле нашли вырубленный в камне зал. В центре него кто-то выстроил колодец и установил небольшой подъёмный механизм. Здесь было шумно, через трещину в потолке дождевая вода проникала в штольню и срывалась прямиком в колодец. Отблески молний белоснежными лучами сопровождали капель.

Я прошёлся вдоль стен, высоко подняв факел. Нашёл место полное углей и пепла. По всей видимости, тут неоднократно жгли костры используя трещину в потолке на манер вытяжки. На стенах нет конденсата, камень под пальцами – сухой. В дальнем углу свалены груда поломанных досок и куча тряпок, среди которых я узнал ножки, которые принадлежали или какому-то грубому шкафу или, к примеру, кровати.

– У этого места дурная слава.

Голос Сони отвлёк меня от наблюдений. Мастер ключей к этому моменту уже занимался тем, чем он всегда занимался в первые минуты привала, покинул нас, ускользнув в основной коридор штольни, что бы проверить округу на наличие следов и неблагоприятных соседств.

– И какая же?

Я скинул мешок у стены, за время подъёма на гору он порядком натёр мне плечо, да и ноги гудели, требовали отдыха. Выудил плоскую деревяшку из кучи и уселся на неё, чтобы не оставлять на прохладном полу собственные почки. Соня присела рядом.

– Одинокий клык стал единственным уцелевшим городом во всей округе. Многие смекнули, что горная крепость могла устоять и направились сюда. Погода тогда была просто отвратная, магия не подчинялась кудесникам, стихии смешались. Целый день мог стоять летний зной, лишь затем, чтобы к вечеру начался ледяной ливень. Мастер Мар вовремя увёл нас с тропы, мы легко могли погибнуть. Во время сезона дождей мало кто рискует передвигаться по этим дорогам, целые склоны съезжают вниз из-за воды.

Соня выудила из своего мешка завернутые в листья запеченные коренья и, предложив мне один, продолжила.

– Люди часто не знали дороги, да и те, кто знал… они останавливались в этих штольнях. Тут весь склон сплошные рудные выработки. Кто-то был ранен, кто-то голодал и обессилел, или болел. Люди умирали и быстро восставали, не так как сейчас. Почти сразу.

Хрумкнув корнем, я перебил Соню.

– И количество восставших росло.

– Да Грач, тогда для людей всё это было в новинку. Не все понимали, как все эти ужасы работают. Бывало и так, что сильный отряд останавливался на ночлег, но на шум из глубин за ними приходила смерть. Множество страшных историй ходит об этих местах, и те, кто их слышал, не рискуют здесь останавливаться.

Взглянув на девушку, я спросил.

– А как же мы?

Девушка встала и начала вытаскивать из груды мусора тряпки.

– Мы не могли предвидеть грозу, спи, у меня есть ещё одно чудо, если слуги Риордана пожалуют, нам будет, чем их встретить. Да и мастер ключей обладает острым слухом даже во сне, он не пропустит угрозу.

Её слова меня нисколько не успокоили, но я слишком устал, чтобы просидеть тут сиднем дожидаясь конца непогоды и таращась на тёмный зев входа в зал. Уложив на собственные вытянутые ноги меч, я опёрся спиной на стену и закрыл глаза.

Звук барабанной капели у колодца быстро меня убаюкал…

* * *

– Зафиксирована угроза!

Пробуждение вышло резким, нервный импульс пробежал по телу и ускорил сердце. Просыпаясь, я уже знал что произошло. ИскИн выявил странности в окружающем звуковом фоне.

Хотя «странности» это мягко сказано. Металлический лязг и скрежет раздавались из колодца, перемежаясь пением на неизвестном, шипящем языке. Как я не проснулся раньше, как не проснулись ребята – оставалось загадкой.

Я попробовал подняться и с удивлением отметил, что мышцы словно чужие. Казалось что ватная, убогая слабость, растеклась по воздуху невидимой и тяжеленной плитой прижимающей нас к земле. Серый, потусторонний свет, уже знакомый мне после встречи с призраками, освещал помещение, беря своё начало из колодца. Я видел этот свет, источаемый немёртвыми телами слуг Риордана, и вот он снова затопил всю округу, предрекая приход чего-то страшного.

– Фиксирую нарастающую активность в нейронной сети.

