Текст книги "Реформатор"

Автор книги: Даниил Аксенов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Глава 10
Распоряжения

Сила побеждает слабость, а хитрость побеждает силу.

Слова фегридского философа перед началом состязаний по борьбе, из которых он выбыл после первой же схватки

Что обычно делает человек, когда у него в подчинении оказывается профессиональный убийца? Если этот человек высокоморален или слишком пуглив, то предпочитает ничего не предпринимать. Если он злобен или мстителен, то использует свалившееся счастье на полную катушку. Если же просто рационален, то пытается извлечь долговременную выгоду из сложившегося положения. Михаил не был исключением из последнего правила. Он неоднократно общался с Кретентом и пришел к выводу, что пора бы обзаводиться собственными спецслужбами, в основе деятельности которых лежали бы таланты как убийцы, так и вора. Но для этого и Кретенту, и Мерту нужны были ученики. Ведь все, что существует в единственном числе, может быть легко утрачено.

Главным мотивом поступков короля Ранига оставалось опасение за свою жизнь. Но это чувство уже было так тесно переплетено с сохранением власти, что, получалось, он преследует обе цели одновременно. Михаил предполагал, что подобная двойственность присуща почти всем абсолютным монархам и диктаторам. Хочешь жить – сохраняй власть. По крайней мере, до тех пор, пока не найдешь безопасного способа избавиться от обузы-государства.

Королю хотелось проверить способности Кретента в действии сначала на легких целях. Поэтому он вспомнил о списке Мирены. Тагга оказала Ранигу большие услуги, а по долгам нужно было платить. Ему не было жаль томольских дворян. Во-первых, он никогда их не видел и никаких чувств к ним не испытывал, во-вторых, они являлись бывшими и все еще потенциальными врагами, в-третьих, король был склонен верить Мирене в том, что те люди обошлись с нею и ее покойным первым мужем самым отвратительным образом. Король уже давно разрешил для себя моральную дилемму: убивать или нет. Да, по необходимости. Иначе не удержать власть. Но к чести Михаила, каждый раз принимая подобные решения, он долго думал над тем, есть ли возможность их избежать.

– Скажи-ка, а у тебя есть способности к интригам? – неожиданно спросил король у Кретента в одном из разговоров, когда они оба сидели в королевском кабинете.

– Не знаю, твое величество. Сомневаюсь, – искренне ответил тот.

– Это напрямую связано с твоей работой, – тут же последовало объяснение. – Я не буду от тебя требовать того, чем ты раньше не занимался. Каждый человек должен выполнять то, к чему у него есть способности. Твои способности абсолютно ясны.

– Я не совсем понимаю, твое величество, – вежливо сказал Кретент.

– Вот, допустим, есть несколько дворян-ишибов. И допустим, они живут в Томоле.

Ишиб кивнул, воспользовавшись паузой.

– И предположим, что у Томола недавно была война с соседним государством, которую он бездарно проиграл.

– Да, твое величество, это можно предположить, – улыбнулся Кретент.

– И вот королю этого соседнего государства не нравится ряд дворян, которые живут в Томоле. И он посылает… доверенное лицо, с тем чтобы указанное лицо разобралось с проблемой.

– Да, твое величество, – кивнул ишиб.

– Как это доверенное лицо может действовать? Во-первых, напрямую. Своими, так сказать, руками. Но это займет определенное время. Во-вторых, есть более быстрый путь, чтобы выполнить задание.

– Я весь внимание, твое величество.

– Так вот, повторю: война проиграна, дворяне недовольны государем. Условия просто изумительные для того, чтобы подбросить королю Томола Гношту идею о том, что означенные дворяне не совсем ему верны. А точнее – не верны вовсе. Причем все вместе.

– Понимаю, твое величество. Это может получиться быстрее, чем поодиночке.

– Правильно! И полностью соответствует твоей… специальности. Правда, ты будешь действовать не своими руками. За тебя поработает палач Томола.

– Не знаю, твое величество… – задумался Кретент. – Это не совсем то, что я умею. Тут нужен политик.

