Текст книги "Голос сердца"

Автор книги: Даниэла Стил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 12

Первую неделю, после переезда Стивена Адриана прожила как во сне. Она вставала, ехала на работу, вечером возвращалась домой и каждый раз надеялась застать его, образумившегося, смущенного, сожалеющего о своем поступке. Они бы оба посмеялись, помирились и пошли наверх, в спальню. А потом, много лет спустя, он бы рассказывал их ребенку, как глупо вел себя, узнав про будущего малыша.

Но Стивена дома не было. Он даже не звонил. И Адриана вечером садилась на пол в гостиной и пыталась читать или сортировать бумаги.

Сначала она хотела купить себе новую мебель, но потом решила этого не делать, все еще в надежде на возвращение мужа. Какой смысл было бы иметь два мебельных гарнитура в одной квартире?

Автоответчик был почти все время включен, тем не менее Адриана старалась сама подходить к телефону. Звонили кто угодно – друзья, коллеги, чаще всех Зелда – но только не Стивен.

Адриане не хотелось ни с кем говорить. Ее жизнедеятельность проявлялась только в поездках на работу и домой. Она чувствовала себя как робот, который ежедневно встает, отправляется на работу, возвращается домой, готовит себе что-то поесть и едет обратно к одиннадцатичасовым «Новостям». Во взгляде Адрианы постоянно сквозила боль, Зелде тяжело было смотреть на нее, но даже она была не в силах помочь подруге. Адриана по-прежнему не верила в реальность содеянного и серьезность намерений Стивена. Когда она пыталась ему позвонить, секретарша всегда говорила, что его нет, вполне возможно, что это была неправда. Адриану постоянно беспокоил страх, что может произойти что-то чрезвычайное, и Стивен ей действительно понадобится. Пока же такого не случалось, и она понимала, что должна просто сидеть и ждать, пока он не одумается.

В пятницу, накануне 4 Июля, Адриана снова встретила в супермаркете Билла Тигпена. Она возвращалась после позднего выпуска «Новостей» и вспомнила, что дома на выходные ничего нет. Билл толкал сразу две тележки, в которых были две дюжины бифштексов, несколько упаковок хот-догов, мясной фарш, булочки, рулеты и другие продукты, какие обычно приобретают для пикника.

– Здравствуйте! – воскликнул Билл, когда они столкнулись в проходе у полки, с которой он брал две громадные упаковки кетчупа. – Мы целую неделю не виделись! – пошутил он, но в этот момент понял, что действительно соскучился. В лице Адрианы было что-то свежее и привлекательное, отчего ему хотелось просто смотреть на нее. – Что в «Новостях»?

– Все то же. Войны, землетрясения, взрывы, наводнения, обычный набор. А что в сериале?

Увлечение Билла «мыльной оперой» казалось Адриане забавным.

– То же, что в «Новостях»: войны… наводнения… землетрясения… взрывы… разводы… незаконные дети… убийства… обычный веселый набор. Похоже, мы с вами занимаемся одним делом.

Адриана улыбнулась:

– Ваше, кажется, все-таки веселее.

– Да… иногда…

После отъезда Сильвии Билл чувствовал себя одиноко, но отдавал себе отчет, что роман с ней был глупостью. Он не обогатил ни его, ни ее жизнь, и для Сильвии действительно лучше было уехать к швейнику в Нью-Джерси. Коллегам по съемочной группе она прислала открытку, в которой расхваливала дом, только что приобретенный Стэнли. А Билл, оглядываясь назад, сожалел, что был с ней. Теперь он испытывал такое чувство в отношении всех женщин, с которыми за последние годы встречался. Он решил открыть новую страницу, увлекаться только женщинами, которые будут для него что-то значить. Но беда состояла в том, что в его окружении таких не было. По роду своей работы он имел дело с актрисами, которые готовы были переспать с ним ради того, чтобы получить роль в его сериале. Они считали это равноценным обменом, но от таких романов вряд ли можно было ожидать высоких чувств. В результате Билл ни с кем не встречался уже целый месяц и, в общем-то, не жалел об этом. Он хотел бы иметь подругу, с которой можно было бы говорить до поздней ночи, делиться своими идеями, радостями и огорчениями. Сильвия все равно для этого не годилась. Фактически с момента разрыва с Лесли такой подруги у него ни разу не было.

