Текст книги "Потаённый уголок (СИ)"

Автор книги: Даниил Данковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Эх, вечная у нас запара.

– Знаешь, мне понравилось, как ты спела, хотелось бы увидеть тебя на сцене.

– Ты меня успокаиваешь? – недовольно пробурчала она.

– Я? Нет. Просто вот видишь ту девчонку, что Снегурочку играла? Так она тоже от нас уходила, своих проблем хватало, еле получилось вернуть – сценарий понравился. А так были бы без неё, а тут мало ли ты уйдёшь, возни будет.

– Мне понравился сюжет, но среди моих одноклассников есть кому спеть.

– Вот давай без этого, ты уже часть этой истории, так что сиди. Да и петь пришла ты.

Мне не нравился этот разговор, она вроде и не собиралась от нас уходить, но и твёрдости в её голосе не чествовалось – дунет и улетит. А ей явно не нравились мои слова, так что мы оба сидели нахмурившись, уставившись перед собой с угрюмыми лицами, будто изжога мучила. Но хоть поговорили, и то лучше, не сбежит сейчас. А вот что дальше будет, я не знал.

Наконец родители забрали всех своих детей и на сцене стало спокойно, тихо, только несколько человек стояла, и все из "Уголка", что-то обсуждая. В конце концов Снежана пошла за стенку, явно решила закрыть дверь, а остальные, во главе с учительницей, пошли со сцены.

– Ладно, бери свой рюкзак, только не убегай, а то видишь ту блондинку? Поверь, с ней лучше не шутить, – почему-то я и сам верил в свои слова и не просто так говорил их.

– Запугиваешь?

– Поверь, нет, она тот ещё вихрь.

Они подошли к нам, девчонка как раз натягивала рюкзак на плечи, готовая сорваться в любой момент, но явно мои слова держали её.

– Привет, я Снежинка, будем знакомы!

– Снежинка? – удивилась девчонка.

– А я Настя, сегодня я провожу тебя домой! – а вот она лучилась счастьем чересчур уж активно. – Развлечёмся по пути.

– Вы только не накуролесьте, и осторожней будьте, уже темно.

– Не беспокойтесь, со мной не пропадут, я прослежу, – Ксения уже лучилась энтузиазмом, хоть в других лей, на всех хватит.

И тут мне пришлось сказать, что я пойду с ними. Дом подождёт, эх.

Может на улице и было хорошо, тепло, и даже освещение фонарей, отражаемое от снега, превращало тёмное время суток в мягкое и волшебное, яркое, доброе, вот только гололёд... Потому Настин лихой полёт чуть не обернулся поломанными косточками, но слава Богу обошлось, только стенания и обида лились из её уст, да лёгкий смех девочки по имени Даша, которую эта неприятность слегка повеселила, нарушал суету.

Быстро подняв Настю, посмеиваясь, мы пошли дальше по тихой улице, отойдя от школы не так уж и далеко. Ксюша и Настя теперь хохотали, периодически собираясь навернуться, но успевая поддержать друг друга вовремя. А вот я и Даша шли за их спинами молча: я просто не знал, о чём говорить, а она... Наверное не хотела с нами разговаривать всё ещё заперевшись в своей ракушке, и просто молчала, только изредка хихикая. Я её понимал, да и эти две балбесины не особо настраивали к общению.

Вот только они, наконец отсмеявшись, вместе, словно по команде остановились и повернулись в нашу сторону. Первой слово решила вставить Ксения, наверное, посчитав себя ответственной за всё:

– А теперь давай знакомиться, а то идёшь себе там да слова не скажешь, словно мы тут тебя пытать ведём, – посмеялась добродушно она.

Только вот реакция у девчонки была не шибко отзывчивой, не клюнула она на доброту, скорей наоборот, пробурчала что-то недовольно. Не пробили они её панцирь, сразу видно.

– Да что ты там, давай поговорим, обсудим выступление! – радостно влезла Настя.

Мне одному явно заметно было, что плечи Даши как-то сжались, сама она стала меньше, будто хотела скрыться с глаз долой, и чтобы не видели её. Только не рядом с теми она оказалась.