Со своего места я видел Соню. Девушка лежала, свернувшись в клубочек и подёргиваясь во сне, из её угла доносились стоны, как если бы ей снился удушливый кошмар. Зверолюда же напротив, нигде не было видно.

Охнув, я поднялся на дрожащие ноги, с ужасом отмечая, что источником дурноты является колодец, и звуки что прорываются к нам оттуда.

Будто ожидая, когда я поднимусь на ноги, свечение усилилось, шёпот стал громче, а тени на стенах набухли, стали выпуклыми и объёмными опускаясь на пол. Зарычав, я рванулся к ним, нелепо взмахивая мечом всё ещё сжатым в моей ладони. А они и не думали уклоняться…

Две вспышки в местах, где широкий замах рассёк тени, стали первым аккордом этого странного боя. Мои тёмные враги испарились бесследно, сожженные белоснежным огнем, который пожрал их ирреальные тела в мгновение ока. Интерфейс биотического блока сбоил, но даже если бы он был в полном порядке, особой помощи ждать не приходилось, недостаток сохранённой информации просто не позволял ему оценить противника.

Я оказался в ловушке. Краем глаза, подмечая движение с боков, я крутнулся, но слишком неловко и медленно из-за слабости. Клинок описал половину дуги, озарив помещение ещё тремя вспышками, прежде чем в мою грудь врезалась чернота, оборвала дыхание и заставила покачнуться, выронив меч из ослабевшей руки.

Я разевал рот, но не мог вздохнуть, в ушах зазвенел тоненький писк – предвестник обморока. Последняя чёрная тень прорвалась ко мне сбоку и ударила в ноги, но удар этот был не похож на обычное физическое воздействие. Тень отнимала силы, нарушала что-то в моём организме, не оставляя при этом даже царапин.

Я рухнул на колени, потеряв возможность управления своими конечностями. В ноги как будто накачали обезболивающего, да так много, что я совсем перестал их чувствовать. Шёпот из колодца уже гремел, отражаясь эхом от стен, и выводил сумасшедшую, неописуемую мелодию.

– Критически высокая нагрузка на нейронную сеть!

Нейронная сеть… раньше она была источником невероятной силы. Теперь же, после отката всех мутагенов, я не чувствовал того голода, и не ощущал способности плавить реальность. Но в ситуации, когда физические силы отказывали, всё что мне оставалось так это попробовать прибегнуть к старой, утраченной способности. И начал я как обычно с молитвы концентрации зазубренной ещё дома, в мире-Первоисточнике.

– Идущий, будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден и окружён клетью своего разума.

Само-то, что я успокоился и перестал страшиться, частично вернуло мне силы, всё вернее подтверждая теорию о том, что воздействие, исходящее из колодца, имеет психическую основу, а вовсе не физическую. Закрыв глаза, я стал молиться ещё усерднее.

– Идущий, будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден и окружён клетью своего разума.

Я шептал молитву едва слышно, всё сильнее концентрируясь и отбрасывая посторонние мысли прочь. И стоило мне повторить молитву во второй раз, как песня из колодца умолкла.

Это было настолько неожиданно, что я сбился на середине третьей мантры и распахнул глаза, буквально сразу об этом пожалев…

Штольня исчезла, исчез колодец и грубые каменные стены. Я снова оказался в храме, в секретном зале с предсказаниями и демоном, запертым в центральном круге.

Распахнёт оковы спящий.

Разомкнутся кандалы.

Разомкнёт уста молчащий.

Распахнёт врата для мглы.

Вмурованная в пол таблица вновь разгорелась синим пламенем последнего предсказания. Таким же синим пламенем полыхнули все факелы вдоль стен. Всё как в тот день, когда я победил трёх призраков-стражей.

Вот только в этот раз, визжащий свиньями голос, блеющий и тошнотворный, раздался из-за моей спины.

– ПРИВЕТСТВУЙ МЕНЯ, КАК Я ПРИВЕТСВУЮ ТЕБЯ!!!

Развернувшись, я увидел, как от секретного входа в зал, ко мне несётся ужасная трёхголовая туша. Её пасти больше не были связаны, сукровица и гной, с шипением падали на пол и распространяли зловоние. Перебирая всеми четырьмя конечностями, он в мгновение ока сократила расстояние.

К своему стыду я потерял всякую надежду на саму возможность выжить и в ужасе закричав, закрылся руками.