– Вы завтра вечером придете на пикник? – с надеждой спросил он Адриану. Биллу нравилось с ней болтать, кроме того, он хотел познакомиться с ее мужем. Адриана говорила, что он работает в рекламе, но внешне был больше похож на актера. Билл не видел его почти две недели, с тех пор как он грузил на грузовик мебель. – Пикник 4 Июля в нашем жилом комплексе – это мой ежегодный кулинарный звездный час. Вы не можете его пропустить.

Он показал на тележки и улыбнулся:

– Я делаю это каждый год, теперь уже просто по привычке. И бифштексы жарю отменно, Так же улыбаясь, спросил:

– А в прошлом году вы были?

Билл не запомнил их по прошлому празднику, поэтому сделал вывод, что их не было. Он бы не забыл такую девушку.

В подтверждение его догадки Адриана покачала головой:

– Мы обычно уезжаем. В прошлом году мы, по-моему, были в Ла Йолла.

– На этот раз вы опять уедете? Он был явно разочарован.

– Нет….Я… Стивен… Мой муж снова уехал. В Чикаго, – выдавила из себя Адриана.

– На все праздники? – удивился Билл. – Ну и ну! И что вы собираетесь делать в его отсутствие?

Он задал этот вопрос не из нахальства, а по дружбе. Они несколько раз очень славно болтали у бассейна, но Билл знал, что Адриана замужем, и не игнорировал этого.

– Ничего особенного, – ответила она неопределенно и слегка раздраженно.

– Ну, тогда приходите на пикник. Обещаю вам знаменитый бифштекс а-ля Тигпен.

Адриана посмотрела на выражение его лица и улыбнулась. Ему так хотелось, чтобы она пришла. Это нравилось Адриане.

– Я… Я ужинаю с друзьями, – сказала она, не переставая улыбаться, но глаза снова погрустнели, и Билл это заметил. – Может, на следующий год.

Он кивнул и обратил внимание на часы на стене сзади нее. Было полпервого ночи, а болтали они так, как будто встретились в десять утра.

– Знаете, я еще не все взял, что мне нужно, – виновато произнес Билл. – Приходите, если надумаете. И приводите своих друзей. Еды хватит на целую армию.

– Постараюсь.

Но у Адрианы не было намерения участвовать в пикнике. Несколько дней назад она обнаружила в своем почтовом ящике написанное от руки приглашение, но без сожаления выбросила его. У нее были своя жизнь, свои проблемы, и ей совершенно не хотелось развлекаться в компании холостяков из числа жителей комплекса, заводить какие-то новые знакомства или флиртовать. Адриана считала, что ей, замужней женщине, следует ждать, когда одумается Стивен. Она не сомневалась, что это лишь вопрос времени. А когда он вернется, можно будет спокойно ждать ребенка. Пока она этот вопрос отложила и старалась о нем не думать, что было нетрудно делать, поскольку беременность в тот момент напоминала б себе лишь нечастыми приступами тошноты, усилением аппетита и повышенной утомляемостью. Внешне еще ничего не было заметно, ведь шел только третий месяц. Все мысли Адрианы были сосредоточены на работе и ожидании Стивена. Вначале, сразу после его ухода, она считала, что все кончено, что он никогда не вернется, а если и вернется, то их отношения будут навсегда исковерканы. Но за последние две недели ей удалось себя убедить, что это временный кризис в их в общем-то здоровом браке. Адриана не хотела признавать, что поведение Стивена – и то, что он не звонил, и то, что сам не подходил к телефону, не проявлял к ней интереса, – свидетельствовало о его отношении к их браку как к окончательно распавшемуся.

На выходе у касс Адриана еще раз увидела Билла. Он толкал перед собой три нагруженные до краев тележки. Когда она несла к машине свои немногочисленные покупки, ей снова стало грустно. Продукты на неделю теперь свободно помещались в одной сумке. С тех пор как ушел Стивен, все в ее жизни словно помельчало.

