Текст книги "Потаённый уголок (СИ)"
Автор книги: Даниил Данковский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
– Я согласна.
Наконец раздался долгожданный ответ. В этот момент Даша счастливо улыбнулась.
* * *
– Может позвонить им? – Влад задал вполне себе правильный вопрос, только...
– У них нет телефона.
Ответ Снежаны был прост и понятен – шанса что-то узнать у нас нет, когда я был дома у Даши, домашнего телефона я там не заметил. Наше положение сейчас выглядело, мягко сказать, не шибко, мать Даши или обманула тогда и решила к нам не идти, или что-то случилось, но в любом случае, узнать об этом мы не могли. Теперь все сидели в напряжении, выступление уже вот-вот, а как разрешить проблему никто не знал. А иглы безысходности впивались в кожу всё глубже и больнее.
Мы все сидели в комнате "Уголка", время на часах в моём смартфоне уже показывало полседьмого, и глянув на нас, становилось понятно, что отчаяние нас сейчас полностью оплело своими сетями. Мы просто молча ждали, периодически поглядывая на часы, а Снежана даже вновь вспомнила о своей неприятной привычке, мной уже позабытой, стучать пяткой об пол. И никто ей ничего не говорил, меня это так вообще отвлекало от дурных мыслей.
– Вы как хотите, а я пойду к ним домой и приведу любым способом, хоть силой, – Ксения была в своём репертуаре, встала со своего места и упёрлась руками о стол, накинув на себя вид супергероя, готового вернуть в мир справедливость.
– Сиди на месте, – проворчал я. Какие бы добрые мысли в её голове сейчас не вертелись, реализация их может быть катастрофической.
– Но ведь если просто сидеть на месте, мы не решим проблему! – воскликнула Снежинка, по ней сейчас можно было сказать, что это сильно задевает её и она даже в отчаянии.
– Ты права, – согласилась Снежана своим спокойным голосом. – Но сейчас этим только можем ухудшить дело, если какой-то шанс в данную минуту ещё есть, то после посещения их дома, если всё не обдумать как следует, можно сделать только хуже.
– Да уже всё плохо!
– Я согласна, и если в ближайшие полчаса они не придут, то я сама пойду, но я должна разобраться в этой истории правильно, она похожа...
– Что? На что? – удивилась Ксения.
Ну да, она ещё не знает историю сестры Снежаны, понятная реакция, только наша главная явно не собиралась об этом сейчас рассказывать, так что промолчала. Но в остальном Снежана, похоже, загорелась этой идеей и готова разрешить ситуацию с мамой Даши, лишь бы увидеть конец и получить своё вдохновение. Это полезно будет, уже и правда пора закончить, у нас не так много времени осталось, только увидим ли мы конец истории девочки?
– Я вас не пойму, – с хмурым видом Ксения снова уселась на свой стул, положив руки на стол, а на них голову.
Снова молчание, снова я услышал прекратившийся на короткое время стук ногой об пол. Снова ожидание, которое изрядно затягивалось. Все сидели тихо, зарывшись в свои мысли, которые вполне себе читались по их лицам. Не самые, так сказать, лучшие.
– А давайте я вам анекдот расскажу, отец вчера... – ну да, кроме лица Влада, там читалась просто скука и уныние от атмосферы в комнате драмкружка. Только его попытка разбавить её чем-то весёлым провалилась моментально, все посмотрели на него с таким выражением, что желание как-то нас развеселить, испарилось у Влада моментально. – Понял, рот закрыл.
Лёгкий развеивающий атмосферу момент прошёл, всё вернулось в своё изначальное состояние – безысходность. Снежана продолжает отбивать ногой что-то ведомое только ей, Ксения лежит на столе и ни на кого не смотрит, Вика вроде бы в своём обычном состоянии, скрестила руки на груди и глядит убийственным взглядом куда-то в сторону, кажется даже не мигает. Влад просто приуныл, а оставшийся Стас уже какое-то время разглядывает свои ногти, непонятно что на них ища. Только Настя, в ответ на мой взгляд, улыбнулась. Хотя эта улыбка показалась мне печальной, натянутой, совсем не улыбкой. Но я улыбнулся зачем-то ей в ответ, чем исправил немного её настроение.
