Текст книги "Улыбка фортуны"

Автор книги: Дафна дю Морье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Бродяга коротко вздохнул.

– Хорошо, – неожиданно согласился Джо, – мы заключим сделку, как ты предлагаешь. Я не могу увезти все в одиночку.

Хозяин поднял пистолет.

– Вставай, сволочь! Значит, твои ручки хотели пощупать то, что мы привезли с побережья, Гарри, да? Ты проведешь ночь среди этого барахла. Пэйшнс, это первый случай, когда у нас появился постоялец. Я не беру в расчет Мэри – она член семьи. – Джо рассмеялся.

Вернувшись на кухню, он сказал:

– Гарри завидует мне. Они все мне завидуют. Они знают, что я умнее их, и ненавидят меня за это. Что ты уставилась на меня, Мэри? Поужинай и иди спать. Завтра тебе предстоит долгое путешествие, и я предупреждаю тебя, что оно будет нелегким.

Мэри смотрела на него через стол, обдумывая свои планы. Сейчас не имело смысла говорить, что она не собирается никуда с ним ехать. Каким-то образом до завтрашнего вечера надо добраться до Алтарнана. Дальше все сделают другие. Мэри слабо разбиралась в юридических тонкостях, но в конце концов правосудие восторжествует. Она защитит свое честное имя и имя тетки. Все останется в прошлом, и они обретут наконец покой.

Мэри отвела глаза от хозяина и повернулась к шкафчику, чтобы взять свечу.

– Я не хочу ужинать, – сказала она.

Тетя Пэйшнс беспокойно забормотала, но Джо Мерлин треснул кулаком по столу.

– Оставь ее в покое! Какое тебе дело, будет она есть или нет? Женщинам и скотине полезно поголодать, они от этого только резвее делаются. Погоди, Мэри, тебе будет спокойнее, если я запру тебя на ключ. Не люблю, когда кто-то шляется по ночам.

Его глаза задержались на приоткрытых ставнях.

– Закрой окно, Пэйшнс, – сказал он, – и заложи ставни доской. Поужинаешь и тоже можешь идти спать. Я сегодня не уйду из кухни.

Тетя встала и поспешила к окну. Мэри вышла в темной коридор. Дядя собрался сидеть всю ночь в темной кухне с пистолетом на столе, поджидая кого-то. Кого? Джо проводил ее до двери спальни и на мгновение задержался, приподняв пальцем ее подбородок.

– Я к тебе все же неравнодушен, Мэри, – сказал он. – Ты сильная и храбрая. Если бы я был моложе, то взял бы тебя. И мы уехали бы вместе. Тебе понятно?

Она ничего не ответила. Ее рука со свечой невольно дрогнула.

Хозяин понизил голос до шепота.

– Меня подстерегает опасность. Дело не в легавых – я могу за себя постоять, если нужно. Сейчас я боюсь другого – шагов, Мэри, что прозвучат ночью, и руку, которая нанесет мне смертельный удар.

Его лицо выглядело усталым и постаревшим.

13

Мэри заснула не раздеваясь. Ей приснилось, будто буря разыгралась вновь и дождь с ветром стучат в окно. Мэри открыла глаза. Звук повторился: в окно со двора бросили пригоршню земли. Мэри спустила ноги на пол и замерла. Кто-то, не знающий расположения комнат в гостинице, видимо, ошибся окном. Дядя сидит внизу с заряженным пистолетом в ожидании визитеров – один из них пришел и стоит во дворе... Мэри осторожно подкралась к окну. Было еще темно, но тонкая светлая полоска на горизонте предвещала рассвет.

Она не ошиблась: внизу стоял мужчина. Мэри замерла. Человек снова нагнулся, набрал горсть земли и швырнул в ее окно. На этот раз она увидела его лицо и едва не вскрикнула: это был Джем Мерлин. Она тотчас приотворила створку и хотела крикнуть, но он знаком велел ей молчать. Подкравшись поближе, он громко прошептал:

– Спустись вниз и открой мне дверь!

Мэри покачала головой.

– Я не могу этого сделать. Я заперта в комнате.

– Спусти простыню, – тихо приказал он.

Привязав угол простыни к ножке кровати, она выбросила другой конец в окно. Джем подтянулся без труда и влез на навес. Мэри попыталась открыть раму, но все было бесполезно: окно раскрывалось не более чем на фут.

– Придется разговаривать с тобой отсюда, – сказал он.