* * *

– Ааарррх!!!

Лязг, скрипы, крики и шипение рассерженной кошки. Я вскочил с пола, словно подброшенный пружиной.

Всё увиденное и услышанное казалось сном, ночным кошмаром, странной сценкой созданной моим подсознанием на базе пережитых единожды ужасов. Вот только вокруг уже метались тени, шумела схватка, и звучали полные тревоги крики пепельноволосой жрицы. Я снова был в каменном мешке где-то под Одиноким клыком, в заброшенных имперских штольнях.

– Грач вставай! Очнись! Нам нужна помощь!

Соня кричала наверняка не в первый раз. Она постоянно перемещалась влево-вправо спиной ко мне. Мар был рядом с ней и чуть впереди. Мертвецы наступали бесконечной чередой раззявленных ртов и иссушённых тел, мёртвенный свет заливал поворот в основной коридор штольни. Ребята «держали» выход, но даже мне, не сведущему в таких прямолинейных схватках было понятно, что продержатся они не долго.

Не успел холодный пот ужаса после пробуждения высохнуть на моей коже, а я уже с головой погрузился в новый кошмар. Едва не зацепив мастера ключей, подскочил к выходу и вертикальным ударом развалил однорукого, истлевшего мертвеца.

– Их слишком много Мррау-ру! Нам не спррравиться!

Я не стал отвечать аспекту тени, просто потому что мыслей как выбраться из этой передряги у меня не было. Для меня смешались сон и явь, я не понимал что истинно, а что обман, и оттого в голове царил полнейший сумбур.

Вспышка света за спиной осветила штольню и яркой волной отбросила потусторонний свет источаемый мертвецами. Именно в этот миг передо мной вырос лязгающий доспехами латник с изъеденным ржой мечом. Давно умерший, он смотрел на меня сияющими через прорези шлема глазницами, и едва не достал простейшим и незамысловатым колющим ударом в бок. Клинок ударил о клинок, труп в доспехах шагнул ближе, безостановочно тыкая в меня мечом с каким-то механическим отупением.

Я был вынужден отступать раз за разом. Взяв свой меч за рукоять обеими руками, я как мог, отводил эти тычки, понимая, что у меня нет никакой возможности для контратаки.

Каждый раз, когда наши клинки сталкивались, белоснежное пламя загоралось в месте столкновения, и у меня уже рябило в глазах от этих вспышек. Мар не мог мне помочь, он продолжал удерживать вход, буквально танцевал, крутясь юлой и отбиваясь сразу от троих умертвий.

Соня помогала, но её помощь не могла меня спасти. Чудо, которым она отогнала мертвячью энергию, всё ещё действовало. Девушка осталась по левую руку от меня, и одного взгляда в ту сторону хватило, чтобы понять, что жрица находиться на пике своих возможностей. Она стояла, сложив руки на груди, и словно вела какую-то свою, отдельную схватку. Два света, потусторонний серый и слепящий белый боролись за наши души, то отступая, то схватываясь вновь. Девушка сияла, и когда схватка пронесла меня мимо, я понял, что её свет замедляет нежить. Но даже так, мой противник был слишком силён…

– Идущий, будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден и окружён клетью своего разума.

Удары слились в бесконечную череду вспышек. Белое пламя обожгло чужой клинок, и языками пламени поселилось на его ржавом лезвии.

– Идущий, будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден и окружён клетью своего разума.

Теперь я видел, что колющие удары не случайны и вовсе не просты. Интерфейс заработал как надо, ИскИн проанализировал ситуацию и подсветил систему. Левый бок, живот, снова левый бок, лицо и так по кругу. Одна и та же комбинация, но очень быстро – лязг!лязг!лязг!

– Идущий, будет терпелив и бесстрашен, слеп и глух, холоден и окружён клетью своего разума.

Он же, мой ИскИн управляющий биотическим блоком, предупредил меня о возможности резкой смены ударов. Дал понять, что вязь этих тычков ловушка, и захлопнется она тогда, когда мёртвый рыцарь нанесёт какой-то нестандартный и не привычный удар.

Я сжал зубы, сосредоточился и терпел, ожидая своего шанса. Молитва концентрации беззвучно громыхала внутри моего разума, не допуская посторонних мыслей. Ни страха, ни тревог не осталось.