Приехав домой, в свою пустую квартиру, Адриана сложила продукты в холодильник и пошла наверх. В спальне на полу по-прежнему стояли коробки с ее вещами так, как их там оставил Стивен. Адриана долго лежала на кровати, не спала, все думала о нем, пыталась представить, как он будет проводить уик-энд. Она испытывала огромное желание позвонить ему, упросить вернуться, сказать, что согласна на все… все, кроме аборта. Об этом уже не могло быть и речи. Нужно было думать, как организовать жизнь без мужа. Адриана не переставала удивляться силе своего чувства одиночества и брошенности. Будучи всего два с половиной года замужем, она не могла вспомнить, чем себя занимала до брака, словно никогда раньше не жила одна, словно до Стивена жизни не существовало вообще.

В четвертом часу она наконец уснула, а когда проснулась, было почти одиннадцать утра. Сон стал теперь ее любимым занятием. Она могла бы спать целыми днями, если бы имела такую возможность. Врач говорил, что причина сонливости – ребенок. Ребенок… Мечты о нем казались нереальными. Маленькое существо, которое стоило ей брака. И все равно она его желала и считала, что приняла правильное решение.

Адриана встала, приняла душ, сделала себе на завтрак яичницу, потом решила заняться стиркой и уборкой. Оглядывая пустую гостиную, она рассмеялась. Следить за домом стало очень легко. Нечего было приводить в порядок, не с чего стирать пыль, не нужно стало расстраиваться по поводу пятен на диване, а также поливать цветы, их Стивен тоже увез. Оставалось только стелить постель и пылесосить. В полтретьего она пошла позагорать у бассейна и увидела Билла, который был занят подготовкой к пикнику. Он совещался с двумя мужчинами из их комплекса, а две женщины устанавливали на длинном столе большую вазу с цветами. Судя по всему, мероприятие предстояло нешуточное, и Адриана почти сожалела, что не примет в нем участия. Ей нечего было делать и некуда идти. Зелда с другом отправилась в Мексику, Адриане же оставалось разве что пойти в кино.

Она помахала Биллу рукой, устроилась на одном из топчанов и стала загорать: сначала на спине, а потом перевернулась на живот. Через некоторое время подошел Билл, усталый, но счастливый.

– В следующем году напомните мне, чтобы я этого не делал, – сказал он ей доверительно, словно старой знакомой. Впрочем, они действительно стали хорошими знакомыми, хотя бы потому, что регулярно натыкались друг на друга в одних и тех же местах: жили и работали рядам и даже продукты покупали в одном и том же ночном супермаркете. – Я прошу кого-нибудь об этом каждый год.

И, понизив голос, как бы по секрету добавил:

– От этих людей можно спятить.

Адриана, взглянув на Билла, улыбнулась. Он был забавен и при этом совершенно естествен. Видно было, что он очень переживает и заботы эти ему в охотку.

– Ручаюсь, что вам это нравится.

– Да, конечно. Шерман, наверное, тоже с радостью вел солдат на Атланту. Но ими было немного легче командовать, чем жильцами нашего комплекса.

Билл наклонился поближе к Адриане, чтобы никто его не услышал:

– Эти ребята говорят, что, может, лучше бы я купил омара. Дескать, бифштексы, гамбургеры и хот-доги я готовил три последних года, и хочется чего-нибудь новенького. Дамы считают, что надо сделать сервировку. Господи, вы, когда были ребенком, видели хоть раз пикник с сервировкой? То есть кто вообще слышал о сервировке к хот-догам на Четвертого Июля? – спросил Билл с оскорбленным видом. Адриана рассмеялась, идея и ей показалась странной. – А когда подросли, вы ездили на пикники на Четвертого Июля?

Адриана кивнула:

– Мы ездили в Кейп-Код. А когда я стала старше – в Мартаз Винъярд. Мне там очень нравилось. Здесь даже ничего подобного нет… Удивительное ощущение лета, солнца, пляжей; дети, с которыми играешь каждое лето и ждешь встречи… Было здорово.

