Текст книги "Запретная любовь"

Автор книги: Даниэла Стил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 3

В самолете Мередит времени зря не теряла: дочитала подготовленные для Кэллена материалы и немного поработала на портативном компьютере. Пол Блэк, ее старший партнер, всю дорогу проспал безмятежным сном. Только на подлете к калифорнийскому аэродрому он открыл глаза и изрек по адресу Мередит дежурный комплимент. Он, мол, не сомневается, что она отлично выполнила свою работу и, как всегда, произведет на клиента неизгладимое впечатление.

Мередит выслушала коллегу с любезной улыбкой и поблагодарила, хоть внутри у нее все кипело от гнева. «Да, я специалист в своем деле, – думала она, – но это не причина, чтобы сваливать на меня всю черновую работу. И тем более не причина, чтобы разговаривать со мной этаким добродушно-снисходительным тоном, словно с глупенькой школьницей! Чем он передо мной чванится? Своими связями? Тем, что уже десять лет почивает на лаврах? Или просто тем, что он мужчина?»

По совести сказать, Мередит терпеть не могла Пола Блэка. Она презирала бездельников, а мистер Блэк, по ее мнению, именно к этой категорий и относился. К тому же он не упускал случая показать, как высоко себя ценит. Вот и сейчас он раздувался от гордости из-за того, что нашел фирме такого выгодного клиента. А ведь никакой его заслуги в этом не было, просто случилось так, что шурин Пола оказался знаком с Кэлленом и порекомендовал ему фирму, где трудился – точнее, создавал видимость бурной деятельности – его зять.

Самолет приземлился в четверть четвертого. В аэропорту их ждало такси, присланное Кэлленом. Через несколько минут они уже были в отеле в Пало-Альто, неподалеку от офиса «Доу-Тех».

Распаковав вещи, Пол Блэк немедленно сел на телефон и вскоре радостно объявил, что его друзья в Сан-Франциско приглашают поужинать вместе. Куда бы ни прилетел мистер Блэк, у него везде находились друзья, но еще не было случая, чтобы сей «галантный» джентльмен пригласил Мередит составить ему компанию.

Впрочем, Мередит была этому только рада. Она терпеть не могла этих бессмысленных ужинов в роскошных ресторанах, пустой болтовни о яхтах и виллах, спеси, зависти и тщательно скрываемой скуки – словом, всего, что обыкновенно называют «светской жизнью». Нет уж, спасибо! Лучше она останется в номере и еще раз просмотрит подготовленные документы.

Около восьми вечера в спальне зазвонил телефон. Мередит решила, что это Стив – кому же еще быть? Едва распаковав чемодан, она позвонила в больницу и оставила для него на автоответчике свой гостиничный номер. Больше этого номера никто не знал.

– Здравствуй, милый! – весело произнесла она, сняв трубку.

На том конце провода воцарилось недолгое молчание; затем звучный мужской голос произнес:

– Гм! Привет, дорогая! Как прошел полет?

– Отлично, а кто это? – растерянно отозвалась Мередит.

– Это я, Кэллен. Решил узнать, как вы устроились в отеле. Рад приветствовать вас на калифорнийской земле. С нетерпением жду встречи.

– Я тоже, – смущенно пролепетала Мередит. – Прошу прощения, я думала, что звонит муж.

Ей было неловко, а еще более – неприятно от того, что Кэлу удалось смутить ее и выбить из колеи. Впрочем, он тут ни при чем, она сама виновата.

– Я так и понял. У вас все подготовлено?

– Более или менее. Завтра я покажу вам окончательный вариант «красной полосы», а потом мы обсудим некоторые детали предстоящего турне.

– Ну что ж, прекрасно! – воскликнул Кэллен, и Мередит невольно улыбнулась. Этот немолодой и умудренный опытом бизнесмен сейчас вел себя, словно ребенок, с нетерпением ожидающий дня рождения. – Когда же мы отправимся в путь?

Во вторник, сразу после Дня труда. Почти все готово – осталось только проработать некоторые детали презентаций в Миннеаполисе и в Эдинбурге. О рекламе мы позаботились, и теперь деловой мир Америки и Европы с нетерпением ждет нашего появления. Я не удивлюсь, если желающих приобрести акции окажется больше, чем самих акций!

