Текст книги "Порочный доктор (СИ)"
Автор книги: Дана Стар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
С того дня Лебедев больше в кошмарах мне не снился.
Глава 19.
Юрий
Сколько себя помню, я всегда защищал маленьких и слабых. В детском садике был верным рыцарем девочки Аси, маленькой, тощей и шепелявой. Над её дефектом никто даже заикнуться не смел. В школе в начальных классах я защищал нашу учительницу Ирину Витальевну. Мы были у неё первыми после института, весь класс – сплошные хулиганы, даже девочки. И она, хрупкая, стройная, с волшебными почти белыми кудряшками, в вечных юбках в цветочек и очках на пол-лица. Пришлось подраться с половиной класса, но дисциплина у нас на уроках была образцово-показательной. А женские очки для меня с тех пор особый фетиш.
В пятом классе мы подрались с одноклассниками в столовой, разбили несколько тарелок, и я порезался вместе с девочкой из параллельного класса. Медсестра утешала нас, как могла, и делала всё так ловко и споро, что тогда-то я и понял, что буду врачом. Ну и девочка понравилась, я ей таскал рюкзак, пока рука не зажила. Таких девочек в моей жизни было много, родители шутили, что воспитали бабника, не понимая благородных порывов моей души. В институте я защищал однокурсника Гришу, он был из понаехавших, как и я, но я-то уже тогда был большим и сильным, а к тощему задроту поначалу цеплялись. До тех пор, пока я не раквасил носы трем основным его обидчиком.
Кнопку я выцепил взглядом сразу. Когда её вытолкнули ко мне из толпы шушукающихся медсестричек, такую испуганную, пухленькую, в жутких очках. Против очков я, конечно, устоять не смог. Взял над ней негласное шефство. Притащил в свой любимый байкерский паб. С открытым ртом смотрел, как она выплясывала кан-кан с главной врединой Ташей. Помню, тогда ещё подумал, какие у неё охуительно красивые ножки. Это был первый звоночек, на который я, дундук, внимания не обратил. У меня же была Кира, невеста, которой я был патологически верен. Да, я из тех, кто считает, раз влез в отношения, никаких налево, иначе в чём смысл? И к Любе я поначалу относился как к младшей сестре, о которой всегда мечтал в детстве. Тем более мы после бара как-то очень быстро нашли общий язык. Как будто всю жизнь друг друга знали. Она начала таскать мне собственноручно приготовленные обеды, и за одно это я уже готов был обожать её до скончания дней. Кира, оберегая маникюр, даже микроволновкой брезговала, но я, слава богу, зарабатывал достаточно, чтобы это не стало проблемой. Однако же, домашняя еда Любы неизменно приводила меня в восторг.
Через неделю я столкнулся в кафе с бывшей одноклассницей. Оказывается, она недавно окончила курсы парикмахеров, стрижет на дому, потихоньку набирает клиентскую базу. Она мне нажаловалась, что ей не хватает моделей, которых можно будет выложить в портфолио у неё на сайте. Ну я и предложил Любу. Причёска у неё оставляла желать лучшего, какая-то болонка обросшая. Заманил кнопку к Оле, и вдвоём мы кое-как уломали её и постричься, и моделью побыть.
Когда Оля позвала меня посмотреть результат, я даже не ожидал, что Люба окажется такой хорошенькой! Дурацкая челка постоянно прятала её немного округлое лицо, скрывала в тени большие глаза, такого изумительного темно-голубого, почти синего оттенка. Ну а робкая улыбка и вовсе добавляла сто очков привлекательности. Тогда я впервые подумал о том, какая она симпатичная и какие все вокруг идиоты, что этого не видят! Это был второй звоночек, но я и его проовощил.
После визита к Оле Любу как подменили. Стала более уверенной в себе, что ли. Улыбалась постоянно, как маленькое солнышко, всем вокруг. Она такая хорошая, светлая девчонка, что я не мог ею не восторгаться. По братски. Конечно, по братски, у меня ведь есть Кира, меньше чем через месяц свадьба.
Так уверял я себя, не ведая, что жизнь уже готовит мне подлянку. Кира нашла себе другого. Не вышло из неё жены декабриста, хотя ехать надо было не в Сибирь, а во вполне уютный приморский городок. И не насовсем, на пару лет всего. Ладно, пусть это останется на её совести.