– Прекращай, – категорично заявила Снежинка, – я уже знаю, что происходит в твоей семье, что мама пьёт, что бедные вы, и я понимаю, как это давит. Я сама из бедной семьи, пускай родители не пьют. Но бедность не повод уходить в себя и сторониться людей, и маме за тобой не приходить. Хотя это уже тревожный звоночек.

– Прекрати! Молчи!

А вот теперь плотина, похоже, была прорвана, и основательно так. Девочка уставилась на Ксению со злобой, которая пылала у неё в глазах ярким огнём, а сама Ксения даже замолчала, уставилась на девчонку с открытым ртом.

– Не смей ничего говорить про мою маму!

А тем временем на улице было тихо, спокойно, никого не было, кроме нас, настоящая благодать, даже Снежана сейчас почувствовала бы тепло. Но вот я чувствовал приближающуюся катастрофу, которая больно ударит по физиономии. С громким криком.

– Я и не говорю так, просто тебя оставили, – будто не замечая приближающегося урагана, Ксения смотрела на девочку с непониманием.

– Нет, ты говоришь о моей маме плохо, не смей! – голос Даши продолжал раздаваться всё громче. И вот тут я заметил то, зачем и следил уже долгое время – глаза Насти стали будто наполнены паникой, беспокойством, страхом. Громкий голос девочки всколыхнул её фобию и теперь уже просто так глядеть на это я не мог.

Закрыв Настю своей спиной, я строго глянул на Ксению, так, чтобы она наконец прикрыла рот, пока не случилось страшного.

– Пожалуйста, помолчи сейчас, поверь, – прошептал я, шипя, отчего она даже уставилась на меня с испугом.

– Ты чего?

– Потом объясню, но помолчи сейчас, – сказав это, надеясь, что меня услышали, я повернулся к Даше. – Где твой дом? Пойдём уже, тебя мама ждёт.

Её взгляд был всё ещё злым, но стал быстро успокаиваться, девочка только нахмурилась, глянув себе под ноги и прошептав:

– Не ждёт.

Что значили её слова, я не понимал, или старался не замечать, чтобы чего не вызвать такого снова. Хотя ничего хорошего она не сказала, а вот Ксения явно порывалась всё это время чего-то сказать. Но спасибо, стало спокойнее, девчонки заткнулись и просто шли, не разговаривая, атмосфера была только как на иголках. Но хоть не колола.

Жила она, слава Богу, не так уж и далеко, как Снежинка, идти нам пришлось не долго, мы минут за пять дошли до старой пятиэтажки, построенной, наверное, лет семьдесят назад: унылое и серое здание, от которых в нашем городе уж давно избавлялись, но не везде руки дошли. И тут девочка жила. Только вот мне не нравилось, как всё сложилось, будто в тёмной коробке сидели со страхом произнести хоть слово. Но любые слова я тут же заткнул, наверное, мне и разбивать эту стену. И почему мне последнее время достаётся подобная фигня?

– А почему ты решила пойти петь на сцене? – пришла мне единственная здравая мысль в голову, спросить её о том, чего так привлекло к выступлению.

– Что? – а вот ответом было лишь непонимание, завёрнутое в удивление.

Мне показалось, я нашёл интересную тему, а то про своё увлечение некоторым всегда хочется, как следует протараторить уши рядом стоящему, даже если ему не шибко интересно. Но не всегда понятно, правильно ли угадал... или о том спросил. Видать тут я ошибся, но сдаваться не хотелось.

– Просто интересно, почему ты решилась петь. Я не собираюсь про тебя что-то выдумывать, просто интересно, поверь, что зацепило.

– Я ей сценарий дала почитать, когда мне рассказали про её голос, – влезла Ксения. Блин, просил же помолчать! – Вот и согласилась.

– Классно, поёт она отлично, – теперь влезла и Настя. Полностью разнесли мою просьбу, понятно, любят они послушать... себя.

– Я просто решила помочь, раз все боялись, – пробурчала она.

– Ну да, видела, – просто сказала Ксения, отрезав весь её настрой возражать.

Девочка продолжала идти вслед за нами, с таким видом, будто её кипятком облили. Настолько слова Ксении ударили? Но исправить положение надо было.

– Я лишь хотел узнать, почему решила выйти на сцену.