Единственное чего я не предусмотрел, так это выложенного из камней бортика колодца прямо за моей спиной, возвышающегося на половину метра над полом…

Глава 10. Эволюция

Ржавый клинок взлетел вверх, чтобы в следующую секунду обрушиться смертельным рубящим ударом. Он был умён этот мёртвый латник, не знаю на сколько, но явно достаточно для того, чтобы загнать меня в ловушку.

Он видел колодец за моей спиной, заставлял меня отступать к нему, заодно приучая к одной и той же комбинации колющих ударов. Бок, живот, бок, лицо…

Когда под моими ногами оказался борт колодца, мертвец рванулся вперёд, а я ожидаемо завалился на спину рискуя рухнуть в чёрный провал. Тогда-то он и изменил вязь ударов, впервые замахнувшись вертикальным-рубящим.

Молитва концентрации к тому моменту уже сделала своё дело, я был сосредоточен и свободен от лишних мыслей. Пиковый момент схватки отложился в голове парой кадров. Вот занесенный надо мной клинок гудит на замахе белым пламенем. А вот я, падаю в пустоту одной рукой пытаясь заблокировать удар, выставив на пути смертельного удара свой меч, а второй…

– Фиксирую пиковые значения нейронной активности!

Если бы воздух мог гнуться словно фанера, я бы сказал, что в ту секунду он обрёл именно эти свойства. Пространство надулось невидимым парусом и отбросило от меня мертвеца вместе с его мечом.

Я знал, что это сделал я. Горячая волна прошла от головы по позвоночнику и вырвалась из руки, исказив само пространство. Магия? Хрен знает, при падении в колодец меня это волновало мало.

– Аааарх!!!

Несколько метров свободного падения это ещё то «приключение». Особенно если оно заканчивается тогда, когда ты хватаешься за стравленную вниз гнилую верёвку подъёмного механизма, из-за чего обжигаешь ладонь и сдираешь с неё всю кожу. А затем со всего маху крутанувшись от резкого торможения, врезаешься в стенку колодца, лишь за тем, чтобы верёвка лопнула, а падение – продолжилось.

От удара у меня перехватило дыхание, а из разбитого носа и губ брызнула юшка, но и на этом мои злоключения не кончились…

Я не разбился, не сломал костей о дно, а лишь погрузился в воду с головой, быстро утягиваемый бурным потоком. Мне хватило ума не дёргаться, не пытаться всплыть, борясь с течением, а просто сжаться и сгруппироваться. Меч к тому моменту уже выпал из моей руки, а я обхватил голову руками и подтянул колени к груди. Естественно никакого воздуха в отбитую грудь я набрать не успел.

* * *

– Кха! Кха! Тьфу мля!

Я стоял на четвереньках и пытался избавиться от остатков воды, кашель скручивал до слез, а спазмы только-только закончили выворачивать желудок. И теперь я кашлял так сильно, что казалось, будто сейчас кишки выплюну.

Кажется, пока меня тащило под водой, я пару раз терял сознание… или не терял? Всё произошло в темноте, полной воды, глухих звуков и болезненных ударов о камни. Но, тем не менее, я был жив, а остальное меня волновало в гораздо меньшей степени.

Подземный поток вынес меня в какую-то расщелину, близкую к поверхности пещеру, чей потолок когда-то треснул и обвалился, открыв глазам звёздное небо и полную луну. Я всё ещё был внизу, внутри подземелья, за тем отличием, что покинул рукотворные и освоенные человеком места, оказавшись в «диких».

Здесь было шумно, подземная река была переполнена из-за дождя и несла свои воды бурно и громко, заставляя звук отражаться от стен и давить на барабанные перепонки. С потолка тоже текло, сразу несколько мутных потоков с поверхности, срывались вниз с краёв пролома, рождённые многочасовым ливнем.

Кашель успокоился, с желудком всё тоже было терпимо. В лунном свете я разглядел кровь на своих руках и сначала подумал, что это от веревки в колодце, но всё оказалось сложнее. Подтверждением тому стало сообщение ИскИна, который внимательно следил за моими мыслями.

– Обращаю внимание носителя на аналитику повреждений.