– Да. – Билл улыбнулся, вспомнив свое детство, – Мы обычно ездили на Кони-Айленд. Катались на «американских горках» и смотрели фейерверк. Мой отец всегда вечером разжигал на берегу костер. Когда я подрос, родители купили дом на Лонг-Айленде, и мама организовывала настоящий пикник во дворе. Но мне всегда казалось, что на Кони-Айленде было лучше.

У Билла остались замечательные воспоминания о детстве и интересных делах, которые придумывали родители. Он, единственный ребенок, безумно их любил.

– А сейчас они по-прежнему устраивают пикники?

– Нет.

Он покачал головой, думая о них, но не испытывал при этом скорби, его воспоминания теперь были окрашены в светлые тона. Шок от потери родителей давно прошел. Билл посмотрел на Адриану, ему нравилось выражение ее глаз, нравилась россыпь темных волос на плечах.

– Они умерли. Давным-давно…

Шестнадцать лет назад. Ему было двадцать два, когда умер отец, и двадцать три, когда, годом позже, не стало матери.

– Мне кажется, весь этот спектакль Четвертого Июля я разыгрываю ради них. Вероятно, таким образом я их поминаю.

Он тепло улыбнулся Адриане:

– Похоже, что большинство здешних жителей – народ приезжий. У них есть дети, собаки, подруги, друзья, но их тети, дяди, родители, бабушки, дедушки, сестры и братья живут где-то в других местах. Серьезно, вы когда-нибудь встречали человека, который бы родился и вырос в Лос-Анджелесе?

Адриана рассмеялась. Он был очень реально мыслящим, глубоким, основательным и в то же время веселым человеком.

– Вот вы откуда родом?

Она хотела было сказать: «Из Лос-Анджелеса», но не сказала.

– Я из Коннектикута, из Нью-Лондона.

– А я из Нью-Йорка. Но вряд ли туда когда-нибудь вернусь. А вы иногда бываете в Коннектикуте?

– Нет, что поделаешь? – усмехнулась Адриана. – Мне перестало там нравиться, когда они прекратили ездить в Мартаз Винъярд, я тогда поступила в колледж. Но моя сестра там по-прежнему живет.

«Сестра со своими детьми и своим жутко занудным мужем», – хотела добавить Адриана. С ними со всеми было настолько тяжело общаться, что, выйдя замуж, она практически и не пыталась это делать. Адриана знала, что, рано или поздно, все равно придется им сообщить о ребенке, но хотела подождать возвращения в дом Стивена, после того как он одумается. Слишком сложно было бы давать объяснения и по поводу беременности, и по поводу ухода мужа.

– Очень жаль, что вы сегодня не можете прийти, – сказал Билл грустно. Адриана кивнула, смущенная своей ложью, но для нее легче было бы остаться у себя. Она погрузилась в бассейн и стала плавать, а Билл вернулся к приготовлению ужина – бифштексы надо было еще промариновать.

Около пяти часов Адриана вернулась домой, легла на кровать и пыталась читать, но не могла сосредоточиться. В последнее время это ей плохо удавалось – слишком много проблем теснилось в голове. В своей спальне она слышала отзвуки подготовки к празднику. В шесть часов стали прибывать участники: раздавались музыка и смех – судя по голосам, собралось человек пятьдесят. Потом Адриана вышла на крышу, куда, кроме шума, долетал еще и запах еды. Она не видела участников, как и они ее, но, похоже, атмосфера была очень праздничная. Звенели стаканы, кто-то включал записи старых битловских альбомов и музыки 60-х годов. Адриана чувствовала, что там весело, и жалела, что не пошла. Но ей было бы неловко объяснять отсутствие Стивена, хотя она и сказала, что он в командировке в Чикаго. Вообще она стеснялась развлекаться одна. Адриана этого еще не делала и не была готова начать. И все же запах еды возбуждал в ней волчий аппетит, В конце концов она опять спустилась вниз и заглянула в холодильник, но ничто там не могло соперничать с ароматами пикника, да и готовить что-то серьезное было лень. Адриане вдруг ужасно захотелось гамбургера. Время подошло уже к половине восьмого, а она ничего не ела с самого завтрака и умирала от голода. Она подумала, нельзя ли будет подкрасться к компании, схватить что-нибудь поесть и снова исчезнуть. Биллу Тигпену потом всегда можно вернуть свою долю за участие в ужине. Беды тут не будет. Это не развлечение, это просто еда. Все равно что забежать в закусочную. Можно даже взять гамбургер и принести его домой, без необходимости околачиваться на вечеринке.