– Именно поэтому я дам тебе в помощь одного человека. Моего посла по тайным поручениям ишиба Регена. Вы вдвоем отправитесь в Томол и на месте оцените объем работ. Меня интересует скорейший результат. Если вам покажется, что быстрее будет действовать традиционным способом, то так и поступайте. Если нет – то по-другому. Все решения – на вас. Для меня главное – результат. И немедленно возвращайтесь. Лучше будет, если уложитесь в неделю.

– Когда отправляться, твое величество? – деловито спросил Кретент.

– Сейчас важен каждый день, – ответил Михаил. – Раниг все еще существует в состоянии неопределенности. Поэтому чем быстрее – тем лучше.

– Отбуду завтра же, – сказал ишиб.

– Это хорошо. Если не уложитесь в десять дней, то все равно возвращайтесь.

– Да, твое величество.

Когда Кретент вышел, король еще несколько секунд задумчиво смотрел на дверь, которая захлопнулась за ишибом. Особой необходимости посылать его в Томол не было. Казалось бы, к чему спешка? Приятели Мирены ждали столько лет и могли еще подождать. Но Михаил предполагал, что впереди у Кретента может оказаться более серьезная работа. А как ему доверить что-то существенное, если совершенно точно не знать, на что тот способен? Томольские дворяне были отличной проверкой возможностей. Именно с целью контроля туда же направлялся и Реген. Тайный посол потом, после совместной работы, все обстоятельно доложит королю, и его величество уже будет знать, в каких ситуациях таланты Кретента можно использовать, а в каких – нет. К тому же была и важная дополнительная причина. Королю претила мысль, что в Парме все еще орудуют организованные кланы наемных убийц. Из разговоров с Кретентом он понял, что это до сих пор так. Очень хотелось покончить с ними как можно скорее. Михаилу не было известно, как отнесся бы Кретент к истреблению бывших коллег, да и проверять его реакцию не хотелось. Проще отослать ишиба, а потом руками Комена нанести удар. У короля были основания предполагать, что на след означенных кланов наведет трактирщик Аунет Ратен. У этого трактирщика были гарантии сохранения жизни, но не было никаких гарантий ее качества. Но если он окажется таким же сговорчивым, то будет жить не только долго, но и счастливо.

Однако королю не удалось долго пробыть в одиночестве. Он вообще мог находиться наедине с самим собой длительное время лишь в одном месте – в подвале дворца. Во всех остальных местах, включая спальню, он нередко был не один. Впрочем, как раз спальня иногда тоже оказывалась свободной от посторонних. Единственный кандидат на то, чтобы составить там компанию – принцесса, – оказалась очень обидчивой. Она обижалась по пустякам, а потом отказывала своему жениху во всех его желаниях. Даже самых простых. Поездки в Сцепру принцесса не простила, хотя и пыталась сделать вид, что обижается по другому поводу. Анелия просто не могла показывать свою ревность по отношению к другой женщине. Не позволяла гордость. Аргументы по поводу того, что она сама отказалась сопровождать короля, возможно, сыграли свою роль. Обида была не очень велика, но достаточна для того, чтобы позволить его величеству наслаждаться полным покоем по ночам.

В дверь вежливо постучали, а потом, после разрешения короля, в комнату вошел Комен.

– Приветствую, твое величество, – радостно произнес он.

– Приветствую. – Михаил устало взмахнул рукой. – Что-то случилось?

– Нет, твое величество, но имеется вопрос. Что мы будем делать с арестантами Ксарра, которые поступают из разных городов? Их слишком много, а хороших мест в тюрьмах мало. Может быть, не будем их задерживать там? А то уру и тагга может быть неудобно в простых камерах. Зачем им страдать?

– Предлагаешь перевести куда-то?

– Конечно. На эшафот. А камеры освободятся для вновь прибывших.

– Нет, Комен, так мы не будем делать, – ответил король. – Ты их размести где-нибудь. Думаю завтра-послезавтра уже начать суды. Ради такого случая можно привлечь Ферена. А ты раздели их на группы. Тех, кто замешан в измене хотя бы косвенно, в одну группу, а тех, кто просто воровал, – в другую. С первыми решим прежде всего.

– А тех, кто тратил деньги провинций на свои нужды, но нагло не воровал?

– А что, есть и такие? – удивился король.