– Скорее бы уж начать!

– Не торопитесь, Кэл. В таком деле поспешность может все испортить.

– Хорошо, Мередит, полагаюсь на ваш опыт. Пожалуй, вы правы: прежде чем начинать кампанию, надо уломать нашего финансового директора.

– Неужели Чарли все еще упрямится? – воскликнула Мередит.

С Чарли Макинтошем, финансовым директором «Доу-Тех», она столкнулась в свой первый приезд в Калифорнию. И знакомство было не из приятных. Мистер Макинтош оказался на редкость упрямым и сварливым старикашкой: с боссом он разговаривал, на ее взгляд, непозволительно фамильярно и грубо, а на саму Мередит смотрел, словно на злейшего врага. Мередит не могла понять, почему Кэл держит этого человека у себя – давно пора отправить его на пенсию!

– Он по-прежнему уверен, что я совершаю ошибку, – объяснил Кэллен. – Считает, что я должен сохранить за собой единоличное владение фирмой.

– Довольно старомодный взгляд на бизнес, – сухо заметила Мередит.

«О боже, – думала она, – мало мне Блэка! Придется тащить с собой в турне этого бурбона-финдиректора! Он же все испортит!»

И Кэллен, словно угадав ее мысли, заговорил о том же:

– Стоит завести речь о поездке, Чарли словно с цепи срывается! И слышать не хочет о том, чтобы ехать с нами и участвовать в презентациях!

– Ничего, – принужденно улыбнулась Мередит, – завтра мы его переубедим. Натравим на него Пола Блэка – думаю, эти два консерватора между собой договорятся.

– Кстати, а где Пол? Я думал, вы ужинаете вместе.

– Он встречается с друзьями в Сан-Франциско, а я решила еще раз просмотреть бумаги.

– Все-то вы за работой, Мередит. Подождите, так он бросил вас одну? Вы хотя бы поели?

– Заказала ужин в номер. Не беспокойтесь обо мне, Кэллен, мне скучать не приходится.

Эта была чистая правда. Мередит не знала, что такое скука, – увлекательная работа поглощала все ее мысли и чувства.

– Мередит, а может быть, с утра позавтракаем вместе? Давайте, прежде чем заняться делами, встретимся в неформальной обстановке.

– Отличная мысль, – секунду помедлив, ответила Мередит.

Непонятно почему ее охватило непривычное смущение. Кэл Доу ничего особенного не сказал – откуда же странное чувство, словно она идет по тонкому льду, который в любой момент может хрустнуть под ногами?

– Давайте в половине восьмого здесь, в отеле, – торопливо продолжала она. – Кажется, внизу у них неплохой ресторан. Оставлю сообщение Полу, и завтра утром мы встретимся втроем. – И, желая поскорее вернуться к привычному деловому стилю разговора, добавила: – Не хотите взять с собой финансового директора?

– Думаю, для начала лучше обойтись без него. С ним вы увидитесь в офисе.

– Хорошо, тогда до завтра.

– Ложитесь спать, Мередит! – отеческим тоном посоветовал Кэллен. – Не стоит изнурять себя работой на ночь глядя – завтра у вас будет достаточно времени, чтобы зачистить все «хвосты».

– До завтра, – может быть, с излишней поспешностью повторила Мередит и повесила трубку.

Она оставила на автоответчике сообщение для Пола, приняла душ, позвонила на пейджер Стиву, но он не отвечал, и Мередит резонно рассудила, что он, должно быть, на операции или делает обход. Так и не дождавшись ответного звонка от мужа, она легла спать.

В два часа ночи ее разбудил телефонный звонок.

– Привет, малыш, я тебя не разбудил?

– Да нет, что ты! – с легким раздражением ответила Мередит. Голос ее спросонья звучал неласково. – Мы тут с Полом как раз в покер сражаемся!

– Серьезно?

– Ну конечно, ты же знаешь, что за весельчак наш Пол!

– Прости, я не хотел тебя будить. У нас здесь пять часов утра, и я только что прочел твое сообщение. С полуночи не выходил из операционной.

– Ну и как? – зевнув, поинтересовалась Мередит.