Я потащил кнопку в бар, заливать горе в одиночку не хотелось. Выпитый алкоголь развязал язык, и я поведал о разрыве с невестой, хотя поначалу собирался хранить это в тайне.
– Стерва! – воскликнула Люба. В гневе она была вообще прекрасна – щеки расцвели румянцем, глаза сияют. Я залюбовался. Повезёт же кому-то с женой.
– ...Да тебя надо хватать и тащить в ЗАГС при первой возможности, а она... не, не стерва. Дура!
У меня в голове как перемкнуло. Значит, Люба считает меня подходящим женихом? А я считаю её подходящей невестой. Ну и в жопу всяких Кир!
***
Уломать кнопку на свадьбу оказалось не так уж сложно. Правда, я всё ещё считал свои чувства к Любе братскими. Поэтому брак ей предложил фиктивный. Мне казалось, это то, что надо нам обоим. Я же видел, что девушка не спешила заводить отношения. Подозреваю, какой-то козёл разбил её хрупкое сердечко, вот мужиков и сторониться. Ну что ж, как только она найдет кого-то подходящего, я без вопросов отпущу её к нему, а пока же купил ей отдельную кровать, чтобы не смущать и показать, что на интимные отношения не претендую. Ну идиот, что сказать.
Насколько я идиот, стало ясно в первое же супружеское утро. Когда Люба позвала меня разобраться с кофемашиной. Я объяснял, что куда нажимать, а сам смотрел на слегка заспанную, такую домашнюю и уютную девушку в одном халатике и внезапно и неотвратимо подумал, с каким же удовольствием я бы сейчас ей вдул. Мысль была неожиданная и оглушающая. Я попытался прогнать её из головы. Мысль показалась мне возмутительной. Потому что... ну это же Люба! Милая добрая кнопка... с классными сиськами! Большие, тяжёлые, они искушали своей округлостью в вырез халатика. Попытался перевести взгляд – не помогло. Я запал на Любины ножки ещё тогда, в баре. И сейчас я смотрел на такие аккуратные коленки и ужасался сам себе.
К счастью, моя молодая жена вспомнила, что у неё не заряжен мобильник и убежала с кухни, не успев рассмотреть мой стояк. Правильно, кнопка, беги. Твой муж внезапно оказался озабоченным типом.
Кстати. Задница у Любы тоже зачётная. Такую мять – одно удовольствие. Да и засадить между этих булочек должно быть кайфово...
Пойти что ли побиться головой об стену? Я боюсь своих мыслей и того, куда они могут завести...
В клинике нам дали отпуск на неделю, типа для медового месяца. Каюсь, после разрыва с Кирой я был малость не в своей тарелке, поэтому совсем забыл купить билеты на какой-нибудь курорт. Поэтому я решил просто развлекать Любу всю неделю. Придумал целый список нестандартных развлечений, и ей вроде всё понравилось, да и я был в восторге от нашего совместного времяпрепровождения.
Правда, сначала я нашёл в своих закромах телефон местного бьюти-блогера, Женуария, а по паспорту Евгения Семечкина. Познакомился я с ним, когда штопал его после какой-то заварушки в клубе.
Женька скулил и умолял о двух вещах: чтоб никто не узнал, что он в той драке участвовал, и чтобы у него шрамов не осталось, особенно на лице. После того, как я исполнил оба пожелания, блогер воспылал ко мне тёплыми чувствами и целый месяц даже пытался ухаживать (даже вспоминать об этом не хочется, так боялся, что кто-то из знакомых нас вместе увидит, и доказывай потом, что не с голубого берега). Как бы то ни было, блогер оставил мне визитку и установку звонить в любое время, если будет нужен. Ну я и позвонил, обрисовал ситуацию. Хотел сменить Любе гардероб, её нынешний был такой унылый и откровенно её портил. Но сказать девушке подобное в лицо – смерти подобно.
Поэтому мы разработали целый план по завлечению кнопки в сети торгового центра. Вроде сработало, хотя мне до сих пор кажется, что меня раскусили, но не стали об этом говорить.
Глава 20.