Она снова побежала наверх, посмотрелась в зеркало в ванной, расчесала волосы, собрала их сзади и связала белой атласной лентой, затем надела белое кружевное мексиканское платье, которое они со Стивеном купили во время поездки в Акапулько. Оно было очень милым и женственным и скрывало легкую выпуклость живота, которая даже не была внешне очень заметна, но уже мешала носить слаксы или джинсы. На ноги она надела серебристые босоножки, а в уши вставила серебряные серьги в виде больших колец. Прежде чем спуститься, Адриана замешкалась на минуту: а что, если там сплошной флирт или вообще не будет ни одного знакомого лица? Но там же будет Билл Тигпен, пусть даже с подругой, знакомый, непосредственный и приветливый человек…

Она спустилась по лестнице и в следующую минуту уже примкнула к группе, находившейся у одного из больших столов, на которых была разложена еда. Группки людей были повсюду. Участники пикника смеялись, болтали, рассказывали анекдоты, кто-то сидел у бассейна с тарелкой на коленях, попивал вино, кто-то просто отдыхал и радовался празднику. Казалось, все были очень довольны, а у жаровни, в красно-белой полосатой рубашке, белых джинсах и голубом фартуке стоял Билл Тигпен.

Адриана в нерешительности наблюдала за ним. Он профессиональными движениями раздавал бифштексы, разговаривал со всеми подходившими и проходившими, но, похоже, с ним никого не было, впрочем, это было неважно. Тут она сообразила, что даже не знает, есть ли у него вообще подруга, хотя – какая ей разница. Однако Адриана почему-то решила, что у него никого нет, он всегда производил впечатление совершенно свободного человека. Она медленно подошла к Биллу. Тот, увидев ее, просиял широкой улыбкой. От его внимания не ускользнуло ничего: ни белое кружевное платье, ни блестящие темные волосы, ни большие голубые глаза. Она была восхитительна, и Билл пришел в восторг от ее появления. Он чувствовал себя как мальчишка, влюбленный в соседскую девчонку. Не видишь ее неделями, а потом поворачиваешь за угол, и вдруг – вот она, и выглядит неподражаемо, и ты чувствуешь себя дураком, спотыкаешься, не знаешь что сказать, а она удаляется, и для тебя весь мир перестает существовать, пока ты ее снова не встретишь.

– Вот так сюрприз!

Билл зарделся и понадеялся, что Адриана отнесет это на счет углей жаровни. Так получилось, что она была первой замужней женщиной, которой он серьезно, увлекся. И дело было не только в ее внешности. Ему также нравилось говорить с ней. Самое плохое было то, что ему в ней нравилось все.

– А друзей с собой привели?

– Они в последнюю минуту позвонили и сказали, что не могут приехать, – легко соврала она и радостно посмотрела на Билла.

– Я рад… То есть… ну, в общем, я рад, – произнес он и показал ей на мясо, которое жарил. – Что вам угодно? Хот-дог, гамбургер, бифштекс? Лично я рекомендую бифштекс.

Билл пытался замаскировать свои чувства обычной деятельностью вроде приготовления ужина. Он в самом деле каждый раз робел, видя ее. Но и она ощущала то же. И что самое смешное, больше всего на свете ей хотелось с ним говорить. Быть с ним и разговаривать всегда так легко.

Несколько минут назад ей до смерти хотелось гамбургера, но вдруг изумительными показались бифштексы.

– Мне, пожалуйста, бифштекс. Самый замечательный.

– Сию минуту. Вон там, на столе, еще куча всего. Четырнадцать видов салата, холодное суфле, сыр, лосось. Это все не я готовил. Я специалист по жаровне. Идите посмотрите, а когда вернетесь, ваш бифштекс будет готов.

Адриана отошла, и Билл заметил, что она наполнила тарелку салатами, креветками и другими закусками, которые нашла на буфетном столе. У нее оказался хороший аппетит, что казалось странным при ее худобе. Несомненно, она очень спортивна, решил Билл.