– Будет жить. Это семилетний мальчик, сбитый пьяным водителем. У него сломаны обе ноги и несколько ребер.

Стив не стал рассказывать, что одно ребро проткнуло легкое, и ребенок оказался на краю гибели. Только благодаря усилиям Стива и его товарищей жизнь мальчика была спасена.

– А сейчас ты едешь домой? – спросила Мередит, снова зевнув и взглянув на часы. Хотя Стив ее и разбудил, она рада была услышать его голос.

– Зачем? Посплю здесь. Все равно через три часа на дежурство.

– Стивен Уитмен, ты единственный известный мне человек, который работает больше меня!

– Чему ж тут удивляться?! С кем поведешься… А что у тебя? Виделась с клиентом?

– Нет, увижусь завтра утром – точнее, уже сегодня. У меня все подготовлено. Сегодня разговаривала с Кэлленом по телефону – он едва не прыгает от нетерпения.

Мередит окончательно проснулась и боялась, что вряд ли ей удастся заснуть снова.

– Ладно, не буду тебе мешать. Просто позвонил, чтобы сказать, что люблю тебя и очень скучаю.

– Я тоже, Стив. – Мередит улыбнулась в темноте, представив себе лицо мужа. – Я скоро вернусь.

– Ага, а я в это время буду торчать в больнице, словно в клетке. Послушай, – он помолчал, словно собираясь с силами, – тебе никогда не приходило в голову, что мы с тобой ведем ненормальную жизнь?

По голосу Стива Мередит безошибочно угадала, что он не просто устал – он расстроен и подавлен. Может быть, его в последнее время тоже мучают сомнения?

– Мне такая жизнь нравится, да и тебе тоже. Знаешь, как раз вчера, по дороге в аэропорт, я задумалась об этом. И мне пришло в голову: хорошо, что у нас нет детей! Появись в семье ребенок, нам обоим пришлось бы круто менять режим и весь стиль жизни.

– А мне кажется, мы бы справились, – с ноткой грусти в голосе ответил Стив. – Справляются же другие!

– «Другие»? – с сомнением повторила Мередит. – Не знаю ни одной семейной пары, которая жила бы так же, как мы. Тебя целыми днями не бывает дома; я то в командировках, то мечусь как угорелая между домом и офисом. Что это за жизнь для ребенка? Нам придется носить нагрудные таблички «мама» и «папа», иначе он так и не научится нас узнавать!

– Знаю, знаю. Ты считаешь, что мы не готовы! Боюсь только, когда ты наконец подготовишься, я буду уже дряхлым стариком.

– Дорогой, ты никогда не станешь стариком! – рассмеялась Мередит.

Но сама она понимала, что это не ответ. Да, она не готова – и один бог знает, будет ли она готова когда-нибудь. Мередит не представляла себя в роли матери, не понимала, как впишется материнство в ее жизненное расписание. В молодости она откладывала рождение ребенка «на потом», но время шло, неопределенное «потом» оставалось где-то в туманной дали, а мысль о детях наполняла ее все большей тревогой, почти страхом.

Мередит знала, что Стив хочет иметь детей. Ей не хотелось его разочаровывать. Только ради его спокойствия она отделывалась уклончивыми отговорками; если бы Мередит решилась честно высказать мужу то, что думает, ее ответом стало бы твердое «нет».

– Мерри, нам надо серьезно об этом поговорить. И поскорее.

– Только, пожалуйста, подожди, пока я закончу кампанию «Доу-Тех»! – с неожиданной для самой себя резкостью ответила Мередит.

Сейчас для нее не было дела важнее предстоящей кампании, она не хотела тратить душевные силы на споры со Стивом, стыд и бесплодную борьбу с чувством вины.

Разговоры о детях рождали в ней чувство вины: Мередит знала, как до сих пор тоскует Стив по безвременно ушедшим родителям, как страстно мечтает о настоящей семье. Для него семья без детей оставалась неполной. Мередит считалась с его чувствами, но никогда не понимала их – по ее мнению, любящего супруга и любимой работы для счастья было вполне достаточно.

– Ладно, Мередит, давай прощаться, а то завтра ты будешь спать на ходу!