За день до выхода на работу я потащил Любу на пикник за городом. День, выделенный для классического ничегонеделания, закончился ливнем и заглохшим мотоциклом. До ближайшего мотеля мы добрались мокрые до последней нитки. Номера были забиты под завязку из-за непогоды, свободным оставался только (ха-ха) номер для молодожёнов. Он был дороже остальных в два раза, зато самый чистый и пригодный для ночёвки. Но, конечно, о такой роскоши, как халаты, можно было не мечтать. Поэтому нам предстояло нехилое испытание – ночёвка в одной кровати без одежды. Мне предстояло. Потому что пока я споласкивался в душе и развешивал одежду, а сушилку, Люба благополучно заснула, завернувшись в одеяло. Ох, но как она завернулась! Перед укутала по самую шею, а попа в цветочных трусиках наружу торчит вместе с ногами. Я стоял и боролся с искушением несколько минут. Говорил себе, что так нельзя, что Люба, чёрт побери, мне доверяет. И я победил своих демонов. Выключил свет и лег на свою половину кровати, укрывшись покрывалом вместо пледа.
Но все правильные слова вылетели в трубу, когда я проснулся посреди ночи, уткнувшись носом в Любино плечо, а каменным стояком – аккурат меж её булочек. В оправдание себе могу сказать, что думал, будто сплю. Только поэтому позволил себе облапать льнувшее ко мне податливое сонное тело. Я и грудь успел помять, и бедра погладить, и стояком об шикарную попку потереться. Чёрт, да я почти до трусиков добрался. Я бы, наверное, вообще всюду побывал, и не только руками, но тут Люба пробормотала во сне что-то совсем не эротичное. И я проснулся. Окончательно. Понял, что ещё немного – и трахнул бы спящую рядом девушку, возможно, так её и не разбудив. Здравствуй, дно!
Сбежал с кровати, путаясь ногами в одеяле. Пошёл в душ, дрочить как прыщавый подросток. Смаковал воспоминания о тяжёлой пышной груди в своих ладонях. Шелковистой коже. Коленках. Боже, у Любы были просто идеальные коленки. В общем, кончить я кончил, но удовлетворенности и близко не было. Более того, я был в полной прострации. До меня дошло – я запал на свою собственную жену. Качественно так запал, почти сразу же, только, тупень такой, понял это только сейчас. И как теперь быть, если сам же и предложил фиктивный брак?
Спать лег на полу. Постелил покрывало, сверху подушку кинул. Если что, совру кнопке, что во сне ворочался, вот с кровати и упал.
Видимо знатная вышла встряска для моих нервов, потому что отрубился я почти сразу, несмотря на неудобность своего ложа.
Весь следующий день я боялся смотреть Любе в глаза. Но она, как обычно, порхала бабочкой, улыбалась мне так же открыто, как и вчера, и позавчера. Поэтому я притоптал совесть в прибрежный песочек, и велел себе не думать о прошедшей ночи.
Но не думать получалось плохо. Потому что я, мля, хотел повторения. Продолжения. С нормальной, не спящей Любой. Что оставалось делать в такой ситуации? Правильно, соблазнять свою аппетитную жёнушку.
Я спрятал домашние футболки. Ходил по квартире, сверкая голым торсом. Каждый раз, перед тем, как заходить с утра на кухню, как грёбаный извращенец возился со штанами, приспуская их так, что едва на бёдрах держались. Я знаю, что у меня красивое тело, вдруг однажды Любе надоест просто смотреть и она захочет ещё и пощупать?
Наверху, наверное, решили пойти мне навстречу. В первый же рабочий день Люба заглянула ко мне, когда я мучился от потянутого с непривычки плеча. Клянусь, это был самый эротический массаж в моей жизни! От души порадовался, что лёг на живот – не пришлось пугать девушку стояком. Блин, ну что я могу делать, если она всё время так на меня действует?
Три дня спустя к нам привалила толпа футболистов. Любу сослали в регистратуру, и за одно это я был так благодарен Геннадьичу, что готов был три месяца без премии на него пахать. Благодаря этой ссылке тестостероновые глыбы прошли мимо моей кнопки, не искушая её сознание.