Но так дальше продолжаться больше не может. Я глянул на время, увидев, что оставалось ещё двадцать минут до конца нашего ожидания, и возникла мысль, что надо начинать обсуждение, как будем поступать дальше, и лучше начать сейчас, чтобы ровно в девятнадцать часов уже выйти из комнаты и пойти решать дело. Об этом я и хотел сообщить всем... только помешали громкие шагов, доносившиеся со стороны сцены. Уверенные, тяжелые, совсем не женские или детские. Все тут же посмотрели на дверь.
Через короткое время она без стука открылась, все увидели высокого мускулистого мужчину. К нам собственной персоной заглянул Судья Дредд.
– Здорова, – склонившись, чтобы пройти и не стукнуться лбом, сказал охранник.
– Здравствуйте, что вы тут делаете? – спросила Снежана, только ответ не услышала, в этот момент со своего места соскочила Настя, обеспокоено произнеся:
– Даша... что с Дашей?!
– Чего? – удивился охранник. – С ней всё нормально, обсохла и сейчас с мамой внизу, с сегодняшним охранником договаривается, чтобы сюда пропустили.
– Обсохла... – прошептала Настя, будто это слово было для неё чем-то чудесным.
– Ага, трубу прорвало, а её мама же не любит кого-то звать на помощь, пытались сами перекрыть воду, а потом, представляешь, ко мне пришла, ха! Я быстро перекрыл, ещё и сюда согласился провести, а то время, вдруг охранник не пустит.
Вот значит, как, она просто не могли вовремя сюда прийти, а не то что тут некоторые надумали. И слава богу, у всех сейчас, думаю, сердце отлегло.
– Так, идём в зал, – встав, Снежана сразу взяла слово. – Выставим стулья, про костюмы можете забыть, будем так.
– Тогда я использую свой телефон, чтобы включить музыку, а то времени не шибко для настройки и громкости, – сказал Влад.
На этом мы закончили совещание и встали.
– Мне точно не стоит переодеться? – Даша смотрела на Снежану, прижав к груди пакет с костюмом, который прихватила с собой.
– Нет, увы, у нас не так много времени осталось.
– Жаль, – Даша расстроенным голосом высказала свои чувства, опустив голову и глянув на пакет. – Мне очень понравилось это платье.
И сказав это, она побежала к маме, сидевшей на выставленном нами одном из стульев, чтобы отдать пакет. Мама смотрела только на свою дочку, которая ей что-то рассказывала, кивала ей, а потом сказала идти к нам. Её мать не выглядела весёлой или расстроенной, что оказалась тут, она вообще не выражала каких-то эмоций, что могло значить разное, и я ума не мог приложить, в какую сторону мыслить. Но хоть ничего плохого не вижу. А вот наш школьный Судья Дредд выглядел счастливым, глядя на бывшую жену брата, по нему сразу было понятно, что охранник очень счалив, находясь рядом с ними.
Даша подбежала к нам, сообщив о готовности, Снежана ей кивнула и сказала всем идти на сцену, хотя рядом были из нашего драмкружка только я и Влад. Стас, который вообще не участвовал в сцене перед песней, болтал с сестрой. Поднявшись на сцену, мы все встали за спиной Снежаны, которая сейчас внимательно смотрела на сидевших в зале. Не испугала бы только.
– Здравствуйте. Это заключительная репетиция для младших классов, а точнее для вашей дочери. Дети у нас будут сперва просто на сцене в сценках с их сказочными похитителями, а потом выступать со своими номерами между сценами. Даша у нас в самом конце у Кощея, – она указала на меня, а после назвала остальных. – Сейчас мы сперва сыграем момент, где его победили, а затем Даша споёт старую советскую песню о добре, которая поможет принять детям правильное решение, как нам поступить с Кощеем... а то мало ли, – последние слова она уже недовольно прошептала, и я был согласен, а то дети могут придумать всякого, я хорошо помню тех, что были на детской площадке осенью.
После этого она повернулась к нам:
– Вы можете покинуть сцену или пойти в комнату, когда выйдет Даша, полностью всё отработаете на генеральной репетиции через пару дней. Всё, можете начинать.
Отлично! Наконец сегодняшний день в школе закончится и можно будет пойти домой. Всё-таки я не правильный актёр, раз так рвусь отсюда.