Раскрыв в интерфейсе биологический атлас своего организма, я убедился в том, что рука повреждена от плеча и до самых кончиков пальцев. В основном микротравмы мышц и сухожилий, но беда не обошла и кожу с кровеносной системой. Поэтому вся рука и была в крови, но по прогнозам ИИ кровотечение не грозило мне смертью и уже останавливалось. Разбитые губы, сечка на голове которую я даже не заметил изначально, и многочисленные синяки-ссадины. Легко отделался.

Чем сильнее я отходил от шока, тем сильнее наваливалась боль. Повреждённую руку пришлось согнуть в локте и прижать к себе, в таком положении казалось, что она болит меньше. Оглядевшись, я окинул взглядом широкий пролом, из которого с шумом извергался многометровый, мутный поток. Именно вместе с этой водой я попал сюда, рухнул с высоты в пару метров и продолжал нестись дальше. Спасло меня то, что здесь стало мелко, вода широко разлилась и река существенно замедлила свой бег.

Скользнул взглядом дальше и сглотнул, понимая насколько близко всё это время, была смерть. Обломки потолка острыми клыками торчали из воды, туда же нанесло всякого сора, из которого сама собой образовалась естественная плотина. Притащи меня поток туда, и я бы расшибся о камни, но меня выкинуло к берегу, и я сумел выбраться.

Кто-то наверху за мной приглядывает, не иначе.

Осматриваясь, я заметил странный блеск неподалёку, и уже догадываясь, что именно может отражать свет луны я встал и шагнул на мелководье.

Меч, найденный в храме лежал на дне среди гальки, вынесенный к берегу, он сверкал своим нержавеющим клинком и надписью «Мы – русские, с нами Бо..» Я обрадовался ему, словно верному другу, наклонился и ухватил за рукоять, и это прикосновение воодушевило меня сильнее, чем сам факт моего выживания после падения в колодец.

Вот только раздавшийся сквозь шум воды крик, не дал мне насладиться радостью от возвращения меча в мои руки. Обернувшись, я увидел фигуру всплывшую лицом вниз, с такими знакомыми, пепельными волосами, искрящимися в свете луны.

Стоит ли говорить, что я тут же убрал меч в поясную петлю, а сам рванулся к Соне?

Девушка была без сознания и, по сути, повторяла мой путь. Её, как и всё что выносилось вместе с потоком – несло к берегу. Другое дело, что если ей не помочь, она либо утонет, либо будет вынесена течением чуть дальше, туда, где поток сужается, а вода снова набирает ход…

Поднимая тучи брызг, я добрался до жрицы и, перевернув, оттащил к берегу. Уже здесь убрал с лица волосы, открыл ей рот и, запустив туда пальцы, убедился, что он ничем не забит. Моё происхождение и жизнь в гораздо более развитом мире, приучили меня не зависеть от такой штуки как «Магия».

Азы оказания первой медицинской помощи пострадавшему на берегу не так уж и сложны. Главное действовать быстро, не паниковать и не миндальничать. Большинство людей просто боятся ответственности, и именно из-за этого страха зачастую остаются в стороне, когда человек гибнет.

Я уложил Соню лицом вниз, нижним краем груди на согнутое колено, таким образом, чтобы её голова оказалась ниже колена. Зарычав от боли в повреждённой руке, принялся давить на её спину обеими руками, пытаясь выдавить из желудка и лёгких воду.

Звуки изрыгаемой воды та ещё мерзость, но как бы это дико это не прозвучало – я им обрадовался. Перевернул её на бок, и тут же услышал за спиной звуки. Кто-то бежал по воде, бежал прямо за моей спиной, как я сам бежал несколько десятков секунд назад.

Сжав зубы, я убрал руки от Сони и, незаметно обхватив рукоять меча, прислушался. Бегущий, кем бы он ни был, быстро сокращал дистанцию.

Рано…рано…сейчас!

Меч покинул поясную петлю. Блеснул сверкающей дугой и обрушился на того, кто планировал напасть на меня со спины. Для этого мне пришлось резко распрямиться и скрутить корпус из неудобного положения, но я справился.

В лицо плеснуло тёплым, а осознание ужасной ошибки едва не заставило меня впасть в ступор. За моей спиной был Мар. Мастер ключей с удивлением смотрел на обрубок собственной руки, из которого хлестала кровь. И этот же удивлённый взгляд он перевёл на меня, прежде чем его глаза закатились, а он сам рухнул в воду.

– Твою же мать!!!