Стив знал, что Мередит предстоит нелегкий день. А вечером – ночной рейс обратно в Нью-Йорк. Самолет прилетает в шесть утра, и, если Стив хоть что-то смыслит в характере своей жены, она приедет домой, примет душ, переоденется и как ни в чем не бывало отправится на работу.

– Завтра позвоню, – пообещала Мередит, сдержав зевок. – Только не знаю когда.

– Не беспокойся, ты знаешь, где меня найти. Я весь день буду здесь.

– Спасибо, что позвонил, – сонно пробормотала Мередит. – Спокойной ночи. Я тебя люблю.

Заснула она не сразу: около получаса ворочалась в постели, думая то о муже, то о предстоящей встрече с Кэлленом. И, кажется, только-только закрыла глаза, как безжалостный трезвон будильника вырвал ее из царства грез.

Для завтрака Мередит надела привезенный с собой строгий темно-синий костюм, жемчужные серьги и уложила волосы в тугой «французский» пучок. Ровно в половине восьмого с неизменным портфелем под мышкой она спустилась в ресторан.

Несколько ранних посетителей проводили ее восхищенными взглядами. В этих взглядах можно было прочесть многое. «Кто это? – казалось, спрашивали они. – Манекенщица, рекламирующая новую модель делового костюма? Или, может быть, голливудская актриса в роли бизнес-леди? Разве у деловых женщин бывает такая легкая, словно танцующая походка, такая светящаяся кожа, белозубая улыбка и сияющие зеленые глаза?»

За столиком ее уже ждал Пол Блэк в темно-сером летнем костюме, белой рубашке и безупречно завязанном галстуке – типичный финансист с Уолл-стрит. Вот уж кого невозможно было принять за кого-то другого!

– Хорошо отдохнули вчера? – поинтересовалась Мередит, усевшись и заказав себе чашку кофе.

– Отлично! Жаль только, что от Сан-Франциско до Пало-Альто путь неблизкий – я вернулся далеко за полночь. Вы правильно сделали, что остались в гостинице.

«Вообще-то у меня не было выбора», – подумала Мередит.

Но вслух этого не сказала, а заговорила о вчерашнем звонке Кэллена:

– Он очень обрадовался, услышав, что у нас уже все готово.

– Ну еще бы! Правильно сделал, что обратился в нашу фирму – уж мы-то его не подведем!

– Да, я ему так и ответила, – сухо отозвалась Мередит.

Больше она ничего сказать не успела – в зал вошел Кэллен Доу.

Мередит не преувеличила, когда сравнивала его со знаменитыми киноактерами. Кэл Доу был не просто привлекателен – красив яркой, жизнеутверждающей красотой сильного и уверенного в себе мужчины. Мередит слышала, что ему уже за пятьдесят; однако выглядел он самое большее на сорок. Светло-русые волосы без признаков седины, ярко-синие глаза, фигура атлета, ровный калифорнийский загар, элегантный костюм цвета хаки, синяя рубашка, яркий галстук – все в нем буквально просилось на рекламные страницы какого-нибудь модного журнала.

Широко улыбаясь, Кэллен пожал руку сперва ей, затем Полу. Пожатие его было энергичным и крепким.

– Как я рад видеть вас обоих! – произнес он, и Мередит почувствовала, что в его устах эти слова не просто дежурная вежливость.

Все трое заказали себе завтрак: Кэллен – яичницу и фрукты, Мередит – кофе с тостами, Пол – омлет и овсянку.

За едой говорили о предстоящей поездке. Кэллен в основном спрашивал, а Мередит четко и исчерпывающе отвечала на все его вопросы, рассеивала сомнения, успокаивала тревоги.

– Судя по вашим словам, мы можем отправляться в путь хоть завтра, – заметил Кэллен за второй чашкой кофе.

– Лучше пусть все идет по плану, – улыбнулась Мередит. – Мы начнем кампанию в Чикаго через две недели.

Начать с Чикаго предложила сама Мередит. В этом крылся тонкий расчет. Известно, что первый блин обычно получается комом: поскольку Чикаго для целей Кэллена был наименее перспективен, первую презентацию акций «Доу-Тех» Мередит решила провести там. Это будет своего рода генеральная репетиция, окончательная отработка сценария. Если что-то не пойдет на лад – невелика беда, зато на следующей презентации они уже будут знать, чего следует избегать и на что обращать особое внимание.