Мы разошлись по своим местам, я занял своё место слева, приняв грустную позу побитого щеночка, которого недавно победили, Вика и Настя, прижав к себе Дашу, встали справа. Остальные спустились со сцены, заняв места на стульях. Можно было начинать.
– Ты похитил детей, ты похитил Деда Мороза, ты собирался похитить у всех новый год, – грозно начала перечисляя Вика-Снегурочка. – И как ты думаешь с тобой поступят?
В этой сцене решали судьбу моего персонажа, и Снегурочка с Настей были настроены негативно, а я должен был стонать и скулить, что-то мямлить, отвадить от себя наказание, ведь новый год символ добра и счастья, что выливались на весь мир, и которые с момента появления здесь обходили Кощея стороной, и от этого его переполняла злоба и обида на всех.
Но их мои слова не трогали, их мои действия обидели.
И в этот момент выходит Даша, единственная из детей, у кого есть слова:
– Может пускай решат все, не будем из-за обиды творить зло?
Небольшой диалог, после которого Даша подошла ближе к краю сцены, а остальные, чтобы не мешать, сбежали с неё и уселись по своим местам, я занял место возле Снежаны, которая мне лишь кивнула, продолжая наблюдать за происходящим. Все молчала смотрели на девочку, а мама Даши, которая всё это время была как камень, сжала ладони, лежавшие на коленях, и все дурные мысли, которые могли возникнуть о ней, улетучились вмиг, сразу всё стало ясно, насколько она переживала за дочь.
И вот ключевой момент этого дня наступил, заиграла музыка, пускай и не так отчётливо, как если бы из динамиков, но Влад молодец, смог помочь Даше с ориентирами, когда начать, и нам понять.
И она запела.
Её детский голос полился по залу поставлено, умнело и уверенно, видать бабушка успела ей что-то рассказать, как надо петь, а та хоть и была маленькой, приняла это и запомнила, и не смотря на ссору со своей дочерью, бабушка любила и не оставила девочку, подарив той умение петь.
В самой песне рассказывалось, как важно оставаться человеком, как не давать злу творить свои дела и бороться с ним, но самому не стать плохим. Снежана, не знаю, откуда она взяла эту старую песню, может из какого фильма, а может вообще увлечена раритетом, но песня идеально ложилась на конец этой истории, подводя итог – зло надо побеждать, но не становиться в ответ таким же. И сразу пропадала мысль, что дети в конце разойдутся и решат меня наказать (а Снежана предусмотрела и такой финал). И теперь добрый финал для злодея – хотя в нём и звучало слово Добрый, но он просто давал возможность Кощею уйти, понурив голову, – но какого-то добра и счастья не приносил, разве что Дедушка Мороз подарил ему ощущение праздника.
Песня подходила к концу, наконец раздались звонкие последние слова из неё, и музыка тоже закончилась, репетиция была завершена. Я услышал вздох со стороны мамы и аплодисменты, лёгкие, не громкие, но заставившие Дашу подпрыгнуть на месте и побежать к маме, обнять её, а она стала поглаживать свою дочь за макушку и шептать ей добрые слова.
И наконец женщина повернула голову в сторону Снежаны, сказав долгожданные слова:
– Я разрешаю моей дочери петь у вас, пускай решает, её счастье. Присмотрите за ней.
– Непременно, – серьёзным голосом ответила наша главная, ещё и кивнув, и повернувшись ко мне, произнесла тихим голосом: – Так вот как твой сценарист получает вдохновение.
Что ей там пришло в голову, я спрашивать не стал, главное песня девочки, похоже, помогла не стать злодеем маме.
* * *
– Это уже ваше второе выступление, опыта у вас пока мало, но на главной репетиции вы себя все показали, – эти слова Снежана произносила с... хотел бы я сказать торжественными нотками в голосе, только тут увы, прыгнуть выше своего обычного, без эмоционального, тона, у неё не вышло, зато она сжала пальцы в кулак на правой руке, подняв её, изобразив так нашу победу. Её зелёные глаза блистали, показывая все эмоции, что сейчас переполняли изнутри лучше любых слов. – Так что вы молодцы, вы сможете, я это знаю и верю в вас.