Некоторое время они молча глядели друг на друга. Джем казался усталым, его глаза ввалились. Он был серьезен.

– Ты прости меня, – наконец сказал он, – я тогда бросил тебя в Ланстоне. Причину я тебе объяснить не могу. Пока.

В нем что-то изменилось, она не могла понять что.

– Я беспокоилась за вас. В «Уайт-Харт» мне сказали, что вы сели в карету с каким-то джентльменом. Там был торговец лошадьми, с которым вы разговаривали на рынке, и остальные. Это ужасные люди, и я им не поверила. Я подумала, что кража лошади раскрылась. И очень расстроилась. Но я не осуждаю вас. Это ваше дело.

Увидев Джема, она вообразила, что он пришел сюда ради нее. Его холодность ранила ее. Он даже не поинтересовался, как она добралась домой в ту ночь.

– Почему тебя заперли? – спросил Джем.

Мэри пожала плечами и ответила равнодушным голосом:

– Мой дядя боится, что я подслушаю его секреты. Вы же не любите, когда интересуются вашими тайнами, не так ли? Например, зачем вы забрались сюда этой ночью?

– Да ладно тебе! – вспыхнул он неожиданно. – Впрочем, я догадываюсь, что ты обо мне думаешь. Когда-нибудь я смогу тебе все объяснить – если только ты от меня не сбежишь. Выбрось к черту свои обиды. Я хожу по краю пропасти. Один неверный шаг будет стоить мне жизни. Где мой брат?

– Он сказал, что проведет эту ночь на кухне. Он кого-то очень боится. Окна и двери на запоре, а у него оружие.

Джем рассмеялся.

– Он еще больше напугается, узнав, что случилось за эти часы. Я пришел сюда, чтобы увидеть его, но если он сидит там с пушкой, то лучше уж я подожду до утра.

– Он собирается бежать из «Джамайки-Инн» завтра ночью.

Джем молчал. Для него это было новостью. Мэри наблюдала за ним. В ней проснулись давние подозрения. Он вполне мог быть тем гостем, которого ждал хозяин. Тем человеком, что держал в руках все нити, а значит, и жизнь дяди.

– Вам бы лучше позаботиться о своей жизни, когда вы увидите брата, – предупредила она. – Он опасен.

– Я не боюсь Джо и никогда его не боялся.

– Возможно. Но что, если он боится вас?

Джем ничего не ответил и дотронулся пальцем до ссадин на ее лице.

– Кто это сделал? – спросил он.

Мэри ответила не сразу.

– Я получила это в ночь перед Рождеством.

Блеск в его глазах сказал ей, что он все понял и ему все известно. И именно поэтому он пришел сюда. Джем ударил кулаком по стеклу, не обращая внимания на кровь, залившую порезанную руку. Теперь в комнату можно было легко пролезть. Это он и сделал, прежде чем девушка успела что-то сказать. Он поднял ее на руки и отнес на кровать. При тусклом свете Джем долго рассматривал порезы на ее лице и шее. Потом задул свечу и сел рядом.

– Боже мой, зачем ты поехала с ними!

– Они упились до безумия. Не думаю, чтобы они соображали, что делают. Я не могла сопротивляться. Их было больше дюжины, а мой дядя... Он верховодил ими. Не заставляйте меня вспоминать об этом!

– Мой брат бил тебя больше всех? – спросил он.

Мэри тяжело вздохнула. Сейчас это не имело никакого значения.

– Вам хорошо известно, на что они способны.

– Да, я знаю. – Он помолчал, потом взял ее за руку. – За это он умрет.

– Его смерть не вернет людей, которых он убил.

– Я сейчас думаю не о них.

– Если вы думаете обо мне – не тратьте времени попусту. Я сама могу за себя постоять. Я знаю теперь, что полагаться можно только на себя.

Женщины – слабые существа, Мэри, несмотря на всю их храбрость. Тебе лучше держаться подальше от этого. Дело теперь за мной.

Девушка не ответила. У нее были свои планы.

– Что ты собираешься делать? – спросил Джем.

– Он хочет, чтобы я уехала с ним, и тетя Пэйшнс тоже.

– А ты что?

– Завтра посмотрим...

Мэри внезапно сообразила, что выдав правосудию дядю, она тем самым выдаст и Джема.

– Если я попрошу вас кое о чем, вы послушаетесь? – спросила она.