– Да. Этих чуть ли не половина.

– Ну, Ксарр удружил! Сказал же ему, чтобы брал лишь тех, кто слишком зарывается. Так я вообще останусь без власти в провинциях!

– Твое величество хочет этих отпустить? – теперь уже удивился и Комен. Он не привык к тому, чтобы кто-то, попавший в руки королевского правосудия и обладающий хоть мало-мальской виной, избегал сурового наказания.

– Да. Их отпустим с предупреждением. Но сначала заставим присутствовать на судах. А потом пусть возвращаются домой на свои прежние должности.

– Твое величество очень добр и снисходителен, – заметил Комен.

– Нет, не очень, – сразу же сказал Михаил. – Просто мы не в том положении, чтобы разбрасываться кадрами. Будем считать, что они выучат урок и исправятся. Для умных людей увиденного будет достаточно, а дураки отсеются сами.

Комен всем своим видом показывал, как он не одобряет подобную мягкость. Для него, уроженца этого мира, жестокость являлась скорее правилом, чем исключением. Но королю чувства генерала по этому вопросу были безразличны. Он руководствовался своими.

– Сколько арестованных замешано в измене? – спросил владыка Ранига, а теперь уже и Круанта.

– Пока что десяток набирается, – ответил Комен.

– Пусть все решают суды, – сказал Михаил. – Я не буду в этом участвовать. И подписывать приговоры тоже не буду. А вот помилование, пожалуй, подпишу. Показательно. Пусть люди привыкают. Так что найди среди изменников внушающего доверие и готового стать на путь исправления.

Король решил в корне изменить систему вынесения смертных приговоров, которая существовала до него. Раньше казнь любого преступника утверждалась королем. Для этого иногда даже не требовалось суда. Михаил попытался придать происходящему оттенок законности. Все решает суд. А король лишь милует или нет.

– Когда твое величество планирует… разрушение дворца? – Комен был в курсе ближайших планов короля, но не знал точных сроков. Потому что их еще никто не знал, включая Михаила.

– Думаю, что когда у нас будут трупы, – ответил тот. – Я распорядился, чтобы умерших, не имеющих родственников, пока что не хоронили. Когда накопится достаточно, тогда и начнем. Двадцати должно хватить. Лучше – больше. Но в любом случае долго ждать мы не можем. Если император предложит мне встречу, будет лучше, если к этому моменту не останется ни Свитка, ни дворца.

– А как мы сумеем избежать случайных жертв среди наших солдат и ишибов? – спросил Комен.

– Маневры, – произнес король ключевое слово. – Большую часть охраны дворца выведем на маневры. Потом – перетасуем личный состав между различными частями. Конечно, теоретически можно догадаться, что потери не так велики, как их описывают, но практически сделать это будет очень сложно. Часть солдат и ишибов вообще отправим с Танером сразу же, а часть пойдет с нами. Имен «погибших» не будем разглашать.

Король планировал отправить полковника Танера с отрядом средней величины на покорение северных провинций. А сам собирался лично идти на город-порт Иктерн. Этот населенный пункт был достаточно крупным, и Михаила терзали сомнения по поводу того, что ранигские и круантские знамена без проблем поднимутся над его башнями. Герб Круанта был достаточно оригинален, в отличие от ранигского крылатого льва. Он выглядел как две красные вертикальные линии на белом фоне, соединенные между собой прямой чертой внизу. Никто не мог понять, почему король Нерман решил использовать именно этот герб и что он означает. Но Михаил его придумал неспроста. Он допускал, что Круант, как союз королевств, может расширяться. И тогда, по мере присоединения новых членов, можно будет добавлять вертикальные линии так, чтобы их количество соответствовало количеству участников. Разумеется, об этом король Ранига никому не стал говорить. Рано еще оповещать о таких далекоидущих планах.

– Комен, если есть еще вопросы, то задавай. Если нет, то мне еще нужно кое над чем поработать. В подвале.

Генерал поклонился и покинул королевский кабинет. Он знал, что у владыки Ранига есть какие-то тайны, но, в отличие от Анелии, старался умерить свое любопытство. Комен ни у кого не спрашивал о том, что делает король в подвале дворца, а если и догадывался о чем-то, то всегда держал свои мысли при себе.