Если бы не природная реакция кота, позволившая ему изогнуться и убрать тело с пути удара… пострадала бы не только рука, которую он выставил перед собой в защитном жесте.

Вся эта кутерьма слишком выбила меня из колеи. Я даже предположить не мог, что кошак решит подбежать, не окрикнув меня и не подав голоса. Наверняка он попал сюда вместе с Соней, нежить оттеснила их к колодцу и они решились прыгнуть. Вот только мастера ключей в воде я просто не заметил.

Зарычав, я отбросил меч, словно ядовитую змею, хотя оружие было не в чем винить. Удар направлялся моей рукой, мне и отвечать.

В такой момент до собственных ран мне не было дела. Я вытащил следопыта на берег, зажимая его культю собственной рукой, а затем его же кинжалом срезал остатки рукава и разрезал его вдоль. Кусок этой ткани я использовал вместо жгута, перетянув культю повыше сустава.

Сойка к этому моменту уже села на берегу и наблюдала, как я оказываю первую помощь. Для меня же весь мир остановился, а фокус зрения замер на ране, которую я нанёс зверолюду.

Я не мог отвести от культи взгляд. Кажется, это был шок, и закончился он, когда поверх моих окровавленных рук легла ладонь Сони и измученная девушка, не видевшая что это я виноват, проговорила.

– Нужно уходить, они уже рядом, помоги поднять.

«Они рядом» – огорошило меня не хуже ушата холодной воды. Только сейчас я понял, что к лунному свету примешивается второй, серый, потусторонний. Встав и оглянувшись, я увидел добрый десяток шатающихся фигур бредущих по пояс в воде. И количество немертвых, росло с каждой секундой.

– Они же не могут ступить в текущую воду…

Но они могли. Могли и делали это у меня на глазах. Вода не стала для них смертельной преградой, свалившись в колодец вслед за нами, они точно так же всплывали у берега подземной реки. Оказавшись на мелководье, вставали и снова падали, дёргались как от ударов током, неуклюже двигались к берегу, утратив большую часть потустороннего свечения в глазницах своих черепов…

Воду они определённо не любили, она делала их неуклюжее некуда, но мне от этого было не легче. Сбежать мы всё равно не сможем, всё новые и новые неустанные мертвецы, барахтаясь, поднимались в тёмных водах. Освещённые луной они шагали к берегу, вытягивали сгнившие конечности и издавали уже знакомые, щёлкающие и шипящие звуки.

Эта погоня не устанет и не отстанет. Отступать сейчас, означало оттягивать неизбежное.

– Уходите.

Быть может, если я останусь и потяну время, они смогут уйти? Их след затеряется и мертвецы отстанут? А я… а что я? Брошусь в поток, и будь что будет, может куда-нибудь и вынесет.

– Грач, что ты задумал?

Умирать не хотелось, поэтому хотя бы в мыслях я должен был оставить для себя пути отхода.

– Бери Мара, и уходи.

Мертвецы уже были рядом, первый в воде по колени. Я шагнул ему навстречу, два шага и простецкий косой горизонтальный замах. Рыцарский меч проходил сквозь плоть немёртвых играючи и оставлял за собой покрытые белым пламенем, ровные срезы.

Кусок плеча и голова мертвеца полетели в воду. Но перед этим я видел, как в глазницах полыхнуло. Это сгорел серый, потусторонний свет, странный вид энергии, будто подпитывающий ветхие тела умертвий.

Следующие упыри шагнули на мелководье вдвоём. Первому я отсёк руки, которые он так опрометчиво вытянул в мою сторону, второму слитным движением вогнал меч в грудную клетку. Внутри рёбер полыхнуло, и мертвец осыпался в воду, а вот безрукий щёлкая зубами, едва на меня не навалился. Пришлось, поднимая брызги уходить в сторону, чтобы затем рассечь его худое, воняющее тленом, туловище.

Странно, но сейчас я не испытывал волнения или страха. Наверное, череда событий за последний час просто вымотала мою психику и заставила перегореть. Я рубил и колол, отступал и снова бросался вперёд. Немёртвые сгорали в языках белого пламени, а их разваливающиеся тела уносило прочь. Мне пришлось скинуть куртку, чтобы та не стесняла движений и не отвлекала болезненными прикосновениями рукава к коже пострадавшей руки.