Он первый раз улыбнулся, как тогда, в Ланстоне, и у нее забилось сердце.

– Откуда мне знать? – ответил он.

– Я хочу, чтобы вы ушли отсюда.

– Сейчас уйду.

– Нет, я имею в виду, что вы уйдете подальше от «Джамайки-Инн» и никогда больше сюда не вернетесь. Я сама справлюсь с вашим братом. Нельзя, чтобы вы были здесь завтра.

– Что ты задумала?

– Вас это не касается, но это может вам повредить. Больше я ничего не могу сказать. Лучше поверьте мне на слово.

– Поверить? Черт возьми, я, конечно же, тебе верю! Это ты мне не доверяешь, дурочка. – Он засмеялся и, наклонившись, обнял ее и поцеловал, совсем как тогда, в Ланстоне.

– Будь ты парнем, я бы не мешал тебе, но из-за твоего красивого личика, из-за твоих алых губок, которые я поцеловал и поцелую еще, я должен уберечь тебя от опасности. Ты же не хочешь убить себя? Сейчас мне пора уходить – через час будет светло. А если ты меня никогда больше не увидишь? Тебе, конечно, все равно...

– Я бы так не сказала, Джем. Но вам этого не понять.

– Женщины думают совсем не так, как мужчины. За это я их и не люблю – от них одни расстройства и неприятности. С тобой было хорошо съездить в Ланстон, но если встанет вопрос жизни и смерти, как у меня сейчас, то, Бог свидетель, мне хотелось бы, чтобы ты была где-нибудь за сто миль отсюда, в гостиной с вышиванием.

– Это не для меня – ни сейчас, ни в будущем.

– А почему бы нет? В один прекрасный день ты обвенчаешься с каким-нибудь фермером или лавочником и будешь вести спокойную жизнь среди уважающих тебя соседей. Не рассказывай им, что когда-то жила в «Джамайке-Инн» и любила конокрада. Прощай, я желаю тебе жить в богатстве.

Джем встал с кровати и пошел к окну. Перебросив ноги через подоконник, он ухватился за простыню и соскользнул вниз. Мэри выглянула из окна и невольно помахала ему вслед. Но он не обернулся, мелькнул как тень.

Скоро наступит утро, и больше ей не уснуть. Девушка сидела на кровати в ожидании, когда хозяин откроет дверь. Ни в коем случае нельзя вызывать подозрения; она должна выглядеть пассивной и безвольной, готовой отправиться в дорогу вместе с хозяином и тетей Пэйшнс. Позже Мэри сошлется на усталость и пойдет отдохнуть к себе в комнату перед дорогой – вот тогда наступит самое опасное. Придется незаметно покинуть «Джамайку-Инн» и мчаться, как заяц, в Алтарнан. Уж на этот раз Френсис Дейви ей поверит. Потом Мэри вернется в гостиницу – убедиться, что ее отсутствие осталось незамеченным, ведь, если хозяин зайдет в комнату и обнаружит ее отсутствие, жизнь Мэри не будет стоить и ломаного гроша. Но если Джо Мерлин ей поверит – игра продолжится. Они будут готовиться к отъезду, даже сядут в телегу и выедут на дорогу. И вот тогда их судьба будет целиком в руках священника из Алтарнана.

Когда окончательно рассвело, минуты поползли, как часы. Было неестественно тихо, все ждали вечера. Тетя Пэйшнс слонялась по дому, занимаясь бестолковыми сборами: увязывала пожитки и снова развязывала, вспомнив что-то важное, открывала и закрывала кухонные шкафы, заглядывала в ящики, переставляла посуду. Мэри помогала ей, но все трое ощущали бесполезность и бессмысленность происходящего.

Джо Мерлин мрачно наблюдал за ними, взрываясь руганью, когда Пэйшнс роняла что-нибудь на пол. Ночь, проведенная на кухне, не улучшила его настроения. Он ходил от окна к окну, словно опасаясь быть застигнутым врасплох. Бродяга, запертый в комнате, не издавал ни звука. Хозяин словно забыл о нем.

Во время обеда Джо, с его волчьим аппетитом, только барабанил пальцами по столу. Случайно подняв глаза, Мэри увидела, что он исподлобья пристально смотрит на нее. Ее пронзил страх – уж не подозревает ли он ее? Наконец она набралась храбрости и спросила, когда они собираются покинуть «Джамайку-Инн».

– Как только я буду готов, – ответил хозяин коротко.