– Я... – она будто хотела что-то сказать, поделиться, но решила сдержать в себе, сжав губы, они аж превратились в тонкую линию.

– У меня вот родители в театре играют, – начала Настя своим живым голосом, – я настолько полюбила на них смотреть, что сама захотела. Хотя покойная бабушка для меня стала примером, великая актриса!

– Бабушка? – сорвалось с губ девочки словно какой-то ключик к моему вопросу.

– А у меня примером стал отец, может быть ты смотрела его фильм, – теперь уже рассказывала Ксения. – Он очень популярным кинорежиссёром был, я и загорелась.

– Твоя бабушка тебя вдохновила? – с интересом спросила Даша, глянув на Настю с ожиданием услышать дальше.

Неужели она подобрала какой-то ключик к этой девчонки?

– Очень! Она была на сцене словно королева, которая способна на всё, для которой любая роль как орешек расколоть – никаких проблем. Она и вдохновила стать актёрами моих родителей, и я от восхищения просто глаз оторвать не могла. Она великая актриса.

Отчего-то я заметил, что Ксения насупила брови и недовольно уставилась вперёд, когда слова о её отце проигнорировали.

– Твоя бабушка вдохновила тебя...

– Ага, она при жизни многому меня научила, вот я и на сцене.

После этих слов мы пошли уже молча, Даша как-то странно замолчала, шагала, опустив голову, наверное, о чём-то думая, может вспоминая, что было для неё важно. Я подумал, что Настя дала хорошую возможность развязать ей язык, чтобы узнать получше её, чтобы наше выступление на сцене стало лучше. И я стал думать, как этим воспользоваться.

– Значит ты решила петь, – собирая всё услышанное воедино, начал я, – потому что тебя вдохновил кто-то?

– Что? – не злобно, просто словно бы я оторвал её от каких-то мыслей, спросила она.

– Ну, ты из-за кого-то поёшь...

– Он о том, что может и тебя бабушка вдохновила петь?

И услышав эти слова Насти, девочка повернулась в мою сторону, глянув с открытым ртом, будто я раскрыл её секрет. Хех, может так и есть!

– Ну да, именно это я и имел ввиду, вдруг твоя бабушка была известной певицей.

– Нет, – просто, но с какой-то горечью, ответила она, а потом добавила: – И да.

Последние слова прозвучали как о чём-то потерянном, но дорогом и любимом. Как же Настя удачно вспомнила свою бабушку, теперь хоть понятней стало что-то.

Но к этому времени мы уже подошли к подъезду, где жила девочка. Тёмный, без освещения, с одной поломанной скамейкой и с горящим тусклым красным светом домофоном на двери, но не шибко-то и дающий возможность разглядеть цифры. Забота под любым предлогом сюда и не заглядывала совсем. Небольшое ограждение у подъезда, которое должно было защищать садик (которого сейчас нет из-за холода, да и там разве что трава росла), защищало разве что от маленьких детей, да и то они могли обойти. И правда дом не для состоятельной семьи, или тут совсем о себе не думали.

Девочка встала спиной к дверям и посмотрела на нас снизу-вверх.

– Я здесь живу, спасибо вам, до свидания, – выпалила она на одном дыхании, словно боясь чего-то. И сразу стало понятно, чего.

– Ну уж нет, я сама всё должна увидеть, мне это не безразлично, – с чересчур серьёзным голосом ответила Снежинка, которая, видать, хотела убедиться в правдивости жизни этой девочки. Её это серьёзно зацепило, похоже.

– Нет, прошу, я не хочу! – как и девочку желание Снежинки, её голос умолял нас, не делать этого.

– Почему?

– Я не хочу, чтобы вы беспокоили маму, пожалуйста.

– Значит она и правда у тебя пьёт? Может сейчас? – выдавала своё Ксения. Только явно переступала черту со своим желанием всё узнать про её семью, ничем хорошим это не кончится для нашего выступления. Я не задумываясь положил ладонь на её плечо.

– Прекрати, это не твоё дело.

– Почему? Я прекрасно понимаю, как можно жить в бедной семье, а если ещё и мать пьёт и не заботится о своём ребёнке, жизни у этой девочки не будет.

– Ты же видишь, – прошептал я, поднеся губы к её уху, – она не хочет об этом говорить, мало ли чего ты добьёшься.