Из Чикаго путь их лежал в Миннеаполис, затем в Лос-Анджелес и Сан-Франциско. На выходные Кэллен и Мередит разъезжались по домам; в понедельник встречались в Бостоне, затем проводили презентацию в Нью-Йорке и летели в Европу. В Эдинбурге, Женеве, Лондоне и Париже все было готово к их приезду.

В самом конце завтрака Кэллен снова заговорил о Чарльзе Макинтоше. Как видно, разногласия с упрямым финансовым директором не на шутку его беспокоили.

– Я потратил массу времени и сил, убеждая его, что поступаю правильно, – рассказывал Кэллен. – Все напрасно! Самое обидное, что он искренне уверен в своей правоте. Я знаю Чарли много лет: он отличный работник, знающий, честный и ответственный. Всю жизнь он отдал нашей компании. Но господи боже, он упрям, как десять ослов, вместе взятых!

– Нам необходимо убедить его до начала турне, – обеспокоенно заметила Мередит. – Ведь ему предстоит выступать перед потенциальными акционерами! Представляю себе, как он выходит к микрофону с кислой физиономией, всем своим видом выражая глубокое неодобрение…

– Да уж, кислую рожу строить он умеет! – с чувством подтвердил Кэллен.

– И как мы потом объясним покупателям, что с фирмой все в порядке, а дело только в фантастическом упрямстве мистера Макинтоша?

– Ну, пусть только попробует! – прорычал Кэллен.

– И что вы тогда с ним сделаете?

Придушу голыми руками! – И Кэллен грустно улыбнулся собственной горячности. – Черт возьми, не хочется ссориться с Чарли! Мы ведь не один десяток лет проработали вместе. Он неглупый человек и свое дело знает, но характер у него не из легких. Когда все говорят «белое», он непременно скажет «черное» – просто из чувства противоречия. К тому же у него очень несовременные взгляды на бизнес. Он ведь всего лет на десять старше меня, однако считает нужным меня опекать, словно легкомысленного юнца, ничего не смыслящего в деле.

– Я верю, вы с ним справитесь, – улыбнулась Мередит ободряюще.

Она доверяла Кэллену: если бы он не умел ладить с людьми, не достиг бы такого успеха. Неужели же он не сумеет укротить тяжелый нрав капризного старика?

– Разумеется, – ответил Кэллен. – У нас с ним и раньше бывали споры, но всегда он смирялся с неизбежным. Так будет и теперь.

Все трое вышли на улицу, где ожидал их автомобиль Кэллена с шофером. По дороге в офис Кэллен рассказывал о своей фирме; затем как-то незаметно перешел на дом и семью. А Мередит успела забыть, что у него трое детей! О жене Кэллен не упоминал ни словом: должно быть, они в разводе, решила Мередит. А может быть, она умерла – кто знает?

Ее поразило, что такой занятой человек воспитывает троих детей. А что Кэллен не доверял их воспитание чужим людям, сомнений не было: он рассказывал, что лето дети обычно проводят на озере Тахо, но при любой возможности он привозит их в город.

– Мне тяжело расставаться с ними даже на неделю, – говорил он. – В августе я обычно беру отпуск, и мы отдыхаем на озере вчетвером. Но на сей раз из-за всех этих хлопот с торгами отдыхать не придется.

В рабочем кабинете Кэллена Мередит просмотрела подготовленные им материалы и признала, что глава «Доу-Тех» не зря отказался от отпуска. Он не забыл ни одной мелочи: все сведения, необходимые партнерам, были собраны и рассортированы, все просчитано, проанализировано и расписано по пунктам. Во всем чувствовалась деловая хватка Кэла.

Однако встречу нельзя было назвать вполне удавшейся, и виной тому стал Чарльз Макинтош. На все, что говорили и делали партнеры, у него находились тысячи возражений. На приезжих из Нью-Йорка он смотрел мрачно, а слушая их, то и дело возводил глаза к небу, громко фыркал и демонстративно пожимал плечами. Но больше всего, кажется, возмущало его, что рекламной кампанией руководит женщина. Нет, он не произнес этого вслух, но бросал на Мередит такие ядовитые взгляды и отпускал такие намеки, что, когда он наконец вышел, Кэллену пришлось за него извиниться.