Михаил позвонил в колокольчик. Тунрат, дежуривший в соседней комнате, тут же приоткрыл дверь и просунул голову в кабинет:

– Да, твое величество?

Королю привычка ишиба разговаривать вот таким образом казалась забавной. Он не делал тому замечаний. В общении с собственным секретарем протокол можно было не соблюдать.

– Тунрат, тебе известно, где находится трактир «Золотой меч»?

– Нет, твое величество. Но предполагаю, что это где-то в трущобах.

– В бывших трущобах. Но ладно, его нетрудно найти. Так вот, этим трактиром заправляет некто Аунет Ратен. Доставь его ко мне часа через три. Тайно.

– Доставить силой, твое величество?

– Только в самом крайнем случае – если будет отказываться. Скажи ему, что его вызывают во дворец немедленно. Добавь еще фразу, что «договор в силе и его жизни ничто не угрожает». Думаю, что он пойдет добровольно.

– Да, твое величество.

– И постарайся сделать так, чтобы эти три часа меня никто не беспокоил. Я буду внизу.

Михаил очень хотелзакончить свои текущие проекты. Если не все, то хотя бы самые нужные на сегодняшний момент. Прежде всего: амулеты-двигатели. Также ему представлялось важным решить наконец вопрос по поводу связи. Он уже многое продумал относительно этого, включая даже аналог азбуки Морзе, которой будут пользоваться на первых порах. Решения, передающие голос, казались ему преждевременными и сложными. Для передатчика ему нужна была искра, генерирующая радиоволны, а для приемника – простейший когерер, состоящий, возможно, из мелкой металлической стружки и улавливающий эти самые радиоволны. Подобное устройство будет работать на одной частоте, точнее, сразу на многих частотах, создавая помехи для функционирования других аппаратов. Но это не суть важно. Улучшить можно и потом, главное – принципиальный и работающий образец. Это будет его первое устройство, объединяющее технологию и ти. И вообще пусть двигатели и амулеты связи станут «последней песней» несуществующего Свитка.

Король оставил свои покои и направился к заветной двери, расположенной в подвале. Вопрос о том, что станет с «компьютером» при взрыве, его не особенно волновал. Ничего не станет, если все пойдет так, как задумано. Должна быть разрушена лишь половина дворца. Причем половина, не особенно ему нужная.

Спустившись по последней лестнице, Михаил привычно поздоровался с охраной и поинтересовался, не было ли каких-нибудь происшествий. Он не ожидал услышать положительного ответа, и поэтому фраза ишиба заставила его замереть с рукой, протянутой к замку.

– Твое величество, приходила ее высочество принцесса Анелия. Мы с трудом смогли помешать ей проникнуть внутрь. Она была очень сердита.

Король нахмурился. Зачем Анелии проникать внутрь? Даже беглого «осмотра» помещения с помощью щупа достаточно, чтобы понять, что оно пустое. Там ничего нет, кроме маленьких глиняных кубиков. Или принцесса уже отказывалась доверять собственным чувствам ишиба?

– Вы правильно поступили, – сказал Михаил. – Сюда никого не пускать. Ни Анелию, ни короля Меррета, ни даже канцлера, если тот вдруг захочет войти.

Он был недоволен любопытством принцессы. Впрочем, чего-то подобного стоило ожидать. Анелия способна на спонтанные и непредсказуемые действия. Не говоря больше ни слова, король открыл дверь и вошел внутрь.

В сером двухэтажном особняке, расположенном в Иендерте, столице Фегрида, встретились три ишиба. Двое мужчин и одна женщина. Эта встреча была тайной. Один из мужчин в сопровождении женщины вошел в дом через заднюю дверь, предварительно убедившись, что за ними не ведется слежка. Их уже ждали.

Иашт, а именно он был хозяином дома, гостей принял сдержанно. Его не связывала дружба с ними – лишь дела, порученные королем Ранига. Ишиб лично встретил посетителей у небольшой двери и проводил в кабинет, расположенный на первом этаже. Он даже предпринял меры к тому, чтобы им по пути не встретился никто, включая слуг.