Он положил Адриане на тарелку бифштекс, предложил ей вина, от которого она отказалась и пошла сесть у бассейна. Билл надеялся, что она еще будет там, когда он закончит готовить, Через полчаса он решил, что свою задачу выполнил – все были обслужены, а большинство гостей даже по два раза. Один из соседей по комплексу предложит его подменить, Билл с радостью согласился и пошел искать Адриану. Та спокойно сидела, уплетала десерт и слушала, о чем болтают окружающие.

– Ну, как вам понравилось? Это не могло быть невкусно.

Бифштекс исчез, как и все остальное, что было у нее на тарелке. Адриана смущенно засмеялась:

– Это было восхитительно. А я была ужасно голодна.

– Вот и хорошо. Ненавижу готовить для тех, кто не ест. А вам нравится готовить?

Билла интересовало о ней все: что она за человек, чем любит заниматься, счастлива ли со своим мужем. Его это не должно было бы интересовать, он слышал у себя в голове предупредительные сигналы, говорил себе остановиться, но другой, более мощный голос убеждал его продолжать.

– Иногда нравится. Я не особенно хороший кулинар. У меня нет времени готовить.

«Да и не для кого. По крайней мере сейчас», – добавила про себя Адриана. Стивен, впрочем, и так не был особенным гурманом. Из всех блюд он предпочитал салат.

– Конечно, если вы отвечаете за оба выпуска вечерних «Новостей». А между ними вы приезжаете домой?

– Чаще всего да. Если не происходит ничего сверхдраматичного. Как правило, около семи я приезжаю домой и снова уезжаю на работу в районе десяти – десяти тридцати. А окончательно возвращаюсь домой около полуночи.

– Это я знаю, – улыбнулся он. В это время они обычно встречались в ночном супермаркете.

– Вы, видимо, тоже работаете допоздна? Адриана улыбнулась. На тарелке у нее лежал кусок шарлотки, но она стеснялась приступить к его поглощению на глазах у Билла.

– Да. Иногда, я даже ночую прямо в кабинете на диване. Наши сценарии порой меняются очень быстро, и актерам приходится играть нечто совершенно другое. К этому бывает трудно привыкнуть, но в непредсказуемости, конечно, есть своя прелесть. Вы непременно должны увидеть, как делается сериал.

Адриану тема заинтересовала, и некоторое время они говорили о его сериале. Билл рассказал, как все начиналось в Нью-Йорке десять лет назад, как он в конце концов перебрался в Калифорнию.

– Самое трудное в переезде сюда было расстаться с моими сыновьями, – произнес он тихо. – Они замечательные мальчишки, и я действительно по ним тоскую.

Он уже говорил ей о своих ребятах, но Адриана все еще очень мало о Них знала, как, впрочем, и об их папе.

– И вы часто с ними видитесь?

– Не так часто, как бы хотел. Они прилетают на праздничные каникулы в течение учебного года и проводят у меня примерно месяц летом. Я жду их через две недели.

Говоря это, он просиял, что тронуло Адриану.

– А чем вы с ними занимаетесь, когда они здесь?

Работая в таком режиме, как он, нелегко было бы уделять время еще и двум детям.

– Перед их прилетом я работаю как одержимый, а потом беру четыре недели отпуска. Время от времени я заглядываю в съемочный павильон, просто чтобы проверить, как идут дела, но, как правило, они без меня справляются хорошо, – с улыбкой признался Билл. – На две недели мы отправляемся в палаточный поход и еще две недели проводим здесь. Они бывают очень довольны. Я мог бы обойтись без похода и вместо этого с удовольствием пожил бы недельку в отеле «Бель-Эр», но мои ребятишки обожают жизнь в походных условиях, без удобств, ночевки в лесу. Вообще-то, так мы живем около недели, и еще на столько же останавливаемся в какой-нибудь гостинице, например «Ауани» в Йосемитском национальном парке, или добираемся до озера Тахо. Я могу выдержать в палатке и спальном мешке не больше недели, но для всех нас это очень полезно. Мне, во всяком случае, не дает зазнаваться.