– Может быть, нам с тетей Пэйшнс отдохнуть перед дорогой? – спросила она. – Ночью спать не придется, а тетя еле держится на ногах, да и я тоже. Какой от нас уставших будет толк?

– Иди отдохни, если хочешь, – не возражал хозяин. – Скоро для вас обеих будет серьезная работа. Ты права, спать нам не придется. Ну, ступай, я хочу побыть один.

Мэри вошла к себе в комнату и заперла дверь. Сердце ее сжималось и ныло в предчувствии событий. До Алтарнана около четырех миль, она сможет пройти это расстояние за час. Хозяин едва ли соберется раньше семи. Значит, у нее есть три часа, чтобы все сделать.

Мэри надела самое теплое платье и закуталась в платок. Бой часов прозвучал, как сигнал трубы. Приоткрыв дверь, Мэри прислушалась. Слышны были чьи-то шаги и шепот... Но это ей, конечно, показалось. Все было тихо. Теперь дорога была каждая секунда. Мэри заперлась и подошла к окну. Выбравшись на навес, она перекрестилась и прыгнула. Ноги почти мгновенно соприкоснулись с землей – было и впрямь не очень высоко.

Вечер был прекрасен – хоть в этом ей повезло. Она шагала, глядя прямо перед собой. Стремительно опустились сумерки. Ветра не было. Луна запаздывала. Девушка дошла до Файв-Лэнс, где дорога раздваивалась, и повернула налево, к спуску на Алтарнан. Она увидела огни в домах и почувствовала запах жилья. Этот мир был полон забытых звуков: лай собак, скрип колодезного ворота, хлопанье дверей, плач ребенка и голос утешающей его матери. Мимо проехала телега, и возница поздоровался с Мэри. Девушка направилась к священнику. Дом был погружен в темноту.

Она поспешила к церкви. Френсис Дейви должен быть там. Сегодня же воскресенье. Навстречу ей шла женщина с букетом цветов. Она внимательно посмотрела на Мэри, но не узнала ее и молча прошла мимо. Девушка догнала ее.

– Простите меня, Ханна, вы не скажете, где мистер Дейви?

– Его преподобие уехал в другой приход, далеко отсюда, – сказала женщина. – Сегодня его не будет в Алтарнане.

14

Мэри смотрела на Ханну, не веря своим ушам.

– Он уехал?! – переспросила она. – Вы, наверное, ошибаетесь.

Все ее планы рухнули.

– Его преподобие уехал вчера после обеда, – повторила женщина с обидой в голосе, – мне-то лучше знать – я веду его хозяйство.

Она увидела слезы в глазах Мэри и смягчилась.

– Если вы хотите что-то ему передать, скажите мне. Когда он вернется... – начала она, но Мэри покачала головой.

– Будет поздно, – сказала она потерянно. – Раз мистер Дейви уехал, все пропало! Мне теперь никто не поможет.

Мэри лихорадочно искала выход. Прийти в Алтарнан и вернуться в «Джамайку-Инн» ни с чем было немыслимо. Нужно найти представителя власти – кого-нибудь, кто знает Джо Мерлина и «Джамайку-Инн».

– Есть где-нибудь поблизости мировой судья? – спросила она.

Женщина удивленно подняла брови.

– Ни одного, – сказала она нерешительно. – Разве что сквайр Бассет из Норт-Хилла, милях в четырех отсюда. Но вы же не пойдете туда так поздно?

– Пойду, – сказала Мэри, – мне больше ничего не остается. Подскажите, пожалуйста, где дорога на Норт-Хилл?

– Идите две мили по Ланстонской дороге, потом сверните направо. Но послушайте, едва ли стоит девушке ходить ночью: на дорогах – разбой и грабеж.

– Спасибо вам, – сказала Мэри, – но я уже давно ничего не боюсь. Когда священник вернется, передайте ему, что... Погодите, лучше я напишу все сама.

Мэри прошла за женщиной в дом, горя от нетерпения: время летело быстро, а посещение Норт-Хилла окончательно путало ее планы.

Ханна вернулась с ручкой и чернильницей, и Мэри принялась торопливо писать:

Я пришла попросить Вашей помощи, но Вы уехали. Вы, наверное, уже слышали об ужасном кораблекрушении на побережье в рождественскую ночь. Это сделали мой дядя и его компания. Он знает, что его подозревают, и хочет скрыться сегодня вечером через Тэймар в Девоншир. Я отправляюсь к мистеру Бассету в Норт-Хилл, чтобы рассказать ему все, и пусть он пошлет людей в «Джамайку-Инн». Надо схватить дядю, пока не поздно. Отдаю эту записку Вашей домоправительнице. Простите, тороплюсь.