– Да, я уже не могу больше тут стоять, хочу на сцену! – переполненная счастьем, Настя смотрела на главную с той же яркостью в глазах, ещё чуток, и она сможет ими прожигать дырки в стене.
– Да ладно, оставь, мы легко со всем справимся, – с лёгкостью отмахнулся Стас, который сейчас уже стоял в костюме Деда Мороза. На его голове была синяя шапка, взятая из театра родителей, красные щёки и посох в руке. Дали их без каких-либо вопросов, у них подобного было навалом, да и не использовалось.
Они дали своё и мне, так что теперь мой нос был крючковатым и серым, как и загримированное лицо с бородавками, и судя по реакции пришедших к нам девчонок из младших классов, выглядел я уже ближе к образу злого Кощея, ворующего детей. Отлично, теперь немного сгорбиться, постараться над голосом, и дети от меня побегут... ток худобы не хватало, но это и к лучшему. А вот Снежана сразу разбила мой образ злодея, сказав детям, кто перед ними, лишь бы, как она мне сказала, не напугать их, и они не разбежались.
– Я подключил магнитолу к школьным динамикам, так что о музыке можно не беспокоиться, – в комнату влетел Влад, сказав главной о проделанной им работе. До моих ушей донёсся шум из зала, множество весёлых детских голосов. – Вы, эт, только стул мне дайте, чтобы не стоять у магнитолы битый час.
– Можешь забирать.
Он тут же, получив разрешение, метнулся к своему месту и схватил стул, с которым и умчался к себе. Снова стало тише, наш драмкружок остался в своей комнате, глядя друг на друга, не произнося ни слова, зато довольных всем тем, к чему мы пришли. Хотя так про себя сказать я не мог, а вот на лицах остальных я видел улыбки от всего того, что они испытают на сцене, а если всё пройдёт идеально, то и после, когда взрослые и дети зааплодируют нам. Уж Настя точно будет счастлива, наконец начнётся исполнение её мечты.
– Ну ладно, – привлекла наше внимание Снежана, – как вы себя все чувствуете? Всё в порядке?
– Просто замечательно! – громко ответила Настя, вскинув руку вверх.
Мы ей искренне поддакнули. Пускай меня и гложило беспокойство за к такой толпе уже не дошколят, как было прежде, а взрослых и вполне себе понимающих своё младшеклашек, но живот от этого чувства у меня не сворачивало и убежать не хотелось, так что я сказал правду, а уж остальные и тем более.
– Хорошо, тогда можно выходить. Знайте, там будет шумно, дети могут вести себя сейчас не думая о нас, что мешают, но просто махните на них рукой, а я попрошу родителей присмотреть за своими детьми. Вот и всё. Пойдёмте.
Она развернулась и уверенным шагом пошла к двери, и мы, словно привязанные, зашагали вслед за ней. Вот и начиналась самая сложная работа театральных актёров.
И вот всё закончилось, можно сказать пролетело, и я даже не заметил. Почти, казусов избежать не удалось, в том числе и мне.
Когда мы вышли в самый центр сцены, мы увидели прибранный от всех столов зал, нашим глазам предстала новогодняя ёлка в центре, гирлянды и остальная цветная новогодняя мишура. И множество детей, сидевших на стульях, и стоявших за ними взрослых, разговаривающих и галдящих во весь голос, будто у себя дома. Там же вместе со своими родителями были и девчонки, которые будут выступать с нами на сцене. Да там даже стояли наши одноклассники с плакатами, на которых я читал имя Насти и Стаса, Вики и даже Снежаны. Своего я не увидел, но да эт и ладно, не расстроился.
Но когда мы вышли, гул стал быстро стихать, всё внимание было обращено к нам... хотя несколько мальчишек продолжали весело хохотать над своими шутками, пока их родители не стукнули их легко ладошкой по голове. На этом всё внимание было полностью наше, теперь мы стали центром зала. Тогда вперёд вышла Снежана и стала задвигать свою речь, поприветствовав всех и попросив тишины на оставшееся время, и рассказав, что всех ждёт, а в конце поздравив с наступающим, а все в ответ поздравили нас.
И мы начали.