Предложив гостям мягкие кресла, сам Иашт опустился на стул, стоящий рядом с массивным столом.

– Ну что, с библиотекой все получилось? – спросил он после того, как женщина наконец-то села, перестав с любопытством озираться по сторонам. Ее спутник, казалось, смотрел лишь прямо перед собой, но Иашт почему-то не сомневался, что этот человек замечает все.

– Получилось, – кивнул элегантный вор Рангел Мерт. – Но еще не могу оценить ценности добытой информации. Просматривал все подряд, запоминая. Все, что нашел в небольшой библиотечной комнате, личной комнате императора. На то, чтобы понять, что именно я увидел, потребуется время.

Иашт кивнул. Ишибы отличались абсолютной памятью. Они могли вспомнить все, что когда-то видели или слышали, поэтому часто бывало так, что ишиб, желающий чему-то научиться, быстро читал какой-то текст, а лишь потом вдумывался в смысл прочитанного.

– А как твои дела, тагга? Нравится ли тебе двор императора?

– Я получила два предложения о замужестве, – улыбнулась Мирена. – Одно из них – от главного библиотекаря. А еще произвела неизгладимое впечатление на одного фанатичного жреца высокого ранга. Он жениться на мне не обещал, но зато обещал все остальное.

– Главный библиотекарь – очень почетная должность при дворе, – совершенно серьезно заметил Иашт. – Да и ишиб он неплохой. Я бы рекомендовал подумать, прежде чем ему отказать. Да и политически… очень выгодно. И знакомство со жрецом тоже может оказаться полезным.

– Я уже подумала над вопросом о замужестве, – ответила тагга.

– Не будет ли нескромным с моей стороны узнать о результате твоих размышлений? – поинтересовался Иашт.

– Обращусь за советом к его величеству. Как он решит, так и будет.

– Мудро. Очень мудро. Королю это понравится. Так же, как и то, что дело с библиотекой завершилось успешно. Уверен, что если там что-то есть полезное, то вы это обнаружили.

Рангел Мерт начал отбивать пальцами на подлокотнике марш. Он и сам знал, что справился с заданием короля на высшем уровне. Похвалы ишиба были излишни.

– Но я позвал вас сюда совсем по другому делу. – Иашт словно почувствовал настроение собеседника. – Есть очень хорошая возможность отвлечь внимание императора от Ранига и переключить его на другую страну. Например, на Уларат.

Уларат был большим государством, граничащим с юго-восточными частями Фегрида, и располагался очень далеко от Ранига. Страна-конкурент. Оба – и Уларат, и Фегрид – испокон веков находились в натянутых отношениях, между ними даже было множество войн, в принципе, закончившихся почти ничем. Обе страны были огромны, но не желали воевать до изнеможения. Вооруженный мир – так можно назвать их текущие отношения.

– Король дал мне задание сделать все, что в моих силах, чтобы помочь Ранигу, – сказал Мерт.

Вор не подчинялся напрямую Иашту, поэтому должен был сам решать, принимать предложение ишиба или нет. Но, чтобы принять, его нужно сначала услышать.

– Я объясню, – откликнулся Иашт. – Мне удалось добыть информацию, что в Фегриде появился новый шпион Уларата. О нем еще никто не знает, кроме меня. Но скоро узнают. Поэтому считаю, что нужно немедленно воспользоваться ситуацией.

– Очередным шпионом никого не удивишь, – сказала Мирена. – Их тут столько, что просто кишат. Особенно уларатских. Об этом известно всем.

– Именно что кишат, именно, – произнес Иашт. – И ничего не вызывают, кроме раздражения. Но это до поры до времени. Пока они не перешли границы дозволенного. А мой план направлен как раз на то, чтобы помочь им эти границы перейти.

– Какой план? – прямо спросил Мерт.

– При дворе прошел слух, что во дворце в комнате одной из служанок-рабынь расположен тайник императора Муканта.

– Это правда? – быстро спросил вор.

– Конечно нет, – ответил Иашт. – Этот слух я сам распустил. Он достаточно нелеп, чтобы в него поверили.

– И какая от него польза? – скептически спросила Мирена.