Мэри Йеллан.

Мэри сложила записку, отдала женщине и с тяжелым сердцем отправилась в ночь.

Она так надеялась на Френсиса Дейви, что до сих пор никак не могла поверить в случившееся. Грустно было уходить от огней Алтарнана, сознавая, что ничего из задуманного не получилось. Возможно, в эту самую минуту дядя барабанит в дверь, обнаруживает ее отсутствие и сразу же решает бежать. Но тетя Пэйшнс – как она поведет себя? Мэри ускорила шаг.

Дойдя до развилки, она свернула налево. По обеим сторонам потянулись высокие изгороди. Мэри попыталась представить себе семью сквайра Бассета и вспомнила, как его жену одурачил на рыночной площади конокрад, продав ей ее же собственную лошадь. Счастье Мэри, что она не стояла рядом с Джемом во время этой сделки.

Местность снова изменилась. Болота остались позади. Взошла луна и осветила дорогу. Наконец девушка подошла к высоким воротам. Вероятно, это и был Норт-Хилл. Мэри пошла по дорожке к дому. Церковный колокол где-то в темноте пробил семь раз. Нервозность вернулась к ней, когда она звонила в большой дверной колокольчик. Яростно залаяли собаки. Послышались шаги, дверь отворилась, и на пороге появился слуга. Он сердито прикрикнул на собак, которые бросились обнюхивать ночную гостью. Мэри вдруг застеснялась своего затрапезного вида. Слуга ждал.

– Я пришла к мистеру Бассету по очень важному делу, – сказала она. – Он может не знать моего имени, но если уделит мне несколько минут, я все объясню.

– Мистер Бассет еще утром уехал в Ланстон, – ответил слуга. – Его срочно вызвали, и он до сих пор не вернулся.

Мэри не сдержалась, и у нее вырвался возглас отчаяния.

– Если я не увижу его в ближайший час, случится что-то ужасное, – еле проговорила она. – Опасный преступник скроется от правосудия!

– Миссис Бассет дома, – смягчился слуга, – возможно, она вас примет, если дело и впрямь срочное. Следуйте за мной.

Ярко освещенная библиотека показалась ей чем-то нереальным – она привыкла к потемкам. Женщина, в которой Мэри сразу же признала ту самую леди, которую видела на рыночной площади, сидела в кресле у камина и читала вслух двум очаровательным мальчикам.

– Эта девушка пришла с каким-то срочным известием к сквайру, мадам, – объяснил слуга. – Вы ее выслушаете?

Миссис Бассет встала и отложила книгу.

Мэри поздоровалась и воскликнула:

– Если бы я могла поговорить с вами наедине!..

Миссис Бассет отослала детей. Слуга последовал за ними.

– Чем я могу быть для вас полезна? – спросила она ласково. – Вы выглядите бледной и испуганной. Присядете?

Мэри покачала головой.

– Благодарю вас, но мне нужно знать, когда вернется мистер Бассет.

– Не знаю, – женщина развела руками. – Ему пришлось срочно уехать рано утром. Я очень беспокоюсь. Если этот ужасный хозяин гостиницы будет сопротивляться, мистера Бассета могут ранить, хотя там будут и солдаты.

– Что вы имеете в виду? – спросила Мэри.

– Ваше лицо мне незнакомо, из чего я могу заключить, что вы не из Норт-Хилла, иначе вы наверняка слышали бы об этом Мерлине, что держит гостиницу на дороге в Бодмин. Сквайр уже давно подозревал его в жутких преступлениях, но у него не было верных улик. Наконец сегодня он уехал в Ланстон, чтобы собрать людей. Насколько я поняла, он намерен ночью окружить гостиницу и захватить ее обитателей.

Что-то в лице Мэри показалось ей знакомым, потому что она побледнела и потянулась к звонку.

– Вы девушка из гостиницы, племянница хозяина, – вдруг сказала дама, – та самая, о которой он говорил! Стойте там и не двигайтесь, или я позову слуг! Что вам надо от меня?

Мэри была так же бледна, как и хозяйка дома.

– Я не сделаю вам ничего плохого, – взмолилась она, – прошу вас, не звоните! Позвольте мне объяснить.