Вечером заглянул в общий медсестринский кабинет – смотрю, дремлет моя лапушка в кресле, умаялась. Смотрю на жену – и тону в неизведанной прежде нежности. Какая же она у меня прелесть. Подошёл с совершенно невинной мыслью – отплатить за прошлый массаж, размять уставшие плечики. Лифчик я на автомате расстегнул. Вредно так кровоток в плечах передавливать. А дальше всё. Мозг отключился. Передал управление от головы к головке. Руки сами потянулись сжать, помять, погладить. Перед такой грудью устоять невозможно! Люба нежилась в моих руках, вроде не отталкивала. Может, она тоже не против перевести наши отношения в чуть более глубокие, так сказать?
Выяснить наверняка помешала баба Нюра. Зато я узнал, что Люба обо мне думает. И возможно её мысли бывают и с сексуальным подтекстом. Я вот был бы очень не против, если бы это было так.
Спускался вниз, строя планы, как бы уломать кнопку превратить наш брак из фиктивного в настоящий. Хочу её до трясучки. И, возможно, моя любовь к ней совсем не братская, как я себе напридумывал.
Глава 21.
В холле нас ловит Купидон Геннадьич. По-другому не назвать этого сводника. Просит подменить его на приёме. Знает, хитрый жук, что мой отец имеет свой бизнес и на таких приёмах мне уже доводилось бывать вместе с ним. Не ударю, значит, в грязь лицом. А вот окучить Майерса – это задачка со звёздочкой, упёртый он, принципиальный, и главная слабость – редкий семьянин. От жены и детей в восторге и предпочитать иметь дело с такими же семьянинами. Геннадьич с его тремя любовницами пролетает по всем фронтам, а вот мы с Любой прямо выстрел в яблочко. Немного ломаюсь для виду, тогда Геннадьич соблазняет нас операцией для Любы. Знает на какое место надавить! Я мог бы и сам эту операцию оплатить, но от моих намеков на эту тему Люба испуганно отнекивалась. Можно подумать, я почку буду продавать ради этой операции. Люба, наверное, так и не поняла, насколько богат её супруг, то есть я. Конечно, я попроще чем тот папик, к которому сбежала Кира, но позволить себе дорогую машину или, там, отпуск на всяческих Мальдивах, я могу. А уж лазерную коррекцию вообще как нефиг делать. Но ладно. Пусть думает, что Геннадьич облагодетельствовал её по самое дальше некуда. Главное, что операция будет. И что мы с Любой вдвоём отправляемся на приём. А там музыка, танцы, шампанское, фейерверки. Сплошной романтик, если не погрязнуть в деловых переговорах. На всякий случай даже снял на пару ночей домик на побережье. Рассчитываю бессовестно соблазнить свою жёнушку.
Но в итоге главный соблазнитель среди нас она. Потому что её платье – это же отвал башки! Такие корсеты надо запретить отделом нравственности. Везде всё утянуто, а грудь чуть ли не вываливается, колышется двумя аппетитными полушариями, обнаженными почти до половины. А этот разрез чуть ли не до трусов? Будоражит фантазию, заставляет ловить взглядом мелькающую в разрезе ножку. Люба ещё и кокетничает со мной, чего отродясь не было. Я не понял, она правда, что ли, без трусов?
Так. Мне надо или отвлечься от Любы, или найти способ спрятать ото всех стояк. Ещё Майерс этот, с ним надо поговорить... О, отлично! Буду думать о делах, никакого секса. Для этого просто надо поменьше смотреть на Любу. Подходим к немцу, заводим стандартный разговор на тему семья, дети, как вообще дела. Каспар живёт в России более десяти лет, неплохо шпрехает по-нашему, увлеченно показывает мне фотографии своих близких, я взамен делюсь с ним свадебными фото, поясняю, мол так и так, молодожены, всё дела. Он цокает языком, кивает, улыбается. Поздравляет, вздыхает с ноткой зависти, что у нас ещё всё впереди. Плавно перебираемся на деловые вопросы. Кнопка стоит рядом, делает умный вид, но явно не понимает и половины. Наконец не выдерживает и сбегает, заедать стресс вкусняшками. Сзади платье красиво обрисовывает аппетитную попку, пялюсь вслед собственной жене и глотаю слюни.