– Но если её сейчас не поддержать, может её мать загубит её талант, сопьётся, и её научит...

–Я люблю свою маму! – вдруг выкрикнула девочка, и все посмотрели на неё, увидев... Мы все увидели зарёванное лицо, слёзы катились по её щекам. – Она пьёт, но не часто и одна, и я люблю её, не отбирайте её, не говорите учителям. У меня больше никого нет!

Ну вот, довели, если мама заметит её слёзы и решит узнать всё, а Даша расскажет о нас, у нашего выступления точно будут проблемы. Возможно Ксения поняла это, только с открытым ртом уставилась на неё, но больше ничего не говорила, просто раскрыла рот.

– Давай лучше я отведу тебя до дверей квартиры, хорошо? – Настя выступила вперёд и присела на корточки возле девочки, заговорив с ней нежным и добрым голосом. – Заходить я не буду, беспокоить маму тоже, но пока поднимаемся, поговорим о твоём выступлении, мне оно очень понравилось. Хорошо?

Девочка, вытирая с щёк слёзы, энергично закивала.

– Хорошо, вы подождите меня тут, а мы пройдёмся. Я не долго.

Разворачивая девочку к нам спиной, Настя положила ей руку на плечо, и спустя секунды они скрылись за дверью.

* * *

Почему я не удивился, когда Настя вышла только спустя десять минут, а за это время, пока стояли у тёмного подъезда, мимо нас успела пройти группка здоровенных парней на веселе, которые матерились и хохотали всю дорогу. Я уже за это время как-то успел свыкнуться с мыслью, когда избежать их не выйдет, придётся пострадать, лишь бы Ксения ушла. А вот сам бы вряд ли потом встал с земли. А сама она хоть и сильно напряглась, но взгляд у Ксении был боевой, с таким только вперёд ногами выносить.

Но лихо прошло мимо нас, даже внимания не обратили, так что мы чуток расслабились и продолжили ждать. Одно я понял – из-за драмкружка я совсем забросил тренажёрку.

Но не было Насти десять минут, так что мы со Снежинкой толком поговорить не успели, я только попросил её больше не напирать на девочку, а то мало ли чем обернётся, даже рассказал про проблему Насти, когда рядом раздаются чересчур громкие и неприятные звуки. А вот когда Настя появилась наконец, та гордо и счастливо объявила, что Дашка с нами на сцене и дальше, и пообещала мне всё рассказать, но у меня дома, а пока пошушукаются с Ксенией и всё решат. Чуял я, про уроки можно забыть.

А вот когда я уже был дома, не успел раздеться и развалиться на своей кровати, прогоняя свою сестрёнку из комнаты, вздумавшую утолить свою скуку за мой счёт, ко мне с радостью ворвалась Настя, одетая уже в яркую футболку и в короткие джинсовые шорты, помахав мне весело рукой, плюхнувшись на кровать рядом со мной.

– Привет! – выдала она приветствие моей сестре и защекотала её, вместе смеясь. Две одинаковые души нашли себя.

Я взял со стола печенье и медленно стал их жевать, думая о сегодняшнем дне, пока наша актриса резвится со мной заговорить. Особо ничего нового в голову не лезло, без новостей Насти, полученных от девочки, смысла воображать что-то не имело, а она точно что-то узнала. Но делать было нечего, сидим и ждём.

Они уже резвились во всю, а я добрался до шоколадки, и на размышлял за это время, что девочка очень хотела спеть, только какие-то семейные обстоятельства ей мешали, и тут я терялся, просто уже облокотился спиной о стену и жевал себе, наслаждаясь вкусом и мечтая о скором ужине.

– Ну ладно, мне с твоим братом поговорить надо, – выпуская из своих рук мою сестру, сказала ласково Настя.

– Я ещё не наигралась, хи-хи! Пошли ко мне в комнату, там шарики есть.

– Давай потом, сейчас у меня дело к Сергею. Срочное.

Ну да, заметил я, насколько срочное.

– Позже, а теперь иди, я после зайду, покажешь шарики.

Она шлёпнула её по спине, и сестрёнка сразу умчалась, захлопнув за собой дверь.

– Тебе ещё уроки делать, а не шарики разглядывать, – сказал я ей в своём обычном стиле просто так.