Миссис Бассет смотрела на нее с ужасом, ее рука сжимала шнурок звонка.

– У меня здесь нету денег, – говорила она, – я ничего не могу для вас сделать. Если вы пришли сюда, чтобы просить за своего дядю, – уже поздно...

– Вы меня не поняли, – воскликнула Мэри. – Хозяин «Джамайки-Инн» стал моим родственником только потому, что женат на моей тете. Я боюсь его и ненавижу больше, чем кто-либо в округе. Я пришла сюда, чтобы предупредить мистера Бассета: он собирается ночью бежать. У меня есть доказательства его преступлений, которых нет ни у кого больше. Но вы сказали, что сквайр сейчас, возможно, находится возле «Джамайки-Инн»? Тогда я напрасно потеряла время.

Она опустилась в кресло, сложила руки на коленях и уставилась на огонь. Силы покинули ее. Она допустила непростительную ошибку, уйдя из гостиницы. Скорее всего дядя уже скрылся, и мистер Бассет застанет гостиницу брошенной. Она подняла глаза на хозяйку дома.

– Я глупо поступила, придя сюда. Я думала, что это необходимый шаг, но сделала только хуже.

Жена сквайра отпустила шнурок звонка.

– Вы говорите искренне, – сказала она ласково. – Простите, что я вам не доверяла, но «Джамайка-Инн» – такое место, что любой пришел бы в ужас, узнай он, что перед ним – племянница самого Мерлина. Вы очень смелая девушка, если пришли сюда ночью, чтобы предупредить моего мужа. Но как же теперь быть? Я хочу вам помочь.

– Придется ждать, когда вернется мистер Бассет, – вздохнула Мэри. – Он не слишком обрадуется, когда услышит, что я натворила. Бог свидетель, я это заслужила...

– Но вы же не знали, что моему мужу все известно, – улыбнулась миссис Бассет. – Я его успокою, не бойтесь.

– Как же случилось, что сквайр узнал правду?

– Понятия не имею. Он обмолвился лишь парой слов, пока ему седлали лошадь. Отдохните и забудьте обо всех этих ужасных делах. Вы наверняка проголодались.

Мэри стало неловко – едва ли эта леди была бы так ласкова с ней, знай она, что произошло тогда на ярмарке.

Появился слуга. Хозяйка велела ему принести ужин для Мэри и принялась болтать о каких-то пустяках, пытаясь скрыть беспокойство.

Каминные часы пробили восемь, и Мэри больше не могла терпеть. Бездействие было хуже, чем опасность и погоня.

– Простите меня, – сказала она, вставая, – вы были так добры ко мне, я очень благодарна вам. Я должна знать, что происходит в «Джамайке-Инн», и отправлюсь туда прямо сейчас.

– Конечно, вы беспокоитесь, – сказала миссис Бассет. – Я это вижу и пытаюсь вас отвлечь. Я тоже переживаю за своего мужа. Но сейчас идти туда крайне опасно. Я велю заложить коляску, и Ричардс отвезет вас. Он очень надежный человек и возьмет с собой оружие. Я бы и сама с вами поехала, но ужасно боюсь...

– Я привыкла к опасностям и ночным путешествиям, – сказала Мэри. – Уверяю вас, я не устала и могу идти пешком.

Но миссис Бассет уже дернула шнур звонка.

Через четверть часа Ричардс с коляской были готовы. Мэри узнала в нем слугу, который приезжал с мистером Бассетом в «Джамайку-Инн». Только когда коляска отъехала, Мэри поняла, в какое трудное и опасное путешествие они пустились. Все что угодно могло произойти в «Джамайке-Инн» за эти пять часов. Но, в конце концов, Ричардс вооружен и она сама может, если надо, воспользоваться оружием.

– Они уже должны быть там, – сказал Ричардс, – и хозяин гостиницы уже наверняка связан по рукам и ногам. Эх, жалко, мы раньше не приехали, – держу пари, это было захватывающее зрелище.

– Никакого зрелища не будет, если мистер Бассет опоздает, – возразила Мэри. – Мерлин знает эти болота как свои пять пальцев, и, если успел удрать, его не догонишь.

– Мой хозяин тоже вырос в этих местах, – упорствовал Ричардс. – Если дело дойдет до погони, то я ставлю на него.