Каким-то чудом умудряюсь сосредоточиться на делах и даже заинтересовать Майерса предложением Геннадьича. Всё, программа-минимум выполнена, можно идти танцевать жену.
Ага, хрен бы там. Я в здешнем обществе лицо новое, скажу без ложной скромности – симпатичное. Небедное, что немаловажно. Дамы слетелись, как мухи на мёд, окружили, щебечут наперебой. В ушах гул от их навязчивых попыток обратить на себя внимание. Одна вообще на руке повисла, пытаюсь мягко руку освободить, так держат намертво! И ведь на такие приёмы сестёр и дочек не берут, тут система приглашений строго "плюс один", значит все эти пираньи в образе милых пташек с кем-то пришли, и сейчас имеют наглость на меня вешаться. Вот, поэтому я и постарался заняться своим делом независимо от отцовского бизнеса. Терпеть не могу такие мероприятия, если б не дурацкое мальчишечье желание слегка пустить пыль в глаза Любе, ноги б моей здесь не было, несмотря на просьбу шефа. Ну, я просто знаю, что хорош в костюме, рассчитывал пособлазнять кнопку среди шампанского и танцев под живую музыку. А в итоге отбиваюсь от баб и тоскливо ищу жену глазами. Где она, чёрт возьми, меня тут скоро на лоскутки порвут для сувениров.
Люба появляется внезапно и эффектно. Распихивает всех дамочек, как ледокол "Варяг", прилипшую ко мне брюнетку чуть ли не за волосы оттаскивает, потом показывает всем мамзелям средний палец и сама, при всех, меня целует. Смачно так, мне кажется, у меня даже галстук дыбом встал, молчу про всё остальное. Е-мое, да кто-то перебрал с шампанским!
Не успеваю расстроиться, ведь правда хотел потанцевать, как Люба заверяет меня, что она в порядке и уж танец-то выстоит! Сомнительно, но почему бы и не попробовать?
Это была плохая идея. Нет, в чём-то результат получился даже интересным... просто, надеюсь, жена не убьет меня, когда наутро протрезвеет. С одной стороны, мы и правда потанцевали. Красиво так, чувственно, тело к телу, как я и хотел. С другой стороны – моё тело было облапано самым непристойным образом! Вот тебе и скромняшка Люба! Под конец я думал, что сейчас отволоку её за колонны и там трахну, плюнув на романтику. Ну жена она мне или не жена? Как бы имею право, раз сама предлагает. Однако хочется сделать всё красиво, поэтому увлекаю Любу к машине. Звоню хозяину снятого домика, чтобы, как мы договаривались, поджёг свечи и уходил.За то, что я устоял против Любиных домогательств в машине и дотерпел до домика – мне положен памятник!
Наша первая настоящая ночь на двоих вышла аццки жаркой. Не ошибся я в кнопке. Тихушница, скромняшка, но если правильно разогреть, всё – огонь женщина! Впервые трахался так самозабвенно, с таким удовольствием. Даже нет, не так. Наверное, этой ночью я впервые понял разницу между "трахаться" и "заниматься любовью". Звучит, как строчка из сопливого женского романчика, но факт остаётся фактом. С Любой наслаждение получило не только моё тело, душа тоже парила где-то в нирване. Наверное, похожий кайф я испытывал, только когда удачно завершал сложную операцию, где пациенту не давали и шанса. Хотя всё равно всё иначе, конечно. Блин, мне нереально повезло с женой, факт! Эта горячая малышка просто создана для меня и моих нескромных аппетитов!
Когда узнал про Арсения... будто в ведёрко с колотым льдом макнули. Запоздало испугался, не переборщил ли я с напором, может, надо было понежнее как-то, или не так много сразу? Меня успокоили, что всё было в наилучшем виде. Млять. Всё равно переживал. Как таких мудаков вообще земля носит? Повезло ему, что в клинике для нариков лежит, а то я б устроил этому недоноску... Но Люба-то, Люба! Маленькая моя боевая кнопочка. Когда она рассказывала, как они с Ритой отомстили негодяю, я испытал восхищение пополам с желанием отшепать её пухлую попку. Чтоб больше никогда не смела подвергать себя такой опасности. Всё, теперь у неё есть официальный защитник. Любому за неё пасть порву!