– Я решила сегодня забить на домашку, спать лягу пораньше.

Ого как прозвучало, будто ультиматум! Правда мне казались тут скорей слова, что буду опять читать сценарии или спектакли смотреть всю ночь, а так и будет. Правда забить на уроки и мне после возвращения домой казалось правильным делом, завтра ничего такого не намечалось, а отдохнуть хотелось. Так что свои слова я решил оставить при себе.

– Сперва, спасибо тебе, когда Даша громко заговорила и ты остановил Ксению, я думала, на меня сейчас накатит.

– Это я понял.

– Я знаю. Но к тебе я пришла поговорить о другом. Помнишь, о чём говорила Даша и что о ней узнали мы?

Я лишь кивнул. Что-то узнали и что-то говорила, только затягивать с объяснениями я не стал, а то мало ли. Но порываться отвечать она не спешила, перевалилась через меня, потянувшись к печенью на столе.

– Так вот, я поговорила с ней, пока мы поднимались. Она хочет петь. Её бабушка пела, пускай не профессионально, но девочка любила её слушать и как-то, вместе с ней распивая детские песни, очень загорелась желанием стать профессиональным певцом.

Так, отчего-то я чувствовал, что опять на меня что-то сейчас свалится и придётся выручать, бегая туда-сюда. Ох же!

– Только бабушка с дочкой не в ладах были, поссорились, в том числе из-за увлечения бабушки, и Даша теперь думает, что и с ней мама поссорится из-за этого, она же маме не рассказала о своём выступлении.

– Я думал, пьяной показывать маму не хотела.

– И про это она сказала, но нет. Ссориться очень не хочет, вот и пришла сегодня одна.

Как же это всё сложно! Как и всегда, почему не удивлён? И что теперь, куда бежать?

– Что ей пообещала?

– Ничего такого, только поддержать.

Как удивительно, никакой помощи? Я не верил... но и отмахиваться не хотелось. Из-за неё, чтобы не натворила чего. От того просто спросил, что она хочет. Ведь хотела же.

– Я... не хочу на тебя ничего взваливать, просто попросить о помощи понять её проблему, подсказать, как изменить мнение её мамы к Дашиному увлечению. Я завтра встречусь с ней.

Понятно. Вот и новые, детские, проблемы.

Глава 2

Приходить в школу раньше времени это так чудесно! Чего делать не знаешь, изредка шастает малышня, а тебе тут ещё до вечера сидеть, зато можно сделать домашку, на которую вчера забил, лишь бы как-то время скрасить. Потому что решил сходить на встречу с школьницей вместе со своим другом помощи ей ради. И ладно бы школьница была твоего возраста, не чувствовал бы себя идиотом, сидя за столиком охранника, но девочка была из второго класса! Эх, чувствую себя странно.

Рядом на скамейке сидела Настя и читала какую-то распечатку, сделанную перед уходом из дома, но что там, я не знал, да и знать не хотелось. Но она и правда пришла так рано сюда, решив хорошенько поболтать сегодня с Дашей и узнать, как ей помочь. Я буду лишь ушами... наверное. Но посмотрим.

Скоро уже должен был закончиться последний урок у младшеклашек, так что с домашкой у меня не шибко вышло, но её и так не должно было сегодня быть, так что я закрыл тетрадь и запихнул её обратно в рюкзак. А вот прозрачную ручку в руках оставил, решив её повертеть между пальцами, лишь бы чем-то заняться.

– Интересно, почему он на нас так смотрит? – услышал я задумчивый голос Насти и глянул на неё. Она с любопытством смотрела куда-то вперёд, так что я проследил за её взглядом и... опять?!

У лестницы стоял знакомый мне охранник, который, похоже, работал сегодня в первую смену. Или он жил тут? И смотрел он с подозрением на нас, нахмурив брови, наверное, выдумывая чего сейчас криминальное, что мы планируем сделать. Я даже воображать не хотел, как он смотрел на детей, учитывая их любовь везде лазить и вести себя подозрительно. Все они могли быть преступниками для него.

– Не смотри на него, – тихо сказал я ей, стараясь не привлекать к нам ещё большего внимания.

– Почему? – она с вопросом в глазах глянула на меня.