Удивительно, всё началось хорошо, никаких проблем в самом начале мы не встретили, начальные сцены полились как вода по трубам, не встречая преград. Мы познакомили зрителей со Снегурочкой и Дедом Морозом, вызвав счастливые улыбки у детей, показали сидевшую на стуле Настю, которую до этого держали под чёрной тканью, чтобы её было не видно, а то её по сценарию показывали через магическое зеркало, ну а потом выскочил я, похитивший Мороза и, похоже, напугавший несколько детей из зала. Уже успех.
А дальше появился Стас, который перед этим убегал в комнату переодеваться каждый раз, как спасали детей и те выходили на сцену. Вот тут начались первые проблемы: Стас не успевал переодеться во второй костюм, так что девчонкам пришлось немного потянуть время, но с этим справились, пускай чуть и не провалились. Вторая проблема возникла, когда к Снежане подбежали девочки и рассказали, что одна девочка не может выйти – за беспокойства от будущего выступления перед столькими людьми, у неё скрутило живот. И можно было оставить её в зале, но Снежана посчитала, что картина выступления без неё нарушится и пошла решать проблему, мягко и осторожно, стараясь не давить на девочку, и как потом рассказала Снежана, она вообще не знала в таких случаях, что делать, но постаралась с добротой в голосе (представляю этот момент и её голос) успокоить её. И вышло, девочка собралась и вышла, отыграв свою часть.
А вот для меня провал чуть не случился в самом конце, перед моим проигрышем, когда Снегурочка собиралась победить меня, а я повернулся к зрителям, глянул на них, собираясь задвинуть свою пугающую для детишек речь, и увидел стоявшую за стульями, среди взрослых, Анну, – Мельпомена, как она себя называла. Ту самую девушку, которая выступала вместе с братом Вики, и она внимательно наблюдала за мной. От этого я и растерялся, на время позабыл свои слова, видя только её. Да, я сказал тогда, когда был с Викой в ресторане, что в этот день мы будем выступать, но я совсем не думал, что она придёт сюда, и теперь все слова вылетели из моей головы, я больше думал, что она тут делает, почему, не находя ответов.
Пока не услышал возмущённый голос Вики, звавший Кощея, тогда всё и вспомнил, понял, где я и что от меня требуется. Попробовав импровизировать, как-то исправить ситуацию, я засмеялся и продолжил, с тех пор поглядывая на Анну.
Закончили мы хорошо, как и рассчитывала Снежана, и пускай до песни Даши некоторые дети требовали разобраться со мной пожёстче, после неё они передумали, и я был отпущен под гвал толпы, что так мне и надо, уходя опустив голову. Дети и праздник были спасены, мы услышали заслуженные аплодисменты, когда кланялись публике, а когда надо было идти в комнату "Уголка", я бросил взгляд туда, где стояла Анна, и увидел, как она уходит из зала. Не думая больше ни о чём, слегка задержанный Снежаной, которая ещё чего-то требовала от нас, через какое-то время я сорвался со своего места и побежал к дверям.
Я, не задумываясь, собирался её догнать, спросить, почему она здесь, из-за чего.
Когда я выскочил наружу, в коридоре ещё было пусто, никто мне не мешал, я спокойно добежал до лестницы и не особо глядя себе под ноги, не думая, куда ступаю, спустился и сразу глянул в сторону раздевалки. Но там стояла только гардеробщица, приготовившаяся к раздаче курток. Ничего не понимая и уже начиная думать, что опоздал, её могли ждать с курткой в руках и она ушла, я глянул в окно, на утоптанную снегом дорогу, освещённую зимним солнцем, но и там никого не увидел.
– Можно левее и ниже глянуть, Кощей.
Услышал я спокойный женский голос, в котором вроде звучала шутка, но был он серьёзен и строг. Я перевёл свой взгляд в противоположную от раздевалки сторону вестибюля, и там увидел её, сидящую на скамье, выпрямив спину, положив руки на ноги, и с таким видом, будто передо мной сидела королева, гордая и несокрушимая. Она не стала дожидаться, когда я подойду, встала, поправив белоснежную кофту с закрывающим полностью горло воротником, и пошла, стуча каблуками свои сапог. Правда не ко мне, а достав номерок, направилась к раздевалке. Не спрашивая, я подошёл к ней.
– Я видел тебя со сцены, – хотя она и была старше меня, на Вы я к ней не стал обращаться.