Глава 22.
Люба
Следующий месяц можно было назвать медовым. Мы с Юрой опробовали все поверхности в его квартире. Отвезли мою кровать его родителям на дачу, в гостевую комнату – нам вполне хватало его двухспальной. Мы постоянно целуемся, обнимаемся, на работе над нами постоянно подшучивают по этому поводу. Кажется, я влюбляюсь в собственного мужа. Возможно, это взаимно, хоть заветных слов и не было произнесено. Но Юра относится ко мне с таким трепетом, при этом секс у нас такой страстный, что мне очень легко в это поверить.
В общем, единственной проблемой сейчас можно назвать только Машу. Я так понимаю, она подруга Риты и сбежала от своего бывшего. Но только я, Рита и Геннадьич в курсе, что бывший не последний человек в нашем городе. Поэтому Маша ходит по клинике, не снимая маски, ночует в ординаторской и старается на улицу не выходить. А ещё она далека от медицины так же, как я от контрабанды алмазов где-то в далёкой Африке. Честно, у неё при виде иголок обморок на подходе. Но девчонка она хорошая, весёлая, работы не боится, так что мы всем отделом следим, чтобы она чего от незнания не натворила, ну и сваливаем на неё разные мелкие поручения. Бумажно-электронной работы в разы убавилось! Баба Нюра, санитарка наша, вообще в Машке души не чает. Только Семёнова в её сторону фыркает. Это потому что прошёл слушок, будто Маша одна из трёх легендарных любовниц Геннадьича, про которых мы столько слышали, но при этом ни одной не видели. Семёнова же не против стать четвёртой. Но директор в её сторону и не смотрит. А Машу вон как опекает. Есть подозрения, что ему нравится чувствовать себя немножко героем детектива. Ну или просто проникся сочувствием, Геннадьич-то у нас мужик неплохой, не зря ж мы его пирожками кормим. Плохого бы не стали.
Так вот, про Машу. Спешу сегодня к узисту, надо забрать результаты вчерашних обследований. Смотрю, стоит Машка с остолбенелым видом, с ноги на ногу переминается, а рядом с ней фурия в красном платье, нервно хлопает сумочкой по ладони и истерит так, что стекла в окнах звенят.
– Ты что, совсем тупая? – визжит ухоженная блондинка, кажется, ещё немного – и она Машу покусает. – Я тебе говорю, мне к Шаркевич назначено, она у себя?
У Маши глаза квадратные, конечно, откуда ей знать Шаркевич, та вчера только из отпуска пришла. И вообще она гинеколог, а Маша у нас неофициально к терапевтическому отделению прикреплена. Но и сказать "извините, я не знаю о ком вы" Маша боится, потому что вдруг медсестре положено знать вообще всех?
Нехотя цепляю улыбку на лицо, подхожу к истерящей блонде. Красивая, ухоженная, холеная такая сучка, считающая, что весь мир ей должен. Бесят такие, но деваться некуда, и с ними приходится работать.
– Добрый день. Могу я вам чем-то помочь?
– Купи мозги вот этой, – брезгливо фыркает блондинка, потом с одолжением в голосе спрашивает, – Шаркевич уже пришла? Мне назначено.
– Вы немного ошиблись, гинекология этажом выше, это терапия, – улыбаюсь-улыбаюсь-улыбаюсь. Старательно так, аж скулы сводит. – Спросите там у дежурной медсестры, но, мне кажется, Изольда Марковна уже должна быть на месте.
– Кажется ей, – блондинка кривит ярко накрашенные губы, что её, кстати, совсем не красит. Одаряет нас взглядом, полным желчи, и удаляется, стуча каблуками. – Понабирают тут идиоток по блату! Банальных вещей не знают!
– Что это было? – отмирает из ступора Маша. – Я думала, она меня на клочки порвёт. Скажи мне как медработник, бешенство, оно ведь только через укус передаётся?
– Не боись, сорок уколов в живот тебе не грозит, – беспечно машу рукой. – не обращай внимания, в гинекологию половина пациенток такими истеричными приходит. Сама понимаешь, проблемы по этой части счастья никому не добавляют.
– Фу, не хотелось бы ещё раз с ней столкнуться. Психованная.