И правда, почему? Мы просто сидим, никого не трогаем, разве что я занял чужое место. Это легко, могу освободить, только на её вопрос это ответ не даст. Размышляя над ним, я спрятал ручку, встал и сел рядом с Настей, поняв, что и правда не помогло.

– Не знаю даже, как тебе объяснить, но он явно видит в нас преступников.

– Преступников?! – чуть громче, чем надо, сказала она, заставив охранника насторожиться. – Но мы просто сидим.

– Это тебе так кажется, а вот что ему, я не знаю, но явно всякое для тебя не доброе, поверь.

– Хорошо, – обеспокоено ответила она.

Теперь мы уже сидели тихо, без движений, Настя вообще возможно чересчур для неё приняла мои слова и теперь даже, похоже, не дышала, уставилась на листок. Её фантазия несомненно перегнула палку. Но тут уж ничего не поделаешь, лучше уж пускай так, ничего хоть не совершит.

Но что сейчас прозвенит звонок, я понял, когда охранник перестал на нас глядеть и встал в середине зала словно столб вкопанный в землю.

И тут раздался звонок, огласив своим шумом наплыв младшеклашек, с рёвом рвущихся поскорее домой из этих стен. С криком и геканьем, улюлюканьем и счастьем, они влетали в вестибюль с куртками в руках, сбрасывая свои сумки на пол или кидая их на подоконники, натягивая куртки и быстренько смываясь прочь за главные двери, будто их тут и не было. Когда-то и я таким был, наверное, не помню уже. Но если и был, стыд какой! А вот охранник сперва словно бы растерялся, бросал взгляд с одного школьника на другого, теряясь и не понимая, как быть, но в какой-то момент встал по стойке смирно и просто твёрдо и решительно уставился на двери, не предпринимая ни каких действий. Коллективное бессознательное победило сурового солдата вчистую, браво!

Но исчезла мелочь быстро, махнув за стены школы, а когда прозвенел звонок на урок, стало совсем тихо. А вот Даша так и не появилась. Настя даже убрала свои листки и теперь внимательно глядела в сторону коридора, ожидая её появления. И охранник успокоился, но снова обратил внимание на нас, пускай уже и не так пристально, но косой взгляд бросал.

И где эта девчонка бродит? Учителя задержали? А может испугалась и сбежала домой пораньше? Последнее бы решила некоторые проблемы сегодня, но может быть прибавило потом, а именно этого мы и не хотели. Я посмотрел на часы в телефоне, понимая, что времени у нас только на урок, а что дальше предпримет Настя, даже она не знала.

– Я пойду, – твёрдо сказала она, откладывая сумку в сторону и вставая. – Жди здесь, я не долго.

– Как хочешь, – другого выхода для решения проблемы я и не видел.

– Подумала, остановишь меня.

– Тут только ты можешь что-то узнать, раз подружилась.

Она кивнула мне, соглашаясь, поправила воротник, будто перед боем, и собиралась сделать шаг... но удивлённо уставилась вперёд. Я постарался понять, чего это она такого увидела и...

– Значит договорились, если что, иди ко мне.

– Хорошо, но я... спешу.

Голос Даши был покорен, настроен соглашаться со всем, но её слова скорей были попыткой отвязаться от собеседника, возвышающегося над ней – ведь рядом с ней стояла Ксения. А она откуда тут?! Или нашему режиссёру пришла та же мысль, что и Насте? Тогда понятно, почему девочка задержалась.

– В любом случае, ты должна выступить с нами, и возражения откланяются. А они что тут делают?

Тут Ксения заметила нас, сильно удивившись, но не раздумывая, зашагала к нам с настроем всё узнать. Даша тоже удивилась, поняв всё, испугалась, попыталась остановить Снежинку, но та уже подошла к нам.

– А вы что тут делаете так рано?

– Мы... – помявшись, Настя пыталась что-то придумать, только не выходило, пока не заметила, как Даша машет за спиной режиссёра руками и корчит рожи, намекая молчать о своей цели. Наконец выдала: – Мы с Сергеем гуляли.

Только что мы тут делаем, хотела она знать, балбесина!

– В город ездили, но быстро вернулись, решили сюда зайти, посидеть, – исправил я положение.