– К сожалению, Чарли – закоренелый женоненавистник, – смущенно объяснил он, – и боюсь, что с этим я ничего не могу поделать.

Справившись с собой, Мередит улыбнулась, как будто грубость Чарли ничуть ее не задела.

– Не беспокойтесь, – спокойно ответила она, – к такому отношению я привыкла. Пол, знаете ли, тоже не сторонник женской эмансипации.

Она могла говорить совершенно свободно: Пол вышел вместе с Чарли, чтобы продолжить беседу у него в кабинете.

«Однако с Чарли надо что-то делать, – думала Мередит. – Он в самом деле опасен! Брать его в турне – все равно что везти с собой бомбу».

– Во время презентаций вам придется глаз с него не спускать!

– Ничего, Чарли успокоится, – оптимистично заметил Кэллен. – Да, он упрям, но никогда не станет сознательно вредить мне или фирме.

– Удивляюсь, как он вообще позволил вам затеять реорганизацию!

– Ничего другого ему не оставалось, – твердо ответил Кэллен, и в этот миг Мередит поверила, что он справится с капризным финдиректором. – Но я должен попросить прощения, если его замечания вас задели.

– Мне случалось попадать в ситуации и похуже. С одним ворчливым мужланом я как-нибудь управлюсь. Сам по себе он меня не пугает. Пугает то, что он может произвести дурное впечатление на покупателей.

– Через две недели он станет как шелковый. Обещаю.

Вчетвером они пообедали в конференц-зале. Затем Чарли, с которым Пол уже успел найти общий язык, предложил показать город. Мередит два джентльмена с собой не пригласили, но она, лишь отметив про себя их не лучшие манеры, была этому только рада.

Вдвоем с Кэлленом они спокойно и без помех проглядели «красную полосу», обсудили все сомнительные места и пришли к согласию относительно спорных вопросов. К половине шестого, когда вернулись Пол и Чарли, у Кэллена с Мередит все было уже сделано.

– Когда вы улетаете? – спросил Кэллен.

Он и не заметил, как быстро пролетело время. Всего несколько часов прошло с их встречи, а работа уже закончена, нерешенных проблем не осталось, и даже Чарли Макинтош заметно смягчился – очевидно, Полу удалось-таки одержать над ним верх в споре.

– Ночным рейсом, – взглянув на часы, ответила Мередит.

Ей предстояло убить несколько часов – до половины девятого, когда придет время ехать в аэропорт.

– Может быть, поужинаем вместе? – предложил Кэллен.

Мередит не спешила с ответом: ей показалось, что Кэл предлагает совместный ужин только из вежливости. Стоит ли отнимать у него время?

– Вы вовсе не обязаны нас развлекать, – запротестовала она. – Нам с Полом есть что обсудить. Мы прекрасно поужинаем в отеле.

– А мне все-таки хотелось бы угостить вас обоих ужином, – возразил Кэллен, деликатно включая в свое приглашение и Пола.

Чарли Макинтош к этому времени уже ушел, распрощавшись со всеми. С Мередит особенно сдержанно.

«Может быть, он просто ревнует Кэллена ко мне? – подумала она. – Или в самом деле боится, что продажа акций погубит компанию? Но это же просто смешно! И что самое неприятное, он, похоже, забыл, что идея превращения „Доу-Тех“ в акционерное общество принадлежит Кэллену, и во всем происходящем винит меня. Что же нам с ним делать?»

– Вы любите китайскую кухню? – спрашивал между тем Кэллен.

Мередит, поглощенная своими мыслями, неуверенно кивнула; Пол с восторгом согласился, и все трое отправились в китайский ресторан.

Вечер прошел на удивление приятно. Совместное обсуждение общих проблем сблизило всех троих: даже Пол оставил свои великосветские замашки и рассказал собеседникам несколько забавных историй из своей деловой практики. Рассказывал он отлично, и Мередит отметила про себя, что ее коллега, оказывается, не такой уж напыщенный зануда, каким предпочитает выглядеть.

У дверей отеля Пол и Мередит тепло распрощались с Кэлленом.

– Увидимся через две недели, – говорил Кэллен, с широкой улыбкой пожимая Мередит руку.