– Вот знаешь, согласна. Надеюсь, больше никогда её не увижу.
Но увы, с блондинкой я сталкиваюсь уже этим вечером, и совсем не там, где могла бы ожидать.
Вечером мы с Юрой сидим и ужинаем. Муж устал – сегодня у него было несколько плановых операции и две экстренных, причем последняя такая тяжёлая и выматывающая, что теперь он просто засыпает на ходу.
Звонок в дверь прерывает наши семейные посиделки.
– Я открою, – Юра встаёт со стула, – хоть пройдусь до двери и обратно, а то усну прямо лицом в тарелке.
– Хорошо, – я чмокаю его в щеку и начинаю убирать со стола. Прислушиваюсь к звукам в коридоре. Обычное "Кто там?" сменяется удивлённым "Кто?!". Громыхает открываемая дверь и...
– Юрчи-ииик! – слышится радостный женский визг, а затем звуки, подозрительно похожие на поцелуи. Любопытство вместе с возмущением выталкивают меня в коридор, посмотреть, кто это там в сторону моего мамонта руки распускает?
И что же я вижу? Уже знакомая блонди виснет на моём законном супруге и вовсю пытается поцеловать, но супруг молодец, уворачивается и вообще стоит с хмурым видом. Блондинка же сейчас чисто ангел, и не скажешь, что днём так ядом плевалась.
– Юрчик, ну Юрчик! Ну на пару дней, по старой памяти. Хочешь, я даже на диване в гостиной лягу? Всё равно сам потом в кровать позовешь.
Юра отодвигает девушку от себя, как заразную больную.
– Кира, вынужден тебя огорчить: кровать уже занята, прочно и надолго. Я, знаешь ли, женат.
Глава 23.
– Как женат? Когда успел, Юр, мы ж пару месяцев всего, как расстались? – блонди недоуменно хлопает своими нарощенными ресничками, а до меня доходит. Кира. Бывшая невеста Тихонова. Настроение резко падает. И самооценка тоже. Потому что рядом с шикарнючей ухоженной Кирой я кажусь самой себе жирной слепошарой мышью.
Наверное, я слишком слишком громко дышу от расстройства. Или просто Фортуна сегодня не на моей стороне. Потому что бывшая невеста моего мужа меня замечает. Оглядывает с головы до ног таким взглядом, что я сразу чувствую, как меня портят очки и насколько моё домашнее платье удобное, но простецкое. Лишние килограммы на бедрах и вовсе кажутся позором года.
– Только не говори, что ты променял меня вот на это. Тихонов, благотворительностью решил заняться?
От мамонта повеяло мерзлотой Ледникового периода.
– Начнём с того, что это ТЫ променяла меня на московского папика. После нашего разрыва хранить верность я был не обязан. И если ты ещё раз выскажешься в дурном тоне о Любе, ждать такси ты будешь на улице.
– Какое ещё такси?
– Которое довезёт тебя до ближайшей гостиницы.
– Юр, ну ты что? Ночь на дворе, какая гостиница? Меня по дороге ограбят, убьют, а перед этим ещё и изнасилуют.
– Об этом надо было думать раньше. Или думала, я пожалею и не смогу выгнать бедную одинокую девушку в такую жуткую опасную ночь? Поэтому заявилась так поздно, хотя я ещё днём видел тебя в клинике?
Кира резко теряет львиную долю уверенности. Такого прокола она, наверное, не ожидала.
– Ну у меня просто были разные дела, сдавала анализы, то да сё...
– Избавь меня от лапши на ушах и от твоего присутствия. Дверь вон там.
Бывшая жалобно морщит лицо, потом виснет у Юры на шее, весьма откровенно потираясь об него всем телом.
– Юра, Юрчик, Юрочка, ну ты чего? Ты же всегда был добрый такой! Мне одну ночку, а? У ваших палата завтра только освободится, а в гостиницу я не могу! Муж думает, я к подруге в домик у моря поехала, узнает, что обманула – прибьет!
– По-твоему, это должно меня волновать? Как у тебя наглости только хватило ко мне заявиться? Вообще не понимаю, зачем ты сюда приехала, в столице докторов не хватило?
Кира нервно кусает губы, глазки бегают по сторонам.