– Знаю, – она даже не глянула на меня, протянула номерок и встала, ожидая, когда принесут куртку, – и чуть не провалил всё из-за этого.
– Из-за тебя.
– Не обманывай себя, ты сам чуть не загубил всё. Такой провал из-за одного человека мог пустить всю вашу работу на дно. Я полностью убедилась, что вы нам не конкуренты и прежний "Потаённый уголка" уже не вернуть.
В этот момент ей принесли куртку, не менее белоснежную, чем свежевыпавший снег, и она отвлеклась, одевая её, не обращая на меня внимания, а я стиснул зубы, понимая, что она права и я чуть не завалил наше выступление. Но согласиться с этим не хотел, я знал, что мы сегодня великолепно выступили, и мы им сможем задать жару.
– Можешь делать такое лицо сколько угодно, но тут права я.
– Зачем ты пришла? Наговорить всякого? Мы в марте вам уступать не будем.
– Ты сам меня пригласил, помнишь? Я и пришла увидеть тех, кто будет на одной сцене с нами, на сестру Арлекина, и пока вы нам не конкуренты.
– Мы...
– Но в первую очередь я пришла пригласить тебя в воскресенье в тот ресторан быстрого питания, где мы виделись в прошлый раз, в три часа дня. На этом всё.
Сказав последние слова, она одела шапку и развернулась, пойдя к выходу.
– Постой! – я попробовал не пойми зачем остановить её, но она даже не повернулась, только бросив, выходя:
– Воскресение.
Сейчас, сидя всей гурьбой у Насти дома, празднуя сегодняшнее выступление, я думал только об этом, не понимая, что эта Мельпомена хочет от меня в воскресение, зачем ей это? И мне хотелось пойти, и одновременно нет, она не вызывала у меня чувства доверия, что вообще стоит с ней разговаривать, она явно видит в нас ничто. И о чём она хочет поговорить? Унизить нас, потребовать проиграть, чтобы мы им мешаем и не надо соваться на сцену? А ещё она знала про прежний "Уголка", раз сказала, что уже не то. От этого хотелось пойти и узнать что-нибудь о прежнем драмкружке, но слушать критику в наш адрес не хотелось.
– Сергей? – махая рукой у меня перед глазами, Настя старалась привлечь моё внимание. Даже напугала.
– Что? – уставившись на неё, удивлённо спросил я.
– Мы тебе в стакан сока налили, Снежана какой-то тост хотела произнести, а ты не слышишь.
– Тост, сок? – звучало это, мягко скажем, смешно.
Но я посмотрел в сторону Снежаны, которая встала и держа в руках кружку и смотрела на меня, чего-то ожидая.
– Слушаешь? Ладно, вот что я хотела сказать: вы все молодцы. Я наблюдала за вами со стороны и всё видела, и вы великолепно постарались. Кроме Сергея, в конце он чуть всё не завалил. Но быстро всё исправил, ты молодец. Но все вы выступили, поверьте, не хуже былого "Уголка", я знаю это.
Интересно услышать два противоположных мнения за сегодняшний день. И можно было поверить и тому и другому, и одновременно не верить, у каждого своя может быть причина говорить.
– Я хотела поздравить вас с этим.
Мы только собирались встать, чтобы чокнуться, но тут Снежана попросила нас сесть и дослушать.
– Я ещё не всё сказала, я для этой минуты приберегла новость. Недавно Сергей рассказал мне один способ, который использует театральный сценарист из нашего города, когда не знает, как сочинять дальше. И я его испытала на себе в тот день, когда мама Даши привела к нам свою дочь.
– Это значит... – с восхищением произнесла Настя.
– Погоди, я договорю. Я испытала на себе чем-то похожую ситуацию, когда два человека разъединены каким-то обстоятельством, и как они решают эту проблему. И тот сценарист, Сергей, оказался прав.
Сказала она мне, а Настя, вместо того, чтобы дослушать, вскочила, радостно поздравляя её. Снежана не стала её успокаивать, продолжила:
– Мне осталось ещё обсудить некоторые моменты с Викторией Андреевной, но... – сказав последнее слово, она вытянула руку с кружкой вперёд. – Я знаю, как закончить сценарий сестры. Последняя фраза стала сигналом для всех. Мы встали и радостно чокнулись.