Билл рассмеялся, Адриана же, пока он говорил, прикончила свою шарлотку. На этот раз в их общении была некоторая нервозность, скорее не нервозность, а волнение. Впервые они встретились не случайно, в праздничной компании.

– Сколько им лет?

– Семь и десять. Они большие ребята. Вы увидите их здесь, у бассейна. Они думают, что Калифорния состоит из сплошных бассейнов. Здесь им все непривычно.

– Они похожи на вас? – спросила Адриана с улыбкой. Она представила его себе с двумя медвежатами, похожими на него.

– Не знаю. Говорят, младший похож, но мне кажется, что они оба похожи на мать, – ответил Билл, и с ностальгией в голосе продолжил: – Адама мы стали ждать сразу после свадьбы. Мы жили трудно. Лесли пришлось бросить выступления, моя жена тогда была танцовщицей на Бродвее. А я буквально боролся за существование. Временами я серьезно думал, что мы будем голодать, но этого не случилось. А ребенок был нашим утешением. Думаю, мы с Лесли об этом и сейчас одинакового мнения. Адам и сериал родились почти одновременно. Я всегда считал, что это провидение послало нам то, что было так необходимо для содержания ребенка и для нас самих.

Билл говорил это благодарным тоном, словно не заслуживал этого дара судьбы, но в конце концов ему просто очень повезло, и он это понимал. Адриана слушала его, а сама поражалась, как же он отличается от Стивена. Дети значили для него очень много, и он очень скромно относился к своим успехам. Мало общего было у этих двух мужчин.

– Ну а вы как? – поинтересовался Билл. – Не собираетесь уходить из «Новостей»?

– Не знаю.

Адриана сама задавала себе этот вопрос. Она рассчитывала, что, когда возьмет дородовой отпуск, найдет время подумать, чему, кроме материнства, посвятить остаток жизни.

– Иногда я думаю о том, чтобы начать другой сериал, но обдумать это как следует у меня никогда не хватает времени, не говоря уже о том, чтобы осуществить. «Ради жизни стоит жить» отнимает у меня все время.

– А откуда вы берете идеи для него? – спросила Адриана, отпивая из стакана лимонад, который кто-то ей налил.

– Бог его знает, – улыбнулся Билл. – Из жизни, из головы. Использую все, что приходит на ум. Все это истории, которые случаются с людьми. Я их бросаю в одну кастрюлю и перемешиваю, Люди совершают дичайшие поступки и попадают в самые невероятные ситуации.

Адриана задумчиво кивнула. Она была согласна с его словами. Когда она снова посмотрела на Билла, их глаза встретились. Казалось, Адриана хочет что-то сказать, но слова так и не были произнесены.

Толпа гостей тем временем стала редеть. Многие подходили к Биллу и благодарили его. Он, похоже, знал всех и со всеми был дружелюбен и приветлив. Адриане нравилось быть рядом с ним, она, к своему удивлению, чувствовала себя с Биллом очень уютно. Ей казалось, что с ним можно говорить почти обо всем. Почти. Только не о Стивене. Адриана стеснялась признаться, что от нее ушел муж.

– Вам чего-нибудь налить? – спросил Билл. Он весь вечер мусолил одну и ту же рюмку вина. Адриана отказалась, тогда он отставил вино, налил себе чашку кофе и пояснил:

– Я вообще-то мало пью. После спиртного не могу работать ночью.

– Я тоже, – улыбнулась Адриана. Неподалеку сидело несколько молодых супружеских пар, они держались за руки, разговаривали, смеялись, и, глядя на них, Адриане стало одиноко. Она вспомнила, что осталась совсем одна. Некому теперь было взять ее за руку, обнять, приласкать.

– Так когда возвращается ваш муж? – непринужденно осведомился Билл, почти сожалея, что это должно произойти, и подумал: «Счастливый парень. Жаль, что она замужем»,

– На следующей неделе, – сказала Адриана как-то неопределенно.

– А где он на этот раз?

– В Нью-Йорке, – ответила она торопливо. Билл вдруг встрепенулся и вопросительно посмотрел на нее:

– По-моему, вы говорили, что он в Чикаго? – спросил он озадаченно, но, увидев панику на ее лице, тут же осекся. Адриану явно что-то сильно расстроило, она резко сменила тему.