– Мне бы не хотелось, чтобы Эдик узнал о... ммм... моей проблеме. В Москве подлечиться тайно от него можно только в какой-нибудь шарашкиной конторе, а я своим здоровьем дорожу. Здесь же хорошая клиника, ты сам нахваливал.
Дальше у меня глаза лезут на лоб. Кира, не стесняясь моего присутствия, хватает Юру меж ног и начинает наминать его член сквозь одежду. Она думает, если я в очках, то слепая? Или вообще не видит во мне Юркиной жены?
– Пусти переночевать, кроличек, я сумею отблагодарить. Твоя-то, поди, при слове "минет" в обморок падает. А я помню, как ты любишь, я умею быть благодарной.
И трётся, трётся об моего мужа. Шепчет тихо, проникновенно, но у меня слух хороший, я разбираю каждое слово. И надо бы оттаскать эту гадину за волосы и выпнуть за дверь, но... но нашим отношениям едва стукнул месяц, Юра хозяин квартиры, имею ли я право? А... а вдруг он всё ещё по ней сохнет?
Последняя мысль обиднее всего. Тем более, я вижу, что хоботу наглые ручки бывшей невесты понравились. Пытаюсь убедить себя, что это всё физиология, но какого черта мой благоверный не отталкивает эту прилипалу?
А, нет, спохватился, схватил блондинку за плечи, тряхнул несколько раз.
– Кира! Повторяю ещё раз – я женат! Счастливо женат! Твои "благодарности" мне даром не сдались.
Отпихивает её к стенке, достаёт телефон, кому-то набирает.
– Стой тут и не шевелись даже! – рявкает он на бывшую и уходит в ванную, хлопнув дверью. Ух, я аж взрогнула. Взбешённые мамонты – это страшно, первый раз таким Юру вижу.
Перевожу взгляд на Киру. Стоит, смартфон достала, зависла в интернете. Не чувствует опасности. Потому что если она ещё раз протянет свои грабли к моему законному мужу, я в самом деле повыдираю ей волосы. Молчание давит на плечи бетонной плитой, превосходство во взглядах Киры, которыми она изредка одаривает меня, пробуждают во мне такую бурю эмоций, на которую я и не думала, что способна. Клянусь, если Юра оставит эту змеюку на ночь, спать этой ночью будет на полу!
Всё, я договорился, – муж выходит из ванной, убирая телефон в карман. – На ночь тебе в терапии, в сто первой палате койку дадут, а завтра уже оформишься куда хотела. Учти только, по цене будет как полный день, кроме того, там завалы аппаратуры, ради тебя никто их выносить не станет.
– Но я не хочу ночевать в клинике! – топает ногой зараза Кира. – Я думала, ты и я, посидим, тяпнем винца, предадимся воспоминаниям, всё такое.
Где эта потаскушка взяла столько наглости? Я бы тоже цапнула хоть половинку. Юра закатывает глаза к потолку, недовольно рычит, суёт бывшей руку прямо под нос.
– Смотри сюда, Кира! Видишь – кольцо. В отличие от тебя, для меня это всё, амба. Других женщин, кроме жены, нет. И мне не надо, что самое замечательное. Да я благодарен небесам, что ты своего Эдика выбрала, потому что благодаря этому мы с Любой и сошлись. И поверь, лучшей жены я даже не представляю. Особенно, если сравнивать с той, которая тайком от мужа приехала лечить последствия неудачного аборта.
Глава 24.
Кира ахает.
– Эй! А как же врачебная тайна?! Шаркевич заверяла, что об этом ни одна посторонняя душа не узнает!
– Так то посторонняя, а я ж коллега. Пока тебе койку выбивал, она и проговорилась, посетовала на того варвара, что тебя чистил. Что, про шарашкины конторы не понаслышке знаешь?
Я, наверное, в глубине души далеко не ангел. Потому что вместо того, чтобы посочувствовать женщине с серьезным диагнозом, я злорадствую. Ибо нечего тут на моего мужа слюни капать!
Юра смотрит на часы.
– Десять минут. Если через это время твоё такси не приедет, ждать будешь за дверью на лестничной клетке. Так что, чем быстрее ты его вызовешь, тем лучше.