– Ясно, наконец решили поближе стать.

"Чего? А это ты о чём?" – не понял я, куда её фантазию понесло.

– Ну а я решила с ней поговорить, она заверила меня, что не уйдёт.

– Я домой хочу, – пожаловалась девчонка, глядя на режиссёра.

– Это да, все ваши уже ушли и репетиции сегодня нет, а я в наш драмкружок пойду уже. Но помни, что ты пообещала спеть, а если что-то помешает, так я помогу решить проблему! Не забывай это. А с вами поговорим вечером, всего хорошего, развлекайтесь.

Она махнула нам на прощание рукой и шустро побежала к лестнице, даже окрик охранника её не остановил. Мы переглянулись, потом глянули на девочку, которая сразу опустила глаза, не решаясь глянуть на нас.

– Что она тут дела? – спросила Настя.

– Хотела узнать про мою маму, про моё желание выступать и как мама мешает.

Ясно, значит хочет всё досконально узнать?

– Ты ей рассказала тоже, что и мне?

Девочка энергично замотала головой.

– Ясно, надо было всё же с ней вчера поговорить, что я с тобой это обсужу, но не стала. Надеюсь, ты всё ещё хочешь спеть? – Настя снова села на скамейку и с ласковой улыбкой спросила у неё.

– Я не хочу, чтобы она беспокоила мою маму.

– Всё-такими мне тут сложно понять будет, что делать, – почесав затылок, сказала Настя.

Что ж...

– Почему ты так не хочешь вовлекать в твоё выступление свою маму? – задал я сам собой напрашивающийся вопрос, ведь очень уж она не хотела говорить маме об этом, и тут кралось какое-то решение. Главное не вытащить чего такого.

– Почему? – подхватила мои слова Настя.

Но девочка молчала, сжав губы, схватившись за свою одежду и потянув руки вниз, толи боясь, толи ещё чего, но сказать она не решалась. Что же у неё там такого произошло?

"Да на ней лица нет, её будто что-то разрывает изнутри!"

Она была вся бледной, веки сжаты, и мне казалось, она расплачется сейчас! Этого мне ещё не хватало! Девочка очень хотела взять себя в руки, но выходило с трудом, лопнуть было проще.

И тут я услышал топот тяжёлых шагов, приближающихся к нам, как испуганно вскрикнула Настя, и не успел я понять, что произошло, даже поднять голову, как за мой воротник схватили и рывком, не жалея сил, подняли вверх. Я даже испугаться не успел.

– Даша, что они с тобой делают?! – услышал я встревоженный мужской бас возле своего лица. – Да ты же сейчас в обморок упадёшь! Они тебя обижают? Я сейчас вызову полицию.

– Дядя Денис! – испугалась девочка.

А я наконец посмотрел перед собой и увидел злое лицо нашего охранника, то опускающего взгляд на девочку, то глядящего прямо мне в глаза с лютой злобой. Я почувствовал приближающийся ко мне конец.

– Я же учил звать меня на помощь, если тебе угрожает опасность. Я знал, что тебя не стоит отпускать одну, и не зря ты мне казался преступником, парень.

– Дядя Денис, отпусти его!

– Что вы делаете, вы же убьёте его?! – услышал я перепуганный голос Насти.

– Сейчас я запру тебя, – продолжал свирепствовать охранник, – чтобы не сбежал, а потом вызову своих друзей из полиции.

– Отпустите его, я всё расскажу директору! – голос у Насти уже весь дрожал, понятно было, что в любую минуту она может грохнуться. Но что я могу сделать? Ударить и убежать... нет, тут скорей сразу в окно улечу.

Но спасение стояло близко.

– Дядя Денис, они мне помочь хотели, ты всё не так придумал! Опять, опять это, опять выгонят тебя!

Слова девочки подействовали моментально. Охранник взглянул на неё с удивлением, а через секунду его хватка отпустила меня, и я плюхнулся на скамейку, рядом сразу села Настя, всё ещё перепуганная, извинялась, что втянула меня в это, осматривала, будто боясь за мою жизнь. А охранник смотрел на девочку со странным виноватым взглядом, будто это он её схватил.

– Они мне хотели помочь, дядя Денис, честно, не надо за меня так беспокоится. Они не преступники.