– Если вдруг у вас появятся вопросы или сомнения, – отвечала она, – звоните, не стесняйтесь.

– Боюсь, я столь невежествен в этих вопросах, что даже не знаю, в чем сомневаться!

Он добродушно расхохотался, и Мередит рассмеялась в ответ.

Пол, стоявший рядом, невольно подумал, что Кэл и Мередит очень подходят друг другу. Они похожи, как брат и сестра: оба высокие, стройные, светловолосые, с сияющими улыбками, оба излучают энергию и уверенность в себе… И оба горят интересом к тому, что делают.

Свою машину Кэллен обещал прислать в отель, чтобы отвезти Мередит и Пола в аэропорт, а сам, как он сказал, отправится домой на «Феррари». Этот ярко-красный спортивный автомобиль Мередит еще утром приметила на стоянке «Доу-Тех». Тогда она еще спросила себя, чей это, а сейчас подумала, что яркой, волевой натуре Кэллена такая машина и вправду очень подходит.

– Отличный парень этот Кэллен Доу! – заметил Пол по дороге в номер. – Сколько энергии! Вы с ним не соскучитесь, Мередит.

– Надеюсь, – с улыбкой ответила Мередит. – И больше всего меня подкупило: дожив до пятидесяти лет, он не потерял способности и желания учиться. Он открыт для всего нового. Если чего-то не знает, не стесняется в этом признаться. Очень редкое качество для бизнесмена.

– Да ведь и вы такая же, Мередит, – неожиданно заявил Пол.

Мередит с удивлением посмотрела на коллегу. Такой оценки из уст Пола она и не предполагала услышать.

Собрав в номере чемодан, Мередит набрала номер Стива, но его, как обычно, не было на месте. Полчаса спустя Мередит с Полом уже садились в машину, чтобы ехать в аэропорт.

Самолет летел точно по расписанию. Пол дремал, откинувшись в кресле, Мередит работала при тусклом свете лампы. Почувствовав, что веки ее тяжелеют и строчки расплываются перед глазами, она отодвинула в сторону бумаги, погасила свет и открыла глаза только в шесть утра, при посадке в аэропорту Кеннеди.

Мередит отправилась на такси домой, приняла душ, переоделась и в половине девятого, свежая и бодрая, уже сидела у себя в кабинете.

Стив позвонил ей около полудня, в перерыве между операциями.

– Как я рад, что ты благополучно вернулась! – говорил он. – Когда я знаю, что ты рядом, то скучаю меньше.

«Какая разница? – подумала Мередит. – Ведь мы все равно не можем увидеться. Живем словно на разных планетах: каждый – своей жизнью. Разве так должны жить муж и жена?»

Но сейчас не время задумываться об этом. У нее много работы. Нужно в последний раз проработать все детали с юристами. Обсудить предстоящую кампанию с аналитиками и специалистами по продажам. Столько дел! Нет, самоанализ лучше отложить на потом… На потом? А оно когда-нибудь наступит, это «потом»?!

Презентация приближалась, и Мередит все сильнее охватывало радостное возбуждение, сродни детскому нетерпению Кэллена Доу. Она высиживала свою кампанию, как наседка высиживает яйцо, и теперь нетерпеливо ждала, когда же на свет проклюнется птенец.

«Это и есть моя жизнь, – думала она. – Клиенты и их фирмы – вот мои дети. И эти „дети“ меня вполне устраивают».

Мередит никогда не призналась бы в этом Стиву. Но, наверно, и нужды не было: если за четырнадцать лет каждый из них изучил другого лучше, чем самого себя, то Стив, конечно, должен был догадываться о ее истинных чувствах. Но разделял ли он их и готов ли был примириться?!

Мередит засиделась на работе допоздна. «Надо позвонить Стиву, – подумала она, подойдя к окну и любуясь ночным небом, окрашенным заревом огней огромного города. – Хотя вряд ли мне удастся поговорить с ним, его все равно не окажется на месте».

Собирая документы в портфель и закрывая свой кабинет, Мередит снова с привычной нежностью подумала о Стиве и решила, что не желает ничего иного. У нее есть все, что нужно. Другой жизни она не знает и не хочет знать.