– К этому я уже приближаюсь. Предлагаю уважаемому Рангелу Мерту пробраться в эту комнату, пошарить там, создав иллюзию обыска, нанести небольшой вред здоровью служанки, а потом исчезнуть, случайно оставив улику. Несколько ворсин вот этой ткани.

Иашт осторожно достал из ящика стола какой-то фиолетово-красный лоскут.

– Это часть одежды нового шпиона, о котором я говорил. Добыл ее только сегодня. Ткань и цвет настолько характерны, что по ним можно запросто установить личность.

– Даже если я «случайно» зацеплюсь за что-нибудь халатом или камзолом, то на предмете останется лишь несколько нитей, – сказал Мерт. – Если больше, то все поймут, что лоскут подброшен.

– Несколько нитей и нужно, – улыбнулся Иашт. – Пусть их будет так мало, что даже никто не заметит при поверхностном осмотре!

Мерт и Мирена переглянулись. Они не могли понять сути дела.

– Разве кто-то будет устраивать скрупулезное изучение комнаты рабыни? – спросила тагга. – Даже если они сопоставят нападение со слухами о тайнике, в лучшем случае просто взглянут – и все. Подумаешь, невидаль: на рабыню напали. Что-то ты, Иашт, перемудрил. Лучше бы распустил слух, что этот тайник находится в комнате какой-нибудь даллы. Тогда бы ишибы императора скорее всего подробно все осмотрели и установили личность шпиона.

Иашт не казался огорченным критикой Мирены. Напротив, он довольно потер руки.

– При обыске в этой комнате и нападении на эту рабыню будут искать почище, чем при ограблении любой даллы. Уж поверьте мне. Тут все продумано.

– Так там все-таки есть тайник? – переспросил Мерт. – Если есть настоящий императорский тайник, то это меняет дело. Конечно, будут искать!

– Нет, тайника нет. Все дело в рабыне.

– Она что, любимая наложница Муканта? – хихикнула Мирена. – Но даже ради какой-то наложницы вряд ли начнется суматоха.

– Ну какая из нее наложница? Она – старуха.

– Тогда не понимаю, – высказался Мерт. – Почему будут искать да так тщательно, что найдут даже нити?

– Просто нужно постараться нанести небольшой вред этой служанке, – продолжал гнуть свое Иашт. – Например, пусть при нападении сломает руку или ногу или просто сильно ушибется. Ее, конечно, вылечат, но произошедшее должно выглядеть как наглое покушение на жизнь возможного свидетеля. Но ни в коем случае нельзя убивать! Если просто нанести вред, то это приведет императора в бешенство. В этом я уверен. А вот если убить, то даже не знаю, что будет. Здесь уже непредсказуемость. Тогда может достаться всем, а не только шпионам Уларата.

– Да кто она такая, эта рабыня, чтобы из-за нее император впадал в бешенство? – удивилась Мирена. – Даже если она много лет служит во дворце и он к ней привык, все равно не будет такой реакции! Он расстроится, возможно, потому что во дворце непонятно что происходит, но разве станет мстить всем шпионам Уларата?

– Станет, тагга, еще как станет. Ты не очень много времени провела в Иендерте и не знаешь некоторых вещей. Эта служанка непростая. Ее комната не охраняется, но никто во всем Фегриде не посмел бы причинить ей хоть какой-то вред. Если он, конечно, не сумасшедший. Дураков нет, но благодаря нам они появятся! Вот увидите, что произойдет! А я уж позабочусь о том, чтобы личность шпиона установили, но допросить его не смогли.

– Иашт, – медленно произнес Мерт. – Кажется, ты все-таки забыл сказать нам, кто такая эта служанка-рабыня. Хотя мы спросили уже три раза.

– Неужели забыл? – притворно удивился ишиб. – Надо же!

– Иашт! Говори! – воскликнула Мирена.

– Эта служанка, эта рабыня, – ишиб патетически простер руки к собеседникам, – на самом деле не просто рабыня. Она – кормилица императора. Мукант убьет любого, кто осмелится напасть на нее, а заодно убьет и тех, кто случайно окажется рядом. Это – беспроигрышный ход! После этого император точно забудет о Раниге на некоторое время. Я не просто так просидел тут столько времени. Я готовился к чему-то подобному.