– Тогда почему ты почти плакала.

– Я... я просто не знала, как им сказать.

Накал страстей спал уже через пять минут, охранник теперь сидел рядом с нами на скамейке и вниманием выслушивал объяснения Даши про нас, положив руки на колени и сосредоточившись, будто её слова были каким-то откровение. Передо мной он так и не извинился, спасибо хоть с Настей ничего в тот момент не случилось. Сейчас она тоже слушала девочку, кивая на её слова и иногда вставляя своё «вот как», что-то поняв. А я... А что я? Сидел, положив подбородок на кулак и тоже слушал объяснения девочки по нашему поводу, узнав, что дядя Дени брат отца девочки, сбежавшего после её рождения, и который живёт в одном с ними доме, и что Даша очень хочет выступать на одной сцене с нами, но боится, что мама не разрешит, потому что она так и не помирилась с бабушкой при её жизни, и хоть та умерла, её мама не любит бабушку и всё, что связано с ней. А девочка хотела петь как бабушка, но это могло разозлить маму. Вот такая вот история, вот такие пироги, и я рад, что Ксения в это не успела влезть. Тут точно бед наделает.

– Тебя мама не потеряет? Уроки всё.

Охранник положил руки на её плечи и посмотрел на неё с беспокойством. Она замотала головой.

– Я думаю, она может сейчас занята.

– До сих пор пьёт?

– Нет-нет, но своим занята, одно, думает о чём-нибудь.

Немного поколебавшись, ответила она.

– Гад всё-таки мой брат, бросил вас, а твоя мама помочь мне не даёт. Эх, и как же быть? – с болью в голосе, хлопнув ладонью по колену, зло сказал охранник.

Родственник, значит, который явно любит дочку своего брата, но ничем помочь ей не может, хоть и очень сильно хочет, и мучается, чувствуя на себе такую несправедливость. Ситуация выглядела не очень, хотя может быть, всё усложняет сама Даша, боясь даже заикнуться об этом, и от этого её мама не даёт разрешения? Словно запуталась в своих страхах... или нет?

– И как твою маму только по земле носит! – прорычал он. – Я сегодня зайду поговорю с ней. Если пустит.

"Если пустит, ага, сильно прозвучало", – я с кислой миной на лице глянул на его волевое и решительное лицо, будто к подвигу готовился. Боюсь, тогда нам Даши на выступлении не видать после этого.

Так же, похоже, подумала и Даша.

– Нет! – обеспокоенным голосом сказала она. – Пожалуйста, не надо, я с ними всё решу.

На эти слова охранник сразу глянул на меня с не самыми добрыми эмоциями. Прибьёт же ведь!

– Нет, может она и не виновата, но ему я не верю.

– Чем ты так его задел? – шепотом спросила меня Настя.

Отвечать я не стал, его фантазию мне не понять, объяснить бы не смог.

– Но дядя Денис!

– Давайте мы сперва попробуем? – Настин голос был хоть и тихий, но в нём чувствовалась непоколебимая уверенность. – Я не причиню ей вреда, как и Сергей, мы постараемся помочь ей.

– Чем ты помочь можешь? – со скепсисом спросил он.

– Я... я пока не знаю, мне бы лучше узнать всё, – уже не так уверенно произнесла Настя.

– Видишь, Даша, ни черта они не знаю, что делать.

– Но мы с ней ещё не общались, ты помешал, – её ответ сопровождался склонённой головой и тихим голосом, не располагающим к уверенности. – Но я ей верю.

– Ты же её даже не знаешь! Мало ли что замутит.

Эх, слушая это, я понимал, что чего не говори они, своего не добьются, просто до бесконечности будут скакать на месте. А скоро урок, да и сидеть тут надоело, пора было хоть как-то прекратить это и, главное, дать Насте сделать своё дело, хоть какое-то.

– Настя, проводи Дашу на улицу, поговори с ней. А мы с вами, дядя Денис, поговорим.

– Вы можете видеть во мне кого угодно, – начал я, собрав в голос как можно больше силы, привлекая внимания охранника, который сейчас пристально смотрел в окно, провожая взглядом девочку и накинувшую куртку Настю. Разговаривая, они шли в сторону детской площадки. – Но может прекратите за ними следить?