Они подъехали к узкому мосту через речушку Фоуи. На фоне темного неба ясно виднелись трубы гостиницы. Ричардс замолк и потрогал пистолеты. Сердце у Мэри учащенно забилось, и она крепче вцепилась в борта коляски.

Когда они взобрались на вершину холма, Ричардс прошептал ей на ухо:

– Может, вам лучше подождать здесь, на обочине, а я пойду вперед и посмотрю, как там?

Мэри покачала головой.

– Лучше пойду я. Судя по тишине, сквайр еще не приехал. Если дядя здесь, я попробую рискнуть. Дайте мне пистолет, тогда я могу не опасаться его.

– Я ожидал, что здесь будет шум и пальба, – настороженно проговорил слуга. – Что-то тут не так, я чувствую. Наверное, они задержались в Ланстоне. Давайте подождем их.

– Лучше уж столкнуться нос к носу с дядей, чем торчать здесь в канаве, ничего не ведая, – возразила Мэри. Она сбросила тяжелый плащ и взяла протянутый Ричардсом пистолет. – Не ходите за мной, пока я вас не позову или не подам сигнала. Я почему-то уверена, что дяди здесь нет.

Она надеялась, что он все-таки уехал в Девоншир и округа избавилась от него. Джо был ей больше не интересен.

Мэри подняла пистолет и вошла во двор. Здесь было пусто. Дверь конюшни заперта. Дом был таким же темным, как и в час, когда она покинула его. Никаких следов бегства. Дверь – на замке.

Мэри подошла к конюшне и прислонилась ухом к двери – лошадь была на месте. Значит, дядя все еще в «Джамайке-Инн»? Ее сердце замерло. Еще не поздно вернуться к Ричардсу и подождать, пока прибудут люди сквайра Бассета. Мэри еще раз посмотрела на темный дом. Она колебалась, ситуация была загадочной.

Замерев у крыльца, она прислушалась. Потом обошла дом и неслышно приблизилась ко входу в бар. Света нигде не было. Мэри положила руку на дверную ручку и медленно повернула ее. К ее удивлению, дверь тихонько отворилась. Заходить было страшно.

Очень медленно она приблизила голову к дверному проему. Не было слышно ни звука. Краем глаза она увидела очаг; огонь уже погас. Инстинкт подсказал ей, что кухня пуста. Она широко распахнула дверь и сделала несколько шагов. Здесь было холодно и сыро. Мэри раздула уголек из очага и зажгла свечу. Подняв ее повыше, она осмотрелась. На стульях лежали узлы, на полу валялись брошенные одеяла. Они решили отложить бегство и спят у себя наверху? Но почему?

Дверь в коридор была широко раскрыта, темнота казалась зловещей. Что-то было не так, чего-то не хватало. И Мэри поняла, что не слышит тиканья часов. Она медленно двинулась по коридору, держа в одной руке пистолет, в другой – свечу.

Свернув за угол, она увидела опрокинутые часы и множество осколков стекла. Хозяин «Джамайки-Инн» лежал лицом вниз посреди разгрома. Одна рука прикрывала голову, другая сжимала обломок дерева. Он казался еще огромнее, чем при жизни.

На каменном полу была кровь, целая лужа крови, уже почерневшей. Кровь была и между лопаток хозяина – там, куда вонзился нож. Его убили ударом сзади, он расставил руки и повалился, опрокинув часы.

15

...Нескоро Мэри решилась ступить на лестницу. Силы оставили ее, взгляд блуждал по окружающим предметам. По руке мертвеца бежал паук, и странно было видеть, что дядя не пытается согнать его. Паук точно знал, что хозяин не может причинить ему вреда. Мэри тоже это понимала, но ужас не покидал ее.

Свет свечи плясал на стенах, но верхняя часть лестницы была погружена во тьму. Она знала, что ей не надо подниматься. Что бы там ни было, все должно остаться как есть. Смерть опустилась сегодня на этот дом, и ее дух витал в воздухе.

Мэри содрогнулась, она знала, что означает эта мертвая тишина. Крик уже готов был сорваться с ее губ. Она повернулась, сделала несколько шагов в сторону кухни, и когда вдруг увидела отворенную дверь, нервы ее не выдержали. Она с криком бросилась вон. Выбежав на дорогу, девушка упала прямо на руки конюху. Он удержал ее и потянулся за пистолетом.

– Он мертв! – крикнула она. – Он лежит на полу. Я его видела!

Ричардс отвел ее к коляске и закутал в плащ.