– Спасибо вам за приглашение, – сказала она, вставая и нервозно оглядываясь. – Я прекрасно провела время.

Адриана собралась домой, Биллу же предстояло одиночество, которого он боялся и поэтому не хотел, чтобы она уходила. Он невольно взял ее за руку, побуждаемый желанием не отпускать.

– Пожалуйста, Адриана, не уходите… сегодня такой чудный вечер, и я так рад беседе с вами.

Адриану тронуло то, как Билл это сказал. Она не хотела его огорчать.

– Я просто думала… что, может… у вас другие планы… Я не хотела вам надоедать.

Она, казалось, была смущена, но снова села, а Билл все не выпускал ее руку из своей, сам не зная, почему так делает. Она была замужем, а он не хотел причинять сердечных травм.

– Вы мне не надоедаете, Наоборот, мне с вами очень интересно. Расскажите мне о себе. Что вам нравится делать? Какой ваш любимый вид спорта? Какую музыку вы любите?

Адриана рассмеялась. Уже много лет никто не задавал ей подобных вопросов. Ей доставляло удовольствие говорить с Биллом, пока тот не допытывался о муже.

– Я люблю все: классику… джаз… рок… кантри… Люблю Стинга, «Битлз», «Ю Ту», Моцарта. Когда училась в школе, то много каталась на лыжах, но теперь это уже в прошлом. Я обожаю пляж… и горячий шоколад… и еще собак.

Снова засмеявшись, она добавила:

– И рыжих. Я сама всегда хотела быть рыжей. Потом, вдруг став задумчивой, произнесла:

– А еще детей. Я всегда любила малышей.

– Я тоже, – улыбнулся Билл, думая, что, пожалуй, готов был бы прожить с ней жизнь, а не только провести вечер. – Мои ребята маленькими были такие смышленые. Я уехал, когда Томми не исполнилось и года. Для меня это была трагедия, – сказал он с неподдельной болью во взгляде. – Я бы хотел, чтобы вы с ними познакомились, когда через пару недель они приедут. Может, все вместе проведем один из вечеров.

Билл понимал, что если хочет подружиться, с Адрианой, то должен будет подружиться и с ее мужем. Они могли позволить себе только такие отношения, и Билл готов был на них согласиться, лишь бы получше узнать ее. Впрочем, муж Адрианы мог оказаться гораздо симпатичнее, чем выглядел. Билл это допускал, хотя считал маловероятным.

– Я с удовольствием бы с ними когда-нибудь познакомилась. А когда вы отправляетесь в поход?

– Недели через две. Билл улыбнулся:

– Вообще-то мы поедем на машине до озера Тахо, через Санта-Барбару, Сан-Франциско и долину Напа. И там пять дней проживем в палатках.

– Похоже, это будет вполне цивилизованное путешествие.

Адриана ожидала чего-то гораздо более трудного.

– Меня это вполне устраивает. Избыток свежего воздуха мне вредит.

– А в теннис вы играете? – поинтересовалась Адриана. Не то чтобы она их сравнивала, просто ей было любопытно. Стивен был чуть ли не помешан на теннисе.

– Если это можно так назвать. Я играю посредственно.

– И я тоже, – рассмеялась Адриана. Ей захотелось съесть еще кусок шарлотки, но она не решалась за ним сходить, стеснялась, что Билл примет ее за обжору, хотя ужин в самом деле был превосходным. «Уборочная бригада» убирала со столов, наступали сумерки, толпа гостей еще больше поредела, но Адриане не хотелось уходить, ей нравилось в компании Билла. И тут высоко в вечернем летнем небе вспыхнули огни фейерверка. Его устроили в соседнем парке. Все, задрав головы, смотрели на красивое зрелище. Адриана тоже, как ребенок, любовалась фейерверком, а Билл глядел на нее и улыбался. В ней было столько прелести, тепла и благородства, она так откровенно, по-детски радовалась разноцветью неба, что Биллу невероятно захотелось поцеловать ее. Такое желание возникало у него и раньше, но с каждым взглядом на Адриану оно все более возрастало.