– Он мертв, – повторяла она. – Там была кровь. Он лежит лицом вниз за часами. Кровь уже высохла.

– А Ваша тетя? – спросил слуга.

– Не знаю, не видела. Я хочу уехать.

Она понял, что силы ее оставили, и помог забраться в коляску.

– Ну ладно, – сказал он, – успокойтесь. Никто больше не причинит вам вреда. Не стоило на такое смотреть девушке! Лучше бы я пошел.

Сочувствие помогло ей.

– Лошадь все еще в конюшне, – сказала она. – Они даже не успели собраться. По полу разбросаны узлы.

– Не понимаю, что со сквайром, – забеспокоился Ричардс. – Ему уже давно пора быть здесь.

Они помолчали, глядя на дорогу.

– Кто же убил хозяина? – спросил Ричардс. – Говорите, он ждал нападения? Да, его многие не любили.

– Там еще был бродяга, – вспомнила Мэри. – Должно быть, он каким-то образом выбрался из запертой комнаты.

– Далеко ему не уйти, сквайр догонит, – пообещал конюх, – можете не сомневаться. – Он сделал паузу и продолжил: – Пойду в гостиницу, если вы позволите, и посмотрю, не сохранилось ли там каких-нибудь следов.

Мэри схватила его за руку.

– Я не останусь одна, – взмолилась она. – Можете считать меня трусихой, но я больше не выдержу. Я чувствую, что и тети нет в живых. Она лежит где-то там, в темноте, на втором этаже...

Слуга молчал. Чем он мог помочь ей? В конце концов, она была для него совсем чужой, и все, что творилось под крышей этой гостиницы, его не касалось.

Мэри подняла руку.

– Послушайте! – сказала она. – Вы что-нибудь слышите?

Со стороны долины, из-за холмов, донесся стук копыт.

– Это сквайр, – радостно воскликнул Ричардс. – Наконец он приехал.

Через минуту на дороге появился всадник, за ним еще один и еще. Ричардс выскочил на дорогу, чтобы встретить их.

Первый всадник, оказавшийся сквайром, натянул поводья и удивленно поднял брови при виде конюха:

– Какого черта ты здесь делаешь?

– Хозяин гостиницы мертв, его убили, – закричал слуга. – Меня послала миссис Бассет, сэр. Эта девушка сейчас сама вам все расскажет.

Он придержал лошадь, пока хозяин спешился.

– Если этот тип убит, как ты сказал, то, видит Бог, он это заслужил, – сказал мистер Бассет. – Но я бы предпочел все-таки надеть на него кандалы. С мертвеца нечего взять. Ступайте во двор, а я немного потолкую с этой девчонкой.

Сквайр с удивлением выслушал рассказ Мэри.

– Ничего не понимаю! – воскликнул он. – Я считал, что ты заодно со своим дядей. Зачем же ты солгала мне тогда, месяц назад? Ты сказала, что ничего не знаешь.

– Я лгала ради своей тети, – отвечала Мэри, – только ради нее. К тому же я тогда не знала то, что мне известно сейчас.

– Да, ты совершила смелый поступок, проделав ночью такой путь, и я этого никогда не забуду. Всего этого можно было бы избежать и предотвратить преступление, если бы ты была тогда откровенна со мною. Ну, об этом позже. – Сквайр окликнул слугу: – Побудь с девушкой, пока мы обыщем гостиницу. Я прошу тебя, Мэри, подождать во дворе, ты единственная, кому все известно, и последняя, кто видел дядю живым.

Мэри кивнула. Теперь она должна была делать то, что ей скажут, и отвечать перед правосудием.

Дом больше не выглядел безжизненным. Распахнулось окно бара, затем окна гостиной. Кто-то поднялся наверх и принялся осматривать пустые комнаты для гостей. Только тяжелая парадная дверь оставалась закрытой, и Мэри знала, что за ней, у порога, лежит мертвый дядя. Вот кто-то громко крикнул из гостиницы, ему ответило сразу несколько голосов. Ричардс взглянул на Мэри и по ее лицу понял, что она услышала. Во дворе появился сквайр и подошел к коляске.

– Мужайся, – сказал он, – у меня плохие новости. Мы нашли твою тетю. Ты, наверное, ожидала этого? Не думаю, чтобы она мучилась. Она там, в спальне, в конце коридора. Зарезана, как и твой дядя. Она могла ничего не знать. Поверь, я очень сожалею.